Гений: дорогу бомбили?

Глава 14

14.

Снова КГБ

Как только ни измывались над аббревиатурой КГБ доморощенные кухонные остряки: комбинат глубинного бурения, клуб голых баб, курорт главных бездельников… Но только тихо, чтоб сами ГБисты не услышали, эту организацию боялись и не зря.

В сентябре 1985 года я узнал ещё одну расшифровку трёх грозных букв, в Лужниках выступал КГБ, он же ансамбль «Карел Готт Банд» из социалистической Чехословакии. Представляю, как ухмылялся певец, прекрасно знающий русский язык, когда утверждалось это провокационное название.

Сашенька и Серёженька остались дома на попечении Мариночки, она вполне ответственно справлялась с надзором над ними, тем более в присутствии няньки, мы с Валей отправились в Лужники — послушать концерт. Конечно, дома полно музыки, «как у людей» стоит украшением серванта двухкассетный «Шарп-777», кассет с записями сотни две, не меньше. Но вот люблю живую музыку. Понятие «клип» ещё не прижилось, из каждой загранпоездки таскал видеокассеты не только с модными голливудскими боевиками, но и концертники рок-групп. Первая кассета VHS была с рок-оперой «Иисус Христос — суперзвезда», но в Лужники Deep Purple не собираются, любимая АВВА супруги тоже, поэтому довольствуемся Карелом Готтом, он по-своему неплох, хоть и вызывает снобистское фу-фу-фу в рядах поклонников чисто западной поп-музыки.

Вот он вывел, лирично и задушевно, с лёгким акцентом:

Радость или грусть нас ждут потом

Но всему начало — отчий дом…

(Сл. А. Дементьева)

И тут сюрприз, не анонсированная заранее, на сцену с микрофоном вышла София Ротару! Суперзвезда, не представляю, как такое возможно было бы в мире рыночной экономики, где участие артиста такой величины всегда используется максимально для рекламы и для взвинчивания цен за билеты, каждый чих примадонны такого калибра стоит больных денег. Тут, не исключено, она заглянула по-доброму на концерт коллеги и поддержала его в песне, исполненной ими совместно в прошлом. Скорее всего — бесплатно, денег у обоих хватает.

Ротару подхватила:

Как живёшь ты, отчий дом,

В светлой грусти о былом?

Валя, переполненная бурлящими чувствами, руку мне стиснула от восторга, Софию она уважала даже больше, чем Аллу. Мы сидели и обнимались как влюблённые студенты, хоть оба не юные и женаты давно, растим троих детей. Я нежно поцеловал её за ушком, радуясь, что выбрал правильную женщину, тем более в той сложной ситуации после смерти Марины…

— Что с тобой? — Валентина почувствовала мою смену настроения, когда чуть отстранился от неё. — Вспомнил что?

— Да… Не бери до головы, слушай! Не каждый день увидишь их вдвоём.

Шлягер как раз заканчивался, Ротару и Готт утонули в овациях.

А меня накрыло другое. Грусть от потери Марины стала привычной незаживающей язвой, и к ней давно приспособился, чтоб эта ранка не мешала текущей жизни. Но вспомнил, что через 40 лет, то есть к 2025 году, и София Ротару, и Алла Пугачёва, обе главные примы советской эстрады 1970-х и 1980-х годов, категорически не поддержали российскую СВО, проживая за пределами РФ, Софа в Украине, Алла в Израиле. И дело даже не в том, кто прав, кто виноват, мнение моё давно сложилось, не хочу об этом… Просто чрезвычайно не хотелось, чтоб ни певцы-певицы, ни никто другой не сталкивались с выбором — за кого они, за РФ или Украину, или-или, когда третьего не дано. В СССР сама постановка подобного вопроса невозможна, и это одна из причин, почему держусь за эту реальность руками и ногами, хоть способ возвращения назад в капиталистическую Российскую Федерацию существует, крайне рискованный — разогнать белую «копейку» и всадить в бетонный забор. Нынешний Советский Союз не лишён большинства недостатков прежнего, мне известного в прошлой жизни, но во многом лучше, крепче, вряд ли развалится в 1991-м. «Перестройкой» не смердит даже близко, «Пражскую весну» никто не заметил, и она рассосалась, афганцы режут друг дружку без прямого советского участия, и нет предпосылок, что русские и украинцы будут смотреть друг на друга через автоматный прицел.

Меня в РФ больше нет, но та реальность состоялась, и полностью забыть её не могу. Даже Валя не в состоянии, пробывшая в XXI веке менее суток, тем более — вдали от зоны военных действий, от военкоматов, от закрытых аэропортов, не слышавшая взрывов дронов над жилыми кварталами. Здесь, как и в годы моей юности, с каждого угла на тебя смотрит Ленин в компании Политбюро, заунывная пропаганда о «самом передовом» заела хуже зубной боли. Но я всё равно руками и ногами за этот Советский Союз, хочу в нём состариться и умереть в преклонных годах, не застав угасания и развала великого государства.

Постепенно тоскливые мысли укатились вдаль, под Карела Готта не получилось грустить, настроение пришло в норму. Под музыку КГБ (звучит-то как!) мы с Валей прекрасно провели время, затем заслушали домашний доклад Мариночки о строевой подготовке среди подрастающего поколения, в общем — прекрасное воскресенье… После которого потекли обычные будни.

Гоночный автомобиль отнимал у меня куда более половины рабочего времени и, наверно, три четверти мыслей, посвящённых работе. По количеству деталей он меньше «русланов», нет даже стеклоочистителей, световых приборов, отопителя-вентилятора, даже прикуриватель забыли поставить. Запрещён нагнетатель воздуха во впускной коллектор, довольствуйся раструбом воздухозаборника. Нет даже замков дверей по причине отсутствия самих дверей! А в инженерном отношении болид неизмеримо сложнее всего, с чем я сталкивался ранее. Эта машина должна не просто ездить, а обгонять авто конкурентов, чьи опыт и традиции в сооружении этих убийственных снарядов исчисляются десятилетиями.

Легкомысленная радость при известии, что в СССР уже выпускается 4-цилиндровый двигатель нужного 2-литрового объёма, быстро угасла при попытках его раскочегарить до нужд Формулы-3. Мы гордились в своё время, что разгоняли 80-сильный мотор от ВАЗ-2106 до полутора сотен и мучили его на 8 тысячах оборотов вместо предусмотренных изготовителем максимальных 6 тысяч. Какая мелочь! В исходнике тойотовский агрегат развивал могучие 90 лошадей на 92-м бензине, нам требовалось свыше двух сотен на А-100. Поскольку крутящий момент чисто изменением фаз и другими ухищрениями на атмосфернике кардинально поднять невозможно, такой прирост мощности достигается совершенно безумными оборотами –больше 10 тысяч в минуту.

Мало раскрутить коленвал до такой скорости вращения, надо ещё не допустить перегрева, обычные коренные и шатунные вкладыши элементарно расплавятся от такой температуры. Трещины в блоке цилиндров и головке блока, пробитые прокладки — само собой. Сход пилотов любой Формулы с дистанции по причине отказа двигателя происходит практически на любых соревнованиях.

Что ещё… Обычно на такие гоночные машины ставят автомат, не позволяющий опускаться оборотам, если водитель снял ногу с газа и переключает передачу. Что в гражданской машине близко к пределу, для Формулы — передышка для снижения температуры.

Но и это не всё. На 10 с лишним тысячах оборотов… мотор должен оставаться относительно экономичным! Новшество в международных правилах: ограничение объёма баков и запрет на дозаправку при заезде на пит-стоп. То есть на указатель уровня топлива придётся смотреть чаще, чем на спидометр и стараться излишне не давить на газ, иначе станешь на трассе. Гонщик Формулы, голосующий на обочине с канистрой в руке — несмешная карикатура. Хорошо бы ограничить предельные обороты регламентом, но это пока не сделано даже для Формулы-1.

Я специально ездил в Белоруссию на сборочный тойотовский завод и на Минский моторный. В Минске научились делать серийные двигатели, устраивающие и японцев, и покупателей их машин, но не для спорта. Мистер Тоёда, с кем удалось поговорить, отнёсся прохладно к идее вкинуть средства в модернизацию силовых агрегатов. Понимаю, моторы для младших Формул классно делает «Хонда», проигрыш в прямом соперничестве с этим концерном — удар по имиджу…

Я буквально подпрыгнул в постели, укладываясь спать в номере минской гостиницы «Планета» перед утренним вылетом в Москву, начал метаться по комнате, ухватив за хвост ускользающую догадку. Дежурная по этажу, заслышавшая мой топот и через закрытую дверь, чуткая, зараза, немедленно постучалась и поинтересовалась: не нуждаюсь ли я в дополнительных услугах? В переводе с гостиничного на общедоступный: проститутку прислать?

Кстати, ярко раскрашенные девки вызывающего вида, курившие у входа, а тёплая сентябрьская погода позволяла щеголять в ультракоротких юбках, смотрелись на крепкую четвёрку, в меру пошлые и абсолютно секси. Уверен, далеко не все мужчины-постояльцы отказываются от «дополнительных услуг». Слышал, в Минске существует особая лига элитных девушек, обслуживающих самые дорогие гостиницы — «Планета», «Юбилейная» и «Минск», их зовут «зондеркоманда» или, кратко, «зондерши». Почему — не знаю.

Мысль улетела в писькострадальную сторону и неохотно вернулась в рабочее русло. А надо, надо думать! На чём остановился?

Так, зачем конкурировать, где можно сотрудничать? Сохраняем название команды «АЗЛК-Тойота», но ставим хондовский мотор с коробкой и редуктором. Оплата — валютой, пусть меня распнут, но потом распнут, или скромной надписью Honda на шлеме гонщика. Контракт с «нашими» японцами прописывает, что можно малевать на корпусе машины и шинах, про амуницию гонщика — ни слова! То есть хондовский двухлитровик выдаём за тойотовский минской сборки, спилив болгаркой маркировку… Сергей Борисович — ты или безответственный авантюрист, или гений. Жаль, если отношения с «Тойотой» испортятся, те наверняка сочтут подобное поведение надувательством. Думай дальше!

Я открыл бар, потом закрыл. Люкс, здесь всё дорого даже для меня. Распахнул окно на проспект Машерова, подышал ночным воздухом, он почти без запахов выхлопа, уже с лёгкой примесью осенних ноток.

Значит, нужно провести переговоры с хондовцами чужими устами и руками. Самому, коль так, слинять в командировку, чтоб потом плакаться мистеру Тоёде: готов сделать харакири, но всё порешали в моё отсутствие и поставили перед фактом, когда не переиграть, простите-простите-простите, что не уследил! Авось прокатит.

Хондовские двухлитровые атмосферники мы получили уже в конце октября, негласно и не афишируя. С напутствием: на советском бензине ресурс работы составляет считанные секунды. На меня свалилась очередная задача — чем кормить прожорливых малышей. Побежал в Академию наук с просьбой на опытном производстве наладить выпуск химически чистой бензиновой смеси по рецептуре фирмы «Хонда», тот же сотый высокооктановый бензин, но с присадками. Масло нужно тоже очень особенное.

Пусть моё ЦКБ одновременно занималось внедорожниками 4×4, минивэнами и малолитражками, а впереди как айсберг перед «Титаником» рисовалась перспектива замены ГАЗ-24–10 на что-то более актуальное, и новорождённая «зилочайка», пока несерийная, требовала повышенного внимания, мы слишком много сил отдавали машине для «Формулы-3». Зато уже к концу зимы, в феврале 1986 года получили удовлетворительные болванки, имитирующие авто в натуральную величину, для продувки в авиационной аэродинамической трубе. Для легковушек не годились — скорость воздушного потока мала.

Часть разработок не удалась. Что делать… заграница нам поможет. Я покупал узлы тормозной системы и рулевого управления, часть экземпляров шла в опытные образцы, остальные дербанились ради копирования, электроника почти вся — хондовская.

А возня с колёсами… отдельная песня. Как говорил один из механиков, этот стон у нас песней зовётся. Разумеется, советская промышленность не производила шины для Формулы. Памятуя старые связи с «Пирелли», а те вечно конкурируют с «Мишленом» и «Бриджстоун», договорился с ними, потом долго доказывал внешторговскому вундеркинду необходимость закупки оптового количества, тот посмотрел на нормы износа резины Ярославского шинного комбината для «жигулей» и категорически отказывался выписать больше одного комплекта на год. Объяснения, что два, а то и три комплекта уходят на одну гонку, не считая тренировочных и квалификационных заездов, вызывали у идиота только идиотский смех. Это советское обыкновение ставить на ключевые места некомпетентных товарищей, ранее проявивших себя, в лучшем случае, не более чем в роли идейных райкомовских комсомольцев, выбешивает до невозможности. Когда начал ему толкать про жёсткую и мягкую резину, дождевую или лишённую протектора, про разницу между обувью передней и задней оси, тип решил, что над ним издеваюсь. Подмахнул бумажки только после моего визита к замминистру и неприятного разговора с ним по поводу умственной неполноценности подчинённого.

Тем временем приближался весенне-летний сезон. В отличие от раллийных машин, летающих по ледяным и заснеженным трассам с особым шиком, гонки Формулы-1 проводятся в тёплое, преимущественно сухое время года, не отменяются, как правило, из-за дождя. По гололёду — никогда, ни при каких условиях. К марту трасса в Тропарёво шла к завершению уже со всей инфраструктурой, вырос целый городок из мелких летних домиков для спортсменов, участвующих в гонках, и обслуживающего персонала, достраивалась небольшая гостиница, рассчитанная на VIP-персон типа владельцев конюшен. Партия и правительство, заточенные на полёт в светлое будущее под лозунгами «догнать и перегнать», «досрочно перевыполним встречные социалистические обязательства», подстёгивали нас как жокей клячу на ипподроме. ДОСААФ и Госкомспорт в рамках этапа Кубка Дружбы запланировали торжественное открытие Тропарёво на май. Разумеется, там должна была достойно выступить команда «АЗЛК-Тойота», не на «эстониях», конечно. Меня таскали в ЦК и вопрошали: готовы? Я неизменно отвечал: новая команда на новой машине обязана пройти обкатку на внутрисоюзных стартах, лишь потом высовываться на международные. Вы неправильно понимаете политику партии, товарищ, поучали меня, а начальником команды приказом по ДОСААФ был назначен гонщик-шоссейник, ни разу не нюхавший Формулу, зато обладавший единственным достоинством — покладистостью. Он сказал: если надо — выступим, тем самым предопределил кадровое решение ДОСААФ и Госкомспорта.

Хоть стучи на них в КГБ, обвиняя в шапкозакидательстве, опасном для госбезопасности. Имеется в виду настоящее КГБ, а не Карел Готт Банд.

«Перевыполнение обязательств» имело и положительную сторону, нам выделили дополнительные средства, позволяющие иметь к сезону аж 4 боевых машины… В теории боевых. Как только начались серьёзные тренировки в Тропарёво, а для этого прилегающую к кольцу дорогу местного значения увели в сторону, чтоб закрытие трассы ради гонок не нарушало трафик ближайшего колхоза, сразу неприятности посыпались как из рваного мешка. Электрика сбоила и искрила, тормоза не тормозили, двигатели перегревались.

Гонщик с офигенным стажем, в свои 36 лет я чувствовал себя пацаном рядом с куда более молодыми, но начавшими гонять по шоссе с младых ногтей, особенно с картинга. Они чувствовали шоссейную машину лучше и, копаясь в ней наравне с механиками, улавливали тончайшие настройки. Не только регулировка вылета рычагов с точностью до миллиметра, они отмеряли давление в шинах едва ли не до миллибара!

К концу апреля в той или иной степени были воплощены в металле и пластике 8 пробных экземпляров «Союза», сырых, как намоченная под краном губка. Сказать, что это опытная, предсерийная или установочная партия, невозможно, разница между ними практически стёрлась, потому что каждая машина, попав в руки команды, бесконечно переделывалась и доводилась. Более того, даже кузов-монокок, изготавливаемый в прежних матрицах, и то в мелочах отличался.

Периодически я получал эскизы из Азербайджана. Катька самым непосредственным образом участвовала в доработке обводов, теперь, когда из аэродинамики выжат максимум, развлекалась дизайном надписей — «Союз», «Автоэкспорт», «Пирелли», АЗЛК, «Тойота». Разумеется — «Мальборо» через весь спойлер, куда же без самого щедрого рекламодателя, без сигаретных магнатов не жизнь. Слово «Хонда» красоваться будет только на амуниции гонщиков, а мы декларируем, что от «Хонды» взята лишь часть электрооборудования.

Я не знаю, как выдерживают конструкторы от 24 до 36 месяцев работы над созданием новой платформы, к концу 3-летнего срока я бы уже стал ненавидеть её! Над Формулой трудились год в самом пожарном темпе, срезая углы в ущерб качеству будущих машин и нещадно эксплуатируя придуманное до нас, и то — мне её хватило выше затычки, утешало лишь, что поеду на ней сам.

Хвала Аллаху, у спортивных бонз достало ума не объявлять дебют «союзов» на открытии трассы в Тропарёво и обкатать эти более чем сырые болиды на этапах внутрисоюзного кубка. На его открытие в Бикерниеки Валя напросилась со мной.

Только в рижском гостиничном номере спросил её, наконец:

— Ведь ты же не против моего возвращения в спорт?

Она, в халате и в намотанном на голову полотенце после душа, опустилась в кресло.

— Даже заработала на тебе. Летом прошлого года поспорила с девочками на работе, они убеждены, что ты повзрослел и не сделаешь глупость. Приеду в Москву, мне должны торт «Птичье молоко».

— То есть знала уже тогда… — я присел на корточки около супруги. Не на пятки, как шпана, «не отрывая пятки от района», просто второго удобного кресла рядом не нашлось.

— Конечно! Как только узнала, что ты сам опробуешь прототипы. Те, ранние, из алюминиевой «эстонии».

Я точно ей не говорил! Но нарду вокруг много, наушничают не только в КГБ. Зачем носил таинственную рожу? Мог сразу с Валей всё обсудить наперёд. Столько лет, всё ещё недооцениваю супругу.

Может, зря не особо верю в бога. Даже так — в Бога. Он послал мне двух лучших в мире женщин, причём, положа руку на сердце, жизнь с Валей комфортнее, у неё нет взрывных приступов ревности, за «медведиц» не вырвет волосы, в которых у меня проклюнулась седина.

Она протянула руку и погладила эту седину.

— Надеюсь лишь на то, что ты здраво взвесишь свои возможности. Возраст не тот, чтоб входить в гонки Формулы, тут все козыри у молодых. Хочешь кататься — катайся, но не пытайся чемпионствовать. Ты, в первую очередь, конструктор. Вот и относись к соревнованиям как к проверке машин. Ничего не пытайся доказать ни себе, ни мне. Договорились?

— Обещаю. Тем более в дебютном старте.

«А дальше — посмотрим» говорить не стал. Зачем усугублять?