Брак на заказ

ГЛАВА 20

Снег усиливался, и погода портилась даже не с каждым часом, а с каждой минутой всё сильней.

Потому по пути мы если бы и хотели, то обсудить уже ничего бы не получилось. Да и когда ввалились в тёплое и почти пустое помещение кафетерия, пахнущего древесиной и кофе, то больше отряхивались от налипшего снега и растирали закоченевшие пальцы.

Молодой высокий официант принял нашу верхнюю одежду и провёл к столику, оставив книжку меню.

Честно — это заведение, несмотря на то, что, судя по всему, было новым и ещё не собрало своих постоянных посетителей, нравилось мне больше. И если я вдруг решу остаться в столице или ещё когда-нибудь сюда вернусь после завершения задания, то в небольшой кафетерий «Жемчужное сияние» я непременно загляну — и не раз.

Сама атмосфера заведения располагала к задушевным беседам, откровениям и немного меланхоличному настроению. Да и те несколько посетителей, что тихо переговаривались за соседними столиками, хоть и были по виду студентами и институтками, а выглядели гораздо воспитанней и спокойней, чем развязные компании в кафетерии «Утренняя заря». Да и миссис Стоун… Как-то в прошлую нашу встречу она на меня произвела гораздо лучшее впечатление, нежели сегодня. Пусть у её предложения и было двойное дно, но она хоть вела себя, как подобает воспитанной леди, а не рыночной торговке.

— Кофе и коньяк, — заказала я, не глядя в меню.

— А это не… слишком? — робко поинтересовалась Вивьен.

— Да, вы правы. После кофе я не могу уснуть совершенно. Лучше на ночь его не пить. Молодой человек, пожалуй, лучше вместо кофе — шоколад.

— Есть наши фирменные шоколадные конфеты, — тут же затараторил официант. — Мы готовим их сами, из какао, привезённого…

— Вот и отлично, — совершенно невоспитанно перебила я желающего втюхать мне побольше товара официанта, вдруг осознав, что он жутко меня раздражает. — Несите то, что у вас там есть.

И, похоже, тон, которым я это сказала, был таким, что официант умолк и испарился.

— Я вообще-то редко срываю дурное настроение на обслуживающем персонале, — стушевалась я под осуждающим взглядом моей спутницы.

— С каждым может случиться. У меня ранее тоже были подобные всплески, — призналась Вивьен, взяв в руки салфетку и принявшись её комкать и теребить. Кажется, разговор для неё не очень приятен. — Ещё когда у меня только появились первые ростки магии.

О! Так эта птичка не так уж и проста, оказывается.

— Наверное, вы всё же побрезгуете моим обществом, когда узнаете, кто я на самом деле, — вымученно и грустно улыбнулась девушка. Интересно, что бы она сделала или сказала, если бы узнала, с кем сидит за обеденным столом и кому изливает душу? Точно бы не обрадовалась.

— Оставьте! Поверьте, я довольно эксцентричная особа, и у меня в доме порой собирается за партией в покер весьма… хм… разношёрстная компания.

— А так и не скажешь! — рассмеялась Вивьен. — С виду вы вполне приличная, благовоспитанная мисс.

— У всех есть скелеты в шкафу, — подмигнула я повеселевшей подруге. — И чем благовоспитанней мисс, тем больше её скелет, и тем тщательней она его прячет.

В этот момент официант вернулся с заказом и расставил на столе вазочку с конфетами и два бокала недурно пахнущего коньяка. Похоже, у него есть шанс называться первым и единственным неоспоримо хорошим, что приключилось с нами за сегодняшний день. Потому я подняла бокал и произнесла:

— За наши скелеты. И всё же хоть иногда их нужно выгуливать, дабы жизнь не становилась пресной.

Вивьен на это звонко рассмеялась и выпила несколько глотков. После задохнулась и, обмахнувшись ладошкой, забрала из моих рук предложенную конфету.

— Кушайте, мисс, — посоветовала я, заедая выдержанный напиток отменным шоколадом. Всё же официант, пусть и лил много ненужной воды, а насчёт конфет не соврал.

— Ох, даже не предполагала, что это… о мать Окаш, кажется, я напилась жидкого огня.

— О! Это вы ещё островитянский ром не пробовали.

— Полагаю, и не попробую. Благо вы меня предупредили, — улыбнулась Вивьен и, переведя дыхание и немного погрустнев, продолжила тот самый рассказ, к которому подходила со всех сторон и так до него и не добралась. — Я из опального рода.

Вот оно, значит, что…

Опальный род — это ещё хуже, чем честные воры. То есть не хуже, а с ними просто не хочет иметь дело высшая знать, а с низами им дело иметь запрещает родовая гордость. Оттого они оказываются в настолько невыгодном положении… хоть вой, одним словом. Вроде и аристократия, но никто с тобой не знается. Потому совершенно понятна реакция миссис Стоун на Вивьен. А если между женщинами ещё и имел место быть конфликт… В общем, удивляться совершенно нечему.

— Столетие тому, — между тем продолжала Вивьен, — между моим дедом и монархом случился конфликт. Никто не знает, в чём была его суть. Одни утверждают, что дело в полных противоречия взглядах на внешнюю политику, другие — что дед был нечист на руку… но поверьте, наш род не беден. Притом настолько, что спустя столетие опалы мы ещё способны себе ни в чём не отказывать. Благо наше имущество не интересовало короля. Скорее… это, конечно, крамола… — поджав губы, протянула девушка. — Но… В нашем роду рождались самые сильные маги-стихийники. А именно — маги огня. Как-то безумная тётушка Лизбет проговорилась, что в молодости от неё хотел ребёнка сам король. И возможно, это можно было бы списать на безумие тётушки, но… Весь род лишили сил, магия с тех пор под печатями, а тётушке запретили выходить замуж и иметь детей. Так прописано в приказе короля. А поскольку помиловать нас никто не подумал и прошения отправляются, как в небытие, то мы и по сей день — опальный род, лишённый магии. И даже такие маленькие шалости, как энергетические вестники, мне могут вылиться в виселицу.

— И замуж вам тоже нельзя? — спустя несколько ударов сердца спросила я.

— Почему же? Можно! Но кому я такая нужна? Моему отцу очень повезло купить себе невесту у обнищавшего рода, который от неё тут же отказался… Мне так не повезёт. А даже если вдруг… Я бы не хотела обрекать своих детей на подобную участь.

Как-то печально.

Вот что можно на такое сказать? Это как утешать безрукого, уверяя, что у него всё будет хорошо. А ведь рука не вырастет снова. Так что всё хорошо быть не может. А посоветовать научиться с этим жить? Так она и сама этому уже научилась за столько-то лет.

Грустно.

Потому я сделала единственное, что было в моих силах — махнула официанту и заказала ещё пару коньяка. Иногда это помогает забыть о бедах.

Но не успел паренёк принести заказ, как входная дверь скрипнула, впустив холод и метель, и на пороге кафетерия появился тот, кого я совершенно не ожидала увидеть — мистер Роберт Коллинс. Жив-здоров и, кажется, пришёл он к нам. Точнее, к мисс Вивьен…

Проклятье! А ведь я была почти уверена, что вестника красавица Вивьен отправляла начальнику следственного отделения, а не старшему следователю. И всё бы ничего, но почему мне так паршиво на душе от мысли, что между этими двумя что-то может быть? Да что там… Одно такое предположение — и меня бросало в жар, и появлялись совершенно не присущие юной девице мысли, и хотелось крови. Оч-чень странная реакция.

Я даже Раша так не ревновала никогда. А он, можно сказать, самый родной мне человек, а не чужой дяденька-следователь, который, узнай обо мне правду, и пяти ударов сердца думать не будет, прежде чем упечёт меня в казематы. И забудет, едва меня вздёрнут на рыночной площади…

И эти мысли так ярко обрисовали ширину и глубину пропасти между мной и мистером Коллинсом… И сколько бы чая я ему ни подавала, пока он валялся в горячке, сколько бы примочек ни приклеила на лоб — я всё равно останусь просто воровкой, аферисткой… преступным элементом, засоряющим улицы столицы. И что бы там кто ни говорил, а даже у Вивьен из опального рода шансы выстроить с мистером старшим следователем нечто большее, чем деловые отношения, посерьёзней, чем у меня. Да и стоит ли в принципе к кому-либо привязываться? Тётя Роза говорила, что если ты хочешь пострадать — доверь своё сердце мужчине. А я не хочу страдать. Правда, та же тётя Роза всегда добавляла, что без этих страданий жизнь пресна, как суп из сапога.

Ладно! Тьма с ним.

Рассуждения о высоких чувствах — очень хорошо, конечно. Но мне бы делать ноги отсюда, да побыстрее. Ибо Роберт Коллинз — не Макс Стоун. Его фальшивым акцентом и каплями в глаза не обманешь. А если мистер Коллинс задастся вопросом, с какого перепугу я решила поиграться в переодевания, то я, как ни странно, не смогу найти и приблизительно похожего на правду ответа.

Проклятье! Это тоже минус. Потому как ранее у меня проблем с воображением не бывало. Как же плохо на меня влияет работа в следственном комитете…

И вдобавок ко всему прочему руки снова начали зудеть так, что я едва могла сдержаться, чтобы не начать их скрести совершенно невоспитанно и на глазах у всех присутствующих.

— Добрый вечер, дамы! — чуть склонив голову, поздоровался мистер Коллинс, приблизившись к нашему столику и подтвердив все мои догадки и опасения одним махом. А я совсем скисла и почти потеряла лицо.

Да что ж такое? Так я сама себя выдам с головой, не имея ни единого шанса вывернуться и остаться в дамках!

— О, Роберт! Как я рада, что ты всё же нашёл время на встречу! — не совсем чётко — всвязи с играющим в крови виноградным алкоголем — произнесла моя новоявленная подруга. Точнее, подругой она была мисс Торхейм. Так что непосредственно моя совесть кристально чиста. — Я уже думала, что её придётся отложить.

— Я ведь обещал! А ты слишком давно меня знаешь, чтобы сомневаться в том, что я исполню обещанное, — ой, какие громкие слова! Но нужно запомнить. Возможно, у меня получится вытянуть из Роберта обещание и проверить — так ли он придерживается своих собственных правил.

— Ах, простите мне мою бестактность, — спохватилась Вивьен. — Это моя новая подруга — мисс Силин Торхейм, она в столице проездом. Увы! Право слово, редко найдёшь настолько родственную душу. А это замечательный человек и талантливейший следователь королевства — мистер Роберт Коллинс.

На что мой условно новый знакомый улыбнулся и склонил голову, как истинный джентльмен. И куда девался желтушный, вечно усталый и хронически куда-то спешащий следователь?

К слову, вот тут мне подумалось, что не так уж и несчастен и беден мистер Коллинс, раз смог обзавестись такими манерами. Что-то мне подсказывало, что даже Макс Стоун со всей напыщенностью и кичливостью своей родословной вряд ли выдерживал все манеры в присутствии двух дам с сомнительным положением в обществе. Я так вообще бездна знает кто. Так кто же на самом-то деле наш господин старший следователь, человек с манерами лорда и единственной форменной курткой?

Проклятье! Вот нужно будет обязательно навести о нём справки. Раша попросить, что ли? Хотя нет! Он и так изгваздался уже… Не дай мать Окаш, опять вляпается. Не уверена, что смогу снова его вытащить с того света. Сама, наверное…

Мистер Коллинс прочистил горло, и я поняла, что он так и стоит, ожидая от меня хоть какой реакции, а я внимательно изучаю пуговицы его куртки.

Нет. Это просто невыносимо.

И я, идиотски хихикнув, протянула руку, молясь только о том, чтобы у меня рукав некстати не задрался.

— Рад знакомству! — о, а Роберт тоже умеет врать, не моргая.

Как он может быть мне рад вообще, если я испортила ему свидание?

— Взаимно, мистер Коллинс. Я рада была знакомству и с вами, и с Вивьен, простите мне мою фамильярность. И тем прискорбней с вами так скоро расставаться…

— Неужели, — чуть не подпрыгнула новоявленная подруга. — Возможно, ещё выкроите хоть четверть часа? Мне кажется, мы только сдружились.

— Я бы с радостью, — чуть не разрыдавшись, ответила я. — Но мне уже скоро выдвигаться в путь, а я даже не удосужилась собрать свои вещи, простите за подробности. Но я буду рада видеть вас у себя в гостях…

— Ох, увы, мне нельзя покидать столицу. Но ведь вы обязательно ещё посетите Лейдрен? Потому Шеронский переулок, дом 5. Обещайте мне остановиться у нас в следующий ваш визит! Обещайте.

О великие боги! Ну откуда берутся такие д… дамочки, приглашающие первую попавшуюся встречную к себе в гости, ни беса о ней не зная? А?! Мне даже немного жаль её! Но без вот таких вот мадам у нас бы не было заработков…

— Обещаю с вами обязательно связаться! — улыбнулась я, заметив пронизывающий чуть не насквозь взгляд следователя. Вот он бы меня точно домой не потащил. Чувствует, что не так я безобидна, как хочу казаться. Фальшь чувствует. А это для следака качество отменное. Как ни печально для меня.

— Всего хорошего, мисс Торхейм! — довольно прохладно попрощался Роберт. — Жаль, что наше знакомство оказалось столь коротким.

Слава матери Окаш, что оно оказалось настолько коротким. Иначе мне точно было бы несдобровать.

— Хорошего вечера! — пожелала я, удаляясь.

Жутко хотелось оглянуться. Но в какой-то миг я поняла, что не смогу смотреть спокойно на эту воркующую парочку. Просто не смогу.

Потому уверенно и быстро покинула кафетерий, буквально вылетев в холод и метель. И невероятно радуясь тому, что никто не увидит ни выражения моего лица, ни проступивших на нём эмоций, ничего…

Пусть вся эта досада останется этой метели. Чувства плохо сказываются на работе. А в моём случае плохо работать — просто смертельно.