Бояринъ из куна-чакры – 2

Глава 14

— Яша, Яша! И как же вы так феерически ошиблись? Таки переоценили силы? Так я вам скажу — не надо драться с девочками! Начинайте с детей! Справитесь с детским садом, потом подучитесь и рискнете поколотить начальную школу — так потихоньку и научитесь! В учебе главное — не переоценивать силы. А что ж вы сразу на девочек? Нельзя так сильно рисковать. Так и ноги переломать можно…

Яков Вассерман угрюмо сверкал глазами из глубины инвалидного кресла, но помалкивал. Когда дядя Миша переходит в режим карикатурного Мойши, лучше свое мнение держать при себе. Еще лучше его вообще не иметь.

— Миша! — вступился добросердечный дядя Лева. — Не дави на мальчика! Ему и так досталось и на орехи, и на конфеты. Видишь, он сидит с жалобным видом, чего тебе еще надо? Он хотел немножко пошутить с девочками, они его не поняли, бывает! Все мы ошибаемся по юности! Ах, как феерично я ошибался в юности! Помнится, и ты был со мной! А помнишь, как нас…

— Про нас — потом. Сейчас — про Яшу. Яша, мы все в недоумении. Тебе дали деньги. Тебе дали много денег! И как ты их использовал⁈ Ты их положил в карман и решил, что справишься один? Яша, ты способный мальчик, но когда старшие тебе говорят…

— Нас было тринадцать!

— Вот! — наставительно поднял палец добрый дядя Лева. — Мальчик сказал — тринадцать. А денег давали на двадцать. Не так много и отделил. Можно сказать, честно ведет дела! А мы на него накинулись! Мальчик страдает, у него ножка болит, ему трудно отвечать за себя, не говоря что за других!

— Пусть Саша расскажет, если Яша не может, — подал голос немногословный дядя Боря.

Несколько ласковых взглядов скрестились на молодом Вассермане.

— Саша, а расскажи дядям, что там случилось. Ты же там был? Яша там тоже был, но ему ногу сломали, и он не может, а тебе же ничего не ломали? А почему, Саша? Всем ломали, тебе нет. Или ты таки не был там, в стороне стоял? Или сначала был, потом убежал? Расскажи, мы поймем, мы тут все свои!

— Рассказываю! — сверкнул своей постоянной улыбочкой непрошибаемый Саша. — Яша скомандовал, мы пошли. Начали готовить заклинания, и тут они как прыгнули! Бац, бац, и все лежат! Пять секунд, дядя Боря, я засекал. А не поломанный я, потому что сразу к стене улетел и там остался.

Вассерманы многозначительно переглянулись.

— А расскажи подробнее про «бац-бац».

— Наверно, лучше я, — буркнул Яков Вассерман. — Сашка сразу улетел, чего он там видел? Они подловили нас на подготовке заклинаний. Парень их потом так и сказал, что они видят магию. Увидели, что мы готовимся, и сразу напали. Били ногами.

— Яша, — ласково заметил дядя Лева. — Ты же занимался этим, как его… бац-бац… тренер говорил, ты надежды подавал! Мы этому тренеру столько платили! Ты не представляешь, сколько мы платили! И теперь ты говоришь — вас били. Яша, мы все очень не любим напрасные вложения.

— Если б была драка, мы бы их урыли! — угрюмо сказал Яков. — Но они выносили нас с одного удара. Четырнадцать ударов, и все. Мне два раза прилетело, потому что на ногах удержался.

— Яша… это как?

— Не знаю. Ребята успевали ставить блоки. И их все равно вместе с блоком выносило и об стену. А троим лица располосовали. Чем-то.

Старшие Вассерманы снова переглянулись.

— И что мы с этого имеем? — задумчиво сказал дядя Миша. — А имеем мы боевую характеристику Збарских. Видят магию, бьют с нечеловеческой силой сквозь блоки и владеют какой-то дистанционной травмирующей техникой. Славик, у тебя брат в Нью-Йорке. Они там видели что-то похожее?

— Видение магии — не такая уж редкая способность, — степенно сказал дядя Славик. — Может быть, да. Есть и в Нью-Йорке, есть и у нас. Травмирующие техники… тут надо спрашивать. Что-то изучают в Московской академии бытовики, какие-то «алмазные ноготочки», но это на курсах фрейлин…

— Мама у них бывшая фрейлина, — припомнил дядя Лева. — Могла научить.

— В ранге Старшего ученика? Не знаю, не знаю… А с ударами непонятно. Если это не магия — совсем непонятно. Вес есть вес, его никуда не денешь. Не может худая девочка сбить с ног нашего Яшу так, чтоб он летел…Яша, сколько ты там летел?

— Я не летел! — огрызнулся Яков. — Мне на месте ногу сломали. А ребята летели метров на шесть-семь. И весом они не легче меня.

— Славик, ты хочешь сказать, без магии это невозможно? — осторожно спросил дядя Миша.

— Никак, Миша. Это физика.

— То есть девочки — подготовленные маги, — сделал вывод дядя Лева. — Это… оправдывает наших мальчиков.

— Чушь, — вмешался обычно немногословный дядя Боря. — Девчонки маги, а наши что? Погулять вышли? Чушь! И говорим здесь чушь! Решать надо, что делать дальше, а не оправдания искать бедному Яше!

— Мы решили, — тихо сказал молчавший все это время патриарх. — Дальнейшее противостояние со Збарскими нам невыгодно. Пусть ими занимается Москва.

Вассерманы встали и поклонились. Но патриарх еще не закончил речь.

— Главного не увидели, — проскрипел он. — Яша, ты почему в гипсе? Почему не выздоровел? Где твоя магия?

Ответом патриарху послужила красноречивая тишина.

— Немедленно сообщите в Москву, — прошептал патриарх и прикрыл глаза. — Исчезновение магии — это слишком серьезно, это касается всех. Пусть узнает император. Именно ему мы платим налоги.

— Кто ж нас к императору… — заикнулся дядя Миша.

— Передайте информацию в генеалогическое бюро, это их работа. Так и скажите: исчезновение магии — это слишком серьезно для нас. Пусть помогают.

-=-

— Рой, это слишком серьезно!

Сижу, хлопаю глазами, а меня чихвостят со всех сторон. А так хорошо начиналось!

Из академии девочки вернулись в буйном и лихом состоянии. Наконец-то они распробовали вкус настоящей победы — и он им понравился!

— Марика! — верещали счастливые княжны Меньшиковы хором. — Как из катапульты — прыг! И сразу двое — хресь! А за ней Вика и Лика — хресь, хресь! А за ними следом мы!

— И тоже хресь? — подначил я.

— Не, мы — царап, царап! Вдоль и поперек! И наискосок! Они аж взвыли! И сразу трое — брык!

Девочки счастливы от победы, потому что это — настоящая победа! Они бились с настоящими магами и победили! Ну а я счастлив за них, и особенно за то, что все обошлось. А косяки можно обсудить и потом. Подумаешь, не распределили цели, и по рожам отдельных несчастных прошлись где вдвоем, а где и втроем — потому что близняшки тоже поучаствовали втихаря, наплевав на статус особ с тайной происхождения. Какие еще особы и тайны, когда вот она драка⁈ В результате на меня свалилось слишком много целей. И их «брыки» — тоже результат моих незаметных ударов. Но ведь победили же? Важно то, что победили именно мы, а историю мы потом перепишем, как нам надо!

Но больше всего я рад, что фрейлинам-телохранительницам удалось пробиться к владению ударами на основе левитационного навыка. Такое умение дается лишь в бою, причем в бою смертельном. И я, который в куна-чакре, с таким положением дел согласен. Если достаточно Чувств и Когтей, зачем людям левитация? Слишком много мощи в руках придурков. Управление гравитацией — а левитация по сути оно и есть — это же фактически сверхоружие. Им можно наделять только очень умных и ответственных, вот как я. Или девчонок, когда и если им грозит неминуемая гибель в самом расцвете фертильности. Все равно не сообразят, как применять левитацию в полной мере, но им для выживания и частичного умения более чем достаточно. Вон Марика сообразила всего лишь, как усиливать удары, а каков эффект⁈ Действительно — хресь, хресь!

И вот за этими благостными размышлениями я как-то не заметил, что лица у Мишель и мамы Веры все вытягиваются, мрачнеют… а когда предел пластичности мышц оказался достигнут, разразилась настоящая буря.

Слушаю молча. Вот это да. Я, оказывается, безмозглый авантюрист, не думающий о судьбе сестер — это от мамы. А еще я хвастливый сопляк, ради минутной славы рассекретивший все наши секретные секреты и подставивший семью под удар ликвидаторов — это Мишель. А еще я неопытный любитель, ничего не понимающий в тайных операциях и выдающий свою сущность на каждом шагу — это Сыч тоже решил высказаться.

Девочки подавленно замолкают. Они-то думали, что героини, а оказалось, все взрослые считают их безмозглыми дурочками. Риманте жалобно оглядывает всех и готовится заплакать, Ясмина остро и требовательно смотрит на меня. Для нее я — безусловный лидер, и сейчас мой авторитет с грохотом превращается у нее на глазах в груду обломков.

И только Сашка улыбается светло и печально. Что-то она снова увидела в будущем, моя ненаглядная пророчица.

— Рой, это слишком серьезно! — на эмоциях повторяет свою мантру мама Вера. — Ну отлупили бы старшекурсников — это объяснимо и в рамках привычного! Но зачем было лишать кого-то магии⁈ Нас за одно это уничтожат!

И как-то все это мне вдруг надоедает. И орут, и орут…

И почему-то вдруг устанавливается осторожная тишина.

— Рой, мы только хотели сказать, что твои поступки… необъяснимы, — аккуратненько формулирует Сыч отмазку за дам. — И выглядят… импульсивными. Рой, ну ты чего?

— А вы, значит, пытались их для себя объяснить? — тихо уточняю я.

А в ответ — тишина… Испугались они. Просто испугались.

— Мы для чего в этот мир пришли? — негромко спрашиваю я. — Чтобы выгрызть себе место под солнцем. Выгрызть, вырвать зубами. А вы предлагаете сидеть под корягой. Спасибо, я там пятьдесят лет просидел, не понравилось.

— Рой, это так, но умение забирать чужую магию смертельно опасно для всего мира кланов, — упрямо говорит мама Вера. — Они же накинутся. Нам против всех не выстоять. Девочки у нас лихие, но даже с ними не выстоять.

Благодарно киваю. Мама у нас в любом случае прежде всего мама: и отругала, и тут же нашла, как похвалить, и вон уже девочки оживают, начинают улыбаться. Для них доброе слово мамы многое значит, не то что болтовня какого-то Роя.

Вот только с логикой у бывшей фрейлины… причудливо, как и с высоконравственной фрейлинско-московской скромностью.

— Мама. Мишель. Сыч, тоже послушай. Умение отбирать чужие жизни гораздо более смертельно для всех, а мы им точно обладаем с рождения. Но как-то ведь живем.

Эта простая мысль заставляет взрослых глубоко задуматься.

А потом панически тилинькает ти-фон у Мишель. Она слушает — и бледнеет.

— Вот нам и ответ. Рой, на въезде в городе отряд ликвидаторов. А в самом городе — их разведчики. Идут сюда, сейчас где-то у сектора мелкоклановых. Что будем делать?

Хочу ответить как-нибудь соответственно случаю, пафосно и громко, но чирикает и мой ти-фон. У, чертовы птички, как же я вас ненавижу, когда вы не в тушечнице!

— Шеф, тут чужие появились! — весело информирует меня мой личный полицейский. — И бродят, и смотрят! Как на экскурсии! И что с этими экскурсантами прикажешь делать?

— Убирай с улиц своих, — решаю я. — И вообще — убирайте по возможности всех. Режим магического конфликта, простолюдинам там не место. Вы их как вычислили? Ошибки быть не может?

— Вычислили как? Да легко. У нас город большой, а сектора маленькие. И жители переезжают редко. Так что патрульные всех фактически в лицо знают. Не то чтобы по именам, но близко. А тут вдруг появляются странные люди. Проверили у одного такого документы — инженер, приехал в командировку на рыбзаводы. А сам шарится рабочим днем по окраинам, улицы фотографирует на предмет проходимости тяжелой техники. Ну не идиоты?

— Уходите с улиц, умные, — повторяю я. — И на связь не надейтесь, ее обязательно…

— Пи-и-ик! — печально произносит ти-фон и теряет все сети.

Что я и говорил. Но они и вправду идиоты. Заранее вырубили в городе связь — для чего? Чтоб мы, если вдруг проморгали разведку, все равно точно знали, что сейчас будет нападение⁈

Оглядываю команду. Девочки бледные, жутко трусят, но держатся неплохо, решительно держатся. Мама… ну, мама есть мама, в минуту смертельной опасности на нее можно смело рассчитывать, за детей она на весь мир кинется в драку. И получается, что у нас единственное слабое место — это…

— Ну, мы за броней, — буднично говорит Мишель и поднимается.

— Мишель, — говорю ей в спину. — Кто мы?

Девушка недовольно оборачивается, мол, нашел время для болтовни, когда пора броню застегивать, патроны пересчитывать. Но все же она отвечает:

— Ну смертники, и что?

— Мишель, кто мы⁈

Смотрю требовательно. Она лучше всех помнит прошлое, она должна меня понять! И до Мишель доходит.

— Мы — Драконы.

Грозное слово раскатывается по дому. Девочки тоже проникаются. Осознают вдруг, что не смертники мы, а жуткие твари из легенд. Двести лет назад нас боялся весь мир.

— Мы — Драконы. Нас можно убить. Можно победить. Но мы всегда останемся Драконами. Руку.

Поднимаем руки и сцепляемся намертво. Ладонь Мишель сухая и горячая. Как кожа Дракона.

— Девочки.

Они подходят, молчаливые и серьезные, и кладут свои ладошки поверх нашего с Мишель несокрушимого «замка». Они думают, что это какой-то ритуал, но на самом деле мне надо немножко поделиться с ними отобранной магией. Магия вообще-то может всё, и должно быть неважно, сколько ее внутри — но то на высших уровнях контроля. А для девочек пока что количество блестящих крохотных шариков в их магических ядрах означает уровень силы. И даже крохотная прибавка может оказаться тем, что спасет жизнь.

— Мишель, Марика, Вика, Лика, Ясмина — со мной, — негромко говорю я. — В броне и с оружием. Встретим их на границе сектора. Хороший город, не хочу его разрушать. Мама, Жанна, Хелена, Мариэтта, Лизетта — на защите дома. Риманте — в драку не лезешь, сохраняешь силы на лечение.

— Рой, не надо нас беречь, мы взрослые, — тихо возражает княжна Меньшикова.

— И рад бы уберечь, — безрадостно усмехаюсь я. — Но здесь точно будет драка. Уж настолько я разбираюсь в тайных операциях, чтоб понять — пока основной отряд ломится на подавление, кто-то обязательно проникнет с тыла и нападет на штаб. Не дайте себя убить, маленькие Драконы.

— А Сашка?

— А Сашке я не командир. Что делать, ей подскажет ее Дар.

Все понимающе смотрят на мою жену. Думают, что как раз ее-то я оберегаю от боя. А она не обижается, неотрывно смотрит куда-то в беспросветный туман… будущего? Прошлого?

— Гил-Гэлад, всеэльфийский царь, последний Светлый государь… ты снова встаешь на битву за всех людей, — звучит ее печальный голос, и всем становится не по себе. Все же дар пророчества — это страшно.

Подхожу и обнимаю ее.

— Я рассею Тьму, — обещаю я серьезно. — И вернусь к тебе. На внешнем управлении, но вернусь.

— Еще бы понять, что оно такое — Тьма! — бурчит недовольно Мишель. — Все эти пророчества — такая муть…

— Тьма — это магия, — удивленно говорит Сашка. — Разве это непонятно?

— Магия⁈ Тьма?!!!

— Ну а что она, Свет, что ли? — хмуро бросаю я. — Дали в руки придуркам космическую мощь, что в этом хорошего? Все, девочки, пять минут вам на сборы. Вперед.

— Э, а я? — спохватывается Сыч.

Озабоченно морщусь. Сыч. Это проблема.

— А ты держись подальше от меня, — советую в результате. — И, пожалуй, от нашего дома тоже. Но это потом.

Наступает недоуменная тишина. Сыч оскорблен. Мишель оскорблена еще больше.

— Значит, ты мне не доверяешь.

— При чем тут доверие? — начинаю злиться я. — Доверие тут каким боком? Мишель! Кто мы?

— Ну, Драконы…

— А дальше? Еще шаг сделай, окажи такую милость! Кто такие Драконы? Что мы о них знаем?

— Ну, магические твари, жадные, властные, жестокие… Рой, это разве про нас⁈

— Еще.

— Ну, стайные…

— Достаточно. Стайные. Сделала шаг. А как организована стая?

— Да откуда ж мне знать⁈ Про Драконов почти ничего не известно! Кто с ними встретился, того они съели.

— А ты вспомни. Ты — это я. А я — Дракон.

Мишель подавленно молчит. Сыч смотрит вопросительно на нее, потом на меня.

— Собственно, магические кланы копируют стаю Драконов. — криво усмехаюсь я. — В мягкой форме. В очень мягкой. В кланах патриарх — непререкаемый авторитет. А на самом деле он должен быть вообще — один. Как у Драконов. Остальные самцы не нужны. Конкуренты, завистники… зачем? Драконья стая — Патриарх и преданные ему самки. Понимаешь?

— Нет. А остальные самцы?..

— А подумать? — морщусь я. — Я же не просто так с болот подорвался в свое время. Там на болотах Патриарх… такая гигантская, древняя и могущественная сволочь… ну зачем ему самцы? И что он мог с ними сделать, если принять во внимание, что он магическое, могущественное, но тем не менее всего лишь животное? Тот, который в куна-чакре, он же так… в основном наблюдает. Не вмешивается. А самцы… самых смелых вызвал на поединок и съел. Кто остались — самками подрабатывают… на полставки.

— В смысле — самками⁈

— Сергей, ты чем меня слушал, когда я тебе говорил про инициацию? Думаешь, я шутил?

— Нет, сейчас так не думаю… но — самцы⁈

— И что? Патриарх — он непривередливый. А они… ну, если хочешь жить в стае, и самкой назовешься. Как говорят люди — и не так раскорячишься. Поэтому, Сергей — держись от меня подальше. На всякий случай. Мы действительно Драконы.

— Рой, ну что ты на себя наговариваешь? — решительно вмешивается мама Вера.

— Да я не про себя, — снова криво усмехаюсь я. — Я как раз способен держать себя в руках. Кстати, мама, совет и твоих князей касается. Нечего им здесь делать. По той же причине.

— Это ты тогда на меня намекаешь⁈ — ярится обиженный не на шутку Сергей.

— А ты послушай себя, — советую ему мягко. — Хорошо-хорошо послушай. И вопрос задай: а нужен ли в этом девичнике некий сопляк Рой?

— Ну, вообще да, и сам бы справился! — ухмыляется Сыч — и мрачнеет. О, начало доходить.

Сергей хмурится. Угрюмо размышляет.

— Может, ты и не Дракон, — замечаю ему. — Пока что. Но люди — они ведь тоже такие. Стоит заполучить в руки власть — и начинается. Вся история кланов тому подтверждением. Да хотя бы на нашего императора посмотри. Чем он сейчас, по-твоему, занимается? Тем самым. Убирает самцов. Условных самцов. Злых, смелых, решительных… и гордых. Да и любая власть тем же озабочена по сути.

— Мне надо подумать, — неохотно сообщает Сергей и уходит.

Мишель с тревогой смотрит ему вслед.

— Мишель! Работаем.

Потом подхватываю Веру под локоток, отвожу в сторону.

— Если будут бить дистанционными техниками… если они такие уроды, что в городе начнут бить дистанционными техниками… У тебя лучший в нашей команде контроль. Не дай им развалить дом. Все погибнете под завалами.

— А что я могу? — не понимает Вера.

— Слушай. Попробуй понять. Левитация –это не только полет. Это — управление гравитацией. Полное управление. Зависит лишь от уровня контроля. Сжать можно всё. Слевитировать… снаружи внутрь и со всех сторон. Поняла?

— Я не уверена…

Ты сможешь. Смотри. Чувствуй.

Подбрасываю вверх ложку. Хлоп. Вера впечатлена.

— И так можно сжать всё. Вообще — всё. Сжать и послать обратно. Но помни — контроль требует сил. Береги их, не лезь в бой. Твое дело — контроль пространства. Поняла?

— Рой, я…

— Значит, поняла.

Целую ее в макушку и ухожу. Сегодня у нас всех свой бой.

Бой… да что о нем говорить? Драка — она драка и есть. С хрипом, с кровью, с болью. С матами. Грязное, некрасивое действие. Главное — я вернулся. Как и обещал Сашке. И даже не на внешнем управлении, хотя близко, очень близко.

Сашка лежит на коленях Риманте, ни кровиночки в лице. И еле дышит. А кошка невидяще смотрит в стену. Спецствол с отстегнутым магазином валяется рядом. Присаживаюсь осторожно сбоку, забираю Сашку себе. Смотрю ее внутренний мир. Жива. Самое главное — жива.

— Жанна с Хеленой внизу, — шепчет Риманте. — Срубили в самом начале. Пробили окно и спрыгнули за спины, Вера не успела… Мариэтта у тайного хода. Защищала сестру, не убереглась. Лизетта… рядом. Мама… наверху. Отбивала заклинания «белого огня», кончились силы. Я… у меня патроны кончились. И иглы, но они раньше… А Сашка убила всех. Мастер Воздуха, я и не догадывалась… И теперь сижу и не знаю — зачем? Рой, дай мне Когти.

— Щас как дам, — тихонько бурчу в ответ. — Когти тебе. А лечить кто будет?

— Я. Дар сохранится. Я так хочу — значит, сохранится. Рой, дай мне Когти. Я тоже Дракон…

— Сиди уж, Дракошка. Потом поговорим. Мне еще остальных в норму приводить.

— Кого — остальных? Рой, они же все… Я никого не чувствую.

— Живы, — ворчу я и кое-как встаю. — Все живы. Нас, Драконов, не так-то просто убить. А не чувствуешь, потому что все силы на Сашку истратила. Дурочка кругломордая. Ты же чуть не умерла! Дать бы тебе по заднице, да люблю тебя.

Риманте бледно улыбается… и заваливается к стене. Пару секунд смотрю на своих любимых девчонок, потом бреду вниз. Их, любимых, у меня вагон и маленькая тележка, и всех таскать. По лестнице на второй этаж! А задницы у них ого-го какие!