Эхо древних богов

Глава 16. Морской бой

Корабль вновь был готов отправиться в путь. Яркое солнце освещало свежевыкрашенный борт и натянутые канаты, а матросы в последний раз проверяли снасти перед отплытием. Самсон, узнав о злоключениях Глезыра на Острове огненной крысы, разразился смехом так, что эхо от его хохота разнеслось по всей гавани.

— Ну ты даешь, Глезыр! Какой же из тебя Черный Принц? Черный Смех — вот так тебя и назовем! — поддразнил он.

Элиара, хитро улыбаясь, подошла ближе и подколола:

— Держи в своей пустой голове, что если тут есть дикие люди, то есть и дикие крысолюды, не все же живут как цивилизованные жители Черепа. Эти ребята с тобой церемониться не станут.

Глезыр только раздраженно фыркнул:

— Да уже понял, понял я! Отстань ты!

Лаврентий задумчиво почесал подбородок, глядя на удаляющиеся вдаль очертания острова, и поделился своими размышлениями:

— Видимо, эта «Огненная Крыса» — не просто древний дух, а нечто демоническое. Возможно, это демон, которому поклонялись эти крысолюды, как и многим другим тварям из нижних миров. Их алтарь излучал странную энергию…

Элиара усмехнулась, приподняв бровь:

— Ну так что, Лаврентий, собираешься вернуться на остров и обратить их в свою веру? Может, начнешь проповедь на крысолюдском?

Клирик вздохнул, сложив руки на груди:

— Это, конечно, было бы желательно. Но достаточно было бы просто разрушить их алтари и идолов, да наложить заклинание экзорцизма, чтобы очистить остров от тьмы. Кстати, ты ведь сама видела, какая энергия шла от их храма, даже ты бы признала, что это нечистая сила.

Галвина, наблюдавшая за их перепалкой, решила отвлечь их рассказом.

— Знаете, у меня был знакомый рыцарь из Ордена Святого Луки. Их земли на самом севере Ливонии граничат с землями Кланов Варнхольма и Белой Стеной. Так вот, он рассказывал, что если углубиться в дикие леса и болота на севере, то можно наткнуться на жуткие места. Там живут племена, которые поклоняются водяному духу по имени Кайвохартиа. Говорят, ей приносят жертвы, обычно женщин. Видела их капища — страшное зрелище, я вам скажу. Это какие-то столбы, переплетенные корнями, а на них нанизаны кости и драгоценности, вот так, знаете, как жуткая ёлка. И сами эти люди — воины умелые и свирепые, всегда в засаде, нападают из-за деревьев, прячутся в болотах. Вот, Элиара, скажи, этот Кайвохартиа — тоже твой древний бог или нет?

Чародейка нахмурилась и поджала губы:

— Слушай, Галвина, я никогда не интересовалась суевериями суоманов, угронаров и балтаронов. Это на другом конце известного мира, а мы-то сейчас в Атоллии, да и в неизвестные южные моря собираемся. Но вообще интересно было бы узнать, чем они отличаются от Моргараса. Может, стоит изучить, кому они поклоняются и какие ритуалы проводят… Хотя мне бы не хотелось оказаться рядом с их жертвоприношениями.

Глезыр, уже немного придя в себя, закинул лапы на бочку и фыркнул:

— Да что за разница, кто и кому поклоняется! Моргарсы, Кайвохарты и все прочие… Главное, чтобы их культы держались от нас подальше. А то еще на меня накинутся какие-нибудь болотные крысолюды, и тоже начнут требовать жертвоприношений!

Галвина насмешливо покачала головой:

— Будем надеяться, что на этот раз тебе повезет больше, навигатор. И что на пути дальше на юг мы не встретим ни новых поклонников древних богов, ни монстров размером с город.

Лаврентий покрыл себя символом солнца, словно пытаясь отогнать от них все тени зла:

— Пусть Святая Матерь защитит нас в этом путешествии, как и в предыдущих. Хотя иногда мне кажется, что мы идем вглубь таких тайн, что даже боги не знают ответа на все вопросы.

Корабль продолжал своё плавание на юг, в таинственные воды южных морей. Ночью, когда шум волн и шепот ветра заглушали разговоры матросов, Лаврентий стоял у борта, любуясь на звёздное небо. Оно казалось ему здесь особенно чарующим: в Атоллии очертания созвездий были иными, ночи — чернее, а звезды сверкали с ослепительной яркостью, словно сам мир хотел что-то рассказать о древних временах, когда зарождались небесные тела.

Клирик задумался о встрече с астрономом в Черной Лагуне и ощутил в себе стремление разгадать эти космические загадки. Он подумал, что было бы здорово научиться наблюдать за звёздами, понять их движения, а может, даже открыть нечто новое. Ведь если Святая Матерь создала небесные светила, то наверняка хотела, чтобы её дети смогли увидеть её замысел.

Вдруг он заметил, как мимо него прошёл Торрик с фонарём в руках, вероятно, направляясь к складу снастей. Лаврентий окликнул его:

— Эй, Торрик! Есть минутка?

Гном, остановившись, приподнял фонарь, освещая лицо клирика.

— Что тебе, святоша? — усмехнулся он. — Хочешь исповедоваться, что боишься морских чудищ?

— Да нет, ничего подобного, — ответил Лаврентий с улыбкой. — Я тут подумал, мог бы ты сделать для меня телескоп, если мы найдём нужные материалы, когда прибудем в новые земли?

Торрик вскинул брови, почесал бороду и нахмурился:

— Хм, телескоп, говоришь? Ты меня удивил, клирик. Вы, люди, приспособили все наши изобретения под себя — аркебузу, штурвал, подзорную трубу, водяную мельницу… Хотя, знаешь, изобретения на то и нужны, чтобы ими все пользовались. Все, кроме светлых гномов и светлых эльфов — они же помешаны на своих древних традициях. Смеются над нашими приспособлениями, пока не окажутся в беде! — гном громко рассмеялся, и его смех эхом разнесся по палубе.

Их разговор прервала Галвина, подошедшая с задумчивым выражением лица:

— А разве это не ересь — изучать небеса, пытаться влезть в дела богов? Разве вам, клирикам, не стоит ограничиваться тем, что написано в Солнечной Книге?

Лаврентий, мельком взглянув на нее, ответил, переведя взгляд на звезды:

— Вовсе нет. В Солнечной Книге нет ни слова о том, что нельзя изучать небеса. Книга написана почти семьсот лет назад, когда первопророк Гелион вышел из храма Солнца в Железных Пустошах. С тех пор мир изменился, и нам нужно познавать его, чтобы понять. Если Святая Матерь сотворила небесные светила, то значит, хотела, чтобы её чада когда-нибудь их увидели и поняли.

Галвина скептически поджала губы, затем ухмыльнулась:

— Иерархи гелионизма обычно думают иначе: они считают, что все новое — порождение Оскверненного.

Клирик чуть усмехнулся:

— Это типичный взгляд гелионизма. Но в соларианстве нам не запрещают заниматься науками, если этим занимается священник. Познание — это тоже способ служения Святой Матери. Взгляни на небо, Галвина. Разве оно не заслуживает того, чтобы его изучали?

Галвина пожала плечами и взглянула вверх на звезды, которые разливались по небосводу светлыми россыпями.

— Знаешь, в Ливонии я как-то посетила Белый Собор. Видела могилу Святого Мирафима и слышала, что там одна из крупнейших библиотек в мире. Древние книги и знания, о которых многие и не подозревают.

— Верно, — кивнул Лаврентий, просветлённо улыбаясь. — В той библиотеке хранятся все открытия и познания соларианских священников. Даже такие знания, которые считались бы ересью в других королевствах. Там есть трактаты о небесных телах и их движениях, записки исследователей… Когда-нибудь, если мы вернёмся, я бы хотел почитать их.

Гном, слушавший их разговор, усмехнулся и хлопнул Лаврентия по плечу:

— Ладно, клирик, я подумаю насчет твоего телескопа, если конечно не придётся каждый день бороться с тварями и чудищами в этих диких землях. Но если смастерю, то назову его… «Око Торрика», чтобы помнили, кто его сделал!

Все трое тихо рассмеялись, а потом замолчали, глядя на звезды, которые мерцали над Атоллией, словно древние светила наблюдали за их путешествием.

Самсон сидел за своим массивным столом в капитанской каюте, записывая последние события в судовом журнале. Его аккуратный почерк заполнял страницы, в то время как корабль тихо раскачивался на волнах. За спиной капитана возвышался Драгомир, внимательно изучающий огромную карту мира, прикрепленную к стене. На ней были нанесены те маршруты, что они уже преодолели, и те, что оставались только в воображении капитана. Глезыр сидел на соседнем стуле, беспечно болтая ногами и изредка пригубливая вино из своей фляги, а лицо у него было хитрое, как у довольного кота.

— Слушай, капитан, — протянул Глезыр с усмешкой, кивая на карту, — тебе не кажется, что ты слишком поспешил с обещанием вернуться к своей невесте? Не думал, что это путешествие может растянуться куда дольше, чем мы предполагали?

Самсон оторвался от своих записей и прищурился на крысолюда:

— А в чем проблема-то? Я обещал Доротее, что вернусь и женюсь, и я сдержу слово. Даже если придется попотеть.

Драгомир оторвал взгляд от карты и скептически добавил:

— Проблема в том, капитан, что на обратном пути тебя ждет не только месяц плавания, но и организация этого самого плавания. Не думаю, что ты захочешь бросить тут половину команды и отправишься в одиночку. Это будет длинный и трудный путь, а у нас не то судно, чтобы разбрасываться людьми. А значит, нужно будет забрать всех с собой.

Самсон отмахнулся, хоть на лице его промелькнула тень беспокойства:

— Обещание есть обещание. Я вернусь, мы с Доротеей поженимся и, возможно, я уговорю её отправиться обратно в Самсонию. Мы вместе будем строить новый дом на этой земле. А если удастся, то приведем туда первых поселенцев, чтобы начать новую жизнь. Ну, а пока… Надо сначала выяснить, есть ли там вообще земля, которую можно назвать Самсонией.

Глезыр, соскочив со стула, подошел к карте и изучил её с видом знатока. Он провел лапой по маршруту через Атоллию и скривился:

— Конечно, капитан, отдых и пополнение запасов важны, но мы слишком много времени теряем на посещение этих островов. Вот смотри: если предположить, что Самсония существует, то можно срезать путь и пройти прямо через океан, — его лапа провела линию через огромные просторы воды, — это сократит путь чуть ли не на половину. Только вот на когге сделать это будет невозможно, не тот корабль. А вот если бы у нас была каравелла… — Глезыр с воодушевлением представил себе такую картину.

Драгомир покачал головой, хмыкнув:

— Мы еще не высадились в этой твоей Самсонии, а ты уже строишь планы, как будет удобнее добираться туда в третий раз!

Самсон усмехнулся и хлопнул Драгомира по плечу:

— Эй, кто не мечтает, тот не побеждает, боцман! — затем он снова посмотрел на карту и задумался. — А что, идея крысолюда в чем-то верна. Если мы найдём там действительно плодородные земли и место для порта, можно будет задуматься о новом судне. Больше, прочнее и крепче, чтобы сократить время плавания между материком и этими землями.

Драгомир вздохнул:

— Мечтайте, капитан, мечтайте. Но сначала давайте убедимся, что на юге нас ждут не только чудовища и голодные дикари.

Глезыр хмыкнул и допил остатки вина из своей фляги, а затем лениво потянулся:

— Честно говоря, капитан, если там не будет каких-то диких сюрпризов, я даже разочаруюсь. А вдруг мы найдем райский уголок без единой проблемы? Это же скука смертная!

Самсон улыбнулся, снова глядя на карту и представляя тот день, когда он ступит на берега Самсонии, пусть пока лишь в своем воображении. Однако в его сердце теплилось беспокойство: что их ждет впереди — надежда или отчаяние?

Корабль Самсона, «Рыба-меч», мчался к южным рубежам Атоллии, приближаясь к загадочному атоллу Затмения. Ветра наполняли парус, корабль, рассекая волны, стремился к своей цели, когда неожиданно раздался крик одного из матросов:

— Сзади корабли!

Самсон резко бросил взгляд на горизонт и подбежал к корме, вытаскивая подзорную трубу. В дальнем конце он заметил две галеры, идущие на веслах, их ряды весел без устали работали, продвигая корабли вперед. Самсон прищурился и узнал знакомые очертания.

— Морес Водохлеб, — процедил он сквозь зубы. — И, похоже, с другом. Они, видимо, поджидали нас в нейтральных водах. Смотрите, догоняют нас!

Драгомир подошел ближе, тяжело дыша:

— Проклятые! Пока мы прохлаждались на острове Черепа, они явно готовили нам ловушку. Хоть и повезло, что зашли не с носа, а сзади.

На палубе началась суета. Матросы, словно муравьи, носились по палубе, готовя аркебузы, затягивая канаты и переставляя паруса. Торрик, услышав о приближении врагов, со смешком воскликнул:

— Ну, сейчас мы им покажем, как встречать незваных гостей! — Он бросился к кормовой бомбарде, мощному орудию, установленному на носу корабля. Гном умело зарядил его, прикинув траекторию полета ядра, и уже представлял, как ядро пробьет их корпус.

Галеры, увидев, что «Рыба-меч» не собирается останавливаться, подали сигнал: красные и черные флаги, требующие опустить паруса. Но Самсон в ответ крикнул, а его голос разносился над палубой:

— Только полный вперед! Не дадим им шанса на абордаж!

Враги начали палить из носовых пушек, но пока их ядра, с плеском ударяясь о воду, не достигали цели. Торрик прицелился и дал ответный залп из бомбарды. Ядро с ревом вылетело из дула и пронеслось мимо носа одной из галер, заставив её задрожать от страха.

— Лаврентий! Молись за нас! — крикнул Самсон клирику.

Лаврентий склонился у мачты, поднимая руки к небесам, губы его шептали молитву, а глаза горели решимостью:

— Святая Матерь, защити нас в этой битве, да не утонем мы в волнах и не сгинем в пасти врагов!

Драгомир, оценивая подготовку к бою, выкрикнул:

— Вот оно, настоящее морское сражение! Схватка, которой мы достойны! — Он взмахнул саблей, воодушевляя матросов, и отдал приказ свободным морякам вооружиться аркебузами и саблями, чтобы отразить возможный абордаж.

Еще один залп раздался с галер, ядра свистели в воздухе, одно из них пронеслось сквозь парус «Рыбы-меча», оставив длинный разрез в ткани. Самсон сжал зубы, понимая, что они начинают терять расстояние.

— Торрик! Попади в них, черт возьми! — выкрикнул капитан.

Гном снова дал залп, и на этот раз ядро попало в бок одной из галер, ударив в ее обшивку. Пираты на палубе галеры вздрогнули от удара, а на воде поднялись брызги. Но галеры не сдавались, продолжая нагонять «Рыбу-меч».

Тогда вперед выступила Элиара, уверенная и сосредоточенная, направляя свой посох в сторону воды. Она закрыла глаза и прошептала заклинание, вызвав из своего посоха ледяное дыхание. Волны перед галерами начали кристаллизоваться, образуя острые кольца льда прямо на поверхности. Льдины поднимались, отражая свет, превращаясь в опасные преграды для преследователей.

— Если нас не спасет бомбарда, то пусть льды им зададут жару! — выкрикнула она с хладнокровной усмешкой.

Пираты на галерах испугались, начав поворачивать весла, чтобы избежать столкновения, но ледяные кольца замыкались все ближе. Одна из галер не успела увернуться и ударилась о льдины, пробив обшивку и посылая пиратов в воду, где они беспомощно барахтались, цепляясь за куски дерева.

В это время Галвина, собрав всю свою магическую силу, встала посреди палубы и подняла меч к небу. Ветер стал свистеть, заполняя паруса «Рыбы-меча» мощными порывами, которые придавали кораблю новую скорость. Но сила заклинания выкачала из нее все силы, и она, пошатнувшись, рухнула на палубу без сознания.

— Галвина! — крикнул Драгомир, подбегая к ней и поднимая её на руки. — Отнесите её в каюту, пусть отдыхает!

Но благодаря её магии, корабль сумел вырваться из зоны преследования. Вторая галера, видя, что её напарница утонула в ледяных объятиях, начала отступать, но было уже поздно: «Рыба-меч» ушла за горизонт, скрывшись среди волн Атоллии.

Когда угроза осталась позади, Самсон перевел дух и вытер пот со лба, наблюдая, как последние огоньки отступающего корабля Мореса исчезают вдали.

— Ну что ж, теперь мы дали им понять, что связываться с нами — не лучшая идея, — сказал он с удовлетворением, глядя на свою команду.

Но в душе он знал: в южных морях их ждут еще более серьезные испытания.

Лаврентий осторожно подхватил Галвину на руки, его взгляд был полон беспокойства, но он почувствовал, что её пульс был устойчив. Элиара, все еще тяжело дыша после своей магической битвы с морем, подошла к нему и бросила короткий взгляд на свою обессиленную подругу.

— У неё магический откат, — пояснила чародейка, потирая виски, где ощущала остатки своего колдовства. — Она же не профессиональный маг, а боевой, привыкла сражаться сталью, а не стихиями. Выложилась на полную… Скоро придёт в себя, но ей нужно будет много сладкого, чтобы восстановить силы. Сахар — лучший друг мага после заклинаний.

Гругг подхватил Галвину за плечи и вместе с Лаврентием понёс её в каюту, шагая по палубе осторожно, чтобы не нарушить её покой. Священник тихо шептал молитву за её выздоровление, а Гругг задумчиво кивнул, вспоминая, что когда-то его бабушка говорила похожее о странных огровских знахарях, как после своих ритуалов они выпивали целую бочку сладкого сиропа.

На палубе остался Самсон, который, тяжело вздыхая, смотрел на затихший горизонт. Он чувствовал, как растут в нем тревога и обида. Драгомир стоял рядом, опустив голову и теребя рукоять своего меча.

— Если бы не твои проделки в прошлом, Драгомир, то этого сражения и не было бы! — голос капитана звучал строго и хлестко, как плеть. — Но я благодарен всем, кто участвовал в бою. Если бы не магия Элиары, храбрость Галвины и меткость Торрика, мы все были бы уже на дне.

Торрик, все еще с грязными от пороха руками, довольно усмехнулся, вытирая пот со лба:

— Наконец-то постреляли из пушки как следует! В этом весь смысл плавания — боцман знает, что надо брать с собой на случай таких вот разборок. А то бы мы так и плыли, скучая, пока не утонули.

В этот момент к ним подошел Глезыр, прищурив свой глаз, поглядел на гнома и саркастически заметил:

— Вам бы, гномам… или как там? Дунклерам? Лишь бы стрелять из пушек, устраивать взрывы да разносить всё в щепки!

Торрик, не оборачиваясь, бросил ответ, вытирая руки:

— В отличие от тебя, хвостатый, я еще и чиню корабль после боя, а не только ищу огненных крыс на незнакомых островах. Так что хватит жаловаться!

Крысолюд зашипел от обиды, что-то буркнул себе под нос и ушел в сторону своих чертежей и навигационных приборов, оставив Торрика довольно усмехаться себе под нос.

Тем временем Драгомир тяжело вздохнул и наконец поднял голову, глаза его были полны сожаления и раскаяния. Он посмотрел на капитана с искренней благодарностью:

— Ты спас мне жизнь, капитан. Я тебе должен… и теперь понимаю, насколько сильно.

Самсон нахмурился, его взгляд остался холодным:

— Да, ты мне должен. Еще как должен, Драгомир! Если бы ты сразу рассказал про свои дела с Краснозубом, этой битвы могло бы и не быть.

Драгомир опустил взгляд, его голос дрогнул от обиды:

— А что бы ты сделал, если бы знал? Бросил бы меня в Бухте Браун на растерзание пиратам? Или выкинул бы за борт, когда узнал правду?

Самсон лишь метнул в него тяжелый взгляд, не дав ответа, и резко развернулся, оставив боцмана стоять на ветру под тусклыми лучами умирающего солнца. Элиара, слышавшая их перепалку, лишь вздохнула, закатив глаза.

Тем временем их корабль уже пересекал Атолл Затмения, где ночное небо мерцало особенно мрачно, а звезды казались тусклыми и отдалёнными, будто опасались приближаться к этим местам. Ветра затихали, словно боялись потревожить древние воды, и в тишине слышались лишь редкие шлепки волн о борт. Атолл окружали каменные обломки, похожие на руины древних храмов, уходящие под воду. С моря доносился тихий, едва уловимый гул, точно сама вода шептала тайны и заклинания, известные только морю и тем, кто осмелился здесь плыть.

Лаврентий, выглянув из каюты, где отдыхала Галвина, тихо перекрестился и пробормотал себе под нос:

— Пусть Святая Матерь хранит нас в этих мрачных водах. Здесь что-то не так…

Капитан же продолжал стоять у штурвала, чувствуя, как напряжение сжимает ему сердце, и надеялся, что впереди их ждет лишь гладкое море и мирные берега, но в глубине души знал: от судьбы не убежать, и главные их приключения только начинаются.