Кровавая весна 91-го продолжается

Глава 26

— Вы знаете Влад, если бы его в толпе увидел, наверно, не обратил бы внимания, — задумчиво протянул Максимов. — Мужик, ростом повыше меня, но на самом деле ничего особенного.

— А какой у вас рост? — живо поинтересовался Романов.

— Метр восемьдесят, примерно, — с достоинством ответил политтехнолог. — Но знаете, когда я с ним столкнулся лицом к лицу, не буду скрывать, мне было одновременно мерзко и смешно. Представьте себе большую кучу перегнившего, растекшегося жидкой лужицей зловонного дерьма. Так вот, было ощущение, словно случайно вступил в середину этой вонючей кучи.

— Почему у вас сложилось это впечатление? — сразу спросил журналист.

— От него пахло как от выгребной ямы, — нагло соврал Максимов. — Причем, на вокзале этого аромата не было. Подозреваю, когда он убегал от меня по лесу, влетел в яму или полянку, которую собаки или местные алкоголики использовали как общественный туалет по большой и малой нужде. Вся одежда в грязи, бурых пятнах, говнищем несет, будто он вылез из болота. У него даже пятно на брюках образовалось и мочой сильно воняло, похоже, он банально напрудил в штаны, уж не знаю, от страха или переполняющих эмоций. Если коротко, он выглядел и пах, как большая гора дерьма, — Максимов на секунду замолчал и криво усмехнулся и добавил: — Кстати, редкий случай, когда внешность и запахи полностью соответствуют внутреннему содержанию.

— Поэтому вам было мерзко? — уточнил явно довольный интервью Романов.

— Не только, — улыбнулся Андрей. — Я когда-то видел передачу о людях с серьезными психическими отклонениями, в частности с синдромом Дауна в самой тяжелой стадии. Вроде у них там лишняя хромосома, но это в принципе не важно, речь о другом. Этим несчастным слюни платочком вытирают, в туалет за ручку водят, ложку, чуть ли не насильно в рот пихают, и жевать заставляют. Так вот у таких больных взгляд особенный, стеклянный, пустой. У маньяка, когда он на меня набросился, глаза точно такими же были, пустыми. А в уголках губ пена пузырилась, и слюна струйкой по подбородку стекала. Это уже не человек был, а тупое, недоразвитое и агрессивное животное.

— Позвольте вам не поверить, — тонко, с еле заметной ехидцей, улыбнулся Влад. — Вы описываете убийцу, как слабоумного психа. Как-то это не очень сочетается с тем, что его до сих пор не могут поймать. Напомню: улик, до вашей поездки в Митяевку особых не было, милиция даже не представляла, где искать маньяка. Наоборот, он так тщательно готовил свои преступления и продумывал каждый момент, особенно пути отхода, что до вашей встречи, никто его даже толком не видел. Получается, у него присутствует интеллект и умение просчитывать все ходы наперед. Это не очень вяжется с вашим утверждением о тупом и недоразвитом животном.

— Вы не совсем правы, — возразил Максимов. — Все предусмотреть не может никто. До меня, когда он напал на девочку, на него наткнулись трое работяг. Они просто оказались не готовы к тому, что застанут убийцу на месте преступления. Секундная растерянность, неспособность в один момент переключиться на жесткое противостояние позволили маньяку уйти. Мы в отличие от них, ехали в Митяевку, где произошло последнее убийство, и были морально готовы к встрече с преступником. По крайней мере, не исключали такую возможность. Я заранее настроился на возможную встречу с преступником, был настороже, поэтому отбил девушку, ранил его и сам остался живым.

Максимов сделал многозначительную паузу и веско добавил:

— Что касается ума преступника, понимаете, это не совсем корректное определение. У меня бабушка медик, я часто приезжаю к ней на каникулы. Там очень много литературы, в том числе и по психологическим патологиям. Меня интересовали книги по психиатрии, читал их запоем, особенно о мотивах преступников и особенностях различных психических заболеваний. Так вот, в данном случае речь об уме, развитом интеллекте не идет. Тут другое: маньяк — злобное животное. У него как у каждого хищника, отлично развиты инстинкты, звериная хитрость, интуиция и умение ни секунды не колеблясь, принимать решения, исходя из складывающейся ситуации. Представьте себе облезлого блохастого шакала. Он живет инстинктами. Прячется и удирает при малейшей опасности, очень осторожен, старается не попадаться на глаза крупным хищникам. Но на одинокого маленького ребенка или безобидного крошечного зверька, который не представляет для него опасности, сразу яростно набросится. Загрызет и с большим удовольствием сожрёт. Или куснет исподтишка раненного, больного или умирающего зверя. Об интеллекте шакала говорить смешно. Какой там интеллект, только животные инстинкты и подлая натура. Так и маньяк. Он и охотится на маленьких девочек и подростков, потому что по сути тот же шакал в человеческом облике. При этом ощущает себя героем, высшим существом, а по сути, таракан, которого надо просто раздавить тапком.

— Как то вы все утрируете, — фыркнул Романов.

— Ничего подобного, — горячо возразил Максимов. — Я вам готов больше сказать. Уверен — он, скорее всего, получил психологическую травму, подозреваю, ещё в детстве.

Судя по оставляемым запискам, зашкаливающей ненависти к девочкам и женщинам, заявке на миссию по борьбе с ними, у него проблемы с потенцией. Представьте себе ситуацию: деревенский мальчонка, вызывающий отвращение, детвора его сторонится, считает странным. Может что-то увидели или заметили. Когда подрастает, пытается подкатить к девушкам. И первый контакт, конфуз у него ничего не получается. Девчонка рассказывает подругам, позорит его, всё село над ним хохочет, подкалывает и парень окончательно слетает с катушек. Убивает и в процессе испытывает сексуальное наслаждение. А в обычной ситуации оно у него не получается, только когда насилует, мучает и пытает своих жертв.

— Вы так рассказываете, словно сами при этом присутствовали, — насмешливо заметил ведущий.

— Конечно, нет, — усмехнулся Андрей. — Это примерная ситуация. Такой конфуз мог произойти не в детстве, а позже. Или в другой обстановке. Маньяк вообще мог быть нормальным до поры до времени, а потом произошло нечто, что сделало его таким. Тут вариантов на самом деле много.

— Да вариантов много, — усмехнулся ведущий. — Убийца, например, мог быть не деревенским, а городским.

— Точно, деревенский, — твердо заявил Максимов. — Землянки-схроны профессионально сделал, по лесу отлично ориентируется, в колхозе работал. Местные его своим парнем считали, не белоручкой. Городской так не смог бы.

— Допустим, — согласился Романов. — Как считаете, что нужно делать нашей милиции, чтобы поймать маньяка?

— Работать днями и ночами, загонять эту сволочь со всех сторон как бешеного зверя, а при угрозе жизни или попытке уйти, без раздумий стрелять на поражение. Думаю, не стоит лишний раз повторять очевидную истину: чем раньше его поймают, тем больше жизней спасут.

— Хорошо, спасибо большое, что нашли время и пришли к нам в студию, — улыбнулся журналист. — Думаю, зрителям было интересно послушать участника схватки с маньяком, выжившем и отбившем у преступника жертву.

— И вам спасибо, что пригласили и выслушали, — улыбнулся Максимов.

Яркий свет в студии померк, камеры, маячившие перед лицами Андрея и ведущего, разъехались в стороны.

— Снято, — махнул рукой полный бородатый мужик, маячивший возле операторов.

Романов одним гибким кошачьим движением вскочил с кресла. Улыбнулся и протянул руку Андрею.

— Всего доброго.

— До свидания, — вежливо ответил политтехнолог, пожимая ладонь ведущего.

Опер не спеша начал подниматься с дивана, но его опередил Стас. Психиатр моментально оказался возле Максимова.

— Получилось всё отлично, — улыбнулся он. — Когда пореченский убийца это увидит, может инсульт от бешенства получить. Ты же его буквально растоптал перед десятками тысяч зрителей. Сокрушительный удар для раздутой мании величия маньяка. Теперь он тебя точно в покое не оставит.

— На это и было рассчитано, — улыбнулся Максимов.

Помолчал немного и, удивленно подняв бровь, спросил:

— Пореченский убийца, это, что кличка?

— А ты не знаешь? — удивился Стас. — Название уголовного дела. Его все опера так между собой называют — пореченский убийца или маньяк.

— Как-то пропустил, — обескуражено признался Андрей. — При мне так не говорили.

— При тебе, — ухмыльнулся подошедший Дима, — Много чего не говорили. И даже старались не материться. Понимаешь, почему?

— Понимаю, — кивнул Андрей.

— Ладно, тебя до дома отвезти?

— Если можно до кафе, только не «Холодка», а куда-то в другое место, — попросил Максимов. — Стас хочет со мной поговорить.

— Тут недалеко кафешка небольшая есть, могу подбросить, — сообщил опер. — Возле фабрики Карла Маркса, «Полет» называется. Раньше государственным было, кормили не очень, пару лет назад ввели хозрасчёт. Людей почти не было, кафе убыточное, собирались закрывать. В последний момент появился кооператор, взял в аренду. Большинство швей периодически туда бегают, когда в столовой есть надоедает. Кормят хорошо, меню разнообразное. Дороговато, правда, по сравнению с заводским общепитом, но очень вкусно. Народу там сейчас немного, можете нормально пообщаться.

— Пойдет, — улыбнулся Андрей. — То, что надо.

Стас согласно кивнул.

— Тогда чего стоим? — опер развернулся к двери. — Поехали.

Кафешка оказалась небольшой, но чистой и уютной. На столах белые узорчатые клеенки, стаканчиками с подснежниками, веточек вербы с пушистыми серо-белыми почками. Возле них деревянные стулья с мягкими светло-серыми сиденьями и такими же спинками. В помещении никого не было. Только в дальнем углу сидел угрюмый мужчина, по виду типичный работяга, и сосредоточенно работал ложкой, уничтожая тарелку борща.

Андрей и Стас уселись за столиком у большого окна. Официантка, молодая девушка, скучавшая у стойки, встрепенулась. Приветливо улыбнулась, встретившись взглядами с Андреем, подхватила две папки с позолоченными буквами «Меню» и направилась к новым посетителям. Остановилась возле столика, раздала папки, вытащила из нагрудного карманчика блокнотик и ручку, замерла, приготовившись писать и вопросительно поглядывая на парней.

— Стас ты есть хочешь? — спросил Андрей, откладывая меню в сторону.

— Не сильно, — брат поморщился, чуть заметно качнул головой и положил папку перед собой. — У ребят с «Колизея» буфетик на втором этаже, я там как раз и перекусил перед передачей. Мне парочку бутербродов и чай, больше ничего не надо. А ты можешь заказать, что хочешь, я угощаю.

— Спасибо, — хмыкнул Максимов. — Я тоже особо не голоден. Девушка, какие у вас бутерброды есть и легкие закуски?

— Салат оливье, мясной, имеются бутерброды с колбасой. Но я бы порекомендовала вам взять горячие бургеры с котлетой и сыром. Виталий Сергеевич, наш владелец, зимой в Москву ездил, там как раз Макдональдс на Пушкинской открылся. Приехал, предложил готовить бургеры с котлетой и сыром, как у американцев. Булочки мы сами выпекаем, котлеты лично наш повар Анатолий готовит, он кулинарный техникум закончил. Они свежайшие, булочки хрустят, мясо сочное и нежное, пальчики оближите. Возьмите, не пожалеете.

— Хорошо, уговорили. Аж самому захотелось попробовать такое чудо, — улыбнулся Андрей. — Давайте два бургера и чай. Что-то сладкое к нему можете предложить?

— Наполеон, он у нас порционный, кусочками по двести грамм нарезан, — довольно сообщила официантка. — Девочки с фабрики всегда заказывают, ещё и добавки просят.

— Годится, — солидно кивнул Максимов. — Тогда два бургера, чай и пару кусочков наполеона на десерт.

Хорошо, — официантка деловито черкнула пару строк в блокнотике. — Чай сразу принесу, бургеры придется минут пять подождать. Наполеон сразу после них.

— Действуйте девушка, — разрешил Стас. — Тащите чай. А мы пока пообщаемся.

Официантка тихо удалилась.

— Ну что, поговорим? — старший брат прищурился.

— Давай, — согласился Андрей.

— Буду откровенен. Я пообщался со следователем, Викой, поговорил с тобой, и у меня сложилось впечатление, будто ты буквально мою диссертацию цитируешь. А ещё ты умудрился встретиться с Янкелевичем и он, вдруг, неизвестно чего, рассказал обо мне и о моей диссертации, малознакомому пацану. Слишком много совпадений получается, не находишь.

Взгляд Стаса сверлил Максимова, пытаясь что-то увидеть по безмятежному лицу политтехнолога.

— Не нахожу, — пожал плечами Андрей. — Это именно совпадение. На вашу кандидатскую и связанные с ней плюшки я абсолютно не претендую. А вот встреча с Янкелевичем на меня влияние оказала. Именно после этого, я психологией, в том числе и маньяков заинтересовался. У бабушки много литературы переворошил и перечитал по этой теме.

Появилась официантка с чаем. Максимов и брат замолчали. Девушка выставила два исходящих паром стакана в железных подстаканниках, как в поезде, пузатую сахарницу, улыбнулась и удалилась.

— Литературу о маньяках? — Стас недоверчиво улыбнулся.

— Нет, конечно, — пожал плечами Максимов, — о психических патологиях. Но и о маньяках тоже кое-что откопал.

— Да, я наслышан, — кивнул старший брат. — Комплекс Наполеона, классификация серийных убийц, грамотные выводы о мотивах поведения, создание психотипа нашего маньяка. Интересно было бы познакомиться с твоей бабушкой.

— Она терапевт по специальности, а не психиатр, — усмехнувшись, сообщил Андрей. — До своих выводов я дошел сам.

— Тогда у меня возникает логичный вопрос, на который я очень хочу получить ответ, — Стас твердо глянул в глаза Максимову. — Ты либо чертов гений, с потрясающими мозгами, будущее светило психиатрии, способное делать профессиональный анализ на основе далеко не полных сведений и обрывочных знаний, почерпнутых из книг. Либо…

Психиатр замолчал.

— Либо? — Андрей вопросительно поднял бровь.

— Либо врешь и не говоришь всей правды, — твердо заключил брат. — В любом случае, во всей этой истории ты появился внезапно, выпрыгнул, как черт из табакерки. Если бы не твоя схватка с убийцей, помощь в поиске улик и установлении его личности, стал одним из подозреваемых. Слишком много странностей и совпадений.

— Знаешь, у меня тоже возникают серьезные вопросы, — хмыкнул Максимов. — Например, почему бублики готовят с дырками? Или, что мешает плохим танцовщицам? Можешь ответить?

— А если без шуток? — Стас продолжал сверлить Андрея напряженным взглядом.

— А если без шуток: Стас, не надо искать у меня камня за пазухой, особенно, когда его там нет, — вздохнул Максимов. — Я уже рассказал всю правду, помог, чем смог, и сейчас вызываю огонь на себя, чтобы его поймали. Если хочешь, можешь лично понаблюдать за мной и сделать собственные выводы. Я не против. Ты привлечен как консультант в состав следственной группы. Можем побывать у меня дома, познакомлю с родителями. Ты же психиатр, по обстановке и общению уже можешь сделать определенные выводы. После сдачи экзаменов и окончания школы, летом поеду в Москву поступать в ВУЗ, при желании, можем и дальше общаться, чтобы твои наблюдения были полными. С бабушкой познакомлю, книги по психиатрии покажу. А ты меня к себе домой приведешь.

— Это ещё зачем? — насторожился старший брат.

— А просто, чтобы все было взаимно, на доверии, — улыбнулся Максимов. — Дружить с тобой хочу. Не буду скрывать, Янкелевич так расхваливал молодого талантливого коллегу, что мне просто стало интересно. К тому же я преследую и личные, корыстные цели. Собираюсь заниматься бизнесом, а там очень важные моменты — работа с психологией покупателей, исследование реакций общества, умение вычислять по внешнему виду и демонстрируемому характеру будущих партнёров: как с ними вести переговоры, чем привлекать. И мне бы такой талантливый консультант-психолог и психиатр как ты, очень пригодился. Поэтому я очень рассчитываю с тобой подружиться. Видишь, я с тобой полностью откровенен. Так что, приглашаешь в гости?

— Я подумаю, — смущенно буркнул Стас, отводя глаза.

«Куда же ты денешься, братик, с подводной лодки», — мысленно ухмыльнулся Максимов.