Хозяин антимагии #5

Глава 23

Оглушительный стук в дверь, ведущую из коридора прямо в мои апартаменты, превратился в настойчивую дробь. Сомнений не оставалось: Дмитрий не намерен уходить.

Метнул взгляд на Соню.

Она уже не спала, серые глаза были ясными и насмешливыми, словно эта ситуация только забавляла девушку. Русые волосы рассыпались по подушке, резко контрастируя с белизной кожи.

Адреналин требовал действия, но научный ум призывал к холодному расчёту.

Открыть — значит подставить под удар репутацию дочери Императора и мои дружеские отношения с младшим сыном Императора.

Не открыть — вызвать немедленные подозрения и гнев, которые сейчас совсем ни к чему.

Быстрым жестом я показал Соне на гардеробную, затем на потайную дверь в кабинет, которая была скрыта в стене рядом с кроватью.

План был прост: ей — спрятаться, мне — выйти к Мите через кабинет, создав впечатление, что я находился там.

Соня едва заметно кивнула, губы тронула лёгкая улыбка, что сводила меня с ума всю эту ночь. Бесшумно соскользнув с кровати, девушка схватила свои вещи и скрылась в глубине гардеробной.

Накинув халат, первым делом распахнул настежь окно. В комнату ворвался свежий, солёный ветер с моря, который должен был рассеять приятный аромат духов девушки. Убедившись, что на кровати не осталось явных следов присутствия второго человека, я прихватил с туалетного столика визитницу с антимагическими пластинами и направился к потайной двери.

Прошёлся по кабинету и, сделав глубокий вдох, отодвинул засов и распахнув дверь в коридор.

Друг стоял напротив двери в мои апартаменты и барабанил в неё.

— Митя, — пробасил я, делая вид, что только что отвлёкся от бумаг. — Чёрт возьми, что ты там творишь?

Дмитрий Романов повернулся на мой голос, его лицо было озабоченным, но не гневным.

Друг подошёл, и мы крепко пожали друг другу руки. Однако его взгляд, скользнув по моему помятому виду, тут же устремился через моё плечо, в приоткрытую потайную дверь, ведущую в апартаменты.

— Крепко ты спишь, — произнёс он, а в голосе зазвучала лёгкая, но отчётливая подозрительность. — Я уж думал, ты там не один и развлекаешься с кем-то в разгар рабочего дня. Выглядишь, скажем так, изрядно потрёпанным.

— Развлекаюсь? — я с горькой усмешкой провёл рукой по лицу, изображая крайнюю усталость. — О, будь у меня на это время и силы…

В этот момент, словно по мановению волшебной палочки, в дверях кабинета возник Меркулов с подносом, на котором дымились две чашки крепкого кофе. Его появление было настолько своевременным, что показалось провидческим.

— Ваше сиятельство, Ваше Высочество, — почтительно поклонился Василий. — Как раз принёс кофе. Кирилл Павлович изрядно устаёт в последнее время. Работает, не щадя своего здоровья, круглыми сутками.

Я мысленно возблагодарил провидение за такого секретаря.

Митя, кажется, немного смягчился, но его взгляд ещё раз скользнул в сторону двери, ведущей ко мне в спальню.

Через щель была видна лишь часть комнаты, залитая утренним солнцем, и краешек аккуратно застеленной кровати.

Когда она только успела?

Но ничего подозрительного, если не считать лёгкого дуновения морского ветра, вытеснявшего последние нотки духов.

— Пойдём покажу, чего я тут добился за это время, — я в приглашающим жесте указал на кресла около кофейного столика, окончательно уводя внимание друга в нужное направление.

— Давай, — Митя направился к креслу, ещё раз кинув взгляд на дверь в мои апартаменты.

— Василий, будь добр, принеси, пожалуйста, свежие карты и графики по логистике.

Через десять минут мы уже склонились над большим столом, заваленным картами и диаграммами. Кофе и деловой настрой сделали своё дело: напряжение и подозрительность друга спали.

— Смотри, — я ткнул пальцем в схему железнодорожных путей. — Грузовые потоки в Балтийск выросли втрое. Город обеспечивается всем необходимым: стройматериалами, провизией, оборудованием.

— А обратно, — поинтересовался Митя, — пустые вагоны гоняешь?

— Ну что ты? — я улыбнулся. — Обратно везут то, что даёт нам море. Вернее, пока что одна только «Мель».

— «Мель»?

— Колония «Покровск». Её все моряки «Мелью» обзывают за малые глубины. Телепорт, ведущий в неё, расположен в черте города. Да чего я рассказываю, ты же сам его открывал!

Митя довольно кивнул, бросая взгляд в окно, словно надеясь увидеть там тот самый телепорт.

— Крупных тварей там нет, а мидии, крабы и ламинарии — наш насущный «хлеб». Всё это замораживается артефактами прямо в вагонах-рефрижераторах и расходится по всем колониям. Взамен мы получаем фрукты, зерно, ткани. Экономика стала самоокупаемой, Митя. Более того, прибыльной.

Я с гордостью продемонстрировал графики роста населения Балтийска.

— Беспроцентные ссуды на жильё, программа поддержки ремесленников — всё это дало результат. Город медленно, но верно оживает.

Романов довольно закивал на этих словах.

— Основная проблема, — я перешёл к самому больному, — это, как и прежде, море вокруг «Новоархангельска». График академика Петровского показывает, что при нынешних темпах на зачистку уйдёт минимум несколько лет.

На моём лице появилась тень разочарования.

— Но зато потом мы будем иметь доступ к богатой рыбой акватории. С сухопутными рубежами у нас всё хорошо, — добавил я уже более бодро, — тут мы надёжно прикрыты.

Митя фыркнул.

— Да, знаю, как они закрыты! О твоём «сафари» наслышаны не только в колониях, но и на «большой земле». Даже при дворе некоторые именитые графы и князья порываются приехать пострелять по твоим монстрам. И про Павловский вокзал тоже все говорят. Ты становишься знаменитостью, Киря.

В его словах не было упрёка, скорее, одобрительное удивление.

Для учёного-интроверта, каким я был в прошлой жизни, такая слава — сомнительное достижение. Но здесь, в этом мире, это инструмент влияния.

— Знаменитостью? — я усмехнулся. — От моей славы пахнет мазутом и угольной пылью, а не духами придворных дам.

— Не принижай свои достижения, — отмахнулся Митя. — Кстати, о достижениях… Отец в восторге от машины, которую ты прислал. Теперь по всему Петергофу катается, бросив кареты и другие авто. Говорит, за всё время не случилось ни одной поломки. А перед моей поездкой так вообще устроил проверку на прочность.

Глаза Мити блеснули от азарта.

— Решил он проехать к озеру по старой разбитой дороге после дождя. Две коляски с охраной увязли по ступицы в грязи. А твой «Волго-Балт» — хоть бы что! Вылез из той лужи, будто так и надо. Остальным пришлось магию применять, чтобы грунт укрепить и экипажи вытащить. Отец хохотал до слёз.

В голове тут же родилась мысль: нужно срочно подготовить такой же экземпляр для Мити.

В этот момент дверь в кабинет тихо открылась, и на пороге появился Меркулов.

— Дмитрий Михайлович, Кирилл Павлович, обед подан в Большом зале.

Митя удивлённо поднял бровь.

— В Большом? А что за повод?

— В связи со вчерашним приездом инквизиции было решено собрать на обед все высшие чины колонии, — невозмутимо доложил Василий. — Для соблюдения формальностей.

Митя повернулся ко мне, и в его глазах читалось озарение.

— Погоди… Инквизиция появилась тут только вчера?

— Да, — кивнул я, сохраняя спокойствие. — Комиссия прибыла на дневном поезде. Не успели даже толком разместиться и за работу взяться, как ты уже нагрянул с инспекцией. Получается, устроил им встречную проверку, — постарался сказать это как можно невиннее.

Обед прошёл в формальной обстановке.

За столом, помимо нас, сидели генерал Долгорукий, Соня с двумя инквизиторами и несколько чиновников из администрации.

Атмосфера была напряжённой.

На вопрос Мити о том, где адмиралы Клюков и Белоусов, Долгорукий язвительно ухмыльнулся:

— Они, Ваше Высочество, наконец-то вспомнили, что числятся на морской службе, а не на сухопутной. Практикуются в океане. Должно быть, очень усердно.

Кто-то из чиновников за столом закашлял, маскируя этим свой смех.

Романов же был невозмутим.

Во время второй смены блюд мне показалось, что Соня поймала мой взгляд и едва заметно подмигнула. Эта женщина была ходячей провокацией.

Когда официальная часть закончилась и гости разошлись, в столовой остались мы втроём.

Слуги, словно чувствуя, что они лишние, исчезли, лишь Меркулов изредка появлялся, чтобы подлить чай.

Маска официальности с Сони спала мгновенно.

— Ну что, братец, доволен инспекцией? — спросила она, играя ложкой в десерте. — Или ты примчался сюда не к Кириллу, а чтобы отыскать свою заблудшую сестру?

Митя смутился.

— Соня, хватит.

— А чего стесняться? — девушка повернулась ко мне. — Кирилл ведь твой друг. Лучший друг, правда, граф? Вы ведь не проболтаетесь ни о чём?

Её взгляд был красноречивее любых слов.

Я почувствовал, как под воротником рубашки становится жарко.

Под давлением сестры Митя сдался.

Он раскрыл истинную причину своего визита: Император подыскал Соне «выгодную» партию. Немолодого, но влиятельного князя, чьё рвение в служении короне обратно пропорционально его личным качествам.

Соня, узнав об этом, использовала службу в инквизиции как предлог и сбежала в колонии ещё две недели назад.

— Я искал тебя больше недели в столице, пока не пронюхал, куда ты подалась, — с упрёком сказал Митя.

Потом взгляд друга упал на меня, и в нём мелькнуло подозрение.

— А ты, Киря… Насколько я знаю, полгода назад виделся с Соней на Павловском вокзале при открытии сезона. Вот я и решил, что она втянула тебя в свои грязные игры.

Положение становилось опасным. Если Митя задаст прямой вопрос, то я обязан на него ответить честно. Поэтому я поспешил поменять тему, переведя всё в шутку.

— Инквизиция имеет привычку появляться неожиданно, — парировал я, пожимая плечами. — Я для вас всех, похоже, больше объект изучения, чем доверенное лицо. Кстати, говоря о планах… я скоро покидаю Балтийск.

Это заявление застало обоих врасплох.

— И куда ты? — удивился Митя.

— Сначала в центральную колонию. Я пропустил день рождения младшей сестрёнки Таси, а также нужно проверить, как там дела у алхимического производства. А затем с инспекцией в литейные цеха и на вагоностроительный завод. Да и экспедиция в воздушный сектор, я надеюсь, уже не за горами. За полгода здесь налажена стабильная работа, моё постоянное присутствие больше не требуется.

— И на кого ты оставишь протекторат? — удивлённо спросил Митя с явным интересом.

— На Василия Андреевича, — ответил я, кивая на Меркулова, который как раз заходил в зал.

— На секретаря? — Митя не смог скрыть удивления.

— Почему бы нет? — я обернулся к Василию. — У него блестящее образование, он бывший аристократ, выгнанный из клана из-за провала инициации. Он знает все процедуры и почти с самого начала помогает мне тут. Меркулов уже давно справляется с делами не хуже меня.

Секретарь замер с кофейником в руках. На его лице читались шок и смущение.

— Ваше сиятельство… Я… я не уверен, что смогу…

— Справишься, Василий, — ободряюще сказал я. — А если возникнут непреодолимые трудности, ты знаешь, где меня найти. Или сразу ссылайся на меня.

Митя задумчиво кивнул, по-новому взглянув на моего секретаря.

— Образование у него и правда отменное. Думаю, стоит попробовать.

Василий поклонился, и я увидел в его глазах не только страх перед ответственным делом, но и зарождающуюся гордость. Это был его шанс, и мы оба это понимали.

Следующие два дня пролетели в подготовке к отъезду.

Я помогал Меркулову составить детальный план на ближайшие три месяца, утвердил бюджет и провёл последние совещания.

С собой я забирал вассала Кучумова. Его дело по добыче и сжиганию водорослей было налажено. Оно шло как по маслу под руководством двух обученных им магов-огневиков, бывших отставных офицеров.

Виталий мне пригодится в экспедиции в воздушном секторе.

Он уже не раз доказал свою преданность и силу. На такого человека я мог положиться и тем более взять его в опасный рейд, зная, что он не подведёт.

Кучумов, не видевший семью полгода, был безмерно рад возможности провести с родными неделю в «Точке» перед новой командировкой. А потом точно надо подыскать ему работу рядом с домом. И дать как минимум год или два пожить рядом с семьёй, чтобы Виталий это время потратил на воспитание сыновей.

Уезжал я без всяких фанфар. О моём отъезде знали лишь единицы. Да и зачем это афишировать?

Наконец мой личный вагон, прицепленный к пассажирскому составу, отправился в сторону центральной колонии. Позади, в грузовом вагоне, мирно разместился мой личный бронированный автомобиль.

Я откинулся на бархатные подушки и впервые за долгое время позволил себе расслабиться, глядя на проплывающие за окном пейзажи «Новоархангельска».

Заехал на Павловский вокзал по дороге. Пообедал и пообщался с графом Смольниковым.

От него узнал, что администрация колонии «Павловск», похоже, уже наигрались в строительство железных дорог.

Илья Артурович заговорщическим тоном намекнул, что ещё месяц или два и они будут готовы продать свою окружную железную дорогу вместе с вокзалами.

Ну вот и хорошо. Как говорится, а почему бы и нет. Что же касается условий покупки, то я не переживал. Чем дольше буду откладывать её, тем меньше будет стоимость.

Добравшись до дома, я наконец увидел семью.

Встреча была тёплой и шумной.

Мама, сияя, обняла меня, а Тасю будто подбросило на месте от восторга, хотя в её глазах и читалась лёгкая обида за пропущенный день рождения.

— Кирилл, ну наконец-то! Я уж думала, ты свой Балтийск предпочтёшь старому дому!

За ужином я расспрашивал маму о строительстве нашего нового имения на родовых землях.

— Ещё месяц-другой, сынок, и мы наконец-то переедем. Уже шьют шторы и завозят мебель.

На следующее утро Тася буквально вцепилась в меня с просьбой прокатиться на новом автомобиле, стоявшем рядом со старой машиной.

Сестра умело управлялась с «Волго-Балтом», её лицо светилось от счастья.

А когда мы выехали на бездорожье, Тася прям хохотала за рулём, демонстрируя бесстрашие и явный талант гонщика.

— Смотрю, ты не разучилась⁈ — крикнул я, наслаждаясь ветром и скоростью.

— Куда там! — засмеялась девушка в ответ. — Это же лучше любой лошади! Чувствуешь, какая мощь?

Потом её лицо стало серьёзным.

— Кирилл, а когда ты будешь учить меня магии? До восемнадцати меньше года, а там и инициация не за горами.

— Всему своё время, Тасенька. Сначала инициация, почувствуешь потоки, а там посмотрим. Учи пока теорию, побольше читай.

Она довольно кивнула, смотря вперёд.

— А что ты мне подаришь на восемнадцатилетние? — хитро спросила сестра, бросая на меня быстрый взгляд. — На семнадцать ты подарил мне эти чудесные перчатки и спортивный наряд для вождения авто… Слышала, бывают автомобили без верха…

Я рассмеялся.

— Для моей любимой сестрёнки? Почему бы и нет. Закажу на заводе что-нибудь особенное.

— Индивидуальный проект? — переспросила она, с трудом выговаривая сложное слово.

— Индивидуальный, — кивнул я в ответ.

Её восторженный визг заглушил даже рёв мотора.

Через неделю, как только я закончил с делами на алхимическом производстве, пообщался со своими управляющими Осипом и Иваном Гурьевыми. А также несколько дней провёл в личной лаборатории, экспериментируя с антимагическим веществом.

Потом поехали с Кучумовым в колонию «Яковлевка», где у меня находились литейные цеха и вагоностроительный завод.

Виталий болтал без умолку, радуясь встрече с семьёй и новому приключению.

Я же смотрел в окно, думая о том, что оставляю позади. Балтийск стал моей очередной крупной победой. Очередной проверкой моих способностей не только как инженера, но и как управленца.

Поезд замедлил ход, подходя к станции Яковлевка-Заводская.

Я вышел на перрон и замер, поражённый открывшейся картиной.

Среди производственных зданий, где кипела кипучая деятельность, выделялось новое — гигантский ангар. Ворота в нём были открыты, и из них, плавно и величаво, начинал выползать каркас исполинского дирижабля.

Силуэт из лёгких сплавов блестел на солнце, и у меня захватило дух.

Фердинанд Цеппелин, Мирослава Оболенская и инженер Черепанов сделали это.

И вскоре мне предстояло отправиться в экспедицию на этом звере.