Артефактор. Книга 7. Печать зверя

Глава 2

Граф Зотов рассказывал неторопливо и обстоятельно. Видно было, что тема охоты его увлекает более прочих. Пусть история получилась наполненной некоторой тревогой, но слушать её было интересно.

Императорская охота происходила два или три раза в год. Весной, в конце лета и иногда зимой. Не считая каких-то выдающихся поводов вроде юбилеев, заключений союзов и подобного.

Предстоящая была с одной стороны традиционной, но с другой не совсем обычной. Потому что её собирались посвятить помолвке наследника с северной принцессой.

Поэтому событие было более ответственным, чем в прочих случаях. Насколько это вообще возможно, учитывая серьёзность мероприятия.

Тем не менее, граф подтвердил всё то, что я мельком слышал про императора. Особой помпезности тот не любил, всё организовывалось довольно просто и без изысков.

Одинаковые наряды охотников, никаких роскошных застолий — выездные трапезы проходили лаконично и стоя. К размещению гостей тоже не предъявлялось строгих требований. Место для сна и снаряжения, и достаточно. Мало того, ограничивалось количество обслуги, которую участники могли взять с с собой. Не больше двух человек.

В общем, во главу ставилась именно охота, а не развлечение для высшего света. Меня скромность правителя в этом вопросе весьма порадовала.

Честь принимать императора и северных гостей выпала, как можно было догадаться, Зотову.

Но взволновало его отнюдь не это, а цепочка событий, приведшая к этому.

И речь шла про волков.

Имения графа, ввиду их обширности, изобиловали как разнообразной дичью, так и хищниками, которые охотились в здешних лесах. Год от года отличался, но в этом количество волков увеличилось.

Да так, что стало угрожать как прочим лесным обитателям, так и скоту в деревнях. Об этом обер-егермейстер, как ему и было положено по чину, докладывал ко двору.

По этой причине были выбраны угодья Зотова. Охота на волков, расплодившихся без меры и угрожающих людям, считалась самой благородной.

Шли месяцы, а волки появлялись всё чаще. В обязанности графа входило отслеживать их и примечать логова. И всё шло как обычно, пока не начались странности.

Волки начали собираться в стаю. Посреди лета, что было очень необычно, так как происходить подобное должно было лишь зимой. Но, природа умеет удивлять, так что поначалу особого внимания на это не обращали.

До тех пор, пока волки не стали задирать скот. Тут тоже вроде ничего необычного, кроме того, что делали они это сообща.

— Вы поймите, ваше сиятельство, — говорил мне озадаченный Зотов. — Толпой они идут лишь на опасного противника, вроде лося или кабанов. Теленка задрать может и одиночка, причем слабый. Псы-то у деревенских пастушьи, только лаять и умеют, не им тягаться с хищником. А тут словно… издеваются.

Повторялось это не так чтобы часто, так что хозяин земель не сразу всполошился. Ну задрали пару телят, не углядели пастухи, бывает.

Пока не произошло нечто, заставившее его крепко задуматься.

Волки напали прямо рядом с деревней, и тому нашлись свидетели. Раньше они уводили скот втихаря, только по следам и можно было понять, что их много.

Теперь же это была чуть ли не демонстрация. Пастух так и вовсе едва не поседел на всю голову, так испугался. Прибежал к старосте деревни и наотрез отказался выходить на работу. Староста отправился на поклон к графу и всё подробно рассказал.

Но самое интересное произошло, когда Зотов всё же решил лично осмотреть место происшествия и изучить следы. Опытный егерь сумел углядеть, что у стаи был вожак. Матерый и крупный, судя по отпечаткам лап.

Мало того, что летняя стая, так ещё и с вожаком. Который, судя по всему, наблюдал поодаль, сам не вмешивался.

Короче говоря, граф решил его выследить. Его охватил истинный азарт.

Облаву устраивали по всем правилам, подробности которых я не очень понял. Но суть была в том, что уйти зверюга никак не могла и логово должны были обнаружить.

Но ушла. Да так, что собаки потеряли след, как и Зотов, чему он очень удивился и опечалился. Вожак оказался не просто матерым, но и крайне хитрым и изворотливым.

Об этом тоже было доложено во дворец, ещё до попытки выследить предводителя серых. Что вызвало азарт уже у императора, так что охота предполагалась весьма увлекательной.

— Нельзя ему уйти дать, — объяснял граф проблему. — Если зверь сбивает других в стаю, то сделает это снова. Зимой они ещё более лютыми станут. Но даже не это главное. Главное — он одиночка. Уйдет, не привязанный ни к паре, ни к выводку, и всё. Не найдешь потом. Взять его нужно, Александр Лукич, непременно взять на охоте.

Я призадумался. Грустно взглянул на опустевшее блюдо пряников, но Алексей Романович моего взгляда не заметил, весь ушел в себя.

Не очень понял я, насколько необычно происходящее. Вроде волки и вели себя странно, но не невозможно. Зотов сказал, что такое случается. Редко, но всё же бывает. Связано ли это с магией? Непонятно.

Получалось, что для начала нужно было изучить лес, где скрылся вожак. Возможно, магический фон выдаст признаки использования силы.

Правда, мне пока не приходило в голову, как именно можно вынудить зверей вести себя подобным образом. Анималистика не была способна заставить животное сделать что-то, идущее против его сущности. Точнее, для этого нужно было безвозвратно разрушить разум существа. То есть сработало бы лишь один раз.

Аспект работы с животными давал возможность понять их, почувствовать. И направить, но уже при наличии устойчивой связи. С хищником такое провернуть было невозможно. Другое мышление и другая воля.

Но проверить лес не помешало бы.

Впрочем, я не совсем понял, что же от меня требуется, поэтому уточнил:

— И вы желаете, чтобы я выследил этого волка?

— Вы? — удивился Зотов. — А разве вы умеете?

— Нет, — без стеснений признался я.

И уж тем более не сумею сделать это лучше человека, почти всю жизнь посвятившему этому делу. Если егерь-теневик не смог отловить зверя, то куда уж мне.

Хотя, одна идея появилась почти сразу.

— Слышал я, — загадочно произнес граф. — Что возможно создать вещицу такую, что позволит учуять. Направление указать, где спрятался зверь определенный.

— И где вы такое слышали? — спросил я.

Анималисты разве что присмиряли буйный нрав или успокаивали во время гроз. Ну, в основном. Довольно мирный аспект дара, ведь толком на животное не повлияешь. Но вот насчет учуять… Что-то в этом, безусловно, было.

— В книге прочитал. По анималистике. Служил как-то при угодьях один маг, так что я изучал тему, чтобы понимать, что от того требовать можно было.

— Служил? И куда он делся? — больше ради вежливости полюбопытствовал я.

— Волки зимой задрали, — хмуро ответил граф. — Несколько лет назад это было. Дурень решил, что соединится с природой, и та его не тронет. Немного блаженным был, вынужден признать. Ну да природа всегда своё возьмет. Слабые в лесу не выживают.

Ну, анималисты уж точно. Что противопоставить сильному хищнику, когда тот нападает? Не успеешь связь наладить, как без головы останешься. В этом смысле одаренные этим аспектом были одними из самых беззащитных, если толком не развивались.

Но граф меня заинтересовал.

Как странным зверем, так и поиском способа его обнаружить.

В теории, которую я знал насчет этого дара, связь с животным строилась на основе уникального отпечатка вида, если можно так назвать. Это как с магией, каждый аспект оставлял свой след. И ощущался по особенному. Так я чувствовал, какой именно одаренный передо мной. Если сосредотачивался, конечно же.

Каждое живущее на свете существо имело неповторимую ауру. И та вносила в мир свои изменения. След этот со временем таял, теряясь в массе других. Преображался во всеобщий поток, из которого и состояло всё вокруг.

Но, если знать отпечаток и бросить поисковую сеть именно по нему… Могло сработать.

Слишком мало данных у меня было.

— А книга та у вас осталась? — спросил я.

— Да, где-то лежит… — рассеянно ответил Зотов. — Принести?

— Было бы интересно взглянуть, — кивнул я.

Граф не стал откладывать и ушел в дом. Я же любовался пасущимися на лугу лошадками и прикидывал в уме план действий.

Соглашаться сразу же я не намеревался. Хотя задачка была прямо по мне, много непонятного и неизвестного. Да и про Зотовых разузнать побольше хотелось, а тут такая оказия удачная.

Правда, я думал что следующая пара аспектов будет другая. Тем более и кузнец уже знакомый появился, к которому можно податься в подмастерья. Выковать какой-нибудь легендарный меч…

Но судьба никогда не подкидывает ничего просто так. Можно не заметить, но я-то как раз знаки этой великой госпожи умел примечать мастерски.

В общем, когда вернулся Зотов, я уже решил проверить лес.

Если там обнаружатся магические следы, то с проблемой стоит обращаться в службу безопасности императора, а не ко мне. Если что-то влияет на зверей, то дело нечисто. А может там просто место силы зарождается. Или вообще аномалия.

Ну или леший местный чудит, тоже вариант.

Книга оказалась учебником для детей, что меня немало позабавило. Но толковым учебником, судя по быстрому просмотру. В общем-то, правильно, в объяснения для взрослых вникать не так и просто. Напишут заумных слов, а толку ноль.

— Вот что, Алексей Романович, — сказал я на его вопросительный взгляд. — Мне нужно обдумать сказанное вами. Но для начала неплохо бы съездить туда, где вы упустили волка. Ну и к пастуху тому.

— Конечно! — обрадовался граф. — Когда пожелаете, так сразу и отправимся. Нет мне покоя, пока я не пойму, как изловить вожака.

Зацепило его поражение, и сильно. Даже на мгновение жалко стало Зотова, по-человечески. Видно, что извелся совсем от такой с виду простой задачи. Но и капля азарта в нем была — встреча с соперником, которого не одолеть, вызывала в мужчине жажду победы.

Как бы эта страсть до глупости не довела. Если волк умен, а в этом уже сомнений не было, то вполне способен заманить подальше и напасть. А то и прочих натравить.

Это ли съедало графа изнутри? Возможно.

Но это точно не объясняло столь острую реакцию на упоминание о дочери.

Впрочем, я и сам почти позабыл о темной. Пока дух библиотеки размышляет, одна сидит в темнице, а вторая без сил, можно заняться чем-то более интересным и полезным.

— Если не возражаете, то с пастухом я бы хотел поговорить прямо сейчас.

А вот поход в лес придется отложить. Я однозначно испорчу одежду, да и в туфлях по кочкам и мху ходить весьма неудобно. К тому же необходимо подготовиться на тот случай, если там действительно применяли магию. Никогда не знаешь, на кого можно наткнуться в глуши.

Деревня, возле которой произошло памятное нападение, находилась неподалеку от мест, где начинались дикие поля с оврагами, пролески и очень близко была настоящая чаща, куда мало кто отправлялся, кроме егерей.

В этом районе и устраивали обычно охоту.

Как и прочие во владениях Зотова, деревушка была крошечной. Пара десятков домов, амбары, хлевы и раскинувшиеся за ними небольшие пастбища. Центром поселения был большой колодец с крышей, покрытой свежей соломой, и стоящей рядом скамейкой под навесом. На ней, конечно же, сидели благообразные старушки и лузгали семечки.

Дорога тут была грунтовой, и мы оставили автомобили ещё на подъезде, чтобы не увязнуть в грязи и не раскурочить путь тяжелыми машинами. В деревню мы зашли пешком. Я сразу же понял, почему Зотов был в сапогах. Недавно прошедший дождь превратил землю под ногами в вязкую массу, по которой отчаянно скользили ноги.

Попрощавшись с обувью, я тем не менее, не отступил.

Бдительные стражницы издалека заприметили незнакомцев. И до меня донесся дребезжащий голос одной из них:

— Чойта за милки там пожаловали-то?

— Дура ты, Афанасьевна, то барины приехали, — шикнула на неё другая.

Старушки живо поднялись и принялись кланяться, когда мы подошли. Я тоже поклонился с уважением к почтенному возрасту. Граф приветственно кивнул и спросил:

— Федька где?

— Хромой иль кривой? — уточнила та, которая видимо была главной.

— Пастух, — вздохнул Зотов.

Мне уже стало интересно, каким именно недугом обладает нужный нам Федор, но ответ был неоднозначный:

— Дык на сеновале дрыхнет, знамо где. Солнцепек же, весь скот загнали до обеда.

— А где…

— Ваше сиятельство! — пресек следующий вопрос графа громкий голос.

На пороге ближайшего дома, на вид самого добротного из всех, стоял удивительно румяный и пузатый мужчина. Он приветственно раскинул руки и широко улыбался. Это оказался староста, с необычным именем Литвин и очень радушным нравом. Он тут же пригласил внутрь, в прохладу, и накрыл стол. Первым делом подал холодный квас, которым я с огромным удовольствием угостился.

Припекало на улице и правда прилично. Воздух был недвижим, а без ветра солнце жарило нещадно. Но даже оно было не в силах высушить дорогу.

Пастуха позвали в дом к старосте. Явился сущий парнишка. Тощий и с мягким пушком над губой, он заметно прихрамывал. За поясом у него был кнут, а в растрепанных волосах куча соломинок и колосков.

— Давай, рассказывай господам всё, что видел, — приказал староста.

— Ну дык, — пастух заозирался, словно ища ответа в бревенчатых стенах дома. — Страхолюдины, зверюги, значит-с. Кинулись гурьбой и хрясь!

От переизбытка чувств он хлопнул по столу и Литвин вздрогнул от неожиданности.

— Ты чего дуришь! — заорал староста. — Говори, что видел! Сколько зверья было, куда побегли.

— Ну дык много было. В лес побегли.

— Тьфу, — староста тоже хлопнул по столу. — Вы уж простите его, юродивый он у нас немножка. Ну, того слегонца значит, по вашему, — мужчина покрутил пальцем у виска.

— Федор, — вступил я в беседу. — А ты видел ещё кого-нибудь? Ну или что-то странное поблизости?

Пастух задумчиво и смачно почесал макушку плетеной рукояткой. Понурил плечи и помотал головой. Затем почти сразу же оживился и улыбнулся, демонстрируя внушительную дыру вместо переднего зуба.

— Дык в деревьях волчара стоял. Здоровенный, уууух! Далече, но я разглядел. Шмыгнул тенью-то и будто не было его.

— А чего ты раньше-то молчал, что вожака видел? — удивился Зотов.

— Дык покумекал я, барин, и решил, значит-с, что померещилось…

— Да итить тебя! Чем ты кумекал-то? — староста вскочил и замахнулся кулаком, но сразу же сел обратно и беззлобно выдал: — Балбес.

Федор на попытку нападения никак не отреагировал. Всё так же стоял и улыбался. Граф вздохнул:

— Ну а рост у того волка какой, разглядел?

— Ну дык большой, — парень пожевал губы, прикидывая в уме, и указал себе под грудь: — Во какой. Наверное. Далече было…

Мы с Зотовым переглянулись. Пастух, конечно, был невысоким, но всё равно выходило, что зверь огромный. Ну либо Федору со страху показалось.

— Следы были крупные, — размышлял вслух граф. — Но глубина не такая, чтобы подобного размера, — он машинально тоже показал себе под грудь. — Сухо тогда было, безусловно…

Мне признаки вычисления габаритов животных были неизвестны, так что я поверил на слово более опытному в этом деле человеку.

— Ну и чернявый был, как смоль! — выдал пастух.

— Черный волк? — снова изумился граф. — В наших местах? Ты уверен?

— Далече было… — смутился Федор. — И страшно.

Я осторожно прощупал разум парнишки ментальной магией. Не врал, это точно. И боялся до сих пор, хоть и храбрился перед нами. Что бы он ни увидел, но впечатлило это его сильно. Могло показаться, бесспорно. Но могло быть и правдой.

Я ещё порасспрашивал его про тот день. Но больше ничего нового не узнал. «Дык прибегли и зажрали» — примерно всё, что произошло. Свидетель из него оказался не самый толковый.

Волки, конечно, звери неглупые, но чтобы попадаться на глаза только деревенским дурачкам? Странно.

В общем, пока я сидел в доме старосты и попивал щекочущий горло квас, я уже понял. Однозначно желание заняться этим делом перерастало в стойкое намерение. Сразу после того, как изучу здешний лес, тут же и решу.

Я с сожалением посмотрел на свою обувь, цвет которой теперь можно было назвать «свежим загородным». Нужно хорошенько подготовиться.