Как я провел лето

XVIII. В покоях

Я буду недостаточно убедителен... До места, где была перехвачена фальшивая колонна вампиров, ещё метров семьсот. Вряд ли раненый Освальд сейчас пойдет сюда, пожар слишком уж разросся. Стиснув зубы так сильно, как столько мог, приложился всей левой стороной к пылающему дереву. Чудовищная боль моментально охватила тело. Я низко зарычал, с трудом сдерживая вопль, норовящий вырваться из груди.

Шипя и скалясь, вышел из пожарища, все ещё сжимая в руках обугленный шлем Рио. Дура. Все испортила. Кто просил ее в этом участвовать? Все, что от нее требовалось — это отправить на смерть нескольких несчастных, которые могли бы утащить с собой на тот свет пару-тройку вампиров, но нет же, Рио впереди планеты всей, ей обязательно нужно было засунуть свой нос, куда не просят! Дура. Просто беспросветная дура.

Стараясь не обращать внимания на боль от ожогов, поплелся к остальным вампирам. Люций сдох. Хоть что-то хорошее произошло. Этот пожар будет полыхать ещё несколько часов, как минимум. В таком огне от тела Рио ничего, кроме пепла, не осталось бы. Вампиры, которые решат расследовать инцидент, обнаружат лишь оплавленные доспехи. Скажу, что она решила взорваться, чтобы утащить нас с Люцием на тот свет, а ему просто не повезло оказаться слишком близко.

Если кто-то не поверит, мое живое доказательство — Освальд. Если бы не я, Рио убила бы их всех. Нравится им это осознавать или нет. Впрочем, смерть Люция не отменяет того факта, что Рио чуть не пустила насмарку все те труды, которые мы с Сурией приложили. Теперь будет сидеть тихо и не высовываться из лагеря, как и Люкс. Покажется тогда, когда все будет близко к завершению.

— Альпин, цела? — вижу Освальда в компании оставшихся в живых вампиров. Всего их пятеро или шестеро, дым все заволок, ни черта не видно.

— Не сдохну, — прошипел я в ответ, морщась от боли.

— А брат...? — в глазах кровососа отразилось осознание, что вернулся я один.

— Пожар слишком силен. Мне жаль. Если бы полезла спасать, сама бы выбраться не смогла... — ответил я, смотря в сторону, где пламя наиболее сильно. — Если он сможет отсюда выбраться, это будет чудо...

— Ясно. Мы организуем поисковые отряды, — ответил Освальд, переведя взгляд на шлем в моей руке. По глазам понятно, что на вызволение брата из огня он не надеется. Да и глупо было бы надеяться на такое... Освальд протянул руку и забрал у меня шлем, покрытый копотью изнутри. — Только броня? Тела не осталось?

— Она самовоспламенилась. Оставила после себя горстку пепла. Надеялась убить нас вместе с собой, тварь... — процедил я, стараясь выразить максимальное презрение к Рио. — Это все, что есть. Доспехи целиком я бы на себе выволочь не сумела...

— Я понял, — вздохнул Освальд, опустив голову и скривившись в гримасе отчаяния. — Мы оказались слишком слабы. Спасибо, что пришла. Если бы не ты...

— Освальд! Люций! — голос Дариуса донёсся издалека. Глава клана Калесов бежал сюда со всех ног в сопровождении ещё нескольких вампиров. Долго же они соображали... Окинув нас взглядом, Дариус пробормотал: — Где Люций...?

— Мне жаль, — тихо ответил я, отводя взгляд.

— Ах ты... — его глаза наполнились бесконечным бешенством. Мгновенно сократив дистанцию, Дариус схватил меня за грудки и оскалился. — Тварь! За что ты убила его?! — крылья выползли из-под его плаща, наматываясь на его тело. — Решила всю мою семью изничтожить?!

— Отец! Хватит! — прикрикнул Освальд, хватая Дариуса за запястье. — Люций отдал жизнь, чтобы сдохла Морнингстар! Если бы не Альпин, она бы убила нас обоих!

— Я не верю! Эта тварь своими руками убила Кристоффа, а ты ее защищаешь?! — рявкнул Калес в ответ.

Опаленная рубашка надорвалась в его руке. Не растерявшись, Дариус схватил меня за шею обеими руками, медленно сжимая. Я стойко выдержал его взгляд.

— Я могла не рисковать жизнью, и ты бы оплакивал не одного, а двоих, — прохрипел я, смотря в полные ярости красные глаза. Кислорода перестает хватать. Сглотнув, стараясь сохранять спокойствие, с хрипом в голосе добавил: — Если так дорожишь своими детьми, то почему за их жизнь билась я? Где ты был, Дариус...?

— Захлопни пасть... — пробормотал он, разжимая пальцы. Я шлепнулся наземь, держась за горло, но не отрывая взгляда от главы Калесов.

Треск лесного пожарища все ближе. Продолжая оставаться здесь, мы рискуем не только отравиться угарным газом, но и вовсе сгинуть в огне. Освальд, стоящий рядом, протянул мне руку. Растерявшись, я посмотрел ему в глаза.

— Идём... — тихо произнес он, а я, взяв его за руку, поднялся на ноги. Вампир вручил мне шлем Рио обратно, словно говоря, что это мой трофей.

Все, кроме Дариуса, поспешили прочь из леса. Мы с Освальдом замыкали колонну.

— Ты идёшь, или хочешь сдохнуть? — крикнул я главе Калесов. Тот, убитый горем, бросил на меня взгляд через плечо.

Замявшись, Дариус смотрел на приближающееся пламя. Несколько секунд ему потребовалось, чтобы принять решение бежать следом за нами.

Всего несколько минут бега, и охваченный огнем лес остался позади. Дариус шел поодаль, смотря в землю. Видимо, своими словами я его уж очень сильно озадачил.

Был бы он человеком, а не чудовищем... Я бы выразил свое сочувствие. Но нет, сейчас он расплачивается за всю ту боль, что его клан причинил людям за долгое время своего существования. Дариус все это заслужил. А то, что вместо него на подмогу его же собственным детям бросился я, уже говорит о многом. Настоящий отец, дорожащий своими сыновьями, первым бы побежал на выручку. А он струсил, и теперь винит в своей трусости меня, как самого неугодного.

Впрочем... Я перевел взгляд на шлем Рио. Наверное, стоит сменить цель. Иначе все будет указывать на то, что я взялся за истребление исключительно Калесов. Здесь есть и третий клан вампиров. Следующий удар стоит нанести по ним. Вот только действовать стоит иначе. Сейчас я доказываю свою эффективность в поиске крыс, и будет странно, если за короткий промежуток времени получится найти слишком много «виновных». Следующее убийство должно быть обставлено, как несчастный случай, и не должно быть ни единого доказательства, что я в этом как-то замешан. Все нужно сделать так, чтобы все дороги вели к диверсии со стороны людей. Вампиры в любом случае не могут ничего сделать солдатам лорда, закрывшимся в лагере. Что-то могут сделать оборотни, но, думаю, сил у моих товарищей хватит, чтобы вырезать всю стаю.

Стражники у замка распахнули двери. Вся группа уцелевших вампиров прошла внутрь. На входе, сложив руки на груди, стояла Гаруда, которая, по нашей с ней договоренности, решила встретить своих воинов и выслушать их доклад об уничтожении осмелившихся на засаду людей. Но наше «шествие» явно не было победоносным.

Вместо довольных победой вампиров Гаруда лицезрела потрёпанных, покрытых копотью и ожогами стражников, лишённого руки Освальда, меня с головы до пят в волдырях, а в завершение убитого горем Дариуса.

— Альпин, а ты что...? — удивлённо спросила Гаруда, приковав свой взгляд ко мне. Я должен был просто отправиться в штаб и ждать ее визита, а вместо того почему-то вернулся вместе со всеми. Естественно, это вызывает у нее вопросы.

— Мы потеряли Люция, — тихо произнес Освальд, решив ответить вперёд меня. — Альпин единственная пришла на помощь.

— Кто вас так отделал...? — Гаруда совсем растерялась, не понимая, каким образом горстка людей смогла разбить целый отряд вампиров во главе с двумя сыновьями Дариуса.

— Рио Морнингстар, — ответил ей сынишка Калеса, решивший взять этот разговор в свои руки. Он сделал шаг в сторону, показывая меня «во всей красе» со шлемом Рио в руках. — Больше она нас не потревожит.

— Ты убила Рио Морнингстар...? — переспросила Гаруда, как будто бы не верит своим ушам. Я утвердительно кивнул, протягивая обугленный шлем супруге Николаса.

— Без помощи Люция это было бы гораздо тяжелее... — соврал я, стараясь выставить смерть Люция за жертву во имя победы над Рио.

По факту же оба сынка Дариуса слабаки. Тренировки с Николасом приносят свои плоды, разумеется, но факт остаётся фактом, ни Освальд, ни Люций не годятся в подмётки даже Рейз, а я сумел одолеть ее, хоть и с большим трудом. Будь моя воля, прикончил бы обоих, но пока вампиров на этих землях слишком много, такие финты ушами себе позволять нельзя. Впрочем, всю семейку Калесов уже можно не считать за угрозу. Кроме старшего, Геральда, и самого Дариуса. На что эти двое способны, я пока не совсем представляю. Но вот Сабина наверняка вряд ли будет способна выйти со мной раз-на-раз и остаться живой.

— Ясно, — тихо ответила Гаруда, положив ладонь на шлем Рио. Она подтолкнула его ко мне, не стала забирать. — Это твой трофей, — переведя взгляд на Освальда, королева вампиров добавила: — Примите мои соболезнования.

— Брат умер героем, не стоит, госпожа Гаруда, — покачал тот головой и, откланявшись, направился к выходу.

Дариус, когда сын прошел мимо него, взглянул на меня прежде, чем уйти. В его глазах смешалось все. И боль, и ярость, и презрение, и благодарность. Даже думать не хочу, какой спектр эмоций сейчас переживает этот кровосос. Развернувшись, Дариус последовал за сыном, как и оставшиеся люди из его клана. Те же вампиры, что принадлежали к Нильдам, расходились, кто куда, пока мы с Гарудой не остались вдвоем.

— Думаю, ты заслужила награду, — произнесла она, положив руку мне на плечо.

— Не смею ни о чем просить, госпожа, — покачал головой я. Уже успел получить все, что могло бы понадобится, текущих ресурсов мне хватит для медленной, но верной победы. Сейчас главное не делать ничего глупого. — Да и крови, что вы мне выдали, в погребе ещё хватит надолго. Я делала то, что считала нужным, и интуиция меня не подвела.

— После восхода солнца поднимешься в мои покои, — она приставила палец к моим губам, давая понять, что возражения не принимаются. — А пока отдохни, испей крови, дай телу восстановиться.

— Да, госпожа.

Она погладила меня по голове, как учительница школьника, или как мать своего ребенка, едва заметно улыбнулась и направилась прочь, оставив меня наедине со своими мыслями. До рассвета ещё несколько часов.

Вздохнув, вышел из замка и отправился в свой штаб. Посижу, переведу дух, отправлю Сурию с посланием.

В небе сверкает полумесяц, окутываемый облаками и черным дымом, непроглядным тучами поднимающимся от тлеющего леса. Пиромантия — страшная сила. Превратить многовековой сосновый бор в пепелище за всего одну ночь — жуть. Рио действительно страшный противник. Думаю, сражайся мы всерьез, она бы смогла пережить время действия моего Средоточия, а потом прикончить меня, ведь тогда я уже не буду настолько превосходить ее в скорости.

Проходя мимо особняка Калесов, окинул его взглядом. Все окна закрыты, изнутри ни единого звука. Роскошное здание напротив верно штаб-квартира третьего из кланов, ни с кем оттуда я пока незнаком лично. Наверняка кого-то видел на церемонии принятия меня в ряды Нильдов, там было подавляющего большинство вампиров этих земель. Думаю, в ближайшее время мне стоит начать разнюхивать, кто там и что там. Но как-нибудь тихо, чтобы никто об этом не знал, дабы избежать хоть каких-то подозрений.

Впрочем, всегда можно действовать по наитию, просто открыть все окна солнечным днём. Надо только придумать, как. С другой стороны, можно просто устроить поджог, тоже вполне себе действенный вариант. В любом случае, надо придумать, как избавиться от оборотней, чтобы те не разрушили мою сказку о диверсии людей одним лишь фактом отсутствия запахов посторонних.

Спустился в подвал, дёрнул за рычаг, и через несколько метров пути оказался в просторном помещении с круглым столом. В одном из кресел, положив голову на столешницу, сидела Сурия, катающая свой дайс из стороны в сторону. Поведя ухом, она быстро нашла меня взглядом. Похлопала глазами. Принюхалась. Стена за моей спиной сдвинулась.

— Вы одна? — на всякий случай уточнила Сурия, а я утвердительно кивнул. — Как все прошло?

— Рио набедокурила, — вздохнул я, подходя к столу. Ожоги медленно, но верно исчезают.

— Неважно выглядишь, — констатировала факт подруга, а я, пожав плечами, уселся за стол.

Бутыль и бокал тут стоят постоянно, так что искать не пришлось. Зубами вытянул пробку, плеснул кровь в стекло и сокрушенно вздохнул, вдыхая аромат.

— Передай Рио, чтобы впредь она не проявляла инициативу, о которой никто не просит, — я сделал несколько маленьких глотков и поставил бокал на стол. Боль уже почти прошла. То ли болевой шок свое дело делает, то ли восстановление уже дошло до нужной степени. — Вампиры думают, что она мертва. Пусть не делает ничего, что могло бы говорить об обратном. Нам нельзя себя выдать.

— Значит, действовать из наших сейчас может только Муна? — задумчиво спросила Сурия, убирая дайс в ложбинку своей груди.

— Муна трусиха. К тому же, она рациональна, а потому не станет рисковать понапрасну. Но да, до приведения плана к финальной точки мы можем полагаться только на нее, а все остальное сами, — ответил я, полностью осушив бокал. Плеснул кровь в него снова. Какой-то неправильный голод. Не проходит. То ли потому, что мало пил последние дни, то ли из-за сложившейся ситуации, не знаю. — В любом случае, такие форс-мажоры выкручивать в свою пользу тяжело, импровизация и максимально убедительная картина так себе пересекаются.

— Ясненько. Что будем дальше делать? — немного опечалилась Сурия, видимо, расстроившись, что не попробовала переубедить Рио.

— Каких-то прямых действий с нашей стороны надо избегать. Придумаем, как избавиться от оборотней, а потом избавимся от кого-нибудь из Шорнеров. Информации про них у нас нет, но полагаю, что какого-то достойного сопротивления от них мы не встретим, там все вампиры молодые по словам Гайделя, — задумался я, смотря сквозь наполненный кровью бокал. — Знаешь что-нибудь?

— Прости, — помотала головой Сурия и свела бровки домиком. Ну и ладно.

— Ясно. Пожар для тебя большая помеха?

— Нет.

— Тогда сбегай, пожалуйста, к нашим, и расскажи Рио обо всем произошедшем и о моих мыслях на этот счёт. И пусть со мной на связь выйдет кто-нибудь из других информаторов, надо временно тормознуть твои визиты к людям, чтобы не создавать впечатление, что ты туда бегаешь чаще, чем мы что-то делаем.

— Как скажешь, — кивнула Сурия, взялась за подлокотники и вскочила на ноги, выгибаясь в спине. Хвост трубой, уши торчком. — Тогда я помчала?

— Да, давай... — вздохнул я в ответ, вновь переведя взгляд на бокал.

Просидел так около часа, время от времени трогая лицо. Ожоги сошли на нет. Кровь действительно помогла восстановиться быстрее. Помню, как в первый день после переноса в этот мир кожу под солнечный свет подставил, тогда на регенерацию ушло гораздо больше времени.

Переоделся в свой «прикид для вампирского замка» в виде юбки и рубашки, а затем направился на встречу с Гарудой. Без понятия, чего она от меня хочет, но сказано прийти — значит, надо прийти.

Стражники открыли мне двери, и я неспешным шагом отправился на последний этаж замка. Туда, где комната Ванессы, Шварца и всех остальных особо важных в клане Нильд граждан.

Оставив последнюю ступеньку позади, прошёлся по короткому коридору, смотря на таблички. Найдя нужную, несколько раз легонько постучал пальцами.

— Госпожа Гаруда, это Альпин.

— Входи, — отозвалась королева изнутри.

Я опустил дверную ручку и вошёл в помещение. Огромная кровать с балдахином, ставни закрыты. На стене огромный портрет Гаруды, на камине множество бутылей с самыми разными ленточками и этикетками. Коллекция крови, получается.

Туфли Гаруды стоят возле кровати, сама же вампирша сидит на краю, закинув ногу на ногу. Ее бедра оголены из-за разреза на платье. Одной рукой держит бокал, другой подпирает голову. Локоны золотистых волос слегка прикрывают один глаз. Мы тут вдвоем.

Без понятия, какую она там награду мне хочет предложить, но если это то, о чем я думаю своим воспалённым мозгом, то я предпочел бы отказаться. Как-то меня не прельщает мысль о получении женской ласки от нее. К тому же, она замужняя женщина...

— Подойди ко мне, — приказала Гаруда, а я, стараясь не думать ни о чем за гранью дозволенного, послушно подошёл почти вплотную.

Королева вампиров поставила бокал на пол и встала во весь рост. Она коготками подцепила пуговицу на моей рубашке и расстегнула ее. Затем ещё одну, и ещё, до самой последней. Взяв за воротник, Гаруда сняла с меня рубашку и нежно коснулась моих хитиновых щитков, укрывающих лопатки.

— Выпусти крылья, — тихо произнесла она, и я послушно удовлетворил ее просьбу. Гаруда запустила пальцы в мои волосы и подтолкнула мою голову к своей шее. — Пей, дитя.

— Я не смею, госпожа, — ну надо же искать какие-то выходы из этой ситуации, верно?

— Ты жаждала силы, приходя сюда. Я позволю тебе исполнить твое сокровенное желание, — промурлыкала она, слегка прижимая меня к себе. Вижу, как пульсирует ее сердце, слышу его биение. — Пей вдоволь, это твоя награда за короткую, но верную службу.

Я безнадежно испорчен. Ладно. Приоткрыв рот, вдохнул полной грудью. Клыки погрузились в ее нежную шею. Тихий стон сорвался с губ Гаруды. Горячая, на удивление сладкая кровь устремилась мне в рот, обжигая нутро. Желудок довольно заурчал. Ладони Гаруды легли на мою талию. Ее когти погрузились в кожу. Чувствую, как горячие капли моей крови побежали по спине. Господь всемогущий, ей это нравится...?

Болезненные ощущения расползались по моим крыльям с каждым новым глотком. Но эйфория, наполняющая мое нутро из-за плещущейся в желудке крови Гаруды перекрывает боль. Не вынимая клыки, слегка оторвал губы от ее шеи, вдыхая новую порцию кислорода. Тихие стоны вырывались из ее груди с каждым моим глотком. Одной рукой Гаруда поглаживала меня по голове, словно прося меня продолжать. Ее и без того бледная кожа становилась ещё белее. Если так будет продолжаться, я ведь выпью все без остатка.

— Госпожа, в вас так не останется ни единой капли... — прошептал я, наконец, высвободив клыки.

— Ты все ещё чувствуешь голод? — тихо спросила Гаруда, положив вторую руку мне на живот. Мое нутро ответило урчанием.

— Да, — честно признался я, смотря на глубокие следы от моего укуса.

— Продолжай, — томно прошептала она, и я послушно впился в нее клыками вновь.

В следующий же миг, слегка отклонив мою голову, Гаруда погрузила свои клыки в меня. Чувствую, как кровь из артерии устремилась в ее рот, а горяченные губы вампирши обжигают кожу. Я непроизвольно выдохнул, не чувствуя боли, но пить не перестал. Ноги подкашиваются.

Гаруда подалась назад, и мы оба упали на ее кровать. Капли крови, сорвавшиеся с моих клыков, упали на белоснежное постельное. Как-то это все неправильно, как будто бы это что-то интимное для нее, мне не нравится происходящее, но ее сладкая, как хороший яблочный сидр кровь дурманит меня, тело требует больше и больше.

Позвоночник угрожающе хрустнул. Ноги отнялись. Я ошарашенно открыл рот, не понимая, что происходит. Ладонь Гаруды на моей талии. Сломала мне спину...?

Боль молнией устремилась в крылья, распространяясь по всей их длине. Вырвав клыки из моей шеи, Гаруда томно задышала. По ее губам скатываются капли жижи гнилостного цвета. Напустила в меня своего яда. В глазах помутнело.

Каждый позвонок болел так, словно костный мозг плавит их изнутри. Я невольно захрипел, с ужасом глядя в глаза побледневшей Гаруды. Она прижала меня к себе, поглаживая по затылку и шепча:

— Все хорошо, дитя, — она подтолкнула мою голову к своей шее снова.

Я послушно укусил, выпивая остатки ее крови, снова и снова рыча от боли, что становится только сильнее. Лопатки неестественно вывернулись. Гаруда моментально запустила под них когти, хватаясь за что-то внутри меня. Краем глаза вижу, что мои крылья расслаиваются.

Боль стала нестерпимой, но болевой шок ее приглушать не спешил. В глазах помутнело. Не сумев справиться с этими ощущениями, одурманенный кровью Гаруды, потерял сознание.