Гепан: Война часть первая.

Глава 16

Следующие несколько дней «Гепан» плыл в гипере, словно корабль не был на грани нового галактического конфликта, а стал уединённым островком тишины и покоя среди бушующего космоса. Джек и Лия почти не покидали свою каюту. Никто из команды не беспокоил их — из вежливости и потому что каждый понимал: после всего, через что они прошли, эти двое заслужили это время. Время быть вместе. Время дышать. Время снова стать целыми.

Когда они выходили — коротко, чтобы поесть или взять что-то из общего отсека — то появлялись, как два заговорщика, переглянувшись и улыбнувшись, будто хранили какую-то тайну. И тут же снова исчезали за закрывающейся дверью, оставляя после себя лишь лёгкий след смеха, запах кофе и недосказанность.

Это было затишье. Небольшой отсроченный подарок судьбы — несколько дней, в которые можно было не думать о Вайреке, о Сверхразуме, о Наррах и даже о Гронтарах. Они были только друг для друга.

И всё же, у всего есть конец.

Когда до выхода из гипера оставалось всего несколько часов, снаружи раздался деликатный стук в дверь.

— Джек, скоро прибудем, — раздался голос Эда. Его тон был уважительным, почти осторожным, но с лёгкой усмешкой, которую Джек уловил даже сквозь переборку.

Дверь открылась, и Джек показался на пороге. Его волосы были взъерошены, на лице — лёгкая небритость, а на нём — только штаны. Торс блестел после душа, а в уголках губ таилась довольная, почти мальчишеская улыбка.

— Спасибо, Эд, — сказал он, голос немного хрипел. — Мы скоро придём.

Он закрыл дверь, задержав взгляд на ней пару мгновений, а затем обернулся. Лия лежала, укрывшись одеялом, на боку, с рукой под щекой, глядя на него с мягкой улыбкой. Свет от панели у изголовья мягко освещал её лицо, волосы рассыпались по подушке, и в ней было что-то волшебное. Женственное. Сильное и уязвимое одновременно.

— Ну вот и закончилась тишина и покой, — вздохнул он, подходя ближе. — Пора снова спасать галактику и делать великие дела.

Лия приподняла бровь, а потом, всё так же лёжа, провела пальцем по его поясу.

— А великие дела не могут немного подождать? — спросила она, притянув его к себе. Её голос был низкий, чуть охрипший, как у актрисы старого кино, с оттенком соблазна и игры.

Он рассмеялся, обнял её, и, когда их губы встретились вновь, мир за пределами этой каюты исчез ещё на какое-то время.

В столовую они пришли почти через час.

Джек был в свежей рубашке, застёгнутой на три пуговицы меньше, чем следовало, а волосы Лии были всё ещё чуть влажные после душа. Она была в тёмной тунике, подчёркивающей её талию, и шла чуть позади, но с явным блеском в глазах. Они держались спокойно, не пытаясь демонстрировать ничего — но вся команда мгновенно всё поняла.

Таргус, сидевший с кружкой чего-то явно не просто кофейного, скосил на них взгляд и сдержал ухмылку. Эд, стоявший у стойки, не обернулся, но его плечи предательски дёрнулись от сдерживаемого смеха. Даже Талирия, обычно сдержанная и сосредоточенная, позволила себе тонкую, почти невесомую улыбку.

— Доброе утро, — лениво протянул Джек, наливая две кружки кофе.

— Уже вечер, — поправила его Тали, не поднимая глаз от планшета. Но уголки её губ дрогнули.

— Тогда добрый вечер, — беззаботно бросил он, поставив кружку перед Лией. — А по ощущениям — утро. Очень хорошее утро.

Лия села рядом, слегка коснулась его руки и тихо поблагодарила. Она ощущала на себе взгляды, но ни один не был колким или осуждающим. Наоборот — все в этой комнате чувствовали, что команда снова стала целым. Единым. Живым.

Настроение было удивительно лёгким, как будто у всех появилось новое дыхание. Впереди их ждали переговоры с Гронтарами, возможно — бой, возможно — предательство. Но сейчас они снова были вместе. И это значило многое.

— Ну что, командир, — пробормотал Эд, наконец оборачиваясь, — пора снова рисковать задницами во имя мира во всём космосе?

— Не сегодня, — ответил Джек, откинувшись на спинку и потянувшись. — Сегодня у нас день кофе и сарказма. Завтра — мир и сражения.

Все рассмеялись. Так и прошёл последний тихий вечер перед тем, как реальность вновь настигнет их.

Когда сигнал зуммера пронзил тишину корабля, все уже были на своих местах.

Один за другим они вошли в рубку — чёрные броникомбинезоны плотно облегали тела, мерцая тусклым светом в холодном освещении командного отсека. Каждый из них был вооружён, как перед высадкой на враждебную территорию. Только Таргус выделялся среди них — тяжёлая боевая броня его клана сверкала гравировками, древними символами, выжженными пламенем на чернёной стали. На его плече возвышался рогатый наплечник с гербом дома Моргара — распахнутая пасть хищного зверя, укутавшаяся в языки пламени.

Джек прошёл к центральной консоли и взглянул на хронометр: до выхода из гипера оставались считанные секунды. Он провёл рукой по сенсорной панели, и на тактическом дисплее замерцали проекции — внешний обзор, схемы орбит, координаты выхода.

— Готовьтесь, — сказал он спокойно. — Ксар Мокара встречает гостей.

И в следующее мгновение «Гепан» вынырнул из гиперпространства.

Они оказались в сердце железного кольца.

Поначалу казалось, что перед ними — флот вторжения. Пространство вокруг буквально кишело кораблями: тяжёлые крейсеры, транспортные платформы, разведывательные челноки, штурмовые фрегаты, катера — и всё это обвешано бронёй, орудиями, навесными модулями и боевыми щитами. Даже самые маленькие патрульные судна несли на себе оружие, которого хватило бы, чтобы разнести небольшой лунный аванпост. Над каждым кораблём реяли трёхмерные голограммы гербов — символы кланов, сверкающие в космосе, словно призрачные флаги.

— Чёрт… — пробормотал Эд. — У них даже грузовые корабли с ракетными отсеками.

— Это не армада, — сказал Таргус, глядя на голограмму с гордостью. — Это — просто Гронтары. Мы никогда не забываем, что даже торговля может быть войной.

Перед ними раскрывалась звёздная система Ксар Мокара — имя, столь же древнее, как легенды самих Гронтар. В её центре пылало массивное бело-жёлтое светило, Гаур Карн, излучающее мощные энергетические волны. Свет от него был плотным, почти осязаемым, а электромагнитные бури, как говорили, могли в редких случаях перебивать даже гиперсвязь. Это солнце не ласкало, оно обжигало — как испытание, через которое нужно пройти, чтобы стать достойным сыном этой земли.

Внутри системы вращалось несколько планет, но внимание притягивал один мир.

Браксир.

— «Кровь Скалы», — тихо произнёс Таргус, и в его голосе впервые за долгое время прозвучали нотки почти религиозного благоговения.

Суровая планета. Внешне — хаотичная груда гор, словно сама поверхность раскололась от древнего удара богов. Континенты представляли собой гигантские хребты, разорванные каньоны, лавовые равнины, ревущие смерчи, способные сдуть шаттл с орбиты. Двойная гравитация тянула всё вниз с удвоенной яростью, и воздух был пропитан металлической пылью, рождённой миллионами лет тектонической ярости. Но под этой яростью пульсировала жизнь. В недрах — артерии магмы и хранилища редчайших минералов. Под горами — города, туннели, крепости. Здесь не жили — здесь выживали. И именно потому этот мир породил одну из самых стойких и несгибаемых рас в галактике.

На экране командного отсека начал расти силуэт столицы — Грах Тул.

Город был вырезан из сердца древнего вулкана, словно сама планета уступила свою плоть, чтобы стать троном народа Гронтар. Из космоса он выглядел как чёрное солнце, окружённое концентрическими кругами уровней, углубляющихся внутрь кратера. Внизу — огромные промышленные сектора, ремонтные доки, шахтные лифты и посадочные площадки, поглощённые клубами пара и огня. Выше — жилые уровни, военные казармы, храмы клана, арсеналы, залы ритуалов и тренировочные поля.

Но венцом всего этого была Цитадель Вождей — башня, возносящаяся в самый центр кратера, построенная из обсидиана, титана и метеоритного железа. Её стены были испещрены древними рунами, сияющими алым в лунном свете. По уступам реяли знамена кланов — тяжёлые, будто выкованные из металла, они колыхались от постоянных порывов ветра, проникающих через магнощиты.

— Грах Тул… — сказал Таргус, затаив дыхание. — Здесь решается судьбы нашей цивилизации.

Джек стоял, глядя на экран, и молча кивнул. Это место не просто дышало силой — оно излучало её. Здесь не было места для слабости. Здесь даже архитектура говорила на языке воли.

— Нас вызывают, — сказала Талирия. — Прямой канал от Совета Вождей. Координаты посадки — платформа Тар-Джару, юго-западный уровень третьего кольца. Эскорт уже направлен.

— Тогда вперёд, — произнёс Джек, поправляя ремень комбинезона. — Давайте покажем, что мы не просто гости. Мы союзники. Или, по крайней мере, достойные партнёры.

Эд ухмыльнулся.

— А если нет — всегда можно притвориться, что мы мирные торговцы и просто заблудились.

— В чёрных боевых костюмах? — уточнила Лия, улыбнувшись.

— Ну… стильные торговцы, — пожал он плечами.

Город Грах Тул, чёрное сердце планеты Браксир, возвышался над древним кратером, как многослойный шрам на теле самой скалы. Когда «Гепан» начал плавное снижение к посадочной платформе, из-под облаков медленно выползли очертания города — будто сама планета подняла кулак в небо. Облака разрывались над острыми, словно клыки, шпилями башен, а тяжёлые бурые ветра несли с собой песок, обломки кристаллов и запах вулканического пепла.

Сам город был гигантским многоуровневым кольцом, вырезанным в стенах кратера. Его нижние уровни уходили глубоко под землю — там, в лавовых шахтах и энергетических зонах, трудились машины и гронтары, добывая силу из самой ярости планеты. Верхние уровни представляли собой массивные платформы, соединённые мостами, укреплённые стенами и украшенные флагами кланов — алыми, чёрными, стальными. Каждый символ — это история крови, побед и преданности.

Цитадель Вождей, расположенная на вершине центрального шпиля, была венцом инженерного чуда и варварской мощи. Построенная из обсидиана, титана и метеоритного железа, она словно высечена молниями и временем. Огромные щиты защищали здание от бурь, а внутренняя гравитационная сеть выравнивала давление и вес, создавая искусственную стабильность в этом хаосе природы. Из башни торчали антенны, силовые турели, а под самым куполом находился Зал Совета, окружённый древними тотемами и голографическими проекциями клановых хроник.

Когда «Гепан» приземлился, посадочную платформу охватило жёлтое сияние защитного купола — он удерживал атмосферу от штормов, ревущих с вершин кратера. Рядом уже стоял дипломатический шаттл Таргуса, с чёткими знаками клана Моргар на борту. Сам Таргус, одетый в свою ритуальную броню, уже не возвращался на корабль, решив, что рядом с Джеком и Лией — его место.

На платформе их встретила группа гронтаров в боевой экипировке с белыми лентами мира на плечах. Их лица были суровы, движения точны. Один из них — высокий и седой, с механической рукой и символом Хранителя Порядка на груди — назвал себя Ролл, старший координатор визитов.

— Клан Моргар всегда желанный гость, — сдержанно произнёс он, — апартаменты подготовлены. Но… — он бросил взгляд на Джека и Лию, — они не предназначены для мягкокожих.

Так и оказалось. Комнаты были вырублены прямо в теле древнего базальтового уступа, но вместо аскетичной сырости — их встретила холодная, массивная роскошь, достойная воинов и правителей. Потолки уходили высоко вверх, подпираемые балками из чёрного металла с резьбой в виде клыков и боевых сцен. В стены были вмонтированы голографические барельефы, изображавшие победы клана Моргар: кровавые сражения, взятые цитадели, поединки на арене.

Пол был выложен плитами из оникса с вкраплениями светящихся минералов, переливавшихся при каждом шаге. Кровати напоминали тронные ложа — широкие, с меховыми накидками и встроенными блоками гравитационной адаптации, подстраивающимися под физиологию гостя. Вдоль стен располагались колонны с силовыми проекторами, отображавшими окружающий пейзаж — за ними, как в живых окнах, бушевали пыльные бури, сверкали молнии и вырывались снопы пара из лавовых разломов.

В углу располагался обеденный стол из сплава редких металлов, инкрустированный реликтовыми костями — каждый элемент говорил о статусе и древности рода. Над столом парила голограмма охотничьего трофея — древний ящер с крыльями из камня и пламени, символ духа предков.

Умывальная зона была скрыта за энергетическим занавесом. Там — ультразвуковой душ, аромасинтезаторы, инфракрасный подогрев воздуха. Воздухообменники с ионной фильтрацией работали бесшумно, очищая атмосферу от вулканической пыли и насыщая её лёгким ароматом смолы с родных деревьев планеты.

На стене висело оружие — не просто декорация, а боевые реликвии. Каждый меч и топор снабжён био-запиранием и мог активироваться по команде владельца. При желании можно было вызвать тренировочного голографического противника — традиция у гронтаров, чтобы не терять форму даже во сне.

— Ого, — присвистнул Джек, входя, — вот это я понимаю… хардкорная роскошь.

Таргус хмыкнул.

— Мы не украшаем шелками. Наш стиль — в силе. В вечности камня. В пламени и стали. Но поверь — это одни из лучших апартаментов во всей Галактике. Даже Китари завидуют.

Лия провела рукой по меху на кресле у стены. Он оказался тёплым, словно только что с живого зверя.

— Идеально, — прошептала она. — Даже слишком.

Джек дотронулся рукой до холодной поверхности стола, чувствуя, как металл под кожей пульсирует — внутри явно работала какая-то энергетическая система. В этом и была вся суть Гронтар: внешне — варварская мощь, первобытная грубость, будто они только что слезли с горных вершин с топорами в руках. Но стоило приглядеться — и за этой маской скрывалась передовая инженерная мысль, древняя, как сама планета, и такая же неумолимая.

Они не хвастались технологиями. Они просто вплетали их в камень, в традиции, в символы кланов. Всё, что здесь работало — работало без пафоса, как молот в кузнице. Без единого лишнего слова. Без показной утончённости. Китари могли бы провести экскурсию по своим квартирам, хвастаясь каждым пикселем. А Гронтары — они просто жили так. И если что-то не выдерживало их жизни — то ломалось и забывалось.

Он подошёл к стене, где висела секира, а рядом в нише горела жёлтым огнём небольшая чаша — явно алтарь предков.

«Дикая планета. Дикая раса. Но я бы доверил им свою спину в бою куда скорее, чем многим из тех, кто носит костюмы и говорит красиво», — подумал он.

Лия, между тем, проверяла интерфейс кровати, активировав мягкое гравитационное поле. Оно подстроилось под её вес, изменив жёсткость поверхности.

— Умно, — произнесла она, — в них есть что-то от скал и звёзд одновременно.

Джек улыбнулся:

— Добро пожаловать в сердце Браксира.

Уже на месте, они узнали, что чтобы внести вопрос на обсуждение Совета, нужно пройти ритуал регистрации, в котором участник клялся говорить правду перед лицом Духа Скалы — древнего кода, переписанного в нейросеть Зала Совета. До заседания оставалось несколько часов, и команда решила осмотреться.

Город вокруг бурлил жизнью. По широким балконам шли патрули, а над ними проносились транспортники в броневых обшивках. По тоннелям катились поезда с контейнерами руды и оружия. Повсюду чувствовалась энергия — не праздная, не расслабленная, а напряжённая, сосредоточенная. Всё здесь жило в ритме выживания.

На уровне рынков они нашли общую столовую — не ресторан, конечно, но одно из лучших мест, где можно поесть. Внутри было темно, пахло жареным мясом и острыми специями. За массивными столами сидели гронтары, пировали, пили чёрный эль и обсуждали последние сводки. Когда Джек с командой вошли, на секунду воцарилась тишина. Несколько взглядов — тяжёлых, любопытных, но без враждебности — скользнули по ним. Увидев Таргуса, присутствующие с уважением кивнули.

Им подали местную еду: прожаренное мясо, хрустящие плоды, приготовленные в лавовом маринаде, и горький, густой чай, прогревающий изнутри. Джек скривился, но проглотил.

— Это, — сказал Таргус, откинувшись, — называется "Хоркаа". Считается, что если не можешь выпить его — не достоин сесть в Зал Совета.

Джек усмехнулся.

— Ну что ж, значит, я уже на полпути.

Насытившись крепкой пищей с привкусом вулканического камня и копчёного мяса, они направились в Башню Совета — центральную часть Цитадели, возвышающуюся над всем городом как гигантский клинок, вонзившийся в небо. Сам подъём туда был впечатляющим: гравилифты двигались по рельсам, врезанным в вертикальные колонны обсидиана, словно по жилкам титана в теле горы. Лифт мягко остановился на вершине башни, и массивные двери, украшенные резьбой с изображениями древних битв и героических деяний предков, медленно разошлись в стороны, выпуская их в Зал Совета Вождей. По традиции вождь мог взять с собой лишь двоих из своей свиты. Поэтому с Таргусом пошли Джек и Лия, а Эд и Талирия отправились обратно в апартаменты.

Помещение было величественным, словно сама гора раскрылась, обнажив сердце цивилизации.

Зал был вырезан прямо в скале, но это была не просто каменная пещера — это был храм силы, воли и вечной борьбы. Потолок терялся в высоте, увенчанный полупрозрачным куполом из закалённого кристаллического стекла, сквозь который пробивался свет Гаур Карна. Он окрашивал стены в медно-огненные оттенки, придавая залу ощущение дыхания живого пламени.

Впереди, на возвышении, под огромным штандартом с символом Единства, стояли тринадцать тронов. Они были разными — каждый отражал культуру и силу клана, который представлял вождь. Один был обшит чёрной кожей с костяными узорами, другой — полностью из гравия, плавленного в лаве и инкрустированного лазуритами. Один из тронов — принадлежавший древнему клану Скала’Кур — вообще не имел спинки, только два каменных плеча, будто символизируя: «вождь опирается лишь на себя».

На этих тронах сидели тринадцать Верховных Вождей Гронтара — старейшие, мудрейшие и сильнейшие. Все они были одеты в боевые доспехи, несмотря на мирное заседание. Их лица — словно вырезанные из скал: суровые, с прорезанными шрамами, в некоторых местах металл заменял плоть, импланты сверкали холодным синим светом. Никто из них не произносил ни слова понапрасну. Их молчание было тяжелее топора.

По бокам, полукругом, расходились места для младших вождей кланов — сотни тяжёлых, каменных кресел с эмблемами, штандартами и резными символами. Массивные флагштоки уходили под потолок, и ткань развевалась под искусственным потоком воздуха, как будто в зале гулял ветер из самого сердца гор.

Когда Таргус, Джек и Лия вошли, шаги эхом разнеслись по залу. Всё замерло. Несколько глаз сразу задержались на Лии и Джеке — люди среди воинов, чужестранцы в сердце Браксира — но никто не произнёс ни слова.

Таргус остановился у центрального круга — древнего знака признания клана — и сделал короткий, но глубокий поклон. Джек и Лия последовали его примеру. Потом они нашли места, что принадлежали клану Моргара и Совет начался.

Но даже несмотря на всё великолепие и силу Гронтар, в основе их правления лежала... обычная бюрократия. Обёрнутая в камень и металл, приправленная древними ритуалами, но всё же — бюрократия.

Голос Центрального Совещательного Интеллекта, говоривший на старогронтарском, мощно и гулко разносился по залу, а встроенный в стены переводчик немедленно преобразовывал его в общегалактический язык:

— Запрос 784-Зета. Клан Гаррок. Дело о правах на горные проходы в районе кратера Нар'Тагрус.

В воздухе перед тринадцатью тронами вспыхнул голографический пьедестал — диск света, на который неспешно, с каменной серьёзностью, вышел пожилой гронтар в тяжёлой броне с эмблемой двух перекрещенных кирок. Его шлем он держал в руках, будто жертвенный кубок. Он поклонился Совету — неглубоко, но с уважением.

У него было ровно три минуты, чтобы изложить суть претензии: нарушение границ добычи, ущемление древнего права доступа к лавовым шахтам, споры о налогах на плавильни. Он говорил уверенно, но сухо. Всё происходило в точном соответствии с процедурой, принятой ещё во времена Объединения Кланов.

По завершении его речи, тринадцать Вождей молча переглянулись, и затем начали поочерёдно подавать свои сигналы — кто-то кивком, кто-то жестом, кто-то нажатием на встроенную в трон панель. Решение заняло меньше минуты, после чего Интеллект объявил его вслух.

Если выступающий не соглашался — он мог в течение двух минут попытаться переубедить Совет, но чаще всего это ни к чему не приводило. Машина Власти Гронтар, вырезанная из гранита и отлитая в титане, работала чётко, безжалостно, и... чудовищно скучно.

Их запрос был одним из последних в списке, а заседание шло уже третий час. Воздух в зале был прохладен, сух, насыщен запахом нагретого камня, машинного масла и древнего благовония — смолы из дерева, которое росло только в кратерах мёртвых вулканов. Но всё это не помогало Джеку: его веки стали предательски тяжёлыми, а голова клонилась вниз.

Он начал клевать носом, машинально слушая, как очередной вождь вещает о логистике поставок термопластов в сектор Раал.

И тут его толкнула в бок Лия. Она сидела, напрягшись, её глаза расширились.

— Джек, ты ничего не чувствуешь?

Он приоткрыл глаза, зевнул:

— Чувствую, что ещё немного, и я умру от скуки.

— Нет, — прошептала она. — Голоса в голове. Ты не слышишь их? Как будто кто-то лезет в сознание, пытается размыть мысли. Как тогда… когда Каэл создавал коллективный разум.

Джек встрепенулся, посмотрел на неё с недоумением. Он хотел сказать, что ничего не чувствует, но... в этот момент почувствовал слабую вибрацию на поясе.

Он просунул руку вниз и нащупал небольшой чёрный прямоугольник, размером с ладонь. Устройство было тёплым, его поверхность — матовая, шероховатая, чтобы не скользить в ладони. На одной из граней находилась небольшая панель с индикатором и единственной кнопкой.

Индикатор горел красным.

— Что это? — Лия уже чувствовала тревогу в воздухе.

— Это… портативный псионический генератор. — Джек начал вспоминать. — Хэйвуд привёз их нам как раз перед битвой за Ска'тани. Он сказал, что Вайрек и Сверхразум умеют лезть в головы, и эти штуки — наша защита. Люди сделали их на базе шлемов, что применяли ещё во время первой войны со Сверхразумом. Мы тогда все получили по одному. А на корабли установили более крупные устройства. Тебя с нами ещё не было, поэтому ты не знала что это. А я совсем забыл за него.

Он порылся в одном из многочисленных отделений броникомбинезона и достал ещё один генератор, протянул его Лии. Та сразу же нажала кнопку. Красный индикатор вспыхнул.

Она замерла на мгновение, глаза расширились.

— Голоса пропали, — прошептала она. — Я… даже не поняла, насколько глубоко они залезли… А что значит красный свет?

И тут Джека осенило. Он вспомнил что это означает. Его глаза прищурились.

— Красный... означает, что мы находимся в мощном псионическом поле.

Он быстро оглядел зал. Всё выглядело так же: каменные троны, бюрократический порядок, монолитные Вожди, голограммы, свет из купола... но теперь всё казалось подозрительным. Слишком синхронным. Слишком правильным. И именно это и было самым тревожным.

Джек глубоко вдохнул, нажал кнопку, и псионический генератор зашипел едва слышно, переходя в спящий режим. Красный индикатор погас.

И почти мгновенно тишина рухнула.

В его голове — будто в разом открывшейся пустоте — вспыхнули шёпоты. Они были вездесущими. Голоса, чужие и многоголосые, пронизывали его сознание, как иглы сквозь ткань. Они не кричали — наоборот, нашёптывали, словно змеями скользили по извилинам разума:

«Ты ошибаешься...»

«Они враги...»

«Сдайся... расслабься...»

«Ты — ничто...»

«Ты — один...»

Джек зажмурился. Стены зала поплыли, взгляд затуманился, словно что-то пыталось вытеснить его из собственного тела, занять его место, подменить его личность, пока он сам становился лишь наблюдателем из глубины собственного разума.

Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и с резким движением снова нажал кнопку. Псиогенератор загудел, красный свет вспыхнул вновь, и всё исчезло.

Голоса смолкли. Как будто кто-то в панике оторвал щупальца, разом убрался прочь из его сознания.

— Тали, — хрипло сказал Джек, активируя голосовую связь через визор. — Можешь подключиться к датчикам на моём комбинезоне? Мне кажется, здесь… псионическое поле. Очень сильное.

Несколько секунд молчания. Затем в наушнике зазвучал голос Талирии, мягкий и деловой:

— Конечно, Джек. Погоди… Сканирую.

Пауза. И затем — удивлённый голос:

— Ого… да тут не просто поле. Вы прямо в центре псионного вихря. Уровень возмущений зашкаливает. Оно влияет даже на обшивку твоего костюма — я получаю фоновое дрожание в структуре нейронного интерфейса. Ты, Лия и Таргус буквально как в псионическом котле.

— Можешь отследить источник? — Джек уже всматривался в зал, его глаза бегали по фигурам вождей, их телохранителей, членам кланов, расставленным вокруг.

— Да… секундочку… — Талирия замолчала, но в эфире слышалось, как она лихорадочно перебирает каналы. — Вот. Нашла. Там не один источник. Их… три. И все — мощные. Высылаю координаты на твой планшет.

Планшет в руке Джека завибрировал. Он взглянул на экран, и схематичная карта зала — с отмеченными секторами — ожила.

Один источник — справа. Второй — слева. И третий… прямо за тронами Верховных Вождей.

Джек поднял взгляд. Перевёл его сперва направо — среди воинов Гронтар ничего не выделялось. Слева — то же самое. Но потом он перевёл глаза на третий источник, за спинами Вождей, на возвышении.

И тогда он его увидел.

На первый взгляд — просто один из телохранителей. Гронтар в черных доспехах. Стоял прямо за одним из Вождей, одной рукой опираясь на его массивное кресло. Поза была непринуждённой, даже уважительной. Он не двигался — как и положено стражу. Но что-то в нём было не так.

Глаза.

Из-под шлема, в тени его забрала, светились кроваво-красные зрачки. Живые, пылающие, как два рубина. Не отражение. Не механика. Жгучее, нечеловеческое свечение.

И в этот миг Джек узнал этот взгляд. Хищный, насмешливый, властный.

— Это он… — прошептал Джек, почти не веря своим глазам. — Вайрек.

Внутри у него всё сжалось. Словно тень древнего ужаса скользнула по спине. Вайрек… он был здесь. На Совете Гронтар.

— Лия, — прошептал он, не сводя глаз с фигуры в чёрных доспехах, — не поворачивайся. Но Вайрек… здесь. Прямо позади вождей. И он управляет… всем этим.

Её рука инстинктивно сжалась в кулак. Джек знал: сейчас начинается нечто большее, чем просто Совет. Это была шахматная партия — и Вайрек уже сделал первый ход.

Таргус наклонился к Джеку и толкнул его локтем в бок. Его голос был низким и напряжённым:

— Джек, мы следующие.

Джек кивнул, сжал кулаки, чувствуя, как сердце бьется чаще, будто предчувствуя бурю. Он посмотрел на Лию и Таргуса:

— Слушайте внимательно. Когда я начну говорить, вам нужно быть готовыми. Лия — твой источник справа, Таргус — твой слева. Кто бы это не был, их нужно остановить. Дождитесь сигнала. Я попытаюсь добраться до Вайрека.

Лия схватила его за руку:

— Он убьёт тебя.

— Возможно, — в глазах Джека вспыхнуло то самое пламя, которое она так боялась потерять. — Но если мы этого не остановим, он убьёт всех.

И в этот момент голос Совещательного Интеллекта, громкий и холодный, прокатился над залом:

— Запрос номер 820. Клан Моргар. Дело о вступлении Гронтар в войну против Вайрека Н'Санна.

Джек выпрямился и направился к пьедесталу. Гигантский зал, выполненный из чёрного обсидиана, с балконами, уставленными воинами и старейшинами, давил тяжестью древности и силы. На троне по центру возвышались Верховные Вожди. Над ними — купол, в котором мерцали проекции прошедших битв и славных побед.

Джек остановился в центре и поднял голову. Взгляд его был устремлён не на Вождей, а на того, кто прятался за ними. На фигуру в тени, с алыми глазами, сверкавшими под капюшоном. На Вайрека.

Он заговорил. Его голос, чистый и сильный, разнесся по залу:

— Вожди Гронтар. Воины клана. Мудрейшие старейшины. Моё имя — Джек Рэндэлл. Я человек, и я прибыл сюда не как проситель, но как союзник. Как друг. Я стою здесь от имени клана Моргар и всего человечества.

Пауза. Он смотрел прямо в глаза главному Вождю, за спиной которого нависал Вайрек, словно тень.

— Я пришёл не умолять. Я пришёл напомнить. Напомнить вам о долге. О чести. О клятве, что вы дали — стоять рядом с людьми в трудный час. Когда мрак окутывает звёзды.

В зале воцарилась напряжённая тишина.

— Вайрек Н’Санн воскресил древнее зло — Сверхразум. Он подчинил его своей воле, он уже уничтожил целую расу — Ска'тани больше нет. Их миры мертвы. Их корабли — пыль. А вы думаете, что сможете откупиться? Соглашением? Молчанием? Он сказал, что не тронет вас, если вы не вмешаетесь. Но с чего вы решили, что чудовище остановится, когда насытится кровью?

Главный Вождь поднялся тяжело, словно груз столетий лежал у него на плечах. Его массивная фигура отбрасывала длинную тень на мозаичный пол Зала Совета. Он медленно подошёл к краю возвышения и над залом повисла гнетущая тишина. Всё замерло.

Он посмотрел на Джека. Его глаза — обычно полные решимости и силы, которыми славятся гронтары, — теперь были затуманены. В них читалась боль... и страх.

Он тяжело вздохнул, как будто каждый вдох давался с усилием.

— Джек Рэндэлл... — начал он, и голос его звучал хрипло, надломлено, как треснувший камень. — Ты... смел. Ты говорил громко. И твои слова... они задели многих.

Он сделал паузу, опустив взгляд, словно ему было стыдно смотреть в глаза человеку.

— Но ты не понимаешь... — продолжил он. — Твой вождь, Таргус Крейн, слишком молод. Он не видел, что видел я. Он не хоронил своих воинов. Он не стоял перед матерями и вдовами, когда возвращался с войны. Он не слышал, как их плач сливается с ветром.

Он сжал кулак, и было видно, как побелели костяшки.

— Это не наша война, Джек. — Голос его стал тише, но твёрже. — Это не мы потеряли планеты. Это чужая боль.

Он оглянулся на своих соратников — одни смотрели вниз, другие, наоборот, с ожиданием и страхом, как будто просили его не говорить то, что уже давно было решено.

— Вайрек... — он почти прошептал имя. — Он пришёл к нам не с оружием. Он пришёл с предложением. Он поклялся, что не причинит нам вреда, если мы просто... не будем вмешиваться. Он дал слово. И мы... — он сделал долгую паузу, почти задыхаясь, — ...мы приняли это. Мы выбрали жизнь. Мы выбрали свой народ.

Он повернулся к Джеку и впервые за всё время заглянул ему прямо в глаза. И в этом взгляде было что-то сломанное, как будто он уже знал, что говорит не то, что должен бы.

— Это... уже решено.

И тут Джек изменился. Его голос стал ледяным. Глаза вспыхнули гневом.

— Решено?! Решено предать союзников? Решено отказаться от чести? Так скажите — с каких это пор гронтары нарушают клятвы? Где ваша гордость? Или, быть может, всё, что вы говорили раньше — ложь?

Гул недоумения прошёлся по залу. Некоторые Вожди нахмурились. Несколько воинов переглянулись.

— Я думал, Гронтары — воины. Что слово для вас — закон. Что клятва для вас важнее жизни. А теперь, выходит, вы трусы? — Голос Джека стал громче, жестче, он шагнул ближе. — Вы боитесь одного существа, даже не проверив, можно ли его победить? Тогда вы хуже, чем Ска’тани. Те хотя бы дрались за свои жизни.

Главный Вождь схватился за голову. Тот, за которым стоял Вайрек, дрожал, лицо его исказилось от боли. Вайрек, стоя в тени, вновь положил руку на его плечо. Джек увидел, как кровь отхлынула от лица Вождя. Его воля ломалась.

— Или вы... не сами принимаете решения? — Джек повысил голос до предела. — Вы сломлены! Захвачены! Порабощены, как и те, кого мы уже освободили! Я чувствую это! Я знаю, что это не ваша воля говорит сейчас. А воля того, кто прячется за вами!

Тишина рухнула. Гул гнева прокатился по залу. Некоторые воины вскочили со своих мест, хватаясь за оружие. Один из Вождей вскричал:

— Он оскорбляет Великую честь Гронтаров!

— Нет! — выкрикнул другой. — Он говорит правду! Я чувствую её!

И в этот момент, когда тысячи голосов смешались в бурю, волна ярости, праведного гнева и разъярённого стыда пронеслась по залу, словно мощный удар. И псионическое поле, до этого приглушавшее волю собравшихся, дало трещину.

Позади пьедестала Вайрек отступил на шаг. Его алые глаза сузились. Он почувствовал, как начинает терять контроль.

А Джек шагнул вперёд, и в его голосе прозвучал вызов:

— Вайрек Н’Санн! Покажи себя! Или ты, как и прежде, прячешься за чужими спинами, как жалкий паразит? Ты хочешь поработить всех — но сегодня ты столкнёшься с теми, кто не склонит голову. Ни перед тобой, ни перед твоим Сверхразумом.

Как только Джек закончил свою яростную речь, зал Совета Вождей буквально взорвался. Волна ярости, прокатившаяся среди гронтар, была подобна пробуждению вулкана — гул голосов, топот тяжёлых ног, злобные выкрики. Эмоции вырвались наружу, как пламя из трещины в коре мира. Некоторые вожди кричали, другие переговаривались в панике, кто-то просто стоял, растерянно глядя на Вайрека и его молчаливую тень.

Лия и Таргус рванулись вперёд.

Они синхронно сорвались с места — Таргус, как несущийся бронепоезд, сметал всё на пути, Лия — быстрая, как молния, скользила между фигурами. Всё пришло в движение. Гул ярости, вспыхнувший в зале, перекрыл команды охраны. Джек, не дожидаясь сигнала, прыгнул прямо на возвышение, где стояли Вожди.

Гравитация была двойной, но броникомбинезон с внутренними гравикомпенсаторами помог преодолеть сопротивление. Он тяжело, но точно приземлился, прямо перед Вождем, за чьей спиной скрывался Вайрек.

Он уже протянул руку, чтобы схватить его — но в следующий миг воздух прорезал рык, и мощные лапищи схватили его за корпус.

— Никто и никогда не смеет упрекать Гронтар в трусости и бесчестии!!! — раздался голос, подобный раскату каменного обвала. Огромный гронтар-охранник, сжал его как тряпичную куклу, оторвав от пола. Джек заскрипел зубами от давления, рёбра трещали.

Со всех сторон к ним бежали разъярённые гронтары. Один прыгнул на возвышение, другой уже заносил топор. Толпа визжала, как раненый зверь. Кто-то кричал казнить Джека, кто-то требовал расправы прямо здесь.

А Вайрек... он просто ухмыльнулся и отступил назад, в тень.

— Чёрт... — прошептал Джек, активируя встроенные усилители костюма. Скелет вживался в мышцы, пытаясь разжать захват.

— Смешно! Твои потуги — ничто, человечек, — прорычал гронтар и усилил хватку, Джек почувствовал как затрещали кости. — Я сломаю тебя, как сухую ветку.

И тут — удар!

Хватка ослабла, и Джек с глухим стуком рухнул на пол. Он кашлянул, воздух вырвался из лёгких. Подняв взгляд, он увидел Лию, стоящую за спиной гиганта, с пылающим взглядом. Она нанесла точный удар в основание шеи — слабое место у гронтаров. Таргус был рядом, охраняя их от надвигающейся толпы.

— Спасибо, красавица, — выдохнул Джек.

— Иди! — крикнула Лия.

Джек рванулся вперёд, сердце колотилось, как молот. Он увидел движение в тени — силуэт, ускользающий между колоннами. Он прыгнул, сбивая фигуру с ног, и они рухнули на каменные плиты.

Шлем с грохотом отлетел. Это был Элдарианец. Но не Вайрек.

— Обман... — прошептал Джек.

Элдарианец лишь зло улыбнулся. Из его руки вырвался псионический клинок, багровый, пульсирующий, как живой.

— Глупец, — сказал он.

И резко полоснул Джека по груди. Раздался глухой металлический звук — и боль. Бронекомбинезон вспыхнул предупреждением. Система активировала экстренный протокол защиты жизни, блокируя шок и кровопотерю. Джек отшатнулся, шатаясь, и увидел, как Элдарианец, насмешливо кивнув, исчезает в тени.

Всё начало кружиться. Звук в зале смешался в гул, как будто реальность ломалась.

Джек почувствовал, как под ним уходит пол. Он упал.

Сознание возвращалось к Джеку сквозь пелену боли и оглушающего гула, словно он всплывал из ледяной бездны, полной обломков, пепла и голосов, кричащих сквозь водоворот боли. Его дыхание было прерывистым, грудь горела, как будто в неё воткнули раскалённый клинок. Каждое движение отзывалось мучительным эхом, но он знал — он жив.Он с трудом открыл глаза. Потолок над ним — своды огромного Зала Совета Гронтар, исписанные гравировками, покрытые пылью столетий, словно сама история сдерживала здесь дыхание. Барельефы героев и богов Древнего Браксира, рельефные гербы Домов, залитые колышущимся светом факелов. И всё же — даже эта древняя, величественная картина не могла удержать его внимание надолго.Над ним стояли две фигуры, подобно скалам, в которые бьются волны ярости.Лия.Её волосы развевались, трепеща под порывами жара и псионического напряжения, будто ожившие струи света. В каждой руке — по стилету, сверкающему голубым светом. Её лицо было собрано, каждая черта — напряжённая, губы плотно сжаты, а в глазах полыхал ледяной огонь. Она смотрела не просто на врагов — она прикидывала, кого убьёт первой.Рядом с ней стоял Таргус Крейн. Могучий, как сама планета Браксир, словно выкованный из её скал и стали. Его двуручный боевой топор переливался пламенем отражений. Он держал его в расслабленной, но готовой руке, будто этот исполин уже видел исход битвы и был ним доволен. Его глаза были спокойны. Он не собирался умирать здесь. Но он был готов.Их спины прикрывали Джека, а перед ними — полукруг, заполненный грохотом шагов и зловещим воем.Гронтары.Разъярённые, пылающие яростью, будто сама их кровь закипела от гнева. Лица искажены, глаза — красные от ненависти. Их клинки уже были обнажены, тяжёлая броня скрежетала, скользя друг о друга в нетерпеливом теснении. Их рёв заполнял зал, как приближающаяся лавина. Они жаждали крови. Его крови. Того, кто осмелился назвать их трусами.Джек попытался подняться, но резкая боль пронзила его грудь, словно раскалённый клинок. Он застонал, опершись на локоть. Глянув вниз, он увидел прорванный броникомбинезон, под которым блестела кровь. Защитная подкладка сработала — псионический клинок не прошёл до сердца. Но рана была глубокой. Он знал: ещё немного, и он мог бы не очнуться вовсе.— Лия... — прохрипел он. — Таргус...Но прежде чем он успел сказать больше, зал сотрясся от мощного, громоподобного голоса, подобного удару молота о камень:— СТОЯТЬ!!!Слово разлетелось по сводам зала, отражаясь эхом, словно глас древних духов. Воины замерли. Гронтары, поглощённые яростью, замерли, как будто сама планета приказала им остановиться.Тишина нависла над залом, глухая и полная напряжения.Из глубины зала, с вершины своего трона, сошёл Верховный Вождь. Его броня мерцала в свете, отбрасывая отблески на мозаичный пол. Его шаги звучали, как удары барабана судьбы. Лицо сурово, но в глазах — что-то новое, пробуждённое.Толпа расступалась перед ним, словно волны перед ледяной глыбой. Он шёл прямо к Джеку.Джек, стиснув зубы от боли, потянулся рукой к Таргусу. Тот, не говоря ни слова, помог ему подняться. Джек пошатнулся, но выпрямился, несмотря на ужасную боль. Лия всё ещё прикрывала их, повернувшись боком, держа стилеты наготове.Джек поднял голову, его лицо было бледным, но взгляд ясен.— Я... — прохрипел он, — прошу прощения у Верховного Совета Вождей... и у всей расы Гронтар, — кровь выступила на губах, но он продолжил, — за то, что назвал вас трусами. За то, что усомнился в вашей чести. Это было необходимо, Вайрек...Его голос сорвался, но эти слова эхом разнеслись по залу, оставляя за собой гробовую тишину.Верховный Вождь подошёл, остановился перед Джеком. Мгновение он просто смотрел на него, будто взвешивая не слова — а дух.Затем он произнёс, глубоко и торжественно:— Тебе незачем извиняться, Джек Рэндэлл.В его голосе звучала новая сила — не просто власть, а понимание. Словно в этот миг он впервые увидел не врага... а союзника.— Теперь мы понимаем. — Он обвёл взглядом зал. — Ты показал нам, что наш разум был в плену. Что страх и ложь стали нашим путеводителем.Он сделал шаг назад, поднял руку, обвёл зал широким, властным жестом.— Мы все... благодарны тебе за это.И, опустив голову, он склонился перед Джеком — сдержанно, по-гронтарски, но в этом было всё: уважение, признание, честь.За ним — один за другим — вожди начали склонять головы. Могучие фигуры в доспехах, представители древних Домов. Следом — воины. Весь зал, сотни гронтаров, преклонили головы в молчаливом признании. Их дыхание стало единым ветром, как будто сама планета склонилась в этот миг перед силой духа одного человека.Верховный Вождь продолжал стоять перед Джеком, как оживший символ древней силы. Его тень, отбрасываемая в свете факелов, легла на пол, будто горный хребет. Лицо его было сурово, но в глазах теперь пылал огонь — тот самый, что когда-то вёл гронтаров сквозь века завоеваний, через пепел погибших миров и огонь великой чести.Он медленно повернулся к Совету, к окружившим зал Вождям кланов, к воинам, к сотням глаз, устремлённым на него.— Вайрек... — его голос был холоден, как сталь на рассвете. — ...затуманил наш разум.Эти слова разнеслись по залу, как первые удары боевого барабана.— Он проник в наши мысли. Он говорил то, что мы хотели услышать. Обещал безопасность. Обещал, что если мы останемся в стороне — нас не тронут.Голос Вождя становился всё громче, тяжелея с каждой фразой, как натягивающийся канат перед тем, как оборваться.— Он заставлял нас принимать ложь за истину. Он сделал нас глухими к зову наших братьев. Он... ЗАСТАВИЛ НАС ПРЕДАТЬ СОЮЗНИКОВ!Последние слова сорвались с его губ, подобно удару молнии, и ударились о своды зала, дрожащие от гнева пробуждённого народа.Наступила тишина. Давящая. Почти священная. Она длилась одно, два, три сердцебиения. Даже факелы, казалось, замерли, прекратив трепетать. Каждый присутствующий осознавал, что произошло. Не просто прозрение, а древнее пробуждение. Гронтары, чтящие честь выше жизни, поняли, что их использовали. И это было... непрощаемо.Верховный Вождь поднял голову. Его глаза горели как вулканический огонь.— И за это... — теперь его голос стал гулким, как камнепад, обрушившийся с гор.— ...он поплатится.Пауза. И затем:— ГРОНТАРЫ ВСТУПАЮТ В ВОЙНУ!Эти слова прозвучали как удар древнего боевого горна, эхом пронеслись по залу и, казалось, сотрясли сам воздух.В следующий миг зал взорвался.Сотни гронтаров, сдерживавшие эмоции, прорвались в бурю: гортанные крики, боевые возгласы, звон оружия о пол, гул ударов щитов, поднятых в воздух. Кто-то бил себя кулаком в грудь, кто-то возвышал к небу боевой топор, кто-то рычал, подняв голову к куполу зала.Голоса сливались в единый боевой клич, в предвестие великой битвы, которая грядёт.— За честь! За союзников! За Браксир! — неслись крики.Таргус, стоящий рядом с Джеком, крепко сжал плечо друга, и его лицо впервые озарилось настоящей гордостью. Он смотрел, как его народ просыпается. Как пепел сомнений сметает ураган ярости и достоинства.— Теперь всё изменилось, — сказал он тихо Джеку, почти не слышно на фоне общего гама. — Теперь мы по-настоящему сражаемся вместе.А Джек, всё ещё с трудом стоя на ногах, ощутил, как по его телу пробегает дрожь. Не от боли — от осознания. Он стал частью чего-то великого.Зал гремел, словно древняя кузница, в которой закалялась судьба. Гронтары рычали, хлопали по щитам, поднимали оружие в воздух, словно тысячи голосов природы слились в один — ревущий, неудержимый, яростный. Их решение было принято. Их честь восстановлена. Война началась.Джек слабо улыбнулся, глядя на бушующее море воинов. Кровь всё ещё сочилась из раны, оставляя багровые пятна на груди броникомбинезона, но он стоял. Гордость держала его на ногах.Он повернул голову к Верховному Вождю и слабо кивнул в знак благодарности. Затем, тяжело переведя дыхание, обратился к Таргусу и Лии:— Отлично, — прохрипел он с ухмылкой. — А теперь неплохо бы попасть в медкапсулу…С этими словами его ноги предательски дрогнули. Он пошатнулся, потеряв равновесие, и рухнул бы на пол, если бы не Таргус. Мощные руки гронтара подхватили его в последний момент.— Держись, брат, — пробормотал Таргус и, прижав Джека к себе, развернулся.Без дальнейших слов он побежал к выходу сквозь толпу, которая мгновенно расступалась перед ним, отдавая честь герою. За ними следовала Лия, сжимая клинки и не сводя взгляда с зала, готовая защитить Джека до последнего удара сердца.А в зале Совета, под древними сводами из камня и кости, стояли пробуждённые великаны. Гронтары. И их крик доносился даже за пределы дворца:— Война! Война за честь! За союз! За Гронтаров!Таргус мчался по коридорам цитадели Совета, словно живое воплощение самой воли планеты Браксир. Он нёс на руках окровавленного, но живого Джека, и каждый его шаг отдавался глухим эхом в каменных сводах, будто сама цитадель внимала этому бегу.Его широкие плечи слегка покачивались с каждым мощным движением, а лицо, обычно спокойное, было искажено гневом и тревогой. Джек лежал безмолвно, голова покоилась на предплечье Таргуса. Его лицо было бледным, губы обветренными и сжатыми, дыхание — едва различимым. Сквозь порванный бронекомбинезон выступала кровь, запекшаяся на ткани и коже. Грудь поднималась рывками, как старый двигатель, цепляющийся за последние искры топлива.Гронтары, которых Таргус встречал на пути, расступались с молчаливым благоговением. Воины, стражи, советники — все склоняли головы в знак уважения. Они уже знали. Слухи, подобно вспышке молнии, пронеслись по цитадели быстрее любого гонца: чужак, человек, сумел освободить Вождей от влияния Элдарианцев и открыть правду. И пусть он едва держался в сознании — дух его остался несокрушимым. Он не отступил. Не сдался. Ради правды. Ради всех.— Откройте путь! — грохотал голос Таргуса, как удар боевого барабана. — Он идёт с честью!Каменные двери перед ним распахивались прежде, чем он успевал коснуться их. Старейшины склонялись в почтении, а молодые воины смотрели на Джека с тем уважением, которое не купить ни званием, ни происхождением. Только поступком.— Он спас Совет, — прошептала одна из гронтарок в длинном плаще, затаив дыхание. — Он спас нас всех…— И бросил вызов Вайреку, — добавил кто-то сзади.Таргус пронесся по улицам города, как бронепоезд, прямиком к ангарам, где стоял их корабль. Через несколько минут Таргус уже влетел в распахнутый люк "Гепана" и понёсся в медотсек. Там он аккуратно опустил Джека в медкапсулу "Гепана". Металлический саркофаг с лёгким шипением начал закрываться, а внутренняя система зажужжала, наполняя капсулу мерцающей зеленоватой жидкостью. Жидкость мягко охватила тело Джека, погружая его в искусственный сон, в котором боль не имела власти.— Как он? — тихо спросила Лия.— По сравнению с тем, что ему доставалось раньше, — буркнул Эд, наблюдая за стабилизацией параметров, — это просто царапина. Через пару часов будет бегать, как новенький.Капсула издала тихий сигнал и процесс лечения начался. Как и сказал Эд уже через несколько часов Джек был здоров, а спустя несколько минут он, всё ещё бледный, но уверенно стоящий на ногах, вошёл в кают-компанию, где его уже ждала вся команда. Лёгкая тень боли всё ещё маячила в его взгляде, но в походке вновь ощущалась решимость.— Итак, тут мы справились, — медленно проговорил Джек, поднимая кружку с водой. Он сделал глоток, прислушиваясь к боли в рёбрах, и криво усмехнулся. — Хотя, если честно, шансов было немного.— Немного? — фыркнул Эд, откидываясь в кресле и потягивая свой чёрный как смола кофе. Он задумчиво поводил пальцем по краю металлической кружки. — Я вообще удивлён, что твой безумный план сработал. Хотя… ты и раньше умудрялся выживать в невозможных ситуациях.— Это потому что я обаятельный, — ответил Джек с ухмылкой, но она быстро угасла. Он посмотрел на голографический стол, где медленно вращалась модель сектора. — Шутки шутками, но времени у нас совсем не осталось.— Теперь нам нужно к Китари, — вдруг произнесла Талирия, склонившись ближе к карте. Голос её звучал ровно, но в глазах отражалось напряжение. — Нам нужно попасть в систему Аурисса. Передать им всё, что мы собрали о щите "Эона".Она провела пальцем по орбите центральной планеты.— Если они смогут расшифровать структуру поля, люди получат шанс выжить.Тали замолчала, и в комнате повисла тяжесть осознания: от этого шанса зависела судьба миллиардов.— Аурисса? Материнский мир Китари?.. — Лия подняла голову, её голос был чуть тише обычного, почти задумчивый. — Я никогда там не была. Говорят, он… прекрасен.— Это правда, — мягко ответила Талирия, и на миг в её взгляде промелькнуло нечто похожее на тоску. — Там свет никогда не бывает резким, воздух как будто поёт, а города... они не построены, они словно выросли. И там мой дом.Она посмотрела в пустоту, будто видела не стол, а далёкие парящие шпили и кристальные мосты.— Но сейчас он тоже под угрозой. Все мы. Я связалась с ними, они нас уже ждут.Повисло молчание. Даже шум систем жизнеобеспечения казался слишком громким.— Тогда решено, — сказал Джек и резко поднялся. Его голос прозвучал твёрдо. — Верховный Вождь сообщил, что они уже наладили связь с Земным командованием. Теперь координация будет централизованной.— Есть ещё кое-что, — сказала Лия. — Мы не смогли найти шпионов Вайрека. Их искали всюду — и в залах Совета, и среди обслуживающего персонала, в городе, и даже в реликтовых катакомбах под Цитаделью. Ничего. Словно испарились.— Он готовился, — мрачно сказал Джек. — И подготовил пути отхода.— Теперь они знают, — добавила Лия. — Они видели, на что он способен. Это уже не просто слухи и домыслы. Это факт.— Да, — кивнула Тали. — Совет Гронтар наконец понял, что Вайрек не просто угроза. Он враг для всех, кто дышит свободно. И теперь они будут осторожны.Джек обернулся к Эду, который молча достал из своего рюкзака несколько прямоугольников.— Псигенераторы, — сказал он. — Моя модификация. Устойчивое защитное поле против направленного пси-излучения. Работают на автономно. Держат до трёх месяцев без подзарядки.— Передадим их гронтарам, — кивнул Джек. — Пусть установят в Зале Совета и у входов в ключевые штабы. Пусть у них будет шанс.— Это не просто шанс — пробормотал Эд, — это хоть какая-то гарантия, что Вайрек не повторит свой фокус. Я уже передал их пока ты отдыхал в медкапсуле. Хорошо что Хэйвуд дал нам приличный запас этих штук. Гронтары высоко оценили подарок.Джек кивнул и оглядел команду.— Мы здесь сделали всё, что могли. А теперь — впереди Китари. Команда, по местам и…— Джек, — вдруг прервал его Таргус. — Я не полечу с вами.Слова повисли в воздухе, как внезапный холод. Все замерли. Джек остановился, обернулся:— Что?Таргус встал. Его лицо было спокойным, но в глазах читалась внутренняя борьба.— Я не могу бросить свой клан. Мы готовимся к войне. И я нужен им здесь… как никогда. Я поклялся защищать их, и теперь должен выполнить эту клятву. Но когда придёт момент — ты знаешь, Джек, — я вернусь. Я приду. И я буду не один.Джек подошёл ближе. Он не злился. Он знал: Таргус прав. Их пути расходятся, но не навсегда.— Хорошо… — сказал он негромко и протянул руку. — Спасибо тебе, мой друг. Без тебя я бы не справился.Таргус смотрел на протянутую руку всего секунду… а потом схватил Джека в могучие объятия и прижал к себе так сильно, что у того хрустнули рёбра, а ноги оторвались от пола.— Мы ещё встретимся, брат, — сказал он с рычанием. — И сразимся плечом к плечу! До конца! До победы! Или до смерти!У Лии в глазах стояли слёзы. Талирия молча отвернулась, вытирая щеку. Даже Эд сглотнул и сделал вид, что что-то подправляет в планшете.Прощание длилось лишь минуту, но в этой минуте было больше, чем в тысячах слов: уважение, братство, история, боль и надежда.Когда люк "Гепана" закрылся, а посадочная платформа медленно начала отступать вниз, Таргус всё ещё стоял, один, на краю. Суровый и могучий, словно сама планета под его ногами, он провожал их взглядом, пока корабль не скрылся в облаках."Гепан" дрогнул и взмыл вверх, прорезая атмосферу. Начинался новый путь. Но сердце каждого члена экипажа знало — за их спиной остался не просто друг. Остался брат.