Адъютор. Его величество

Глава 22

Глава двадцать вторая

Утренняя почта приятных новостей не принесла: письма от Тоннингера по-прежнему не было. Посланный накануне слуга сообщил, что и в его доме находятся в неведенье. «Жду какое-то время, и отправляюсь на поиски, — принял решение я. — Хотя что с ним может случиться в собственном поместье⁈»

— Читал⁈ — Антуан потряс сложенной вдвое газетой.

— О чем? — пусть догадаться было легко.

— О том, что произошло возле театра, — и, опережая мой ответ, добавил. — Не знаю даже, что мне теперь делать — смеяться или огорчиться?

— Это еще почему?

— Если бы он успел довести дело до конца, ты обязательно обратился бы ко мне. Или что-то изменилось?

Сар Дигхтель был моим всегдашним секундантом, и в большинстве случаев решал все связанные с дуэлями вопросы — место встречи, условия, и выбор оружия.

— И да, и нет. Антуан, ты по-прежнему остаешься человеком, которому я полностью доверяю. Но после того, что произошло со мной в последнее время, изменилось мое отношение к дуэлям. Прошу, давай поговорим на любую другую тему. Кстати, выглядишь ты озабоченным. Это связано с тем, что сегодня вечером у тебя будет много гостей?

— У нас, Даниэль. Каюсь, я написал приглашения от твоего имени. Да, они придут в мой дом, но к тебе.

— Зачем это понадобилось? — дело сделано, и злиться на Антуана было поздно.

— Затем, чтобы ты изменил свою позицию в создавшейся ситуации. Проникся, осознал, осмыслил, наконец. Ты упорно не желаешь видеть того, что происходит вокруг тебя! Вот это, кстати, звенья одной цепи! — Антуан ткнул пальцем в газету.

— Что именно?

— И то, и другое. И этот человек, и помощь, которую ты не ждал. Пойми, все серьезней некуда!

— Тебе-то волноваться зачем?

— Даниэль, в последние два дня вокруг моего дома крутятся какие-то подозрительные личности. Я, конечно, вооружил слуг, и часть из них не спит по ночам, караулит. Но что они смогут, если сюда ворвутся профессионалы⁈

— Считаешь проблему настолько серьезной?

— А какие основания думать иначе? Напомнить, как взошли на трон Картуа?

— С той поры прошло тридцать семь лет, меня тогда и в помине не было. Тебя, кстати, тоже. Лучше не напомни, а расскажи.

— Они вырезали семью главных претендентов. Не своими руками, конечно. Когда пришли к власти, старательно все подчистили, но слона под столом не спрячешь. Сейчас таких семейств три, и для каждой из них главный конкурент — ты.

— Откуда тебе известно?

— Источник у меня надежный. Я многое могу о них рассказать — кто они, и на чью поддержку рассчитывают. Эта игра ведется давно, а затем в столицу возвращается Даниэль сарр Клименсе и путает планы всех сразу. Что им не даст прибегнуть к тому же методу?

— Проблема легко решаема. Уеду я, эти личности возле твоего дома исчезнут тоже.

— Ты с ума сошел⁈ Просить тебя покинуть мой дом в такой ситуации⁈ Ты за кого меня принимаешь⁈ — Антуан был возмущен не на шутку. — Да и поможет ли тебе, даже если ты вернешься в Клаундстон? Если ты сейчас встанешь перед королевским дворцом, и начнешь кричать, что у тебя и мыслей нет, толку будет ноль. Достаточно вспомнить о твоих предках. Удивительно, что сам ты до сих пор еще жив. Пойми, Даниэль, у тебя единственный выход! — сар Дигхтель наконец-то успокоился, и уселся за рабочий стол кабинета. — О чем задумался?

— В этой картине действительно есть нечто. Смотрю на нее и сожалею, что ты обещал подарить не ее, а фрегат.

— Иди ты знаешь куда!.. Можешь забрать ее прямо сейчас.

— Она висит на своем месте, Антуан. Что же до твоей проблемы… Думаю, мне удастся помочь.

Стаккер долго ждать себя не заставил. Поначалу я решил, что посыльный встретил Курта на полпути, но затем вспомнил, что они не знают друг друга в лицо.

— Рад вас видеть. Как рука?

— Раны на победителях заживают быстро, сарр Клименсе. Наконец-то я вам понадобился. — Курт смотрел на меня вопросительно.

— Все так и есть. Что с вашими людьми? Разбежаться не успели? — Стаккеру недолго набрать новых, но решить проблему хотелось сегодня же, да и бойцы у него уже проверенные.

— Тут такая история…

— Рассказывайте, Курт, рассказывайте,

— Некто заплатил, чтобы они задержались на пару недель.

— Кто именно?

— Понятия не имею! Вышел на меня, сказал, чего хочет, и оставил деньги. Ни расписки, ни каких-либо требований или условий, как и не прозвучало ни одного имени. Кроме вашего. Мол, люди могут вам понадобиться в любой момент, а пока нужно ждать и быть наготове.

Из тех же соображений, мне следовало сделать это самому. Но проклятые деньги, когда я не мог подарить любимой женщине что-то достойное. Было унизительно, что кто-то заплатил за меня. И невольно родилась мысль: «Складывается впечатление, для кого-то я проходная пешка».

— Курт, необходимо взять под охрану этот дом. Для того и вызвал.

— Понял вас, сарр Клименсе. Хотелось бы уточнить — как это сделать лучше? Заявиться сюда с помпой, или проникнуть в него по одиночке, чтобы стать для кого-то неприятным сюрпризом? Ну и некоторые другие вопросы.

— Сейчас встретимся с его хозяином, с ним все и решим.

— Сарр Клименсе…

— Что такое?

— Сарр Клименсе, ходят слухи, что вы собираетесь… — Курт посмотрел вверх.

Потолок в гостиной действительно заслуживал всяческого внимания: лепнина, роспись.

— Хотите стать военным министром? — Стаккер всегда ценил мой юмор. — Сказать вам честно? Ни малейшего желания, но все идет к тому, что у меня не останется выбора. Пока держусь и твердо намерен продержаться до конца.

— Жаль.

— Чего именно?

— Что не желаете. Сарр Клименсе, даже если бы я не знал лично, все, что о вас говорят и пишут, убедили бы меня в том, что наилучшего варианта не существует. Но я-то вас знаю! Потому и жаль.

— Ну и как тебе⁈ — Антуан выглядел довольным. — Столько у меня впервые, впору и загордиться!

Через анфиладу открытых дверей мы смотрели на переполненный зал.

— Впечатляет.

— Покажись гостям, и всех поприветствуй. Будь ты холост, то давно бы уже рыскал среди них волком, выискивая среди дам очередную жертву.

— В те времена, Антуан, ты с куда большим удовольствием провел бы этот вечер, слагая то, что однажды тебя обессмертит. Нет, не музыку, как ты успел подумать — любовные письма к Лауре. Образчики нежности, изысканных комплиментов, безукоризненного стиля и сборище тайных надежд, однажды их издадут в роскошном переплете огромным тиражом.

— Ты все узнал от Лауры⁈ — лицо Антуана выражало полнейшую растерянность.

Я и не предполагал, что сказанное наугад вызовет у него такую реакцию.

— Конечно же, нет. Понимая твою натуру, догадаться было несложно. Хотя твоя музыка будет не меньшей причиной остаться тебе в веках. Между прочим, я частенько слышал ее в Клаундстоне. Не желаешь там выступить? Поверь, ты произведешь фурор.

Редкий случай, но я волновался. Как ни крути, передо мной стояла тяжелая задача. Было понятно, чего от меня ждут. Как и то, что среди гостей достаточно тех, которые передадут слово в слово все, что бы я не сказал. Собственно, для этого они и сюда пришли. И сколько будет задано каверзных вопросов. На которые следовало ответить так, чтобы назавтра, или чуть позже, мои слова не оказались ложью. Антуан прав, в покое меня уже не оставят и выход из создавшегося положения может найтись только единственный –на какое-то время сбежать в глушь.

— Решайся, Даниэль! Сколько Лауре можно за тебя отдуваться? Выглядишь в точности как я во время своей первой дуэли. Поверь, никто на тебя не набросится, и не начнет кусать. Налить бренди для храбрости? — Антуан шутил, не подозревая, насколько он близок к истине.

— Обойдусь.

— Рад вас видеть! — улыбка получилась у меня ненатужной.

Я обвел взглядом гостей дома Дигхтелей. Не каждый из них был одинаково приятен, но количество удивило. Не ожидал — как много, оказывается, не шапочных знакомых, а ведь это ещё не все! К тому же я был доволен произведенным эффектом: большинство из них даже не подозревало, что мое вечно серьезное лицо — не маска, которую привык носить не снимая, а физическое уродство.

— На всякий случай хочу напомнить. Хозяин дома — вот этот человек и, если возникнут затруднения, прошу вас, обращайтесь именно к нему.

Я осторожно покосился на Антуана: как он отреагирует на мою не слишком удачную шутку? Тот всем своим видом показывал: «А чего другого от тебя было ждать⁈»

— Господа, рад представить вам свою супругу. Захотите поговорить о чем-нибудь серьезном — политике, финансах, религии… уверяю вас, в таких вещах Аннета даст мне огромную фору, — и мне заранее было жалко того, кто в разговоре с ней начнет умничать.

— И что ж тогда остается на твою долю? — Серж сар Дуавьез был тем, увидеть которого мне хотелось больше других.

— Лошади, искусство, новый фокус могу показать. Кроме того, полагаю, мне удастся уговорить господина сар Дигхтеля исполнить свое новое произведение. Словом, дел хватит и для меня.

Вечер прошел с единственной мыслью — скорей бы уже все закончилось. Облегчение я испытывал лишь в те моменты, когда находил взглядом Антуана, и мысленно посылал ему проклятия. И когда танцевал с Аннетой. В остальное время мне приходилось не закрывать рот. Шутить, что никогда не было моим козырем. Многозначительно пожимать плечами или уводить разговор в сторону, когда он касался той темы, ради которой, собственно, все и они собрались. А произнесенный мной тост: «За то, чтобы сбылись все наши надежды!», можно было трактовать как угодно.

Мы с Аннетой провожали гостей вместе с сар Дигхтелями, и наравне с Антуаном мне пришлось целовать на прощание дамам ручки, и обещать господам нанести им визит как только, так сразу. Я смотрел на их лица, и не видел разочарования. Что означало — мой замысел удался. Наконец, все разъехались, и у меня появилось возможность провести несколько минут наедине с Аннетой перед разговором с сар Дигхтелем, на которой Антуан настоял.

— Я все время открываю в тебе что-то новое, Даниэль, — сказала она.

— И что на этот раз?

— Знаешь, как ты выглядел?

— Даже не догадываюсь.

— Человеком, которого гости застали врасплох. Они нагрянули внезапно, и ты к их визиту не был готов. Но гости для тебя дорогие, ты им искренне рад, и потому тебе пришлось нивелировать все огрехи своим радушием.

— Это было задачей хозяина дома, и я не увидел ни единой оплошности с его стороны. Все прошло замечательно. Без малейшего намека на скандал, стол был великолепен, программа вечера тоже, а в музыке Антуан разбирается куда больше других.

— Не делай вид, что ты не понимаешь. Антуан просто растворился в твоей тени.

— Надеюсь, это его не слишком огорчило.

— Наоборот, он был крайне доволен.

— В свою очередь хочу сказать, что ты затмила всех.

— Я очень старалась, Даниэль!

— У тебя отлично получилось. Аннета, мне предстоит очередной разговор с Антуаном. Не знаю, насколько он затянется, и будет лучше, если ты запрешь дверь в наши комнаты. В том числе, и на засов.

— Думаешь, настолько все серьезно?

— Не уверен. И все-таки не забудь.

Ожидая меня, сар Дигхтель расположился на выходившей во внутренний двор террасе третьего этажа. Он сидел в кресле, а столик рядом с ним был заполнен корзинкой с фруктами, парой бокалов, бутылкой темного стекла, и похожей на кубок серебряной чашей со льдом.

— Укромное местечко! — кивнул я: цветущие в огромных мраморных вазонах кусты полностью его скрывали.

— Прячусь здесь, когда никого не хочется видеть.

— Почему не в кабинете? Вряд ли кто-то посмеет в нем тебя потревожить.

— Даниэль, ты прочувствуй, как здесь хорошо! Какое небо, а запах сада⁈ Посмотри на огни, что отражаются в Брикберсе. Как они мерцают, и вечно по-разному. Иногда у меня получается придумать к их сверканию мелодию. Мое любимое местечко, когда хочется вдохновения. — Антуан вздохнул. — Скоро начнутся дожди, за ними придут заморозки, и чтобы на все это полюбоваться, придется ждать до следующего лета. Не люблю осень! Ни раннюю, ни позднюю, вообще никакую. Какая-то она грустная, как напоминание о том, что смерть неизбежна. Что же тогда говорить о зиме?

— Для этого и позвал — посозерцать?

— Нет. Очередная попытка достучаться: почему⁈ Даниэль, единственное слово, и ты поймешь, как нас много, и как мы искренне верим — стране нужны перемены. Дело ведь не в тебе, как таковом.

— И в чем же тогда?

— Извини за громкие лозунги, но мы видим в сарр Клименсе знамя, под которым можно собраться. Согласись, одной идеи, какой бы великой она ни была, мало. Единственное слово, Даниэль!

— Что для тебя власть?

Здесь, на террасе, действительно было замечательно. Прав Антуан — запахи, звезды, отражения огней в воде, вид на спящий город… Чашечку кофе еще, и я бы почувствовал себя наверху блаженства.

— Наверное, то же, что и для остальных.

— Власть — это, прежде всего, ответственность, а я ее не желаю.

Нисколько не меньше не хотелось быть игрушкой в руках тех, для кого борьба со скукой — смысл бесконечной жизни. Действуют они не напрямую, но не даром же говорится, что у Пятиликого нет других рук, кроме человеческих.

— И чего же ты хочешь, Даниэль?

— Не поверишь — покоя.

— Ты⁈ — Антуан действительно не поверил.

— Я. Хочу дом, детей, возможность просыпаться во сколько заблагорассудится, часами пропадать в библиотеке, собаку, с которой буду гулять по осеннему лесу, слушая, как шуршит под ногами опавшая листва, и любуясь той зеленью, что не успела еще завянуть и облететь. И что ты предлагаешь взамен? Вечно перебирать проблемы, откладывая на потом те, что какое-то время потерпят, зная, что они не закончатся никогда, и за каждой из них стоят судьбы людей⁈ Уволь, я к этому не готов.

— Рассуждаешь, как будто тебе за сорок! А где же твои амбиции?

— Они умерли несколько недель назад на том же поле, где и Александр сар Штроукк.

— Кто это? Никогда о нем не слышал.

— Обычный человек. Если понадобится, я снова туда вернусь. Возможно, навсегда, но до этого момента хочу покоя.

— Говорят, состояние короля критическое.

— День-другой, и можете устраивать пляску на костях. Антуан, ты вот что, пошли слуг, которым особенно доверяешь, и не по одному, группой, чтобы они внимательно проверили дом, и все стальные постройки.

— Полагаешь?

— Не повредит. При такой суматохе сюда мог пробраться кто угодно. Не исключено, кто-то из твоей дворни на их стороне, а потому осмотреть нужно все. Стаккер должен прибыть с минуты на минуту, но это задача не для него.

— Почему?

— Ночь, незнакомое место, кроме того, они могут устроить в доме переполох: незнакомцы и при оружии. Хотя, пожалуй, все-таки лучше их дождаться, и только затем начать. Да, я и без того злоупотребил твоим гостеприимством, так что на днях постараюсь найти себе другое жилье. Но ты не волнуйся: люди Стаккера останутся здесь столько, сколько пожелаешь. Вряд ли все затянется надолго: о здоровье Эдрика сам только что сказал.

— По-моему, Стаккер прибыл. Слышишь шум? Пойдем, поговорим с ним вместе.

Какие-то звуки из глубины дома действительно доносились. Но вряд ли Курт или кто-нибудь из его людей были неуклюжи настолько, чтобы что-то задеть, и оно со звоном разбилось.

— Непохоже, что он, — засомневался я. — А это как следует понимать⁈

Новый звук больше всего походил на чей-то предсмертный вскрик. Сар Дигхтель услышал его тоже.

— Даниэль, неужели⁈ — голос у Антуана осекся.

— Можешь не сомневаться, — я предпринял отчаянную попытку, чтобы мой собственный не подвел.

Главным теперь было добраться до любого нормального оружия, потому что нож для колки льда не слишком-то мог помочь.