Озеро горных духов. Кукла наследника (СИ)

Глава 12. Двенадцать слов. Почему слово "дожили" чаще всего имеет негативный оттенок? Радоваться ж надо! Дожили!

— Может, мы с саблями в зубах стремительно их атакуем? — В самом деле? — осведомился Дженкинс. — А идея что надо. Я уже забыл, когда в последний раз такое видел. Честно сказать, на моей памяти такое вообще было только однажды. — Правда? — Ага. Парень начитался всяких книжек и, точь-в-точь как ты предлагаешь, с зажатой в зубах саблей отважно прыгнул на вражеский корабль. Налетел на борт. — И? — «Гарри Одна Челюсть» — написали мы на гробе.

Сэр Теренс Дэвид Джон Пратчетт "Патриот"

Я стояла и смотрела из окна библиотеки за тем, как в замок въезжает карета. Я знала, что в этой карете сидит девушка, которая должна изменить мою жизнь. Кардинально изменить.

В карете прибыла Каиса «Чистая» Пахоэхоэ. Дочь главы Лавовых драконов. И все говорили, что она невеста Сигурда и прибыла в замок только с целью выйти за него замуж. Этот брак должен укрепить содружество двух семей. Союз был выгоден в первую очередь Лавовым драконам. Но и Вулканические понимали, что это самая сильная законная дочь дракона, что пока не замужем. Да еще ко всему прочему Каиса Пахоэхоэ была красива, умна и обладала весьма задорным и смешливым нравом. Они с Сигурдом дружили еще с детства и, как говорили, прекрасно ладили. Говорили, что Каиса Пахоэхоэ с детства мечтает стать женой Сигурда и влюблена в него с тех пор, как они впервые встретились. При этом Сигурду было десять, а девушке всего пять. Сейчас Сигурду уже за тридцать, но он до сих пор не спешил вступать в брак, а Каиса Пахоэхоэ все это время его ждала. И вот теперь дождалась?

Я смотрела, как карета остановилась, и встречать ее вышли все Вулканические и Лавовые драконы, что прилетели почти неделю назад.

Сигурд открыл дверцу, и из кареты буквально вылетел рыжий, огненный вихрь и кинулся к нему на шею. Дракон поймал девушку и закружил ее, разметав в стороны юбки ее богатого платья.

Я отвернулась от окна и, сделав пару шагов, уперлась лбом в книжную полку.

…. Я помню, как три недели назад в первый раз увидела эти библиотечные полки. Как вошла сюда вместе с Сигурдом и восторженно охнула, как пресловутая Белль из сказки «Красавица и чудовище».

Признаюсь, ко многим сказкам у меня были вопросы. Всегда удивлялась глупости той же Белоснежки, которая с удовольствием поедала отравленные яблоки, завязывала удушающий пояс и втыкала в волосы отравленный гребень. С первого раза, еще когда ее чуть охотник не зарезал, что-то было не понятно?

Но вот к тому, как Белль охает, когда видит библиотеку в старом замке, у меня никогда не было никаких претензий. И сейчас я поняла, что всегда была права. Это и в самом деле великолепно.

Сигурд смотрел на меня с огромным удивлением. Он, в отличие от того сказочного Чудовища, не рассчитывал, что куча пыльных книг произведет на меня такое впечатление. Но потом улыбнулся и сообщил:

‒ Здесь нужна влажная уборка, но у слуг не доходят руки, да и старый библиотекарь их гоняет.

‒ И правильно делает. Книгам противопоказана сырость! Я сама подумаю, что можно сделать. Книжным полкам не помешает тряпка. А книгам она точно вредна, ‒ горячо поддержала я старого библиотекаря, с которым даже пока не была знакома.

‒ Пойдем, покажу. Там дальше есть стол и кресла. Камина, правда, нет. Был, но библиотекарь запретил, и его заложили, ‒ продолжил Сигурд и, взяв меня за ладонь, потянул вглубь библиотеки.

Я разглядывала высокие стеллажи с книгами и не сразу отняла свои пальцы. А потом было как-то неудобно. Мы с ним еще долго бродили по библиотеке и рассматривали полки. Нет, старый фолиант мы не искали в тот первый день. До него у нас дошли руки, когда Сигурд пришел на второй день. Но и тогда я увлеклась старой энциклопедией и принялась изучать драконов. Сигурд сел рядом и стал рассказывать. А я восторгом слушать. Так и повелось. Сигурд приходил, мы пытались искать старый трактат, но потом как-то так все время получалось, что мы садились рядышком, и он мне что-то рассказывал, листая книгу и часто комментируя иллюстрации.

Так прошли целых две недели.

Я начала записывать и вспоминать Шекспира, в свою очередь с удовольствием пересказывая ему классика. Сигурд внимательно слушал, задавал вопросы и кивал.

‒ Вот прямо не давал ей есть? Ну… Это он как-то перегнул палку. Можно было бы найти и другие методы укрощения, ‒ улыбнулся он как-то, когда я снова увлеклась, пересказывая ему Шекспира. ‒ Но в целом… ‒ и он почесал затылок.

‒ Согласна. Мне вообще «Укрощение строптивой» всегда не очень нравилось. Мне вот как-то больше «Двенадцатая ночь» по душе.

‒ Рассказывай, ‒ с воодушевлением сказал он.

‒ Сигурд! Марика! Вы где? Я вас потеряла! Отец на ужине распорядился всем быть. У него объявление! ‒ позвала нас Сольвейг.

Ее голос раздавался где-то за стеллажами около входа.

‒ Ой, ‒ прижала я ладони ко лбу. ‒ Забыла.

‒ Отец объявит о том, что завтра прилетают Лавовые драконы. Ничего страшного. Не пугайся, ‒ поспешил успокоить меня Сигурд и отнял мои руки ото лба, заключив их в свои большие ладони.

‒ Все равно. Нужно переодеться и книги на место поставить, ‒ ответила я и аккуратно высвободила руки.

Сигурд вообще всю первую неделю меня старался не трогать, и только нависал рядом или просто стоял. Но вот уже неделю он аккуратно то меня за руку возьмёт, то выпавший из прически локон поправит.

И вроде бы и не делал ничего такого, но все равно я понимала, что я ему интересна, и это он так за мной ухаживает. Получается, что я все же следующая на роль его новой фаворитки, потому что только со мной он приводит так много времени. Ни с какой другой девушкой замка Сигурд замечен не был.

Я где-то прочла и была полностью согласно с утверждением, что ни к чему встречаться с лингвистом. Вдруг он фанатеет по вымершим языкам? Или любит архаичные языки, типа балтийской группы? И что физики в этом плане гораздо безопаснее. Он тебе говорит, к примеру: «Лямбда ‒ это длинна волны!». А ты ему: «Лямбда ‒ это одиннадцатая буква греческого алфавита». А ещё лучше с полицейским: ты ему "Ты знаешь, где стоит лямбда?", а он тебе: "Знаю, если точку опять не сменила". Или вот врач? «У меня лямбда побаливает», а он тебе: «Лямбда ‒ это антропометрическая точка, находящаяся на крыше черепа. У тебя последнее время и в самом деле с крышей проблемы». Это я все к тому, что с драконом я вообще не представляла, как встречаться. Ты ему: «Знаешь о Космологической постоянной?», а он тебе как ответит: «Лямбда-член ‒ физическая постоянная, характеризующая свойства вакуума, которая вводится в общей теории относительности и лично мне, как дракону, летать не мешает». А у тебя сразу от упоминания в одном предложении лямбда-члена и теории относительности в голове помутнение. И ты выпадаешь в осадок.

Вот и мне казалось, что я не то чтобы выпадаю в осадок, но растворяюсь в Сигурде. И мне это нравится. Мне нравился его ум, эрудиция, мне нравился его голос, мне нравилось его сильное тело и мне нравилось то ощущение безопасности, что он мне дарил. Я уже не шарахалась от него, а улыбалась, когда он входил в комнату. Я с удовольствием принимала его руку, когда спускалась по лестнице в новом платье, которое мне подшила портниха. Я и в столовой сидела рядом с ним.

В первый раз, когда мы с Сольвейг зашли в столовую, где на несколько персон был накрыт длинный стол и собралось все семейство Вулканических драконов, я немного растерялась. Но комната была большая, стены не давили, поэтому, наверное, такое число драконов, хотя и произвело на меня впечатление, но все же не испугало до потери ориентации.

Во главе стола сидел сам Стейнмод «Камень мужества» Кальдера, глава Вулканических драконов.

Большой стол был накрыт не весь. Сольвейг решительно сделала шаг вперед и устремилась поближе к отцу. Я же туда совершенно точно не торопилась. Просто потому, что там рядом с главой сидели и все его сыновья. Особенно меня волновали Стейн и Сван. Оба они подходили ко мне на том злосчастном аукционе. И тот, и другой меня рассматривали и могли узнать. А со Стейном я вообще в одной комнате ночевала. И денег ему до сих пор должна.

Я застыла на месте и, если честно, собиралась рвануть в сторону выхода, пока не поздно. В конце концов, это Сольвейг сюда звали. Я пришла за компанию и думаю, что никто моего отсутствия не заметит.

‒ Руку давай! ‒ вдруг прогрохотал голос Сигурда над моим ухом, и я вздрогнула.

Он встал рядом со мной, протягивая мне ладонь, и мне ничего не оставалось, как вложить свою руку в его и позволить ему проводить меня к столу. Он отвел меня в конец накрытого стола, подальше от главы и, самое главное, от Стейна и Свана. Сам Сигурд как ни в чем не бывало уселся рядом со мной. Я же выдохнула и занавесила лицо распущенными волосами.

Но волновалась я совершенно напрасно. Никто из драконов в мою сторону не смотрел. Вопросов не задавал и, казалось, кроме Сигурда меня вообще никто не замечал.

И я расслабилась. Ну зачем им в самом деле меня рассматривать? Да и не похожа я на ту восковую статую, что стояла тогда в зале аукциона. И цвет волос у меня другой, и платье не то. А для мужчин это многое меняет. Если бы Сольвейг меня тогда в зале рассматривала, уж она бы точно меня распознала. А эти двое наверняка и не запомнили меня.

Я совершенно не хотела бежать из замка. Мне здесь все очень нравилось. И драконы нравились, и сам замок, и люди, и библиотека. Но я бы, разумеется, сорвалась с места, если бы меня узнали. Я не хочу быть куклой. Не мое это. Не желаю, чтобы меня запирали, ставили в витрину. Но самое ужасное, я не хочу сгореть. А где гарантия, что меня не спалят? У того же Сигурда уже в этом году было две куклы, которые он спалил. У остальных братьев их и вовсе не было. Где гарантия, что они не поделят меня? Или не спалят все разом при очередном извержении? В прошлый раз повезло. И я сама помогла обоим драконам, что были на грани. А если в следующий раз их будет больше? Что тогда? Я не хочу сгореть.

Да и само отношение к куклам в этом мире мне не нравилось. Я вдоволь насмотрелась на Огненных братцев-козликов. Возможно, сказывалось то, что к ним я попала в самый первый раз? Кто знает, может быть, купи меня тогда на аукционе Сван, все бы сложилось по-другому? И у меня не было бы такого панического ужаса перед драконами, и я бы не шарахалась от них? Но как уж вышло. И я категорически не хотела, чтобы меня кто-то опознал.

В первый свой обед в общей столовой я просидела как на иголках и почти не ела. Просто кусок в горло не лез, так я нервничала. И ужин я провела примерно в том же состоянии. Хотя и тогда Сигурд провел меня к стулу и сел рядом, как незыблемая скала.

А вечером к нам в комнату постучали.

Я была одна. Сольвейг убежала к кибиткам актеров, которых попросили задержаться и дать несколько представлений перед Лавовыми драконами, что вот-вот должны были прилететь.

И Сольвейг старалась проводить с театром и друзьями все свое время. Я догадывалась, что отец ее больше никуда из замка не отпустит. Он раньше дал ей некую свободу и разрешил уехать, хотя Сольвейг и утверждала, что она сбежала. Но видимо, свобода для нее закончилась.

‒ Да? ‒ спросила я тоненьким испуганным голосом.

‒ Привет. Ты ничего не ела. Я принес тебе мясо, хлеб и сок. Будешь? ‒ сказал Сигурд входя в комнату с подносом.

Я осторожно попятилась, но он не обратил на это внимания. Я уперлась в широкий подоконник, а он как будто этого и не заметил. Прошел к окну, поставил на подоконник поднос и улыбнулся.

‒ Ешь. Ты же голодна?

Я тогда кивнула, настороженно за ним наблюдая. Но он кивнул в ответ и ушел. А я и в самом деле поела в одиночестве. Но потом я уже не входила в общую столовую с таким ужасом и желанием сбежать, хотя по-прежнему сидела тише мыши рядом с Сигурдом.

Тот день, когда должны были прилететь Лавовые драконы, я провела как на иголках. Поэтому, когда Сигурд предложил мне поужинать в нашей с Сольвейг комнате, я не расстроилась, а выдохнула облегченно.

Я, если честно, понятия не имела, кто прилетит из Лавовых. И самое главное, я не помнила, кто там торговался за меня на аукционе, и кто разглядывал меня тогда?

Так что обед я благополучно пропустила, и ужин тоже. Я поела с Сигурдом у нас в комнате. Он принес мне полный поднос еды и присоединился ко мне. Мы с ним вместе сидели на подоконнике, уничтожали ужин и весело смеялись.

А потом он вдруг на полном серьезе сказал:

‒ Марика, не ходи по замку одна, пока у нас в гостях Лавовые. Хорошо? Они погостят не больше месяца и уедут. Сейчас вот прилетели четыре брата. А чуть позже приедет и глава с дочерью. Но они не задержатся. Не больше месяца. Они тоже не могут свой замок надолго оставить без присмотра.

Я горячо закивала и ответила:

‒ Я только в свою комнату и в библиотеку. Больше никуда.

‒ Договорились, ‒ улыбнулся мне он.

Так я и провела последнюю неделю. Я никуда не выходила. Сигурд завтракал, обедал и ужинал вместе со мной в нашей с Сольвейг комнате. Он же провожал меня до библиотеки. Я бы подумала, что он меня прячет и охраняет. Но потом прогнала эти мысли. Да нет! Не может этого быть. Я вообще старалась гнать прочь все мысли о том, как ко мне относиться Сигурд. Просто потому, что если я задумаюсь на эту тему, то пойму, что мне пора бежать. А я не хотела. Вот совсем.

Сигурд меня хочет забрать себе. Это было понятно, и он перестал это скрывать. А я не могу быть его фавориткой. Вот не могу, и все. Ну не мое это. Кукла… Фаворитка… Не мои это роли. Я слишком консервативна и, возможно, узколоба. Но мне нужно или все, или ничего. И у нас с Сигурдом скорее ничего…

Как выбираться из создавшейся ситуации? Я понятия не имела. Как сообщить дракону, что я не гожусь на роль его временной любовницы? Нет у меня идей на этот счет. И поэтому я плыву по течению, очень надеясь, что меня вынесет куда-то в безопасную гавань.

Влюблена ли я в Сигурда? Да… Мне кажется, что не влюбиться в него вообще было невозможно. Он притягивает меня слишком сильно. И мне будет больно, если… Хотя в нашем случае скорее, когда…

Но пока я каждый вечер сидела и слушала рассказы Сольвейг о тех четверых братьях, что приехали в замок. Оказывается, были еще другие Лавовые драконы, но к нам приехали только те, что были свободны.

‒ Кьярваль «Спокойный кит» Пахоэхоэ совершенно не оправдывает свое имя! Взбалмошный и слишком импульсивный, ‒ жаловалась Сольвейг.

‒ Это тот, что повыше? ‒ уточняла я.

‒ Нет, тот, что самый высокий, это Колльбейн «Угольная нога» Пахоэхоэ, он старший и наглый, самоуверенный, хотя дракон у него и сильный, ‒ вздыхала Сольвейг.

‒ А тебе все-таки больше всех нравится тот, со странным именем Клистир?

‒ Марика! Ну какой еще клистир? Он Кристер «Надежность» Пахоэхоэ, ‒ вскинулась Сольвейг. ‒ И он нравится на мне, а папе!

‒ А почему? ‒ спросила я.

‒ Он из всех прибывших драконов единственный законный сын. И отец прочит меня ему в жены, ‒ тяжко вздохнула подруга.

‒ Тааак… ‒ нахмурилась я. ‒ Только не говори, что тебе по душе Клемент «Милостивый» Пахоэхоэ.

Ответом мне был тяжкий вздох. Я же вскинула брови.

‒ Сольвейг? Он же непутевый!

‒ Он веселый!

‒ Он при встрече назвал тебя ужасной актрисой и заявил, что играть на сцене ты не умеешь, ‒ уточнила я.

‒ Он просто правдивый!

‒ Ну… На самом деле, он прав. Ты на сцене и в самом деле деревянная. Но мне кажется, ты просто стесняешься, что выше по росту всех своих партнёров по сцене, ‒ утешила я подругу.

‒ Да нет. Я и в самом деле и текст забываю все время, и скованная чересчур. Ну почему я помню свои слова, но как только нужно выходить на сцену, они у меня из головы улетучиваются?

‒ Не знаю. Но может быть, просто это не твое? ‒ снова попыталась я.

‒ Вот ты первая, кроме него и папы, мне это говоришь. Все до этого хвалили, ‒ надула она губки. ‒ Даже братья.

‒ Ну твои братья тебе и не такое скажут. Если вдруг ты будешь петь, а кто-то запульнет камнем в окно и разобьет его, то твои братья скажут тебе, что это просто чтобы лучше слышать твой небесный голос, ‒ хмыкнула я.

‒ Вот и он также говорит. Что театр вообще не мое, ‒ совсем скисла Сольвейг. ‒ А что же тогда он так и липнет ко мне? Если актриса я никудышная, дочь незаконная, глупая, удрала с бродячим театром, и к тому же самостоятельная? ‒ тут же вскинулась она.

‒ Ой… Знаешь, знала я одну актрису, так вот она говорила, что искать женщину без изъянов может только мужчина без извилин! ‒ хмыкнула я. ‒ И я с ней полностью согласна.

‒ Актриса? Хорошая?

‒ Гениальная, ‒ кивнула я, вспоминая незабвенную Фаину Раневскую.

‒ А я и одну реплику правильно произнести не могу, ‒ снова приуныла Сольвейг.

‒ Я вообще на сцену выйти не смогу никогда. Так что не расстраивайся. Давай спать.

Вот так и прошла вся неделя, в обсуждении прилетевших драконов и в моем временном заточении, которое совсем меня не тяготило. И вот теперь, когда приехала карета с Каисой «Чистой» Пахоэхоэ и ее отцом, главой Лавовых драконов Карлом «Мужественным» Пахоэхоэ, я лично ждала тех самых перемен, которые не могли не последовать.

Я отлипла от книжной полки и отошла от окна, не став досматривать приезд новых гостей. Я знала, что вместе с Каисой приехал в карете ее отец. Глава был уже очень стар, и сам пролететь довольно приличное расстояние между территорией Лавовых и Вулканических, как его сыновья, не мог. Поэтому он и прибыл вместе с дочерью в карете.

Я смутно помнила, что он и в самом деле был самый старший тогда на аукционе.

Я привычно села за стол, покусала карандаш и принялась вспоминать незабвенную классику. Нужно уже дописать «Гамлета». Каюсь, что все больше на ум приходил голос Иннокентия Смоктуновского в этой роли. Хотя я видела и Лоренса Оливье, и еще парочку экранизаций. Но все же Гамлет Смоктуновского был мне ближе и доступнее. Я сидела и переписывала очередной лист, когда послышался шум открываемой двери, и я проворно вскочила на ноги.

Да, Сигурд меня уверял, что никто в библиотеку не ходит. Что его братья сюда не войдут, а гостям тут и подавно делать нечего. Но я все равно пряталась и подглядывала из-за стеллажей. И только убедившись, что это Сигурд или Сольвейг, выходила из-за книжных полок.

‒ Марика? ‒ зная, что я буду долго прятаться, если меня не позвать, обратилась ко мне Сольвейг.

‒ Я здесь. Что случилось? ‒ спросила я, выходя из укрытия.

‒ Они завтра утром полетят к вулкану, ‒ грустно сообщила подруга.

‒ Что, опять? ‒ охнула я.

‒ Да. Старый глава Лавовых драконов Карл «мужественный» Пахоэхоэ, когда сегодня проезжал, заметил, что одна из гор готова пробудиться. Он очень опытный в таких делах, и отец с братьями завтра полетят проверить. Я волнуюсь. Каждый вылет ‒ это новая опасность. А новая кукла в Озере горных духов так и не появилась, ‒ сообщила она мне.

‒ А что, должна была? ‒ спросила я, перебирая старые фолианты.

Вся библиотека была сильно перепутана, многие книги стояли не на своих местах. И я перекладывала их по алфавиту, ставя туда, где им самое место.

‒ Да. Новая кукла, та, что не смог купить Сван, сгорела. Огненные официально об этом объявили. А значит, скоро новая проявится. В этот раз отец, я уверена, даст больше денег на покупку.

‒ Да? Ну и хорошо, ‒ согласилась я, ставя еще одну книгу под нужную букву.

‒ Ты так и не передумала? Не придешь в столовую на ужин? ‒ спросила Сольвейг.

‒ Нет, ‒ уверено покачала я головой.

‒ Сигурд сегодня будет ужинать вместе со всеми и не сможет составить тебе компанию. Он просто обязан проявить уважение к приехавшему главе.

‒ И к его дочери, ‒ тихонько добавила я, но Сольвейг услышала.

‒ Марика! Ты же не думаешь, что у вас с ним все серьезно? Он не женится на тебе. Не Сигурд. Вот с тем же Сумаром у тебя было бы больше шансов. Или скажем, Сигмунд еще мог бы жениться. Но наследник и сильный дракон не может женится на слабой незаконнорожденной дочери Световых драконов. Ты же это понимаешь? ‒ мне показалось что в голосе Сольвейг послышалась жалость.

‒ Сольвейг, я ничего лишнего себе и не надумала. Ты зря переживаешь. У меня с твоим братом и не было даже ничего, ‒ горячо уверила я.

‒ Не было? ‒ удивлённо вскинула она брови. ‒ Не может быть! Сигурд носится с тобой, оберегает, прячет и потакает во всем. И у вас ничего не было? Даже не целовались?

«Вообще-то целовались. Но там… В ледяной купальне. А это же не считается?» ‒ мелькнуло у меня в голове, но я только покачала головой.

‒ Ну надо же. Не думала, что Сигурд такой терпеливый. Может, он поспорил с кем-то из братьев? Просто ты такая угрюмая и никого к себе не подпускала… Может быть, он поспорил, что сумеет тебя приручить? ‒ предположила она.

Я только пожала плечами в ответ. Меня, если честно, это не сильно волновало. Ну поспорил, и что? Вот если кто-то из братьев узнал бы меня… Вот тут бы я забила тревогу. А так… Развлекаются молодые повесы. И что? Проверяют меня на прочность? Да сколько угодно.

Ужинала я и в самом деле в наших с Сольвейг комнатах в одиночестве. Мне принесла поднос служанка и я приняла его, пообещав, что сама отнесу посуду на кухню. Но та покачала головой и попросила просто выставить за дверь и не ходить по замку. Наследник Сигурд так распорядился. Я согласно покивала.

А уже утром меня ждал неожиданный визит. Я сидела на подоконнике и наблюдала за тем, как внизу во дворе собираются слуги, гости и все жители замка, чтобы понаблюдать за отлетом драконов.

Я не пошла вниз, а собиралась увидеть все из окна библиотеки. Она была большая и из одного из окон был нужный мне вид на башню отлета.

Неожиданно в дверь постучали и Сигурд, не дождавшись моего ответа, вошел в комнату. Я улыбнулась и привычно встала ему навстречу.

‒ Тебе разве не нужно быть там, на башне? ‒ удивлённо спросила я.

‒ Да. Уже иду. Я зашел… обнять тебя перед вылетом. Ты позволишь?