К обоюдной выгоде

Глава 13. Прослушка

— Вся надежда на тебя, сынок, — произнес отец шепотом. — Полезай внутрь и запоминай.

— Угу, — вздохнул я и забрался в тесную коробку такого размера, что коленки уперлись в подбородок. Отец с усилием запер дверцу, навалившись на неё всем телом, потому что мои руки уже толком не помещались.

Вы представляли себе когда-нибудь великанов? Ну, таких чтобы раз в двадцать больше человека и могли раздавить дом одной пяткой? Как-то раз в детстве я даже книжку про таких читал. Точнее, если по правде, то голографические картинки рассматривал. Так вот: если б такой великан решил сделать себе бейсбольный мячик из первого попавшегося мальчишки, помяв его как следует, то получилось бы аккурат что-то вроде меня сейчас.

Что же такое у нас тут происходило, и кому вздумалось поиграть в великанов? Несложно догадаться — это была новая авантюра отца.

***

На Тау-Кан людей долетело чуть больше миллиона и, как мне объяснил Ник, они расселились довольно плотно, в северном полушарии.

«Тут все логично, — рассуждал он как-то, пока я валялся на траве у речки. — Освоить новые территории мы еще успеем, а пока нужна взаимопомощь в освоении мира. У кого-то что-то может сломаться, поэтому надо выживать вместе. К тому же, если у меня правильные данные, именно тут под поверхностью сосредоточены залежи то ли минералов, то ли руды, которую планируют добывать для торговли с Землей. Тебе что, не интересно?».

«А? — вздрогнул я от неожиданности, потому что чуть не уснул под его нудный рассказ. — Интересно, но, пожалуй, не очень…».

«Ну вот, а я только собирался тебе рассказать, как лучше организовать систему управления. Смотри: сейчас колония разбита на основные и вторичные сектора. И совсем неправильно в долгосрочной перспективе, что всем заправляет верхушка из лидеров основных секторов».

«Агась, — зевнул я и перевернулся на другой бок. — Извини, но вот кто и чем тут управляет, мне как-то фиолетово. Спать охота».

Вот только оказалось, что как раз отцу это все было намного интереснее, чем мне.

«Марти, ну в чем радость руководить нашим мелким сектором? — вздохнул он через пару месяцев после прилета. — Сидишь целыми днями в четырех стенах и слушаешь жалобы о том, как у кого-то кто-то спёр удобрения, а у кого-то кукурузу жрёт какая-то дрянь. Или кто-то у кого-то спёр виски. Две канистры. Нет, нам нужно стремиться у чему-то большему».

Не знаю, почему стремиться нужно было именно нам, но в замаскированный ящик пришлось забираться мне.

Готовились мы к этому неделю. Отец не переставал повторять, что я щуплый, а к тому же смекалистый, поэтому подхожу лучше всего на это дело. Насчет первого я был не очень уверен, а вот ума и впрямь мне было не занимать. Правда, после того, как дверка все же закрылась, я уже стал сомневаться насчет своих мозгов, раз согласился на всё это.

Темно. Душно. С трудом представляешь, где ноги и где руки; да и непривычно, что колено упирается в лицо. Как назло, почти сразу зачесалась пятка. Часто ли чешется пятка у нормального человека? Думаю, что раз в год, а то и в десятилетие. Но стоит оказаться там, где эту самую пятку толком не почешешь, как тут же она начинает заявлять о себе, и зудит так, что аж потом покрываешься. Еще не хватало, чтобы вдобавок нос воспользовался положением и попробовал выступить с пяткой дуэтом. Этого я точно не переживу. А если чихну, так едва захлопнувшаяся дверца вылетит вместе с петлями.

Делать этого нельзя было ни в коем случае: в комнату уже вошли.

— Проверь все окна и стены, а я пока мебелью займусь, — произнес кто-то резким и неприятным голосом. В ответ ему чего-то буркнули. Я попробовал задержать дыхание, чтобы не чихнуть.

— Чисто, — проворчал чей-то бас.

— И у меня, — вторил ему кто-то сбоку.

— Здесь тоже, — прохрипел еще один.

— Отлично. Никого не впускать, кроме наших, — подытожил тот самый человек с неприятным голосом и вновь все стихло.

Первую проверку пройти удалось, впрочем, остальные скорей всего тоже удастся. Это все отец придумал. Очень уж он хорош на идеи, да разного рода хитрости. Недавно смонтировали ЦКС — центр космической связи, — и сегодня должен был состояться первый контакт с «Конкордией». Вроде как куратор нашей колонии будет на связи. Неужели тот самый «пиджак»? Я как его представил, сразу мурашки побежали по коже. Не нравился мне этот тип — с тех самых пор, как тогда, в своём небоскрёбе, взялся угрожать отцу. Пару дней после того случая, ещё на Земле, при воспоминании об этом меня аж трясло, и я представлял, что, когда вырасту, то обязательно с этим «пиджаком» поквитаюсь. Вот стану ковбоем, как Спайк и Тормоз, подстерегу его где-нибудь и… и… В общем, сделаю ему что-нибудь нехорошее!

Впрочем, теперь-то я на Тау-Кане, да и трястись сейчас точно не время — сейчас надо успокоиться. Успокоиться. Прислушаться.

«Вот бы узнать, что там остальные будут ему затирать», — сказал отец недели за две до сеанса связи. Его тогда особо никто и не поддержал. Работы у всех по горло. Из-за потерь грузовых кораблей, многие ресурсы не долетели. Домов получалось меньше, чем планировали, техники тем более. Отцу, как главе сектора южных штатов, уже которую неделю ходили жаловаться. И делали это все чаще. В результате он подолгу сбегал в лес или пропадал в мастерской. Именно там и родился план. Поскольку часть мебели оказалась потеряна, в главном зале для переговоров с «Конкордией» недоставало стола. Вот его-то отец вместе с парой наших столяров и решил собрать.

Надо сказать, что сделать они его решили из местного гигантского дерева. Что-то типа нашей елки, только с листьями и фиолетовая. Спил дерева стал столешницей метра два в диаметре. И держался этот стол на одной толстой ножке. Вот она-то и была с секретом, куда мне пришлось забраться.

— Проходите, герр Риттер, — произнес уже знакомый резкий голос. — Жучков тут нет, все чисто.

Ну вот — снова отец оказался прав. Недоверчивые, опасающиеся всего и всех главы секторов будут пытаться отыскать прослушку с помощью техники. Но в том-то и штука, что никакой техники не было. Из всех прослушивающих устройств здесь находился только я, скрючившийся, что креветка в банке. Их-то я никогда не видел, и довольно слабо представлял, что за креветки такие, но Железная Ти частенько так говаривала. Наверное, это такие зубастые твари, которых согнуло пополам, потому что иначе залезть в банку очень сложно.

— Оставить нас, — произнес некто на слегка ломанном общем языке. Раздались удаляющиеся шаги, звук закрывающейся двери. — Рудольф, sind Sie bereit fur die Treffen?

— Ja, Карл, naturlich, — пропыхтели ему в ответ.

Так. Этот, который пыхтит, должно быть и есть толстяк Рудольф Риттер. Он уселся за стол, навалившись на него всем своим весом. Ножка, внутри которой я сидел, скрипнула. Оставалось лишь надеяться, что она не сломается и не выдаст моего укрытия. В комнате раздался легкий шумящий звук, как у лопастей маленького дрона.

— Здравствуй, Роберт, — пропыхтел Рудольф Риттер.

— Приветствую жителей новой планеты, — раздался голос, шедший, как будто из динамиков. Я сообразил: это, видимо уже включили связь, и с ними говорит куратор с «Конкордии», тот самый мерзкий «пиджак». — Как вы долетели? По моим отчетам, все поселенцы добрались без особых проблем.

— Вы шутить, Роберт? — сорвался на фальцет Карл. — Мы потерять четыре пассажирский корабль и множество — грузовой! Почти весь техник, весь ресурсы, что у нас быть, а также боевые дроны! Все пропасть в космос! Единственный добравшийся контейнер, где должен быть дроны, оказался перепутан. Там лежать какой-то старый диван и много-много хлам!

— За склады и упаковку мы точно не отвечаем. А что до кораблей — ну, форс-мажоры случаются.

— Это есть очень плохо, Роберт, — произнес Рудольф Риттер, словно бы выдавливая из себя слова. — Ваши корабли не способен выполнить свой функций. Мы почти разорён! Здесь очень много пролетарий, который должен нам служить и обеспечивать безбедное существований. Если они узнать, что у нас нет ни техник, ни боевой дрон для правопорядок, мы окажемся в очень плохой ситуаций!

— Значит, сделайте так, чтобы не узнали, — произнес им в ответ тот самый Роберт. И, честное слово, я был уверен: он улыбается. Я даже представил на его месте отца и увидел, как вокруг глаз появились морщинки, а лицо перекосила ухмылка. — Отправляйтесь обратно в Мидгард, укрепляйтесь там. Кстати, вам самим-то не смешно — решили назвать свой сектор в честь центрального мира, а строитесь в стороне от остальных! И надейтесь, что никто не прознает про ваши… слабости.

— Что-о-о?! — взревел Рудольф Риттер так, что весь стол завибрировал. — Вы отдавать себе отчет, Роберт?! Мы иметь пятнадцать процент акций «Конкордий», вложить в проект больший часть денег. Да, как ты сметь?!

— Созвать совет директоров, — выкрикнул Карл. — Этот безобразий надо пресечь. А тебя… тебя…scheisse!

— Господа, дышите не так глубоко, чтоб чистый воздух Тау-Кана не столь сильно опьянял ваш разум, — произнес спокойным и беззаботным голосом Роберт. Ох, я прям представлял его противную ухмыляющуюся рожу.

— Я есть пьян от воздух? Возмутительно! — треснул по столу Рудольф так, что тот где-то хрустнул, а у меня заныло плечо. — Komm, bruder. Этот ничтожество издеваться над нами.

Братья Риттеры о чем-то еще шумели и спорили. Рудольф пытался выбраться из-за стола и чуть не уронил его. Их ворчание и лающая брань стали отдаляться в сторону дверей, когда раздался резкий звук, от которого меня чуть не вывернуло наизнанку.

Он длился буквально секунду — свербящий свист, проникший глубоко в голову, — а я даже не мог зажать уши, и только зажмурился.

— Господа, я не хотел вас перебивать, но мне пришлось. Я еще не закончил диалог с вами, — произнес Роберт. — Пожалуйста, избавьте меня от вашей брани, а просто выслушайте. Вы ведь деловые люди.

— Scheisse! — протянул кто-то из Риттеров и застонал.

Другой что-то проворчал на немецком, но довольно тихо и без былого запала. Видать, братьев скрутило не хуже моего.

— Что такое? Вы нас пугать? Вы нам угрожать?

— Совсем нет. Думаю, что это самый быстрый способ перевести диалог в конструктивное русло, а заодно небольшой пример, что даже на таком расстоянии мы способны контролировать некоторые дела на планете, — произнес Роберт и, когда под Риттерами зашипели гравистулья, продолжил: — Ваши деньги пошли на комплектацию полета. Все, что вы заказали — приобретено. Но транспортные потери прописаны в контракте. Форс-мажор в таком деле тоже никто не отменял. Пока вы были в полете, у нас возник ряд прецедентов на межгосударственном уровне. К счастью, всё кончилось благополучно, «Конкордия» цела… но для защиты интересов всех наших акционеров был принят основополагающий акт о том, что все права держателей акций реализуются исключительно на Земле.

— Was?! Это серьезен?

— То есть, ты ободрать нас. Оставить ни с чем? — прошептал Карл. — Scheisse…

— Почему? Вы до сих пор возглавляете Совет планеты, — сказал Роберт и после, немного иронично, добавил. — Во всяком случае, до той поры, пока кто-то не узнает, что у вас нет ресурсов на то, чтобы сдерживать остальных.

— Ар-р-гх…

— Halt, Карл! — выкрикнул Рудольф Риттер. — Роберт, нам нужен поставка боевых дрон. Много штюк. Мы хорошо платить. На Земля осталась часть нашей бизнес-империй.

— Уважаемый герр Риттер, конечно же, мы можем вам поставить все, что пожелаете. Боевые дроны, устройства подавления сознания или быть может вакцины массового подчинения, что уже закончат тестировать через пару месяцев в рамках нашего нового проекта. Вот только все оплаты с новыми планетами по решению Совета директоров компании, мы ведем в исключительно в ресурсах планеты.

— Но у нас еще нет ресурс! Города построен не полностью. Шахтер начать работать не раньше месяц, или через полгод…

— Хорошо, тогда поговорим через месяц… или через полгода. Все в ваших руках, уважаемый герр Риттер, — медленно и растянуто произнес Роберт, как будто говорил с детьми. — А теперь время на подготовку встречи следующей делегации. Не затягивайте с поставками, господа.

Судя по громыхающей брани и ударам по мебели, Роберт уже отключился, а братья Риттеры высказывали всё, что они думали насчет «Конкордии». Я же старался запомнить все в мельчайших деталях, чтобы передать отцу, кроме всей этой белиберды на немецком, которую я совсем не разобрал. Поскольку наш сектор не вкладывался в проект, не фокусировался на поставке шахтеров или специалистов, и в каком-то смысле требовался больше для обслуживающего персонала, отцу выделялось время для аудиенции меньше всех, да еще и последнему. Чему он несказанно радовался. Уж не знаю, сам ли он додумался подслушать за остальными членами Совета, но задумка выглядела весьма полезной.

Второй делегацией стала Конгломерация промышленников, затем Лига металлургов, после Николай Лосев — глава горнодобывающего сектора и одновременно начальник Союза шахтеров. Вот с ним-то я чуть не прогорел. Если остальные искали жучки, то русские подошли к процессу более толково. Они обследовали зал очень дотошно. Простучали весь стол и даже его ножку. Вроде бы охранники собирались уйти, как вдруг один что-то сказал и снова постучал по ножке стола.

Меня прошиб пот, а еще все-таки зачесался нос, да так сильно, что глаза заслезились. Я пытался почесать его о коленку, но выходило так себе. Вдобавок захотелось чихнуть и я, сжав зубы, сопротивлялся с полминуты, но потом все же не удержался. Получилось тихо и сдавленно, но русские тут же насторожились.

Снова раздался стук по ножке стола. Выпустите меня наконец! Вот еще немного и я сам отсюда сбегу! Зачем мне все это? Лучше бы…

Но мысль оборвалась быстрее, чем появилась, потому что… потому что кто-то с размаху всадил в ножку стола нож. Хорошо еще, что отец решил не экономить и сделал стенки толстыми: нож увяз в плотной древесине, но острие вышло из стенки рядом с моим лицом. Мне даже удалось в полумраке разглядеть зазубрины с обратной стороны лезвия. Совсем не хотелось представлять, как их могут использовать. Сердце колотилось так громко, что мне казалось: еще немного и меня услышат.

— Zaraza, — проворчал русский, попытавшись выдернуть нож. Через несколько попыток у него получилось. Я уж было понадеялся, что на этом все закончится и охранники не захотят снова мучиться с вытягиванием ножа — но ошибся. Еще пара ударов с разных сторон, один из которых очень больно кольнул меня в бок, и охранники успокоились. Я же сидел, стиснув зубы, со слезами на глазах от боли и страха. Скорее бы все это уже закончилось!

Появление Куртымова-старшего я чуть не прозевал. Как мне показалось, никто лишний раз ничего не проверял, не выискивал, а просто через пару минут после ухода Лосева, я услышал голос отца Ника.

— Здравствуй, Роберт.

— Здравствуй. Не буду интересоваться, как вы добрались, и как заселились. Начнем с самого важного, мой дорогой князь. Нет, ну правда, чудесный титул, — сказал «пиджак» и, должно быть, ухмыльнулся. — Что там в уточненном докладе геологов? Такое ощущение, что их данные сильно отличаются от результатов трудов автоматических зондов.

— Машины никогда не сравняются с человеком, — сказал Куртымов после небольшой паузы. — Впрочем, не стоит продолжать этот спор. Твои машины не умеют искать, а геологи — умеют.

Вот это интересно! Ник мне толком ни про своего отца, ни про этих самых геологов не рассказывал. Судя по тишине, даже «пиджак» был слегка озадачен.

— Мы нашли залежи… Ресурса. Несколько месторождений севернее столицы и одно очень большое — южнее, рядом с горной грядой. Думаю, что это только начало.

— Какие объемы?

— Минимум на триста лет.

— Порадовал, порадовал, — протянул «пиджак». — И ты знаешь, мне понравилось название. Нет, правда, к чему эти научные сложности? Язык сломаешь. А тут всё просто — «Ресурс». Не мне тебе говорить, какое значение он будет иметь для разработок «Конкордии». Вполне себе достоин называться ресурсом с большой буквы.

— Хорошо, Роберт.

— И ты не будешь жаловаться или пытаться получить выгоду в вашем серпентарии? — спросил «пиджак». — Насколько мне известно у твоего, гхм, княжества много оборудования и техники пострадало при посадке. Даже не представить, как тебе теперь выстраивать новый мир.

Повисла пауза. Я пытался представить выражение лица «пиджака». Наверное, он противно ухмыляется, как тогда, на космодроме, в Майями. А вот отец Ника, я был уверен, смотрит на него спокойно, как на равного.

— Да, Роберт. Не самые удачные места для приземления, — медленно произнес он. — Да ещё эти сбои…

— Сбои? Разве их число выше прогнозного?

— Нет.

— Ну, значит с моей стороны всё выполнено. Так что без претензий…

— И не собирался. Какой смысл в претензиях? Неужто «Конкордия» удовлетворила бы их? Мы будем справляться тем, что имеем.

«Пиджак» произнес что-то невнятно — я не расслышал — но уже через мгновение продолжил членораздельно. — Знаешь, мне больше нравится общаться с Риттерами. Сбивать с них спесь, радоваться тому, как до них доходит, во что они попали. А с тобой — скучно.

— Скучно? — неожиданно рассмеялся отец Ника. — Ох, Роберт, брось. Я прямо вижу, как ты там у себя под столом сучишь ножками от удовольствия.

На какое-то время повисла тишина. А потом «пиджак» тоже рассмеялся:

— А что, если и так?! Может, мне не терпится встать и прогуляться по новой, чистой Земле — Земле, свободной от вас! Ты можешь сказать — это радость раба, свергнувшего хозяина. Но нет, нет! К простому рабу пришли бы новые хозяева. А я не простой. Я сам стану хозяином над всеми. И увижу, увижу, как ты сломаешься, когда наконец-то поймешь всю суть этой миссии!

— Суть я понял еще на Земле.

— Но почему согласился?

— Ты и впрямь не оставил мне выбора. Сопротивляться «Конкордии» и другим корпорациям в их безумном стремлении уничтожить государства и править самим мне уже было не под силу. Спровоцировать ядерную войну и уничтожение цивилизации — тем более. А вот создать здесь мир, основанный на традиционных ценностях…

— У тебя не выйдет, увы. Ты слишком веришь в людей. А они слабы, мелочны, трусливы. К тому же, тебе и так ясно, что планету, полную Ресурса, «Конкордия» просто так не оставит вне своего внимания.

— Конечно, понятно, — усмехнулся в ответ Куртымов-старший. — Как и вся ваша схема контроля колоний. Блокирование развития науки, возможностей развиваться самим. Завяжете все блага на ресурсах или… Ресурсе. Начнёте обменивать золото на бусы, а колонисты только рады будут, потому что золото им самим совсем ни к чему.

— Слишком пафосно, слишком упрощено. Все намного запутаннее и сложнее. Не боишься, что тебя прикончат свои же?

— За своих не волнуюсь. А ты не решишься. Пока Тау-Кан не начал бесперебойные поставки, я тебе нужен. Тем более что пока ты мечтаешь меня сломать — я нужен живым.

— А тебе будут нужны поставки с Земли, — произнес «пиджак» (кажется, с улыбкой). — Люблю общаться с деловыми людьми, Олег. Мы ведь все стремимся к обоюдной выгоде.

Меня снова бросило в жар, как только услышал про эту самую выгоду. Видимо, так уж пошло, что теперь она для меня стала символом совсем обратного. Руки тоже начали неметь, хотелось пить и домой.

Так я просидел, пока говорили все делегации. Кажется, поток был нескончаемым. Мозг закипал, дышать становилось все тяжелее. Руки и ноги совсем не чувствовались. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Они то расширялись радужным каскадом, то сужались. Потом радостно закрутились. Может я уже сошел с ума или мне это все сниться?

А быть может наоборот? Нет никакого Марти Итена Фостера, а есть только креветка. Она живет в столе. Ей иногда снится, что она земной мальчик, который очень любит хорошенько отдохнуть и, наверное, космос. Странная история, те сны о мальчике еще недавно казались такими реальными, а теперь все больше и больше походили на фантазию.

Это очень естественно для сна, решил тогда я. Ведь чем больше просыпаешься, тем причудливей кажутся сновидения. Кажется, что креветка совсем пробудилась. Хм, а чем же я питаюсь? Быть может, я потому живу в столе, что ем дерево? Надо попробовать. Тьфу, не вкусное и твердое. Зубы скользят не могут ухватить. А есть ли у креветки зубы? Не, ну а как без них? Голова кружится. Сейчас снова усну.

Нет! Не хочу спать! Мне надоел этот кошмар про мальчика, который заперт в столе. Не хочу его больше видеть. Не спать! Не спа… Не…

— Марти! Марти, очнись!

Сильно болели щеки и дрожала голова. Я приоткрыл глаза и тут же еще одна пощечина влетела мне по щеке. Чуть не подпрыгнул от неожиданности и боли.

— Уф! Пришел в себя! — выдохнул отец и убрал руку от моего лица. — Я уж испугался за тебя, сидишь там весь бледный, едва дышишь. Ладно, приходи-ка быстренько в себя.

Сперва я попытался пошевелить и как-то разогнуть затекшие и онемевшие руки и ноги, но получалось с трудом. При этом начал пересказывать, не слишком заботясь о том, важное или неважное пересказываю - отец разберется. Мне же главное быстренько все вывалить, поэтому я строчил, как пулемет, едва успевая перевести дыхание.

Отец закончил с проверкой быстренько растер руки, ноги, спину; дал понюхать флягу с виски и усадил за стол.

— Пора убираться отсюда, пока нас не заметили, а ты в подробностях расскажи обо всем, что услышал, — сказал отец и помог мне встать. Ноги меня едва держали, но я был просто счастлив, что день в столе закончился и, возможно, уже совсем скоро этот эпизод из жизни креветки покажется мне фантазией и сном.