Изгнанница. Искра Императора

5

Когда солнце покатилось к горизонту, меня проводили длинными дворцовыми коридорами и лестницами до кареты. Даже присесть на дорожку не дали, спасибо, хоть полноценно покормили: уткой, печеными овощами и крохотным пирожным на десерт. Не знаю, как там в Лавуале, а в столице было достаточно прохладно. Живые лабиринты пожелтели и поредели, наверняка, зеленые летом кусты сменились черными ветками, деревья сбросили листву до следующего весеннего сезона. Закатные лучи окрасили все в золотисто-красные тона, а ветер с привкусом соли тут же пробрался под мою накидку. Когда я спускалась по широкой лестнице к черному, без изысков экипажу на подъездной дорожке парка, чуть не окуклилась от холода. Дворцу за моей спиной, навевающем мысли о Версале или Петергофе, больше бы подошла карета Золушки, изящная, пузатенькая, с золотом, но что выдали, то выдали.

На самом деле пригнали целых два экипажа: один, поменьше, для меня, другой, побольше, для моих сундуков, которые не падали сверху исключительно потому, что кто-то их хорошо привязал. Багажная карета напоминала индийский поезд. Разве что ничего автоматизированного здесь не было: в кареты запрягли гнедых лошадей, которые топтались на месте, готовые сорваться и увезти меня из этой красиво-страшной сказки, в которой императору нужна не жена, а инкубатор для будущих дракончиков.

Альви была Искрой, не последним лицом при дворе, в ее воспоминаниях было множество фрейлин, девушек, которые добивались ее дружбы, сыпали комплиментами. В моем мире это называлось по-другому. Почему среди них не нашлось ни единой подруги? Потому что сейчас, когда Искра императора стала парией, изгнанницей, никто, ни одна из них не пришла попрощаться или ее проводить.

Я оглянулась на дворец и испытала легкий приступ отчаяния, который снова мне не принадлежал. Впрочем, Альви не хотела, чтобы пришел кто-нибудь, она ждала одного конкретного дракона.

Натаниэль.

Будто император мог вот-вот появиться на верхней площадке, сбежать с лестницы, упасть ей в ноги и умолять остаться. Так хотелось бы этой бедной влюбленной девушке. Я в этом плане была более прагматичной и понимала, что на колени его мерзавское величество упадет только если ему по этим коленям прилетит чем-то тяжелым. Такие мужчины вообще не меняются и ни о чем не умоляют, они умеют исключительно приказывать и отправлять в ссылку беззащитных женщин.

Моя, уже совершенно точно моя, ярость, кажется, окончательно вытеснила нежную Искру. А может, она полностью уступила мне, когда лакей протянул мне ладонь в белой перчатке, а ее так и не окликнули. Я буквально почувствовала, как во мне растворяются отголоски чужих чувств, оставляя мои.

Например, лично меня больше интересовало: куда делась Анаста, и как я все-таки буду путешествовать, если меня запихнули в карету.

Со вторым все стало понятно спустя полчаса, когда меня совершенно неромантично потрясли в экипаже и привезли в порт. Теперь я понимала, откуда этот привкус соли на языке — море было ближе, чем я могла представить. Еще меня так впечатлили огромные корабли, с мачтами, вырастающими в небо, изящные и украшенные резными деревянными драконами на носах, со сложенными парусами, что я вообще забыла и про Альви, и про ее сестру, и тем более про императора.

Я словно попала в тематический фэнтези-парк или на съемки фильма про флибустьеров. Порт был огромным, со множеством кораблей поменьше и побольше, туда-сюда носились люди, грузили, разгружали, смеялись, кричали… Это так сильно разнилось с законсервированной тишиной, с которой я успела столкнуться в коридорах дворца, что меня немного выдернуло и втолкнуло в жизнь. Правда, теперь я понимала, почему мне по пути так никто и не встретился: просто никто не хотел встречаться с заклейменной бездетной Искрой. А этим простым рабочим порта и матросам до меня вообще дела не было.

Лакей, что меня сопровождал, вернулся и оторвал меня от разглядывания кораблей. Распахнул передо мной дверь.

— Сюда, госпожа. Я познакомлю вас с капитаном.

Порт отметился грязью под ногами и мелкой моросью, я пожалела, что на мне тоненькие туфельки, а не ботинки. Меня повели мимо красивых кораблей, на которые я уже раскатала губу, к миниатюрному на их фоне, двухмачтовому и какому-то дряхленькому. Если те, которыми я любовались сияли лакированным деревом в свете фонарей, этот был каким-то серым и хлипким. Я вообще доплыву туда, куда надо, или мой супруг решил меня утопить по дороге?

— Любуетесь моим малышом, госпожа? — поинтересовался высокий седобородый мужчина в полинявшем пальто.

Я хмыкнула на двусмысленность этой фразы: понятное дело она была рассчитана на хрупких леди.

— Прикидываю свои шансы на выживание, — ответила честно, с вызовом встретила его взгляд.

— Это вы зря, — обиделся мужчина. — Я капитан этого корабля вот уже двадцать лет. Как видите, ни один шторм его не сломил.

Вот и мастера по ремонту бытовой техники всегда говорят, что не нужно покупать новую стиральную машинку, лучше чинить старую — дольше прослужит.

— Никогда не знаешь, который шторм будет последним, — пробормотала я и повернулась к лакею. — А другие варианты есть? Я подожду утренний рейс, если что, посплю в карете.

На меня посмотрели как на сумасшедшую: и лакей, и капитан.

Ответил капитан:

— Мой «Сорванец» — единственный корабль, который перевозит продукты и пассажиров в Лавуаль. Не подниметесь на борт в течение часа, будете ждать следующего рейса через два месяца.

Через два месяца⁈ В течение часа?

— Но мы не успеем погрузить сундуки, — воскликнула я, вспомнив, как долго их собирали.

— Очень жаль, — зло бросил капитан. — Но если начнете сейчас, большую часть с собой увезете. Выделю вам двух матросов, можете сами им помочь.

Я посмотрела на него скептически, потому что где сундуки, а где Альви. Я сегодня по комнате устала ходить. Не говоря уже о том, что даже без медицинского образования можно было понять, что после выкидыша носить тяжести ни один доктор не порекомендует.

— У меня сестра не приехала! Она не успеет! Вы можете подождать?

— У вас час и не минутой больше, — отрезал капитан и ушел.

Мне резко стало не до холода, оставалось только руководить погрузкой собственных сундуков. Вот чем, спрашивается, я занималась, когда это все упаковывали? Спала! А надо было доползти, но проверить, что они там собирают и куда кладут. Сейчас бы знала, что просто необходимо с собой взять, а что можно оставить без зазрения совести. Не рассекретили бы! Но больше всего меня беспокоило отсутствие сестры.

В памяти Альви было железное — они неразлучны и неразделимы. Если Анасты нет, значит, что-то случилось. Она опоздала или заблудилась, или с ней что-то произошло. Что-то непоправимое. Это убеждение засело во мне на всех уровнях сознания и подсознания, поэтому я уже не особо следила за тем, что там грузят лакей и матросы. Все время смотрела на дорогу, ждала появления Анасты.

Ждала и верила, что сестра успеет.

Вот вроде мне она никто, и это не должно было меня волновать, но волновало. Когда же из очередного безликого экипажа вынырнула Анаста в знакомом розовом платье, у меня наконец-то отлегло от сердца.