Хозяйка приюта. Чудо под Новый год

Глава 9

Новый ученик, неприятный сюрприз

Перед тем как вернуться домой, я купила на рынке двадцать сахарных петушков на палочке, чтобы порадовать своих сирот. Потом подумала и купила еще один — для Матео. Так звали вороватого ангелочка, которому я помогла избежать тюрьмы. Завтра, если сдержит слово и придет на урок, он получит от меня не только новые знания, но и сладкий подарок. Буду приручать его, словно дикого котенка.

На этой неделе я планировала снова отправиться за покупками. Золото из кошелька месье Лорана обеспечит нас углем на всю зиму, можно будет утеплить крышу, подготовиться к новогодним праздникам, весной, когда на улице потеплеет, поменять старые оконные рамы и купить воспитанникам обновки.

А лето придет — получим ежегодную материальную помощь от его светлости герцога Маркуса Денье, и жить станет еще легче. Этот мужчина с большим сердцем явно любит детишек, потому что каждый июнь выделяет значительную сумму на нужды сирот. Он помогает не только «Милосердной Марите», но и всем приютам, разбросанным по его землям.

Если бы мерзавка, в чьем теле я теперь обитаю, не присваивала себе бюджетные деньги, а тратила их на то, на что и полагалось тратить, наш детский дом сейчас выглядел бы как конфетка. И угля бы хватало, и еды, и одежды, и школьных принадлежностей. Окна стояли бы новые. Стены блестели бы свежей краской. На полах лежали бы пушистые ковры. Детки спали бы в удобных, крепких кроватках, а не на этой рухляди.

В том числе и поэтому я так торопилась с ремонтом нашего сиротского приюта. Если ревизор-таки приедет, если герцог Денье однажды решит посмотреть, на что идут его деньги, меня ждут подвальный холод и небо в клетку. Казенные средства расхищала настоящая Сибилл Шевьер, а отвечать за ее преступления буду я.

Надо как можно скорее привести «Мариту» в порядок!

Пока я шла домой по скрипучему снегу, одна мысль не давала мне покоя. На самом деле я думала об этом постоянно.

Не могла Сибилл спустить на тряпки и золото все деньги, что шли на содержание приюта. Наряды и украшения столько не стоили, а значит, где-то у этой прохиндейки была заначка. Она явно копила на собственный дом. Может, у нее открыта ячейка в банке? Как я ни напрягала память, не могла вспомнить.

Во дворе «Мариты» меня ждал неприятный сюрприз. Сначала я не поняла, что за хмырь в черном долгополом пальто крутится у нашего порога, но вот хмырь обернулся и сверкнул знакомыми по-гусарски подкрученными усами.

Жак.

Принесла нелегкая.

С трудом я поборола постыдное желание погулять где-нибудь часок-другой, пока незваный гость не уйдет несолоно хлебавши, но мороз крепчал, а мои ноги в модных, но не самых теплых сапожках уже покалывало от холода.

Нет, не буду бегать от этого мерзавца. Вот еще!

Я гордо вскинула голову и с независимым видом направилась к крыльцу по узкой, расчищенной от снега дорожке. С двух сторон от меня тянулись высокие сугробы.

Жак заметил меня почти сразу и криво ухмыльнулся, отчего выражение его лица стало еще более отталкивающим.

— Дорогая, надеюсь, ты мне рада.

— Не рада. И в дом не приглашаю. Простите, месье, но сегодня у меня много дел и совсем нет времени на гостей.

Улыбка усатой пиявки увяла, но тут же вернулась на место.

— Брось, Сибилл. Посмотри, что я тебе принес.

С этими словами он полез за чем-то в карман. Я, не теряя времени даром, нырнула в холл и уже собиралась захлопнуть дверь перед одним наглым носом, но не успела. Жак поставил на порог ногу, и дверь уперлась в его ботинок.

— Золотое колье с топазами. Ну разве не прелесть? — удерживая дверь ботинком, он сунул мне под нос открытую коробочку из синего бархата: внутри лежало настоящее произведение искусства. В тонкой паутинке из желтого металла сверкали камни, голубые, как небо. Красота, платить за которую придется очень дорого, пусть и не деньгами.

— Ваши попытки меня купить, месье, просто оскорбительны. Пожалуйста, уберите ногу, чтобы я могла закрыть дверь.

— А раньше ты не оскорблялась от подарков, а прыгала до потолка от восторга, — фыркнул приставучий гад. — И благодарила меня… по-всякому, — его глаза затянулись масленой поволокой, а губы под щеткой усов сложились словно для поцелуя.

Фу!

— Все изменилось, Жак. Я стала другой. Теперь все это мне не интересно. У тебя не получится меня вернуть.

Последнюю фразу я сказала зря, да только поняла это слишком поздно, когда увидела, как в потемневших глазах напротив зажегся азарт охотника.

«Ах не верну? — читалось в горящем взоре Жака. — Еще как верну. Вот увидишь! Ты бросила мне вызов».

Пока я лихорадочно пыталась сообразить, как исправить свою ошибку и погасить чужой внезапный энтузиазм, позади раздался тонкий голосок Вевы.

— Госпожа, а завтра занятия будут?

С робким видом малышка накручивала на палец нитку, вылезшую из рукава платья.

— Конечно, милая, — отозвалась я ласковым голосом. — Отойди подальше. От двери дует.

Девочка радостно кивнула и побежала к лестнице.

Когда я снова повернулась к своему собеседнику, на его лице играла хитрая скользкая улыбка.

— Детей полюбила, значит, — кивнул Жак каким-то своим мыслям. — Ну да, ну да, в таком возрасте у всякой женщины просыпается материнский инстинкт.

Я нахмурилась, настороженная его взглядом, тоном и странной кривоватой ухмылкой. Этот мерзавец явно что-то задумал!

* * *

Все следующее утро я думала, придет ли Матео на урок. Погода испортилась. Ветер крутил в воздухе снежную крупу, заметал расчищенные Джорахом дорожки, скрипел флюгером на крыше. В такую метель только дома сидеть перед растопленным камином и пить горячий чай с медом, а не слоняться по улицам, пытаясь не превратиться в сугроб. Я решила, что, если мой новый маленький друг сегодня пропустит занятия, причину стоит считать уважительной.

И все равно я ждала его. Часов с двенадцати каждые пять минут подходила к окну, высматривая в завирухе детскую фигурку в потрепанной взрослой куртке. И вот какой-то мальчик остановился у калитки. Он.

Я лично вышла его встречать.

Как и в прошлый раз на Матео не было шапки. Его белые кудри казались посыпанными сахарной пудрой. Ресницы намокли от снега и слиплись иголочками, щеки пылали двумя яркими красными блинами.

Я забрала у гостя куртку и повесила сушиться под лестницей.

Из кухни в холл просачивались запахи обеда. С утра пораньше сосед зарезал свинью и за хорошую цену продал нам сочный жирный окорок, из которого Линара сварила суп и приготовила рагу с картошкой. Ароматы стояли такие, что рот невольно наполнялся слюной.

Матео тоже уловил эти аппетитные запахи. Ноздри мальчика раздулись, в глазах разгорелся голод.

Вчера я обещала накормить его обедом, но, когда сегодня усадила Матео за стол, он выглядел удивленным.

Пока сироты занимали свои места, мальчик наблюдал за ними с напряженным и растерянным выражением, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

А потом Линара принесла наваристые золотистые щи из квашеной капусты. То, как мой новый ученик набросился на еду, сказало о многом.

Ложка так и мелькала в воздухе. Заметив рядом с тарелкой хлеб, Матео жадно затолкал его в рот, словно боялся, что отберут.

— И часто вы так едите? — спросил он, опустошив свою миску.

— Как так?

— Сытно, — малыш вытер испачканный рот рукавом рубахи.

— Это же всего лишь суп, — удивилась я.

— Настоящий суп. Не какая-нибудь жиденькая похлебка. Суп! На жирном мясе. Густой. И порция два добрых черпака, не меньше. Хорошо, однако, живут в приютах. — И он обвел детей, еще не закончивших свой обед, взглядом, в котором читалась зависть.

— Приходи ко мне на уроки и тоже будешь так есть.

— Каждый день?

— Каждый день.

Матео кивнул, сыто развалившись на лавке. Кажется, он собирался сказать что-то еще, но тут в трапезный зал вернулась Линара с подносом, на котором дышало паром второе.

Когда на стол перед Матео опустили тарелку с ароматным свиным рагу, его глаза полезли на лоб.

— И мясо⁈ — воскликнул ребенок после ошеломленный паузы. Вид у него при этом был такой, словно он нашел в своей тарелке по меньшей мере золото и бриллианты.

Я ненадолго оставила его, чтобы поговорить с месье Лораном о том, где разместить школьную доску, а когда вернулась к Матео, тот выглядел самым счастливым человеком на свете. В этот момент я поняла, что на мои уроки он будет ходить регулярно и с удовольствием, не пропуская ни дня.

— Здо́рово тут у вас, — мальчик похлопал себя по животу, плоскому даже после обильной трапезы.

На самом деле до настоящего здо́рово «Марите» было как пешком до луны. Из окон дуло, от стен чешуйками отставала краска, на многой посуде темнели сколы.

— А теперь чай и… вот, — я вручила ему сахарный петушок на палочке.

К моему удивлению, на конфету Матео отреагировал спокойнее, чем на суп и мясо. Судя по взгляду, его не сладость порадовала, а удивила моя щедрость.

Порассуждав над этим, я с досадой поняла, что такие петушки для него не диковинка — их полным-полно на рынке, а для подобного ловкача стащить что-то с прилавка проще простого.

После обеда дети убрали за собой посуду, протерли столы от крошек и пятен супа и расселись по скамьям. Матео старался держаться в стороне от остальных ребят и всем своим видом показывал, что зря тратит свое время. Но вести урок не мешал — это главное.

Послушать меня пришел и месье Лоран. Под его взглядом я засмущалась — и без того чувствовала себя неуверенно в роли учительницы младших классов.

Пока повторяли алфавит, Матео любовался снегопадом за окном. Я не расстраивалась из-за его невнимания. Меня радовали Тим и Вева — оба ребенка тянулись к знаниям, словно очень хотели вырваться из унылого болота нищеты и зажить достойной жизнью. Я решила помогать им изо всех сил.