Артефактор. Книга 7. Печать зверя

Глава 23

Держать инспектора было несложно. Весил он, кажется, не больше моих котов. Причем даже не троих, а двоих. Кутлу-кеди вымахали, ну а Дымок так вообще потолстел на хаотичном питании. Ну или то кость пушистая, да-да.

Орский сделал судорожный вдох, уверенно оттолкнулся и принял нормальное вертикальное положение.

— Это же… Это же благословенные коты? — с таким благоговением спросил он, что я понял — проблем с ним не возникнет.

Дымок согласно чихнул, выпустив ещё один сгусток пламени. Вот ведь позер.

Никакого секрета в том, кем они являлись, не было, поэтому я без утайки сообщил:

— Кутлу-кеди.

— Ну а я что сказал? — нахмурился инспектор, на мгновение оторвавшись от пушистых и переведя взгляд на меня.

В общем-то, примерно так и можно было перевести, но у обоих слов было столько толкований, а уж в сочетании тем более, что лучше было оставить оригинальное название волшебных существ. К тому же я поспорил бы насчет благословенных — хулиганы те ещё. Впрочем, если подумать, одно другому не мешало.

Поэтому я лишь улыбнулся и кивнул.

Орский сделал несмелый шаг вперед, а затем шустро преодолел оставшееся расстояние до кровати. От него исходила магия — теплая и добрая. Анималист перешел на свой язык — искреннего интереса и честных намерений.

Я, отлично ощущая это своим источником, был спокоен — вреда ему мои звери не принесут.

— Нет, ну с ума сойти! — воскликнул инспектор и приступил к работе.

Его должностные обязанности, судя по всему, состояли в том, чтобы восхищаться и почесывать за ухом всех питомцев без исключения. Те, безусловно, не возражали и откровенно купались в лучах этой славы.

Но при этом я чувствовал, как мужчина аккуратно использовал свой дар, изучая их.

Орский всё же ограничился получасом охов и ахов, затем перейдя к измерением. Было забавно наблюдать, как сухонький и маленький человек ворочает огромного тигра, прикладывая к нему рулетку, которую достал из кармана.

И этому пушистое семейство обрадовалось, горделиво выпрямляясь и послушно выпуская когти, когда того просил инспектор.

Я, прислонившись к дверному косяку, смотрел на это всё с улыбкой. Милейшая картина, что ни говори.

— Но как они у вас оказались? — с горящими глазами обратился ко мне мужчина, когда всех измерил и записал результаты в блокнот.

— Так уж получилось, — пожал я плечами. — Они сами выбирают себе хозяев.

— Я знаю это, — чуть обиженного отметил инспектор. — Это относится в принципе ко всем волшебным существам, ваше сиятельство. Если то не химера, то связь возможна в исключительных случаях.

Я прикинул: догадаться, откуда в столице заморские создания, не так и сложно. Только здесь и была османская слобода.

Чёрт, надеюсь джинна регистрировать не надо?

В общем, наводить таинственности о происхождении кутлу-кеди не было смысла. И я кратко рассказал историю их спасения Гордеем.

— Так это потомки благословенной кошки визиря Ходжа Мехмет-паша? — проявил осведомленность инспектор и степень его восхищения снова поднялась до небес. — Но это же просто невероятно! Вы же знаете, ваше сиятельство, что его императорское величество очень хотел себе такого котенка?

И очень зря, сожрал бы все бесценные статуи во дворце и ковры бы разодрал.

Конечно, зная историю ктулу-кеди, я был в курсе, что многие бы желали держать рядом этих существ. Учитывая их способность отгонять фантомов. Да и не только это. Я вот, проведя лишь несколько ночей в компании этих шалопаев, ощущал, что быстрее восстанавливаюсь. Да и источники вроде крепче стали.

Тигр понял, что речь не о нём и возревновал, недовольно зарычав. Орский рассеянно погладил того по морде и зверь тут же растаял, позабыв про обиду.

— Я был не в курсе этого, — сдержанно ответил я. — И очень не хотел бы, чтобы информация…

— Да ну о чём вы говорите, ваше сиятельство! — перебил меня Орский. — Данные о реестре магических существ не разглашаются. Кроме случаев, когда те причиняют вред населению.

Ну-ну, не разглашаются. Что-то мне подсказывало, что у главы тайной канцелярии точно есть полный список. И самый свежий. С его профессией и не знать, у кого, например, дома тигр обитает? Ладно, этот безобидный. Но, как и говорил другой анималист — лишь с теми, к кому я сам не испытываю злости.

Но это мне проще самому разобраться с недругами, а другим? Спаси тигра кто-нибудь иной, то характер зверя мог бы стать опасным.

— Буду весьма признателен, если это так и останется, — всё же сказал я.

Баталов завидовать точно не станет. Ему ещё питомцев не хватало. А вот с императором не хотелось бы сталкиваться на подобной почве. Пусть про него и говорили, как об исключительно справедливом и прямом человеке, но вдруг он с детства мечтал о магическом коте? Или тигре…

— Так, — неожиданно стал серьёзным инспектор. — А что они едят? Хорошо ли питаются?

Человек, только что умиляющийся и воркующий с котами, внезапно превратился в дотошного проверяющего. Преображение было настолько впечатляющим, что я безропотно и обстоятельно отвечал на все вопросы.

А их было очень много.

От описания подробного рациона до условий содержания и даже количества вычесываний. О последнем я не знал и просто многозначительно указал на идеальное состоянии шерсти. Все четверо лоснились и сияли, так что тут претензий не было.

Орский допытывался долго.

И, чем больше он расспрашивал о здоровье и самочувствии питомцев, тем довольнее и громче они урчали. Я не сразу сообразил, к чему такая педантичность. Но в итоге понял и предложил:

— Кирилл Михайлович, если пожелаете, то можете проведывать их хоть каждый день.

— Правда можно? — с какой-то очень детской надеждой спросил он, не удержавшись.

Быстро взял себя в руки, поправил мятый костюм и добавил уже спокойнее:

— Ну, если вы настаиваете… Приглядывать не помешает, как мне думается.

Скрывая улыбку, я поблагодарил его. Пусть человек порадуется. Заметно же, что для него эти самые «благословенные коты» — настоящее чудо. У меня так сообщество анималистов дома начнет собираться…

— Скажите, а вы знаете Святослава Андреевича Авдеева? — вспомнил я ещё об одном приглашенном исследователе.

— Ну а как же! — тепло улыбнулся инспектор. — Он наставником моим был. Величайшего таланта человек. Прирожденный анималист, понимаете?

Я согласно кивнул.

Есть одаренные, для которых ранг не важен. Они способны на такое, что не сможет и внеранговый маг. Их и называли прирожденными. Истинно увлеченными своим призванием. Они, кстати, как правило не стремились к рангам, развиваясь свои путём. Могущество не в количестве силы, а в умении её применить.

И скромный служитель зоопарка был именно таким.

Ведь при первой нашей встрече мне подумалось, что Авдеев как раз высокого ранга, если не второго, как инспектор, то уж точно третьего. Но это просто сила ощущалась иначе. Он мог быть и пятого ранга, но дать фору внеранговому анималисту в каких-то ситуациях.

— А вы знакомы? — заинтересовался Орский.

— Выпала такая честь, — кинул я.

Вот и славно, что они встретятся тут, хотя бы не будет конфликтов и соперничества за пушистых. Мы обсудили режим посещений, ещё немного поговорили о том, как ухаживать за «столь уникальными созданиями» и инспектор отбыл. На прощание он снова пообещал всё держать в тайне и прислать мне официальную бумагу о регистрации.

Когда анималист ушел, я усмехнулся котам, которые всё так же валялись в кровати:

— Ну что, уникальные создания, кушать будете?

Вся важность и грациозность сразу же пропала. Они скопом сорвались с места и, беспощадно царапая паркет, с клацаньем унеслись на кухню. Оттуда вскоре раздался грохот и гневный вопль Прохора.

До самого вечера я пребывал в праздности. Пока артефакт напитывался, делать мне было совершенно нечего. Точнее, я не хотел заниматься прочими делами, которых всегда нашлось бы немало.

Поэтому я просто отдыхал, валяясь с книжкой в саду и греясь на солнце.

Впереди было финальное испытание, а затем и главное — на охоте. И меня охватило тягуче сладкое предвкушение. Работа считай что сделана, но истинное удовлетворение ещё впереди. Удовольствие от процесса и удовольствие от результата. Я обожал своё дело!

В этих приятных мыслях я и провел это время. До тех пор, пока небо не начало алеть, окрашиваясь насыщенными закатными красками.

Каждый час я вставал, разминался и проверял лабораторию. Как нетерпеливый ребенок — сам расхохотался такому своему поведению.

Металл медальона постепенно менял цвет. Вроде всё такой же белый, но он начинал чуть светиться изнутри, придавая сплаву вид перламутра. Переливался на свету и казался на мгновения прозрачным.

Магия всегда по-разному действовала на вещи. Оттого каждый раз было интересно — что же получится? В любом случае нечто прекрасное. Но какое?

Моим нетерпением заразились и все коты, которых Прохор выгнал на улицу. Поэтому они слонялись за мной, болтаясь под ногами всякий раз, когда я ходил проверить артефакт. В итоге кому-то я наступил на хвост и оказался укушенным.

С боевым ранением я и дождался завершения процесса укрепления составом.

Готово!

Я едва не подпрыгнул, но вовремя опомнился и сначала огляделся. Кутлу-кеди собрались вокруг и выжидающе смотрели на меня. Я сгреб их в охапку и, не обращая внимания на возмущенные «мяв», всё же подпрыгнул.

Устроил котов на топчане, оставив тщательно вылизываться, и взял медальон в руки, покрутив в лучах заходящего солнца. Морда волка приобрела более мягкие черты и уже не выглядела такой устрашающей, какой сделал её мастер Коваль. Даже казалось, что зверь еле заметно улыбается.

Я убрал связь с кошачьим семейством. Егермейстеру она ни к чему. И проверил побочный эффект. Его наличие я уже почувствовал при первой проверке. Но, пока артефакт не был окончательно готов, распознать не смог.

Бывало, что дополнительное воздействие выяснялось прямо в процессе создания. Редко, но такое всё же случалось. В большинстве случаев это происходило при активации. Но иногда и перед ней. Так что я проверил.

И довольно усмехнулся. Был прав — артефакт не станет работать по злому умыслу. Да и вообще по чьему-то умыслу, кроме моего. Только когда действительно нужно. Всё, как я и задумывал.

Несмотря на заверения графа Зотова в честном отношении к охоте, до конца быть уверенным в этом нельзя. Люди меняются. Порой не в лучшую сторону.

Поэтому я был рад: задумка удалась.

И, кажется я понял, как контролировать побочные эффекты. Баланс. Всё необходимо уравновешивать. Как пары аспектов, так и прочие силы в мире нуждались в равновесии. Если изначально вкладывать в схему желание гармонии, то и это оказывается подвластно.

Но нужно было проверить ещё пару раз.

Пусть в везение я не верил, как слишком капризное явление, но влияние удачи не отвергал. Стечение обстоятельство могло ввести в заблуждение. Ничего, будет следующий заказ и я обязательно попробую снова.

Для артефакта я подобрал особую цепочку. Не просто зачарованный металл, но и каждое звено отдельно. Такую не сорвать и не потерять случайно. Ведь нужен был контакт с артефактом, чтобы он сработал. А значит медальон должен быть в доступности и надежно закреплен.

Последним штрихом я добавил небольшую деталь. Украсть вещицу тоже стало невозможно. Лишь добровольно отдать. Или найти, в случае гибели прежнего владельца. И то с хорошими намерениями.

В общем, перечитал я героических романов.

Главное не удариться в дамские. А то вдруг расчувствуюсь и создам для природницы упыря. А княжне потом его регистрировать.

Но защита для такого артефакта лишней не была. Не хотелось, чтобы он попал в плохие руки. Ведь и плохие люди попадают в ситуации, когда отчаяние может активировать медальон.

Об этих перипетиях я весело размышлял уже по пути в охотничьи угодья. Предупредил графа о своём прибытии и получил ответ, что меня очень ждут. Заинтригованный, я мчался по вечернему шоссе на грани допустимого. Ну или немного за ней…

Но дорога была пуста, а магическая сеть, раскинутая мной, предупреждала о любой опасности. Будь то транспорт или лесной зверь.

С каждым новым аспектом я делал подобные вещи машинально. Одного желания хватало, чтобы магия начинала работать.

Интересно, это у всех универсалов так?

Царь не так и много рассказывал о своём даре. Пожалуй, он просто не знал как это объяснить тому, кто видит мир магии по-другому. И многое из того, что он всё же говорил, я понял лишь недавно.

Мимо пронеслись поля графа, а затем появился и дом. Белый дворец, подсвеченный прожекторами снизу, смотрелся совсем чужеродным среди зеленой травы и на фоне величественного старого леса.

Я припарковался под навесом, прихватил с собой пироги, испеченные Прохором, и быстрым шагом направился к дому.

Зотов вышел меня встречать и улыбался так, словно задумал какую-то проказу.

— Александр Лукич! Рад, весьма рад.

— Взаимно, Алексей Романович, — приветственно кивнул я. — Как обстановка? Волки не беспокоили?

Он замешкался, будто уже забыл про свою главную проблему. Встряхнул головой и решительно помотал ею:

— Нет, граф. Возможно, мой бравый пастух отпугнул их в этот раз надолго. Я ему, кстати, премию выписал. И оштрафовал.

Оригинальный ход, ну да не моё дело. Хотя, если за ослушание было положено наказание, считай граф придумал способ, как его избежать.

— Скорее, граф, — поторопил меня Зотов. — Нам уже пора на охоту.

Я удивленно вскинул брови. Не мог же я позабыть, когда начинается главное действие.

— Какую охоту?

— Ну как же, мы же договаривались вместе отправиться отлавливать безобразника, что подсолнухи ворует, — разочарованно ответил он.

Ах, эти проклятые ходячие растения… Безусловно, они вылетели у меня из головы. Мне хотелось сходить на добычу крупную и конкретную, но обижать хозяина земель я тоже не желал. Тем более, когда он охвачен таким нешуточным азартом.

Я понимал, что это больше от желания сделать хоть что-то прямо сейчас. Ожидание изводило графа. И,чем ближе было начало императорской охоты, тем больше было тревоги.

В конце концов, волки нападали в светлое время. Что тоже было странно для ночных хищников. Так что с ними успею ещё. А вот похититель подсолнухов отчего-то действовал исключительно ночью.

— Какой у нас план? — ободряюще улыбнулся я.

Зотов тут же позабыл обо всем, оживился и принялся излагать.

Надо признать, егермейстер подошел к вопросу профессионально. Всё время, пока я был в городе, граф подготавливал ловушки и изучал следы. Воришка искусно их прятал, но для Зотова это стало делом принципа, поэтому шансов у злоумышленника не было.

При этом, понимая что воришка скорее всего из местных, действовал Зотов тайно, никого не привлекая. Своих людей он не подозревал повально, но те просто могли поделиться новостями о чудном барине, чем невольно раскрыть его план.

Вокруг поля был прорыт ров. Конечно, несколько надежных работников граф для этого всё же привлек. Как и столичного мага, чтобы замаскировать ловушку и обезопасить невинных людей.

На дне неглубокого рва разместили субстанцию наподобие паутины. Она задерживала каждого, кто туда попал, не причиняя вреда. Просто и эффективно.

Мало того, он каким-то образом успел установить на растения магические маячки. На каждый подсолнух!

Вот это я, понимаю, увлечение задачей…

В общем, у грабителя не были ни единого варианта сбежать.

Особенно учитывая, что на него ночью должны были выйти два серьёзных мага. Теневик и универсал. Мне даже на миг стало жалко бедолагу.

Словно этого было недостаточно, Зотов где-то раздобыл маскировочные костюмы. Прошитые зачарованными нитями, они изготавливались для бойцов особых подразделений. Имперская разведка. Где граф сумел достать такое обмундирование, я лишь диву давался.

Я почему-то подумал про пушку, установленную в нашем особняке. Вот её тут не хватало для полноты картины.

— Мы его поймаем! — с воодушевлением провозгласил Зотов, когда мы облачились в костюмы и вышли к полю подсолнухов. — И уж он мне ответит, на кой он это делает!

Действительно бедолага. Я всерьёз опасался, что мы его до приступа сердечного доведем такой масштабной облавой. Ведь ясно, что деревенский хулиганит.

Я приготовился нейтрализовать в первую очередь графа, а не воришку. Пришибёт же. И не узнаем, ну зачем ему сдались эти подсолнухи.