Инцел на службе демоницы 3: Добро пожаловать в порок

Ep. 09. Сладкие изменщицы (IX)

С глухим стуком дверь захлопнулась обратно, заперев нас среди четырех темных стен. Света не было вообще — либо Саша не нашла выключатель, либо специально оставила здесь кромешный мрак. Я ничего не видел, лишь чувствовал ее на ощупь.

В воздухе лихорадочно прошуршало платье, по полу стукнули каблуки. Не выпуская ни на секунду, Саша всем телом прижала меня к стене, словно боясь, что я оттолкну ее и уйду. Ее пальцы, непривычно холодные, невидимые во мраке, пробежались по моим щекам. Грудь, прильнувшая к моей груди, глубоко поднялась на вдохе. С шумом выдохнув, Саша горячо поцеловала меня в шею. А потом еще. И еще. И еще…

Казалось, ее поцелуи оставляют на коже ожоги. Здесь в темноте, где никто не видит, где не вижу даже я, она могла себе позволить быть моей — но не там на свету, перед всеми. Сегодня мы не будем танцевать посреди зала, и наши лица не появятся в этом идиотском сердечке на стене. Это в общем-то было неважно, и я бы даже не думал об этом, но то, что она пришла сюда не со мной, внезапно заставило меня об этом жалеть. Чувствуя, что начинаю сердиться еще сильнее, я потянулся, чтобы ее отстранить.

— Ты был так прав… — вдруг прошептала она и прижалась ко мне еще крепче. — Это такое дурацкое место…

Приговаривая, выдыхая слова, цепляясь пальцами за мои плечи, она осыпала меня быстрыми рваными поцелуями — так искренне, так непривычно отчаянно для самой себя, что я застыл, ожидая, что она скажет дальше.

— Зачем мы сюда пришли?.. Это так глупо…

Договорив, Саша снова припала ко мне, касаясь каждого свободного кусочка кожи губами. Обступая со всех сторон, мрак будто поглотил весь мир: подсобку, дверь, все, что было за дверью. Пропали музыка, свет, дурацкий бал, весь клуб со всеми его гостями — исчезло все, что могло нас разделить. В кромешной тьме остались только ее дыхание и поцелуи. Не отрывая губ, Саша положила мои руки себе на талию и торопливо повела их вниз, к бедрам, напоминая, как хорошо я ее знаю, как хорошо нам вместе.

— Лучше бы я осталась с тобой… — прошептала она, прося каждым поцелуем хоть какой-то реакции. — Этим вечером…

Медальон на груди пылал — требовательно и жарко, пульсируя, разогревая меня. Пальцы сами собой стиснули ее бедра, не спрашивая разрешения у мозга, не считаясь с тем, что думает голова. Не выдержав, я прижал ее к себе, ощущая ее тепло, такое знакомое, такое родное. Здесь и сейчас со мной была моя Саша: нежная и пылкая, отзывающаяся на каждое мое прикосновение, отдающаяся мне целиком.

Я не заметил, как сам начал ее целовать — сначала шею, потом плечи, сдвигая губами ткань, растягивая пальцами вырез на ее груди, забираясь под тонкие бретельки. Другой ладонью я все настойчивее сминал подол ее платья, зная, что останутся следы, глубокие складки — мне до безумия хотелось оставить на ней что-то от своих рук. Поддаваясь, Саша прижималась все горячее — в полной тишине, без извинений и оправданий, которых сейчас и не было нужно. Сами ее ласки были извинением — признанием, что она была не права.

Мои поцелуи спускались все ниже — вглубь выреза платья, которое я терзал за то, что оно мне мешало, стараясь добраться до ее груди. Внезапно прямо в ложбинке меня обожгло холодом — губы, горящие от тепла ее кожи, коснулись бездушного металла. Пальцы, гулявшие рядом, нащупали маленькое холодное сердце. Я не был удивлен, что она его надела — я был удивлен, зачем она затащила меня сюда и все мне это говорила, если его надела. Пальцы выпустили кулон, и он шлепнулся на ее грудь, словно именно этому сердцу там было самое место.

Не говоря ни слова, я сменил направление, и мои губы решительно направились вверх — с ее шеи на подбородок, а оттуда к губам. Однако, когда я уже коснулся уголков, Саша ловко повернула голову в сторону, подставляя под поцелуй щеку, но не давая своих губ. Больше проверять ничего не хотелось. Я сжал ее плечи и молча отодвинул от себя. Хотя медальон все еще жарко грел, сам я уже остыл.

— Что случилось? — озадаченно прошептала она.

В полной темноте я не увидел, скорее почувствовал, что она открыла глаза — абсолютно бесполезные в этом мраке, в который она нас затащила.

— Жалко стало настолько, что решила мне прямо тут дать? — сухо спросил я.

После секундой паузы ее ладонь с силой ударила мне по груди — звонко и обиженно, хотя у меня было куда больше прав обижаться.

— Ну хватит! — возмутилась Саша. — Сколько ты будешь это вспоминать?

Я вытянул руку, примерно прикидывая, где дверь. Шаря на ощупь, пальцы наткнулись на холодную сталь.

— Парня своего пожалей, — сказал я и нажал на ручку.

Дорожка света безжалостно разрезала мрак. Хмурясь, Саша сердито поджала губы, на которых все еще горели поцелуи, подаренные мне, и отступила назад, скрывшись в темноте — то ли приглашая в нее меня, то ли боясь, что ее увидит кто-то из проходящих мимо. Словно в насмешку, в истерзанном моими пальцами вырезе сверкнул золотой кулон, вызывая у меня новую волну досады: тем, что она пришла сюда не со мной, и больше всего тем, что мне не без разницы.

Будь по-другому, наплюй я на это — и в этом темном тупике можно было снова сделать ее своей, наставив новые рога ее парню, самые большие и ветвистые из всех. Вот только светлее и понятнее от этого ничего бы не стало. Поэтому я выходил туда, где была хоть какая-то ясность, немного сердясь на себя, что рядом с Сашей забыл о девушке, которая пришла сюда со мной и которая хотела оставаться со мной не только в темноте.

Дверь глухо захлопнулась за спиной, оставляя Сашу внутри. На этот раз первым уходил я.

Стоило вернуться в зал, как музыка безжалостно ударила по мозгам, будто наказывая за отсутствие. Народа вокруг заметно прибавилось — правда, не за счет пар, а за счет одиночек. Видимо, начали пускать разбитые сердца. Расслабленных улыбающихся лиц стало намного меньше, а атмосфера все больше сгущалась. Когда в красном сердце на стене вспыхивала очередная парочка, сразу с десяток голов напряженно поворачивались туда, чтобы проверить, не им ли сейчас изменяют — такое садистское бинго, призом в котором будет чувство, что тебя поимели. Прямо адское развлечение на райском празднике.

Обогнув по-прежнему пустой танцпол, я вернулся к нашему столику. Сашин парень что-то листал на смартфоне, а Майя нервно вертела хрустальную ножку, сложно сказать, какого по счету бокала — обе бутылки сравнялись по степени опустошенности. Увидев меня, она впилась в меня глазами — одновременно радостно и с тревогой. Пожалуй, ожидание было слишком долгим. Ободряюще улыбнувшись ей, я выдвинул стул и снова сел рядом.

В следующий миг, стремительно выпустив бокал, она схватилась за мой рукав и потянула его вниз, обнажая запястье. Красное сердце загорелось на коже. Глядя на него, Майя облегченно выдохнула, словно думала, что оно вдруг исчезнет, а потом неожиданно наклонилась и поцеловала меня прямо в этот алый отпечаток — так нежно, что мне даже стало стыдно, что я ее сегодня покинул. Если бы на ее месте была Саша, поступил бы я так же?.. Перехватив ее ладонь, я тесно переплел наши пальцы, без слов обещая больше не оставлять ее этим вечером.

Ножки стула напротив зловеще проехались по полу. Я молча поднял глаза, ожидая, что вернулась Саша. Однако на ее пустой стул села та, чье появление здесь вполне можно было ожидать, но кого я вообще никак не хотел тут видеть.

— Привет, — бросила Ася, небрежно поправив широкую черную лямку.

Сегодня она надела то же платье, в котором была на вечере встречи выпускников и в котором потом предлагала мне себя. Правда, с макияжем и прической в этот раз она не заморачивалась, видимо, решив, что не для кого.

— О, привет! — оживился Сашин парень, узнав в ней подружку своей подружки.

Майя мгновенно опустила другую ладонь поверх наших сцепленных рук, словно припечатывая их к столу, как инсталляцию — всем видом показывая, что я ей совсем не друг. Увидев это, Ася очень недобро усмехнулась.

— Кстати, я так и не извинилась перед тобой, — ее глаза царапнули по Майе. — Я же вас в прошлый раз прервала. Успела хоть наверстать упущенное? Или очередь слишком большая?..

Наплевав на все, она уже шла напролом, решив, что либо сейчас, либо никогда — этот бал будто вконец сорвал ей какой-то внутренний предохранитель.

— Ася, — мрачно сказал я, — прекращай уже.

— А что ты меня затыкаешь? — теперь ее глаза полоснули по моему лицу. — Это не вечер встречи выпускников. И мы сюда не вместе пришли!

Слова прозвучали одновременно едко и горько. Словно пытаясь запить эту горечь, она подтянула к себе бутылку шампанского и, доверху наполнив Сашин бокал, прижала его к губам.

Сашин парень немного опасливо переводил взгляд между нами тремя, слабо понимая, что происходит.

— А ты здесь с кем? — наконец спросил он у Аси, пытаясь разрядить обстановку и даже не представляя, что этим коротким вопросом накалил ее еще больше.

Криво улыбнувшись, Ася вытянула руку над столом и перевернула ее, показывая всем свое запястье. На ее коже пылал такой же ярко-красный штамп, как у нас. Только вместо целого аккуратного сердца, там была лишь его половинка, даже не разбитая, а разорванная, будто кто-то грубо разодрал сердце пополам. Если наши печати смотрелись красиво, то эту сделали намеренно уродливой, словно специально заставляя ее обладателей чувствовать себя ущербными и ненавидеть тех, кто в этом виноват. Кажется, я начинал понимать методы работы рая.

— Увы, — Ася выразительно помахала рукой в воздухе, — мое сердце разбито…

Майя задвигалась рядом и, разжав пальцы, мягко вытянула свою ладонь из моей, а затем с вызовом вскинула руку в воздух, показывая свое запястье Асе.

— А вот мое целое! — теперь Майя пронзала ее глазами.

Громко хмыкнув, Ася спрятала запястье и вновь подхватила Сашин бокал.

— Да это ненадолго! Советую почаще заглядывать к нашему общему другу, — в ее голосе просто сочился яд. — Может, увидишь чего интересное…

Крутанув бокал, она прижала его к губам. Впервые в жизни мне хотелось ее послать, причем прямым текстом. Однако я все-таки удержался. Хоть один из нас должен вести себя взросло.

— Постарайся не напиться как в прошлый раз, — сказал я, хмуро наблюдая за ней. — Сегодня тебя забирать некому.

Словно мне назло, Ася залпом допила все, что было в бокале, и, потянувшись к бутылке, снова до краев наполнила хрустальные стенки. А ведь я не шутил: если она напьется, останется здесь до утра. Уж под присмотром ангелов с ней точно ничего не случится, и если она потеряет свои трусики второй раз, то только по собственной вине. В принципе, ничего не изменилось — как и прежде, Ася была для меня особенной, только теперь это значило, что она требовала особого внимания, чтобы удерживать ее в тех границах, которые я не хотел с ней переходить.

За спиной раздалась дробь каблуков, настолько знакомая, что я невольно вздрогнул. Масса девчонок за столом, и так уже почти критическая, с возвращением Саши вполне могла обернуться взрывом. Безупречная — разгладившая платье, поправившая прическу и макияж, которые наверняка пострадали от наших поцелуй, — она подошла к столу и растерялась, увидев Асю на своем месте.

Со всех сторон, только подчеркивая контраст, звенели бокалы, звучали голоса и смех — у нас же повисла тяжелая напряженная тишина, в которой уже сверкали искры. Вторя им, медальон просто коротило под рубашкой. Как сломанный радиоприемник, он ловил волны от каждой, которые, не складываясь вместе, перебивали друг друга, требуя меня разорваться на части. От Майи волны были неровные, дрожащие, трепетные, от Аси — методичные, настойчивые, как долбят в дверь, приказывая открыть. От Саши же, даже не смотревшей в мою сторону, — жаркие, обжигающие и ласкающие, как толчки во время секса. Меня хотели, на меня злились и от этого хотели еще сильнее — причем все три одновременно.

Разрывая тишину, на другой стороне стола визгливо скрипнул стул, и Ася поднялась.

— В последнее время ты очень занята, — ехидно бросила она. — Хоть здесь побудь со своим парнем!

Саша, у которой обычно всегда находились слова для всех, кто пытался проехаться ей по мозгам, сегодня не рисковала произносить их вслух — и этим тут пользовались все. Не глядя ни на кого, она резко одернула подол и села на освободившееся место. Тут же бокал перед ней взлетел в воздух, подхваченный Асиной рукой.

— Я это возьму, — нахально заявила она, крутанув хрустальную ножку, — мое же ты уже забрала. Наверное, — едко добавила она, — неприятно видеть, как забирают у тебя…

Отсалютовав нам бокалом, Ася развернулась и скрылась в толпе.

— Это она о чем? — озадаченно спросил Сашин парень, провожая ее глазами.

— Конспект ее потеряла, — буркнула Саша. — Простить не может.

— Не переживай, — отмахнулся он, — найдешь — вернешь.

— Не верну, — мрачно отрезала Саша, уставившись на скатерть.

Ее парень ухмыльнулся.

— Эх, девчонки, — рука легко легла на ее плечо, — когда закончите универ, вам вообще не понадобится эта учеба…

Его ладонь кругами водила по ее плечу, будто успокаивая, и от этого с виду милого зрелища я чувствовал, что опять начинаю закипать. Это было последним, что я хотел видеть. Словно напоминая о себе, рядом скрипнул соседний стул. Майя придвинулась ко мне и слегка потянулась, опалив шею дыханием, щекоча лицо локонами.

— Твоя подруга детства, — прошептала она, прижавшись грудью к моему плечу, — та еще зараза…

Скажи чего-нибудь, чего я не знаю. Взгляд словно против воли скользнул на противоположную сторону стола. На секунду мы с Сашей встретились глазами, и я, как в зеркале, увидел в ней себя. Она бесилась так же сильно, как и я, от мысли, что со мной кто-то другой. В следующий миг она отвернулась и дернула плечом, сбросив ладонь своего парня.

— Принеси мне другой бокал, — сухо произнесла она. — А то как-то совсем непразднично…

Нахмурившись — уже даже он проникся атмосферой, — ее парень тем не менее поднялся и ушел, оставив нас троих. Еле дождавшись, пока он скроется из виду, Саша с досадой треснула ладонями по столу — так, что оставшиеся бокалы жалобно зазвенели.

— Что ты здесь устроила? — она сердито впилась глазами в Майю, избегая смотреть на меня.

— У меня праздник! — довольно отозвалась та. — Если тебе не весело, это твои проблемы! Можешь встать и уйти!

— В твоем празднике виновата я, — поморщилась Саша. — Так что если хочешь отблагодарить, просто заткнись! Девушка на вечер! А ты… — она наконец повернулась ко мне. — Хотел меня проучить, так просто привел бы свою телку! Она хотя бы не такая болтливая!..

Дернувшись за своим бокалом, она уперлась пальцами в пустоту, словно забыв, что его унесли. Беззвучно чертыхнувшись, Саша вытянула руку, стремительно подхватила мой и допила остатки. Символично, что к бокалу своего парня она даже не потянулась. Хотя, если подумать, она схватилась именно за бокал своего парня. Может, уже стоит поменять ярлыки в собственной голове? И заодно мою не морочить?

Пальчики, которые совсем недавно ласково бегали по моей коже, сейчас сердито стискивали хрустальную ножку. Интересно, очередное «налей» будет адресовано уже мне? Абсолютно уверенная в своей исключительности, она вела себя так, будто весь мир крутился только вокруг нее — будто я вращался вокруг нее. И самое неприятное, что в чем-то она была права. Я не приглашал Майю ей назло, но я позвал Майю, потому что Саша меня разозлила. И я не пытался ее проучить — она сама себя проучила.

Рядом нервно скрипнул стул. Прожигая взглядом, Майя мрачно уставилась на Сашу, в открытую прижимающую мой бокал к губам — вообще не думая, как будет это объяснять своему парню. Опомнившись, она отодвинула его к центру стола — как раз вовремя. Поблизости раздались шаги, и перед ней с легким звоном опустилась хрустальная ножка.

— Вот, держи, — ее парень сел рядом.

Атмосфера, сгущавшаяся над нашим столом, сейчас уже стала беспробудно черной. А ведь мы здесь от силы полчаса. Что такими темпами будет к концу вечера? Ураган с молниями? Давая всем передышку, над залом разнесся голос ведущего вечера, приглашающего пары на официальный первый танец, который откроет бал. Какое откроет? У нас здесь уже почти две пустые бутылки — и такими темпами потребуется еще. А если я прикоснусь к своему бокалу, из которого пила Саша, не удивлюсь, если бокал Майи отправится прямиком ей в голову.

— Может, потанцуем? — я повернулся к угрюмой Майе.

Мгновенно оторвав глаза от Саши, она повернулась ко мне и неожиданно улыбнулась.

— А давай! — охотно отозвалась она.

Я протянул ей руку, и, подхватив ее, Майя легко вскочила из-за стола, к которому, я точно знал, мы сегодня уже не вернемся.

— Может, тоже потанцуем? — спросил за спиной Сашин парень.

— Не хочу! — буркнула она.

Следом грозно звякнул бокал.

Держась за руки, мы с Майей вышли к танцевальной зоне, куда под пронзающими взглядами разбитых сердец стекались счастливые парочки. Одиночки стояли в сторонке, с обидой и завистью наблюдая праздник, куда их пустили, но который был явно не для них — и в отместку еще злее впивались в танцпол глазами, выискивая в толпе своих изменщиков и пытаясь испортить настроение всем остальным. Вне всяких сомнений, в мире полно мест, гораздо более дружелюбных, чем это. Возможно, сейчас все места будут дружелюбнее. Повернув Майю к себе, я положил руки ей на талию, и она тут же пристроила свои мне на плечи. Один танец — и я ее отсюда увожу. Думаю, нам уже обоим хватило этого вечера.

Обнимаясь, мы медленно кружились по залу. Ее руки ласково обвивались вокруг моей шеи, а голова доверчиво лежала на моей груди. Закрыв глаза, она словно целиком отдалась музыке и мне. Чем крепче я прижимал ее к себе, тем крепче она прижималась в ответ. Мои ладони поглаживали ее талию, не позволяя себе слишком многого при всех, но то и дело опускаясь ниже — и она меня совсем не останавливала.

Танец — это легальный способ стать ближе, на виду у всех проверить границы, которые потом можно перейти наедине. Прильнув всем телом, она будто хотела убрать последние сантиметры между нами. Сегодня Майя — обычно такая хрупкая, такая чувствительная ко всему, что касалось интима — словно разрешала мне все. Романтичная мелодия, летающая по залу, сливалась с нашими движениями, жаром медальона, трепещущим от ее близости, и теплом ее дыхания, которое я ощущал на груди. Казалось, так можно двигаться бесконечно, плавно сменив этот зал на мою спальню, музыку на поцелуи, а вертикальное положение на горизонтальное.

Внезапно Майя подняла голову и, открыв глаза, непривычно серьезно перехватила мой взгляд.

— Я же не только девушка на вечер, правда?

Даже не думал, что Сашины слова ее так заденут.

— Конечно, нет, — честно ответил я. — Я пригласил тебя, потому что хочу видеть рядом. И не только этим вечером.

— Я знаю, — не сводя с меня глаз, после паузы сказала Майя, — что она тебе тоже нравится. Ну и ладно! Уж как-нибудь ее одну я переживу. Так что тебе не нужно выбирать…

Возможно, я извращенец, но от этих слов у меня встало. Явно ощутив это, Майя улыбнулась, снова закрыла глаза и вернула голову мне на грудь, прижавшись еще сильнее. Не нужно выбирать — звучало великолепно! Если бы они еще и между собой поладили, вышел бы обалденный тройничок.

Музыка убаюкивала, словно затягивая в транс. Мне казалось, что мы танцевали уже очень долго, а мелодия все не кончалась, вынуждая пары кружиться по одним и тем же маршрутам. Уже хотелось сбежать — увести Майю туда, где можно позволить своим рукам намного больше. Однако с площадки пока не уходил никто, а привлекать лишнее внимание не хотелось. Мы и так уже получили достаточно колющих взглядов от хозяев мероприятия, которые, стоя в толпе вокруг, даже сейчас пристально наблюдали за нашей парой, будто ожидая какой-то адской выходки. Например, какой? Что мы займемся сексом у всех на виду?

Глаза сами собой пробежались до двери, мысленно простраивая к ней самый короткий маршрут. В этот момент она распахнулась — и в зал вошла Алгон.