Кости мертвого бога

Глава 18

На следующее утро Артур вновь вернулся к записям. Он проснулся спустя пару часов после того, как жена ушла в дом майора. На кухне обнаружил уже остывший завтрак.

Поначалу пытался одновременно есть и перечитывать записи. Но быстро оставил на странице жирное пятно. Решил отложить работу. Во время еды периодически бросал взгляд на окно. На далекие и близкие столбы дыма. Но призрачный шакал так и не показался.

После открыл записи и полученные от профессора Гарднера книги с журналами. Начал уже внимательнее читать про религию разных племен Инготии. Вернулся к статье о вражде богов благого и разрушительного огня.

По словам автора, миф рассказывал о конце беспечной эпохи, золотого века инготийцев. Бог домашнего очага использовал плодородную почву, густые леса и высокие скалы, чтобы наделить врага физическим телом. И на континенте осталась только пустыни, степи и редкие эвкалиптовые рощи.

После убийства бога плодородность, богатство живностью и растениями сохранилось только на полоске земли, тянущаяся с севера на юг. Как раз там, куда упало гигантское мертвое тело.

Автор-ученый объяснил это близостью к океану и благоприятной розе ветров, способствующей регулярным дождям на побережье. От этого хорошо росли деревья и подлесок. Как следствие, появилась пища для травоядных животных, которые в свою очередь привлекли хищников.

Никакой мистики, обычные явления природы.

Артур задумался. Со второй попытки понял, что напоминает ему история. Сходил в спальню, лег на пол, так удобнее было заглянуть под кровать. Вслепую пошарил рукой, вытащил перетянутую шнуром стопку газет. Первые два месяца работы Артур покупал и собирал все выпуски «Зеркала Ландариума».

В квартире было не слишком много места, пришлось хранить подборку под кроватью. Вскоре прекратил покупать свежие номера, чтобы не захламлять жилье сверх необходимого.

Точно не помнил, в какой газете напечатали нужную статью. Поэтому забрал три самых старых и вернулся к рабочему месту за кухонным столом. Начал листать. В первой ничего не нашлось. Во второй и третьей тоже. Залез под кровать за четвертым номером.

В ней уже нашел нужную статью. Большее интервью с мистером Ричардом Карлсоном. За заслуги перед короной первопроходцу и выдающемуся геологу Карлсону был посвящен в рыцари и принят в Орден благочестия действующим монархом.

Текст сопровождало несколько иллюстраций. Стилизованный портрет сэра Ричарда, карта Инготии, на которой пунктирной линией обозначено главное открытие новоиспеченного рыцаря — пояс Карлсона-Росса, тянущиеся по картинке сверху вниз залежи белого угля.

Артуру потребовалось пробежаться глазами по тексту, чтобы подтвердить догадку. Большая часть запасов тянулась через плодородные земли западного побережья. Этого стало одной из причин относительной дешевизны белого угля — его добывали в регионе с приятным мягким климатом. А не пустыне или степи, где условия были немногим лучше.

Совпало. Пояс Карлсона-Росса проходил там же, где в представлении инготийского племени лежало тело бога степных пожаров. Артур почувствовал, что его бросило в жар. Подошел к окну, распахнул створку, чтобы впустить уличный воздух.

Впрочем, почти сразу же закашлялся и закрыл. С улицы потянуло дымом. Вернулся за стол. Протянул руку к записной книжке, бормоча под нос:

— Забыл, в каком городе живу. Итак, что мы имеем? Честно говоря, открытие неутешительное.

Решил кратко записать получившуюся историю. Инготийский бог домашнего очага заточил врага в мертвом теле. Плоть стала ценным минералом — белым углем. Всякий, кто его сжигал получал метку зла. К инготийцам, некоторым либо всем, являются духи предков и указывают на этих людей.

До недавних пор Уилсон крайне скептически относился к мировоззрению мистиков. Услышь он подобную историю, то непременно бы колко высмеял на страницах «Ежедневной всемирной хроники».

Артур решил подойти профессионально и попробовать свои умозаключения на прочность. В Альбии Матре проживали сотни инготийцев, но убийцами стали только слуги из дома Мура.

На это ответ в свое время дал антрополог Гарднер. Инготийцы жили разрозненно и отличались друг от друга языком, культурой и верованиями. И лишь сто девятнадцатый пехотный полк набирал слуг из племени, поклоняющемуся богу домашнего очага.

Почему убийства начались только сейчас? В доме сменился хозяин после смерти Мура-старшего. Возможно, его сын хуже следил за слугами? Тогда куда он в итоге пропал? В конечном счете Артур признал, остальное можно только предполагать.

И наконец, какие события инготийцы пытаются остановить? Какая судьба ждет людей, зараженных злом? Что произойдет, если продолжить сжигать белый уголь? Ни одного ответа.

Значит, нужно было найти старика. Не для того, чтобы сдать полиции. А допросить и узнать правду. Потребуется снова обратиться к шакалу, только на этот раз попытаться дать ему приказ.

Идти одному было страшно. Даже с револьвером в кармане, который пусть и не всегда, но стрелял. Артур вырвал из блокнота страницу и написал короткое послание Джеки. Среди знакомых социалист все еще выглядел самым надежным спутником для опасного предприятия.

Повторять вчерашнее приключение не хотелось. Судя по всему, инготийцы перешли на ночной образ жизни. Днем прятались в укромном месте, с закатом выходили на охоту. Значит, и ловить их лучше при свете солнца. Когда вокруг больше людей и можно позвать на помощь полисменов или неравнодушных знакомых.

В послании предложил Джеки встретиться в полдень. Понадеялся, что к этому времени получится установить связь с шакалом

***

На следующее утро журналиста разбудила жена. Он сонно приподнялся на локте, вопросительно посмотрел на Мэри. Та стояла возле окна в ночной рубашке, похоже, встала с кровати совсем недавно.

— Что случилось?

— Выгляни на улицу, — встревоженно ответил Мэри.

Артур поднялся, встал рядом с женой. И не увидел за окном ничего, кроме грязно-серого тумана. Прижался к стеклу, попытался рассмотреть улицу. Прошел на кухню, заглянул во второе окно.

Насколько смог увидеть, пелена тянулась от земли и поднималась сильной выше их четвертого этажа. Через плотный туман едва просматривался дом на другой стороне улицы. Артур вернулся к жене.

— Вообще ничего не видно, — покачал головой Артур. — Давно такого тумана не было.

— Мне кажется, что никогда.

Журналист приоткрыл окно, выглянул наружу. Почувствовал сильный запах пожара. Сразу же захлопнул. Значит, на улице был не простой туман. А смешанный с дымом. Частицы гари перемешались с водяным паром.

— Мэри, пожалуй, сегодня останешься дома. Предположу, один день майор проживет с неубранным домом.

— Думаешь? За такое можно и без работы остаться.

Артур пожал плечами, предлагая жене решать самостоятельно. Мэри тоже сходила на кухню, внимательно посмотрела на улицу из обоих окон квартиры. Повернулась к мужу.

— Хорошо, ты прав. Не уверена, что в таком тумане смогу найти дорогу. И надышусь дымом на всю оставшуюся жизнь.

— Давай подождем. Может, через несколько часов развеется. У меня тоже на полдень назначена встреча. Которую лучше не пропускать.

Артур не спеша собрался, натянул штаны и домашнюю рубашку. Помог Мэри с завтраком. Потом вышел в общий коридор, спустился на первый этаж. Может, у консьержа были какие-нибудь новости. По пути пытался вспомнить, кто сегодня дежурил. Вроде бы отставной военный.

Увидел, что дверь на улицу снизу подоткнута смоченной тряпкой, чтобы не пропускать смог. Уилсон подошел к комнатке консьержа, из вежливости постучал по косяку, заглянул внутрь.

— Мистер Доусон, доброго утра.

— Мистер Уилсон, — мужчина начал вставать со стула, но журналист жестом попросил ему остаться сидеть. — Чем могу помочь?

— Вы точно видели, что творится на улице. Не доходили какие-нибудь новости?

Скучавший консьерж заметно приободрился. Понял, что нашелся готовый терпеливо слушать собеседник. Прежде, чем заговорить, Доусон расправил ногтем большого пальца усы.

— С утра газетчик заходил. Рассказал, что за пару часов до рассвета начался пожар. Говорят, загорелись склады возле доков импорта. Вся королевская пожарная служба там собралась.

— Думаете, огонь пойдет дальше?

— Не должен. Портовые кварталы отделены от остального города каналом. Но я бы не советовал вам выходить на улицу. Вы помните долгий смог пятьдесят пятого года?

— Крайне смутно. Мне тогда едва-едва исполнилось пять лет.

— Выдалась очень холодная и безветренная осень. Все стали дома углем топить, а дым не уходит. Вот и смешался с дождевыми облаками. Потом опустился и пять дней простоял. Тогда-то и придумали слово «смог». Говорят, десять тысяч человек померло.

— От чего? — из вежливости спросил Уилсон.

— Что-то связанное с дыханием, я точно не вспомню. Сажа в нос и горло набивалась, там все воспалялось. Вот люди и помирали.

— Понятно.

После такого рассказа выходить на улицу Артуру расхотелось. Он поблагодарил консьержа и начал медленно подниматься на свой этаж. Пришлось глубоко дышать и почувствовал просочившийся запах дыма. Пока еще слабый.

Следующие три часа оставались дома. Периодически подходили к окнам, проверяли. В какой-то момент Артуру показалось, что смог стал менее густым. И журналист решил отправиться в паб, куда пригласил Джеки. В конце концов, именно он назначил встречу и не приходить было некрасиво по отношению к социалисту.

Мэри не стала спорить и отговаривать. Вместо этого раскрыла одежный шкаф, после коротких поисков достала связанный из шерсти шарф. Смочила середину водой.

— Держи. Замотай лицо, это хоть как-то защитит от смога.

Артур благодарно кивнул. Пока жена копалась в шкафу, он успел спрятать в карман револьвер. Замотал лицо, почувствовал запах мокрой шерсти. Вышел в прихожую и повернулся к Мэри. Сквозь шарф не получилось подставить щеку для поцелуя. Вместо этого приложил палец к поле котелка:

— Постараюсь вернуться быстро.

— Береги себя.

— Всенепременно. Будь спокойна.

Прежде журналисту не видел подобный Ландариум. Люди прятались по домам. Нужда и обязанности выгнали на улицу достаточно много горожан, от служащих до полисменов. Но видимость ограничивалась от силы тридцатью-сорока ярдами, дальше все скрывалось в серо-желтой пелене.

Артур отошел от дома, остановился на месте. Посмотрел по сторона. Вздохнул и свистнул. Огляделся, ничего не произошло. Выждал минуту, сосредоточился и повторил свист. Снова неудача. Шакал не явился на зов.

На всякий случай отошел на пару десятков шагов. Мысленно обратился к животному с просьбой прийти, зажмурился и в третий раз издал короткий свист. Когда открыл глаза, увидел возле себя сотканный из дыма силуэт.

Шакал выглядел напуганным. Уши прижаты, переминался с лапы на лапу. Осторожно подошел к Артуру и замер возле его ноги. Прежде дым придавал призраку сил и давал возможность влиять на внешний мир. Теперь что-то изменилось. Смог внушал духу страх.

Идти было недалеко, до паба, где они с Джеки уже встречались.

Двигался вперед медленно. Пытался не дышать слишком глубоко. С первой попытки получилось прийти, куда надо. Квартал вокруг дома Артур знал хорошо, поэтому достаточно быстро оказался возле входа в «Пшеничный сноп и пахарь».

Зашел внутрь и быстро закрыл за собой дверь, чтобы не пускать смог. Но слабый запах дыма все равно чувствовался даже сквозь шарф. Из глубины зала к нему басом обратился бармен:

— Мистер, мы сегодня не кормим! По такому смогу не рискнем печь растапливать.

— Но хотя бы наливаете?

— Разумеется, — бармен наигранно возмутился, — Эль и пиво на любой вкус. Паб работает сто лет. И не закрывался ни на один день.

Других посетителей в заведении не оказалось. Артур прошел к стойке, сел на высокий стул. Рассеяно выслушал предложения бармена и заказал полпинты портера. Украдкой покосился, увидел силуэт шакала. Тот лег на пол возле стула, положил голову на передние лапы.

Уилсон размотал шарф, сделал маленький глоток. Решил поговорить с хозяином, вдруг тот знал больше консьержа.

— Сэр, вы не в курсе, что случилось?

— Говорят, социалисты пробрались в порт и подожгли сразу склады импорта и экспорта.

— Зачем им это?

Артур искренне удивился. Социал-демократы часто утраивали протестные собрания, которые порой заканчивались стычками с полисменами. Но прежде никогда не совершали прямых диверсий против Альбии Матры.

— Вы явно не следите за жизнью в столице, мистер, — покачал головой бармен. — Социалисты же заявляют, что стоят за простой народ. Вон, недавно на улицу вывели кучу шахтеров. Возле здания бирже все происходило.

— Про это я слышал. Но причем здесь поджог?

— Там же белый уголь держат. Доставляют из Инготии, перегружают. Часть по отечеству развозят, остальное в другие страны везут морем. Вот социалисты и решили напасть на конкурентов зоттерширских шахтеров.

— Вы хорошо осведомлены, — рассеяно ответил Артур. Вытащил часы и сверил время. Джеки опаздывал на семь минут.

— Мистер, я ведь не просто хозяин паба. Я акционер «Угольной компании Инготии». Вот и отслеживаю, как у них дела.

Артур не стал отвечать, молча салютовал бокалом портера. Бармен явно был настроен поговорить с единственный посетителей. Но послышался звук открывшейся двери. В «Пшеничный сноп и пахаря» зашел социалист.

Джеки прошел к стойке, вежливо кивнул хозяину, пожал руку Артуру. Прежде, чем тот успел открыть рот, заговорил бармен.

— Я не обслуживают таких, как вы, сэр.

— Позвольте уточнить, о чем идет речь? — вкрадчиво и подчеркнуто спросил Джеки.

Артур вскочил со стула, приготовился заступить дорогу и остановить напарника. В это время бармен вытянул руку и указал пальцем на значок подсолнуха на лацкане фабричного человека.

— Социалистов. Я честный консерватор и лоялист. И мне не нравится, что делают ваши соратники, юный сэр.

Джеки смутился. О расхождении в политических знаниях он вспомнил в последнюю очередь. Он демонстративно вернулся к входной двери и там дождался журналиста.

— Ловко придумали с шарфом, мистер Уилсон. Я как-то без всего пошел.

— Можно разрезать напополам. Длины хватит на двоих.

— Да ладно, зачем хорошую вещь портить. Я еще молодой, потерплю.

Артур серьезно кивнул и потянулся к ручке входной двери. Но социалист его остановил. Наклонился и вполголоса, чтобы не слышал бармен, предложил:

— Мистер Уилсон, давайте поговорим здесь. Скажу честно, из записки ничего не понял, — Джеки обернулся вглубь паба и еще сильнее понизил голос. — Вы узнали, где жильцы из дома Мура?

— Все сложнее. Я могу их найти. Точно старика и вероятнее всего остальных тоже. Не спрашивай, как. Объяснение скорее мистическое.

— Вы снова не с пустыми руками?

Джеки оттопырил указательный палец обычной ладонь и согнул большой на манер револьверного курка. Артур кивнул и коснулся правого кармана пиджака. Социалист недовольно покачал головой.

— Почему вы позвали меня, а не пошли к полисменам? Тому же сержант-детективу Нельсону?

— Говорю же, мой источник — нечто потустороннее. Не беспокойся о моем рассудке, я полностью вменяем. Сам понимаешь, для полиции это сомнительный аргумент.

— Мистер Уилсон, вы должны осознавать, насколько это плохая идея.

— Да. Но жильцы Мура продолжили охотиться за людьми. Идем.

Социалист закрыл рот и нос рукавом и покорно вышел следом за Артуром на покрытую смогом улицу. Последним из паба выбежал фантом, прошедший прямо через захлопнувшуюся дверь.

Артур посмотрел на жмущегося к ноге шакала. Протянул руку, провел ладонью над головой животного, изображая, что погладил. Повторил несколько раз под тревожным взглядом социалиста.

Уилсон проговорил одними губами:

— Веди к хозяину коршуна.

Шакал вопросительно повернул голову. Разобрал речь, но не осознал, чего хочет журналист. Артур понял, что выбрал неправильную формулировку. Сотканные из дыма животные не служили людям. Стоило использовать другое слово.

Повторил уже чуть громче:

— Отведи к духу предка в форме коршуна.

Шакал понял. Сделал пару неуверенных шагов вперед, обернулся. Артур одобрительно махнул рукой и пошел следом. Джеки молча замыкал процессию. Он плохо понимал, что происходит. Но решил пока воздержаться от комментариев и наблюдать.

На этот раз шакал повел почти строго на запад от доходного дома, в котором снимала квартиру чета Уилсонов. Он решил, что инготийцы по-прежнему старались нападать на людей вдали от своего жилища.

Поначалу Артур понимал, где они идут. Но шакал в первый раз свернул в малозаметный проулок. Какое-то время двигались через задние дворы четырехэтажных домов. Потом вышли на параллельную улицу. На развилке дороги повернули направо, начали забирать на север.

К этому моменту Артур окончательно потерялся. Прежде сквозь туман получалось рассмотреть приметные ориентиры. Дома необычного цвета, вывески магазинов, выбоины на брусчатке. Теперь не видел ничего знакомого. И просто старался не отстать от трусившего перед ним шакала. Благо, на этот раз он двигался не слишком быстро.

Они шли в тишине минут двадцать-тридцать. Наконец, не выдержал и заговорил Джеки.

— Мистер Уилсон, подождите. Давайте остановимся. Меня все это начинает тревожить. Куда мы идем?

Артур неопределенно махнул рукой, указывая дальше по улице. Глухо, сквозь шарф, произнес:

— Скажу честно, я не знаю, где финальная точка пути. Мы взяли след и идем по нему за инготийцами до их жилья. Понимаю, как это звучит. Просто поверь. Я же заслужил твое доверие.

— Ваше видение связано со смогом?

— Нет, — после секундной заминки Артур поправился. — Хотя уже ничего не исключаю. Идем. Чем дольше стоим, тем сильнее надышимся дымом.

— Ладно.

Продолжили путь за шакалом. Артур сдержал шаг, чтобы лучше рассмотреть висевший на доме указатель. Улица Смита. Значит, они отошли не слишком далеко на северо-запад. По правую руку в паре кварталов протекал канал Регента.

Недалеко находился «Имперский завод газового освещения». Стали чаще встречаться газовые фонари, впрочем, сейчас выключенные. Их устанавливали как для облагораживания окрестностей, так и в качестве рекламы. Вокруг начинался квартал доходных домов, построенных владельцами завода для аренды работниками.

Шакал временами останавливаться. Поднимал морду, принюхивался. Иногда после этого резко менял направление. Артур чувствовал, что они подошли совсем близко. Инготийцы могли прятаться в дешевых съемных комнатах, либо же пробраться в нежилые помещения — все те же угольные склады, мастерские «Имперского завода».

Шли дальше. Сквозь плотный смог увидели окружавший производство ажурный чугунный забор. В воздухе повис кислый запах заводских выбросов. Прищурившись, Артур рассмотрел силуэты высоких, с пятиэтажный дом, кирпичных труб.