Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника

Глава 9

Карина, забыв и о постельном белье, и о приличиях, с силой швырнула разбитые яйца о землю, так что желтки брызнули на подол её платья. Не обращая на это внимания, она, словно ураган, подхватила юбки и выбежала со двора, хлопнув калиткой так, что та затрещала на петлях.

— Куда её опять, окаянную, понесло? — через плетень перегнулась соседка Авдотья, возвращавшаяся с коромыслом от колодца. Её цепкий взгляд сразу же оценил и следы яиц на земле, и бледное, взволнованное лицо Марины. — Ох, и тяжко тебе, девонька, с такой-то фурией под одной крышей жить. А в моём доме — благодать да покой. И сынок мой, Некрас, парень ладный, работящий… — она завела свою привычную, заученную песню.

Марина, боясь, что разговор затянется, резко оборвала Авдотью:

— Ладно ваш «ладный» Некрас весь в дорожной пыли, возле кабака валяется, а не по хозяйству работает.

Лицо Авдотьи перекосилось от обиды и злости.

— Чего-о? — прошипела она прищурившись. — Да у хорошей-то хозяйки любой мужик враз исправится! На себя-то посмотри! Худая, как щепка, кожа — сплошные прыщи, ветерок подует и с ног свалишься. Фу! — Плюнув прямо через забор, она развернулась и засеменила прочь, громко ворча под нос.

Марина, с облегчением выдохнув, позволила себе короткую, торжествующую улыбку. План начинал работать. Она стремительно забежала в дом, сунула монеты в потайной карман платья, спрятала туесок в холщовую сумку и, прикрыв дверь, почти бегом направилась в сторону центральной улицы.

Весна вступала в свои права. Воздух был тёплым и звонким, пахло сырой землёй, дымком из печных труб и первой, робкой зеленью, пробивавшейся на припеке. Кое-где на грядках темнели свежевскопанные полоски — начинались посадки. Встречая редких прохожих, Марина, не зная, в каких отношениях с деревенскими была прежняя хозяйка тела, на всякий случай здоровалась со всеми, стараясь, чтобы её улыбка выглядела естественно. Люди, удивлённые её внезапной приветливостью, отвечали сдержанными кивками.

Войдя в лавку, она с облегчением убедилась, что Карины внутри нет. За прилавком стоял немолодой продавец.

— Доброго здоровья, — звонко сказала Марина, окидывая взглядом скудные полки. — Мне, пожалуйста, мыла и муки.

Она аккуратно выложила на стойку восемь медяков. Мужчина молча пересчитал их, отрезал грубым ножом кусок темно-коричневого мыла, от которого пахло дёгтем и золой, и отсыпал муки в холщовый мешок.

— Чуть не добрала до кило, — буркнул он. — Мешок потом вернёшь. — Видя, что девушка не уходит, вопросительно поднял седую бровь.

— У меня тут есть кое-что… на продажу, — тихо начала Марина, ставя на прилавок туесок. — Мёд. Не желаете ли приобрести?

Лавочник с интересом хмыкнул.

— Мёд в апреле? Дай-ка посмотреть. — Словно фокусник, он извлёк из-под прилавка маленькую деревянную ложечку, зачерпнул ею каплю густого, темного мёда и попробовал. — Хороший для весны. Чего хочешь взамен?

— Денег, — чуть помедлив, ответила Марина.

— С деньгами туго. Бери товаром.

«Легко сказать: „бери товаром“. А куда я его дену?» — пронеслось в голове у девушки. — На какую сумму? — спросила она вслух.

— Медяков на двадцать выйдет.

Марина понимала, что весенний мёд стоит куда дороже, но торговаться не стала — времени не было.

— Тогда… две говяжьих кости, на остальное муки. И… еще один кусок мыла.

Она мысленно уже прятала этот кусочек подальше от зорких глаз невестки. Из лавки она вышла с пустым туеском, нагруженная двумя костями, двумя кусками мыла и четырьмя килограммами муки в небольшом мешке. Удача явно была на её стороне.

Вернувшись, она сразу поставила кости вариться в большом чугунке. Аромат будущего бульона начал медленно наполнять дом, смешиваясь с запахом свежего теста. Пока варилось мясо, Марина, не найдя яиц в курятнике, с решительным видом направилась в комнату Карины.

— От пары штук не обеднеет, — прошептала она, приоткрыв дверь и быстренько стащив два яйца из спрятанной в сундуке корзинки.

Просев муку горкой, Марина сделала в ней углубление и разбила два яйца. Добавила соль и вилкой, аккуратно помешивая яйца, постепенно захватывала муку с краёв. После того как тесто загустело, Марина начала его вымешивать руками. Гладкое и упругое тесто девушка оставила отдыхать под полотенцем в глубокой тарелке.

Через полчаса она разделила тесто на части и раскатала тонюсенькие пласты, дала чуть подсохнуть, скатала в неплотный рулет и аккуратно нарезала. Чуть присыпала мукой и встряхнула, чтобы полоски не слиплись. Пока варились кости, Марина постоянно переворачивала полоски для равномерной сушки, она хотела часть убрать на следующий день, если повезёт.

Самым рискованным моментом стало добавление тушёнки. Приоткрыв банку, она вывалила душистое мясо в бульон, решив списать всё на щедрые кости. «Враньё, конечно, белыми нитками шито, — корила она себя, — но иного выхода нет. Скажу, что монеты в пыли нашла».

И вот, едва заслышав за калиткой голоса возвращающихся домой родственников, она бросила горсть лапши в кипящий бульон.

— Ах, как пахнет! Что это? — первым вбежал на кухню Арсений.

— Вы как раз вовремя! Пять минут и к столу! — бодро ответила Марина.

Карина, грубо расталкивая домашних, подскочила к плите, заглянула в чугунок, а затем уставилась на тарелку с вываренными костями.

— Виктор! — завопила она, включая свою привычную «сирену». — Смотри! Вместо мыла она на говяжьи кости деньги спустила!

— Вот мыло, — спокойно указала Марина на полку.

Карина на секунду опешила, затем метнулась в свою комнату — очевидно, проверять, не тронуты ли её деньги.

— Откуда деньги на мясо⁈ — набросилась она на Марину, вернувшись с раскрасневшимся лицом. — Я давала только на муку и мыло!

— По дороге в пыли что-то блеснуло, — с наигранной беззаботностью пожала плечами Марина. — Мимо телега проехала, наверное, обронили. Я подобрала.

— И надо было их мне, старшей в доме, немедленно отдать! — всплеснула руками Карина. — Я бы лучше распорядилась! Остались ещё?

— Нет, все истратила. На кости и на муку, чтобы ужин сытным был.

— Ах, вот как! Деньги с неба свалились, а она их на дорогую муку! — Карина смерила её взглядом, полным ненависти. — Жизни ты не знаешь! Надо было крупу брать, она дешевле!

«Как же я устала от этих нравоучений», — с тоской подумала Марина, и впервые мысль о замужестве показалась ей не такой уж и пугающей. — Присаживайтесь-ка лучше за стол, ужин стынет.

Голодные дети, не заставляя себя ждать, умылись и уселись на свои места. Виктор, потирая руки, с надеждой заглянул в котелок и опустился рядом с женой.

Марина разливала по мискам густой, наваристый бульон с плавающими в нём золотистыми завитками лапши и маленькими кусками мяса.

— Мясо? — Карина, отправив в рот первую ложку, замерла с выражением крайнего изумления на лице. — Марина, да ты не кости купила, а кости с мясом! Сколько же ты монет-то нашла⁈

— Десять! — вдруг рявкнула Марина, от неожиданности сама себя испугавшись. Но остановиться уже не могла. — Все есть хотят! Виктору силы нужны для работы в поле, а не одна крапива!

— Марина, перестань повышать голос на мою жену! — попытался вставить слово Виктор, но его протест прозвучал вяло, он с жадностью уплетал жирный, наваристый бульон.

— Хорошо, не буду, — с фальшивой покорностью ответила девушка, с облегчением отмечая, что главный допрос, кажется, позади.

Но в воздухе, густом от аппетитных запахов, теперь висело еще и напряжённое молчание, чреватое новой бурей.