Миротворец. Дипломатия Кланов

Глава 12

Значит, это всё видел только я!

Что с моей силой?

Я рванул наверх, на всей скорости.

Что значит эта алая пелена⁈ Почему она излучается наружу, как свет⁈

Почему другие не обращают на неё внимание?

Я отключил видение Связей. В тот же момент красный цвет исчез, сменившись привычной реальностью ночного посольства.

Затем я снова активировал видение Связей. Вместе с ним вернулась красная пелена.

Издав что-то среднее между рычанием и ругательством, я продолжил подъем. В любом случае, сейчас я не понимал, что это за пелена, а значит, буду делать то, что должен. Через десяток секунд я ворвался в кабинет к Шуйскому.

Он хаотично носился из стороны в сторону по кабинету. Повсюду были разбросаны бумаги. Он, как хищный зверь, выискивал среди них отдельные документы и торопливо хватал их, складывая в стопку у себя в руках.

— Речь! — сходу сказал я.

— Нет времени! — только и произнёс Шуйский, даже не взглянув на меня.

— На это есть! — отрезал я. — Посол велел тебе отправиться со мной и составить речь для выступления княжны.

Только тогда Шуйский замер и поднял на меня напряжённый взгляд.

— План приняли?

— Нет, но примут.

— Это посол сказал⁈

— Посол сказал, чтобы ты отправился со мной к княжне и вместе мы проработали речь её выступления! Я же это только что произнёс!

Взгляд Шуйского стал жёстким. Мой тон, мои слова и даже переход на «ты» ему явно не понравились. Но он не был идиотом. Понимал, что прямо сейчас весь этикет может лететь к чёрту на рога.

— Дай мне минуту, — бросил он и продолжил ещё активнее копаться в документах.

А я сосредоточился на его Связях. Они все были алыми.

Но самое непонятное — одна из них выделялась больше других.

Во-первых, она сияла ярче и была толще, чем несколько других Связей, если их сложить вместе.

Во-вторых, краснота будто спускалась по ней к Шуйскому, затем распространялась от него в пространство и по другим его Связям.

И третье, самое странное — эта Связь вела вверх, чуть наискосок. Будто тот, с кем Шуйский был связан, завис в небесах.

Я быстрым шагом рванул к окну, через которое можно было рассмотреть вторую половину Связи. Окно как раз выходило прямо на Загреб.

И… я увидел то, с чем Шуйский был связан. Это был не человек.

Вверху, над невысокими хорватскими домиками, зависла огромная красная сфера. Неровная. По всей её поверхности проходили прожилки, пульсирующие друг за другом и с каждой пульсацией пуская по Связи с Шуйским импульсы той самой красноватой энергии. Больше всего эта сфера напоминала живой орган, покрытый волокнами, светящимися в темноте.

Что это ещё за чертовщина⁈

Я никогда в жизни не видел подобных вещей. Ни в первой, ни во второй.

Затем я убрал видение Связей — и эта красная сфера исчезла точно так же, как и испускаемая от неё красная энергия. На месте, где она находилась, не было ничего. Просто воздух. Просто ночное небо, усеянное звёздами.

Затем вернул видение Связей вновь. Сфера оставалась там. Сияя, как красная звезда над неспящим городом.

Как она связана с Шуйским? Он сам не проявлял к ней никакого интереса, а продолжал возиться с бумагами. Точно не видел!

Тогда я сосредоточился на Связи между ними и Зафиксировал. Но тут же рефлекторно одёрнул руку.

Вместо привычного жара в центре ладони, я ощутил, будто туда на секунду вонзили раскалённую иглу!

Затем я спроецировал Связь ближе к себе. Чтобы изучить её вплотную. И меня накрыло волной тепла, словно я стоял рядом с полыхающим костром…

И этого тоже не было… Все прежние Связи оставались не более чем просто картинкой — исключительно визуальной, но никак не источником тактильных ощущений!

А эта Связь что, материальна⁈

Я аккуратно поднял руку к этой Связи. Горячая. Даже чуть-чуть обжигала, но не сильно. Как будто я быстро проводил рукой над огнём.

А ещё — плотная. Мой палец прошёл насквозь, но в момент соприкосновения с этой энергетической Связью я ощущал её сопротивление.

— Чего застыл? Идём! — раздался над ухом голос Шуйского.

— Да, — ответил я и, бросив на сферу последний взгляд, отправился с ним вниз.

— Посол сказал что-то конкретное? — спросил он, как только мы вышли.

— Нет. Он делает звонок в столицу.

Он нахмурился и кивнул. Мы двигались быстро, широким шагом. Сотрудники посольства перед нами расступались в стороны. Никто не хотел оказаться на пути второго человека в посольстве.

— Княжна в убежище? — спросил Шуйский, когда мы спустились на первый этаж.

— Должна быть.

Там мы её и нашли. Убежище представляло собой просто хорошо оборудованный подземный этаж. Сюда уже быстро сносили всё необходимое: спальники, одеяла, баклажки с водой. Кто-то притащил аптечки.

Отдельно, несколько младших сотрудников, во главе с одним из безопасников, перетаскивали вниз видеокамеры — громоздкие, профессиональные, дорогие. В посольстве не экономили на оборудовании для видеотрансляций и записей. Пусть использовали это оборудование они не так часто, но каждый раз результат выглядел на высоком уровне.

Я выискал Софию глазами в этом хаосе. Она сидела в углу. На старом диване, по всей видимости, спущенном сюда давным-давно.

Княжна София напряжённо смотрела перед собой. Её пальцы теребили ткань одежды. Рядом с ней дежурило аж четыре сотрудника службы безопасности. Они стояли стеной между ней и всем остальным людьми в убежище.

— Расступитесь, — громко скомандовал Шуйский.

София обернулась на нас. Безопасники открыли проход и мы подошли к ней.

— Что там происходит? — спросила она, глядя мне в глаза.

— Надеюсь, ничего непоправимого, — ответил я и сел рядом. — Пока полноценных боёв в городе не происходит, но в любой момент они могут начаться. Наша с Вами задача, княжна, составить речь. Вы готовы?

— На всё! — мгновенно ответила она.

Шуйский предостерёг её:

— Тише, Ваше Высочество. Сейчас я найду помещение, в котором будет поспокойнее, — он быстрым шагом пошёл в дальнюю часть этажа.

Как только он отошёл, София с заговорщическим шёпотом обратилась ко мне.

— Виктор, расскажите мне правду, — она нацелила на меня ярко-зелёные глаза. — Что там? — её голос чуть дрогнул.

— Город в порядке, — пока что. — Активных боёв нет, — … пока что… — Просто бряцают пушками и магическими Дарами. Никаких свидетельств о погибших. Чисто запугивают друг друга. Все понимают, что вступать в бой — абсолютно невыгодно. Эскалация возможна, но если мы сделаем всё правильно, то её получится избежать.

— Тогда почему мы ничего не делаем⁈ — нервно спросила она.

— Вы торопитесь, — спокойно произнёс я. — Мы ждём, пока Российская Империя взвесит риски. А ожидание — самая сложная часть. Потому что в этот момент мы меньше всего контролируем ситуацию.

— Разве мы хоть что-то контролируем⁈ — она сжала ткань в своих руках до предела. Её слова и без того громкие, были готовы сорваться на крик.

Тогда я заговорил твёрже:

— Эмоции Вас обманывают, княжна. Я понимаю, что мнимое бездействие заставляет Вас нервничать, но лучшее, что сейчас Вы можете сделать для своего народа — это взять себя в руки. Ваш голос должен быть твёрд и решителен, чтобы никто не сомневался в силе дочери Адриана Зринского. Понимаете?

Её словно ушатом ледяной воды облили. Она потупила взгляд. Застыла, смотря в пустоту перед собой.

— Мой отец… он всю жизнь посвятил стране, — она закусила губу. — Я не могу позволить, чтобы она погибла в гражданской войне… я не имею на это права… не могу, не могу, не мо…

Я мягко взял её за плечи и развернул к себе. Установил зрительный контакт.

— Вы не одна. За Вами стоит одна из сильнейших держав мира. А вассалы вашего отца прекрасно понимают, чем может обернуться битва друг с другом на поле боя. Именно поэтому, несмотря на высочайшее напряжение, они не допускают начала бойни. Мира хотят все, пусть и на своих условиях. А мы с Вами… — я сжал её правую руку своей. Печать «Кровавой Цепи» чуть запекло. — … мы с Вами сделаем так, что даже самая лучшая война будет для них хуже, чем самый плохой мир.

Она посмотрела на меня несколько секунд.

— Я хочу Вам верить, Виктор.

— Доверие всё упростит.

— А если Вы… — она осеклась. — Если Вы тоже предадите меня?

— Тогда… — я улыбнулся и чуть ощутимее сжал её забинтованную руку своей. Она невесело усмехнулась. — Будете чай или кофе?

— Воду, если не затруднит.

— Не затруднит, — кивнул я и отошёл.

Успокоилась. Но если оставить её надолго одну, то вскоре она вновь начнёт «загоняться». В посольстве ей было очень неуютно. Оно и понятно. Главное, чтобы она ещё и во мне врага не увидела…

Но то, что я несколько раз спас ей жизнь и относительную свободу, пусть и в стенах посольства, создало между нами хоть какое-то доверие. Хотя не прошло даже суток.

Вот, что эмоции могут сделать с человеком.

А если бы на моём месте был бы какой-нибудь хитроумный выродок? Я, пусть ангелом не был, не собирался жертвовать интересами княжны ради собственных целей. И меньше всего хотел, чтобы передо мной встал выбор между ней и интересами Империи.

Набрав воду в поставленном здесь только что кулере, я вернулся с двумя пластиковыми стаканчиками в руках и мы молча принялись пить.

Через минуту, Шуйский нашёл нас вновь и мы перебрались в одно из небольших подсобных помещений. Подальше от основных скоплений народа.

Там мы принялись втроём прорабатывать речь Софии. Выверять каждое слово и каждый смысл, заложенный в ней. А через час внутрь ворвался один из сотрудников посольства, с одним словом:

— Приняли!

— Я слушаю, — холодно бросил воевода Браслав Непчич, вместо приветствия.

— И я рад Вас видеть, господин Непчич, — улыбнулся Иван Франкопан, выходя из своей машины. Рядом тут же сгруппировались его гвардейцы — шестеро первоклассных телохранителей-одарённых.

— Оставьте свою приторную ложь для других графов. Мне не интересно играть в слова. Я слушаю Ваше предложение.

— Высокомерие губило и гораздо более могущественных людей, — за улыбкой Франкопана, в его словах, послышались угрожающие нотки. — Осторожнее.

— Угрозы — туда же, — невозмутимо произнёс Непчич.

Ситуация была под его полным контролем. Вся подземная парковка, где состоялась встреча, была под прицелами его людей. Они заняли позиции вокруг встречающихся, с оружием наизготовку. Некоторые — с магобойными боеприпасами.

— Не усложняйте, — тон графа Франкопана резко смягчился. — У меня есть информация, которая Вам нужна. А у Вас есть силы, чтобы навести в городе порядок. Я просто хочу помочь Вам, ко взаимной выгоде.

— Нет. Вы хотите лишь убрать своего конкурента моими руками.

— А где здесь противоречие? — не прекращая улыбаться, Франкопан чуть наклонил голову набок. — Мне не нужна война. А Кнежевичу — вполне. Иначе бы он не пытался убить Вас час назад. К счастью, неудачно.

Непчич ничем не выдал мелькнувшего внутри удивления.

Диверсанты Кнежевича действительно предприняли атаку на его штаб. Мнимый штаб… Проникли через линию обороны и атаковали исподтишка. Были потери с обеих сторон. Трое одарённых Кнежевича, взамен на двенадцать верных бойцов гарнизона.

Один одарённый, в среднем, стоил двадцати хорошо подготовленных солдат. Так что «размен» в пользу гарнизона, если рассуждать рационально.

Вот только среди павших были и специалисты узкого профиля… но, что самое главное, каждый из них был надёжным боевым соратником, чьё имя Непчич знал и будет помнить до конца своей жизни.

— Я хочу сообщить Вам, что произошло во дворце и где сейчас находится последний из детей князя Адриана, — умиротворённо произнёс Франкопан. — Интересно?

— Я слушаю, — повторил Непчич уже в третий раз.

— Наш князь исчез. Ни тела, ни крови, ни-че-го. Просто пропал, вместе со всеми сыновьями. Возможно, под действием незнакомой магии, возможно — был скормлен призванной твари. Обстоятельства произошедшего мне неизвестны. Разумно предположить, что он уже не с нами. Иначе бы он вышел на связь и восстановил порядок. Надеяться на это мы не можем.

— Я не буду заключать с Вами сделок, граф.

— Разумеется. Как и с Кнежевичем. Я видел видеозапись Вашего разговора, на улице. Достаточно резко. Но Вы же понимаете, что если Его Величество князь, вместе с сыновьями, погибли, то… легитимным наследником является господин Анте Зринский — племянник графа Кнежевича. В Иллирии под его правлением Вам не будет места.

— Ваши уловки не изменят моего решения.

— Конечно не изменят. Но я хочу, чтобы Вы увидели возможность. Если Вы одержите верх в борьбе за столицу, нужно будет принимать решение о судьбе страны. Вы же не хотите, чтобы Иллирия развалилась? В одиночку, даже со всеми Вашими талантами, удержать её под контролем будет невозможно. Только с поддержкой кланов. Например, в формате регентского совета, в который войдёте Вы и главы графских кланов Иллирии. До тех пор, пока не будет выбран преемник князя Адриана.

Но Непчич ничего не ответил. Только продолжал смотреть в глаза Франкопана, не проявляя ни единой эмоции.

А тот… чуть поджал губы. Но потом улыбнулся чуть шире и добавил:

— Видимо, у Вас уже есть собственный план на случай своей победы и мои предложения для Вас не актуальны. В таком случае, я больше не буду занимать Ваше бесценное время, — и кивнув, он развернулся обратно к своей машине.

Пока ему в спину не долетел вопрос Непчича:

— Где княжна София?

Франкопан остановился, не поворачиваясь.

— О, значит, Вы всё же настроены на плодотворную беседу?

— Назовите место, — со сталью в голосе произнёс Непчич. — Если Вы собираетесь шантажировать меня её безопасностью, то очень сильно об этом пожалеете.

— Нет-нет, уважаемый воевода. К сожалению, она сейчас не под моей защитой. Но и не под Вашей, — он чуть повернул голову вполоборота, чтобы посмотреть на Непчича. — И даже не в руках Кнежевича. Если я скажу Вам, где, то что Вы сделаете?

— Обеспечу её безопасность, — отчеканил воевода Непчич.

— А если она уже в безопасности? Хотя… едва ли так можно сказать.

— Говорите! — впервые за этот разговор в голосе Непчича проскочили эмоции.

— Её похитили и держат в заложниках спецслужбы иностранной державы. Перехватили, когда она пыталась покинуть Загреб в сопровождении своей охраны. Княжну Софию собираются использовать как марионетку и объект торга, для давления на будущее правительство Иллирии. К сожалению, я не могу освободить её в одиночку. Слишком сложно противостоять великой державе, имея в руках силы всего лишь одного графского клана…

— Место, — сухо потребовал Непчич.

— Посольство Российской Империи, — улыбка Франкопана переросла в оскал.

— Подданные княжества Иллирия, с Вами говорит княжна София Зринская, дочь вашего князя — Адриана Зринского, — мелодичный голос Софии звучал достаточно твёрдо. Пусть опытный оратор и распознал бы скрытое волнение. — Над нашей родиной нависла угроза. Вчера священная церемония назначения наследника была прервана нападением неизвестных сил. Мой отец и его наследники — мои братья, оказались под главным ударом. Их судьба неизвестна.

Тут её голос чуть дрогнул. И без того светло лицо стало бледнее обычного.

Я стоял за камерами и посмотрел на неё. Она не могла ответить на взгляд, надо было смотреть в объектив, но видела меня периферийным зрением. Я ободряюще кивнул ей и сжал правую руку, с печатью и бинтами.

София продолжила:

— Лица, которые стоят за нападением, хотят уничтожить не только мою семью, но и само будущее нашей страны. Они хотят посеять хаос и пойдут ради этого на любые преступления. В течение суток на меня было совершено три покушения. Но, благодаря помощи и отваге верных долгу людей, моя жизнь оказалась спасена. Я не буду молчать!

Я мельком глянул на экран телефона, на котором без звука демонстрировалась трансляция, с канала посольства.

Две тысячи живых зрителей. Хотя речь длилась меньше трёх минут. Пиарщики посольства неплохо постарались. К концу трансляции перевалит тысяч за двадцать, я практически не сомневался. А утром её посмотрят уже сотни тысяч.

С каждым словом София говорила всё увереннее и сильнее:

— Я требую проведения немедленного расследования под началом великих держав, для установления судьбы моего отца — князя Адриана Зринского и его сыновей! Цели расследования: установить природу сил, атаковавших нашу страну; установить местонахождение князя и его сыновей; выявить и привлечь к ответственности организаторов и исполнителей этого чудовищного преступления!

Посол Державин сидел рядом со мной и внимательно следил за Софией. Возле него — Шуйский, в чьих руках был текст речи.

София сделала вдох-выдох и продолжила:

— Я призываю направить в княжество Иллирия международную комиссию, в состав которой войдут следственные эксперты и специалисты в магических областях, а также — представители великих европейских держав, чтобы обеспечить прозрачность и объективность расследования.

Она нахмурила брови, приобретя несколько воинственный вид и говорила:

— Я лично обращаюсь к императору Российской Империи, с которой мой отец стремился выстроить глубокое стратегическое сотрудничество. Я лично обращаюсь к кайзеру Германского Рейха и консулу Латинской Федерации, с которыми у нас непростые, но конструктивные отношения. Я обращаюсь ко всем государствам Европы! Не позвольте хаосу поглотить Иллирию!

«Латинская Федерация» — такое название в этом мире носило государство французов. Они выбрали его в прошлом столетии, чтобы утихомирить испанских националистов. Хотя по сути, государственный язык — французский, законы — французские, столица — Париж.

А София вошла во вкус и взмахнула изящной рукой, добавляя:

— Любой, кто попытается воспрепятствовать работе международной комиссии и откажется от сотрудничества, автоматически признаёт свою причастность к преступлению! Он объявляет себя врагом клана Зринских, а вместе с ним — международного права и порядка! Народ Иллирии заслуживает знать правду! А моя семья — справедливости!

Она приподняла подбородок и сверкнула изумрудными глазами:

— Я не сдамся! Народ Иллирии — не сдастся! Мы будем сражаться за правду, справедливость и будущее нашей страны! Да благословят нас предки!

Свет погас. Послышалось «снято!».

София, которая только что вещала на десятки тысяч человек, закачалась. Её колено тряслось от нервного напряжения. Она была готова вот-вот рухнуть в обморок.

Но я оказался рядом быстрее, чем её ноги подкосились.

— Держитесь, — я улыбнулся, поддержав её за локти. — Вы были непревзойденны.

— Правда? — она вымучила улыбку и непроизвольно прижалась ко мне. — Пить хочу.

Я щёлкнул пальцами. Тут же поднесли стул-раскладушку, в которую я усадил Софию и протянул ей открытую бутылку воды. Она жадно приникла к ней, отпивая большими глотками. А потом посмотрела на меня. Пристально. Не моргая. Задала вопрос:

— Они меня послушают?

— Куда они денутся, — я коснулся её плеча. — Сейчас найду шоколад. Сладкое быстро приведёт в чувство.

Тут к нам подошёл посол Державин. Он был серьёзнее некуда. Произнёс:

— Ваше Высочество, за Вами пришли.

— Кто? — нахмурился я и встал ближе.

Державин посмотрел мне в глаза и ответил:

— Армия.