Кровавая весна 91-го продолжается

Глава 3

Когда Андрей закончил, в кабинете на несколько минут воцарилась тишина. Опер напряженно думал, почесывая подбородок и глядя куда-то в сторону. Затем поднял глаза на Максимова.

— А, знаешь, может получиться, — нехотя буркнул Дима. — Но сам понимаешь, я такие решения сам не принимаю — надо с Олеговичем посоветоваться, послушать, что он скажет. Я так понял, ты предлагаешь в некоторых моментах свою помощь. Как к этому твои родители отнесутся?

— Нормально отнесутся, — заверил Андрей. — Когда будете готовы, скажете, я сам с ними всё решу.

— Тут есть ещё один нюанс, — хмыкнул опер. — Надо с важняком из Москвы переговорить. Он всю работу по маньяку курирует. Да и с тобой очень хотел пообщаться.

— Надо — пообщаемся, — пожал плечами Максимов. — В пятницу я уезжаю на ВДНХ. Всю остальную неделю в городе. Если тебе или ещё кому-то понадоблюсь, можно связаться через Вадика или просто вечером домой зайти.

— Договорились.

Опер помолчал и добавил:

— Помнишь, что я вчера тебе говорил сделать?

— Извини, я в не очень хорошем состоянии тогда был, — повинился Максимов.

— В больницу сходи с Рудиком. Там есть отделение судмедэкспертизы, рядом с моргом. То, что медики со «Скорой» оказали вам помощь, недостаточно. Их показания в суде не считают полноценным доказательством. Они могут использоваться только в качестве дополнительного довода, что травмы были. Нужно полное судебно-медицинское освидетельствование от эксперта. Я уже договорился. Сегодня в семь вечера он будет тебя с Рудиком ждать. Я как раз к тому времени тоже подскочу по своим делам. Прослежу, чтобы всё нормально оформили. Учти, твои оппоненты эти освидетельствования в первую очередь прошли. Ивлеев уже об этом позаботился.

— Спасибо, что напомнил, — вздохнул Андрей. — Что-то я совсем зарапортовался.

Влад находился в своем кабинете. Смотрел документы, с деловым видом что-то считал на калькуляторе. Когда Максимов зашел, поднял глаза, усмехнулся:

— Привет. Смотрю, живой, здоровый.

— Привет. А каким я должен быть? — улыбнулся Андрей. — Шпану Петр Ефимович аки Илья Муромец басурман положил. Палки бешеным пропеллером вертелись. Налево взмахнёт — двое как подкошенные падают, направо — трое в разные стороны разлетаются. Как косой траву порубал.

— Ладно, — Русин-старший озабоченно глянул на часы. — У меня времени в обрез. Давай не будем его терять. Я обещал выслушать твои предложения. Излагай.

— Тут всё просто, — развел руками Максимов. — Для начала я тебе показал свои возможности. Ты же доволен распродажей?

— Доволен, — кивнул Влад.

— Я предлагаю продолжить сотрудничество. У меня есть наработки, как поднять продажи ещё больше. И не только здесь, а ещё в Москве. Если честно, магазин там тебе принадлежит?

— Ну не только мне, — усмехнулся коммерсант. — Я же говорю, есть ещё один человечек, можно сказать, управляющий. Я ему зарплату и небольшую долю плачу — процентов пятнадцать от прибыли по договоренности, а он на месте всё решает. Остальное — моё.

— Естественно, твой голос как основного владельца — главный? — уточнил Андрей.

— Так и есть, — подтвердил Русин-старший.

— Понятно. Ты уже убедился, что мои предложения работают?

— Убедился, — кивнул коммерсант. — Распродажа прошла отлично. Даже не думал, что за выходные получится столько заработать.

— Я хочу продолжать дальше. Естественно, на взаимовыгодной основе. Для начала полностью переделать твой отдел продаж. Поменять продавцов в магазине, использовать другие приемы, наподобие той акции со скидками. Только теперь мы не будем снижать цены. Наоборот, мы их повысим, и покупатели пойдут нескончаемым потоком. Но для этого мне нужно поработать с московским магазином, сделать упор именно на него. В столице людей с деньгами несоизмеримо больше, чем в области и заработки могут быть намного выше. Только надо обсудить условия сотрудничества. Сколько можешь мне дать? Меня вполне устроит десять процентов от продаж. Нормально?

— Подожди, — Влад выставил ладони вперед. — Давай разберемся со всеми вопросами последовательно. Во-первых, что значит поменять продавцов в магазине? Чем тебя не устраивает Витя?

— Тут всё просто, — улыбнулся Максимов. — Я в ваш магазин заходил за пару дней, до того, как мы начали разгружать машины. Интересно было посмотреть, пощупать вещи, может выбрать что-то подходящее для себя. Так вот, этот пузатый Витя сделал всё возможное и невозможное, чтобы навсегда отбить мне желание снова посетить магазин, не говоря уже о том, чтобы здесь что-либо купить.

— Не понял, — нахмурился Влад. — Что произошло?

— Сначала придрался, что лапаю товар, — сообщил Андрей. — Затем поинтересовался наличием у меня денег. Посоветовал для начала окончить школу, начать зарабатывать, а потом приходить. Ну и я молчать не стал, ответил в том же духе. В результате покидал магазин с испорченным настроением и желанием врезать промеж глаз хамовитому бегемоту.

— Возможно, он, действительно, подумал, что ты школьник, денег у тебя нет, зашел поглазеть на товар, поэтому так себя и вел, — чуть неуверенно возразил коммерсант. — И не без оснований. Ты же, действительно, учишься в школе.

— Мне плевать, что он думал, — резко ответил Максимов. — Не должны продавцы так себя вести. И не важно, кто посетитель. Ученик старших классов — тоже потенциальный покупатель. Может зайти, посмотреть, выбрать брюки или куртку, а потом упросить родителей купить. Реальный вариант?

— В принципе, да, — нехотя признал Влад.

— Вот видишь, — надавил голосом Андрей. — Продавец должен быть улыбчив, вежлив и услужлив с каждым потенциальным покупателем. Из шкуры вон лезть, чтобы найти для любого посетителя подходящие джинсы, куртку или рубашку. А твой Витя, получается, часть будущих клиентов отпугивает. И после того, как им в магазине испортили настроение, они больше сюда не придут.

— Резонно — тяжело вздохнул Русин-старший. — К сожалению, ты прав. Я и сам кое-что замечал. Просто не хотел ругаться по мелочам. Он всё-таки со мной с самого начала работает.

— Влад, я, когда у бабушки в Москве был, несколько книжек купил по коммерции, сейчас их в больших количествах продают. Так вот, там написано, бизнес, это, прежде всего, планирование, холодный расчёт и никаких эмоций. Начальник отвечает за работу своих сотрудников. Если они не выполняют свои обязанности как следует, значит, наносят косвенный или прямой ущерб фирме. А маленькие оплошности со временем превращаются в большие проблемы. Например, пошлёт твой Витя одного, нахамит другому, пренебрежительно отмахнётся от третьего, и в результате к тебе заходить меньше будут, покупатели перетекут в другие магазины. Им прибыль — тебе убыток. Впрочем, ты это сам понимать должен.

— Вот откуда ты такой взялся? — усмехнулся Русин-старший. — Никогда не думал, что школьник мне будет рассказывать, как работать. Обычно яйца курицу не учат. Ты, действительно, сильно изменился Андрей. Впрочем, по сути, ты прав. Давай конкретику. С Витей я решу. Говори, что предлагаешь?

— Мы не обсудили мой процент, — напомнил Максимов.

— А как я могу его обсуждать, если не услышал твоих предложений? — развел руками коммерсант — Ты хочешь переделать весь отдел продаж, нанять других продавцов, правильно?

— Правильно, — кивнул Андрей.

— Дело слишком серьезное и ответственное, чтобы сходу давать конкретное обещание и подкреплять его цифрами. Давай ты расскажешь, что конкретно хочешь предпринять, а я послушаю. После этого, перейдем к обсуждению твоего процента.

— Да не волнуйся ты, — добавил Влад, заметив секундное колебание Максимова. — Я не собираюсь никого кидать и прыгать через голову. Тебя, считай, с детсада знаю, и с Саней вы друзья. Я предпочитаю вести дела честно. Обманешь первого, второго, а потом тебе никто доверять не будет. Кидалы не бизнес ведут, а жульничают, а мне этого не нужно — выигрываешь по мелочи и сейчас, а проигрываешь много и в долгосрочной перспективе. Мы уже вместе сработали раз, надеюсь, ты это уже понял. Рассказывай — договоримся в любом случае, свои люди.

— Мы гусские не обманываем друг друга, — усмехнулся Андрей.

— Что? — поднял брови Влад. — Не понял?

— Не обращай внимания, — отмахнулся Максимов. — Просто вспомнил один смешной момент.

«Не говорить же тебе о фильме, который снимут через добрый десяток лет», — мысленно дополнил он…

Подробный рассказ занял минут сорок. Влад слушал внимательно, изредка задавал уточняющие вопросы. Когда Максимов закончил, коммерсант кивнул.

— Очень интересно. И сколько ты хочешь?

— Те же десять процентов для начала. Можно от прибыли. Все расходы, включая зарплаты людей, на тебе.

— Всей прибыли моих магазинов? — уточнил Русин-старший.

— Конечно, а как же иначе?

— Не пойдёт, — хмыкнул кооператор, заметил, как Андрей нахмурился и торопливо добавил: — Да подожди дуться, выслушай сначала. У меня есть другое предложение.

— Хорошо, — кивнул Максимов. — Слушаю.

— Смотри, мои магазины продают и без твоих идей. Я их создал, взял помещения, сделал ремонт, выстроил всю систему пошива и закупок шмоток, трачу бабки на зарплату и содержание. Согласен?

— Согласен, — Андрей недовольно поморщился. — И?

— У меня есть определенный ежемесячный оборот с каждого магазина. Твою акцию со скидкой не считаю, говорю о средних цифрах за другие месяцы. Это то, что я и так продаю без твоего вмешательства в розницу и мелким оптом в другие города и поселки. Я сегодня вечерком сяду, прикину, посчитаю и озвучу тебе цифры. С того, что я и так реализую без тебя, платить процент глупо. Если по твоей рекомендации сделаем новые модели, поднимаем цены, то двадцать процентов с прибыли готов дать. Если продаешь сверху средних ежемесячных цифр обычной прибыли, пятнадцать процентов — тебе. Нормально? По-моему очень хорошее предложение, учитывая, что ты уверен в своем плане.

— А если двадцать пять и там и там? — сделал попытку Максимов.

— Четверть? — скривился Влад. — Это до фига, учитывая, что магазины мои, финансирование тоже, ты ничего не вкладываешь, только даешь идеи и помогаешь их реализовать. Да и потом, ты же ещё несовершеннолетний, никто тебя к легальному бизнесу и деньгам не допустит. Наше сотрудничество дает тебе шанс в таком возрасте заработать серьезные деньги.

— А почему же ты сходу дал мне десять процентов от всех воскресных продаж, да ещё и со скидкой? — поинтересовался Андрей.

— Потому что это была разовая двухдневная акция, — терпеливо пояснил Влад. — Мне было интересно посмотреть, что из этого выйдет.

— Тогда давай двадцать четыре процента в первом и во втором случае, и я полностью беру на себя подбор и работу с продавцами. Плюс расходный фонд в тысячу рублей ежемесячно. То, что не потратил, переходит на следующий месяц. По рукам?

— Двадцать процентов и по рукам, и то, только потому что доказал перспективность своих идей. Плюс фонд, для начала пусть будет пятьсот рублей в месяц, и двести в резерве на непредвиденные расходы. Годится?

— Двадцать два процента.

— А черт с тобой, — азартно махнул рукой Влад. — И испытательный срок, скажем, два месяца. Если продажи не вырастут хотя бы на пятьдесят процентов, пересмотрим соглашение.

— Договорились. — Андрей пожал протянутую ладонь и придержал, не отпуская. — Мне нужен месяц для разгона, примерно. Считать начнём со второго. Но если вырастут вдвое или больше, тоже пересмотрим, но уже в мою пользу.

Влад откинулся на спинку кресла, запрокинул голову и оглушительно захохотал.

Максимов терпеливо ждал, когда он успокоится.

— Дого… договорились, — прохрипел коммерсант, вытирая пальцами выступившие слезы. — Ой, не могу, повеселил. Ну ты и жук, Андрюха. Такими темпами скоро и меня обскачешь на поворотах. А всегда казался бескорыстным скромным парнем.

— Я быстро учусь, — усмехнулся Максимов. — Книжки хорошие читаю.

— Ладно, — улыбнулся в ответ Влад. — У вас же каникулы, правильно? Приходи завтра с утра, часикам к десяти, я тебе таблицы покажу, цифры озвучу, денег на расходы выдам. Обдумай всё хорошенько, если возникнут дополнительные вопросы, обсудим и можешь приступать к работе.

— Договорились, — кивнул Андрей.

Улица за открытой дверью магазина встретила порывом свежего прохладного воздуха. Максимов остановился и вдохнул полной грудью.

«С Владом договорились, слава богу. Теперь надо дождаться ответа Димы и попробовать поймать маньяка. Шансы с моим знанием психологии этих тварей, спасибо брату-учёному, у меня есть. А ещё нужно решить проблемы со шпаной, ментами, Хомяковым, Лесиным и можно пахать, зарабатывать серьезные деньги, готовится к окончанию школы и переезду в столицу. В августе там пройдёт ГКЧП, в конце декабря спустят советский флаг, в начале следующего года это уже будет новая страна — победившего капитала. Все кинутся активно делать деньги. В этом плавильном котле откроется много возможностей, а через ещё пару лет, с моими знаниями страну можно повернуть на правильный путь и предотвратить кровопролитие девяносто третьего. Если избежать не получится, то хотя бы не допустить победы Ельцина и сохранить отцу жизнь. Николай Иванович — отличный мужик, но батя у меня один, тот который в прошлой жизни таскал меня с Денисом на рыбалку, играл с нами в футбол, учил подтягиваться и мастерить первый скворечник. Мать так и не смогла смириться с его гибелью. В конце девяносто третьего он мне часто снился, бледный, с трагическим лицом и кровавым мазком на землистой щеке. Будто силился, хотел что-то сказать, но не мог. Я потом в холодном поту просыпался. А сейчас сделаю всё, чтобы сохранить ему жизнь, чтобы они с мамой были счастливы»…

Андрей тряхнул головой, избавляясь от накативших воспоминаний, и двинулся домой. Занятый мыслями, как грамотно выстроить продажи, он не сразу увидел знакомую нескладную фигурку в потертой куртке, замершую перед железным парапетом на перекрестке. Из-под «петушка» выбивались непокорные рыжие кудри, кулаки сжаты до побелевших костяшек, невидящий взгляд устремлен вдаль поверх потока машин, на лице — страдание и суровая обреченность. Мимо мелькали прохожие, влюбленные парочки, стайки детишек, гуляющих по городу, никто из них не обращал внимания на застывшую понурую фигуру.

«Он же сейчас перепрыгнет ограду и рванет под проходящие машины», — понял Максимов. — «Вот дебил!!!».

Женщина лет сорока остановилась рядом с Гринченко, озабоченно что-то спросила, Олег коротко ответил. Женщина поджала губы и пошла прочь. Олег сделал шаг другой, остановился возле парапета, напрягся. Максимов уже не скрываясь, рванул со всех ног к однокласснику.

Он успел схватить Гринченко за шиворот и рвануть на себя, когда тот начал перелазить через ограду. Треснула, обнажив клочья поролоновой обивки старая куртка.

— Пусти, ну, — завопил несчастный влюбленный, пытаясь перевалиться через ограду.

— Ага, сейчас, — пропыхтел Андрей, захватывая локтевым сгибом правой шею рыжего, левая ладонь зафиксировала запястье. Максимов резко дернул корпусом, рывком опрокидывая одноклассника обратно на грязный асфальт, сам не удержал равновесие и повалился сверху.

Мимо пронеслась машина, забрызгав парней фонтаном грязи.

— Твою мать, — выругался в сердцах Максимов, стирая со щеки черные капли.

— Что здесь происходит? — раздался строгий голос. Рядом с ребятами остановился пожилой мужчина в сером драповом пальто, из воротника топорщился красно-синий мохеровый шарф.

— Ничего, идите себе с богом, дядя,- пропыхтел Андрей, поднимаясь сам и ставя на ноги сконфуженного Олега. — Мы сами разберемся. Я своего товарища к родителям провожу, пусть они ему ремня всыпят.

— Точно? — недоверчиво прищурившись, уточнил мужик.

— Точно, — клятвенно заверил Андрей, отряхивая куртку и одновременно придерживая мрачного рыжего.

Минуту прохожий молчал, пристально смотря в глаза, Андрей ответил кристально честным взглядом.

— Ладно, — вздохнул мужчина и погрозил пальцем. — Только отведи своего друга до дома и всё расскажи родителям, обещаешь?

— До дома отведу, — пообещал Максимов. — По дороге воспитанием займусь. Родителям, не знаю, стоит рассказывать или нет, зависит от него, если поймет и осознает свою глупость, может и обойдемся дружеским внушением.

— Смотри, — погрозил пальцем прохожий, — Ты за него отвечаешь.

— Да понял я уже, — вздохнул Андрей.

Мужчина недоверчиво хмыкнул, ещё раз глянул, кивнул, развернулся и пошел по своим делам.

— Ты что творишь, придурок? — прошипел Максимов и с силой тряхнул мертвенно бледного Гринченко.

Одноклассник стиснул зубы и промолчал.

— Я тебя сейчас к Диме в ментовку отведу или в больницу. Расскажу, что пытался покончить жизнь самоубийством. Так тебя моментально в дурдом определят. Обколят успокоительными, овощем станешь. Хочешь?

— Не хочу! — буркнул Олег и рванулся. — Пусти!

— Не пущу! — злобно оскалился Андрей. — Это из-за Ленки ты хотел под машину прыгнуть, да?

Гринченко угрюмо промолчал.

— Так, понятно. Предлагаю альтернативу посещению милиции или больницы. Ты идешь со мной домой. Посидим, чайку попьем, поговорим, обсудим всё. Если согласен и обещаешь мирно рядом без сюрпризов, я тебя отпущу.

— Обещаю, — сквозь зубы выдавил рыжий.