Изгнанница. Искра Императора

11

К счастью, дальше до Лавуаля мы добрались без приключений. После случившегося со мной охотно общались и матросы, и помощник капитана. Главный по рулю продолжал дуться и меня сторонился, но остальные были счастливы составить компанию по первой просьбе. Я частенько поднималась на палубу, в сундуках мне нашли длинное пальто и шаль, и в таком виде я могла очень много простоять, глядя на зимнее море. Тошнота меня покинула, поездка перестала быть изматывающей и утомительной, да и таких сильных штормов больше не было.

Возможно, именно поэтому в пункте назначения я сошла с палубы «Сорванца» даже с некоторым сожалением.

— Нам будет вас не хватать, — произнес помощник капитана, прощаясь.

— Когда вы в следующий раз будете здесь?

— Месяца через два. Может быть, позже. Шторма сейчас только начинают усиливаться, но мы привозим провизию. Местные, конечно, и без нас не пропадут, — он кивнул на портовый городок, который расстилался у подножия гор, — а вот те, кто там, на высоте…

Я задрала голову. Если честно, Лавуаль совершенно не напоминал Заполярье, он был больше похож на Красную поляну. Стоящие чуть поодаль горы, высоченные вершины, вонзающиеся пиками в небо, сосны, уютные домишки, рассыпанные у подножья и между ними, виднеющаяся даже с пристани бурная река. Летом здесь, должно быть, небывалая красота. Да и сейчас, честно говоря, тоже. В зиме есть своя особая прелесть, и, если на сердце тепло, она щедро одаривает снежными чудесами.

За мной уже прислали экипаж, простенький, даже не такой, в котором я уезжала из дворца, совмещенный с багажным отсеком, а еще с полозьями вместо колес.

— В горах вы по-другому просто не пройдете, — пояснил угрюмый кучер. Да я и сама уже поняла. Попрощавшись с командой, я села в сани-карету, и мы тронулись.

Сначала дорога петляла между домишками, потом шла между гор и реки, и, стоило нам начать подниматься наверх по серпантинным дорогам, как снега начало становиться все больше и больше. Правда, красоты этого места заснеженные дороги не умаляли, напротив: я как в сказку попала. Заснеженные деревья на склонах, заснеженные шапки гор, высота и бескрайнее синее небо. Искрящийся на солнце снег резал глаза, поэтому, немного понаблюдав за пейзажами, я завернулась в плед, устроилась поудобнее на сиденье и, задернув шторки, провалилась в сон. Чтобы проснуться от резкого толчка.

— Почти приехали! — крикнул кучер.

Оказывается, мы уже преодолели не только подъем, но и деревню, раскинувшуюся перед замком. Который возвышался в горах, как какой-то туристический объект, спросонья я даже удивилась, что народу здесь почти нет. Были те, кто открывал ворота, еще слуги выстроились вдоль подъездной дорожки. И все.

— Госпожа Эрхольд! — громко провозгласил кучер, который подал мне руку, чтобы помочь выйти из экипажа.

Ко мне разом развернулись все недовольные лица. Еще бы! Я бы тоже была недовольная, если бы меня выгнали в морозный день встречать какую-то госпожу. Особенно в таких накидках. Некоторые старательно пытались улыбаться, но не от всей души. Кто-то даже не старался, кто-то был занят тем, чтобы не стучать зубами от холода.

— Внутрь! Все внутрь! — скомандовала я прежде, чем от толпы отделился дворецкий, у которого то ли зуб болел, то ли скулы свело.

Слуги, не дожидаясь повторения, радостно устремились по ступенькам наверх.

— Но так не положено! — возмутился дворецкий, которого я подхватила под локоть и повела за собой.

— А пневмонию им кто потом лечить будет? — уточнила я.

Здесь, вдалеке от его императорского величества, отделенная от него горами, морем, снегами, соснами и чувством собственного достоинства, я почувствовала себя совершенно иначе. Задышала полной грудью, если можно так выразиться.

Внутри замок оказался… замком. Высоченные потолки, холодный камень стен, арочные окна. Залитый солнечным светом холл казался просто огромным. По стенам стекали гобелены с морскими пейзажами, наверх уводила широченная лестница, при виде которой на ум сразу приходили мысли об английских и французских аристократах и всякие исторические фильмы.

К счастью, я вовремя вспомнила про собравшихся слуг и уже хотела возобновить знакомство, но в этот момент раздались какие-то крики и верещание. Откуда-то сбоку, из-под лестницы, вынырнул щуплый мальчишка, метнулся к дверям, но следом за ним вылетела дородная женщина в переднике, с испачканными мукой руками. Она в два счета схватила его за ухо и торжествующе воскликнула:

— Попался, паршивец!