Боевой маг

Глава 13

СТОЯЛА НОЧЬ, и они сидели несчастные в центре панциря завернувшись в шкуру катоблепаса. Одежда была еще влажной после купания, потому что светлое время было недостаточно продолжительным, чтобы высушить её. Единственными звуками были тихие всплески плывущего сквозь лагуну Шелдона. Это был медленный, ленивый темп, без четкого направления. Он чего-то ждал.

Без признаков вулкана настроение было унылым, даже если они снова были чистые. Даже его мать была свежая — Кресс незаметно помыла её в тусклом свете вечера, в то время как другие исследовали округу.

В дали джунгли уменьшались, открывая мертвые земли, необитаемую пустошь красноватого песка. Кроме того, земля падала во тьму через изогнутый край, там заканчивался диск, который и был эфиром, и началась бездна.

— Я убываю с Лисандрм, — сказала Сильва, нарушая давящее спокойствие. — Если я улечу достаточно далеко, я могу обнаружить столб дыма из вулкана.

Она вылезла из шкуры, встала и потянулась. Лисандр поднял глаза, услышав своё имя и скорбно каркнул. Он чувствовал, что Сильва планирует покинуть группу.

— Что… Сейчас? — спросила Кресс, встревоженная внезапным решением. — Прямо в эту минуту?

— Мы знаем, что орки не передвигаются ночью. Это лучшее время для перемещений. Я буду прятаться ниже линии деревьев, а днём прерываться.

— Как ты будешь перемещаться в темноте? — спросил Отелло. — У грифонов плохое ночное зрение. Ты никогда не сможете его найти, не говоря уже о том, чтобы вернуться к нам.

— Флетчер… — Сильва сделала паузу, как будто уже не была уверена. — Флетчер пойдёт со мной. Лисандр может нести нас двоих, и мы воспользуемся Афиной, чтобы смотреть сквозь тьму. Ее ночное зрение лучше, чем у любого другого демона, даже твоей пираусты.

— Мы найдем вас, следуя горной цепи, пока снова не увидим лагуну, — добавил Флетчер. — Шелдон не скоро уйдёт отсюда. Похоже, он чего-то ждёт.

Пока другие обдумывали их слова, Флетчер не мог не задаться вопросом: почему Сильва колебалась? Конечно, она не хотела бы уходить одна. Была ли причина в том, что произошло в водопаде? Или, вернее, чего не было? Флетчер почувствовал печаль в груди.

Какая бы ни была причина, она уже взяла свою долю лепестков из их истощающегося запаса, разделив на равные пять кучек. Флетчер напихал кучу вяленого мяса в свой рюкзак и наполнил флягу из лагуны.

Взяв с собой меч, лук и пистолет, он крепко обнял мать, желая, чтобы безвольно повисшие по бокам руки обхватили его.

— Мы доставим тебя домой, мама, — прошептал он, целуя её в лоб.

Неловкое рукопожатие с Отелло превратилось в медвежье объятие. Кресс чмокнула его в обе щеки, и он почувствовал мокрые слезы на лице. Решение было принято слишком быстро, без предупреждения. Их время заканчивалось.

Он коснулся Афины своим кристаллом видения и прикрепил его к своему глазу, его взгляд стал пурпурным, когда она перебежала на плечо. Мгновение спустя он указал пальцем на Игнатуса, и саламандра растворилась в ладони в потоке белого света.

Затем Флетчер разместился на спине Лисандра, позвоночник и пернатый мех, неудобно скользили под его бедрами, когда мускулатура грифона пришла в движение.

— Лепестки, вода, оружие, — бормотала Сильва. Она пробежалась пальцами по луку и вложила фалькс в ножны на спине. Рукоятка меча заблокировала вид Флетчеру, поэтому Афина вскочила на колени Сильвы, вскрикнув от боли, когда лубок на крыле стукнул по плечу эльфа. Ее зрение было ярким в розовом оттенке, как будто мир был освещен светом дюжины лун.

— Мы вернемся, — сказала Сильва, хотя она говорила так тихо, что Флетчер не был уверен, что она говорила сама с собой.

Затем, как Отелло заговорил, Лисандр прыгнул. Слова гнома потерялись, когда они метнулись в небо, поднимаемые большими мощными крыльями.

Руки Флетчера обнимали Сильву за талию, но это мало помогало, она также болталась, как и он сам. Он наклонялся то влево, то вправо при каждом взмахе крыла, мышцы бедер болели, когда он отчаянно сжимал бока Лисандра. Только когда он парил на ветру, высоко над джунглями, сердце Флетчера успокоилось.

Внизу, лагуна уменьшилась до размера серебряного шиллинга, с тонкой линией, обозначающей уходящую реку, которая течёт в огромный океан к западу от них. Горный хребет за ними свернулся в четверть круга, с темным пятном на юг, где начались болота. Флетчер знал, что территория орков лежит где-то дальше, и, вероятно, источник цветов Euryale был именно там. Несмотря на то, что виверны уже прошли мимо, было неправильно вернуться и войти на территорию, где другие шаманы могут всё ещё искать их.

— Мы направляемся на восток, — сказала Сильва, её голос был едва различим от порывистого ветра.

Поэтому Лисандр повернул, его крылья наклонились, и с ними содержимое желудков. Вскоре они проследовали через горную гряду, мир под крылом выглядел грубым ковром из древесных крон.

Флетчер осматривал горизонт, отчаянно нуждаясь в высоком горном пике в дали. Он даже наблюдал за горным хребтом, надеясь на то, что появится столб дыма. Вместо этого они полетели в ночь, горный хребет остался позади них, пока не исчез вдалеке. Джунгли внизу, казалось, бесконечны, обрываемые только красным песком пустыни мёртвой земли слева и маячившей пропастью на противоположной стороне.

Флетчер вздрогнул при виде бесконечной темноты вдалеке, вспоминая мучения, существ со щупальцами, которые таились там. Цетеаны.

— Вообще ничего? — кричала Сильва, её слова перелетали через плечо Флетчера.

Ничего. Ничто, кроме устойчивого прояснения неба. Он крикнул ей в ухо, и наполовину услышал, как она рычит от разочарования.

Затем они с Лисандром стали подниматься всё выше и выше, пытаясь увидеть дальше. Температура снизилась до такого уровня, что воздух выходил паром с каждым выдохом, и тут же уносился порывом ветра. Тем не менее они летели и дрожали вместе, когда просматривали ландшафт. Флетчер хотел бы, что бы у него были карманные часы Кресс — только свет подсказывал ему, сколько времени они в поисках. Два часа? Три?

Сильва продолжала до тех пор, пока последние следы темного неба не превратились в медный проблеск рассвета. Затем, наконец, они начали спускаться по спирали вниз во влажную жару джунглей.

— Там, — сказал Флетчер, указывая, где острые глаза Афины рассмотрели зазор в пологе. Было лучше выбирать поляну, где у них была бы возможность видеть приближение хищников, пока они будут на земле. Охотники не знали, что находится в подлеске.

Однако, когда горячий воздух окружил их и точка назначения приблизилась, Флетчер увидел вспышку белого цвета на поляне, к которой они направлялись. Белый камень, яркий в утреннем свете.

— Что за черт? — сказала Сильва, в то время как Лисандр приближался навстречу ему. Он приземлился и пытаясь зацепится когтями, когда скользил по гладкому мрамору.

Флетчер кувыркаясь упал на землю, ударив колени о плоский камень. Он вскочил на ноги и осмотрелся вокруг.

Белые каменные столбы тянулись вверх, чтобы удержать крышу, которой там уже не было, она превратилась в груды разбитого щебня на потрескавшихся мраморных плитах. Сломанные статуи, не знавшие заботы многие годы, стояли полукругом перед ними. Ползучие виноградные лозы тянулись от края джунглей, обвивали колонны и разрушали стены стремясь к скудному свету, который проникал через сломанный потолок. На арке между двумя колоннами, были выгравированы символы, но ничего подобного он раньше не видел.

— Кто построил это место? — прошептала Сильва. — Орки не могли этого сделать. Или могли?

Её голос отражался эхом вокруг. Здесь было мертвецки тихо, стены, похоже, блокируют шум из джунглей. Это место было похоже на святилище, построенное для давно забытых богов.

Чувствуя себя уязвимым, Флетчер призвал Игнатуса. Фиолетовый свет жутко замерцал в мрачном храме, и саламандра появилась на земле.

Вечно любопытный Игнатус, носился перед ним исследуя всё вокруг. Флетчер последовал за ним, пока они не приблизились к статуям, установленным полумесяцем. Свет, вытекающий из купола, действовал как естественное освещение.

На пьедесталах было десять статуй. Каждая была разного размера и формы. Флетчер подошёл к пятерке слева. У всех верхняя часть была человеческой — две женщины и трое мужчин. Вместо ног первый человек имел рыбий хвост, в комплекте с резными чешуйками и шипами. Женщина рядом с ним была копией, но с ластами и нижней частью тюленя. Они были красивы, и у каждого на голове была корона из раковин.

Следующая женщина, её ноги, в виде хвоста змеи, изгибались вокруг пьедестала. Она носила корону в форме свернутого змея, а волосы были густыми и блестящими. Её стальной взгляд заставил Флетчера содрогнуться и перейти к следующему.

Это был человек с козлиными рогами на голове, с раздвоенными, волосатыми, странно сочленёнными ногами. Рядом с ним длинноволосый мужчина с нижней частью лошади и человеческим торсом, поднявший передние ноги животного. У обоих были короны из ветвей с шипами.

— Они… демоны? — прошептал Флетчер.

Там в центре была огромная статуя рядом с крошечной. Первая большая, неповоротливая фигура гиганта с уродливым, как у огра лицом. Его рука отломалась и лежала на полу, как срубленный ствол дерева. Рядом, гордо на пьедестале стояла крошечная женщина с крохотными чертами лица и крыльями бабочки.

— Я знаю, что это, — выдохнула Сильва, указывая вдоль линии статуй, которые осмотрел Флетчер. — Тритон, Селки, Ламия, Сатир и Кентавр.

— Там Гигант и Фея, — добавил Флетчер, кивая на двух в центре, хотя он никогда не слышал о существах, которые только что назвала Сильва. Двоих, что назвал, он знал из детских рассказов Бердона. Что они здесь делают, в глубине эфира?

— Они из фольклора моего народа. Моя мать рассказывала о них, но они не должны быть реальными, — сказала Сильва с удивлёнными глазами. — Ты знаешь, что это?

Она указала на большого гуманоида, стоящего так же высоко, как и орк. Он появился как длинношерстная горилла, которая могла стоять как человек. Глаза существа были добрыми, и он не носил короны.

— Нет… но это… это ангел, правильно? — спросил Флетчер, смотря на вторую с конца статую. Это был мужчина, но носил юбку и нагрудник. Его корона была усеяна тем, что могло быть драгоценностями. Но выделялись огромные крылья, которые выходили со спины, с длинными, элегантными перьями, подобно лебединым.

— Из истории основания вашей религии, — сказала Сильва, поднимая брови.

— Никто больше не помнит этого, — сказал Флетчер.

Действительно, современная религия Гоминиума была не чем иным, как тенью ее прежней, старые истории исчезли из памяти, чтобы оставить смутное представление о рае и аде. Священники проповедовали, а старики стекались к своим приходам, но тонкости грехов и заветов, которые излагали святые, были выше понимания Флетчера.

От последнего пьедестала мало что осталось. Все было разрушено, кроме бесформенных кусков того, что должно быть двумя ногами. Что-то или кто-то сломал статую, и даже куски её до состояния гравия.

Если мы когда-нибудь вернемся домой, могу поспорить, что дама Фэйрхэвен захочет узнать об этом, — сказал Флетчер, вспомнив о добросердечной библиотекарше.

— Я думаю, все захотят, — ответила Сильва, проводя пальцами по резной фее. Хотя ветер и дождь попортили её, но детализация была достаточно хороша, чтобы различить её крошечные пальцы. Она была настолько мала, что едва превышала пядь.

— Предлагаю здесь отдохнуть, — сказал Флетчер, указывая на угол храма, где еще остались кусок крыши и две стены дающие небольшую тень. — Не похоже, чтобы в этом месте жили демоны: на земле нет объедков или костей. Здесь будет безопасно.

Сильва рассеянно кивнула, все еще не в силах отвести взгляд от статуй.

— Думаешь они существовали? — спросила она кивая на них.

— Может быть. Но это место было не тронуто сотни, а может быть, тысячи лет, — сказал Флетчер вслух. — Те кто построил это место давно ушли.

Они пошли вместе в угол и там устроились, используя рюкзак в качестве самодельной подушки и укрылись куртками, как одеялами. Лисандр свернулся на их ногах, своим тело укрывая их. Афина продолжала наблюдать, ее сломанное крыло слишком болело, чтобы спать.

Флетчер подумал, что Игнатус попытается обернуть своё, теперь уже более крупное, тело вокруг его шеи, но демон зарылся между ним и Сильвой, что раздражало Флетчера больше, чем ему хотелось. Он стремился быть ближе к Сильве, даже если она была не такой теплой, как растущий имп.

В храме всё ещё было тихо, и Флетчер был рад за сон без странных шумов и криков диких демонов в джунглях, даже если это было в середине дня.

Минуты бежали. Они лежали в комфортной тишине, тепле и уюте. Или, по крайней мере, то что Флетчер считал комфортом. Сильва прочистила горло.

— Флетчер. Знаешь, о в-вчерашнем, — пробормотала она, затем неловко остановилась.

— М-м-м? — проворчал Флетчер. Он дремал, но когда в памяти время проведённое в водопаде выплыло на поверхность, он быстро проснулся.

Сильва, казалось, задумалась на мгновение, затем снова заговорила.

— В моей культуре… когда… если высокий эльф и лесной эльф женятся, их изгоняют. Их сторонится собственный народ и свои семьи. Их просят покинуть Великий Лес. Затем предлагают. Потом изгоняют. — Она говорила рубленными фразами, как если бы боролась за каждое слово.

— Хорошо, — сказал Флетчер.

— Они не любят смешивать касты, — сказала Сильва, и Флетчер мог слышать стыд в её голосе.

— Они как Джеффри, — сказал Флетчер. — Он не терпел любого смешивания.

Краем глаза заметил, как лицо Сильвы дрогнуло при упоминании имени предателя.

— Да, как Джеффри, — мягко сказала она.

— Почему ты говоришь мне об этом? — спросил Флетчер.

Тишина.

— Им не нравится смешивание…, — пробормотал Флетчер.

Он оставил фразу не завершённой. Продолжение сидело холодным камнем в животе.

— Я просто… я не могу, — прошептала Сильва, так тихо, что Флетчер не был уверен, должен ли он это слышать.

Быть с ним может погубить её. Вот о чём она говорила.

Она отвернулась, чтобы он не мог видеть её лица. Он чувствовал себя так глупо.

— Я думал, это то, с чем мы боремся, — сказал он, и не смог удержать горечь голосе.

Она не ответила. Было слишком больно говорить об этом. Он хотел притвориться, что только что рассказанное ею о своей культуре, он уже знал. Но слова, оставленные недосказанными, говорили громче, чем если бы они были озвучены.

Он забрал Игнатуса на руки, оставив промежуток между собой и Сильвой. Прошло много времени, прежде чем он заснул.