Дионисов. За власть и богатство! – IV

Глава 101 Покажи мне свою яхту полностью

Я позвонил в звонок ещё раз.

— Подите прочь, проклятые коммивояжёры! Мне не нужно ваше барахло! — проскрипел старушечий голос за оградой.

— Да вы не поняли, меня зовут Александр Дионисов. Надя должна была сказать обо мне!…

Но меня не слушали — хлопнула дверь дома. И это уже второй день подряд.

— В следующий раз, видимо, придётся ломать калитку и брать штурмом, — констатировал я.

Да, я был в курсе, что тётушка Надежды Константиновны подглуховата, со странностями и прочем — но такого не ожидал. Мы переглянулись с Вакой, он пожал плечами, мы упаковались в «Антилопу Гну» и поехали через весь город, обратно к Южной Гавани.

По адресу тётушки Нади, который я разузнал перед поездкой, я уже ездил двумя днями ранее — тоже безрезультатно. Тётушка кричала что-то через дверь, не отвечала.

— Я поспрашивал соседей, пока ты там стоял, Искандер, — несколько нерешительно сказал мой оруженосец. — Они не видели никакой девушки в последние дни.

— Ясно. Плохо. Значит, надо продолжить поиски.

И тут мой обычно молчаливый собеседник разразился спичем.

— Искандер. Я понимаю, что ты давно не возлежал с девою. Но сдалась тебе эта Надежда Константиновна? Она прекрасна, не спорю. Но она явно не хочет тебя видеть. А в этом городе сотни сотен не менее красивых молодых девушек. Роман рассказывал о приличном борделе в Старом порту, там есть очень дорогие женщины…

— Дело не в этом. Я всё понимаю, но это не простой игнор. Что-то не так. И я привык заканчивал дела.

В Варше я был уже четвёртый день. Два дня потратил на то, чтобы познакомиться с городом, вернее, с прибрежной и центральной частью. Привыкнуть к позабытым пробкам, суете, уличным попрошайкам, дорогим бутикам и прочему контрасту колониального мегаполиса.

Первый день, признаюсь, от такого темпа жизни у меня болела голова. Отвык после тихого южного княжества. Но уже через день проснулось что-то, то ли от столичного студента Дионисова, то ли от магната из прошлой жизни — и я снова почувствовал себя в своей стихии.

Завёл кое-какие знакомства, договорился о кое-каких встречах. Поселились, как и договаривались с Черепановым, в лучшем отеле на первой линии, бесплатно, заняв целый этаж. А вечером встретил четырёх гвардейцев, завербованных Черепановым.

Японцы. Настоящие ниндзя-якудзы, проворовавшиеся где-то у себя на родине и отправившиеся через два океана.

Всего портов в Нововаршавске было целых три — Южная Гавань, центральный, государственный, и так называемый Старый Порт, на севере, прилегающий к фавелам.

Мы выбрали Южную Гавань по ряду причин. Наш визави, Анри Таллефумьер владел офисной высоткой и банком, тем самым рынком и автомастерскими рядом со Старым Портом. Но отели там были — так себе. Совсем не под стать молодому, амбициозному мне, да ещё и с такой шикарной яхтой.

Мы выбрали самый лучший отель на юге города. С пляжем, бассейнами, ресторациями, золотыми салонами, прямым выходом к стоянке яхты и собственными винным погребом. Который уже на третий день после разговора с хозяевами пополнился «Пальцем Ведьмы», заплатившими мне за десяток бутылок два с половиной миллиона.

Скидку сделал, так и быть.

Но главной причиной выбора было моя главная задача. Конклав князей Новой Южной Аттики должен был состояться уже через три дня совсем неподалёку. На острове в бухте, напротив гавани, где стояли роскошные виллы местных графов.

А шпионить за Анри Таллефумьером я отправил своих «пиратов», выплатив всем троим — даже и непутёвому Эрни — причитающийся гонорар. Пущай пропивают, заодно обогащаясь слухами.

Оливия фон Огюст была выпущена и благополучно растворилась в городе.

Кристобаль с Фролом, а также парочка японцев, попеременно дежурили в яхте, ну и занимались разными дипломатическими делами. Светлана ходила на курсы и сдавала экзамены, и Фрол провожал её до университета и обратно…

В общем, все мы привыкли к жизни в мегаполисе достаточно быстро, хотя по дому уже начинали скучать. Даже Вака привык. Не привык, наверное, только Нанотолий, наотрез отказавшийся идти в отель и оставшийся в яхте «за главного», как мы все шутили.

Скучали по дому все особенно из-за пробок: они тут были знатные. Домик тётушки Крестовоздвиженской стоял в пригороде, в коттеджном посёлке. Простояв минут десять на въезде в центр, Вака выругался, развернулся через полосу и помчал куда-то обратно, периодически заглядывая в карту. Поехали до гавани длинным окружным путём, мимо невысокого горного кряжа, занятого неким «природным парком княжеского значения», зеленеющего за оградой.

— Блинная, — сказал Вака, заметив вывеску на въезде в парк. — Я не завтракал.

Ничего не поделать, заехали — допустить, что мой оруженосец и водитель помрёт с голоду я не мог.

Ларьки и салоны развернулись полукольцом напротив ворот, вокруг парковки. Машины на парковке стояли весьма дорогие, ещё несколько байков — «Харламовы-Давыдовы» последних моделей, «Ямахи» и лос-архангельских парочка.

В парке слышались выстрелы. А ворота охраняли здоровенные шагоходы-автоматоны, а также господа в характерных длинных мантиях — таких я уже видел у университета. Бакалавры и магистры алхимии, во всём городе их было несколько тысяч, они не скрывали свой статус, к тому же сохраняли столетние атрибуты и стиль в одежде. Своего рода субкультура внутри дворянского сословия.

Я спросил у продавца в блинной.

— К чему такая охрана, не подскажете?

— Приезжие? — усмехнулся он. — Нововаравшская стихийная аномалия вам о чём-то говорит?

Тут я хлопнул себя по лбу — ещё бы не говорил! Во всех учебниках по алхимии, а кое-где и в обычных школьных учебниках про это написано. Один из крупнейших известных стихийных проломов, откуда в наш мир лезут дикие элементали. Настоящая Мекка для тех, кто хочет заняться настоящим алхимическим экстримом — охотой на диких элементалей ради повышения ранга.

Насколько я понимал текущую ситуацию, даже младогвардейцы Сухого Закона были вынуждены закрывать на эту движуху глаза — а как иначе ещё сдержать прорыв крупных элементалей, кроме как не алхимиками? Серебряная картечь тут особо не спасёт.

— Я хочу, — сказал я. — Если что, штамп бакалавра у меня есть. Когда следующий выброс?

— Завтра на рассвете, в шесть утра, — сообщил продавец. — Но учтите, что вы приезжий, и не состоите в Университете, а билеты на вход в парк стоят пять тысяч, и скоро закончатся. Входить можно с тремя оруженосцами-помощниками, не более.

Ну, пять тысяч мне уже не казались такими огромными деньгами, поэтому я тут же заплатил сумму. Мы отправились к отелю, чтобы привести себя в порядок и вовремя прибыть к месту следующего нашего мероприятия: званого ужина у моих давних друзей Пржевальских.

Встречу назначил Артемий. Но, признаться, этой встречи я ждал с волнением совсем по другой причине. Учитывая наше прощание с Севериной Артуровной…

Отец Артемия, граф Ян Олегович Пржевальский, обитал на холмах в курортном районе, чем-то напоминавшем пригороды Лос-Анджелеса из моей прошлой жизни. Все те же признаки роскошной жизни, отличался лишь стиль особняков — от неоготики и классицизма до псевдо-русского и скандинавского стиля. Особняк Пржевальских же, неожиданно, выглядел не таким огромным, квадратных метров триста-четыреста от силы, и построен был в стиле хай-тек, с наклонной крышей и с облицовкой из модной углепластиковой доски. Впрочем, зная уровень доходов концерна «Przewalski», я точно знал, что где-то ещё наверняка есть куда более дорогая недвижимость.

Зато охрана была отличная. Пара всё тех же алхимиков в балахонах, едва заметные боевые шагоходы по периметру, а также замаскированные под детали ландшафта пулемётные турели — не удивлюсь, если радиоуправляемые.

— Я подожду снаружи, — сообщил Вака Два Пера. — Вроде бы безопасно.

Сперва меня приняли слуги, провели в гостиную, где, как полагается, уже заседало семейство.

— Александр, сколько зим! — Артемий стиснул меня в дружеских объятиях. — Слышал, что уже разжился крутой яхтой? Как добрался?

— Ох, с приключениями, чуть позже расскажу… Ваше сиятельство, Ян Олегович, раз встречи с вами.

Я пожал руку главе клана. Ян Олегович, высокий, налысо бритый качок чуть за пятьдесят, показался мне хмурым. Даже недружелюбно настроенным. Я бы сказал, мрачным. А вот супруга его, Валентина Ильинична, роскошная дама лишь с небольшим намёком на возраст, приняла весьма радушно.

В гостиной также была младшая сестра Артемия, Амелия, с юным не то ухажёром, не то другом семейства, Василием. Тот воспринял моё появление весьма восторженно.

— Северина много рассказывала о вас и вашем бизнесе, очень интересно будет послушать про ваш опыт новой жизни в наших краях, — сказала Валентина Ильинична.

— Право, не знаю, чем мой опыт может быть полезным… А где, кстати, она?

На этих словах Ян Олегович фыркнул и дёрнул бровями. Супруга ответила:

— Она с подругой занимается велоспортом на стадионе. Будет через час с небольшим. А что, вы соскучились?

Ян Олегович снова фыркнул.

— Расскажи про свою охоту! — включился в разговор Василий. — Правда, что данайцы прозвали тебя «Искандер Бестибойца».

Что ж, пришлось сказать. Весь вечер мы беседовали с Артемием и Василием, а Ян Олегович в основном многозначительно молчал. Начали о заводе, Ян Олегович сухо признал мои успехи в производстве и предложил расширить бизнес. Потом перешли на разное — об обстановке в Югопольске, о климате, о яхтах и прочем. О моём теневом бизнесе и близком общении с князем, я, конечно, рассказывать не стал. Хотя об охоте за зверем и путешествии к Пирамиде — рассказал в красках и подробностях.

— И тут дерево наверху начинает гореть и хлестать всех щупальцами, и мы… — рассказывал я, и вдруг осёкся: мои глаза закрыли чьи-то тёплые ладони.

А затем меня поцеловали в щёку.

— Саша, как хорошо, что ты приехал! — раздался голос Северины за спиной. — Идём-ка на пару минут, прогуляемся?

Меня бесцеремонно выдернули с дивана и повели в сад.

Взгляд Яна Олеговича, как я успел заметить, в этом моменте сменился с жёсткого на ненавистный.

Но секунду спустя мой взгляд уже ласкали изгибы тела стройной девушки в обтягивающей велоформе, шедшего впереди. Северина провела меня мимо мило беседующих Капиталины Павловны и Ваки (стоп, что⁈ мило беседующих⁈), отвела за первый ряд лабиринта из постриженных акаций в саду, затем схватила за шею и впилась в губы поцелуем.

Не скажу, что я не ждал такого и не планировал — да, блин, ждал, и думал об этом, но не так же сразу? Неужели снова…

— Саша, спаси меня, — шепнула она, подтвердив мои опасения. — Забери меня отсюда. Я уже не могу здесь.

— Именно поэтому вы меня только что поцеловали, Северина Артуровна? — спросил я. — Чтобы убедить помочь? Нет уж, я, конечно только что понял, что очень хочу, чтобы это повторилось. Но если причиной явилась просьба о помощи — я выполню её безо всяких поцелуев.

— Ох, Саша, как ты любишь всё усложнять, да-да, я знаю, что ты не строишь отношения с партнёршами по бизнесу и девушками в беде, — продолжила шептать Северина, гладя меня по щеке. — Мне уже всё рассказали. Я уже навела справки.

— Северина Артуровна, вы неподражаемы, — констатировал я, всё ещё смакуя внезапный переход на «ты».

— Северинка, Рина, Риночка, прекрати меня звать по отчеству, прошу… И давай считать, если тебе так проще, что поцелуй отдельно, а просьба — отдельно. Сначала ты меня выведешь отсюда, а потом… Потом мы вернёмся к другим вопросам. К тому же, я уже всё решила. У меня забронирован номер в отеле «Маринер», в котором вы остановились со своей бандой, а Капиталина Павловна уже собрала мои вещи.

Вот так вот, Саша. Ты снова попался, сказал я тебе. И что прикажете делать? Предавать свои убеждения? Отказывать девушке в просьбе?

Тем более — в ТАКОЙ просьбе…

Но я всё же решил попробовать угнаться за двумя зайцами. Включить дипломатическую железу на полную.

— Хорошо, но я должен завершить беседу, — сообщил я. — Ян Олегович очень косо на нас посмотрел, если ты, Севериночка, не заметила. Не то, чтобы мне это сильно важно, но не люблю портить первое впечатление от встречи с деловыми партнёрами.

— Хм…

— Даже по такой важной причине, как ты, — вовремя добавил я. — Не расскажешь мне, кстати, в чём дело?

— Потом… Я понимаю… он может быть полезен твоему бизнесу, — кивнула она и направилась обратно в гостиную. — Но я сейчас всё ему скажу.

Я кивнул и последовал за ней. Она начала говорить сразу с порога.

— Дядя Ян, Александр — мой хороший друг, и вам совершенно незачем волноваться. Он всего лишь покажет мне… свою яхту, и я вернусь до полуночи.

Она сказала это, казалось бы, привычным, уверенным голосом, но я всё услышал. Её голос дрожал. Именно с такой интонацией говорят властным родителям подростки, когда у них происходит запоздалый «подростковый бунт».

А я в этом бунте был, судя по всему, инструментом. Эдаким проколотым ухом, побегом на полуночную дискотеку с подругами.

Первым мальчиком-хулиганом, которого привели в родительскую двушку в хрущёвке.

— «Покажет мне яхту» — это такое выражение? Так теперь называется? — вполголоса спросила Василия Амелия, хихикнув.

А вот реакция «родителей» была ожидаемой. Им было не до смеха.

— Ты никуда не пойдёшь, Северина, — спокойным, но властным голосом ответил Ян Олегович. — Я уже всё понял, что ты задумала. Но твоё место — здесь, в семье.

Что ж, вызов принят. Теперь я точно убедился, что Северина является «девушкой в беде».