Что делать, если ты призвал Кроноса

Глава XXI

Канал связи с Лукой у меня теперь тоже имелся. Пусть совсем слабый, но тем не менее. Так что я хорошо почувствовал гнев парня, к которому щедро примешивался страх.

Харп всё это тоже ощутил. Из-за чего и кинулся к стене. Оказавшись на месте куда быстрее меня. Время я замедлил сразу, как понял, что в происходящем замешаны мои люди. Но на соболя это никак не влияло — связь между нами стала настолько прочна, что он свободно двигался в замедленном хронопотоке. Точно так же, как и я сам.

К счастью, перед тем, как начать действовать, зверь всё-таки показал мне картинку. Сразу пятеро Одарённых, трое из которых были прикрыты энергетическими доспехами. Буквально окружившие полукругом столик, занятый Варварой и Лукой.

Моему призыву не убивать, пока не станет понятно, в чём дело, зверь внял. Правда истолковал его, как обычно, на свой лад. Когда я оказался в проёме, то увидел, как в воздухе, одна за другой мелькают окровавленный кости. Харп действительно не стал убивать. Вместо этого он вырывал противникам колени.

Искра совсем недавно испытала большое напряжение — сейчас она вовсю пульсировала. Потому, я прекратил замедление времени, как только Харп закончил с последним коленом и испарив кровь на своих когтях, снова взлетел на моё плечо.

Зал тут же наполнился воплями — как оно и бывает, когда сразу у пятерых людей исчезают колени. Лука, в правой руке которого был сжат револьвер, изумлённо пялился на рухнувших смертных. Я же, приблизившись, окинул взглядом безумцев, что решили покуситься на моих служителей. Потом взглянул на Варвару. Несмотря на шок, дева уловила вопросительное выражение моих глаз.

— Они назвали нас свинопасами. А когда я ответила, начали угрожать.

Харп оскалил клыки, смотря на поверженных врагов.

— Врем-м-мя страдать!

Не успел я уловить его мысли, как соболь одним прыжком оказался на полу. И весьма элегантно использовал печать, позволяющую проходить через материальные препятствия. В этот раз зверь вырезал языки.

По сути, срезал их когтями, сразу же прижигая раны. Материализуя лишь часть одной из своих лап и сразу же мчась дальше.

В момент, когда соболь добрался до последнего, за моей спиной послышался голос Георгия.

— Значит в Лабиринте мне не показалось. Удивительный зверь…

Соболь снова взлетел на моё плечо и повернул голову к аристократу.

— Сам-м-м ты зверь. А я Харп!

Дворянин уставился на него расширенными глазами. В следующий миг за его спиной появилась фигура мужчины в костюме, на котором был вышит тот же самый герб, что изображался на тёмных мундирах пятерых слуг.

Долго рассуждать или хотя бы поинтересоваться, что тут происходит, он не стал. Обнажив шпагу, которая сразу же окуталась силой, не останавливаясь устремился ко мне.

Он был, как минимум Одарённым восьмого ранга. Возможно и девятого — энергетический доспех был настолько плотным, что я с трудом мог оценить его каркас и ядра.

Харп яростно запищал, но в этот раз я соболя благополучно остановил. Вместо этого сам потянул из ножен шпагу, напитывая её божественной мощью. Времени на формирование печати у меня не было, а защита противника была слишком мощной, чтобы пробить её чистой силой.

Впрочем, вид сверкающего оружия, слегка отрезвил аристократа. Остановившись в паре шагов от меня, тот ещё раз глянул на корчащихся от боли и мычащих смертных.

— Ты посмел напасть на моих людей? — голос у него был не самый приятный, равно как и эмоции, которые я сейчас ощущал.

— Они первыми набросились на моих, — пожал я плечами.

Тот пару секунд помолчал, присматриваясь к моему гербу. Покосился на Долгорукого.

— Ваш вассал?

Георгий, изобразив на лице сожаление, пожал плечами.

— Потенциальный союзник. Но переговоры ещё в процессе.

Стоило ему закончить, как позади зазвучал голос Воронцовой.

— А может быть наш союзник. Как уже сказали — переговоры в процессе.

Вот теперь на лице неизвестного мелькнуло выражение недоумения. Взгляд снова обратился ко мне.

— Глава рода?

Не слишком вежливый смертный. Независимо от того, с какой стороны на него посмотреть. Подняв руку, я молча продемонстрировал ему перстень, надетый на палец.

Ещё какое-то время он помолчал, видимо рассчитывая, что я отвечу голосом. Поняв, что этого не происходит, яростно оскалил зубы.

— Бросаю тебе вызов. Завтра — в восемнадцать часов.

Долгорукий громко хмыкнул. А рядом полился мёдом голос Воронцовой.

— Алексей приглашён на наш завтрашний приём. Думаю, моя бабушка захочет с ним пообщаться.

Неуравновешенный смертный, который так и не уточнил моей фамилии, с удивление повернул к ней голову. Сама дева вкрадчиво продолжила.

— Возможно наш Дом выступит посредником и вы сможете договориться? Что скажешь, Тимур?

Прежде чем тот успел отреагировать, я вклинился в беседу. Одновременно развеяв свой доспех и убирая в ножны шпагу.

— Буду рад сразиться завтра. Только оружие или силу мы тоже используем? — спокойный тон заставил всех трёх аристократов посмотреть на меня с некоторым удивлением. — Можете представиться? Чтобы я знал, кого мне придётся завтра убить.

Стиснув зубы, дворянин смерил меня взглядом. Потом тоже развеял доспех и убрал оружие.

— Тимур Карганов. Если тебе это о чём-то говорит.

Тон у меня был настолько пафосным, как будто передо мной стоял сын императора. А как только он закончил, на плече издевательски запищал Харп.

— Ес-с-сли тебе это о чем-то говол-л-лит.

Он сейчас специально исковеркал последнее слово, чтобы поиздеваться над смертным? Неожиданно.

Щеки аристократа моментально налились красным.

— Думаешь, можешь оскорблять меня через свою куклу из костей и мяса?

В следующую секунду, на пол рядом с ним рухнул мужчина. Солдат в форме Берестневых. Перепуганный, сжимающий винтовку и абсолютно точно не ожидающий тут оказаться.

Вскочив на ноги, он повёл вокруг взглядом.

— Пощадите! Не хочу назад! Выпустите! — пребывание в замкнутом пространстве, ему на пользу точно не пошло.

Карганов сделал шаг в сторону, с удивлением рассматривая солдата. А на моём плече зазвучал ехидный голос соболя.

— Он ошибал-л-лся, как и ты.

Поместить в хранилище Одарёного такого ранга, да ещё и с целым набором защитных артефактов, было практически невозможно. Но вот сам он уставился на неожиданного участника встречи с изумлением.

— Берестневы? Подкову коню в ноздри! Кто ты такой?

Удержав Харпа, который желал продолжить психологическую атаку, я для начала обратился к военному.

— Ты свободен. Возвращайся к своим господам. Скажи, что остальных пленных они получат после того, как наши людей доберутся до Екатеринбурга.

Подождав, пока смертный поверит в своё везение и помчится к выходу, я перевёл взгляд на Тимура.

— Перед тобой Алексей Соболев. Ты не ответил на вопрос по поводу оружия.

Долгорукий и Воронцова едва ли не сверлили меня заинтересованными взглядами. А вот Карганов скривил губы в усмешке.

— Только оружие. Бой на шпагах. До смерти или капитуляции.

Один из слуг, которые до того лежали на полу, всё-таки смог подлечить свои колени и подползти ближе. Судя по хлещущим из него эмоциям и рукам, что тянулись к ногам его господина, смертный рассчитывал на помощь. А получил удар плетением — острым воздушным конструктом, который насквозь пробил череп мужчины.

— Ничтожества! — бросил он, зло оглядывая остальных. — Вы изгнаны!

Не уверен, что он мог такое провернуть — перстня главы рода на его пальце не было, а судя по тем книгам, которые я читал, вот так запросто выкинуть на улицу человек мог только он. Тем не менее, четверых оставшихся слуг это ввергло в пучину полного отчаяния. Они даже мычать от боли перестали.

Карганов, скрипнув зубами, посмотрел мне в глаза.

— Увидимся на приёме. Готовься страдать и плакать, ублюдок.

Шанс ответить он мне не дал — круто развернувшись, устремился к двери. Я же, после короткой паузы, повернулся к двум аристократам.

— Аппетит испорчен. Вынужден откланяться, — коротко кивнув, я неспешно двинулся к выходу.

Около самого проёма меня догнали Варвара с Лукой. Когда мы покинули ресторан, дева тихо зашептала.

— Извините, господин. Они действительно позволили себе перейти черту, — судя по тембру, она предполагала, что стычка может стать какой-то проблемой.

На момент замолчав, оглянулась на закрывающиеся створки дверей ресторана.

— Даже жалко их немного… Без коленей и языков, изгнанные. Им теперь конец.

Сидящий на моём плече Харп высунул морду.

— Никого не жал-л-лко, никого. Надо был-л-ло им ещё л-л-локти вырвать.

Варвара тихо хмыкнула. А вот Лука согласно угукнул. Шёпотом добавив, что их можно было бы и прикончить.

Я никакого сожаления к этим смертным тоже не испытывал. Сами виноваты — не стоит поднимать свою самооценку за счёт других.

Утро началось с тишины. Вчера все вымотались настолько, что благополучно спали. Даже Харп свернулся клубком на кресле — вчера соболь набегался по кварталу, изучая новую территорию.

Перед этим мы выгрузили пятерых девушек-танцовщиц около отеля, где до сих пор проживала их группа. Смертные были шокированы — всё это время они провели посреди меховых шкур. А потом к ним ещё и свалился дилдо.

Пленных из пространственного хранилища я тоже достал. Разместив под замком в подвале. Солдат у меня пока не было. Но двери в помещении были надёжные, сигнальные печати я поставил, а ядра слабых Одарённых полностью затушил. Снова использовать силу они смогут не раньше, чем через неделю.

Вечером Матвей с Варварой доехали до ресторана, самостоятельно разобравшись с проблемой. А я провёл всё это время, занимаясь своим каркасом, обороной отеля и изучением трофея.

Дилдо — не совсем то, что я предполагал отыскать. Тем не менее, печать — есть печать. От неё остался только слабый контур, но его вышло напитать силой. А потом, когда вся схема наполнилась энергией, детально её изучить.

На самом деле, структура и правда была иной. Такого подхода к созданию печатей я до этого момента не встречал.

Что касается принадлежности к эльфийскому быту — имелись только слова Воронцовой. И по внешнему виду, предмет немного отличался от тех, что использовали люди. Судя по всему, строение женских половых органов у рас слегка отличалось.

Причина по которой Надзирающие запрещали изъятие даже пыли от артефактов, в целом была очевидной — опасались изучения новых плетений. Даже после изучения этой, относительно простой схемы, которая лишь создавала вибрации и нагревала предмет, появились идеи по поводу формирования новых печатей.

Первая половина дня прошла в переговорах с Берестневыми. Технически, всем этим занимался Строгов. Но полковник постоянно выходил на связь, консультируясь со мной. В конце концов достигнув договорённости с Берестневыми — пленных им передадут уже после того, как офицер и остальные люди Соболевых прибудут в Екатеринбург.

Следующие несколько часов я провёл за чтением книг — Софья с Лукой добрались до ближайшего магазина, привезя новую партию литературы. Плюс, расспросил Харенеева и пробежался по подшивке газет, выясняя, кто такие Каргановы и чем они могут быть опасны.

Коршунова пока оставалась под замком. Её отец не спешил выходить на контакт, чтобы договориться об освобождении дочери. Сам я инициативу проявлять тоже не спешил.

На приём Воронцовых я решил взять всех, включая пленную аристократку — к роскошному особняку, расположенному ближе к окраине города мы подъехали на двух автомобилях.

Правда, предположение о том, что мой противник немного остынет и не станет сходу бросаться в бой, не подтвердилось. Тимура, рядом с которым застыли фигуры десятка сопровождающих, я заметил сразу, как мы оказались за воротами. А стоило мне выйти из автомобиля, как аристократ устремился к нам.

— Наконец-то. Я уже подумал, ты испугался. Готов?

За прошедшее время, в нём кое-что изменилось. Сейчас каркас смертного полыхал силой. Совсем не походя на него же вчерашнего. Не знаю как, но он стал сильнее, как минимум, на пару рангов.

Тамерлан Карганов не считал себя удачливым. Да, отец оставил ему неплохое наследие. Деньги, собственность, контакты. Но чтобы всё это удержать, ему приходилось постоянно сражаться. Держать натиск, договариваться, убивать. Так случается, когда ты чужой на этот земле, а всё, чем ты владеешь, армянские предки когда-то отобрали у местных. Щедро залив кровью землю и оставив немало тех, кто желал отомстить за убитых отцов, матерей и детей.

Открытой войны с ним никто затевать не спешил. Не хотели связываться с родом, который заставит их щедро заплатить если дело дойдёт до битвы. Пусть их было не так много, но родовые секреты позволяли выставлять серьёзно усиливать кровных родственников.

Поэтому, конфликт младшего сына, который стабильно влезал в какие-то передряги, сначала не вызвал у Тамерлана ничего кроме раздражения. Дополнительные факторы риска ему никогда не нравились.

Но потом он присмотрелся к ситуации более внимательно. И прежде чем в голове Карганова сформировалось окончательное предложение, Берестневы сами вышли на связь. А у Тамерлана впервые появилась возможность не только защитить старое, но и приумножить состояние рода. Три процента от нефтяного месторождения — только на первый взгляд немного. Если посчитать объём за год, получится сумма, практически равная прибыли рода от всех иных активов.

Вячеслав Берестнев обещал поддержать и в плане политического влияния, но на это Тамерлан ставку не делал. Аристократ привык верить только тому, что зафиксировано на бумаге. А эта сфера была такой, что ни один документ не мог гарантировать поддержку со стороны другого рода. Придумать подходящий текст клятвы тоже было сложно. Максимум — обезопасить себя от удара в спину.

Но вот договор по поводу месторождения они уже составили. С одним единственным условием — победой Тимура в сегодняшнем поединке. Как только его младший сын убьёт нового главу рода Соболевых, три процента от месторождения перейдут Каргановым. Неплохая сделка.

Проблемы с Воронцовыми и Долгорукими? Возможно. В ресторане были младшие члены Домов и возможно они будут вовсе не рады гибели своего нового приятеля. Станут ли они ввязываться из-за этого в войну? Нет. Тратить ресурсы на месть — нерационально. А если попробуют действовать косвенно, так ничего страшного тут нет. К таким атакам глава Каргановых давно привык. К тому же, совсем скоро у них будет куда больше денег.

Поэтому, он впервые за последние пять лет спустился вниз, в казематы. В этот раз взяв с собой Тимура. И провёл ритуал. Теперь его сын не мог проиграть. Только не после того, как получил себе такого помощника.

Всё что оставалось — дождаться вестей о победе.