Дядя самых честных правил 9

Глава 10 Дорожное

— Мяу!

Мурзилка важно, будто император перед гвардией, прошествовал к Диего. С интересом осмотрел рыдающую женщину и недовольно дёрнул хвостом. Резко поднял лапу и шлёпнул её по щеке. Она вздрогнула и замолчала, непонимающе глядя на кота.

— Мья-а-у, — недовольно вякнул тот, развернулся и, задрав хвост трубой, удалился обратно в дормез.

— Диего де Кастро, — обратился я к испанке, — подтверждаешь ли ты свою клятву?

Она повернулась и встретилась со мной взглядом. Её лицо окаменело, и только уголок рта нервно дёргался.

— Я, — она поднялась на ноги, неотрывно глядя на меня, — Мария Диего Франсиско Бальбоа де Кастро-и-Тенорио, клянусь своей душой служить Константину Урусову. У меня нет иных обязательств, кроме этой службы, и нет другого господина, кроме Урусова.

— Клятва принята. Твоя душа будет залогом её выполнения.

Диего склонила голову, соглашаясь со своей судьбой. И тут же скривилась, увидев на себе простое платье.

— Mierda![1] — она кинула на меня недовольный взгляд. — Мне нужно переодеться.

— Все вопросы решишь со своим командиром. Дмитрий Иванович, забирай свою протеже.

К нам подошёл Киж, улыбающийся во все тридцать два зуба.

— Мария, как я рад тебя видеть!

— Vete al infernо![2]

— Вижу, ты тоже скучала по мне. Ничего, теперь мы будем много времени проводить вместе.

— Besa mi culo![3]

— Ах, Мария…

— Диего! — она зарычала. — Называй меня Диего!

— Посмотрим на твоё поведение, — хмыкнул Киж. — Хорошее отношение ты должна заслужить.

— Закончили препираться, — я прервал их любезную беседу. — Поехали, время не ждёт.

Через четверть часа два наших дормеза выкатились на дорогу и двинулись в сторону Москвы. В первом ехали мы с Таней, а во втором Диего с Кижом.

— Костя, ты уверен, что Диего не выдаст нас инквизиции? Она ведь уже пыталась убить тебя.

— Уверен, — я усмехнулся. — Во-первых, инквизиторы поднятого мертвеца сначала сожгут на костре и только после этого будут слушать. А во-вторых, у меня есть гарантии верности нашей испанки.

Я не стал говорить Тане, что с первого же момента заметил на Диего печать Хозяйки: эфирный ошейник, охватывающий шею. Сложный полуразумный конструкт, следящий за мыслями. Стоит ей даже задумать дурное, и он вырвет душу из мёртвого тела. И что самое забавное — Диего даже не подозревала о его существовании, со смертью утеряв Талант и способность чувствовать магию.

В Москве мы остановились переночевать в моём особняке. Спешка спешкой, но спать приятнее на нормальной постели, а не на узком сиденье дормеза. Таня со мной была полностью согласна, тем более что ночь мы провели вместе.

Эпидемия в Первопрестольной практически закончилась. Ещё оставались по лечебницам больные, но новых случаев заражения не происходило. Даже кордоны на выезде из города были сняты, и жизнь в Москве возвращалась в прежнее русло.

— Константин Платонович, разрешите, мы с Диего покинем вас до утра? — спросил Киж, едва мы с Таней вышли из экипажа. — Решим вопрос с одеждой для неё и немного прогуляемся.

Уж не знаю, что там произошло между ними во время поездки, но ругаться они перестали. Испанка больше не смотрела на него волком, а из голоса пропала злость. Он же прекратил её дразнить и подначивать.

— Хорошо, можете быть свободны.

Взяв двуколку, мёртвая парочка укатила по своим делам. А мы с Таней съездили в гости к Орлову, поужинали с ним, а затем провели чудесный вечер вдвоём.

Уж не знаю, где Киж нашёл ночью портного, но утром Диего щеголяла в привычной для неё мужской одежде, причём пошитой даже с некоторым шиком. Вместе с костюмом она обзавелась шпагой и «громобоями» в кобурах на поясе.

Один из дормезов мы оставили в московской усадьбе. Киж и Диего попросились ехать дальше верхом, и я поддержал их желание. Они выглядели как вооружённая охрана и грозным видом отбивали охоту всякому сброду устраивать нам неприятности. Справиться-то я могу с кем угодно, а вот останавливаться из-за разбойной шушеры не хотелось.

До Петербурга мы добрались без приключений. Ближе к столице я отправил вперёд Кижа, и он снял для нас отличные квартиры. Задерживаться там я не собирался, но требовалось получить дорожные документы на всю нашу компанию. Впрочем, этот вопрос решился практически за день — Орлов снабдил нас письмом, по которому оформили всё необходимое.

Заодно мы увиделись с четой Бобровых, приехав к ним на ужин. Пётр успел привыкнуть к столичной жизни и казался довольным новым положением. А Сашка превращалась в придворную даму: обзавелась изысканными манерами и чуточку растеряла обаяние непосредственности. Впрочем, характер оставался у неё прежний, такой же огненный, как и её шевелюра. И отношение ко мне, как к учителю, не изменилось. Она даже пожаловалась, что почти не остаётся времени на занятия деланной магией. Да и применять её при дворе почти негде, что Сашку крайне расстраивало.

— Не светильники же мне делать, в самом деле! — возмущалась она, сверкая глазами. — Только дома и достаю small wand, когда никого рядом нет.

— Александра, спокойнее. Ты сказала, я услышал. Сейчас решим твою проблему.

Итак, какое применение деланной магии можно придумать, чтобы оно было полезно при дворе, не казалось низким ремеслом и добавляло влияния моей ученице?

— Ты помнишь, Александра, как я в первый раз приехал в гости в Добрятино? Ты с сёстрами пришла ко мне вечером…

— Не напоминайте, Константин Платонович! — она густо покраснела.

— Значит, помнишь, — я улыбнулся, — но мы сейчас не о вашей шалости. Тогда я слегка поворожил…

— И показали нам сказки, — Сашка кивнула. — Что-то такое чудесное, только не помню что.

— Кое-что из раздела ментальной магии. Человеку можно показать иллюзию, которую он ждёт увидеть. И он будет в полной уверенности, что это случилось на самом деле. Например, внушить какому-нибудь просителю, будто он передал жалобу лично в руки императрице.

Рыжая нахмурилась, не понимая к чему я веду. А потом до неё внезапно дошло, и она аж подпрыгнула на стуле.

— Константин Платонович, научите меня!

— Александра, предупреждаю: у этих Знаков есть ограничение. Их нельзя применять слишком часто.

— Тогда лучше не надо, — забеспокоился Бобров. — Саша увлекается…

Взгляд, который метнула в него жена, мог испепелить человека на месте. Но Пётр, видимо, уже привык к такому и лишь нахмурился.

— Или пусть даст клятву, что не будет их использовать себе во вред.

— Согласен, — я кивнул, — обещание придётся дать.

— Всё что угодно, только научите!

Пришлось остаток вечера потратить на демонстрацию ментальных Знаков, объяснение нюансов использования и тренировку под моим руководством. Сильного колдуна такой магией не обманешь, но для обычных людей иллюзии выглядят очень натурально.

— Спасибо, Константин Платонович, — Сашка обняла меня, когда мы уже собирались уходить, — вы мне просто жизнь спасли. Я теперь колдовать смогу с пользой, и Екатерине буду полезна не только воду подавать.

— Ты помнишь, что обещала? Не чаще пяти раз в месяц!

Она вздохнула, но подтвердила зарок.

Позже, когда мы остались одни, Таня спросила:

— Костя, а чем грозят эти Знаки? Если их часто использовать?

— Дурным настроением и крайней раздражительностью. Поэтому я стараюсь обходиться без них — всякое удовольствие от жизни пропадает, хоть на стенку лезь.

— Погоди. Ты так говорил, что я решила, будто там действительно что-то опасное.

— Конечно опасное. Ты о Петре подумала? Сашка и так не сахар, а если она постоянно будет не в настроении, ему совсем плохо придётся.

— Ах вот оно что! Согласна, Петю надо беречь, — Таня рассмеялась. — Но ты мне ещё раз покажи эти Знаки, а то я не разобрала некоторые моменты.

— Тебе-то зачем? У тебя Талант ещё лучше умеет.

— На всякий случай. — Я узнал в её голосе собственные нотки, — мало ли что может случиться.

Дел в Петербурге больше не оставалось, и я планировал выехать на следующий день. Но тут Диего озадачила меня неожиданной проблемой:

— Татьяна едет с нами, Констан?

— Естественно, — я кивнул. — Почему тебя это волнует?

— Она орка, Констан. И твой камердинер тоже.

— И что?

Диего пожала плечами.

— Ничего, если тебя не смутит, что в них будут тыкать пальцами в Европе. А некоторые немецкие княжества и города в Италии придётся объезжать стороной — на их землях запрещено находиться оркам. В Риме она тоже не сможет появиться, если тебе это важно.

Чёрт! Я совершенно забыл об этой «милой» особенности Европы. Есть несколько цвергских княжеств, куда не только орков, но и людей не пускают. Во Франции оркам въезд не запрещают, но будь ты хоть графом, тебе откажут в любой гостинице. В Сорбонне орков не то что не берут на обучение, а даже не позволяют приблизиться к зданиям университета.

— Так и думала, — Диего ехидно ухмыльнулась, — что ты не знал об этом.

— Знал. Но запамятовал.

И что теперь делать? Попробовать загримировать Таню? Приказать Ваське отправиться домой?

— Я знаю, как тебе помочь, — подмигнула испанка, — только выйдет дорого.

— Цена не имеет значения, рассказывай.

Нам пришлось ехать на другой конец Петербурга. Под вывеской «Херейра и сыновья» пряталась маленькая ювелирная лавка, обставленная нарочито скромно для такого заведения. За прилавком сидел толстенький низенький мужчина с невыразительным лицом и монументальным орлиным носом. Завидев нас, он близоруко прищурился, уставился на Диего и всплеснул руками.

— Сударыня де Кастро-и-Тенорио! Безумно рад видеть вас в нашей скромной лавке!

Он спрыгнул со стула, мелко семеня, подбежал к Диего и низко поклонился.

— Давно вы не заглядывали к нам, я уже и не надеялся на такое счастье. Это ваши друзья? Мы всегда рады видеть новых клиентов! Позвольте проводить вас в нашу комнату для почётных гостей.

Он отворил дверь в дальней стене и с поклоном пригласил войти. В «почётной» комнате обстановка оказалась нарочито помпезная и роскошная, а позолота присутствовала буквально на всём, даже на цветочном горшке с фикусом.

— Желаете чай, кофий? Вина? — суетился хозяин, усаживая нас с Диего в кресла. — Быть может…

— Успокойся, Алонсо, — отмахнулась испанка, — мы по делу и спешим. Нас интересуют твои специальные изделия для безопасных поездок по некоторым странам. Ты понимаешь, о чём я?

— Ах, сударыня, мне придётся огорчить вас! После всего, что творилось в столице, невозможно достать приличные камни! А если они и появляются в продаже, то цены на них просто безумные! Все старые запасы разобрали буквально дочиста. Многие, очень многие уехали и выгребли всё, что было. Боюсь, я не смогу вас порадовать, как раньше! Покорнейше прошу меня простить, но с такими грабительскими ценами невозможно работать!

Диего поморщилась.

— Совсем ничего нет?

— Разве я говорил, что нет? Есть, кое-что есть. Но по такой цене, что мне стыдно предлагать вам. Я уже говорил, что все мои запасы выбрали дочиста?

Что-то в его голосе и внешности показалось знакомым. Неуловимое, но виденное совсем недавно. Я вгляделся в его лицо и спросил:

— Скажите, пожалуйста, а Лаврентий Палыч Ротшильд вам случайно не родственник?

Алонсо де Херейра осёкся на полуслове и посмотрел на меня.

— Лаврентий Палыч? Простите, вы его откуда знаете?

— Он мой управляющий.

— Ах вот оно что! Ваша светлость, безумно рад вас видеть! Даже представить не мог, что увижу вас вживую. Да, Лаврентий мне дальний родич по бабушке с маминой стороны.

— Чудесно. Вы наверняка слышали от него, как я веду дела? Так вот, мы торопимся.

Хозяин лавки поскучнел, кивнул и вышел через маленькую дверцу в соседнюю комнату. Через несколько минут он вернулся с подносом, на котором были разложены небольшие золотые медальоны на цепочках.

— Выбор сейчас не ахти какой, как я уже говорил. Что именно вам требуется? Замаскировать кого-то под человека? Орка? Цверга или авалонца?

— Под человека. Две штуки.

— Тогда обратите внимание вот на эти модели, — он пододвинул на подносе несколько побрякушек. — Не слишком богатые украшения, но все камни чистой воды, работать будут долго и без сбоев.

— Не могли бы вы продемонстрировать, как именно они работают?

Херейра покачал головой.

— Эти — нет. При первом использовании они настраиваются на хозяина и будут действовать только на него. Могу показать на своём примере.

Я кивнул, и мужчина со вздохом полез за пазуху. Вытащил за цепочку небольшой медный медальон и снял с шеи. В этот же момент его лицо приобрело тёмно-зелёный цвет, уши вытянулись, а нос завился крючком. Передо мной стоял самый что ни на есть обычный тролль.

— Достаточно?

Не дожидаясь ответа, он надел цепочку и снова превратился в человека.

— Я возьму эти два. Можете не упаковывать.