Изгнанница. Искра Императора

2

Допрыгались, как сказала бы моя мама. Увы, мамы уже несколько лет как не было, как и отца. Они ушли друг за другом, и, можно сказать, меня в том мире вообще ничего не держало. С отношениями у меня не складывалось: в университете я встречалась с парнем, который потом переехал в Москву и нашел себе девушку поближе. С московской пропиской. После этого я долго не подпускала к себе мужчин, были попытки ходить на свидания, за мной пытались ухаживать. Как раз одним из последних пытался владелец крупного промышленного холдинга. Мы познакомились, когда я занималась праздником для одного из их предприятий международного уровня. Было много иностранцев, высокопоставленных и низкоположенных (если вспомнить, как некоторые тогда напились), от мероприятия все остались в полнейшем восторге. Именно тогда он обратил на меня внимание: мужчина с внешностью голливудской кинозвезды, завидный холостяк из списка Форбс, которого в нашем городе все то ли боялись, то ли боготворили. Но я ровным счетом ничего не чувствовала…

Возможно, именно поэтому я очутилась здесь. В том, что я жива, хотя и так странно, в теле этой самой Альви, сомнений не было. Выяснить бы еще, где это здесь. Если за одну только невозможность родить здесь можно без головы остаться. Средневековье как есть! Не зря я этот замок сравнила с декорациями того времени.

— А можно, я сама уеду? — поинтересовалась я у «сестры». От греха подальше. Как-то не тянуло меня второй раз за несколько дней? Неделю? Умирать. — Без предварительной встречи.

Анаста выпучила глаза.

— Ты правда умом повредилась? За такое точно казнит!

Понятно, встречи с венценосным супругом не избежать. Что ж, ладно. Будем изображать дурочку, кивать и соглашаться со всем, и очень надеяться, что меня ждет изгнание, а не что-то похуже. Изгнанию лично я буду очень рада: с таким мужем, который за потерю ребенка может казнить, и врагов не надо. Чем дальше от него, тем лучше.

— Я просто очень расстроена, — объяснила свое поведение блондинке, которая и так смотрела на меня очень подозрительно. Стоило мне это сказать, как подозрение с ее лица тут же ушло, она сочувственно закивала.

— Еще бы! Тебе, как Искре, от такого вдвойне больнее.

Искра! Снова в памяти полыхнуло, коротким, но емким воспоминанием. Искру для сильнейших драконов этого мира выбирают еще в детстве: по силе крови, по совместимости с тем, кому предстоит рожать наследника и поддерживать на протяжении всей жизни. Только Искра способна выдерживать полную силу мужа, забирать ее излишки, которые могут свести дракона с ума. Только Искра способна произвести на свет наследника, и, чем сильнее дракон, тем больше ответственность.

Когда Искра избрана, в ее тело помещают частичку драконьего пламени, и с самого детства ее тело развивается, подстраивается под него, для того, чтобы в будущим принимать силу, выдерживать ее, суметь выносить ребенка с драконьей кровью, и, может быть, даже не одного. Драконами в этом мире рождаются только мальчики, девочки, даже с драконьей кровью, остаются просто наследницами знатных родов и удачно выходят замуж, но, увы, уже не за драконов. Дочерям драконов никогда не стать искрами, и крыльев им не дано.

Не успела я переварить полученную из памяти Альви информацию, как Анаста снова защебетала:

— Ну что, сестрица, хочешь поспать? Или пойдем прогуляться?

— Так мне же, вроде, лежать надо, — произнесла я.

— Ох уж этот мне Барви, — сестрица махнула рукой. — Тот еще перестраховщик.

Значит, Барви королевский лекарь. Точнее, императорский. Запоминай имена, Аглая, запоминай. Точно лишним не будет.

— Тогда я, конечно, хотела бы погулять, — честно призналась я, — если за это, разумеется, не казнят.

Шутку юмора Анаста не оценила, снова выпучилась, и я решила, что больше шутить не стоит. По крайней мере, с ней.

— Я помогу тебе одеться, — сказала она, когда я поднялась. — На улице уже совсем холодно. Вчера выпал первый снег, растаял, разумеется, но от этого не легче.

Первым делом я заглянула в ванную, которая прилегала к моей комнате. Что меня определенно порадовало, так это то, что она была. И ванна в ней была, сверкающая жемчужным перламутром, стояла на массивных бронзовых ножках. Никаких тебе средневековых бочек и лоханей, здесь вообще все больше напоминало стилизованный отель, чем настоящий замок. Отполированная двухцветная плитка под ногами: темно-красная, и белая, на стенах — просто холодная белая, массивное зеркало в половину моего теперешнего роста, куча баночек, скляночек, масел на полках. Полотенца, мягкие пушистые тапочки, халаты.

В тапочки я влезала с удовольствием, равно как и халат надела. Все-таки в замке было достаточно прохладно, в ванной камина не было, как в комнате, а тело Альви еще недостаточно восстановилось после выкидыша. Сама мысль об этом отозвалась грустью, и я невольно приложила ладони к животу.

Что это? Откуда такие чувства? Почему так больно от того, что моим никогда не было, ведь я никогда не носила этого малыша…

Дабы окончательно не провалиться в эту жгучую горечь, я занялась приведением себя в порядок и совершила все гигиенические процедуры, как и в своем мире. Унитаз здесь тоже наблюдался, в небольшой, отведенной специально для этого дела нише. Стоял на постаменте, как трон, и работал по принципу умной сантехники: попу поднял — услышал слив. У местной ванны не было крана, а вот у местной раковины был, правда, без вентилей. Срабатывал, стоило сунуть под него руки, но таким и в нашем мире никого не удивишь, вода из него сразу шла идеально комфортной температуры. Поэтому раковиной я пока и обошлась, решила не искушать судьбу расспросами Анасты по этому поводу. А там, глядишь, и память что-то да подкинет про купания.

Когда снова вышла в комнату, увидела лежащие на кровати наряды и поняла, что местная ванная комната, похоже, единственное благо цивилизации. Потому что там лежали нижнее платье, панталоны, более плотная нижняя юбка, корсет, кринолин, верхнее платье, короткая курточка, муфточка… Плюс еще один вес к весу Альви.

— Садись, приведем тебя в порядок, — скомандовала сестра.

Но сесть я не успела, потому что дверь в мою спальню распахнулась так, что чудом не сорвалась с петель. Меня окатило волной мощной, яростной силы — как будто я оказалась в эпицентре извержения вулкана.

— Реверанс, Альви, реверанс, — еле слышно зашипела Анаста, которая уже присела, опустив глаза в пол.

Я же застыла как вкопанная и глаз не опустила, поэтому ударилась об огненный взгляд шагнувшего в комнату императора.