Хозяйка приюта. Чудо под Новый год

Глава 7

Пропажа, находка

Из текстильной лавки я прямиком направилась в городскую стражницкую — серое каменное здание рядом с рыночной площадью. Благо до него было рукой подать. По дороге я вспоминала мальчика, сбившего меня с ног. Не хотелось подозревать его в воровстве, но он касался моего пальто, когда помогал мне подняться на ноги, и это был идеальный момент, чтобы стащить из кармана кошелек.

Пока я описывала нашу встречу усатому господину в сером форменном камзоле, другой усатый господин в таком же камзоле старательно заносил мои показания в блокнот, макая гусиное перо в банку с чернилами.

— Блондин, говорите? — уточнял стражник. — Лет десяти? С голубыми глазами? Знаем мы этого ловкача, давнишний наш знакомый. Ловим-ловим, за решетку сажаем, а он посидит-посидит на дармовых харчах, выйдет на волю да за старое принимается. Воровская шайка промышляет в этом квартале. Мамка да несколько пострелят, один другого меньше. Всех мать приучила к своему делу. Кто попрошайничает, с протянутой рукой ходит, а кто эту руку в чужой карман сует.

Мужчина поправил ремень на поясе.

— Вы, мадмуазель, домой ступайте. Воришку мы найдем и накажем, но денежки ваши уже наверняка тю-тю, так что вы особо ни на что не надейтесь.

Я тяжело вздохнула, на чем свет стоит ругая себя за беспечность и ротозейство. Остались сироты без теплых одеял, и все по моей вине. Надо было пришить к подкладке пальто потайной карман и носить все добро за пазухой — оттуда черта с два что стащишь.

Я уже развернулась к выходу, когда вспомнила вечерний разговор с Линарой.

— Господа, — снова обратилась я к стражникам в серых камзолах. — А не пропадал ли кто без вести в последнее время? Может, у кого родственник потерялся или друг? Нашли мы на крыльце нашего приюта одного месье с ножевым ранением. Тот даже имени своего не помнит, но видно — не простой господин.

Усачи переглянулись, и тот, чья растительность на лице была гуще, ответил:

— Нет, мадмуазель. Никто не заявлял о пропаже человека. У всех, похоже, друзья и родственники под боком.

Странно.

Наш подкидыш не выглядел одиночкой без роду и племени. Какие-то близкие у него быть должны. Неужели никто до сих пор его не хватился? Или эту птицу занесло сюда из другого герцогства?

Домой я отправилась с тяжелым сердцем и без теплых одеял.

На площади, но в стороне от рыночных рядов, мне на глаза неожиданно попался знакомый белокурый ангелок в заплатанной курточке с чужого плеча. Он сидел на ступеньках храма и на пару с другим тощим мальчуганом в рванье просил у прохожих милостыню.

Первым порывом было окликнуть воришку, но я подавила это желание и, подобрав юбки, быстро зашагала в сторону попрошаек.

Ух, сейчас как поймаю за ухо! Как отчитаю и заставлю вернуть украденное!

К сожалению, подобраться к цели незамеченной не вышло. Второй мальчик углядел воинственного вида женщину, решительно идущую к ним, и пихнул приятеля в бок. Блондинчик при виде меня распахнул свои ясные детские глазищи и как дал деру — только пятки сверкали. Я ноги в руки — и за ним. Через рыночную площадь, в узкую боковую улочку.

Только где мне угнаться за резвым сорванцом, да еще и в этих длинных юбках, да с разбитыми коленями. Успела заметить, как мальчишка нырнул в щель между двумя зданиями. Когда подбежала, запыхавшись, поняла, что мне, взрослой женщине с формами, ни за что туда не протиснуться. Да и боязно. Мало ли кто караулит с той стороны.

В общем, припала я к просвету между стенами соседних домов и увидела, как на другом конце лохматая женщина, замотанная в шерстяной платок, ругает моего воришку и трясет за плечо. Мелкий пытается ей что-то объяснять, размахивает руками и вдруг получает подзатыльник да такой увесистый, что белые кудряшки подскакивают пружинками. А потом эти двое уходят. Женщина все еще ругается, мальчишка бредет, понурив голову.

Интересно, это его родная мать? Или чужая тетка, которая использует детей в своих целях, заставляя воровать и попрошайничать?

Несмотря на то, что блондинчик меня ограбил, мне стало его жалко. При других обстоятельствах и в другом окружении из него мог вырасти достойный человек.

В «Мариту» я вернулась после обеда и застыла у калитки с отвисшей челюстью. Увиденное не укладывалось в голове. Наш больной, дворянин, потерявший память, орудовал во дворе лопатой, а Джорах, чья это была обязанность, стоял в стороне и дымил.

— Что это вы творите, месье, позвольте узнать? — подлетела я к раненому, расчищавшему снег. Тот был в своем пальто, а под пальто угадывалась старая саржевая рубашка нашего кочегара. — Вы же едва стоите на ногах!

— На ногах я стою не едва, а довольно крепко, — возразил этот ненормальный, а потом вогнал лезвие лопаты в белый наст и оперся руками на деревянный черенок. — И вообще чувствую себя здоровым и полным сил.

— Вы должны лежать в постели, а то все лечение пойдет насмарку.

— Взрослому мужчине стыдно валяться в постели дольше двух дней, даже если у него рана в боку. Идти мне некуда, денег у меня нет. Разрешите хотя бы предложить свои руки для помощи. Мужской работы у вас непочатый край, — и он кивнул в сторону ветхого дома, отчаянно молящего о ремонте.

— Что ж, — покачала я головой, понимая, что упрямца не переспоришь. — Делайте, что хотите, но, если швы разойдутся, будете зашивать себя сами. А если сляжете с лихорадкой, сами себя лечите.

Тихо ворча себе под нос, я поднялась на крыльцо и свернула в сторону комнаты, где жила повариха. Расстроенная всем случившимся, я была полна тревожных мыслей и распахнула дверь без стука.

И что открылось моим глазам!

Линара сидела за столом у окна и считала золотые монеты в кожаном мешочке.

— Что это у тебя?

Услышав мой голос, повариха вздрогнула и обернулась. При виде меня она попыталась спрятать кошелек в карман, но забыла, что карманов в ее домашнем платье нет.

— Поздно. Я все видела. Откуда у тебя столько золота?

— Так скопила, госпожа, — глаза Линары забегали. — Всю жизнь откладывала. На старость и немощь. Вот.

— Чего ты лжешь? Я же вижу: кошелек мужской, да к тому же дорогущий. Вон какая мягкая кожа! Да один такой стоит немалых денег.

Грозно глядя на кухарку, я скрестила руки на груди. Моя собеседница сгорбилась и втянула голову в плечи.

— Погляди-ка, на нем инициалы вышиты.

Я забрала у нее пухлый мешочек, и монеты внутри весело звякнули. На раздувшемся кожаном боку белыми нитями на черном фоне были искусно вышиты две прописные буквы: «М. Д.»

— Признавайся, Линара, ты вытащила этот кошелек из кармана нашего гостя?

Линара еще больше съежилась, словно пытаясь уменьшиться в размерах. Я помнила, что, когда ходила за бинтами и нитками, на несколько минут оставила ее наедине с раненым и его пальто. Повариха утверждала, что обшарила карманы мужчины и ничего там не нашла. Солгала.

— Сердитесь, госпожа? — покосилась на меня повариха из-под завесы распущенных волос. — Недовольны, что добычей с вами не поделилась, себе все забрала? Простите дурочку, не сдержалась я. Возьмите половину себе, так будет честно.

Честно? Ограбить беспомощного человека, который истек кровью и себя не помнит, — это честно?

— Кошелек принадлежит месье, — взвесила я на ладони свою находку. — И его надо вернуть.

— Что? Нет! — от возмущения Линара едва ни грохнулась со стула. Взволнованная, она пыталась возражать, но я уже выскользнула за дверь и не обращала внимания на крики за своей спиной.

«М. Д., — крутилась в голове мысль. — Теперь мы знаем заглавные буквы имени нашего гостя. Поможет ли это ему вспомнить свое прошлое?»

И все же странно, что кошелек не пропал. Сей любопытный факт полностью рушил теорию об ограблении. Зачем месье пырнули ножом, если не для того, чтобы обчистить его карманы? Получается, то было покушение на жизнь? Его хотели убить?

На улице пошел снег, а значит, убирать двор не было смысла — все равно заметет от крыльца до калитки. Джорах скрылся в доме, наверное, решил подкинуть в котел угля, а наш М. Д. все еще крутился снаружи — стоял посреди белой пустоши и, задрав голову к небу, ловил лицом снежинки. Те крупными хлопьями оседали в его темных волосах и на черной ткани пальто. Красиво.

— Мы нашли ваш кошелек, месье, — я протянула мужчине мешочек с монетами, тот принял его и с растерянным видом покрутил в руках, даже не взглянул на содержимое. — Выпал, пока мы поднимали вас наверх и забился под тумбу. — Нечего ему знать, что под крышей «Мариты» живут воры, но от воров пора бы избавиться. — А сегодня Линара решила помыть в холле полы и нашла ваше добро. Вот, возвращаю.

М. Д. хмыкнул. Так и не развязав мешочек, он сунул его обратно мне в руки.

— Это вам, за вашу помощь. Надеюсь, там достаточно?

— Даже более чем. Я и дети очень вам благодарны.

Я не стала отказываться от предложенных денег — в нашей ситуации щедрость месье была настоящим спасением. Особенно после того, как меня обокрали.

— Это я благодарен вам, мадмуазель Сибилл. Тем более я собираюсь погостить у вас несколько дней, пока не вспомню, куда мне идти, — его губы тронула легкая улыбка, полная грусти и самоиронии.

— Конечно, оставайтесь здесь, сколько потребуется. Я еще вчера говорила вам об этом. А еще, полагаю, вам больше нет нужды махать лопатой.

Оценив снегопад, мужчина усмехнулся и направился к сараю, где мы хранили инвентарь для уборки на улице. Я последовала за ним, вынужденная высоко поднимать ноги из-за сугробов.

— На кошельке вышиты инициалы, — заметила я под хруст снега. — Буквы «М» и «Д». Это говорит вам о чем-нибудь?

Раненый задумался, склонив голову набок, но спустя несколько секунд пожал плечами:

— Нет. Увы.

Он потянул на себя дверцу сарая, формой и размерами похожего на будку уличного туалета, и поставил лопату к граблям и метлам. Затем потоптался на пороге с таким видом, будто чувствовал себя не в своей тарелке. Неудивительно. Вряд ли в прошлой жизни ему доводилось работать руками и бродить по хозяйственным постройкам.

— Если вы не помните своего имени, может, возьмете временное? — предложила я. — Должны же мы как-то к вам обращаться.

— Да, пожалуй.

Он посмотрел на меня, прищурившись, словно перебирал в голове варианты.

— Зовите меня Лоран, — наконец изрек мой собеседник.

— Почему Лоран? — удивилась я. — Ведь ваше настоящее имя начинается на «М».

В ответ М. Д. хитро улыбнулся.

— Хочу. Нравится. Почему бы и нет?