Миротворец. Дипломатия Кланов

Глава 10

— Я — не убийца, — жёстко отрезал я. — Для этого у тебя найдутся специалисты в штате, я даже не сомневаюсь. Или ты хочешь знать, на что я готов пойти ради Империи? На многое. Но не убивать молодых девушек, которые мне в определённой степени доверяют.

Я сделал вдох.

Выдох.

Говорил негромко. Но резко. Этот паршивец-таки подцепил меня на эмоцию.

И я тут же натянул лёгкую полуулыбку и спросил:

— Очередная проверка на лояльность? Я её не прошёл.

Серебряков молчал. Его рука потянулась к карману с сигаретами, но он одёрнул её. А примерно через минуту сказал:

— Княжна будет важна для всех. Если твой план удастся, она встанет на передовую иллирийской политики. А главным кланом в этой стране станет клан её матери — Цельских. Они слишком симпатизируют Рейху, чтобы мы позволили им получить слишком много власти. Ты сам это понимаешь. Не намного хуже меня.

— В том случае, если князь мёртв.

Мне показалось или он чуть не закатил глаза?

— Он мёртв, это очевидно. То, что нам не показывают его труп, ничего не означает. Во дворце окопался Михаэль Кнежевич. Он прячет мёртвого князя, чтобы не волновать общественность слишком рано. Потому что его оппоненты используют это, чтобы обвинить его в убийстве и перевороте.

Серебряков посмотрел на вечерний город. Потом продолжил:

— Сначала Кнежевич захватит город. Потом объявит себя регентом переходного периода. Только после этого тело князя Адриана выведут на всеобщее обозрение. На трон Кнежевич посадит своего племянника Анте Зринского, а сам станет серым кардиналом за его спиной.

Складная версия. Не знай я, что князь жив, я бы в неё даже поверил. Но правда другая. И как её донести, не рассказывая про свою силу?

А, может, рассказать?

Нет. Бред. Тогда меня тут же оглушат, повяжут и вывезут в Империю, чтобы выяснить, что у меня за сила такая. Даром не является, но позволяет видеть Связи между людьми. Любой шпион родную мать продаст за такое могущество.

Я, пусть и был предан Империи, но не собирался приносить себя в жертву. Тем более, что слишком много внимания тогда будет привлечено и к близнецам.

— Ты опасаешься, что княжна поддержит Рейх? — я вздёрнул бровь. — Не думаю. Россия будет её опорой. Вот если она потеряет доверие ко мне и посольству, то тогда да, она может переметнуться к Рейху. О том, чтобы Цельские не получили чрезмерное влияние, позабочусь уже я и приставленные к Софии советники из Империи.

— Не переоценивай своё влияние. Тебя могут выбросить, как только в тебе исчезнет необходимость.

— Меня. Тебя. Посла. Любого «сольют», если это принесёт большие выгоды, — я пожал плечами. — Наша работа в том и состоит, чтобы лавировать и искать баланс между силами.

— «Наша»?

— Да. Ваша, как… кхм, третьего секретаря и моя — как будущего третьего секретаря.

— Ты ещё не дипломат. Далеко не дипломат.

— Далеко или нет, решит успех моего плана.

— В чём-то ты прав, — в его глазах сверкнул блеск вечерних фонарей. — Но твой план во много зависит от меня. Но ты отказываешься выстраивать линию доверия между нами.

— За счёт обещания убить княжну⁈ — я взмахнул руками. Затем прикрыл глаза и покачал головой. — Это бред параноика. Я не буду брать на себя такое обязательство, даже если ты пригрозишь мне расстрелом, — решительно заявил я.

— Идеалист?

— Только у них есть принципы? — колко спросил я.

— Настолько бесполезные — только у них.

— Тогда можешь считать меня идеалистом, — отчеканил я.

А краем зрения сосредоточился на Связи. Энергетическая нить между Шуйским и послом утолщалась, становилась ярче. Посол был уже крайне близко.

Вскоре во дворе послышалось шуршание шин по асфальту.

Серебряков скосил взгляд на улицу. Быстро. Мельком. Потом посмотрел на меня в последний раз и молча двинулся к выходу. Больше нам говорить было не о чем.

Я всё равно был уверен, что это была просто проверка на лояльность — грубая, прямолинейная, но проверка. Он хотел понять, на что я готов ради Империи, или же насколько я готов притворяться.

Прошёл ли я очередную проверку? Правильный ответ был только у него в голове.

Я же сосредоточился на Связи. Половина идущая к Шуйскому, тоже зашевелилась. Он начал спускаться вниз. Однако посол не вошел в посольство, а направился чуть дальше, в сторону своей резиденции. Видимо, беседовать они будут там. Жаль, что по Связям я не мог понять, о чем говорят люди на обоих её концах.

Вскоре оба конца Связи сошлись в едином месте. Отчего две половинки, как бы наложились друг на друга рядом со мной, превратившись в одну утолщённую магическую нить.

А я тем временем активировал свой телефон и бегло проверил его на наличие шпионских программ. У меня на такой случай были установлены свои, программы «контрразведчики». Они фиксировали любые изменения в программном обеспечении телефона, а при первой же возможности переносили данные на сервер.

И нет, мой телефон не был напичкан ничем, кроме парочки простеньких подслушивающих программ. Хотя нет, вру — они заменили аккумулятор, на новенький. С жучком, разумеется. Хотят последить? Пусть следят.

От соблазна позвонить близнецам я воздержался. Вечер уже, они скорее всего спали. Да и не хотелось выходить на связь, пока в столице подвешенная ситуация. Конечно, всё хорошо зашифровано и у операторов мобильной связи не получится отследить куда я звонил. Но я решил не рисковать. Не сейчас.

Вместо этого я подключился к сети. Мобильный интернет в посольстве спокойно ловил. И стал быстро-быстро искать новости о происходящем в городе.

В новостях, как обычно: ничего конкретного, кроме объявления комендантского часа и просьбы ко всем жителям не покидать своих домов.

Но в социальных сетях произошёл настоящий бум. Там завирусились десятки роликов о столкновении в центре города сил графа Кнежевича и воеводой загребского гарнизона — Непчичем.

Видео было много и все с разных ракурсов. Но содержание примерно одно и то же: колонна военной техники гвардии остановилась напротив бронетранспортёров гарнизона. Причём, гвардия была княжеской и она была на стороне графа Кнежевича. Видимо, он переманил её на свою сторону.

Благодаря мегафонам кое-что было слышно из разговора между графом и воеводой. Кнежевич пытался пробраться к администрации города, но глава гарнизона его остановил. Они поговорили «по душам». В какой-то момент я даже подумал, что дело дошло до схватки, но нет — Кнежевич проявил благоразумие и отступил.

На этом ничего не закончилось.

Было ещё множество видео из других частей города. Всюду ходили отряды военных или гвардейцев. Занимали важные точки. А когда встречались — вставали на позиции друг напротив друга и выжидали.

Никто не хотел стрелять. Но каждый был готов это сделать.

Напряжение росло. А в последнем ролике, который я обнаружил, засвидетельствовали приближение гвардии Кнежевичей. Длинная колонна, без опознавательных знаков, остановилась на подъездах к городу. Путь им преградили всё те же военные.

Снимал автомобилист, которые поспешил убраться оттуда.

В такой момент можно было ударить по Кнежевичу. Выложить в открытый доступ аудиозапись нашего с ним разговора. О, сейчас это будет весьма некстати для его и без того подмоченной репутации. Однако я не торопился. Понимал, что такой козырь лучше приберечь на потом — как инструмент шантажа. Да и Серебряков с Шуйским вряд ли оценят, как и посол, если я без оповещения их сделаю такой финт.

Я вздохнул. Теперь оставалось только ждать.

Терпение. Как на охоте. Терпение… как на охоте.

Дипломат должен выжидать, чтобы нанести удар в самый лучший момент.

— Заходите, Ярослав, — услышал Серебряков сразу после своего стука. Голос был низкий. бархатистый.

Резидент внешней разведки зашёл в гостиную, в резиденции посла. У пустого камина стояли два кресла: в одном задумчивый Шуйский, в другом — невысокий мужчина, лет за пятьдесят. С залысинами и слишком большим количеством морщин для его возраста, но с ясным взглядом карих глаз.

Посол Российской Империи в княжестве Иллирия.

Он перевёл взгляд на Серебрякова и спокойно, но требовательно произнёс:

— Мне нужен быстрый, короткий вывод: кто такой наш «гость» и насколько ему можно доверять?

— Он сын Анатолия Добрынина. Вы знаете, кто это, — невозмутимо ответил Серебряков. Посол медленно кивнул, не сводя с Серебрякова глаз. — Добрынин действует в своих интересах. Но я вполне допускаю, что он также может быть связан с одним из русских кланов. Из иллирийцев он теснее всего связан именно со Зринскими. Так же я проверил его альтер-эго — так называемого «Миротворца».

Мышцы вокруг глаз посла чуть напряглись. Серебряков сразу же это отметил. Значит, посол знал, кто такой Миротворец. Но с мысли не сбился и продолжил говорить:

— Если говорить о его надежности — от семидесяти до восьмидесяти процентов. О верности — скорее верен, чем нет. В шпионаже на иностранную державу я его почти не подозреваю. Нет ни одного достоверного доказательства. И даже повадки у него не шпионские. Так никто не работает.

Тут из задумчивости вышел Шуйский.

— Так может, именно поэтому он и ведет себя нетипичным образом? — спросил он. — Испытывает новую модель поведения в условиях повышенного риска?

— Тогда он очень смелый шпион. Я проверил всё, что было возможно: его деятельность, его документы и удостоверился, что он сын Анатолия Добрынина. Нашёл совместные фотографии. А как только нам пришлют копию родовой метки из имперского архива, то сможем проверить и принадлежность к самому роду Добрыниных.

— Весьма тщательно, — удовлетворённо кивнул посол.

— Иначе никак, — произнёс Серебряков. — Зная, кем был отец Добрынина и как многое он сделал для Российской империи здесь — в Иллирии — я скорее поверю в то, что Добрынин уже наш агент.

Шуйский спросил:

— Тогда почему Вы не в курсе? — а потом развёл руками с лёгкой улыбкой. — Или это всё спецоперация по внедрению? — он усмехнулся.

— Допускаю, — бесстрастно ответил Серебряков. — Он вполне может быть агентом, внедрённым сюда по указу верхушки. В том числе, чтобы проверить нас с вами.

Шуйский выпучил глаза. Посол чуть нахмурил кустистые брови.

— Это очень смелое утверждение, — произнес он. — Оно точно так же ничем не подтверждено.

— Чистое предположение.

Посол пригладил подбородок.

— План Добрынина перспективен. Он создаёт дипломатические и политические риски для Российской Империи, но в нынешней обстановке перспективы гораздо больше. К тому же, Добрынин показал делом, что чего-то стоит. Раз принёс нам княжну, на блюде, — тут он посмотрел на Серебрякова. — Хотя этим могли заняться Ваши люди. Как и предусмотреть произошедшее на церемонии князя.

Серебряков не выдал ни единой эмоции, кипевшей у него внутри. Он терпеть не мог упускать важные детали. А события такого масштаба, как успешный заговор против князя Адриана… это был очень серьёзный удар по его профессиональной уверенности. Пусть он и старался от этого дистанцироваться.

— Вы правы, Семён Дмитриевич, — произнёс Серебряков одним и тем же тоном.

— Но Добрынин дал нам шанс как-то вырулить ситуацию на пользу Империи. Значит, я дам ему шанс проявить себя. Хотя бы со своей стороны. Теперь, господа, оставьте меня, я должен связаться со столицей. Сегодняшняя ночь будет жаркой. Проснёмся мы уже в совершенно другом Загребе.

Шуйский кивнул и встал, держа в руках папку с документами.

— А план оставь здесь, — произнес посол. — Сейчас он мне пригодится.

— Вы передадите прямо в таком виде?

— В общих чертах. На долгую доработку времени у нас нет. Улучшим по ходу дела, а сейчас — идите, у нас каждая минута на счету, — Шуйский и Серебряков двинулись на выход. Но тут посол окликнул их, добавляя: — Нашему гостю пока не стоит знать, что его план принят. И подготовьте княжну, утром я с ней побеседую.

Как можно остановить закипающий в городе конфликт между кланами, когда у тебя на руках лишь мобильный телефон и бесперебойная связь?

Никак. А вот задержать — вполне. Хотя бы до тех пор, пока Российская Империя не вынесет своё решение.

Я примерно представлял себе расклад сил. В городе было две основные боевые группировки.

На одной стороне — гвардия князя, перешедшая на сторону клана Кнежевичей и охрана самого Михаэля Кнежевича. Плюс, если верить последним видеороликам, подходящие к городу войска клана Кнежевичей.

Я не думаю, что у него много сил. Но они точно хорошо подготовлены и обладают магической поддержкой.

Противостоящая Кнежевичу сила — гарнизон Загреба, находящийся под руководством воеводы города. Скорее всего, их больше, и они готовы к бою.

С другой стороны, одарённых среди военных точно меньше. Самых одарённых обычно забирают в кланы, где им предоставляют всё необходимое.

Вариантов, как могло сложиться противостояние между ними, было бесконечно много. Начиная от обезглавливания гарнизона резким ударом, во главе с графом Кнежевичем и заканчивая ликвидацией Кнежевича из снайперской винтовки.

Но решающую роль играли остальные кланы. Будут ли они вмешиваться или воздержатся от любых действий? И если вмешаются, то на чьей стороне?

Особенно важна была позиция Франкопана. Если он оставался в Загребе, то именно он мог создать третий полюс силы, внутри города. Или же склонить чашу весов на любую из сторон.

Именно неопределённость поддерживала хрупкий мир и не давала ни одной из сторон пойти в атаку. А, значит, что нужно делать?

Создавать ещё больше этой неопределённости. Но при этом не дать провалиться в хаос, потому что хаос будут устранять, наводя порядок. Скорее всего — железной рукой.

Я быстро включил программу-шифровщик сигнала, чтобы меня нельзя было отследить. Затем создал новую электронную почту. Забил в адрес почты всех кланов Иллирии, которые у меня были. А были — почти все, кроме самых мелких и оторванных от политической жизни.

А затем вбил туда:

'Утром Его Величество князь Адриан выйдет на связь.

Не совершайте необдуманных действий'.

Многие не поверят что отправил человек, который сейчас рядом с князем, но вот Кнежевич… он точно задумается. Потому что тела князя у него нет. Он допускает, что Адриан жив. А значит, будет крайне осторожен, если появится возможность возвращения Его Величества.

Однако эти слова — это просто слова. Тут было необходимо подтверждение.

Может, фотографию Софии? Нет, нет… если использовать фотографию, то только самого князя. В остальных случаях это будет абсолютно неправдоподобно.

Значит, надо сказать что-то такое, о чём знает только князь и его вассалы. Например… имя наследника! В курсе ли вассалы, кого князь выбрал своим преемником? Это вопрос. Но разве тут есть ещё варианты?

Ниже я подписал:

«Его сыновья, включая наследника Драгана, в безопасности».

Я назвал имя младшего из детей Адриана — четырнадцатилетнего Драгана. Специально не упомянул о дочери — Софии, потому что кому-то из них её местоположение известно. Тому самому, кто отправил головорезов с серебристым шаром по мою голову. А им мог быть кто угодно.

Отправить!

Почти каждый клан в стране получит это сообщение. Те, кто ещё не в курсе о происходящем, заинтересуются. А те, кто в самом эпицентре событий, задумаются лишний раз.

Отдельно я отыскал почту комендатуры Загреба. Едва ли Непчич прочтёт, но на всякий случай — пусть получат.

Я знал, что почтой аристократов заведовали помощники. Но такое сообщение они не пропустят мимо и доложат господам. Хотя бы половина из получателей его прочтёт, а потом своё дело сделают слухи. Причём, быстро. До Кнежевича дойдёт в любом случае.

Главное — не дать вспыхнуть бойне.

Вот только сработает ли?