Кадровик 6.0

Глава 2 Серый дом

— У меня не так много воспоминаний. Совсем недавно вспомнил то, чем поделился с вами, — говорю. — Самые первые воспоминания относятся к Академии. Меня приняли в Академию сиротой, назвали Виктором.

— Ну, хоть имя сохранил, — ворчит отец.

— Хорошо помню только последние шестнадцать лет, — продолжаю рассказывать. — Будучи сиротой, получил образование в Академии, получил работу — там же. Но эмоции у меня были немного неразвитые или заторможенные. Почти ничем не интересовался, кроме книг.

— Как же окружение? — задаёт вопрос Бастиан.

— Здесь ещё интереснее, — хмыкаю. — Только начал интересоваться людьми — меня сразу же отправили на самоубийственное задание. Судя по тому, что происходило в поездке, должен был погибнуть. Но, как видите, сейчас я здесь.

— Когда слетели печати? — снова спрашивает граф.

— В поездке произошла ситуация, как я и говорил, смертельная опасность, — повторяю. — Тогда же слетела одна из печатей. Чувствую их тяжесть на душе. Я окунулся в воспоминания и смог победить. Всё произошло примерно так. Из-за своего таланта щитовика попал к королю. Кстати, если у вас не было гоблинских пробойников — вы бы всё равно не смогли ничего сделать. Моих сил хватило бы на крепкий щит.

Граф кивает.

— Неприятно. Что будем делать дальше? — не отделяя свои интересы от моих, спрашивает отец.

— Мы? — улыбаюсь.

Конечно, приятно, что отец не отделяет свои проблемы от моих, но именно сейчас он вряд ли может хоть чем-то помочь, кроме информации.

— Мы, — повторяю, — ничего делать не будем. Буду делать я. Вы отдыхаете. К сожалению, какие бы у меня отношения ни были с Его Величеством, выторговать ваше дворянское достоинство я не смогу. Мне кажется, король в этом смысле крайне принципиален.

— Это так, — соглашается граф.

— Поэтому из сословной книгия дворянства с одной стороны вас вычеркнут, — сообщаю.

— А с другой стороны? — спрашивает Бастиан.

— С другой, если касаться образа жизни, ничего не поменяется, — говорю. — Король мне пообещал дворянство ещё раньше, и первый же титул, который освободится, будет моим. Вот, собственно говоря, ваш титул я себе и заберу, думаю, на это благодарности короля хватит. Поэтому лично для вас мало что поменяется.

— А как же мои дочери? — заботливо уточняет граф.

— Для них тоже, — убеждаю его. — Мне заниматься делами графства сложно, честно признаюсь, я далёк от этих дел. Заниматься людьми будете вы. Я вряд ли поеду в графство, чтобы налаживать связи или отдавать распоряжения. А вы, судя по рассказам, знаете все проблемы этих земель и умеете с ними справляться.

Отец пристально смотрит на меня. Создается ощущение, что он хорошенько взвешивает все «за» и «против». Его понять легко: доверять мне пока рано, но очень хочется. Говорю искренне, и все мои слова похожи на правду.

— Да, это так, все связи у меня налажены, многие меня знают и в просьбах обычно не отказывают, — без высокомерия рассказывает граф. — Но как же ты тут останешься без моей помощи?

— Ну, как-то же справлялся последние пятнадцать лет, — смеюсь. — И, думаю, что дальше справлюсь.

— Но если вдруг что… — обращается ко мне отец, но я не даю ему закончить мысль.

— Если вдруг мне понадобится помощь, то тогда, конечно, я обязательно вас попрошу, — обещаю ему. — Но сейчас для меня важнее другое. Прошу вас, подумайте и запишете всё, что сможете вспомнить о Генрихе. Боюсь, для меня это жизненно важная история.

Вижу, как из-за угла выглядывает голова фея и тут же прячется. Феофан проверяет, не ушел ли гость. Очень вовремя.

— Фео, будь так добр, найди, бумагу и перо, — прошу его, но не слышу никакого ответа. — Фео, я знаю, что ты там. Я тебя видел.

— Ладно-ладно, найду, — бурчит фей.

Граф ждет, пока я закончу переговоры.

— Думаешь, король всё-таки будет настаивать на лишении нас дворянского достоинства? — снова спрашивает граф.

Кажется, сама мысль об этом для него в новинку, и он никак не может с ней сжиться.

— Уверен, что Его Величество будет до последнего настаивать именно на этом, — высказываю догадку. — И это будет достаточно высокой ценой за спасение вашей жизни. То, что он подарил мне пленных — ничего не значит. Для него, насколько я понимаю, важнее всего лишить вас даже теоретической возможности бунтовать. Мещане не поднимают мятежи. Мещане просто бунтуют.

Отец смотрит в пол.

— Но лично мне вы можете сильно помочь, — повторяю. — Мне нужна любая информация по всем приближенным герцога. Особенно про тот период, когда рядом было представительство Совета магов. Это никак не затрагивает дворянскую честь.

— Я не так много знаю, — заметно, что отец расстроен. — Я отвечал за службу выездной охраны, поэтому во дворце бывал редко. Мало, что могу рассказать.

— Именно вот это «мало что» попробуйте написать на бумаге, — прошу.

Слышу громкий грохот на чердаке.

— Фео, давай скорее! Всего лишь лист бумаги и перо — больше ничего, — кричу так, чтобы фей услышал.

— Прошу, милый Виктор, — рядом появляется Алёна и кладет на стол все, что нужно.

— Феофан, отмена! — командую фею и слышу, как хлопает люк. Феофан снова улетает в подвал.

— Ещё раз замечу, у вас прекрасная… — запинается Бастиан. — Помощница.

— Спасибо, — благодарит девушка и возле кухни оборачивается. — Каф?

— Молодец, Алёна, как только закончим, обязательно, — отвечаю нежити.

Отец поднимает глаза и тихо говорит.

— Я никогда не представлял встречу со своим сыном, — понижает он голос. — Тем более вот так. При таких обстоятельствах. Понимаешь, для меня мой сын давно умер. Я как будто только что узнал, что кошмарный сон закончился, и началась новая жизнь. Не рискуй, пожалуйста.

Мне сейчас тоже сложно это осознать. Понимаю, что нам обоим нужно время, чтобы привыкнуть к этой ситуации. Но я-то чуть более подготовленный. Искал и точно знал, что моя семья существует, а вот отцу намного сложнее.

— Что именно писать? — спрашивает Бастиан и берет в руку перо.

— Пишите всё, что сможете вспомнить, — говорю. — Это мне поможет.

— Ты думаешь, что он сознательно меня обманул? — спрашивает граф.

— Я уверен, что он сознательно вас обманул, — подтверждаю его догадки. — И меня, кстати, тоже. Не могу прямо здесь и сейчас это доказать, но ситуация внутри Академии показывала, что ко мне появилось нежелательное внимание как раз, когда я заинтересовался тем, что происходит вокруг. Я был нужен тихим и невзрачным. У которого нет никаких интересов кроме книг.

— Витя! — в гостиную влетает Феофан. Вася летит следом за ним. — Там столько всего, ты не представляешь! Мы можем это продавать, — потирает руки фей.

— Весь подвал затянут этой паутиной! — вторит ему с восторгом Василиса. — А паучков-то!

— Судя по коконам, это мужик с картины постарался! — подлетает в воздухе Феофан.

Феи говорят наперебой без всякого стеснения просто потому, что им очевидно — отец вообще не понимает ни слова.

— Если мы это всё продадим, нам хватит и на пруд, и на автополив, и на новые сорта деревьев, — перечисляет фей, загибая пальцы.

Василиса кивает в такт словам Феофана.

— Надо будет потом посмотреть, — отвечаю. — Как там слайм?

Встаю из-за стола и отхожу подальше, чтобы не мешать отцу. Замечаю, как он торопливо выписывает на бумагу предложение за предложением.

— Слайм так разжирел за эти несколько дней, — Феофан обнимает руками воздух. — Наверное, вырос раза в два, если не больше.

— И паучков стало больше, — добавляет Василиса.

— В смысле больше? Откуда? Они же не размножаются, — удивляюсь.

Феи переглядываются и играют в камень-ножницы-бумагу на то, кто будет рассказывать. Феофан побеждает.

— Мы не знаем, кто их туда забросил, — радостно сообщает он. — Их просто стало больше. Когда мы уезжали, оставляли три штуки. А сейчас приехали — их там штук десять, не меньше.

— И весь подвал заплетён паутиной, — не выдержав, подсказывает Вася.

— Собрать её получится? — уточняю.

— Без проблем, пауки вообще не агрессивные, — говорит Феофан. — У нас получилось смотать целый клубок. Смотри!

Фей достаёт из поясной сумки большой клубок серо-белых нитей. Беру его в руки. Несмотря на объем, веса в них совсем не чувствуется.

— Молодцы, так держать, — хвалю обоих. — Забирай клубок, потом узнаем, как пустить его в дело.

— Вить, а наша Алёна уже сходила в таверну? — интересуется Феофан.

Дверь в коридоре демонстративно хлопает, хотя девушка уже прекрасно слышит вопрос фея.

— Милый Виктор, можно подавать обед? — игнорируя вопросы фея, спрашивает нежить.

— Конечно, — отвечаю Алене.

Интересно, что эта работа приносит ей удовольствие. Девушка постоянно радуется, если есть возможность подать на стол. Она постоянно открывает для себя что-нибудь новое. Может быть, из прошлого? Надо будет её расспросить об этом чуть позже, вдруг чего расскажет.

Не проходит и пяти минут, как на столе появляются красиво оформленные блюда. Еда аккуратно разложена по тарелкам. Алёна постоянно старается сервировать по-новому. Все приборы и салфетки с находятся почти как надо. По гостинной распространяется вкуснейший запах мяса: оно подано буквально с пылу с жару.

— Замечательно! — потирает руки фей.

Возвращаюсь на своё место. Бастиан уже исписал целый лист ровным почерком и отложил его в сторону.

Вася посматривает на меня с осторожностью и прячется за спиной Феофана. Он шепчет ей на ухо ободряющие слова, и фейка, согласно кивая, тоже прилетает к обеденному столу. Отец наблюдает за этим пусть и не с удивлением, но с примесью лёгкого умиления.

— Никогда не встречал феев, — говорит он. — Очень редкие существа, кажется. Не помню, чтобы у наших целителей они водились. Хотя, нет, погоди. У Генриха сначала был один, но потом он куда-то делся. Именно поэтому и не запомнился. А с другими магами я практически не общался. Своих дел хватало.

— Девушка не пообедает с нами? — спрашивает отец, кивая на Алёну.

Та улыбается, предоставляя возможность ответить мне.

— Нет, нет, — заверяю. — Алёна поест чуть позже.

Девушка довольно кивает, принимая мои слова за обещание. Да я и сам их принимаю за обещание. Подпитка нежити нужна, пусть и не очень срочно. Думаю, мы решим эту проблему. Учитывая состояние нашего дома, могли остаться те, кто заслужил составить обеденную компанию Алёне.

Обстановка за столом непринуждённая. Граф периодически замирает и думает о своём. Несложно догадаться, что ему сейчас на самом деле тяжело. Во-первых, не быть во главе стола, а во-вторых, просто привыкнуть, что у него теперь есть ещё один родственник. Бастиан старается, и это видно.

— Наконец мы можем поесть дома по-человечески, — из уст фея замечание звучит комично. — Сколько можно перекусывать чем попало и на ходу.

Феофан отодвигает пустые тарелки и отваливается с набитым пузом.

— Витя, я даже взлететь не могу! Хорошо-то как! — стонет он, развалившись прямо на столе.

Усмехаюсь.

Лист с чернилами высыхает, и Бастиан сворачивает его в трубочку.

— Что теперь собираешься делать? — интересуется он и передает свои записи.

— Думаю, мне нужно дойти до Академии, — делюсь своими планами. — Есть там один человек, которого я всё же могу расспросить на тему Совета.

— Чем я могу тебе помочь? Только скажи. Чувствую себя бесполезным, — вздыхает отец.

— Самое главное мы уже сделали, — говорю, чтобы хоть так поддержать его. — Мы спасли вашу жизнь и жизни ваших людей. Осталось передать им, что их, в обмен на жизнь, лишат дворянства и наложат клятву, которую они будут обязаны соблюдать. И ничего они с этим не сделать. Я не вижу в этом нарушений дворянского слова. Всё должно пройти гладко. Займусь этим после Академи.

— Опять столько дел, никакого покоя, — вздыхает фей.

На тарелке отца остается чуть ли не половина еды. Феофан с недоумением смотрит на эту картину.

— Знаешь, а ведь я смогу быть немного полезным, — отцу в голову приходит идея. — Давай я сам сообщу своим людям о том, что нас, скорее всего, вычеркнут из дворянского сословия. Пусть лучше они узнают из моих уст, что их имя будет стёрто.

Видно, что слова причиняют графу чуть ли не физическую боль. К слову, он достойно с этим справляется.

— Не проблема. Могу доставить вас до серого дома, — предлагаю. — Обратно найдете дорогу? Я за вас отвечаю, поэтому в ближайшее время вы живете здесь. — Обвожу рукой дом.

— Это ненадолго, — графу сложно привыкнуть. — Обратно дойду сам.

— Фео, дай кошелёк, — прошу Феофана.

— Ещё и кошелёчек? — он отрывается от стола и пытается взлететь.

Плотный обед придавливает его обратно к столу.

Фей нехотя отдаёт кошелёк с десятью золотыми.

— Вот, возьмите, — передаю кожаный мешок отцу. — Вряд ли вам сейчас доступны счета вашего графства в Имперском банке.

— Не надо, — отказывается отец. — Нужно проверить личные. Думаю, они остались. Графство точно недоступно, тут ты прав.

— Возьмите, — настаиваю на своём. — Мало ли что, а так всем спокойнее. Думаю, что для перемещения по столице этого будет достаточно. А сейчас пойдёмте, довезу до серого дома. Если успею забрать — заберу.

— Я сам, — кивает отец и с тяжелым сердцем принимает деньги. — А это потом верну.

Как я и рассчитывал, байк доставляют почти сразу после нашего приезда. Стоит нам выйти в сад — он уже стоит возле ограды. Беспокоить нас не стали — оно и правильно, без меня эта машинка точно не поедет.

— Мы собираемся ехать на этом? — удивляется отец, когда подходим ближе к байку.

Из дома вылетают Фео и Василиса. Феофан активно машет крылышками и дожевывает на ходу. Видимо, нашел, чем еще поживиться.

— Виктор, ты уверен? Не упадёшь? — граф задаёт самые распространённые вопросы.

Феофан и Василиса пристраиваются впереди на своих привычных местах.

— Это дело привычки. Очень удобная штука, — поясняю. — Садитесь сзади — мы доедем до серого дома минут за пять, не больше. Это если медленно поедем. Я проехал на нём весь путь до караванов. У меня достаточно опыта.

Отец с интересом разглядывает механизм.

— Вообще, конечно, странная машина. Чем-то напоминает безлошадные кареты, но у нас и таких в графстве нету, — говорит он. — Я бы первый узнал.

— Мастер один и тот же. Что безлошадные кареты, что байк, это всё через мастерскую Нила. Будет нужно, сведу, — обещаю. — Ладно, садитесь, нам пора ехать. Мне ещё желательно успеть в Академию.

— Хорошо, — отец садится сзади.

Пробуждаю байк, и мы срываемся с места. Феи как обычно наслаждаются поездкой. А ещё отсутствием каких-либо опасных действий. Не нужно ставить щиты и отбиваться от врагов. С другой стороны, путешествие всем пошло на пользу. Вася заметно растёт, так же как и Фео. Алёна умнеет, а я больше понимаю, что тут и как устроено. Так что свои плюсы есть даже в опасности.

Едем по городу на средней скорости. Немного удивляюсь — некоторые горожане нас узнают и даже машут рукой. Успеваю помахать им в ответ. Феофан тут же оборачивается.

— Витя, не отвлекайся! — вопит он.

Фей до сих пор считает, что мы едем на опасной скорости. Хотя, это даже не половина от возможной.

Тормозим у серого дома.

— Действительно быстрая вещь, — замечает граф.

Вижу, что поездка ему понравилась. Присматривается к байку так, будто хочет приобрести себе такой же.

— Удобно по городу, — соглашаюсь.

Доходим до входа. В дом дальше поста не захожу. Администратор сразу узнаёт меня.

— Вы к графу? — спрашивает он.

— Нет, — качаю головой. — Я привёл своего пленника, чтобы он поговорил с другими моими пленными людьми. Это для дела.

Офицер на входе вообще не понимает, о чём я говорю.

— Можно позвать Громова? — уточняю.

Знакомое имя тут же снимает неловкость.

— Да, конечно, — парень вызывает дежурного и отправляет за Громовым. — Здесь недалеко, подождите пока, — показывает на стулья.

— А как долго нужно будет ждать? — уточняю.

Не спешу оставлять отца одного в сером доме, пока не удостоверюсь в его полной безопасности.

— Нет, ждать недолго, — отвечает администратор. — Обычно минуты две от силы.

— Тогда мы постоим, — ловлю взгляд отца, тот согласно кивает.