Чернокнижник из детдома

Глава 15 Или все-таки мотоцикл…

Вопросы нужно задавать тем, кто умеет на них отвечать.

Эту простую истину я осознал, как только озвучил вопрос своим парням:

— Что лучше, квадрик или мотоцикл, и почему?

Они в итоге чуть не подрались, а всё в их спорах сводилось лишь к тому, кто и на чём круче выглядит, и какие из них гоняют быстрей. Ну, и про девчонок высказались, как без этого…

Угу, как раз те три характеристики, которые меня мало интересуют.

Мне бы до местных Пробоев добраться. А они здесь, в Уссурийске, относительно недалеко расположены. До ближайшего чуть больше сотни километров, и ещё парочка имеется, но до них уже дальше. Самый далёкий, так и под двести километров выйдет, если по витиеватым сельским дорогам расстояние измерять.

Дороги… Ну, как сказать дороги. Почти половина на асфальт, весьма спорный, так как он был редко подвержен ремонту, а вторая половина — грунтовки, а то и вовсе лесные тропы, если приспичит прямо таки к границе Пробоя подъехать. Но это уже вряд ли. Там проще пробежаться.

Вот примерно с такими вводными я и посетил поутру мотосалон на окраине города.

Когда-то давно этот ангар видал лучшие времена.

Внутри скучал мужик, под сороковку, и выглядел он для своих лет он совсем неплохо. Этакий поджарый, с обветренной мордой и довольно живыми глазами.

— Кого-то потерял, парень? — оторвался он от кофе и телефона, на котором что-то просматривал.

— Угу. Где-то тут мог быть консультант, а то я не совсем понимаю, что мне нужно.

— Это ты про что сейчас? — соизволил он таки оторваться от телефона.

— Про моцики, или квадрики. Я ни в том, ни в другом ни бум-бум, а надо.

— Решил громко попердеть по вечерним улицам? — осклабился мужик.

— Не, мне бы для дальней дороги. Что-то простое и надёжное.

— Уже интересно, — отложил он телефон в сторону, — Чай или кофе будешь?

— Смотря, что у вас лучше.

— Нормальная у меня кофемашина, — нахмурился продавец.

— Значит, кофе. С ложкой сахара. Молока не надо.

— Его и так нет, — сварливо заметил он в ответ.

— Короче, ситуация следующая. Мне надо будет кататься к границам Пробоев. Дороги там — жопа. Но начать туда ездить я собираюсь с начала весны. А пока мне хотелось бы немного транспорт освоить. Я ещё никогда ни на чём сам не ездил, но уже понимаю, что пора обучаться, и как следует.

Ещё бы я не понимал. В моём мире деревенских парней по два месяца учили, как в седле правильно держаться, и то из них наездники так себе выходили. А в этом мире, с их скоростями, вопрос сложней выглядит, по крайней мере на первый взгляд.

Это я к тому, что не хочу выглядеть, как белоручка, которого впервые посадили в седло. Если что — конь вполне может за оружие сойти, если им умело управлять. Может и тут, с их мотоциклами такое возможно?

— В наездники собрался или научиться реальной езде хочешь? — поставил передо мной мужик пластиковый стакан с кофе на столик, и этак, с интересом на меня уставился.

— Хочу попробовать, — осторожно ответил я, заодно отмечая, что судя по аромату, кофе далеко не плох, — Думаю, несколько серьёзных уроков мне не помешают.

— У тебя есть телефон? — как-то довольно легко срисовал продавец, что я из детдома.

— Угу, — вытащил я свой девайс из кармана.

— Тогда сфоткай вот эту визитку. Созвонишься сам, скажешь, от меня. Там тебе и про моцики расскажут, и по кроссовой трассе дадут прокатиться, пусть и не сразу.

— Вообще-то, я ещё про квадроцикл думал, — попытался я возразить.

— Так и думай, кто тебе мешает. Где-то по песку погонять, вдоль воды, с подругой сзади — самое то. А вот на дальняк на нём… Кувыркнёшься ведь. Квадрики это умеют. У меня по сервису ещё ни один свыше двадцати тысяч не проехал. За пять лет. Не догадываешься, почему?

— Все угробились?

— В точку!

— Спасибо! Меня всегда убеждали весомые аргументы, — поблагодарил я продавана, который не стал толкать мне дорогие модели квадроциклов, сразу пояснив их основной недостаток. Смертельно опасный.

— А ты пока присмотрись к мопеду. Довольно хитрому. Пошли покажу, — чуть ли не силой выдернул мужик меня из-за стола, и повёл куда-то в тёмный угол ангара, — Смотри. Очень неплохая китайская копия. Все детали, кроме заднего колеса, бьются один в один с KTM, а это очень серьёзный европейский бренд. У них нет ни одной неудачной модели уже не один десяток лет.

— И с какой скоростью я на нём буду пенсионерить? — обозрел я невеликие ТТХ довольно большенького мопеда.

— Девяносто километров в час обещают, вот только я честно тебе скажу, что у нас, в Уссурийске, ты вряд ли отыщешь дорогу, где так погонять можно. А на загородных трассах, тем более. Там в асфальте дыр, что по колено, чуть ли не на каждом километре полно. Догадываешься, что будет, если ты на моцике такую передним колесом найдёшь? Пошли ещё пару моделей покажу.

И показал, с весьма дельными пояснениями.

— Так, у меня уже голова закружилась. Давайте итоги подводить. Что под мои замыслы, по вашему мнению, подпадает?

— Мопед, на сто двадцать пять кубов, но у него на движке пятьдесят выбито, так что хоть сейчас можно за руль без документов. Модель Трейл — триста. Это эндуро, но его лучше после обучения пробовать. А так — достойная копия КТМ. И ещё есть индийский мотоцикл. Хорош тем, что его миллионными тиражами выпускают, и он надёжнее швейцарских часов. Двести пятьдесят кубиков, расход бензина два литра, и скорость сотка. Вид классический, посадка удобная. С внедорожностью — так себе, но можно будет резиной поиграть, сменив на внедорожную. По крайней мере низкие обороты он нормально держит, а значит не заглохнет в той же луже грязи. Так что сам выбирай. Мопед с индусом почти в одну цену идут, но с мопеда я скидку тысяч в десять дам, а эндуро — двести пятьдесят тысяч, и тут уж я нисколько уступить не могу.

— Хех, а на ценнике написано было двести сорок девять девятьсот, — поддел я его, чисто ради фана.

— Так это же акция была. Вчера закончилась, — выдал он мне в ответ, даже не дрогнув лицом.

Вот это юмор… Уважаю. Я пока так и не научился шутить с каменной мордой лица.

Что в итоге… Я пока так и не понял.

Чисто теоретически я хоть завтра могу купить большенький внедорожный мопед, на который мне денег хватает, и даже переобую его в колёса с шипами. Соблазн? Ещё какой… Там не просто так объём движка выбит — для него никаких прав не надо. Прямо сейчас садись и езжай!

Но нет, начну с обучалки. Узнаю, чему мотоциклистов — кроссовиков учат.

Видяшки я на телефоне посмотрел, понятное дело, но финтить в поворотах и летать с трамплинов на мотоциклах пока не готов, хотя выглядит всё задорно. У мастеров. Но это не совсем моё. Мне бы по относительному бездорожью из точки А в точку Б без забот добраться. Пока что, на колёсах. А уж потом я покажу этому миру, как умеет работать магия Пространства! Там уже не моцик будет меня возить, а я его. Чисто, чтобы был, и мне не приходилось объяснять, как я сюда добрался.

Поблагодарив продавца-консультанта за исчерпывающую, хоть и немного циничную консультацию, я отправился обратно в детдом, обдумывая варианты. В кармане у меня лежала визитка с контактами мотошколы.

— «Начну с азов, — твердо решил я, — И лишь потом буду выбирать, что купить».

Однако едва я переступил порог приюта, как мои планы немедленно были скорректированы. Меня поджидала делегация. Причем не из парней, а из девочек. Во главе с Иринкой и Тамарой, а сзади робко топтались те самые две блондинки-сестры, которых я видел ранее.

— Саш! — решительно шагнула вперед Иринка. — Надо поговорить.

— Опять про «под твою руку»? — вздохнул я, предчувствуя очередной разговор о тонкостях местной иерархии.

— Нет! — она покачала головой, и в ее глазах читалась не игра, а настоящая озабоченность. — Про работу. Швейную.

Мой интерес тут же проснулся. Я кивнул и повел их в свой кабинет-кладовку. Четверо девушек втиснулись внутрь, создавая ощущение полной занятости пространства.

И они пахли. Сильно. Каждая надушилась, не понять для чего, и источала свои ароматы, кто во что горазд.

— Ну, рассказывайте, — уселся я на свой стул.

— Людмила Аркадьевна привезла новые заказы, — начала Тамара, обычно молчаливая. — Палатки мы доделали, она их забрала, деньги Светке отдала. Вроде, все нормально.

— Но? — почуял я подвох.

— Но она привезла не ткань, а… кожу, — вступила Иринка. — И мех. И сказала, что это пробный заказ от какого-то частного магазина. Нужно сшить муфты и рукавицы. А мы… мы не умеем с кожей работать! Иглы ломаются, строчки кривые получаются. Светка орет, что мы все тупицы и она из-за нас денег лишится. Та тетка-инструктор говорит, что это сложно и нужно специальное оборудование, а наша бабушка заболела.

Я закрыл глаза на секунду. Вдохнул — выдохнул. Кстати, рекомендую. Помогает.

Естественно. Первый же успех, и сразу заказ повышенной сложности. Людмила Аркадьевна явно решила проверить нас на прочность. Или на неустойку? Ну-ну…

— Оборудование? Какое именно?

— Нужна специальная машинка, для кожи. Или очень мощная промышленная, — пояснила одна из блондинок, Лена или Алена, я их пока путаю. — И еще клещи для установки люверсов… это такие металлические колечки.

— И сколько это все стоит? — спросил я, уже мысленно прикидывая остатки от медного слитка.

Девочки переглянулись.

— Людмила Аркадьевна сказала, что новая машинка — тысяч пятьдесят, а беушная — тысяч двадцать. Но что из бывших, она не рекомендует, там износ большой.

Пятьдесят тысяч… Сумма немалая, но и не запредельная. Вопрос в целесообразности. Стоит ли вкладываться в это направление? Кожа… В принципе мне она скоро на доспехи понадобится, да и на костюм для езды на моцике может пойти.

— А если мы откажемся от этого заказа? — поинтересовался я.

— Людмила Аркадьевна сказала, что тогда она будет считать, что мы несерьезные, и больше заказов не даст, — тихо сказала Тамара. — А палатки… палатки она уже отдала другой бригаде, которая подешевле согласилась шить.

Вот так просто. Никакой благодарности за спасенный контракт. Жесткий, деловой подход. В каком-то смысле я ее даже зауважал за это. НО это ей аукнется. Обещаю.

Я посмотрел на девочек. На их напряженные, испуганные лица. Они только-только поверили, что могут зарабатывать честно, и вот их мир снова рушился.

Да, мир бизнеса жесток и переменчив. И к этому, порой, невозможно привыкнуть.

— Ладно, — выдохнул я. — Разберемся. Сначала давайте посмотрим, что у нас есть.

Мы прошли в помещение, выделенное под швейный цех. В воздухе витал запах кожи. На столах лежали раскроенные куски плотной черной кожи и серого меха. Светка, багровая от злости, тыкала пальцем в кривую строчку на одной из муфт.

— Ну что, шеф, пришел на наш позор посмотреть? — язвительно бросила она мне. — Иглы только что двадцать штук сломали, нитки порвали! Кожу испортили!

— Успокойся и не истери, — холодно остановил я ее. — Криком делу не поможешь. Покажи мне эту машинку, на которой вы пытались шить.

Она показала на обычную бытовую машинку, которая сейчас выглядела совсем убого.

Я подошел, потрогал кожу. Да, плотная, жесткая. Обычной машинке такая не под силу. Мне нужен был другой подход. Технический. Или магический.

Мысленно я пролистал каталог своих знаний. Усилить иглу? Сделать нить прочнее? Это возможно, но потребует постоянного расхода сил и моего присутствия. Не вариант.

— Хорошо, — сказал я, обращаясь ко всем. — Заказ мы не срываем. Ищем вариант.

Я достал телефон и набрал номер Всеволода Степановича. Если у кого и могла быть информация о списанном промышленном оборудовании, так это у него.

— Александр? — на том конце провода быстро сняли трубку. — Рации просто великолепны! Я…

— Всеволод Степанович, мне нужна информация, — без предисловий перебил я его. — Нужны промышленные швейные машинки, для кожи. Беушные, недорого. Может, на каких-то армейских складах пылятся? Или вы знаете, где их можно раздобыть?

Наступила пауза.

— Для кожи? — переспросил Всеволод. — Хм… Странный запрос. Дай подумать… Есть пара контактов. Люди, которые занимаются утилизацией старого оборудования. Спрошу сейчас. Жди. Перезвоню.

Я поблагодарил его и положил трубку. Девочки смотрели на меня с надеждой.

— Пока он ищет, попробуем по-другому, — сказал я, подходя к машинке. — Дайте мне самую толстую иглу и прочную нитку.

Мне подали. Я вставил иглу, заправил нить. Но прежде чем начать шить, я на секунду коснулся пальцами и иглы, и нити, и самого механизма машинки. Это был не ремонт, а тончайшая манипуляция. Я не усилил металл, а лишь на несколько часов временно изменил его свойства, снизив трение и увеличил проходящей нити предел прочности на разрыв. Эффект «смазки» и «упрочнения». На такую мелочь сил ушло совсем немного.

— Попробуй сейчас, — кивнул я Светке.

Та, скептически хмыкнув, села за машинку, подложила под лапку обрезок кожи и нажала на педаль. Машинка, которая до этого скрежетала и останавливалась, теперь заурчала ровно и уверенно. Игла легко прошила кожу, оставляя за собой идеально ровную строчку.

В комнате повисла тишина, нарушаемая только мерным стуком машинки.

— Как…? — прошептала Светка, широко раскрыв глаза.

— Видимо, просто правильно настроил, — пожал я плечами, делая вид, что так и надо. — Работайте. Но аккуратно, без фанатизма. Этого вам хватит, чтобы доделать пробную партию.

Девчонки переглянулись, глядя на меня с каким-то суеверным страхом и уважением. Я вышел из комнаты, оставив их разбираться с внезапно «починившейся» техникой.

Проблему это решало лишь временно. Нужно было найти нормальное оборудование. Но сейчас я был доволен.

Потихоньку справляюсь, решая задачи.

Я не только нашел подход к транспорту, но и смог помочь своим подопечным. Пусть и не совсем честными методами. Да что там — совсем не честными, но других вариантов у меня не было.

И почему-то я был уверен, что Всеволод Степанович мой звонок не забудет. А там, глядишь, и с мотоциклом вопрос решится. Ведь человек, который чинит секретную армейскую связь, наверняка заслуживает небольшой скидки на получение водительских прав. Всего-то — на мотоцикл!

Лиходеев заметил мой Дух.

Радиогуру, наши якобы сторожа, сладко спали в своём домике, и один из них обнимал во сне пёселя, который по их утверждениям, всё и всегда слышит. Этакий «звоночек» А вот и нет. Спит, собака…

Ладно. То, что вопрос с охраной детдома остался не решённым — стоит признать, как факт. Слишком уж эпичный фейл у наших сторожей случился.

К нам пятеро сомнительных личностей через забор лезут, а наша охрана, включая «сторожевую собаку», ни ухом, ни рылом не ведёт.

Тонкий, почти неосязаемый импульс тревоги от моего беса-наблюдателя пронзил сознание, выдернув из размышлений о швейных машинках и мотоциклах. Я мгновенно сосредоточился. Пять фигур. Движутся быстро и целенаправленно, огибая главный корпус, направляясь к тому самому крылу, где находились наши мастерские и жили девочки.

Это не бандиты Раздрая. Те действовали бы наглее. И не Светлов — у него методы тоньше. Значит, кто-то новый. Или старый, но обиженный. Банщики, оставшиеся без «товара»? Весьма вероятно.

Мысль о том, что эти ублюдки пришли за девочками, вызвала во мне холодную, беззвучную ярость. Они посмели прийти сюда. На мою территорию.

— «Отвлекай и сообщай», — мысленно приказал я бесу.

Призрачная тень тут же метнулась к первой фигуре, начав виться вокруг его головы, вызывая непонятный дискомфорт и заставляя его оглядываться.

У меня не было времени будить стариков или поднимать тревогу. Да и не нужно. Это был мой дом. Моя крепость. И я сам разберусь с незваными гостями.

Я вышел из спальни и быстрыми, бесшумными шагами двинулся им навстречу, сливаясь с тенями коридора. Они уже были внутри, пройдя через незапертую дверь в подсобке — еще одно упущение нашей «охраны».

— Где тут у вас девки живут? — услышал я грубый шепот. — Быстро показывай, кому сказал! — поймали бандиты кого-то из малолеток, некстати решившего сгонять в туалет.

Трое стояли в полумраке главного холла, растерявшись на секунду из-за странного ощущения, которое нагнал на них бес. Я использовал эту паузу.

— Вы кого-то ищете? — спросил я спокойно, выходя из тени.

Мужики, одетых в темные спортивные костюмы, резко обернулись. Лица, не обремененные интеллектом, но физически все крепкие. Один, похоже, главный, с шрамом на щеке, оценивающе меня оглядел.

— А ты кто такой? — буркнул он, глядя на тех двоих, что к ним вернулись.

— Сторож, — соврал я. — Ночной смотритель. А пропуск у вас есть?

Они переглянулись и фыркнули.

— Пропуск у нас вот, — один из них похлопал себя по карману, откуда торчала рукоять какого-то инструмента, может, монтировки. — Свали, пацан, дело у нас тут есть.

— Дело, говоришь? — я сделал шаг вперед.

Воздух вокруг меня сгустился, заряжаясь силой. Я не собирался тратить ее на яркие заклинания. Только на усиление. Скорость. Реакцию. Прочность собственных костей и мышц. — Ваше дело — убраться отсюда. Пока целы.

Шрам рассмеялся, но смех его был нервным.

— Слышишь, Михалыч, ночной смотритель нас пугает! Давай, пацан, проваливай, а то…

Он не успел договорить. Я не стал ждать, пока они решатся напасть. В ситуациях «пятеро на одного» побеждает тот, кто бьет первым.

Я рванулся вперед. Не бегом, разрывая связки, а этаким плавным, стремительным скольжением. Первый удар — ребром ладони в горло тому, кто был ближе. Беззвучный хрип, и человек оседает, хватаясь за шею. Разворот, блокирую вскинутую монтировку, ломая запястье нападающему с хрустом, который громко прозвучал в тишине холла. Боль — отличный деморализатор.

Остальные трое, включая Шрама, на секунду остолбенели. Они не ожидали такой скорости и жестокости. Этой секунды мне хватило. Удар ногой в колено третьему — он падает с воплем. Четвертый отшатывается, но я хватаю его за куртку и с размаху бью головой о бетонную стену. Не до смерти. Но спать он будет долго.

Остался один Шрам. Его глаза были полны ужасом. Он видел, как за считанные секунды его четверых товарищей, проверенных не в одном деле, превратили в хнычущую и стонущую груду тел.

— Ты… ты кто? — просипел он, отступая и натыкаясь на стену.

— Я тот, кто здесь Закон, — повторил я свою любимую фразу, подходя к нему. — Кто вас прислал? Банщики?

— Да пошёл ты! — он попытался выхватить нож, но моя рука поймала его запястье раньше.

Хруст. Нож с глухим стуком упал на пол.

— Не угадал, — я наклонился к его лицу. — Спрошу в последний раз. Кто?

Боль и животный страх сделали свое дело.

— Свет… Светлов… — выдавил он. — Сказал, проучить надо… пацанов… и девок… чтобы знали… свое место…

Светлов. Значит, он все-таки решил, что я ему перешел дорогу. Или просто показал, что его предложения не обсуждаются. Дешевый прием — нанять гопоту для устрашения. Или… Или это он бани крышует?

— Передай Светлову, — сказал я тихо, так что слышал только он. — Что в следующий раз я приду к нему сам. И мы поговорим. Без посредников. А теперь… катись отсюда. И забери свой мусор.

Я отпустил его. Он, держась за сломанную руку, пулей вылетел в дверь, даже не оглядываясь на товарищей. Те из них, кто мог двигаться, поползли вслед за ним. Остальных я выкинул во двор и закрыл дверь на щеколду.

Я остался стоять в опустевшем холле, отходя от выброса адреналина и потраченной магии. Вокруг пахло потом, страхом и мочой.

Из темноты коридора вышли Иринка и Тамара. Похоже, они все слышали. Их лица были бледными, но глаза горели.

— Саш… — начала Иринка.

— Всё, — перебил я ее. — Мы разобрались. Идите спать.

Они послушно кивнули и исчезли в темноте.

Я подошел к двери, запер ее на все запоры, которые нашел. Потом поднял с пола забытый нож. Дешевый, китайский ширпотреб.

— Непорядок, — подумал я, сжимая рукоять трофея. — Охрана не справляется. Светлов, козёл, решил проверить меня на прочность. Девочки зависят от капризов швейной мастерицы. Со всем этим нужно что-то решать. Желательно — комплексно.

Проблемы нарастали, как снежный ком. Но глядя на отступавшие в ночь тени, я чувствовал не страх, а холодную решимость. Они думали, что имеют дело с пацаном из детдома. Они ошибались. Они столкнулись с чернокнижником. И очень скоро они это поймут.

Первым делом с утра — серьезный разговор со сторожами. А потом… потом, возможно, стоит позвонить Всеволоду Степановичу. Не только по поводу швейных машинок. Ему наверняка будет интересно узнать о попытке нападения на объект, где ремонтируют секретную армейскую связь. Пусть потом Светлов попробует объясниться с ним. Этак даже неофициально. По-мужски.

Я посмотрел на нож в своей руке. Да, определенно. Мирное сосуществование заканчивалось. Началась война. И я был готов к ней.