Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 5

Глава 22

У султана появился новый визирь. Первый клинок в Урусе, сведущий в колдовстве, дипломатии. Султан быстро оценил молодого, амбициозного, хваткого помощника, и скоро молодой визирь стал его правой рукой.

При дворе прочно утвердилась власть Рамира. На тот момент ему было всего двадцать три года.

Известно, что ни одному мужчине пробраться в гарем султана невозможно. Однако для Рамира не существовала препятствий, как правая рука султана, он получил, пусть и ограниченный доступ к источнику силы, а в купе со знаниями, которыми он обладал, Рамир сумел обойти все запреты.

Прошло уже пять лет, как он был разлучен с Зикирой, и эта неказистая девчонка почти забылась. Им двигал какой-то азарт, он хотел просто убедиться, что с девчонкой всё в порядке, а если нет, то выполнить своё давнее обещание и помочь ей сбежать. Невелика потеря для гарема султана.

Вызнав, что покои Закиры находятся немного в стороне от общего гарема, он нашел к ним дорогу.

Забравшись в покои, он притаился за шторой, чтобы на всякий случай убедиться, что Закира там будет одна.

Увидев Закиру, он решил, что всё-таки промахнулся. Однако не ушел, эта наложница хоть и не была той Закирой, но заворожила его своей необыкновенной красотой. Он не мог оторвать от неё жадных глаз. Он захотел её, как никогда не хотел женщину.

Рамир привык получать сразу всё, что пожелает, так его воспитали. И в этот раз поступаться своими желаниями, особенно столь сильными, он не собирался, решив взять то, что ему не принадлежит. А потом, он сумеет найти способ, как заставить замолчать рабыню.

Он вышел из-за шторки и встал напротив наложницы. Она в это время втирала в руки масло. От неожиданности Закира вздрогнула, флакончик выпал у нее из рук и мягко упал на ковер. Они какое-то время пристально изучали друг друга.

Пора было действовать, пока наложница не подняла крик. Но Рамир настолько заробел перед её красотой, что окончательно потерял способность думать.

— Рамир! — вдруг знакомым голосом радостно воскликнула наложница и сама бросилась ему на шею. — Как же ты забрался сюда, Рамир⁈

Закира в отличие от Рамира сразу же его узнала и закаменевшее её сердце отозвалось теплом. На глаза навернулись слезы.

— Как ты похорошела, Закира! — пробормотал Рамир.

Окончательно потеряв голову от тепла и запаха женского тела, он поцеловал её.

Между ними вспыхнул огонь. И в пламени забились их тела, в унисон вторили этой песне сердца. В его объятьях Закира почувствовала наслаждение от близости между мужчиной и женщиной.

Они стали любовниками, встречались тайком, под покровом ночи. Они говорили и не могли наговориться, они целовались и не могли нацеловаться. Они совсем потеряли головы и забыли, что в гареме у всего есть уши и глаза.

Все тайное так или иначе стремится стать явным. Одна особо любопытная наложница сунула свой нос туда, куда его совать не следовало. Она застала Закиру в объятиях Рамира и не придумала ничего лучше, как попробовать прямо на месте шантажировать их.

Рамир, не раздумывая, задушил не в меру пронырливую наложницу. Так они убили первого человека.

При этом ни Закира, ни Рамир не испытывали никаких сожалений, только легкий испуг, от того что их могут разоблачить.

Закира придумала, как спрятать следы преступления. Они обставили смерть, как самоубийство и всё сошло им с рук.

Так текло время. Закира и Рамир строили планы на будущее. Они могли убежать, но бежать ни тому, ни другому не хотелось. Слишком нравились им их привилегированное положение при дворе.

Рамир, как правая рука султана, собрал в кулак много власти, и власть его в Урусе была чуть ли не больше, чем у самого султана.

Закира же пусть и не стала второй женой султана, но осталась первой наложницей в гареме и власть её во дворце была почти безгранична. Она купалась в роскоши, одевалась в дорогие шелка, втирала в кожу ароматные масла, имела большое количество драгоценных украшений и доступ в лучшую библиотеку.

Побег же лишил бы всего этого. Чтобы скрыться от гнева султана им нужно было или пересечь или пустыню, или море, что сулило опасности и тяжёлые испытания. Жить в чужом краю среди иноземцев, лишившись всех привычных благ, им казалось невозможным.

Более того, Рамир и Закира ненавидели чужаков, они сходились, что все кроме мротов — это существа низшего порядка, которые нужны только для того, чтобы становиться рабами мротов. Их обоих возмущала слишком мягкая внешняя политика султана.

Поэтому планы их ограничивались невнятными мечтами. Например: а что, если султан возьмет и решит отдать Закиру в жены Рамиру или внезапно вся семья султана возьмёт и заболеет, а власть возьмет в руки Рамир.

Два года под покровом тайны, мелькали страстные ночи танцующих теней. Казалось, что это будет длиться вечно, и жизнь их пройдет в этом полусне.

Однако ничто не вечно под луной. Луна непостоянна и обманчива. Она норовит обрезать свет до тонкого серпа, заострив ночь в хищный оскал.

Между тем росла-росла, поднялась и расцвела дочь султана Кармалита. Красота её была не столь броской и яркой, как у Закиры, манера держать себя — скромней и сдержанней. Однако лицо озаряла доброта и мягкость, а в глазах теплилась грустинка от нерастраченной нежности.

Султан заметил, что дочка входить в ту пору, когда рядом с ней должен появиться мужчина, которому она своё нежное сердце сможет доверить, иначе краса её может увянуть на корню.

Лучшего кандидата на роль мужа своей дочери, чем молодой визирь Рамир-паша он не видел. Всем парень был хорош и по возрасту подходил, и по уму, и по силе воли ему равных в великом Урусе не было.

Кармалите, словно на роду было написано невольно вставать костью в горле в жизни Рамира и Зикиры.

В один из дней султан объявил о своём решении. Султан пообещал, что отдаст свою дочь в жены Рамиру, оказав доселе небывало великую честь всей семье визиря. Когда же у Кармалиты с Рамиром родиться сын, то он займет место султана. До тех же пор, пока внука нет, править Урусом будет сам султан.

Чтобы никого не обидеть, брату-близнецу Рамира Латифу, султан решил подарить в жены одну из самых красивых и умных своих наложниц — Закиру.

Так захотел осчастливить своих верноподданных султан, и так положил начало своего конца, потому что осчастливить кого-то насильно нельзя.

Решение не обрадовало никого, кроме разве что родителей Латифа и Рамира. Латиф ненавидел и боялся Закиру с самого детства и такой жены не желал, да и вообще ему жениться ни на ком не хотелось.

Кармалите не по душе пришелся заносчивый визирь Рамир-паша. Ей чудилось в нём что-то недоброе. Откровенно говоря, она боялась его настолько, что в его присутствии сжималась, как пружинка, не в силах даже слово вымолвить.

Рамиру же и вовсе показалось, что султан его унизил, предложив ему стать осеменителем для его дочери, чтобы та родила наследника. Сама же Кармалита казалась ему бледной тенью. Его, как и Закиру, раздражали наивность Кармалиты и воздушность. Он не умел, да и не хотел рассмотреть её назревающую красоту, оценить её кротость и доброту. Да и Закиру отдавать придурку брату он не намеревался.

Закиру же известие привело в ярость. Да еще и Рамир не спешил с ней увидеться.

Проходили дни, уже состоялась двойная помолвка, которая по обычаям должна была длиться год, а Рамир всё не появлялся.

Закира, с ужасом заподозрила, что Рамира устраивало, как всё обернулось.

Эта догадка настолько потрясла её, что она потеряла рассудок от бешенства и ревности. Закира задумала убить Кармалиту. Ночью Закира пробралась в покои молодой принцессы и схватив подушку, подошла, чтобы задушить ненавистную соперницу во сне.

Кармалита спала, обняв куклу. Куклу, которую когда-то давно принесла ей в подарок на именины Закира. Глазами куклы служили пуговицы, одна пуговица была срезана с рубахи Закиры, а другая — с блузки Кармалиты. Так кукла умела видеть мир глазами обеих.

Закира постояла ещё немного с подушкой у кровати и, бросив её обратно на софу, отвернулась. Она ушла, не сумев воплотить задуманное.

Этой же ночью к Закире пришел Рамир. Вот тогда Закира в полной мере проявила весь свой темперамент, набросившись на Рамира точно дикая кошка. В гневе она Рамиру показалась ещё прекрасней, он переборол её, после чего состоялось страстное примирение.

Рамир объявил, что существует для них несколько вариантов развития событий. Самый простой и легкий — бежать. Самый неприятный — принять всё как есть, сыграть свадьбы и после этого находить способы продолжать встречаться несмотря ни на что.

— Однако до свадьбы ещё год, — добавил он напоследок. — И за этот год я могу попробовать найти третий вариант. А предыдущие два воплотить никогда не поздно.

— Третий вариант — это переворот, — догадалась Закира.

— Да, это поиск способа, при котором султаном стану я, а ты станешь моей женой.

— Это невозможные мечты Рамир, — резко возразила Закира. — Я читала. Пытались и до нас, ни один заговор против династии за всю историю великого Уруса не увенчался успехом. Мы оба знаем, что султан и его семья обладают доступом к неисчерпаемому источнику силы, который их защищает. Вся армия делибашей на их стороне.

— Ты должна верить в меня. Я придумаю, как решить эту проблему, — сжимая её ладонь, попросил Рамир.

Закира заглянула ему в глаза и поверила. Она знала, что для этого человека и невозможное становиться возможным. Он не раз ей это доказал. Она согласилась ждать.

За время помолвки Закира успела забеременеть от Рамира. Однако из-за постоянного страха, что всё обнаружиться, потеряла ребёнка. Это событие ещё больше ожесточило их против всего мира.

На десятый месяц после помолвки Рамир был готов представить Закире свой план. Он пришел к ней не с пустыми руками и перво-наперво продемонстрировал ей большую оранжевую бусину.

— Интересная бусина, — покрутив в пальцах бусину, оценила Закира. — У неё нет отверстия для веревки. Что это?

— Это яйцо червя, — пояснил Рамир.

— Предупреждать нужно, — скривилась Закира.

Закира выронила бусину. Бусина, нервно подпрыгивая, покатилась по полу.

Рамир наклонился и положил её на стол. Закира тщательно вымыла руки в тазу.

— Чтобы личинка вылупилась, бусину нужно проглотить, от внешних контактов ничего не будет, — пояснил Рамир. — Это способ казни в старые временя. За особо тяжкие преступления провинившихся заставляли глотать бусину и отправляли умирать в пустыню. В течение месяца, червяк рос и пожирал человека сначала изнутри, а затем вырастая, выходил наружи через заднее отверстие и доедал то, что от несчастного осталось.

— Какая мерзость, Рамир! Прибереги лучше эту сказочку для своей будущей жены, она оценит и от переизбытка впечатлений бухнется в обморок, — поморщилась Закира натирая свои холёные руки маслом.

— Для казни выбирали мужских особей, потому что самки червяков действовали иначе, — не обращая внимание на едкие комментарии Закиры, продолжал рассказывать Рамир. — Женские особи в организме человека остаются маленькими, они намного медленней пожирают свою жертву, растягивая удовольствие на многие годы, а, когда человек спит, они могут выползать из него и тогда становятся много крупнее самцов. Поев и отложив яйца, они возвращаются обратно в своих хозяев. Каждая особь может даже служить хозяину, если он ей предоставляет еду и возможности плодиться. В противном же случае, она жрет самого хозяина.

— Ты хочешь скормить это яйцо султану? — предположила Закира.

— Нет, Закира, у семьи султана к этой заразе есть иммунитет, как только яйцо попадет к ним в организм, оно будет там уничтожено их антителами, — покачал головой Рамир, пристально глядя на Закиру.

— Тогда что ты хочешь сделать с этим яйцом? — нетерпеливо потопывая ножкой, спросила Закира.

— Я хочу предложить его тебе, — серьезно ответил Рамир.

Закира нервно хихикнула, но сообразив, что Рамир не шутит вмиг помрачнела.

— Я скорее умру, Рамир! — процедила она. — Сам проглатывай эту мерзость.

— Я бы проглотил, но в мужском организме самка меняет пол на самца. А значит, толку с этого не выйдет, — вздохнул Рамир.

— А какой ты хочешь, чтобы вышел толк? — Скрестив руки на груди поинтересовалась Закира.

— В получении неограниченного доступа к источнику силы. Так как ты постоянно будешь на границе жизни и смерти и, следовательно источник будет подпитывать тебя силой вдвойне. Приговоренных к этой казни выбрасывали в пустыню не столько из брезгливости, сколько из-за побочного эффекта, которого султаны очень боялись. Более того, сама особь червя будет у тебя на службе, ты сможешь управлять ей и первым, кем она закусит станут султан со своей женой.

— Хорошо ты придумал Рамир. На чужом горбу в рай заехать.

Закира инстинктивно стала пятится от Рамира к выходу, понимая, что, если он захочет, то легко может засунуть в неё яйцо насильно.

— Перестань, Закира, — поморщился Рамир, — я не причиню тебе вред.

— Я избавлюсь от султана, ты получишь власть, а меня через несколько лет сожрет червяк! Очень удобный план. И ты предлагаешь после этого верить тебе? — возразила Закира, впрочем, перестав пятиться.

— Я знаю, что ты мне потом сможешь отомстить. Потому что власть возьмешь как раз ты, именно у тебя будет неограниченный источник силы. Ты будешь в два раза сильнее меня. А от червя мы потом избавимся. Это вторая часть плана — лампа желаний.

Рамир вытащил из мешка и протянул Закире лампу. Закире пришлось снова вернуться к нему. Она взяла лампу и стала с интересом её рассматривать.

— Я слышала про эти лампы. Они были запрещены очень давно.

— Да, их запретили, — согласился Рамир. — Посчитали харму невинного ребёнка слишком высокой платой за пустяковые желания.

— Вот именно, Рамир, эти лампы выполняют пустяковые материальные желания, и то их исполнения всегда боком выходят, — возвращая Рамиру лампу, ответила Закира. — Я очень сомневаюсь, что у этой штуки хватит силёнок убить червя!

— Это довольна мощная лампа, но её силы, действительно, на это не хватит, — опять не стал возражать ей Рамир. — Однако с её помощью мы можем получить другую лампу.

— Рамир, я начинаю терять терпение, — вздохнула Закира, присаживаясь на софу.

— Я много экспериментировал, в результате чего проломил портал в одну варварскую деревеньку. Вернее, я создал точечный таран, который прорубает в пространстве дверь, правда есть нюанс, когда я им пользуюсь, немного искажается пространство, но это мелочи… важно то, что там живет простак с очень сильным магическим потенциалом. Он мог бы стать величайшим магом в истории. Но он кузнец. Я подарю ему лампу, которая главным образом за счет его же собственных магических ресурсов даст ему богатство и жену — самую красивую восточную принцессу. Он получит в жены Кармалиту. Я обменяю лампу с условием, что он выполнит любую мою просьбу. И вот, когда у них появиться первенец, я приду и заберу этого ребёнка.

— Точно так же, как и они забрали нашего… — горько провела аналогию Закира. — Это будет очень сильная лампа.

— Вот именно, Закира! –подхватил Рамир. — Ты представляешь, какая мощь будет в этом ребёнке? Он сын султанши, наследник, он сын великого мага. И от него отказались. Лампа, которую я сделаю, будет способна горы свернуть, не то, чтобы червя убить.

Закира поднялась с софы и вновь стала мерить комнату шагами.

— Это очень сложный и опасный план и червяк…

Закира передернула плечами.

— Да, Закира, тебе нужно серьёзно подумать. Есть и другой вариант, я ведь пробил портал к туземцам. Мы можем уйти с тобой и жить в той деревне или поселиться в каком-нибудь из их городов. Я тебе покажу.

Он достал из мешка камень. И со всей мочи ударил его об пол. Комната качнулась. В воздухе запахло озоном, как после грозы. В полу появилась огромная дыра

В черном провале дыры заклубился туман и из этого тумана выползла небольшая деревенька. Со всем своим нехитрым житиём бытием: бабьими сплетнями, мужской работой и посиделками в пивнушки.

Закира и Рамир смотрели на эту жизнь свысока, смотрели и не могли понять всей её простой, незатейливой прелести.

— Выбор за тобой, я не стану принуждать тебя ни к чему, — тихо вкрался в уши Закиры голос Рамира. — Мы можем прямо сейчас шагнуть туда, и никто нас не сыщет во веки веков.

— Я не хочу жить с этими противными, немытыми варварами, — с отвращением выплюнула Закира. — Мы рискнём, Рамир, я тебе верю! Ведь кто не рискует, тот не пьёт шампанского!

Закира взяла бусину и спешно, чтобы не передумать, проглотила её.