Что делать, если ты призвал Кроноса

Глава VI

Распахнутые врата Тартара. Вот что я сейчас видел перед своими глазами. Я прекрасно помнил своё пребывание в заточении, но никак не мог отыскать в памяти момент освобождения. А сейчас он сам проявился в моей голове.

Распахнутый проём, ведущий на свободу. Стоящая в нём фигура. И ощущение ещё одного титана рядом.

Странно. Нас же там было немало. Множество титанов, отправленных в заточение олимпийцами.

Ещё я не мог рассмотреть лицо внезапно заявившегося гостя. Оно как будто расплывалось, искажаясь, как только я пытался на нём сконцентрироваться.

Следом ярко вспыхнул ещё один осколок памяти. Закрытый Тартар. И полное одиночество — больше рядом никого не было. Причём ощущения чётко подсказывали, что хронологически это происходило уже после визита незнакомца.

Попытка сконцентрироваться привела к тому, что разум перескочил ещё на один момент воспоминаний. Куда более странный, чем все остальные. Я стоял посреди громадного зала, наполненного людьми. Почему-то одетый в костюм. И готовился к речи.

Вот только, вспомнить, перед кем я собирался выступать и о чём говорить — не выходило.

Спустя считанные секунды образы потускнели. Но при этом никуда не исчезли, оставаясь в памяти. Я же потянулся к разуму удивлённого Харпа — тот хорошо чувствовал мои эмоции и неожиданный их всплеск, насторожил зверя. Похоже он решил, что в этот раз совсем серьёзно напортачил.

Отчасти оно так и было — окажись на месте кольца Надзирающих иной артефакт, моя реакция наверняка была бы другой. Но именно в этом случае, соболь, пусть и случайно, совершил важное открытие. Паучья сила воздействовала на мой разум. Пробуждая воспоминания, которые я уже давно считал безнадёжно утерянными.

Правда, при этом, подобная энергия не усваивалась. Была настолько чужеродной, что искра уничтожала её, вместо того, чтобы переработать. Хотя обычно, божественные искры впитывали в себя любую силу, независимо от её источника.

В следующую секунду, на меня выскочил один из големов — пришлось отвлечься, чтобы потянуться к его псевдоразуму и остановить конструкт.

Мимо пробежал кричащий солдат, спина которого была перепачкана какой-то субстанцией, а в глазах плескался настоящий ужас. Я же удивился. Тридцати големов оказалось достаточно, чтобы сломить сопротивление. Противник смог уничтожить всего пять из них. При этом сам потеряв немало Одарённых.

Сопротивляться продолжали лишь отдельные группы вражеских воинов. Остальные старались уклоняться от столкновения с конструктами, пытаясь выбраться за границы лагеря.

Ещё один, оказавшийся рядом голем, раздавил лапой половину тела упавшего солдата Берестневых. И я в очередной раз удивился исчезновению души. Она пропала практически моментально. Как будто растворилась. Нарушая все законы мироздания.

Вздохнув, я устремился к голему, которого остановил. Напитав ноги своего нового тела божественной силой, оттолкнулся от земли и одним прыжком оказался на его спине. После чего потянулся к псевдоразумам всех конструктов, вынуждая их замереть на месте. И задействовал простенькое плетение, усиливая свой голос.

— Сдавайтесь! Сложите оружие, соберитесь группами по пятьдесят человек и ждите. Или бегите и возвращайтесь к своим господам, чтобы умереть в следующей битве. Выбирайте, глупцы.

Спрыгнув на землю, двинулся в обратном направлении — к цитадели. Ловя на себе ошеломлённые взгляды солдат, которые при моём появлении старались убраться подальше.

Подчиняющиеся приказу големы тоже пришли в движение. Медленно топая к границам лагеря — остановиться конструкты должны были между ним и цитаделью Соболевых.

Создать нечто подобное — не так сложно. По крайней мере, если знаешь плетение, что превращает камень в пластичный строительный материал. Позволяя формировать условные мышцы и сухожилия.

Вот с управлением всё куда сложнее — сформировать мощный псевдоразум не так просто. Да и функционирует он обычно не так долго, как хотелось бы. Поэтому, мои големы были весьма примитивны. А приблизительно через три часа станут неподвижными кусками камня.

Наблюдательные пункты около цитадели оказались пусты — вражеские солдаты предпочли убраться куда подальше. Харп снова соскочил на землю, принявшись охотиться на сигнальные артефакты, расставленные противником. Вернувшись на плечо перед самым шлюзом.

Когда мы оказались внутри, соболь дёрнулся, вцепляясь когтями в ткань мундира, который и так был им серьёзно изорван. Испугался слитного крика, который издала выстроившаяся в холле сотня смертных.

В следующую секунду каждый из них рухнул на одно колено. А воздух огласил голос полковника Строгова.

— Приветствуем вас, господин! Вы повергли врагов в пыль. Род Соболевых салютует вам!

Не ожидал, что они станут настолько ликовать из-за одной маленькой победы. Хотя, не скрою — это было приятно. Не целый город, который вышел на улицы и разрывает воздух криками, при виде тебя. Но тоже неплохо.

К тому же, я наконец почувствовал приток свежей силы. Той самой, что генерируется, когда смертные на самом деле в тебя верят. Совсем крохотный. Но хорошо различимый по сравнению с трофейной. Энергия, которую давали последователи, кардинально отличалась от всего остального по своей структуре. И даже сейчас, в настолько крошечном объёме, заметно стабилизировала искру.

Снова рявкнувшие приветствие люди, начали подниматься. А ко мне подлетела Варвара.

— В следующий раз я хочу пойти с тобой!

Взять смертную, которую придётся защищать — не самая вдохновляющая перспектива. С другой стороны — мне понадобится свита. Воины, что будут связаны со мной настолько прочно, что смогут использовать божественную силу. Раньше я никогда подобным не занимался. Возможно зря — будь у меня верные соратники, способны противостоять богам, заговорщики не смогли бы так легко подобраться во сне.

Из всех моих новых последователей, Варвара подходила на роль члена свиты больше всех. Другим вариантом был Строгов, но полковник требовался, чтобы управлять иными смертными.

— У тебя десять минут на сборы. И найди мне новый мундир.

Ещё секунду она постояла на месте. Потом радостно взвизгнув, крутнулась на месте, уносясь прочь. Я же сразу добавил вслед.

— Прихвати с собой Наталью. Пленницу.

Резко затормозив, повернула голову, смотря на меня с изрядным удивлением. Но увидев, как я прищурился, сразу же отвернулась, устремившись дальше. А я перевёл взгляд на полковника, который тоже подступил ближе.

— Готовь людей. Все, кто останутся в лагере врага — пленники.

Мужчина приподнял брови. Бросил быстрый взгляд на металлическую пластину, где светилось изображение. Которое тут же приблизилось, показывая солдат крупным планом.

— Там их не меньше тысячи навскидку. Может и две.

Растерянно посмотрев на меня, добавил.

— У меня семьдесят два бойца. И это если поставить под ружьё совсем всех.

Дальше он продолжать не стал, но подтекст был понятен — офицер опасался, что ему не хватит людей для контроля пленных.

— В арсеналах есть накопители? Я разверну барьер для обычных людей. С Одарёнными разберёмся отдельно.

Как быстро выяснилось, артефакты-накопители у них имелись. А спустя четверть часа я уже разворачивал защитный периметр, внутри которого предполагалось разместить пленных. С Одарёнными всё было сложнее — каждого пришлось обработать той же самой печатью, которую я ранее использовал на Наталье. Только в этот раз сделав её сильнее.

Когда я покинул бывший лагерь вражеских войск, пленные были размещены внутри барьера, за спинами неподвижно застывших каменных големов. А самых ценных переместили в цитадель. Где Строгов планировал с ними побеседовать, выяснив местоположение иных отрядов и вероятность подхода подкрепления.

Последнее не исключалось — на случай появления новых сил противника, я оставил максимально чёткие и простые инструкции. Немедленно отступить в крепость, запереться и доложить мне.

Сам полковник факту моего отбытия был не слишком рад. Быстрая победа привела его в восторг, но Евгений мыслил в формате классического военачальника. Не желая лишаться самой мощной боевой единицы.

Тем не менее, сейчас он остался далеко позади. А мы мчали по лесной дороге на внедорожнике. Странное, надо сказать, он производил впечатление. С одной стороны — в Элладе не было ничего, даже близко похожего. Если не считать колесниц, конечно. Ну а с другой — автомобиль смотрелся привычно и понятно. Стоило мне попробовать усесться на место водителя, как тело сразу же вспомнило, как и что нужно делать. И опять же — это никак не могло быть памятью смертного, чью оболочку я занял.

Правда, управление автомобилем я в итоге доверил Варваре. Как внезапно выяснилось, дева умела обращаться с техникой. И потому сидела за рулём, стараясь держать машину посреди узкой лесной дороги. На моём плече блаженно пищал Харп, наслаждающийся поездкой. Я же поглядывал по сторонам, периодически пронизывая лес нитями божественной силы.

А сзади яростно мычала единственный недовольный участник поездки — Наталья Коршунова. Облачённая в глухое платье из плотной ткани и с тусклыми ядрами Одарённой. Печать, лишавшую её сил, я обновил перед самой отправкой.

Покосившись на деву, руки которой были стянуты за спиной обычной верёвкой, я развеял, и так ослабшую печать, которая не позволяла ей говорить. Посмотрел в полные ярости глаза.

— Что? Если снова кричать начнёшь не по делу — до конца дороги будешь сидеть с запечатанными устами.

Она втянула через стиснутые зубы воздух. Несколько секунд подождала, рассматривая меня. Наконец заговорила.

— Куда вы меня везёте?

Усмехнувшись, я пожал плечами.

— Домой. К папочке.

Лицо аристократки озарилось изумлением.

— В смысле? Как так, домой?

Харп восхищённо запищал, увидев прыгающую белку. И едва не сорвался с места, чтобы перехватить животное. Удержавшись на месте лишь благодаря моему приказу.

— Вот так. В вашу родовую усадьбу. Крепость, вернее. Поговорить с ним хочу.

Мгновение она помолчала, шокировано на меня взирая. Наконец снова заговорила.

— Он не станет нарушать союзнический договор. Даже ради меня.

С этим я спорить не стал. Вполне вероятно, главы родов обменялись клятвами, подтверждёнными силой. Прямо нарушить такие — невозможно. Равно как и пойти против присяги, которую дали мне последователи. Но всегда есть иной выход. Да и формулировки их обещаний могли быть не самым строгими.

— Зато может выполнять его по-своему. Например воевать с нами на сотню километров южнее.

Какое-то время она непонимающе пялилась на меня. Потом качнула головой.

— Так тоже не выйдет. Он не поступит так с Берестневыми.

Не выдержав, я рассмеялся. Заключённый союз вовсе не означаете полной лояльности до самого конца. Знала бы эта смертная, какое количество вариаций предательств в самом их разном формате, я наблюдал за свою жизнь.

— Думаю, мы с ним найдём решение.

Она яростно рыкнула.

— Отец не станет с тобой даже говорить! Просто убьёт тебя под стенами нашей усадьбы.

Забавно, но в этих её словах чувствовалась уверенность. Дева прекрасно видела разгромленные войска двух родов. Должна была осознавать, что я не такой уж простой противник. Но при этом излучала полную уверенность, что её отец справится.

Сидящая за рулём Варвара, чуть повернула голову.

— Как он это сделает? Рассмешит моего господина до колик?

Дворянка перевела взгляд на неё. Плотно сжав губы, поинтересовалась.

— Почему ты приказала одеть меня в это? Продолжение пытки?

Я вновь бросил взгляд назад, не совсем понимая претензии аристократки. Платье выглядело не самым ужасным. Длинное — да. К тому же несуразное и сделанное из плотной ткани. Но ничего, что можно было бы отнести к пыткам.

Сама Варвара, посмотрев в зеркало заднего вида, довольно улыбнулась.

— Чтобы ты больше не бегала голышом у всех на глазах.

Аристократка нахмурилась. Мельком покосилась на меня. И откинулась на спинку заднего сиденья, не выказывая желания продолжать беседу.

Впрочем, мне от неё и не было ничего нужно. Где находится родовая усадьба Коршуновых, было известно. Карта с собой тоже имелась. Автомобиль же находился под маскировочной печатью. С ней пришлось изрядно повозиться. Тем не менее, в итоге машина оказалась полностью скрыта от чужого внимания. Мы трижды проезжали мимо групп отступивших вражеских солдат и те не обращали на нас никакого внимания.

Сам автомобиль был с гербом Берестневых — закрашивать я его не стал. Судя по словам Строгова, как только мы выберемся на нормальную дорогу, там появятся посты княжеской стражи. К тому же на пути лежал участок императорского домена. Где могли встретиться дозоры войск императорского рода. Поэтому я решил перестраховаться на тот случай, если у кого-то из них окажутся артефакты, что справятся с маскировкой.

К дороге с приличным покрытием мы выбрались спустя ещё полчаса езды по лесу. После чего Варвара ускорилась, притормаживая лишь перед особенно крупными выбоинами.

Посты нам встречались целых пять раз. Да и населённых пунктов мы проехали немало. Но остановили нас только перед самой усадьбой — буквально километрах в пяти от неё. После того, как я решил снять маскировку — подумал, что лучше будет заранее предупредить вторую сторону о нашем появлении. А не сваливаться им на голову, как утренний вулканический пепел.

В этот раз пост был наполнен не княжеской стражей в расшитых золотом мундирах, а солдатами в тёмно-зелёной форме. Воинами родовой дружины Коршуновых.

Подошедший мужчина открыл было рот, собираясь озвучить вопрос. Но увидев сидящего на моём плече соболя, осёкся. Потом его взгляд скользнул по белоснежному мундиру, на котором красовался герб с тем же зверем и тот сделал шаг назад, окутавшись энергетическим доспехом.

Вздохнув, я решил остановить его до того, как смертный атакует, подписав себе смертный договор.

— Мы прибыли на переговоры. Доложи, что явился глава рода Соболевых. Сзади сидит Наталья, дочь вашего господина. Я буду ждать его самого перед воротами.

Ошарашенный взгляд солдата метнулся назад. Снова вернулся ко мне. Какое-то время он молча стоял на месте, сжимая пальцы на рукояти шпаги. И одновременно докладывая при помощи артефакта связи — я отлично видел пронзивший пространство канал связи.

Остальные солдаты разошлись полукругом, блокируя машину. А потом заговорил тот, что подошёл первым.

— Вы можете оставить здесь госпожу Наталью и уезжать. Вас никто не тронет. Если захотите проехать дальше — господин Коршунов не гарантирует вашу безопасность.

Никакого страха в его глазах не было — только растерянность и удивление. Похоже воин считал, что ему ничего не угрожает. Смертельно опасное заблуждение.

С невозмутимым видом кивнув, я указал взглядом на его людей, перегораживающих дорогу.

— Очистите путь. Я хочу побеседовать с главой рода. Передай, что его безопасность, никто тоже гарантировать не может.

Мгновение помедлив, он взглянул на подчинённых, давая тем команду отойти. И спустя секунду мы помчались дальше. Позади же послышался голос Натальи.

— Ты всё-таки идиот. Везучий и талантливый, но при этом тупой, как медведь по весне.

И вновь та же самая уверенность в голосе и эмоциональном фоне. На что она рассчитывает? По словам Строгова, у рода Коршуновых не так много действительно сильных Одарённых. И пусть все вместе, они могут доставить мне проблемы, но сейчас большинство воинов разбросаны по солидного размера территории. Сомневаюсь, что их оставили болтаться без дела в укреплённом центре родовых владений, пока идёт война.

Через несколько минут мы остановились перед самой настоящей стеной — внешним видом, усадьба Коршуновых больше напоминала крепость. Стены который были напичканы множеством разнообразных артефактов. Оборона тут была слабее, чем в горной цитадели Соболевых, но тоже неплохой. И тотальной — прикрывала комплекс построек со всех его сторон.

Открыв дверь, я вышел наружу. Слева хлопнула водительская дверь — следом выбралась Варвара. А спустя несколько мгновенией спутница вытащила пленницу, поставив ту рядом с собой.

Я же вдруг почувствовал нечто странное — как будто из-за стен потянуло знакомым оттенком силы. Совсем слабо, но узнаваемо.

На плече тонко пискнул соболь, с интересом рассматривающий створки ворот. В следующую секунду они медленно приоткрылись. И мне тут же стали ясны причины уверенности Натальи — навстречу мне шагал представитель одной из Древних рас. Кажется, здесь таких называли лешими.

Спроси кто у Вячеслава Берестнева, как он сейчас себя чувствует — глава рода вряд-ли бы смог внятно ответить. Правда желающих не находилось. Младший сын заперся в своих покоях, обидевшись на отказ отца. Тот не хотел отправлять последнего из потенциальных наследников на поле боя. Средний сын уже был мёртв. Старший — либо убит, либо в плену. Потерять младшего — старшая ветвь рода пресечётся. И тогда во главе встанут племянники, от которых старый аристократ ничего хорошего не ждал.

Ещё была дочь. Но та училась в столице. Одновременно присматриваясь к будущим женихам — они только недавно обсуждали потенциальные цели.

Никто иной к главе рода сейчас соваться не рисковал. Запросто можно было угодить под горячую руку и лишиться жизни. А сам он сидел, уставившись в одну точку и пытаясь понять, как так могло выйти? Ведь всё было практически кончено. Даже во главе Соболевых стоял нужный человек. Давший усечённую клятву верности своему роду, на что в условиях жесточайшего кризиса, никто не обратил внимания.

Относительно небольшой дворянский род вот-вот должен был сломаться, подписав договор вассалитета. А что теперь? Его старший сын, получивший кольцо Надзирающих, в плену или мёртв. Германка, на которой тот женился, нервничает и постоянно на связи со своими родственниками. Она и до того не отличалась хорошим нравом, а теперь вовсе ведёт себя, как царская особа в гостях у крестьян. Если бы не её происхождение — давно сварил бы живьём. Или солдатам отдал.

Сжав пальцы, аристократ себя одёрнул. Нельзя так думать. Сейчас просто помечтаешь, а потом встретишь где-нибудь в гостях менталиста и тот всё это вытащит так, что сам не заметишь.

Стукнув кулаком по столу, поднялся на ноги. Принявшись мерять кабинет шагами. Всё было просчитано. Брак с германцами. Договор Соболевых, который они должны были получить после их принуждения к вассалитету. Потом ещё один брак в столице и союзный договор с Домом Габсбургов.

В итоге всё это должно было привести к грандиозному триумфу — Берестневы получили бы статус Дома. В Российской империи было всего восемь таких родов. Если не считать императорского — вовсе семь. И пусть удельными князьями являлись далеко не все, власти у некоторых было побольше.

Что теперь делать? Надзирающие даже не ответили. Вячеслав предполагал, что пропажа ученика и члена Уральской ложи заставит их реагировать, но те хранили молчание. Князь своё слово уже сказал. Но ввязываться в войну на их стороне он точно не станет. Зачем ему усиливать своих же конкурентов? Даже за ту поддержку, что была оказана, Вячеславу пришлось дорого заплатить.

Да и стар был князь. Недавно опять слёг с болезнью. Глядишь, скоро на престол кто-то новый взойдёт.

Вернувшись за стол, дворянин попытался успокоиться. Судя по донесениям, основная проблема заключалась всего в одном человеке. Новом главе рода — некоем Алексее Соболеве, из младшей ветви. Непонятно, откуда у него вдруг проявился столь мощный Дар и как он его до сей поры скрывал, но факт оставался неоспоримым. Именно этот сукин сын стал их главным врагом.

Значит, стоит уничтожить его, как проблема решится сама собой.

Какое-то время Вячеслав посидел на месте, вспоминая последний доклад казначея и перебирая в голове родовые реликвии. Одними деньгами тут не обойтись — придётся расстаться с чем-то, представляющим настоящую ценность. Не хочется, но иного выбора нет. Если платить только золотом, эти люди затребуют куда больше, чем сумма, что имеется в казне.

Спустя несколько минут, аристократ определился. И потянулся к своему дарфону.