Лебёдка аэронавта

Глава 2

Торговый корабль Альбиона «Хищник».

Гримм не шелохнулся, когда Джонимен прекратил подачу энергии на подвесное устройство подъемного кристалла, и «Хищник» камнем рухнул вниз.

Атакующее пике было маневром небольших кораблей. Падение, как таковое, едва ли может навредить кораблю любого размера, но резкое изменение скорости в конце маневра оказывало слишком большое воздействие на шпангоуты. Крупные корабли, оснащение которых намного тяжелее, испытывали огромные перегрузки. Чтобы плавно замедлиться, с целью снизить нагрузку, большой корабль снижался настолько, что уже не мог вернуться на боевую высоту. Действительно эффективное пике должно было выполняться с быстрым, жестким торможением, а Гримм когда-то читал рапорты крупных кораблей о попытках резкого снижения, которые приводили к самоуничтожению подъемного кристалла при слишком резком торможении. Разумные капитаны крайне редко прибегали к такому маневру на чем-либо, крупнее легкого крейсера, но в случае с миниатюрным «Хищником» опасный маневр можно было провести, как по учебнику.

Кеттл крепко держал руки на рычагах управления, направляя корабль в пике, ровно удерживая его с помощью маневренных рулей, установленных на корпусе и в хвосте. Эфирная сеть все еще тянула судно вперед, как раньше, но теперь она также неслась вниз, надвигаясь на корабль Авроры почти напрямую из-за полуденного солнца.

Палуба начала дергаться и трястись, когда их скорость увеличилась. Шпангоуты протестующе стонали и сгибались, крен непрерывно увеличивался. Только тросы безопасности удержали Гримма на месте, и он еще раз порадовался, что был среднего роста — бедный высокий Криди пытался имитировать стоическую позу Грима, и его голова беспорядочно дергалась, пока корабль прокладывал путь в битву.

Аврорец становился все ближе и ближе и звук перегруженных шпангоутов «Хищника» возрастал, увеличивая тембр и громкость. У всех кораблей в пике был собственный неповторимый звук, хотя никто не мог точно объяснить почему. Эсминец с которого пришел мичман Гримма, назывался «Блик». Он выл словно проклятая душа, устремившаяся за жертвой. Некоторые корабли звучали, как огромные паровые свистки. Другие отбивали ритм, как будто стуча по какому-то громадному барабану. Однажды Гримм был на борту легкого крейсера «Яростный», который буквально издавал оглушительные рыки, как только бросался в бой.

Но его корабль превзошел их всех.

Стоило Хищнику ввязаться в бой, он начинал петь.

Завывание ветра и возрастающий скрип вдруг сливались в единую гармонию. Трели снастей, рей и мачт, которые до этого вибрировали сами по себе, начинали вплетать собственные нотки в музыку, сочетаясь друг с другом. По мере возрастания скорости звук увеличивался и рос, настраиваясь, пока не достигал крещендо чистой, жуткой, нечеловеческой ярости.

Гримм чувствовал, как музыка становится все громче, заставляя «Хищник» мчаться во весь опор, и его сердце забилось чаще в едином ликующем порыве вместе с его кораблем. Каждый изгиб корпуса, каждое пятнышко на палубе корабля или униформе его аэронавтов с невероятной резкостью врезались в его сознание. Он ощущал, как корабль движется вперед и вниз, как он рассекает воздух, как усиливается страх его людей. Один из них закричал — кто-то всегда должен быть первым — и вот уже вся команда слилась с «Хищником» в боевом кличе. Корабль не подведет их — Гримм знал это, он чувствовал это так же, как мог ощущать солнечный свет на коже или порыв ветра в волосах.

И он знал, что прямо сейчас их скорость, курс и положение были идеальными.

— Давай! — Проревел он, взмахнув рукой.

Кеттл привел регулятор высоты в нормальное положение и навалился на руль. Гримм не мог этого видеть, но прекрасно знал, что сейчас происходит. В машинном отделении увидели значение регулятора, Джонимен и его помощники восстановили питание подъемного кристалла от центрального, и корабль вдруг застонал, начав замедляться.

В это же время «Хищник» крутанулся вокруг своей оси, накренился на левую сторону и пустил в ход все бортовые орудия по кораблю Авроры. Даже с защитой затемненных стекол в гогглах, вспышка семи эфирных пушек заставила его заморгать и отвести взгляд, когда они послали свои воющие заряды аврорцам.

Каждая пушка представляла собой конструкцию из меди и латуни вокруг стального ствола, облицованного медью. Ряд оружейных кристаллов был подвешен на медных проводах точно по центру ствола, а когда орудие активировалось, оно вело себя почти так же, как обычный наруч, только гораздо более крупный. Затем энергия пушечного кристалла добавлялась к исходящему выбросу силы, и результатом было чистое поражение.

Поражающий импульс пушки высвобождал большую энергию при ударе. Единственный выстрел одной из пушек «Хищника», если точно попадал в нужное место, мог испепелить большинство небронированных судов. Семь таких орудий обрушили свой гнев на корабль Авроры, целясь в верхушки мачт, где крепилась эфирная сеть. Гримм внимательно наблюдал за результатами первого залпа.

Теоретически, легкая пушка «Хищника» могла выдать поражающий импульс, который был бы эффективен с расстояния около двух миль. На практике это требовало неподвижного корабля, неподвижной цели, квалифицированных канониров, и немалой доли везения, чтобы поразить что-либо, более чем с полумили, возможно, чуть дальше, если они использовали носовую, более тяжелую пушку «Хищника». Оборона небольшого корабля заключалась в ловкости и скорости, они редко находились в неподвижности во время битвы. Такой хладнокровный обстрел оставался для более крупных кораблей, бронированных, чтобы перенести многочисленные удары и вооруженных в десять раз тяжелее «Хищника».

Все его канониры были закаленными флотскими аэронавтами и он готов был выставить их против любой команды действующего военного корабля. И хотя «Хищник» двигался быстро, цель находилась едва ли в двухстах ярдах по борту, а канониры точно знали под каким углом Кеттл будет держать корабль.

Кораблю не уклониться от бортового залпа на таком расстоянии. Сложно увидеть пушечный заряд в полете. Он просто слишком быстро двигается. Вспышка на орудии, секундное видение сияющей кометы с хвостом из искр и затем попадание в цель с едва ощутимой задержкой.

Ни один расчет не промазал.

И ни один выстрел не достиг цели.

Вместо этого вспышка изумрудного света появилась ярдах в двадцати от вражеского судна, когда пушечные заряды попали в защиту вражеского корабля.

Защитный экран — это силовое поле, создаваемое энергией центрального кристалла корабля. Когда пушечный заряд попадает в защиту, она освещается, как мутное сферическое облако, пронизанное молниями, принимая на себя входящий урон и безопасно перераспределяя его энергию, прежде чем она сможет достичь корабля. Защита нагружала центральный кристалл, с огромной силой вытягивая резервы энергии. Просто невозможно все время ходить с развернутой и заряженной защитой.

Глаза Гримма расширились и время, кажется, остановилось.

Пушки «Хищника» глубоко прорвались во вражескую защиту, сила зарядов вгрызалась в защитное поле, почти достигая корпуса аврорца. Но никакого урона они не нанесли.

Защита аврорца была поднята и заряжена.

А значит, он предвидел атаку «Хищника».

Более того, он наблюдал.

Следовательно, аврорец позволил им себя заметить, жирный и ленивый на медленном течении сразу над мезосферой, идеальная цель — и он был готов стрелять в ответ.

И в то же время, пока Гримм прокручивал эти мысли в голове, он увидел сигнальные ракеты, выпущенные с аврорца — как будто дикий грохот разряженных пушек сам по себе не привлек внимание его союзников.

Криди в ярости закричал. Очевидно, он пришел к тому же выводу, что и Гримм и возможно решил, что этот крик станет его предсмертным. В конце концов ни один корабль класса «Хищника», небронированный, мог перенести всю тяжесть залпа, который может выпустить аврорец.

И секундой позже аврорец открыл ответный огонь.

Палубу буквально выжгло вспышкой света, которая прокатилась по защите «Хищника», когда заговорили пушки аврорца. У вражеского корабля было двенадцать легких пушек по борту против семи у «Хищника», и хотя они были немного слабее сами по себе, разница была практически незаметна. Вражеский огонь высветил защиту «Хищника», похожую на язык тумана и смел ее с пути почти сразу.

Но защита выдержала, остановив большую часть вражеского огня не больше, чем в дюжине футов от корпуса и окатив корабль волной резкого запаха озона.

Крик Криди оборвался на удивленном, давящемся звуке.

Гримм еще посмеется над ним, если переживет следующие несколько секунд. Сейчас ему надо было завершить маневр — а затем выбраться из ловушки.

— Кеттл! — закричал он, одновременно подавая знаки руками, — завершай пике и уводи нас в туман!

— Есть, сэр! — ответил закаленный рулевой; он уперся ногами и налег на рычаги управления, зубы сжаты, шея сведена от усилия.

«Хищник» нависал над аврорцем сверху и по правому борту. Теперь, поднырнув под него, Кеттл снова повернул корабль, подведя его к левому борту, направляя правую батарею на нижнюю часть корпуса аврорца и его брюшную оснастку.

И снова пушки «Хищника» взревели в ярости, но в этот раз все вышло иначе. Лейтенант Хаммонд, главный канонир правого борта, заметил вражескую защиту и за секунду после этого подавляющего откровения и перед тем, как у его расчетов появилась возможность выстрелить, он успел изменить цели. Теперь орудия «Хищника» стреляли последовательно, одно за другим — и все нацелены точно в центр борта аврорца.

Последовательный огонь был старым приемом для пробивания защиты корабля, хотя и требовал для исполнения недюжинных тренировок и навыков. Первый выстрел вырывает кусок защиты, создавая дыру в обороне. Второй прорывался глубже в отверстие, оставшееся от первого, и затем сам прихватывал еще часть защиты. Затем третий, четвертый и так далее.

Выстрел пушки номер шесть оставил черные горелые отметины на корпусе корабля.

Выстрел седьмого номера взорвался почти точно в центре вражеского днища.

Раздался рев высвобождаемой энергии и вспышка дьявольски яркого света. Часть корпуса добрых тридцать футов в диаметре просто исчезла, превратившись в облако сажи и смертельных щепок, которые полетели вверх через переборки, брошенные силой взрыва, как копья. Огонь охватил корпус вокруг пробоины и кипя покатился по уязвимым внутренностям корабля Авроры. Переломленные нижние мачты отвалились от корабля, только чтобы запутаться в собственной оснастке и в более тонких, почти незаметных, блестящих нитях нижней сети. Резкий рывок и внезапная потеря нижней сети изменили одновременно баланс корабля и его центр тяжести, и он начал заваливаться на левый борт. Взрыв так же разнес в щепки один из двух его нижних стабилизаторов и, заваливаясь, он начал еще и вращаться вокруг своей оси.

Криди, Кеттл и каждый член команды на палубе разразились дикими яростными криками триумфа. Хотя они и не нанесли аврорцу смертельный удар, на данный момент он был серьезно ранен. Все еще опасный, с множеством орудий, окровавленный, но целый, укрытый почти целым экраном, но теперь в схватке двух кораблей у «Хищника» было преимущество.

Гримм не следил за второстепенными взрывами на другом корабле, образовавшимися, когда мерцающие выбросы эфирной энергии добрались до нестабильных кристаллов на борту аврорца, возможно на наручах в оружейной комнате. Он снова выдвинул телескопические линзы и прочесывал небо взглядом, выискивая того, кому аврорец мог сигналить.

Второе судно поднялось из тумана мезосферы, мутные облака скатывались с его рангоутов и оснастки, перетекали по обитым бокам, оставляя блестящие следы на бронированных бортах, пока он поднимался навстречу резкому свету солнца. Знамена военного флота шпиля Авроры гордо реяли на его верхних и нижних мачтах, две синих полосы на белом поле с пятью красными звездами, разбросанными между полосами. На носу золотой краской было выведено «Итаска».

Глядя на него, Гримм почувствовал, как холод пронизывает его до костей. «Итаска» была кораблем из легенд, с боевой историей, простирающейся на более, чем пятьсот лет и аврорцы считали её достойным призом, которого удостаивались закаленные капитаны, метящие в адмиралы. Гримм не мог припомнить, кто ей сейчас командует, но он определенно был одним из лучших в Авроре.

И что еще хуже, «Итаска» была линейным крейсером, судном, специально разработанным для того, чтобы загонять корабли подобные «Хищнику» и разносить их в блестящие щепки. Она могла принять на себя всю силу орудий «Хищника» и не поморщиться, а её собственные орудия — почти вчетверо больше, чем у Гримма и почти такие же мощные, как у линкора — сметут защиту «Хищника» и уничтожат корабль и команду одним залпом. И что еще хуже, положившись на свою бронированную обшивку и защиту, «Итаска» может стоять и стрелять прицельно с расстояния, с которым «Хищнику» не тягаться. И что гораздо хуже, она была оснащена несколькими энергетическими кристаллами, и могла хранить, запускать и поддерживать гораздо больше сети, чем «Хищник», так что даже при её большем дополнительном весе, у Гримма не было шансов оторваться от «Итаски», прежде чем её орудия приведут гонку к внезапному завершению.

Единственное, что оставалось на их стороне — слепая удача: линкор Авроры поднялся из тумана почти в двух тысячах ярдов от них — хотя Гримм подумал, что толку бы этого не было, если бы «Хищник» опускался под стандартным углом атаки, вместо более дерзкого пикирующего угла Кеттла, «Итаска» бы оказалась всего в сотне ярдов по левому борту. Капитан «Итаски», кем бы он ни был, удачно расположил свой корабль — в конце концов, капер Альбиона мог зайти на торговый корабль под любым углом, и капитан «Итаски» не мог знать с какой стороны он подойдет. Но он обхитрил Гримма и успешно предугадал его атаку. Такую удачу умный капитан добывал тяжким трудом.

— Кеттл! — крикнул он. — Пике! Немедленно!

Рука рулевого уже тянулась к рычагу управления, подчиняясь приказу, когда он удивленно моргнул — и затем посмотрел мимо капитана и увидел «Итаску», разворачивающую к ним свою впечатляющую батарею.

Корабль снова резко пошел вниз, без предупреждения о маневре, застав многих врасплох. Гримм увидел, как лейтенант Хаммонд оторвался от палубы, удерживаемый только одним страховочным тросом — офицер, должно быть, носился вдоль ряда канониров, быстро отдавая расчетам указания, чтобы провернуть маневр с последовательной стрельбой. Гримм возблагодарил Бога на небесах, что тот не забыл закрепить хоть один трос, несмотря на спешку.

На секунду Гримму показалось, что он полностью избежал столкновения и «Итаской» — и вдруг, в тот момент, когда «Хищник» достиг верхнего слоя тумана, «Итаска» открыла огонь.

Корабль Гримма был довольно маленькой целью: «Хищник» по массе был не больше эсминца. Он двигался быстро и под необычным углом. Учитывая, как далеко была «Итаска», потребуется неимоверно сноровистый или удачливый канонир, чтобы попасть в цель, особенно с расчетами, чьи глаза привыкли к полумраку тумана и теперь поднялись к яркому свету аэросферы.

Кто-то на «Итаске» оказался сноровистым. Или везучим.

Залп тяжелых орудий линкора прорвал дыру в завесе «Хищника», как камень, брошенный в паутину. Заряд взорвался на верхушке самой задней верхней мачты, и только острый угол погружения «Хищника» спас его. Взрыв полностью сорвал верхние мачты, жадно пожирая верхнюю паутину кружевом огня. Полетели осколки и щепки и Гримм услышал, как кто-то вскрикнул, когда облако смертельных снарядов осыпало орудийные расчеты правого борта. Шрапнель задела основной кристалл третьей пушки по правому борту и она разлетелась в бело-зеленой вспышке, которая убила ее расчет и оставила зияющую дыру добрых двенадцать футов в ширину в борту корабля. Аэронавт по имени Эриксон из одного из соседних расчетов закричал, когда участок палубы, на котором были закреплены его страховочные тросы, оторвался от Хищника и полетел, утягивая его с собой. Он на секунду заорал в ужасе, а затем и он и его крик исчезли в дымке, а закручивающееся море тумана поднялось и поглотило «Хищника» целиком.

— Маневр уклонения! — приказал Гримм. Вдали по-прежнему звучал кричащий рев орудий «Итаски» и он слышал злобное шипение зарядов, пронизывающих туман, подсвечивая их дьявольским огнем. Им повезло пережить один удар вскользь. Тридцать пушек прочесывали туман, и Гримм знал, что вражеский корабль уже поворачивается на правый борт, позволяя канонирам отслеживать их предполагаемый спуск. Если тому же канониру или кому-нибудь из его товарищей снова повезет, «Хищник» уже не вернется домой в шпиль Альбиона.

Кеттл резко повернул штурвал, пока их обхватывал холодный туман и корабль заскользил глубже в мезосферу, в то время как Гримм ожидал снаряда, который добьет его корабль и команду, и заставлял себя не задерживать дыхание. Все это время «Хищник» пел свой вызов туману, сменяя тон при каждом изменении курса, и звук поднимался за ними будто издевательский смех.

Гримм сжал кулаки и стиснул зубы. Конечно хорошо, что корабль так себя вел, но иногда ему хотелось, чтобы «Хищник» не только мог издеваться над врагом, но еще и думать. Но тут ничего не поделаешь. Гримм просто надеялся, что туман мезосферы заглушит и запутает источник звука и не даст точной наводки канонирам «Итаски».

Он ждал столько, сколько осмелился, почти минуту, а затем крикнул:

— Поднимай!

Кеттл просигналил в машинное отделение, и их резкое снижение начало замедляться. «Хищник» выровнялся, и они просто ждали, в полной тишине на палубе, пока Кеттл пытался выровнять раненый корабль, закончивший свой нырок.

Некоторое время спустя, Гримм выдохнул и склонил голову. Он протянул руку, и устало снял гогглы. Влажный воздух липким холодом коснулся кожи вокруг глаз.

— Они нас не преследуют, — выдохнул Криди, стянув вниз гогглы.

— Конечно нет. «Итаска» чертовски большая, — ответил Гримм. Его голос звучал хрипло и тонко даже для него самого. Казалось, его шею и плечи заменили латунной решеткой.

— Такой монстр не может уйти в пике за «Хищником». Кроме того, ни один капитан Авроры не последует за нами в этот мрак из-за страха выглядеть смешным. Двое слепцов не могут достойно преследовать друг друга.

Криди фыркнул.

— Контроль повреждений, — тихо сказал Гримм, отстегивая тросы безопасности. — Убедитесь, что у доктора Багена есть все, что нужно, чтобы помочь раненым. Проведите перекличку. Я буду в своей каюте.

Криди кивнул, медленно оглядываясь.

— Сэр?

Гримм остановился.

— Защитный экран… он слишком мощный для корабля такого размера.

Молодой офицер не задал вопрос напрямую, но он невысказанным повис в воздухе между ними. Гримм не любил уклончивость. Она усложняла жизнь. Но хотя он и находил молодого офицера весьма достойным, он не был готов настолько ему доверять. Пока не был. Поэтому он кинул на старпома ровный взгляд и произнес:

— Будьте любезны осмотреть корабль, мистер Криди.

Криди вытянулся и отдал честь по уставу.

— Так точно сэр, капитан.

Гримм повернулся и отправился в уединение своей каюты. Он закрыл за собой дверь и уселся на койку. Битва окончена.

У него задрожали кисти, затем руки, затем живот. Он прижался грудью к коленям, и мгновенье сидел тихо, содрогаясь от ужаса и волнения, которые он не позволял себе чувствовать во время боя.

Крик Эриксона эхом отдавался в голове Гримма. Он закрыл глаза и пурпурное пятно погибшего расчета третьей пушки, выжженное на его сетчатке, повисло перед его внутренним взором.

Глупец. Он был глупцом. Он отбирал огромные куски прибыли у торгового флота Авроры. Было очевидно, что в конце концов они призовут его к ответу. Какой-нибудь идиот, наверное, сказал бы, что тот факт, что они послали за ним «Итаску», был большой почестью. Только этому идиоту не придется посещать семьи погибших людей, выражая свои соболезнования и вручая посмертные выплаты. Он знал, что принял обоснованные решения, но несмотря на это, несколько его людей все равно погибли.

Они были мертвы, потому что он командовал ими, а они подчинялись. Они знали, чем рискуют, и каждый из них был бывшим военным моряком. Дела могли бы быть неизмеримо хуже, чем сейчас — но это было слабым утешением для новоиспеченных вдов дома.

Он сидел, вздрагивал, сожалел и обещал теням мертвых, что больше не повторит подобной ошибки.

Он был капитаном.

К тому времени, как Криди прибыл с отчетом о повреждениях, Гримм собрался.

— Капитан, — сказал Криди с уважением. — Я не думаю, что ваши достижения ценили по достоинству дома.

— Да?

— Да, сэр, — сказал Криди. Контролируемое восхищение проникло в его голос.

— Я имею в виду, для аврорцев направить «Итаску» на охоту за одиноким капером… когда подумаешь об этом, это действительно своего рода комплимент, сэр.

Гримм вздохнул.

— Капитан Кастильо — один из лучших у них, — продолжил Криди. — Его атака была почти идеальной, но вы просочились прямо у него сквозь пальцы. Если бы вы были капитаном на флоте, вы бы удостоились почестей за тактический…

Криди покраснел и его голос оборвался.

— С человеком могут случиться вещи похуже, чем быть изгнанным с флота, старпом, — тихо сказал Гримм. — Жертвы, потом отчет о повреждениях. Насколько все плохо?

— Достаточно плохо, — сказал Криди. — Пятеро мертвы, шестеро ранены — в основном шрапнель и сотрясение мозга у аэронавта в машинном отделении, который слишком рано отстегнул второй трос.

Гримм кивнул.

— Корабль?

— Задние мачты вырваны с корнем. Нам нужно добраться до верфи, чтобы их заменить. Нам пришлось обрезать и выбросить запутавшийся такелаж, так что мы потеряли большую часть задней сети. В орудийной палубе дыра, там, где была третья пушка, нам также понадобиться верфь, чтобы её починить. И мы взорвали два кабеля нашего подвесного устройства.

Гримм медленно вдохнул. Подвесное устройство, выстроенное вокруг главного подъемного кристалла, было самым важным сооружением на корабле. Вес всего корабля удерживался и распределялся от него с помощью кабелей. Их было восемь, и двух было достаточно, чтобы выдержать вес судна… но чем больше кабелей ломалось, тем более вероятным становилось, что оставшиеся тоже выйдут из строя, особенно во время скоростных маневров. Потеря кабеля время от времени была ожидаемой, но никогда не следовало относиться к этому легкомысленно.

— Полагаю, ты приберег лучшее напоследок, — сказал Гримм.

Криди скривился.

— Шэф, Джонимен говорит, что в главном подъемном кристалле появились трещины.

Гримм удержался от жгучего проклятья и закрыл глаза.

— Второе пике слишком быстро после первого.

— Это была его теория, сэр. Он отключил подачу энергии на подъемный кристалл и добавил на балансирующие кристаллы, чтобы восстановить разницу в подъемной силе и поддерживать нас на лету.

Гримм слегка улыбнулся и открыл глаза. Не будет призовых денег за это путешествие и правительственной премии тоже не будет. Балансирующие кристаллы, которые помогли скорректировать положение судна, были дорогими и их использование для поддержания корабельного подъема будет для них тяжелым, но их замена была стандартным эксплуатационным расходом. Крупные кристаллы, достаточно мощные, чтобы удерживать дирижабли были другим делом — они были куда более редкими и умопомрачительно дорогими. Только центральный кристалл стоил дороже, предполагая, что таковой вообще может быть найден.

Где он возьмет денег?

— Понятно, — сказал Гримм. — Полагаю, нам придется просто его заменить. Возможно, флот замолвит словечко перед Ланкастерами.

В улыбке Криди было больше притворства, чем согласия.

— Да, сэр.

— Что ж, — сказал Гримм. — Похоже, нам нужно вернуться домой. Немного раньше, чем мы планировали, но ничего страшного.

— Держать курс на шпиль Альбиона, сэр?

— Мы в тумане, старпом, — ответил Гримм. — Мы не можем определить свои координаты, пока не выберемся в открытое небо. Где «Итаска», несомненно, охотится за нами.

Низкий, воющий звук долетел сквозь дверь каюты. Через несколько секунд он стал тоньше, тоньше и тоньше, перешел в своеобразный свист, а затем исчез.

Криди уставился на дверь каюты и облизал губы.

— Сэр, это был?..

— Левиафан, — тихо ответил Гримм. — Да.

— Эм. Разве он не представляет опасность для корабля, сэр?

— Проглотит нас целиком, — согласился Гримм. — Обычно они не агрессивны в это время года.

— Обычно?

Гримм пожал плечами.

— Если он решит съесть нас, мы не сможем его остановить, старпом. Наши пугачи только разозлят его.

— Зверюги настолько большие?

Гримм понял, что улыбается.

— Они настолько большие. — Он вдохнул и медленно выдохнул. — И их привлекает питаемая энергией сеть.

Криди снова посмотрел на дверь.

— Вероятно, нам следует отключить питание сети и смотать её.

— Думаю, это будет очень мудро, старпом, — сказал Гримм. — Хотя, я подозреваю, что Джонимен прекратил подачу энергии на сеть с того момента, как мы вышли из пике. Развернуть паруса. Мы проведем ночь двигаясь с ветром, поднимемся в течении завтрашнего дня, и понадеемся, что «Итаска» не будет сидеть там, поджидая нас.

Криди кивнул. В очередной раз странный, долгий зов ищущего левиафана завибрировал по каюте.

— Сэр, что мы будем с этим делать?

— Единственное, что мы можем делать, старпом, — сказал Гримм. — Мы будем вести себя очень, очень тихо.

Он кивком отпустил Криди и произнес:

— Поднять паруса. Чем быстрее мы начнем двигаться, тем раньше вернемся в шпиль Альбиона.