Инцел на службе демоницы 3: Добро пожаловать в порок

Ep. 08. Сладкие изменщицы (VIII)

— Ненавижу ангелов! — выдохнула Майя, стискивая полученный номерок. — Знал бы ты, как я их ненавижу!

Только что, сдав одежду в раздевалку, мы зашли в просторное фойе университетского клуба. Толпа внутри, казалось, сверкала в свете ламп — улыбками на губах, блеском украшений и переливами вечерних платьев. Я задумчиво оглядел довольные парочки. Вокруг были в основном такие же, как и мы, студенты и молодые аспиранты. И кто тут ангелы? Нимбами не светил никто.

— Хочешь, можем уйти, — предложил я, перескакивая глазами с лица на лицо.

Идея уйти была не такой уж и плохой — во всяком случае лучше, чем идея прийти сюда. Вообще мне несвойственны импульсивные поступки: аффекты, припадки, взрывы ревности, гневные выходки, однако это приглашение вышло исключительно импульсивно, под мощным потоком эмоций, и сейчас я жалел. Не о том, что позвал Майю — она была достойна такого приглашения. А о том, что, поддавшись атмосфере, все-таки пошел на этот райский бал, хотя до последнего на него не собирался.

— Нет, я хочу остаться! — Майя порывисто сжала мою ладонь. — Хочу, чтобы сестра увидела, что я тоже могу быть счастлива!

Стоило нам переступить порог, как в ее глазах словно зажглась лампочка — и такой воодушевленной и счастливой я ее еще ни разу не видел. Явно потратив уйму времени, она сделала изящную прическу, надела безумно красивое платье, игриво струящееся по бедрам и соблазнительно обтягивающее грудь — и все это для меня. Всякий раз, когда я ловил ее взгляд, Майя восторженно улыбалась — и в этой улыбке было столько благодарности, что останавливать ее сейчас казалось слишком жестоко. В конце концов, еда, напитки и развлечения за счет рая. Посидим немного, оценим уровень, а потом уйдем. И с учетом ее настроя, опьяненной уже одним приглашением на этот бал, вечер вполне можно завершить и у меня. Кажется, дома даже где-то было вино…

Согнув локоть, я предложил ей свою руку и, когда Майя довольно приняла ее, повел ее в сторону входа, куда чинно шли другие пары — так торжественно, будто заявились на светский прием или котильон. Музыка, доносящаяся из главного зала, тоже была под стать — классическая, правильная, без единой рваной ноты.

Неспешно двигаясь в потоке, я вскоре неожиданно понял, кто тут ангелы — раз за разом ловя изучающие пристальные взгляды. Покалывая то с одной стороны, то с другой, они доставались то мне, то Майе — словно у нас обоих на лбу было написано «исчадия ада». Хотя на нее, пожалуй, смотрели чаще и недовольнее. Я прекрасно помнил, что Би советовала не приходить сюда с фамильяром Лилит. Но я пришел сюда не с фамильяром Лилит — а с девушкой, которая мне очень нравилась. И если эти ангелы считают иначе, это их проблемы.

— А кто раньше стал фамильяром? — спросил я, стараясь отвлечь Майю, чтобы она не видела то же, что и я. — Ты или твоя сестра?

— Она, — беззаботно отозвалась Майя, рассматривая наши отражения в зеркале. — Но на пять минут раньше. Из-за кое-чего, — она усмехнулась, — к ней пришел ангел.

— И что же она сделала? — я усмехнулся в ответ. — Прочитала такую нотацию, что даже рай восхитился?

Майя озорно стрельнула в меня глазами.

— Если ты не в курсе, демоны приходят к тем, кто не грешил, а ангелы — наоборот… И этот ее ангел хотел навредить мне, — она перестала улыбаться. — Но потом появилась Лилит и меня спасла! Только ей до меня дело…

С этим можно было поспорить. Сколько я ни встречался с Лилит, каждый раз она доказывала, что люди для нее просто игрушки, не исключая ее фамильяров.

Сплошной поток из строгих костюмов и вечерних платьев неторопливо двигался вперед. Чем ближе мы подходили к главному залу, тем громче становилась музыка — плавная и размеренная, словно призывающая к вежливости и порядку. Перед дверью вереницей стояли парочки, не толпясь и не толкаясь, терпеливо ожидая своей очереди, как перед входом в театр. Интересно, что здесь надо предъявлять в качестве билета — свою спутницу?

— Хоть бы пропустили… — немного нервно пробормотала Майя, шагая вместе с продвигающейся вперед толпой.

А с чего нас вообще должны не пропустить? Или у них фейсконтроль на чужих фамильяров? Задумавшись, я скользнул глазами по толпе, в который раз радуясь, что вокруг нет знакомых лиц. Меньше всего сейчас бы хотелось встретить Сашу с ее парнем, так же, как и мы, шагающих под руку. Вообще, хватит про Сашу! Повезет, мы с ней даже не встретимся — при такой толпе это вполне естественно. Во всяком случае я ее искать точно не буду.

Очередь продвигалась довольно быстро, как отлаженный механизм без единой заминки. Ненадолго останавливаясь на входе, парочки затем исчезали в глубине зала — обратно пока что никого не завернули. Наконец перед нами осталась всего одна пара. Увидев встречающую гостей сотрудницу, Майя впилась пальцами в мою руку. Я тоже удивился, наткнувшись глазами на черные кружевные перчатки. С деловитым видом у двери стояла ее сестра и, ловко орудуя небольшой печатью, ставила метки на запястья всем входящим. Заметив нас, она ошеломленно уставилась на Майю, чуть не пропечатав вместо кожи платье стоявшей перед нами девчонки. Беззвучно чертыхнувшись, Алина взяла себя в руки и поставила печать в правильное место.

— А когда сойдет? — спросила девушка, разглядывая сочное красное сердце на запястье.

— К полуночи, — отчеканила Алина. — Не задерживайте очередь.

Пара послушно скрылась в зале, и мы шагнули вперед. Не говоря ни слова, Майя с легким вызовом вытянула руку, повернув ее запястьем к сестре.

— Ты совсем обнаглела? — еле слышно процедила та.

— Ставь печать и пропускай нас, — Майя дерзко вскинула на нее глаза. — Не задерживай очередь!

Руки в изящных перчатках сердито дернулись.

— Если не уйдете сами, — через зубы произнесла Алина, — вас отсюда вышвырнут!

— Это почему? — спокойно спросил я. — Что мы нарушили?

Пройти на этот бал вдруг стало принципиально — не для себя самого, а для Майи, которая так этого хотела. Несправедливо, если ее праздник закончится, даже не начавшись.

Стоящая за нами очередь начала с интересом прислушиваться. Чуть поодаль уже стали возмущаться, что приходится ждать. Еще немного и безупречный порядок, который здесь царил, будет нарушен.

— Что случилось? — строго спросил незнакомый голос.

Из полумрака зала к нам вышел молодой мужчина в строгом черном костюме, больше похожий на еще одного аспиранта. Увидев его, Майя нервно поежилась и еще крепче прижалась ко мне, однако продолжая упрямо держать руку вытянутой. Незнакомец скользнул холодным взглядом по Алине, словно требуя ответа у нее, и она моментально стерла с лица все недовольство, нацепив поверх невозмутимую бесстрастную маску.

— Фамильяр Демона Амбиций пришел с фамильяром Демона Порока, — сухо произнесла она.

— Твоя сестра с парнем, — тихо поправила Майя.

Мужчина молча посмотрел на нее, и Майя торопливо опустила глаза, немного смутившись.

— Да это издевательство! — Алина опять перешла на возмущенный тон. — Просто насмешка! Их нельзя пускать!

Собственно, это она и показывала всем своим видом, загораживая проход. Однако незнакомец, казалось, вообще не обращал на нее внимания. Он медленно перевел взгляд с Майи на меня. Холодные серые глаза встретились с моими, и в тот же миг я понял, что это не человек.

Люди не смотрят так — равнодушно и цепко, безразлично и оценивающе одновременно, словно я был не живым существом, а товаром, разложенным на прилавке. Он будто потрошил меня глазами, вытаскивая наружу все, что во мне было человеческого, что отличало меня от простого мешка с костями и мясом, препарируя это и взвешивая, чтобы потом сравнить с какой-то правильной для него нормой и вынести вердикт. Само мое право на существование словно зависело от того, соответствую ли я этой норме. А что если нет?..

Острый взгляд, как наточенный скальпель, все глубже пробирался в голову, делая вскрытие моих мыслей, поступков, мотивов, да и всей души в целом. Я не чувствовал боли, никакого физического дискомфорта, однако сердце будто стиснули в кулаке, а потом выпустили, дав ему биться вновь.

— Это не насмешка, — наконец серьезно произнес он. — Пропусти их.

Губы Алины сжались в тонкую нить, но возразить она не решилась. Печать взметнулась в воздух и с силой опустилась на тонкое запястье ее сестры, словно собираясь оставить там не красное сердечко, а уродливый синяк.

— Поосторожнее можно? — поморщилась Майя, однако ее голос звучал довольно. — Мы все-таки на праздник пришли!

Вместо ответа, кривясь от каждого прикосновения, Алина осторожно поправила перчатку. Стараясь причинить боль сестре, она сделала больно и себе, ударив слишком сильно для обожженных пальцев. Став осмотрительнее, меня она уже не ударила печатью, а вжала в кожу так, будто клеймила каленым железом. Через секунду и на моем запястье запылало ярко-красное сердце.

— Проходите, — не глядя на нас, отчеканила Алина, — не задерживайте очередь!

Взявшись за руки так, что сердца на наших запястьях соприкоснулись, мы с Майей прошли в зал — навстречу царящему там оживлению и летающей музыке.

— А кто это был? — спросил я, стоило праздничному полумраку нас окружить.

— Либра, — отозвалась Майя, — Ангел Равновесия. Неподкупная совесть рая. Он отвечает за то, чтобы никто не нарушал порядок. Ни мы, ни даже они сами…

Оставалось только подивиться, как много она знает про рай.

— Такая прекрасная пара!..

Приветливый голос раздался откуда-то сбоку. Следом, лучезарно улыбаясь, нам навстречу выступила девушка в строгой форме — видимо, местная хостес. Ее сияющие глаза бодро переместились с Майи на меня, затем немного растерянно с меня на Майю — и внезапно потухли. Улыбка резко сбежала с губ.

— Мы рады, что вы пришли, — сухо бросила она, всем видом демонстрируя обратное. — Ваш столик номер десять…

Рука с досадой махнула в сторону назначенного нам места, и девушка поспешила отойти. Я усмехнулся — ангельское гостеприимство на проверку оказалось не таким уж и радушным. Могу поспорить, что и терпение у них такое же.

Не размыкая рук, мы с Майей направились вглубь. Музыка расслабленно кружилась по огромному залу, самый центр которого явно освободили для танцев. С обеих сторон в несколько рядов стояли небольшие столики, рассчитанные на две пары. Каждый украшала белоснежная фарфоровая вазочка с одинокой пышной розой — тоже белой, невольно напоминая фэншуйную инсталляцию в доме Алины.

Вообще Белый бал полностью оправдывал свое название — тут все было белым. На столах лежали белоснежные скатерти, стулья были обтянуты белой тканью. Даже свисавшие с потолка гелевые шарики были белыми, и точно такие же белые шарики были привязаны к столам, отмечая цифрами их номера. С одной стороны, это было стильно и эффектно, с другой — однообразно и как-то тоскливо, превращая зал в скучную белую пустыню.

На этом занудном фоне наряженные гости выделялись как цветные леденцы, не давая глазам окончательно впасть в уныние. Ну а чтобы никто не уснул, на стене в ободке в форме красного сердца постоянно сменялись парочки, которых словно выхватывало из сидящей за столиками толпы и выводило на стену лучом проектора, как живую декорацию. Гости с любопытством косились туда, гадая, когда же на радость остальным покажут и их самих.

Рядом мелькнула цифра десять, отмечая наши места. Наш столик еще был пустым. Выдвинув стул, я помог Майе сесть, а следом и сам опустился рядом. На скатерти нас ждали две бутылки шампанского — по одной на каждую пару — и четыре бокала, а также приборы и тарелки, которые, видимо, будут заполнены по ходу вечера. Бал обещал обернуться хорошим банкетом. Однако едва я собрался наполнить наши бокалы, как рядом прогремела знакомая дробь каблуков. Алина, оставившая свой пост, но явно не собирающаяся оставлять в покое нас, со строгим видом подошла к столику.

— Это не ваши места!

Нахмурившись, Майя стиснула край скатерти — так сильно, что пальцы сравнялись по цвету с тканью.

— Нам сказали, что наши, — возразил я.

— Это ошибка, — холодно отрезала Алина. — Как и ваше здесь присутствие. Хотите оставаться, пойдемте со мной!

Давя на нервы, она стояла над нами, собираясь то ли проводить нас на новое место, то ли, если мы будем упрямиться, вышвырнуть прочь — прямо своими обожженными руками. Того ангела, чтобы приструнить ее, поблизости не было, а призывать к порядку в месте, где мы и так были вне закона, казалось не самой лучшей тактикой. Переглянувшись, мы с Майей молча поднялись и пошли за ней — мимо отмечающих парочек, большинство из которых уже пригубили свое шампанское.

Не говоря ни слова, Алина повела нас в другой конец зала — куда бы мы вряд ли добрались сами по ходу вечера. Миновав первый ряд столов, она свернула ко второму, который мы бы в принципе и не рассмотрели, как и парочку, уже расположившуюся там. На долю мгновения сидевшая за столиком Саша ошеломлено вытаращилась на нас, но тут же опустила глаза.

— Ваши новые места, — с удовольствием протянула Алина. — Менять их нельзя.

Я мрачно огляделся. Да тут их уже и не на что менять. За время нашей прогулки по залу уже все столы были заняты. Вряд ли эти новые места были случайностью. Больше тянуло на злую — даже злорадную — иронию.

— Но если захочешь уйти, — слегка наклонившись, Алина прошептала сестре на ухо, однако я тоже услышал, — уходи. Тебе все равно здесь не место…

Майя упрямо сжала губы. Не поднимая глаз, Саша потянулась к бокалу. Единственным, кто не чувствовал себя некомфортно, был ее парень, с интересом смотревший на пару, с которой в этот вечер придется делить столик.

— Наслаждайтесь вечером! — ядовито бросила Алина уже всей нашей компании и, стуча каблуками, ушла.

Не говоря ни слова, не глядя ни на кого, Саша стремительно опрокинула в себя шампанское. В принципе, с учетом того, как начинался этот вечер, напиться было отличной идеей.

— Привет! — Майя выдвинула стул и села напротив нее, очень быстро, словно боясь, что напротив сяду я.

Так что мне осталось место только напротив Сашиного парня, чьи невидимые, но весьма не маленькие рога я отлично видел с другой стороны стола. Хотя в этой ситуации я, наверное, был еще больший дурак, чем он — все-таки сюда она пришла с ним, а не со мной.

— Привет, — сухо отозвалась Саша, прижимая уже пустой бокал к губам.

— Вы знакомы? — оживился ее парень, радуясь завязавшемуся разговору.

— Мой парень, — слегка придвинувшись, Майя положила голову мне на плечо, — учится с Сашей в одной группе…

С одной стороны, мне очень нравилось, что она так близко, с другой — немного раздражало, что это было сделано напоказ кое-кому. Напротив стекло с досадой лязгнуло по столешнице. По-прежнему ни на кого не глядя, Саша подвинула бокал к своему парню.

— Налей мне еще.

Он задумчиво посмотрел на нее, однако послушно потянулся к открытой бутылке, опустошенной уже на четверть — похоже, Саша начала запивать этот вечер и до нас. Сверкая пузырьками, шампанское полилось в бокал. Не став дожидаться, пока он наполнится, Саша подхватила его и рывком прижала к губам. Несколько капель из бутылки упали на скатерть, подпортив безупречную белизну.

— А тебе не слишком много? — с сомнением спросил ее парень, потянувшись к салфетке. — Ты же не любишь…

Она небрежно повела плечом, словно отмахиваясь от любых вопросов. Майя, довольно наблюдавшая за ней, плавно придвинула свой бокал ко мне.

— А не мог бы и ты тоже мне немного налить? — ее голос звучал странно медово. — Сегодня же праздник, сегодня все можно…

На другой стороне стола Саша недобро хмыкнула прямо в хрустальные стенки.

— Даже прийти сюда черт знает с кем… — буркнула она тихо, будто разговаривала со своим шампанским.

— Чего? — ее парень повернулся к ней.

— Ничего, — отрезала она и, опустошив бокал до дна, снова требовательно толкнулась им в своего парня.

Словно на контрасте, бокал Майи мягко подкатился ко мне, скромно напоминая о ее просьбе. Практически синхронно две бутылки взлетели в воздух. Он налил Саше, а я — Майе, а потом и себе, потому что, глядя на все это, мне тоже хотелось напиться.

— Как же я вам завидую… — поднеся бокал к губам, вкрадчиво протянула Майя, смакуя то ли шампанское, то ли слова. — Хотя я из другой группы, даже я знаю, как Саше повезло в любви…

Саша на той стороне стола напряженно стиснула хрустальную ножку.

— Да что там я, — воодушевленно продолжила Майя, — весь поток знает, как ей повезло! Вам обоим повезло!..

Поморщившись, я сделал большой глоток. Шампанское показалось кислым и разъедающим, как уксус — и, судя по Сашиному лицу, она тоже ощущала этот вкус.

— … где еще найти такую надежную, успешную, активную…

Хотя и не была пьяна, говорила Майя как пьяная. Чувствуя превосходство над Сашей, над ситуацией в целом, она просто не могла справиться с собой — и теперь ее откровенно заносило.

— … а главное — любящую и верную девушку, которая никогда…

— Хватит, — не выдержав, хмуро перебил я.

Майя мгновенно осеклась. Конечно, Саша далеко не ангел, и ругайся они на равных где-нибудь наедине, я бы даже не стал влезать. Но здесь это было попросту нечестно — все равно что давать пощечины связанному, пользуясь тем, что тот не может ответить. Словно поняв все это по моей интонации, Майя слегка покраснела.

— Прости…

Она немного виновато повернула голову, оказавшись так близко, что почти коснулась кончиком носа моего. Со стороны, наверное, могло даже показаться, что сейчас будет примиряющий поцелуй. Напротив нервно скрипнул стул, и Саша резко вскочила.

— Ты куда? — растерялся ее парень.

Без ответа и объяснений, стуча каблуками, Саша стремительно скрылась среди других столиков. Сам не желая, я машинально проводил ее глазами. Провожать ее глазами после наших встреч уже стало привычкой — она всегда уходила первой.

— Эти девушки, — ее парень вдруг обратился ко мне, — кто их поймет…

На пару мгновений над нашим столиком повисла неловкая пауза. Скрывая победную улыбку, Майя прижала бокал к губам, делая крохотные глотки, не спеша напиваться, наслаждаясь пустым стулом напротив, как доставшимся ей трофеем. А ведь мы пришли на праздник, а не на войну.

— Ну и как, — устав от тишины, Сашин парень решил разжечь притухший разговор, — моя Саша вас не сильно гоняет?

Все пузырьки из выпитого шампанского разом ударили в голову, отдавшись там возмущенным всплеском. Моя Саша… Да это вообще моя Саша!

— Не знаю, — мрачно бросил я, чувствуя себя последним идиотом, — мы не особо общаемся.

Рядом раздался негромкий смешок — Майю это позабавило. Пустой стул напротив словно давал совет и мне тоже сделать передышку. Отодвинувшись от стола, я молча поднялся — и тут же ее пальцы цепко впились в мое запястья, сжав красное сердце на нем.

— Ты куда? — перестав усмехаться, выдохнула она, невольно повторив вопрос Сашиного парня.

Похоже, покинутые половинки задают одни и те же вопросы. Но ей не о чем было переживать: я собирался вернуться. В конце концов, я пришел сюда с ней — с ней и уйду. Однако ей бы тоже не повредила передышка — пусть мой пустой стул немного охладит ее пыл.

— Скоро вернусь.

Договорив, я погладил ее ладонь свободной рукой, и ее пальцы нехотя разжались, отпуская меня. Словно ища, чем себя теперь занять, Майя схватилась за бокал.

— Вот не сидится же им, да? — как-то неуверенно хохотнул Сашин парень, косясь на соседние более наполненные и оживленные столы.

Вместо ответа Майя прижала хрустальный ободок к губам.

Лавируя между столиков, как среди ловушек на минном поле, я пробирался вперед. Повсюду радостно звенели бокалы, в спину ударяли обрывки чужих бесед, бодрые голоса и заливистый смех. В красном сердце на стене, похожем на огромную валентинку, то и дело вспыхивали довольные целующиеся парочки, напоминая, для чего сюда нужно приходить, извещая весь зал о своем счастье. По сравнению с ними, я, бредущий сейчас один, чувствовал себя лишним, явно свернувшим не туда. Если сердце однокомнатное, способное вместить только одного человека, то тебе тут будут рады, а если оно хоть чуть больше — то на этот бал вообще лучше не заходить.

Усиливая дискомфорт, в меня снова, как и на входе, тыкались колючие пронзающие взгляды. Не скрываясь, все эти ангелы пялились на меня и осуждали — одиночество здесь было вне закона. Сурово сопровождая глазами каждый мой шаг, они будто требовали вести себя как все, вернуться к своей паре, а не шляться одному в поисках непонятно кого, пришедшей сюда не со мной. Хотя я ее не искал! Но если бы хотел найти… наверное, даже не сговариваясь, мы бы с ней выбрали один маршрут — подальше ото всех. Обогнув пока еще пустую танцевальную зону, я свернул в длинный служебный коридор. Неподалеку замаячила табличка туалетов, казавшихся спасительным островком, единственным местом, где здесь можно легально оставаться в одиночестве.

Распахнув дверь, я зашел внутрь. Однако желанной тишины не было и тут. Из кабинок доносились оживленные громкие голоса, которые не удалось заглушить даже струей воды, включенной на полную мощность.

— Офигенно тут! — довольно выдохнул какой-то пацан. — Хожу уже третий год с разбитым сердцем!

— Что, реально уже третий год? — спросил другой. — И все время один?

Первый нахально хохотнул.

— Да это ж тупо сюда ходить с парой! Еда, выпивка на халяву! И девчонку можно подцепить на раз-два! Выбираешь такую же, с разбитым сердцем, говоришь, что тебя тоже кинули. Поплачетесь друг другу, а потом она тебе даст! Тут почти все дают. Отомстить парню — это ж такой клевый повод…

Я поморщился. И сколько здесь таких стервятников, готовых поживиться за счет чужой драмы?

— А под вечер, — в кабинке все не умолкали, — тут вообще бои начинаются! Лучший день в году! Жду как Нового года! Райское местечко…

Криво усмехнувшись, я выключил воду и вышел. А ведь и правда — райское. Хотя вряд ли рай, организуя все это, рассчитывал на такую похвалу.

Пустой служебный коридор встретил музыкой из зала, которая теперь звучала еще громче, рассыпаясь по стенам, приглашая вернуться обратно. Праздник явно набирал обороты. Интересно, когда я приду, за нашим столиком будут все? Или она еще болтается где-то здесь, как и я? Будто давая ответ, дверь ближайшей подсобки распахнулась навстречу. Молнией высунувшись оттуда, Саша схватила меня за руку и решительно затянула внутрь.