Изгнанница. Искра Императора

7

Аглая

У меня до сих пор сердце билось как заведенное, отдавая набатом в виски, стоило мне вспомнить о произошедшем в бассейне, хотя прошло без малого два дня с нашего неудавшегося девичника. Или удавшегося? Это как посмотреть, потому что Ханне после чая и прохладной купели стало легче, они с маркизой разговорились и наконец-то подружились. Я окунулась в ту же купель, желая избавиться от наваждения, вызванного губами и руками одного настырного дракона, от жара, что гулял в крови, словно жидкое пламя, от настойчивого желания вернуться. Очень хотелось продлить поцелуй, а затем позволить тлеющим углям разгореться до настоящего пожара. Я словно глотнула живое солнца и чуть не сгорела дотла.

Купель, спасшая Ханну от перегрева, увы, от перевозбуждения меня не спасла. Наоборот, мягкая обволакивающая сила воды только сильнее напомнила мне объятия супруга. Как его пальцы вплетались в мои волосы, заставляя запрокидывать голову, как губы скользили по губам, раскрывая меня… Земные позаботились и о ледяной купели, для любителей острых ощущений, но доктор Вайт мне строго-настрого запретил мерзнуть. В горячую воду мне было можно, а в холодную ни-ни. Поэтому приходилось спасаться старыми добрыми дыхательными упражнениями. Помогало ли это? Скорее да, чем нет. Я не явилась ночью в соседнюю спальню и не потребовала исполнять супружеский долг! Уже достижение.

Правда, что-то мне подсказывало, что я бы его там не нашла. Когда он тискал меня в бассейне, я прекрасно почувствовала, что желание там было ого-го. Учитывая, что император раньше ни в чем себе не отказывал, а вот я ему как раз отказала, то дракон, вероятно, отправился туда, где ему рады.

Это злило. Даже не то, что этот дракон развлекался с другими, а то, что теперь это меня волнует. Не должно же, потому что он мне не муж, не любовник… Мы даже ни на одно общее свидание не ходили! Мы партнеры по бизнесу и у нас общий ребенок — это все, что нас связывает. Да только партнеры по бизнесу не являются в чувственных и откровенных снах, у партнеров по бизнесу не хочется пересчитать кубики на идеальном прессе, пальцами или губами, их не хочется пригласить к себе в спальню вовсе не для разговоров, и не только в спальню, кабинет бы тоже подошел…

Проклятый Натаниэль! Он словно сжег во мне какой-то предохранитель!

Не знай я императора как облупленного, всей их истории с Альви и Анастой (и не только Анастой, там девиц было целый дворец!), я бы, наверное, поддалась и магии искры, и очарованию дракона. Потому что помимо того, что он был слеплен как греческий бог, Натаниэль меня слушал и слышал в бизнесе: как партнер он оказался замечательным. Ладил с детьми, заботился обо мне, защищал. Только совсем бесчувственная железная женщина такое бы не оценила. Я не была бесчувственной и железной точно. Какая тут бесчувственность, если тело горит огнем, стоит только вспомнить, как я цеплялась пальцами за сильные, будто стальные плечи мужа, а от его поцелуев кружилась голова, как в какой-нибудь мелодраме.

И что теперь с этим делать? Поддаться наваждению? Я молодая, здоровая женщина, у меня есть телесные потребности. Наверное. Доктор Вайт вообще настоятельно рекомендовал свои потребности не игнорировать, вроде как это только укрепляет во мне пламя. Но я тогда мысленно закатила глаза. Помимо молодости и здоровья, у меня есть мозги. И мозги как раз подсказывали мне, что я для Натаниэля приз, приятный бонус, следующая его победа.

Я не сомневалась, что супруг действительно мной увлекся, не Альви, а мной настоящей. Потому что тело телом, но в людях и драконах нас привлекает личность. И отталкивает тоже.

Но что будет, когда он меня получит? Я была не настолько наивна, как моя предшественница, которая верила в «долго и счастливо». Не привыкший ни в чем себе отказывать император заберет свой приз, а после…

Смогу ли я отнестись к этому спокойно? Простить, отпустить, когда он станет изменять уже не Альви, а лично мне? Остаться в Лавуле такой же изгнанницей, только уже с разбитым сердцем? Внутри все полыхнуло костром, стоило об этом задуматься! Я уже раз обожглась о такое пламя в своей прошлой жизни, больше не хочу. Либо навсегда, либо никогда.

— Мне нужно в нем разочароваться, — прошептала я своему отражению.

— Что? — переспросила Ханна.

— Мысли вслух, — улыбнулась я. — Урсула закончила твое бальное платье?

Щеки помощницы ярко вспыхнули.

— Почти. Но я по-прежнему не уверена, что мое присутствие там будет уместным, Альви.

— Я императрица, и я тебя пригласила. Сильно сомневаюсь, что кто-то станет смотреть на тебя косо, скорее, будут размышлять, кто эта красавица.

— Меня и так уже путают со знатными дамами, — вспомнила Ханна. — Недавно один из императорских советников назвал какой-то Элизой и преследовал до ваших комнат.

Урсула создала целый гардероб для моей камеристки, и ее действительно принимали за мою фрейлину.

— Если такое повторится, рассказывай мне сразу, — заявила я строго. Еще не хватало, чтобы мою Ханну кто-то там преследовал.

— Хорошо, — кивнула она, — но больше он не подходил. Наверное, перепутал с кем-то.

— Насчет бала не волнуйся, — вернулась я к нашей изначальной теме, — ты все равно не переплюнешь меня в тревожности.

— А вы почему из-за бала переживаете⁈

— Потому что это первый бал в Лавуале. Потому что всем все должно понравиться.

А еще я буду танцевать с Натаниэлем и активно в нем разочаровываться. Наблюдать за супругом, знакомиться с его недостатками и темными сторонами. Задачка не из простых, учитывая, что пока ни в чем криминальном супруг мной замечен не был. Может, у Ханны спросить? Куда Натаниэль ходит и к кому? Слугам, наверняка, известны такие нюансы.

— Уверена, им все понравится, — улыбнулась мне Ханна. — И вы понравитесь, Альви. Особенно императору!

Была не была.

— Ханна, а где император ночует?

Подруга моргнула, будто не понимала моего вопроса.

— В соседней спальне.

— Один?

— Насколько мне известно, да. Почему вы спрашиваете?

— Забудь, — отмахнулась я и закусила губу.

Что ж, никто не говорил, что будет легко. Ничего, сегодня ночью бал, я буду рядом с Натаниэлем и буду внимательна. Уверена, император даст мне повод для разочарования. Не может не дать.