Как я провел лето

XIV. Крыса

В ботинках, конечно, гораздо удобнее. Уж не знаю, почему Гаруда решила, что мне подойдут туфли, но да ладно. Доверяюсь служанке, раз уж она говорит, что супруга Николаса не обидится.

По замку мы бродили уже около часа. Вампиры, встречавшиеся по пути, здоровались со мной и спрашивали, как мое самочувствие. На самом деле, я удивлен, что они тут все настолько дружелюбны. Но не стоит обманываться. Это чудовища, как бы то ни было. Я не исключаю, что среди них могут быть достойные люди, но это никак не отменяет того факта, что все они — кровопийцы, и никто из них не употребляет никакую кровь, кроме человеческой. Этого уже достаточно, чтобы обозвать их чудовищами и не испытывать жалости. Пусть сам я и против насилия, однако... Насилие со стороны вампиров вызывает лишь ненависть и встречное насилие от людей, коих выгнали с этих земель. Мы должны разорвать этот порочный круг. Хотя бы попытаться. Чтобы жертва, которую принес Генри, не была напрасной.

— Здравствуй, Альпин, — знакомый женский голос. Служанка подле меня обомлела и сразу упала в ноги идущей к нам навстречу Гаруде.

— Здравствуйте, госпожа, отрадно видеть вас в добром здравии, — слегка поклонился я в знак уважения.

— Как тебе спалось? Никто не тревожил твой сон? — ее речь звучит так же сладостно, как и в первую нашу встречу. Служанка едва заметно задрожала, чем привлекла внимание супруги Нильда. Но последняя, кажется, только упивается людским страхом, ей это доставляет удовольствие.

— Выспалась так, словно помолодела на добрых десять лет, — честно ответил я. — Спасибо за заботу. Ваш подарок я оценила, благодарю.

— Уже попробовала? Мы оставили в живых лишь самых прелестных девственных женщин, их кровь сладка, как у людей королевских кровей, — Гаруда произнесла это с таким сладострастием, что у меня даже в животе заурчало.

— Нет, госпожа, испробовать пока не успела, честно говоря, не голодна, но обязательно наслажусь вашим подарком перед отходом ко сну, — наигранно улыбнулся я, смотря в красные глаза здешней «королевы». — Уверена, останусь в восторге от вкуса.

— Потом поделишься впечатлениями, — улыбнулась Гаруда в ответ. — Твои одежды обещают закончить к завтрашнему утру. Я позволила себе небольшие улучшения для пущего удобства, надеюсь, тебе придется по вкусу.

— Я даже не сомневаюсь, госпожа.

— Если что-то нужно, ты можешь смело обращаться ко мне или Цестис, мы постараемся удовлетворить твою просьбу, — Гаруда поправила подол своего платья и неспеша отправилась дальше по коридору, абсолютно беззвучно.

— Госпожа, прошу прощения, — мне в голову пришла прекрасная идея.

— Да, Альпин? — она остановилась, боком повернувшись ко мне.

— До того, как на нас с Рейз напали, мы размышляли о том, как стоит охотиться на людей.

— Продолжай, — она, кажется, заинтересовалась.

— Рейз назвала доносчиков мерзкими крысами, и вот, что я подумала... — я замялся на мгновение, думая, как бы это покрасивее преподнести. — Люди позволяют себе искушение наших братьев и сестер, они играют на их чувствах, на противоречиях в душе, переманивая на свою сторону. Засада на нас с Рейз показала, что работают они быстро, а шпионы умело скрываются. Я думаю, нам стоит последовать их примеру. Мы должны отправить к людям того, кто вызовет минимум подозрений, кто будет скармливать им заведомо ложную информацию, лишь изредка давая правдивую. Он будет приводить в наши капканы ничего не подозревающих людей лорда, втираться в доверие к другим информаторам, и таким образом...

— Вы очистим наш сарай от крыс, — завершила мою мысль Гаруда. Она положила пальцы на свои губы, погружаясь в раздумья. — Это определенно не та тактика, которой мы придерживаемся, это выставляет нас слабаками, которые прибегают к такой мерзости. Мы должны быть выше этого.

— И тем не менее, госпожа, люди доверчивые социальные существа. Таким образом мы посеем среди страх, они не смогут доверять тем, кого ещё вчера считали друзьями, они будут видеть врагов повсюду и, быть может, даже перебьют друг друга, если у кого-то в его глупой башке промелькнет мысль, что его товарищ, сидящий с ним за одним столом, на самом деле наш шпион, — мне стоит настаивать на своем. — К тому же, мы ведь не будем делать это своими руками.

— Наши пленники не покидают замка, человек, способный выходить отсюда и возвращаться, когда заблагорассудится, точно вызовет подозрения, — покачала головой Гаруда.

— А я разве сказала про людей? — жена Николаса начала понимать, судя по взгляду. — Мы используем кого-нибудь из оборотней. Кого-нибудь слабого, неприметного, кто не приближен к их альфе. Кого-нибудь, кто всем своим видом будет кричать людям о том, что ему все это не нравится. Шавки ненавидят нас, и люди наверняка возьмут это во внимание. Уверяю, госпожа, вы удивитесь достигнутым результатам.

— Что ж, Альпин... — всем своим видом она показывает, что подобный подход ей не нравится.

Полагаю, вампиры ее возраста действительно считают, что такие действия противоречат самой идее того, что вампир — вершина эволюции. Обман и хитрость опускают кровососов на уровень людей или тех же оборотней. Вампир не хищник и не охотник, это венец творения. Такое суждение сведёт всех вас в могилу.

— Ладно. Мы сделаем по-твоему. Ты вампир молодой, а у молодежи взгляды зачастую не такие, как у нас. Не всегда ваши идеи приносят плоды, но раз уж в данный момент мы не можем истребить этих партизан на своей земле, нам действительно стоит попробовать другую стратегию, — нехотя согласилась Гаруда. Поманив меня пальцем, она добавила: — Идём. Ты сама выберешь шавку и лично будешь докладывать мне о достигнутых успехах.

— Как вам будет угодно, госпожа, — учтиво поклонился я, скрывая свое ликование.

Теперь нужно, чтобы Сурия не ляпнула лишнего. Во всяком случае, я надеюсь, что она сейчас в логове оборотней, иначе придется импровизировать. На крайняк, выберу того труса, который за мной следил.

Служанка отправилась по своим делам, напоследок поклонившись нам в ноги, а мы с Гарудой отправились к выходу из замка. Удивительно, что вампир ее положения так легко согласился лично меня сопровождать. Впрочем, мне это только на руку. Очевидно, нападать на нее будет очень плохой затеей, это равносильно выкапыванию собственной могилы. Такие, как она, должны остаться на «десерт», когда клан уже будет ослаблен изнутри моими действиями.

Разумеется, в этом плане очень много переменных, все может провалиться в самый ответственный момент, а потому мне следует быть предельно аккуратным в своих действиях. Ничто не должно указывать на то, что змей под их боком — это я, а не кто-то другой. Они не должны прийти к этой мысли до самого конца, когда будет уже слишком поздно. Да и кроме того, хоть мой план и может обрести невероятный успех, мне все равно нужно держать открытым коридор к отступлению для меня и моих товарищей.

Стража на выходе поклонилась Гаруде, но с недоверием посмотрела на меня. В их памяти, очевидно, свежо воспоминание о том, что недавно, уходя с Рейз, вернулся я уже без нее. Но на сей раз из оружия при мне только когти.

— К слову, госпожа, я хотела спросить, куда подевалась моя рапира? — будто бы невзначай спросил я. В комнате-то ее не было.

— Я сдала твое оружие в хранилище. Хоть прислуга и боится нас, они все ещё могут подло напасть на наших спящих собратьев. Мера предосторожности, если хочешь, — ответила Гаруда. Думается мне, ложь для нее тоже неприемлема, как для «венца творения», так что непохоже, чтобы она врала.

— Благодарю за заботу, — кивнул я, идя в том же ритме, что и моя спутница.

Дорога не была длинной. К моему удивлению, до логова мохнатых рукой подать. Оно расположено в одном из разрушенных особняков близ входа в город.

Гаруда открыла дверь в подвал и спустилась вниз по длинной лестнице. Я неспешно шел за ней. Наши глаза довольно ярко светятся в темноте, вижу красные блики на гранитных стенах. Видать, это был дом кого-то из богатеев, приближенных к Гайделю.

Миновав последнюю ступень, мы оказались в просторном помещении с большими бочками. По всей видимости, здесь был винный погреб или чья-то личная винодельня.

Гаруда потянула рычаг, и крышка одной из здоровенных бочек, лежащих на стеллаже, открылась, обнажая скрытый за нею тоннель, которого здесь изначально не было, это понятно по тому, как тоннель сделан, он будто бы вырыт. Стены укреплены деревом, как шахта. Диаметр, думаю, метра три.

— Оборотни кротами заделались? — хмыкнул я, следуя за Гарудой.

— Собаки любят рыть. А эта чернь от обычных шавок не отличается ничем, кроме возможности принять человеческий облик, — со смешком ответила она.

Тоннель закончился, переходя в огромную пещеру с разветвлениями. В потолке прорыта дыра, прямо под которой разместился костер. На куске гранита неподалеку выложено мясо. Одного только взгляда понятно, чем оно было раньше. Я с отвращением отвёл взгляд. Мерзкие падальщики.

— О нет... — прошептал кто-то совсем рядом с нами. Мы с Гарудой синхронно посмотрели на него. Тот самый молодой пёс, который и привел меня к замку, выронил изо рта кусок жареного мяса и ударился головой в землю в поклоне. — Я же сделал все, как вы просили, госпожа, так почему...?

— Ты его знаешь? — удивлённо похлопала глазами Гаруда.

— Он показал мне путь к замку. А перед этим прятался в кустах, думал, я его не замечу, — спокойно ответил я.

— Этот пёс тебя оскорбил? — супруга Николаса, кажется, обеспокоена моим комфортом. С чего бы такое особое отношение к убийце ее дочери? Может быть, дело в моей ауре...?

— Отнюдь. Наоборот, его помощь в нахождении дороги быта весьма кстати, — покачал головой в ответ.

— Ладно. Где остальные?

— Трапезничают, госпожа, — успокоился оборотень, поняв, что мы тут не по его душу.

— Веди нас, смерд, — раздражённо цыкнула Гаруда, ясно давая понять, что ей отвратительно даже находиться здесь, не то, что разговаривать с оборотнями.

— Конечно-конечно, госпожа, прошу за мной, — засуетился тот, спешно запихнул мясо в карман, вскочил на ноги и, вжав голову в плечи, посеменил в один из тоннелей.

Этот оказался заметно уже основного, мне по росту нормально, а вот Гаруде пришлось пригнуть голову, чтобы своей роскошной шевелюрой не собирать грязь с потолка.

Чем дальше мы шли, тем сильнее была вонь. Ни с чем не перепутаешь невероятный аромат кобеля, метящего свою территорию изо дня в день. К этому добавляется ещё и характерный запашок немытой псины впридачу к запаху гниющего мяса, которое кое-как зажарили, чтоб не так воняло.

Вслед за оборотнем, мы с Гарудой оказались в «столовой». Рядом с гранитной плитой, что служила столом, восседали на земле оборотни. Беглым взглядом насчитал дюжину. Среди них оказалась и Сурия, по взгляду которой ясно, что она не испытывает экстаза от здешних «деликатесов». Взгляды двенадцати пар глаз устремились на нас.

Самый крупный, забрасывающий мясо в рот обеими руками, облизнул свои когтистые пальцы. Черные волчьи уши торчат из-под пышных сальных волос, жёлтые глаза, выглядывающие из-под верхней губы и обмотанные усами клыки.

— Чем обязаны, госпожа? — спросил он, слегка склонив голову. Остальные оборотни тоже поклонились в знак уважения.

— Нам нужен один из вас, презренных, для одного дельца, — озвучила цель нашего визита Гаруда. Она слегка повернулась, показывая им меня. Сурия нервно сглотнула, поймав мой взгляд. — Это Альпин. Она будет выбирать.

— Кто из вас, мерзостей, самый слабый? — задрав подбородок, сказал это надменным голосом, при этом смотря на того, кто первый с нами заговорил. Их альфа, без сомнения.

— Хм-м... — волчара задумался, сведя вместе мохнатые брови. Он окинул взглядом всех своих подопечных, положил кусок мяса на гранит и этой же рукой показал на того, кто привел нас сюда. — Нимрод. Немощный щенок таких же немощных родителей. Годится только как посыльный.

Мы с Гарудой скинули взглядом этого оборотня. Ну, тут уж сложно не согласиться, он действительно не выглядит внушительно.

— Ещё кандидатуры?

— Ты же хотела самого слабого, — шепнула Гаруда, не понимая ход моих мыслей.

— Верно, но он не должен мочиться под себя при малейшей угрозе, — покачал я головой, а Гаруда выдала задумчивое «хм».

— Тогда Боринс, — альфа указал на ещё одного оборотня, сидящего за «столом». Выглядит чуть покрепче Нимрода. — Или Сурия. Мало того, что убогая, так ещё и слабачка.

— Чем убогая? — вскинул я бровь, смотря на вжавшую голову в плечи девчушку. Вполне себе симпатичная, не знаю.

— Ну так не волк, а полукровка. Уж не знаю, кто ее мамаша, но такое недоразумение породить — это надо было постараться! — альфа сказал это, еле сдерживая смех. Остальные оборотни же сдерживаться не стали, захохотали, держась за животы. Вожак же расплывался в ехидной улыбке.

— Тишина! — рявкнула на них Гаруда таким голосом, что даже у меня все нутро сжалось. Глаза вампирши сияют алым цветом так ярко, что не прищурившись на них не взглянуть. Оборотни дружно прижали уши.

— Просим прощения, госпожа! — моментально извинился альфа и тут же дал подзатыльника тому из «собачек», что сидел ближе всех к нему. Тот аж поперхнулся мясом.

— Почему сразу ее не назвал? — спросил я, смотря альфе в глаза. — Раз уж она недоразумение даже по твоему мнению, то она изначально была хорошей кандидатурой.

— Так-то оно так, госпожа, вот только она самка, сами понимаете, — попытался оправдаться волк.

— Не понимаю, — спокойно ответил я.

— У нас их всего трое, а эта свеженькая, от наших старых я уже подустал, а вот вкушать полукровку — отдельное удовольствие, — он посмотрел на Сурию таким похотливым взглядом, что моментально стал мне омерзителен. Под такое чучело ложиться и врагу не пожелаешь.

— Мне плевать, чего ты хочешь, пёс, — холодно ответил я и перевел взгляд на Гаруду. — Ее, госпожа.

— Ты слышала, — жене Нильда несколько раз повторять не надо. Смотря на Сурию, она добавила: — На выход.

— Да, госпожа, — нервно закивала моя новая знакомая, поспешно встав на ноги и, склонив голову, направилась к выходу.

Мы столкнулись взглядами. Я смотрел на нее так, словно хотел, чтобы она прочитала в моих глазах «доверься мне». Сурия едва заметно повела своим тигриным ухом. Славно. Мы поняли друг друга без слов. Поговорим с ней, когда будем наедине, чтобы она точно поняла мой план.

Гаруда последовала за Сурией. Я же напоследок взглянул на альфу. Тот раздражённо цыкнул, понимая, что у него только что отобрали новую игрушку.

«Когда будет возможность, я приду по твою душу, выродок,» — мысленно пообещал я то ли ему, то ли самому себе.

Оказавшись снаружи, Гаруда оценивающе посмотрела на Сурию, при этом не скрывая своего отвращения.

— Почему ее? — спросила вампирша, совершенно не понимая, чем мне приглянулась конкретно эта «собачка».

— Очевидно, армия людей в основном состоит из мужчин. Женщина по умолчанию вызывает больше доверия, мы надавим на эту людскую слабость, — придумал довольно убедительный аргумент, как мне кажется. Но только этого будет мало. — К тому же, даже среди своих сородичей она изгой. Люди так же нетерпимо относятся к людям с другим цветом кожи, а значит, им будет проще поверить в то, что оборотень-полукровка устала от притеснения от своих же. Гнет с нашей стороны — это последний фактор. Мы получаем оборотня, который чужой среди своих же, при этом желающий освободиться из-под власти вампиров, а заодно являющийся женской особью, которую хочется защитить. Идеальный кандидат.

— Занятно мыслишь, — звучит действительно, как похвала от Гаруды.

Мое сердце затрепетало. Прекрасно! Она купилась!

— Что-то ещё нужно? — уточнила королева вампиров, сложив руки на груди и стараясь не смотреть на отвратительную ей Сурию.

— Боюсь, это уже будет наглостью с моей стороны, госпожа, — вздохнул я, намереваясь таким образом надавить на ее желание преуспеть в окончательном подчинении этих земель воле Нильдов.

— Говори.

— Нельзя, чтобы кто-то, даже самые доверенные лица, знали о нашей затее. Думаю, поставить в известность мы можем только господина Нильда и госпожу Цестию, как тех, кому можно беспрекословно доверять. Никто другой не должен знать, не должен даже мыслить о том, что мы решили реализовать мою идею. Так ни одна крыса, что умело скрывается в наших рядах, не будет подозревать о скором ударе, — объяснил я прежде, чем назвать то, что мне нужно. — Для этого потребуется секретный штаб, желательно за пределами замка, куда будет доступ только у наших шпионов и у нас с вами, госпожа, — я перевел взгляд на Сурию. — Кроме того, нам стоит свести к минимуму контакты этой девки с ее сородичами. Вы видели, альфа воспринимает ее как свою личную вещь, а значит, он может силой, страхом выудить из неё какую-то информацию. Мы обязаны исключить этот вариант.

— Хорошо, Альпин. Я поручу подготовить для тебя штаб, а эта... — она замялась, не придумав какого-нибудь оригинального оскорбления. — Поживет в подвале первое время.

— Как пожелаете, госпожа, — тихо произнесла Сурия, поклонившись.

— Полагаюсь на тебя, Альпин, — серьезно посмотрела на меня Гаруда. — Обо всех телодвижениях, о каждом своем решении будешь лично докладывать мне, даже о самых незначительных на твой взгляд. Все ясно?

— Да, госпожа, — кивнул я, склоняя голову.

— Не подведи меня.