Дочь забытой империи

Глава 12. Двухголовые объятия

Ройдар задумчиво откусил от пирожка, тщательно пережевал и наконец произнес:

— Вкусно. Вроде не отравлено. — На его лице появилась легкая улыбка, но глаза все еще оставались настороженными.

— Ну вот! — ответила Танарис с явным удовлетворением. — А то хотели обидеть. У меня очень вкусные пирожки, просто он готовить не любит, а теперь, видишь ли, приходится.

Галвиэль, потерев подбородок, задала вопрос, который давно витал в воздухе:

— И что же, вы тут так и живете одни? — В её голосе прозвучало легкое сочувствие, но в то же время интерес.

Мелехем вздохнул, отводя взгляд от огня в печи:

— В Эбонии, конечно, нормально относятся к любым странным существам, но… нам стало морально невыносимо находиться среди обычных илтэ. Всё время чувствуешь себя, как прокаженный. Поэтому живем тут. Нас иногда навещают друзья и старые заказчики, приносят нужное.

Галвиэль прищурилась, словно прикидывая, стоит ли углубляться в этот разговор:

— Илтэ — это ваше самоназвание, да?

— Ну да, — кивнула Танарис, — а ты думала, что мы себя постоянно темными эльфами называем? Это вы, светлые, так нас зовете. А темные гномы называют себя дунклерами.

Маджерина внимательно слушала, стараясь запомнить всё, словно пытаясь понять устройство мира, в который попала. Она никогда не слышала таких подробностей об Олигархии и её народах. Теперь её воображение рисовало образы странных городов и обществ, скрытых от глаз людей. Мелехем тем временем окинул её взглядом и хмыкнул:

— Какая очаровательная юная человеческая дева! Странно видеть вас, светлых эльфов, с таким созданием.

Ройдар фыркнул, не упустив возможности поддеть:

— А вы даже не представляете, как нам странно видеть вас, — он кивнул в сторону двойной головы.

Мелехем с лёгкой усмешкой взглянул на него и ответил:

— Можем представить, — в его голосе прозвучала горькая самоирония.

Галвиэль приподняла голову и с чувством собственной важности произнесла:

— Это моя ученица, Маджерина. Я — принцесса Галвиэль, а это мой брат Ройдар.

Танарис прижала ладонь ко рту, удивление на её лице было неподдельным:

— Неужели та самая Галвиэль!? — В её голосе мелькнуло что-то среднее между уважением и страхом.

Галвиэль с величественным видом ответила:

— Если ты говоришь о великой волшебнице с востока — да, это я.

Мелехем усмехнулся, чуть наклонив голову:

— У нас тебя называют Зеленая Ведьма. Забавное прозвище, правда?

Галвиэль усмехнулась, оглянувшись на брата:

— Забавно, да. Может, так и буду представляться в Олигархии, чтобы навести страху.

Она вспомнила и добавила с ноткой шутливой угрозы:

— Кстати, у нас был маг, который сросся с деревом из-за своих экспериментов. Теперь вот стоит в лесу, совсем рассудка лишился. Так что ваш случай — ещё не самый страшный.

Маджерина, ощущая себя неуютно среди этого странного общества, начала осторожно осматривать помещение, заинтересованно заглядывая в различные уголки и рассматривая алхимические инструменты. Но Танарис, заметив это, предостерегла:

— Только ничего не трогай, девочка! — Её голос стал жестким. — А то станешь как мы, или еще хуже.

Маджерина отпрянула от полки с неизвестными флаконами и поспешно кивнула, словно извиняясь за своё любопытство. Ройдар тем временем побарабанил пальцами по столу, явно желая ускорить разговор:

— Слушайте, а нет ли какого-то более быстрого пути до Тенебриса? Может, дорога секретная или тропа какая?

Мелехем и Танарис переглянулись, и на их лицах появилось сомнение. Наконец, Мелехем осторожно ответил:

— Можно кое-что придумать, но… вам придется помочь нам кое в чем. Дело не самое простое и, прямо скажем, не самое приятное.

— Ну-ну, — подбодрил его Ройдар. — Вижу, тут не обойтись без сложностей. Выкладывай, что за просьба такая.

Галвиэль вздохнула, готовясь услышать новую порцию странностей, а Маджерина с опаской наблюдала за эльфами, прекрасно понимая, что их путешествие только что стало еще сложнее.

Существо неспешно направилось к кровати, над которой висела шторка, скрывающая часть стены. Танарис осторожно подняла ее, и взору эльфов открылся портрет. На нем были изображены они с Мелехемом — еще раздельные, каждый со своими чертами, с блеском в глазах, в парадных нарядах. Танарис вздохнула, глядя на портрет:

— Вот, перед свадьбой заказали у одного хорошего мастера за большие деньги. Это все, что осталось нам на память от прежней жизни. — В её голосе слышалась боль. — Нам теперь и одежда нужна исключительно особенная…

Галвиэль, прищурившись, ощупывая взглядом портрет, произнесла:

— Вы клоните к тому, чтобы я вас разделила, не так ли?

Мелехем кивнул, как-то по-детски виновато:

— Это так…

Принцесса подняла руку, чтобы его остановить, и резко выдохнула:

— Вы в своем уме? Вы понимаете, о чём просите?

Мелехем снова отвел глаза, словно не находя, куда деться от ее проницательного взгляда:

— Ты — наша единственная надежда, Зеленая Ведьма. Мы писали прошение к самой Малефии, но… Оно не дошло, либо она проигнорировала нас. Сами знаете, какой она стала…

Они поднялись с кровати и стали ходить по комнате, нервно переминаясь с ноги на ногу. Маджерина, привлеченная ароматом, осторожно попробовала один из пирожков, надеясь таким образом отвлечься от странного разговора. Глаза девушки расширились от неожиданно приятного вкуса, но ей было здорово не по себе от всей этой ситуации.

Танарис вдруг заговорила, сбивчиво и быстро:

— Мы искали разные способы… Пытались снять заклинание, но это ведь не магия, это алхимия, а она не прощает ошибок! И вот однажды я нашла старую книгу, в ней была легенда о феечках… Ой, то есть о светлых эльфах. Там рассказывалось, что Зеленая Ведьма столь могущественна, что может играть с плотью, как с глиной.

Галвиэль подняла брови, чуть приподняв уголки губ в ироничной улыбке. Её зеленые глаза блеснули:

— Это самая дерзкая просьба, с какой я когда-либо сталкивалась. Если бы вы пришли ко мне в поместье, я бы вас выгнала к чертовой матери! Но… времена меняются, и я меняюсь вместе с ними. Возможно, вам действительно повезло, что я здесь. Но что нам за это будет?

Мелехем замер, и Танарис быстро перебила его, словно боялась упустить момент:

— Нам однажды подарили артефакт, который позволяет вызвать виверну. Быстрая, как ветер, и послушная, если знаешь нужные слова. На ней до Тенебриса будет куда быстрее. Это наше самое ценное достояние…

Ройдар усмехнулся, скрестив руки на груди, и с прищуром произнес:

— А что нам мешает забрать его силой теперь, когда мы знаем о его существовании?

Танарис приподняла подбородок, пытаясь выглядеть гордой, несмотря на весь их странный вид:

— Потому что вы не знаете, где он спрятан и как выглядит. Да и не стоит просто так играться с нашими вещами. Мало ли что может произойти, если не знаешь, что делаешь. Мы — алхимики, нам известны последствия опрометчивых действий.

Ройдар кивнул, признавая правоту её слов:

— Ну, здесь ты, пожалуй, права. Мало ли что может натворить неумелый с магическим артефактом…

Галвиэль встала у окна и посмотрела на луну, которая едва просвечивала сквозь фиолетовый туман леса:

— Ладно, хозяева, я подумаю, как вам помочь. Но сейчас уже поздно. Пора ужинать и ложиться спать. Завтра будет новый день и, возможно, он принесёт новые решения.

Танарис и Мелехем выглядели так, будто им внезапно подарили надежду, но в их взгляде все еще отражалась осторожность. Ройдар собрал остатки пирожков, готовясь к ночлегу, а Маджерина с нетерпением следила за каждым движением своей наставницы. Снаружи дул прохладный ветер, шумел под окнами травяной ковер, и лес, будто завороженный, ждал нового утра, когда вновь начнутся поиски ответа на вопрос: что же делать дальше?

Так как в доме у необычных хозяев места для ночевки не нашлось, Ройдар организовал небольшой лагерь под открытым небом, совсем рядом с избушкой. Он развел костер, и теперь их волосы слегка подсвечивались отблесками пламени, а ночной лес, будто оглушенный, прислушивался к каждому их движению. Темный эльф, наблюдая за ними из окна своей избушки, крикнул:

— Если ночью увидите свет в лесу или услышите звуки — не бойтесь, это нормально. Просто здесь все немного иначе, непривычно для вас.

Галвиэль усмехнулась, оглядывая темные деревья и странные растения вокруг:

— Я не боюсь, дорогой. Это меня пусть боятся.

Ее слова прозвучали уверенно, но Маджерина поежилась, прижимая к себе плащ, чтобы скрыться от странных теней, мелькавших за деревьями. Она с трудом отводила взгляд от завораживающего, но жутковатого окружения. Ройдар, наблюдая за сестрой и её спокойствием, опустился рядом с ней на землю и спросил тихо:

— Ты правда собираешься помочь этим несчастным? Они ведь темные эльфы, а ты всегда их презирала…

Галвиэль, прислонившись к стволу дерева, задумчиво оглядела небо, затянутое облаками:

— А почему бы и нет? Это вызов. Если я смогу это сделать, они будут славить меня до конца своих дней. А мне хотелось бы оставить след в истории не только как принцесса из прошлого, но и как волшебница, способная на нечто великое. Представь, как сама Малефия охнет, узнав, что я смогла сделать! — Ее глаза блеснули амбициозным огоньком.

Ройдар покачал головой с улыбкой:

— Ну да, это так похоже на тебя, сестра. Всегда стремишься к величию.

Ночь опускалась на лес, странные звуки доносились из тьмы: будто далекий скрип, треск или неясное перешептывание деревьев. Маджерина лежала рядом, свернувшись калачиком, но не могла уснуть. В итоге она тихонько позвала:

— Госпожа Галвиэль… Я боюсь. Мне кажется, кто-то смотрит на нас из-за деревьев. Может, вы знаете какое-нибудь заклинание сна?

Принцесса приподняла голову, чуть улыбнулась в темноте и ответила:

— Заклинание сна, дорогая, — это, как ни странно, часть аспекта смерти. А я ведь не некромант, чтобы владеть таким. Но ты постарайся представить, что с тобой одна из самых могущественных волшебниц Северного Альдора. Если кто-то захочет тебе навредить, я его вмиг превращу в пепел.

Маджерина посмотрела на Галвиэль, восхищенно кивнула и попыталась последовать её совету, обняв рюкзак покрепче. Её впечатлила не только сила наставницы, но и её спокойствие среди всех этих странностей.

Тем временем Галвиэль вновь погрузилась в свои мысли, придумывая возможные заклинания для разделения Танарис и Мелехема. Внутри неё бурлило творческое возбуждение. Полиморфизм и регенерация… сложно, рискованно, но возможно. Она представляла, как их тела медленно меняются под её чарами, как исцеляются раны. Это должно быть не просто исцеление, а настоящее искусство, чтобы произвести впечатление на всех. И если придется столкнуться с магическим откатом и потерей сил — это будет всего лишь ценой за величие.

Галвиэль прикрыла глаза, прислушиваясь к странным звукам леса, и впервые за долгое время почувствовала, как в её жилах снова течет азарт от предстоящего великого деяния.

Утром Галвиэль проснулась бодрой и уверенной в себе. Лес был окутан прохладным туманом, а влажный воздух, казалось, насыщен ароматом ночных цветов и свежей росы. Принцесса встала, смахнув с одежды несколько капель, и окинула взглядом их небольшой лагерь.

Маджерина подошла к ней, зевнула и, не скрывая эмоций, сказала:

— Госпожа Галвиэль, мне было страшно засыпать, но как только уснула, то спала крепко, а сон был такой… удивительный! Я будто стала эльфийкой и жила в волшебном лесу!

Принцесса, улыбнувшись, провела рукой по волосам ученицы и заметила:

— В каком-то смысле, дорогая, ты действительно становишься эльфийкой. Не на физическом уровне, конечно, но в духе и разуме ты уже становишься одной из нас.

Ройдар наблюдал за ними с несколько ироничной улыбкой. Он не мог не отметить про себя, что привязанность его сестры к этой человеческой девушке стала настолько очевидной, что перестала его удивлять. Возможно, Галвиэль видела в Маджерине отражение себя самой — потерянной принцессы без королевства, которая ищет своё место в мире.

Когда они постучали в дверь, оказалось, что двуединое существо — Танарис и Мелехем — еще спало, поэтому пришлось его будить. За завтраком Галвиэль, вдохновленная и полная решимости, заявила:

— Сегодня будет самый лучший день вашей жизни! Я придумала, как всё сделать. Вы разделитесь, и не останетесь калеками. Это будет непростой процесс. Я легко могу просто разделить вас — и всё, дело сделано. Но тогда вы останетесь с одной рукой и одной ногой у каждого. Это лучше, чем то, что у вас сейчас, но я, как вы догадываетесь, с самого детства привыкла делать всё идеально.

Темные эльфы посмотрели на нее с затаенной надеждой и опасением. Танарис сказала дрожащим голосом:

— Это будет величайшим даром… Мы ждали тридцать лет, чтобы наконец избавиться от этого ужаса… А теперь здесь сама Зеленая Ведьма.

Галвиэль окинула их серьёзным взглядом и добавила, не теряя привычной язвительности:

— Конечно, всегда есть шанс, что все пойдет не так, и вместо двух полноценных тел вы получите бесформенный ком плоти. Но я надеюсь, что этого удастся избежать.

На лицах темных эльфов отразился ужас, но отступать было поздно. Они встали в центре комнаты, взявшись за руки, их дыхание было неровным, а лица напряжены до предела.

Ройдар, стоя чуть в стороне, скрестил руки на груди, словно наблюдал за чем-то обыденным, хотя сам чувствовал, что этот день запомнится надолго.

Галвиэль обернулась к ученице и сказала тихо, но твердо:

— Маджерина, я думаю, тебе лучше на это не смотреть. Это зрелище не для слабонервных и не для тех, кто только учится.

Девушка кивнула и отвернулась, крепко зажмурив глаза, но не могла полностью заглушить звуки происходящего. Она слышала, как Галвиэль произносила сложные и мудрёные заклинания, чувствовала, как воздух вокруг них густеет от магической энергии, будто пропитан озоном перед грозой. Затем послышались хруст и треск, словно от дерева, ломающегося под тяжестью ураганного ветра. Маджерина сжала кулаки и пыталась не представлять, что именно происходило за её спиной.

Время тянулось мучительно медленно. Ей хотелось обернуться, увидеть, что там, но страх одерживал верх над любопытством. И вдруг тишину прорезал глухой грохот, будто что-то тяжелое упало на пол.

Испуганная, Маджерина резко обернулась и увидела, как Галвиэль рухнула на деревянный пол, потеряв сознание. Ройдар сразу же бросился к сестре, а следом и Маджерина. Их руки скользнули ей под плечи, и они с трудом уложили принцессу на пол, проверяя ее дыхание и пульс.

Но в центре комнаты, окутанные светом первых солнечных лучей, теперь сидели двое: мужчина и женщина, оба темные эльфы, обнявшиеся в обрывках одежды, испачканных кровью и остатками магических преобразований. Их лица выражали одновременно растерянность и потрясение — они вновь были разделены, но еще не осознали до конца, что это значит. На мгновение в их взгляде промелькнула благодарность, направленная к безжизненно лежащей Галвиэль.

Ройдар посмотрел на них и тихо пробормотал:

— Ну что, кажется, ей это удалось.

Ройдар и Маджерина аккуратно перенесли Галвиэль на кровать. Маджерина заметила, как неестественно бледна стала кожа принцессы, и услышала, как у неё сбилось дыхание. Её голос дрожал, когда она сказала:

— У неё сильнейший магический откат… Это опасно.

Ройдар оглядел комнату, чувствуя беспомощность. Вся его сила и опыт бойца здесь оказались бесполезны. Он сглотнул и спросил:

— Она поправится? Скажи, что ей можно как-то помочь!

Маджерина покачала головой, пытаясь держаться. Её пальцы нервно заскользили по рукавам её одежды, пока она думала о решении:

— Обычно это не смертельно, но когда маг тратит так много энергии… Есть риск, что она впадет в кому. Нам срочно нужно что-то сладкое, чтобы поднять уровень сахара в крови и поддержать её. Мед или хотя бы сахар!

Мелехем, уже начавший осознавать себя в новом теле, тут же подскочил к кровати и, впервые проявив мягкость в голосе, произнёс:

— О, нет… Леди Галвиэль! Она спасла нас… Она не заслуживает такой участи!

Маджерина встрепенулась и кивнула в сторону кухни:

— Есть мед? Нужно развести его в воде. Быстрее!

Темный эльф побежал искать в кладовке, и его шаги эхом разносились по избушке. Тем временем Танарис, ошеломленная новой реальностью и свободой, всё еще держала руку на лице, словно не веря в то, что всё это происходит на самом деле. Она бросилась к Галвиэль, почти не сдерживая слезы, и простонала:

— Она спасла нас ценой своей жизни…

Ройдар нахмурился, сжав кулаки, и ответил резко:

— Ещё не все потеряно! Мы не позволим ей погибнуть!

Когда Мелехем вернулся с чашей медового раствора, Маджерина осторожно приподняла голову принцессы и стала медленно вливать жидкость ей в рот, стараясь не пролить ни капли. Галвиэль оставалась без сознания, и каждый глоток казался борьбой за её жизнь. Все стояли вокруг, затаив дыхание, не смея произнести ни слова.

— Я читала о магических откатах, когда жила в Солимире, — тихо сказала Маджерина, будто сама себе. — Чаще всего это состояние не опасно, но здесь ситуация сложнее. Она истратила невероятное количество энергии. Я надеюсь, что это поможет…

Аккуратно уложив Галвиэль обратно на подушку, девушка крепко взяла её за руку, будто пыталась передать ей частичку своей силы. Маджерина не отводила взгляда от лица своей наставницы, ища хоть малейший признак жизни в её чертах.

Тем временем Мелехем и Танарис, осознав своё спасение, упали друг другу в объятия, плача от радости и облегчения. Их эмоции сменялись так быстро, что они, казалось, не могли справиться с переполнявшими их чувствами.

— Она подарила нам новую жизнь, — прошептал Мелехем, прижимая Танарис к себе. — Она — истинное чудо!

Ройдар, стоя рядом с ними, задумчиво покачал головой:

— Если бы мне кто-то сказал, что моя сестра будет спасать темных эльфов, рискуя собственной жизнью, я бы решил, что это бред сумасшедшего. Но вот мы здесь…

Танарис подошла ближе и с благоговением посмотрела на Галвиэль, лежащую в беспокойном сне. Её глаза сверкнули слезами, но в них читалась решимость:

— Твоя сестра — не просто волшебница. Она — богиня. Мы будем молиться, чтобы она очнулась. Она спасла нас, и теперь наш долг — позаботиться о ней.

Маджерина, услышав эти слова, сжала руку Галвиэль ещё крепче, прошептав, будто обращаясь к самой принцессе:

— Ты должна вернуться, госпожа… Ты нужна мне. Ты нужна всем нам.

Туман за окном густел, обволакивая избушку, будто стараясь защитить её обитателей от внешнего мира.

Галвиэль оказалась в странном туманном месте, где холод пробирал до костей. Серое небо висело над ней, как мертвое полотно, и в нём будто застыло время. В воздухе висели непонятные объекты, похожие на гигантские сосульки, искрящиеся тусклым светом. Всё вокруг было окутано зловещей тишиной. Эльфийка оглянулась и заметила, что стоит среди руин эльфийского замка, заброшенного и разрушенного до неузнаваемости. Эти стены когда-то, должно быть, были величественными, но теперь они напоминали лишь о погибшей славе.

Внутри неё зародился страх, которого она не ощущала уже много веков. Обычно она чувствовала себя неуязвимой, но здесь всё было иначе. Холод подбирался к ней не только снаружи, но и изнутри, сковывая её волю. Она шла медленно, оглядываясь по сторонам, и с каждым шагом ей становилось всё страшнее.

Из руин стали подниматься гниющие создания с пустыми мертвенными глазами. Их бормотание эхом разносилось среди развалин:

— Ты одна из нас! Присоединись к нам!

Галвиэль пробовала использовать свою магию, но ничего не происходило. Заклинания не работали в этом проклятом месте. Она ощутила дрожь в теле, её сердце забилось быстрее. Принцесса развернулась и побежала, отчаянно пытаясь убежать от этих кошмарных существ, но руины будто затягивали её. Каменные стены возникали повсюду, перекрывая пути к бегству, будто само пространство было против неё.

Она ощущала присутствие чего-то огромного, чего-то зловещего, что смотрело на неё с нескрываемым голодом. Галвиэль бежала по лестницам, пряталась в выемках и разрушенных башнях, но ужасные существа находили её снова и снова, их бормотание становилось всё громче:

— Одна из нас… Одна из нас!

В панике она выбежала на крышу. Перед её глазами предстало существо настолько жуткое, что кровь её застыла в жилах. Это был гигант с неестественно длинными руками, на которых было всего по одному длинному пальцу. Вместо рта у него было жало, как у гигантского комара, а глаза были огромными пустыми безднами, смотревшими прямо на неё. Существо говорило:

— Она одна из нас!

И за ним появились его слуги, продолжая свой ужасный хор: «Одна из нас!»

Галвиэль попыталась закричать, но звук застрял в горле. Её голос будто замёрз вместе с ней. Она снова побежала, скрываясь под лестницей, сердце бешено колотилось в груди. Она понимала, что долго ей не удастся укрываться от этих чудовищ.

И тут, словно прорезая пространство, перед ней возник огромный светящийся кристалл. Его свет был ярким, как чистая Луна, и внутри она увидела эльфийку. Это была Аллора, её сестра.

Галвиэль застыла, не веря своим глазам. В её сердце вспыхнула слабая искра надежды, и ужас на мгновение отступил. Аллора заговорила, голос её звучал тихо, но ясно:

— Здравствуй, сестра. Тяжело же тебя было найти! Я очень рада тебя видеть, хоть это и было нелегко. К сожалению, в реальности мы уже не свидимся, и мне от этого очень грустно…

Галвиэль хотела что-то сказать, но слова не выходили, словно магия этого места не позволяла им быть произнесёнными. Аллора продолжила:

— Запомни, — её глаза были полны скорби, — Аллар — не тот, кем кажется! Будь осторожна!

В тот момент свет кристалла стал угасать, а с ним стала исчезать и Аллора, оставляя Галвиэль в одиночестве среди мертвых развалин. Холод снова окутал её, и она почувствовала, как её силы окончательно иссякают. Принцесса ощутила, как теряет сознание…

И вдруг она резко вернулась в реальность. Её глаза открылись, тело ослабело, как после сильнейшего удара. Она чувствовала, что с трудом может двигаться, но понимала главное: она жива.

Галвиэль приоткрыла глаза, её взгляд блуждал по комнате, словно она ещё не до конца вернулась из мрачных теней своего видения. Наконец взгляд сфокусировался на Маджерине, и она хрипло произнесла:

— Кажется, я жива. Такого отката у меня не было лет двести пятьдесят, — её голос был тихим, но в нём угадывалась прежняя уверенность.

Однако внутри она ощущала ледяной ком в груди, который сжимался и терзал её сознание. Страх, чувство омерзения — давно забытые эмоции снова нахлынули, как тёмные волны. А видение с Аллорой… Возможно, это был всего лишь бред её истощённого сознания. Но откуда этот ужас?

Ройдар, сидевший у края кровати, улыбнулся с облегчением:

— Добро пожаловать назад, сестра. Ты нас здорово напугала.

Маджерина, которая до этого момента почти не отходила от постели наставницы, заботливо наклонилась и тихо произнесла:

— Госпожа, вы очень слабы, вам нужно отдохнуть. Я ухаживала за вами, пока вы спали.

Галвиэль дрожащей рукой потянулась к ней и нежно коснулась её щеки. В её взгляде мелькнуло нечто мягкое и благодарное:

— Ты большая молодец, Маджерина, — прошептала она. — Не зря я выбрала тебя.

В этот момент в комнату вошла Танарис, с радостью в голосе и лёгким трепетом:

— Ты нас спасла, принцесса! Ты совершила настоящее чудо! Мы теперь всем обязаны тебе.

Галвиэль устало кивнула, но Маджерина тут же вмешалась:

— Госпоже ещё нужно отдыхать и набираться сил. Дайте ей время. Когда снова проснётся, надо напоить её и дать ещё сладкого.

Ройдар вышел на улицу вместе с Мелехемом, оставив сестру в заботливых руках её ученицы. Темный эльф, который теперь наслаждался своим вновь обретённым телом, выбрался наружу без одежды, закурив трубку и выпуская густые кольца дыма в прохладный утренний воздух. Он по-детски хохотнул, протянув руки к небу:

— Я снова чувствую себя живым! Как же это странно и… приятно, чёрт возьми!

Ройдар сел на порог избушки, облокотившись на колено и осматривая сумрачный лес, окружавший их лагерь. Лес дышал прохладной свежестью, его необычные растения шептали что-то ветру, и даже странные звуки больше не казались такими угрожающими.

— Так для чего вы сюда прибыли? — задумчиво спросил Мелехем, бросив взгляд на Ройдара. — Я так понимаю, это секрет?

Эльф на мгновение задумался, прежде чем ответить:

— Есть одно дело к Малефии, но ничего ужасного. Просто… беседа.

Темный эльф вскинул брови и недоверчиво прищурился:

— Вы? К Малефии? Да она вас точно не подпустит.

Ройдар вздохнул, устремив взгляд вдаль:

— Да я и сам понимаю, что это не так просто. Но всё же стоит попробовать. А почему? Ваш народ так сильно нас ненавидит?

Мелехем снова затянулся трубкой, выпуская дым вверх и следя, как он тает в утреннем свете. Темный эльф был задумчив и, кажется, сам не до конца знал ответа на этот вопрос:

— Трудно сказать. Большинство из наших никогда вас не видели, только читают в старых книгах про Войну Выживания. А что там написано… Ну, ты сам понимаешь, — он сделал паузу и взглянул на эльфа. — Но вот мы с Танарис видим, что вы не такие, как пишут. Вы — прекрасные ребята. И мы у вас в долгу. Хотя многие другие этого не видят.

Ройдар кивнул, погружаясь в свои мысли. Ему было сложно осознать, насколько сильно эльфийские войны прошлого до сих пор отравляли умы и воспоминания тех, кто никогда не видел их своими глазами. Но теперь он понимал, что впереди их ждёт сложный путь, и не только через леса и города, но и сквозь предубеждения, которые веками складывались между их народами.

Внутри избушки, Маджерина аккуратно поправляла одеяло на Галвиэль, а принцесса наконец позволила себе расслабиться, зная, что её подопечная и брат стоят на страже

На следующее утро Галвиэль наконец смогла сесть на кровати, хотя всё ещё чувствовала себя ужасно. Каждое движение отзывалось болью, словно всё её тело было тяжёлым и скованным. Она задумчиво взглянула на руки, слегка потрескивающие от остаточной магической энергии, и слабо усмехнулась:

— Полиморфизма было достаточно… Но, кажется, с регенерацией я явно переборщила, — произнесла она, потирая виски. — И, хотя ничего лишнего не выросло, в будущем нужно будет колдовать осторожнее, когда придётся ещё кого-то разделять.

Ройдар подошёл к её кровати, с облегчением улыбаясь:

— Как хорошо, что ты очнулась! Если бы не твоя ученица, я бы не смог тебя спасти. Мы все переживали.

Галвиэль, несмотря на слабость, ухмыльнулась и сказала с лёгкой иронией:

— Вот после этого и доверяй родственникам! Хорошо хоть ученица не подвела! — Её лицо слегка смягчилось.

— Как самочувствие? — серьёзно спросил брат.

— Как будто меня били ногами, — ответила она, бросив саркастический взгляд в сторону. — Конечно, меня никогда не били ногами, но я уверена, что это похоже именно на такие ощущения.

Принцесса попросила воды, и Ройдар тут же подал ей стакан. Она жадно выпила его и, с трудом вдохнув, начала рассказывать:

— У меня было жуткое видение, Ройдар… или сон, я не уверена. Я видела Аллору.

Эльф насторожился и напрягся, его взгляд стал более сосредоточенным.

— Аллора сказала, что мы больше не увидимся и… посоветовала не доверять Аллару.

Ройдар озадаченно прищурился, покачав головой.

— Это всё звучит очень странно. Аллора говорила, чтобы мы не доверяли Аллару? Фантастика какая-то! Может, это просто бред твоего сознания? Откат дал о себе знать, вот и навеял кошмары.

Галвиэль кивнула, соглашаясь:

— Возможно, это просто бред. Но… — она замолчала на мгновение, её взгляд потускнел, — почему это меня так тревожит?

Прежде чем Ройдар успел что-то ответить, к её кровати подошли Мелехем и Танарис. Оба алхимика встали на колено перед Галвиэль, их лица излучали благодарность и благоговение.

— Леди Галвиэль, — начал Мелехем, — мы теперь навсегда преданы вам. Вы спасли нас от проклятия. Мы готовы служить вам, чем сможем!

Принцесса задумчиво посмотрела на них, и взгляд её стал отрешённым. После минутного молчания она наконец ответила:

— Это правильно. Пусть все знают про моё могущество и мою доброту. И это лишь начало.

Ройдар прикрыл лицо рукой, едва сдерживая смешок. Он понимал, что сестра всегда любила славу, и, похоже, даже не стеснялась этого. Тем временем Танарис, всё ещё стоя на коленях, заговорила:

— Увы, леди, мы не сможем сопровождать вас. Нам нужно уладить кое-какие дела и хотя бы найти одежду, чтобы дальше жить, как нормальные существа.

Галвиэль кивнула, мгновение подумав:

— Пусть будет так. Но знайте: мне пригодятся умелые алхимики. Если вы готовы служить мне, отправляйтесь в Аллодию. Там мои слуги встретят вас и устроят в поместье. Когда я закончу свои великие дела, вернусь туда и воспользуюсь вашими навыками.

Мелехем поклонился, глаза его светились радостью:

— Да будет так, леди! Мы будем с нетерпением ждать вас и служить с верностью!

Галвиэль вновь опустилась на подушку, её тело было измотано, но дух креп. Ройдар взглянул на неё и, тяжело вздохнув, сказал:

— Похоже, ты вновь собираешься создать своё маленькое царство, сестра.

Когда Галвиэль наконец набралась сил и смогла ходить, первое, что она сделала — обняла свою ученицу в благодарность. Маджерина, хоть и была застигнута врасплох этим жестом, крепко ответила на объятие и тихо сказала:

— Я просто выполняла свой долг, госпожа… Но, признаюсь, я сильно испугалась за вас.

Галвиэль строго посмотрела на Ройдара, который наблюдал за этой сценой с усмешкой:

— А ты, брат, предлагал не брать с собой мою ученицу! И чем бы всё это закончилось? Закопал бы меня под каким-нибудь деревом и вернулся домой, как ни в чём не бывало?

Ройдар с иронией развёл руками:

— Конечно, нет. Я бы ещё посадил цветы на твоей могиле, чтобы всё выглядело красиво. — В его глазах мелькнула едва заметная искра озорства.

Принцесса закатила глаза и повернулась к Маджерине, мягко, но назидательно сказав:

— Вот видишь, дорогая, как важно учитывать предел своих возможностей! Ты пока не знаешь таких мощных заклинаний, но однажды, скорее всего, узнаешь. И тогда ты должна быть готова к их последствиям.

Маджерина кивнула, впитывая каждое слово. В душе она догадывалась, что ей ещё многое предстоит узнать, но также чувствовала гордость за то, что смогла помочь своей наставнице.

Галвиэль вышла из избушки и остановилась, чтобы насладиться видом окружающего их Сумеречного леса. Белые цветы, похожие на глаза, которые окружали дом, казались ей даже отчасти прекрасными, несмотря на их странную форму. Лес, такой чуждый и странный, теперь казался ей почти родным.

Мелехем возился неподалёку, собирая какие-то травы. Принцесса, наблюдая за ним, наконец решила задать вопрос, который давно её занимал:

— Так что же это за чаны плоти такие? Теперь, я думаю, мы имеем право знать?

Мелехем выпрямился, отряхивая руки, и ответил:

— Это специальные сосуды для создания гомункулов. Внутри них варится живая плоть, из которой они рождаются. А вот что бывает, если чан перевернётся на вас двоих, как раз то, что случилось с нами. — Он улыбнулся с горькой усмешкой.

Галвиэль нахмурилась, её лицо стало суровым:

— Это ужасная вещь. В моём поместье не будет никаких гомункулов, уж это я могу тебе гарантировать.

Мелехем вздохнул:

— Даже без вашего приказа мы уже давно усвоили, что связываться с этим — плохая идея.

Маджерина, стоявшая чуть в стороне, осторожно спросила:

— А что, у вас здесь часто встречаются гомункулы?

Мелехем кивнул, собирая травы дальше:

— Полно! Багбиры, гноллы, химеры, злобоглазы — все они были созданы как гомункулы. Но, разумеется, более умелыми и удачливыми алхимиками и чернокнижниками, чем мы.

В этот момент из избушки вышла Танарис, неся в руках какой-то предмет. Она подошла к Галвиэли и протянула нечто, с виду напоминающее ключ.

— Мы не блефовали, когда говорили, что вы не найдёте артефакт для вызова виверны, потому что вот он, — сказала она со всей серьёзностью.

Принцесса взяла предмет и внимательно его осмотрела. Он действительно больше походил на ключ, чем на что-либо другое.

— Это не ключ, а свисток, — добавила Танарис. — Он только выглядит как ключ.

Галвиэль улыбнулась, повернув его в руках:

— Это крайне неочевидно. Но я люблю, когда вещи не так просты, как кажутся на первый взгляд.