Апокалипсис для избранных

Глава 29

Шуара и малаката

1

Беседа двух вождей затянулась. У них выдался редкая возможность пообщаться. Оба даже не могли вспомнить случай, когда так мирно сидели и беседовали. Вполне возможно, что с тех пор уже горы состарились и ни одно дерево вокруг не помнило этого. Неужели им столько лет? Да, лет было немало. Но мирная беседа, наполненная намеками и разгоряченная алкоголем постепенно перешла на повышенные тона. Атакующей стороной на правах хозяина выступал Непобедимый Воин. Его племя малаката ничем не уступало шуарам, ни ловкостью, ни хитростью, ни храбростью, ни коварством. Ни умением выстоять перед превосходящими силами врага. Это была их земля. И она удесятеряла силы. Одно преимущество не давало покоя вождю малаката. Шуары знали тайну и оберегали ее. Почему Мудрый Скорпион не хочет поделиться, где находится пещера с сокровищами богов. Его воины могли бы разделить бремя охраны ее от врагов. Разве он предлагает Мудрому Скорпиону плохое решение? Но шуар стоял на своем.

— Тайну боги в незапамятные времена доверили шуарам, а не малаката. Забудь об этом.

— А, раз так, то если хоть один твой воин с завтрашнего дня ступит на нашу территорию, то будет обезглавлен с этой минуты! И ты не исключение!

Мудрый Скорпион бросил Трубку Мира, которую они попеременно раскуривали, в лицо Непобедимому Воину. Это было высшее оскорбление. Потом он схватился за кинжал, ловко выдернув его из ножен. Малаката так же быстро отреагировал, словно и не был он глубокий старик, как и его соперник. Два клинка сверкнули в воздухе и сошлись в ударе. Потом последовали новые попытки поразить врага. Шуару первому удалось проверить, какого цвета кровь у врага. Кинжал заскользил по боку вождя малаката и зацепил какие-то ткани. Мудрому Скорпиону удалось выбить клинок из рук малаката, тот схватился за копье. Раненый в плечо Мудрый Скорпион вырвался из вигвама, обливаясь кровью. Все понявшие два молодых индейца-шуара, подхватили его под мышки и потащили подальше. Сразу за вигвамом начиналась сельва и тропа забирала вверх по склону, закручиваясь петлями. Малаката, опьяненные хмельными напитками не могли столь резво организовать погоню. Трезвые шуара их опередили. С презрением глянув на рану, вождь отбросил руки воинов и сам быстро зашагал по тропе. Несмотря на то, что она ввела круто вверх вдоль пропасти над рекой, сила духа вела вперед вождя шуар, он даже слегка опередил своих молодых воинов. Там убегающих и заметил Хоито. Вскоре их нагнал и Скользкая Тень, который войдя в вигвам вождя и увидев того окровавленного, все сразу понял без слов.

***

После принятия галлюциногена айяваяски всеми участниками свадебного пиршества и легкого ужина следовал пост до следующего дня.

Второй день свадьбы должен был олицетворять изобилие и, как ни странно, обжорство, чтобы духи радовались за людей со вздувшимися от переедания животами.

Теперь все индейцы набросились на свадебное угощение. Белые люди из экспедиции боялись отказаться. У всех еще в памяти было недавнее пленение тем же малаката. Строение, где их тогда держали взаперти двое суток, каждый с опаской обходил стороной. Как бы опять ни заперли! Ну ничего, пригубят слегка, а там… в глазах у каждого уже сияло золото древних, которое ждало их в пещере богов. Сегодня. И больше никогда их нога не ступит на эту землю, где жизнь человека зависит от аппетита ягуара, случайной стрелы с кураре, негостеприимной пасти каймана или жертвенного костра, на котором отнюдь не придется согреваться.

— Уф-ф! — икнул Фред. — Какая гадость. Ужасно неприятный запах еды вызывал тошноту. Представьте, это был завтрак из помёта кондора вперемежку с какими-то пахучими луговыми травами — редкое по вкусу, для современного человека. Но, несмотря на это, Свен поглощала пищу словно всю жизнь ею питалась. А практичный Эйрик давился едой, лишь бы не остаться голодным и не обидеть возлюбленную Уту. А потом их мексиканец решил показать, что-то оригинальное. Члены экспедиции никогда не подумали бы, что Киркикос так искусственно пользуется мачете. Каждый трюк с этим оружием, вызывал неизгладимое впечатление у всех участников экспедиции. А Джессика постоянно подпрыгивала, взвизгивая от восторга, как дитя и хлопала в ладоши, и лишь только Плинтон смотрел на это с тусклым выражением лица, видимо, зависть закипала всё сильнее внутри. Ведь он явно не мог удивить любимую Джессику даже простыми акробатическими приёмами.

Вокруг собралась большая часть племени, но в основном старики, женщины и дети, а воины куда-то запропастились. Смуглолицые люди в пальмовых нарядах, украшенные браслетами, ожерельями, серьгами в ушах и носу и лицами разукрашенными белой и красной красками, с удивлением наблюдали, как Кир-Ки показывал очередной приём с невидимым врагом. Зачарованная искусством своего телохранителя, Джессика восторженными криками сопровождала каждое сальто своего тренера. Потом она застонала от бури эмоций и накинулась на шею Киркикоса. А тот в свою очередь, прижал её сильно к груди и поцеловал в губы. Девушка вся запылала от стыда и счастья, словно красная орхидея. И тут, откуда не возьмись, бурно радующуюся парочку расцепляет Плинтон. Киркикос посмотрел на него возмущённо, а навстречу взгляда молниеносно взлетел кулак учителя ботаники. Тренер единоборств не ожидал такого поворота событий. Удар под нос заставил тело отскочить назад, и слегка покачиваясь, упасть на землю.

Ботаник знал куда бить, только силы не хватало. Двойная доза айяваяски помогла расхрабриться. Все индейцы восторженно смотрели, как Киркикос шмыгает собственной кровью.

— Ты что, идиот? — выкрикнула Джессика.

Растерянный Плинтон не знал, как реагировать на поведение окружающих. Ведь он сам не ожидал от себя подобного, в особенности в адрес Киркикоса. Увидя внезапную робость белого воина, индейцы недовольно зашумели. Но Эйрик ободряюще похлопал по плечу Плинтона и сказал: «ботан-красавчик».

— А-а-а! — не выдержав душевного давления, крикнул Плинтон. — Джессика, я тебя люблю. — громкое заявление учителя ботаники и географии младших классов вызвало у всех приступ смеха.

Экспедиция, и даже индейцы все замолчали будто понимая его слова. И лишь Даджара с улыбкой произнесла:

— Когда ты был со мной, говорил то же самое. — все перекинули взгляд на женщину.

— Замолчи, дура, — недовольно отрезал ботаник. И опять бросился на ничего не понимающего

мексиканца-телохранителя. Но вскоре реальность восторжествовала и уже Плинтон, петляя зайцем, удирал от разъяренного Киркикоса.

В это самое время, из вигвама вышел сонный Хьяльти. Шум был настолько сильный, что заставил проснуться. Заметив вдали драку своих подчиненных — сразу вспомнил корабль, археолог отчаянно махнул рукой и пошёл к реке умыть лицо.

— Профессор, — послышался голос за спиной — это я Тони.

— Тони?… — от удивления переспросил археолог — что тебе?

Редактор нервно поглядывал по сторонам…

— Я вам хочу сказать — говорил шёпотом, — что от Даджары необходимо избавиться.

— Почему это?

— Она убийца, профессор — произнёс редактор.

— Ну? — ответил археолог, зачерпнув в ладони воду, — Ты думаешь… — археолог высморкнулся, — ты думаешь, что она одна среди нас убийца?

Тони застыл от слов профессора и немного отстранился.

— А кто ещё?

Хьяльти ответил редактору, что в экспедиции убийц хватает. В скором, они выведут себя на чистую воду. Он даже ошарашил Тони свои предвидением, что тот убьёт своего друга Фреда, из-за грудастой Даджары…

Когда Тони остался один, то задумался.

Да, у него были смутные предчувствия, что женщина — убийца, может когда он увидел надписи сделанные кровью в подвале дома Даджары? Не жертвы ли ее царапали ногтями и мазали собственной кровью стены? Но, почему тогда он не сказал Фреду об этом? Возможно, испугался, ведь именно он и привёл их к ней домой.

Потом он случайно оказался свидетелем признания Даджары Эйрику, после схватки с кондором. Все пазлы подозрения сложились в цельную картину. Но сегодня они найдут сокровища, он получит свою долю и… прощай прошлое. Он начнет новую жизнь. И никогда ноги его не будет больше в этих кровожадных краях. И Даджара провалится тоже в это прошлое. Лучше все забыть.

Теперь же, когда археолог рассказал про Пулю и Джека Самурая, Тони стало страшно ещё сильнее. Два головореза в отряде. Ну как мог руководитель взять их в поход? Чем он руководствовался? Не тем ли, что найдя сокровища, они всем перережут глотки, а потом и друг другу. В этих амазонках неизвестно кто есть кто. В особенности, когда узнаешь, что здесь едят людей.

— Профессор, как хочется напиться, — произнёс редактор, черпнув ладонью воду.

— А ты напейся, и тогда, наконец-то решишься убить своего босса. Что-то мало иронии чувствовалось в голосе археолога.

Тони не верил в предвидения археолога. А разве он может предвидеть, что случится с ним при виде несметных сокровищ, которые не захочется делить ни с кем. О какой дисциплине тогда рассуждать? Хотя, кто знает, как может «крышу свернуть» в этих амазонках. И всё бы нечего, если бы не этот вой издали.

— Хьяльти, вы слышите? — спросил он.

Профессор прислушался! И на самом деле, доносились вой племени.

— Вот чёрт — нервно дёрнуло археолога — это же боевой клич племени малаката. Бежим скорей.

Тони с профессором схватили мачете и побежали к экспедиции, проверить, не случилось чего. Но, когда пришли, увидели, как команда лежала пластом вряд.

— Что случилось, профессор? — спросил испуганный Тони.

Все члены экспедиции, как на подборку! Первой в ряду лежала Свен, Потом Эйрик, Вагни, Фред, Даджара, и Кир-Ки с окровавленным носом, а рядом Джессика.

— Где Плинтон, и где сейчас Йодис? — произнёс Хьяльти.

И пока профессор пытался сообразить непредвиденную ситуацию, недалеко за деревом индеец выпустил дротик из духовой трубки. Это увидел Тони, и окликнув профессора, толкнул в сторону — снаряд врезался в дерево.

Люди стали убегать от двух индейцев, которые выпускали подряд свои снаряды. Стало непонятно: зачем им вдруг понадобились белые гости?

— Хьяльти, нам не уйти — запыхаясь, говорил Тони, — надо что-то предпринять.

— Что ты предлагаешь? — сказал археолог и спрятался за деревом.

— Я предлагаю бороться, — уверено и смело бросил редактор.

Тони, с криками ненависти выбежал из-за дерева на встречу индейца и ударил сходу мачете ему в грудь — кровь брызнула на лицо редактора, а обомлевший малаката опустившись на колени, упал наземь замертво. Второй индеец был готов сражаться и с пару отработанными приёмами выбил с рук редактора оружие. И за мгновенье до сокрушающего удара краснокожего, когда жизнь Тони уже висела на волоске, прозвучал выстрел и индеец свалился на грунт. Тони застыл, ошарашено смотря на незнакомца, который произвел выстрел.

— Мартин, — преставился он, — где остальные?

Хьяльти, прижав мачете к груди, так и сидел, спрятавшись за деревом, и когда к нему неожиданно подошли Мартин и Тони, он вскрикнул.

— Профессор, успокойтесь! Всё нормально. Вот ваш сынок. Мартин подтолкнул к археологу испуганного Йодиса.

— А где они? — дрожащим голосом спросил археолог.

— Если вы имеете в виду индейцев, которые на нас напали, то они мертвы! — ответил Мартин. Где остальные, и куда делось племя? Вроде сидели и наблюдали за представлением Киркикоса и ели свою баланду.

— Я… я не знаю.

Вдали снова послышался боевой клич малаката.

— Нам надо убираться отсюда — сказал Мартин.

Пробираясь по горам, в пути военный рассказал, как очутился в лесах амазонки. Он искал преступников.

В голове Мартина уже зрел план.

Удобный случай для нападения. Он переоденет своих солдат, загримирует под индейцев и пустит так сказать «на тропу войны». Шуары будут уничтожены после нападения лжемалаката. И тогда ничего уже не помешает Хьяльти войти в библиотеку атлантов. А там уже Мартин позаботится, чтобы сокровища попали в достойные руки, то есть его. Сегодня или никогда!

Пoчему Ута и Вагни исчезли со своей индейской свадьбы

Девушка, зная о действии галлюциногенного препарата, отказалась выпить свою порцию. Ей хотелось трезвости ума и ясности мысли. Итак, она стала женой Вагни. Он человек порядочный, ученый. Даже встречаясь с его другом Эйриком, Ута всегда думала о Вагни доброжелательно. И вот после череды калейдоскопически сменившихся событий, она стала женой не Эйрика, а его друга. Кто-то тихо ее позвал. Девушка вышла наружу из свадебного вигвама.

— Слушай, дочка, если тебе не трудно покажи мне свой живот.

— Странная просьба у тебя женщина, кто ты?

— Я много лет живу в племени малаката, но я на самом деле шуарка. В молодости попала в плен и воин, захвативший меня, взял в жены. Покажи живот, а потом я кое-что скажу тебе еще.

Ута легко выполнила странную просьбу незнакомки. Тем более, что наряд невесты был традиционный. Она продолжала носить брюки даже в племени, но на свадьбу, как невеста, нарядилась в традиционную пальмовую юбку. Легко раздвинув пальмовые листья, индианка уперлась взглядом в маленькую черную родинку на пупке девушки.

— Э! Так и есть! Я давно подозревала, что ты наша. Еще когда заметила у тебя маленький шрамик под левой грудью. Это след детской травмы. Слушай правду о себе и не перебивай.

Ты дочь вождя шуар Мудрого Скорпиона. Я младшая сестра твоей матери. Мать умерла при родах и я тебя воспитывала с малолетства, пока вы с сестрой не пропали. Не удивляйся, матери твоей было пятьдесят, не могла видимо в таком возрасте перенести роды. Но отец хотел еще детей, надеялся на мальчика. Все старшие дети погибли когда-то при землетрясении. Вот Шамшир осталась и ты.

И маленький шрамик под грудью и родинка на пупке говорит о том, что ты шуарка и моя воспитанница.

Ута вся напряглась, не зная, что и подумать. На нее последнее время навалилось столько неожиданностей, что предпочитала все принимать не сердцем, а умом.

Старая индианка продолжила, словно прочитав ее мысли:

— Но не торопись ко мне бросаться с криком — мамочка, я тебе так признательна! — женщина криво усмехнулась. -

В жизни всякое случается. Во время большого пожара на селение шуар напали малаката, меня увели в плен, потом я стала женой похитителя.

Так вот, пожар устроили малаката. Я видела, как ты с сестрой Шамшир бежали через джунгли, но боялась вас позвать. Меня привязали к дереву. Если бы я закричала, то и тебя с сестрой захватили в плен.

— Тетя! — Ута старалась говорить спокойно, но сердце ее выпрыгивало из груди. — Ты же спасла мне жизнь!

— Нет, девочка, скажу уже всю правду до конца.

Когда увидела, как малаката расправляются со всеми, решила, что ты с сестрой должна умереть. Будущее пленных ужасно. Я думала, что дала вам выпить яд, и сама приняла его. Но впопыхах перепутала сосуды. Дала вместо яда хмельной напиток. Поскольку я последняя пригубила «яд», то уже было поздно, ты с сестрой выскочили из помещения и куда-то побежали.

А сейчас знай, твоя сестра Шамшир нашлась, она живет у отца, вождя шуар Мудрого Скорпиона.

Тот человек, который тебя поздравил несколько часов тому назад и есть твой настоящий отец, а Непобедимый Воин не твой отец.

Но не торопись бежать в вигвам вождя. Там твоего отца больше нет, он бежал после ссоры с нашим вождем малаката.

Племена опять на тропе войны

Я тебя спрячу в горах, иди за мной, подними своего невменяемого мужа. Он под айяваяской ничего не соображает, пойдет за тобой, как собачка. Только тихо. Праздник продолжается, никто еще ничего не знает, а те крики, которые издают воины, плод хмельного напитка.

Пошли, аку!

Женщина помогла Уте поднять на ноги Вагни и приложив палец к губам, призывая к тишине, повела молодоженов в тайное укрытие в скалах.

3

Индеец малаката, подкупленный Мартином, бегал быстрее лани. Вскоре военные уже знали, что два племени опять рассорились. План захвата деревни шуар тут же созрел в голове у руководителя отряда. Мартин попросил индейца, принесшего весть, помочь солдатам стать похожими на индейцев малаката. Главное ошарашить. Потом уже никто не будет разбираться — белые люди или малаката напали. Мартин знал, что большинство воинов шуар погибло или на выполнении задания. Решение напасть немедленно было вполне в духе индейцев. Скоро три воина были при помощи индейца загримированы под малаката, тот обучил их незамысловатым военным крикам, сопровождающим нападение. Главное — вызвать панику, а потом уже за тремя загримированными лжеиндейцами последуют и солдаты. Для чего необходимо было Мартину захватить деревню племени шуара? Помимо задания выяснить задачи экспедиции генерал поручил Мартину навести порядок в той местности. Ни одна нога посторонних не могла ступить на территорию агрессивного племени шуара. А величественные горы могли представлять собой неисчерпаемый золотой поток, исходящий из карманов туристов и путешественников.

«Самые красивые окрестные леса и горы в руках кучки индейцев! Возмутительно! — эти слова генерала до сих пор стояли в ушах Мартина. — Я понимаю, что будет сложно, но было бы неплохо отогнать их пониже в сельву, восточнее, поближе к водам Амазонки. Пусть Перу с ними нянчится. Наше правительство уже устало от дикарей». Сейчас был шанс окончательно изгнать племя, а деревню попросту сжечь. После нападения военного отряда, скоро вся поверхность была усыпана трупами подростков, которые не могли оказать достойное сопротивление военным. Хотя и без потерь не обошлось. Двое военных таки расстались с жизнью. Но солдаты есть солдаты. Там где льется кровь, люди звереют. Бедные индианки напрасно залезали на деревья или пытались скрыться в густом кустарнике. Разгоряченные мужчины догоняли их, опрокидывали и подвергали насилию. А разве просьба о пощаде может остановить победителя, который знает, что все захваченное, его собственность. Таков жестокий закон войны. Опозоренные женщины, стали бросаться в пропасть, забирая с собой на тот свет маленьких детей, которые ничего не понимая, пытались вырваться из рук матерей. Кое-кому удалось, но основная масса нашла свой конец на дне ущелья рядом с которым находилась деревня. Старики следовали за молодыми. Никто не хотел, чтобы его голова украсила чей-то вигвам. Жуткое зрелище предстало воинам малаката, когда их отряд достиг деревни шуар. Вся деревня уже была охвачена огнем. Между пылающими домами, шныряли взбесившиеся собаки и две индианки шуара, не успевшие последовать за всеми, держась за руки, пугливо смотрели на новых врагов. К руководителю отряда малаката подошел Быстрая Лань.

— Племя Мудрого Скорпиона больше не существуют, поздравляю!

— Как, ты тут?!

— Я вам после все рассказу!

— Продажная тварь, — Гневная Луна вонзил копье в горло изменника. Потом он обратился к воинам: — Женщин заберите с собой, а я займусь этим подонком.

Он деловито стал отделять голову убитого соплеменника от тела, славная тсандза получится! Он ее подарит жене своего соседа, чтобы за мужем не убивалась. Внезапно, когда голова уже держалась на волоске, у трупа открылись глаза и тот ему подмигнул. Что за проделки духов? Потом раздался хрип. Гневная Луна отбросил в сторону тело, выругался и поручил пожилому индейцу закончить начатое им. A сам отправился добивать раненных на дно ущелья и как раз вовремя. Каким-то чудом, отчаянно цепляясь за уступки скал и кусты, несколько человек повисли над стремниной, так и не долетев до дна пропасти. Ни один шуар не должен был уйти. Малаката ловили обезумевших детей, тех, которые вырвались и не последовали за матерями в пропасть. Скоро в центре поляны собрали всех. От племени шуара осталось три женщины, пять маленьких детей и один слепой старик. Их связали вместе и погнали в сторону деревни малаката. Жалкая участь ждала всех захваченных. Они будут сожжены завтра на жертвенном костре и, по-видимому, съедены людоедами. Это племя малаката не чуралось человеческого мяса, но только в том случае, если оно прошло через жертвенный огонь. Женщины племени с криками восторга и радости встречали своих воинов-победителей. Только лица тех не светились радостью. Об уничтожении шуара они не будут рассказывать потомкам, потому что не приложили к этому руки. Для всех оставалось загадкой: кто же уничтожил племя?

А деревню шуар догорала. Скоро внезапно начавшийся дождь, успокоил бушующее пламя. Словно природе было стыдно за то, что сотворил человек. Ей хотелось поскорее смыть со своей поверхности следы позора. Малаката считали, что Мудрый Скорпион погиб в огне пылающего вигвама. Они нашли там обгоревшее тело, напоминающее шуара. Но они ошиблись. У шамана было тайное убежище среди скал, там и нашел приют вождь уже не существующего племени.

Допрос Линды Гомсом

С гор подул пронзительный ветер и внезапно пошел снег. Это так контрастировало с зеленью, которая окружала людей

даже здесь на трехкилометровой высоте, что казалось нереальным, словно идет спектакль в зеленом саду и на сцену сыпят вату.

— Линда, ты меня слышишь? — Скользкая Тень безуспешно пытался всеми ему доступными средствами привести в женщину сознание.

Но все было бесполезным.

Потом он вспомнил про кристалл времени. Пришлось отлучиться от группы экспедиции. Благо пещера-хранилище была в одном километре. Индеец проследил или никто за ним не увязался и нырнул под скалу. Вот он — кристалл. Скорее! Может быть подскажет как-то, что делать? Вглядываясь в грань прошлого, нервно тормоша поверхность, после отчаянных усилий, удалось увидеть испуганное лицо Линды и понять, что произошло несколькими часами раньше.

Увиденное ужаснуло его. Перед глазами прошла омерзительная картина издевательств над женщиной, что в глазах индейца было высочайшим позором для мужчины.

Скользкая Тень понимал, что бросил Линду в глубоком обмороке, ей нужна сейчас его помощь. Но он не мог оторваться от грани прошлого кристалла времени.

Если он не узнает, что же произошло несколько часов тому назад, то и не будет знать, как спасать несчастную.

Кристалл постепенно раскрывал перед человеком одну за другой картины мерзости, после такого жить уже не хотелось.

На лице старика, постепенно узнававшего правду, появились слезы, но они были кроваво-красного цвета.

Вот значит каков ты посланник Богов? Скользкую Тень всего передернуло. Даже его жестокое сердце не понимало тех ужасов, которые пережила несчастная. Зачем? За что? Но постепенно все становилось на свои места.

Значит боги, которым он поклонялся еще кровавее, чем законы его племени. «Да нет! Жалкий лепет — все, что мы делаем с жертвами, пленниками. А боги умеют многое и мне неприятно это их умение!» Жестокое сердце настолько возмутилось, что даже почувствовало доброту, сочувствие и одновременно возмущение. Как посланник богов мог так обращаться с женщиной? Она же не враг, побежденный в честной схватке или даже коварством, но ведь на войне все допустимо, а тут? Здесь просто издевались над человеком! Вот что увидел проводник экспедиции.

Гомс, посланник Вселенского Разума, долго тащил Линду за волосы, со связанными руками через колючий кустарник, все время осведомляясь: «Уже вспомнила?»

Повторил «прогулку» туда и обратно, потом потащил через крапивную поляну, когда жгучие листья обжигали уже не кожу, а живое мясо, пока на теле женщины осталось живого места.

Гомс сел на пенек, бросив Линду на муравейник. Вскоре все тело было облеплено красными муравьями от прикосновения которых боль уже не ютилась на поверхности, а проросла «корнями» глубоко в сознание.

«Вспомнила?» — равнодушно произнёс изверг. Но женщина уже не отвечала. Спасительная потеря сознание, освободила душу от мучений тела. Но зверь и не думал прекращать издевательства.

Он подтащил за ногу женщину к водопаду. Резкая струя холодной воды вернула сознание. Лучше бы она не возвращала.

— Мне очень жаль, но придется добиваться ответа другими методами. Все, что было до сих пор, цветочки.

Как ты насчет маникюра? Давно не была в кабинете? Я сейчас тебе напомню процедуру. Такие пальчики должны быть украшены лаком высшей пробы.

Подонок развел огонь. Поставил на него котелок-чугунок, налил туда какой-то жидкости.

Потом взял маленькую палочку, собрал на нее раскаленные капли и начал ими смазывать ногти бедной страдалице.

Когда все ногти покрылись быстро остывающей пленкой, Линда почувствовала все усиливающуюся боль. Пока она не стала настолько невыносимой, что хотелось кричать не переставая, но голос ее давно был сорван, только округлившиеся от боли глаза выражали состояние нечеловеческого страдания.

— Что больно?" — с" сочувствием" спросил мучитель«. А теперь то, что на пальчиках будешь пить из ложечки. Тебе супчик понравится.

После двух ложек адского напитка, Линда опять отключилась.

— Невозможно! — с возмущением сказал Гомс, — Ну почему Совет выбрал слабое создание для такого важного дела? А если бы Линда попала не в мои руки, а к жестоким представителям соседней Галактики? Ее же могли перевербовать и наши тайны узнали бы враги! Какая неосмотрительность!

Но потом до него дошло, что именно слабой женщине нужно было доверять быть связной. Такие, как она, сразу в отключку. Скоро у него не останется методов «убеждения». А ее смерти он не желал, связная нужна была деспоту живой.

— Нус, ладно, в другой раз, не правда ли мы хорошо провели время? — Гомс рассмеялся и разочарованно вздохнул; ему было себя жаль — столько старания и никакого отклика в душе Линды. Ну зачем ей так упираться? Что она имеет взамен упорства? Боль, страдание? А ведь ее стойкость ему импонировала. Достойный член коллектива операторов. Он даже начал ею гордиться. Саморазвивающаяся система начала даже проникаться симпатией к этой мужественной женщине. «Побольше бы таких в нашей системе, любой враг не страшен. — А потом пришло раздражение. — Ну хорошо, люди, помеченные, как изгои, уже были уничтожены за маленьким исключением; завтра он найдет библиотеку Атлантов. — Гомс в этом не сомневался. — Но где же все-таки атланты?» Он своей сильно развитой интуицией чувствовал где-то рядом, очень близко. Как ему нужен был сейчас код, чтобы самостоятельно связаться со своим координатором, а напрямую связываться с Советом Вселенского Разума Гомс не хотел. Ну да, его там внимательно выслушают, а потом, как говорили в его среде роботов-исполнителей, отправят на "переплавку«.То есть, разберут на несколько блоков и соберут уже в разные механизмы. И он, саморазвивающаяся экспериментальная модель, может оказаться простым роботом-исполнителем примитивных заданий, вплоть до открывания и закрывания дверей. Нет! Нужно попозже у Линды все-таки вытянуть признание. Может ей что-то пообещать? Как это ему не приходило в голову! Она одинокая женщина. Мало кто на нее обращает внимание. Он визуализируется в мужчину ее мечты, ведь изучил сознание «подопечной» вдоль и поперек. А вот отдел, где хранит в памяти код так никак не удается найти.

Впрочем, трюк не прошел и на этот раз. Подождав, пока измученная женщина отдохнет, «сердобольный» Гомс, заставил ее открыть глаза. Перед Линдой на коленях стоял прекрасный мужчина и протягивал руки с мольбой: «Милая! Я так тебя люблю! Не откажи стать моей женой!»

Ошарашенная, измученная страданием женщина ничего не понимала.

Сейчас думал Гомс, сейчас она скажет эти несколько цифр в ответ на такое страстное признание!

Психологический прием, который он применил, никогда не давал раньше сбоев.

Человек после пыток, помещенный внезапно в другие условия или услышав то, что давно хотел от кого-то услышать, после пробуждения от тяжелого сна, всегда говорил именно в первых словах то, что Гомс хотел. Он как бы выдавливал пасту из тюбика, самую суть. Но желанные десять цифр так и не были произнесены. Сначала Гомс уловил по губам, что она сказала: пять, три, четыре, два, три, один… потом раздался стон и какое-то невнятное шипение!

Гомс себя корил, сам виноват, нужно было начинать именно с этого приема, как он опростоволосился!

Но что-то он уже имеет.

Вполне возможно, что нужно просто продолжить ряд в минусовом направлении.

Он попробовал связаться с координатором. Нет! В коде была какая-то ошибка.

Но там, в центре, услышали, что он с ними пытается связаться. Может быть начнут посылать встречные сигналы? Когда сигналы сойдутся синхронно строго в середине пути, то возможен кратковременный контакт. Но нужно еще чтобы координатор догадался о синхронности. Несколько часов ушло у тестера-робота и, наконец, он увидел сообщение координатора.

"Мы видим ваши попытки связаться, цепляйте файл приложение именно к этому сообщению, потом отправьте его не по прямой. А в сочетании с помехами пятого режима методом вращения в диаметре трех миллиметров со сменным направлением то по часовой, то против часовой стрелки, меняя каждые три секунды направление вращения сигнала. В этом контексте мы научились воспринимать сообщения. Наши ученые не стоят на месте.

Да! — подумал тестер, многое поменялось там в родных краях где он был собран.

Его сообщение было кратким и зашифрованным, координатор разобрался, он получил ответ. Все, — сказал он Линде, — мы опять с тобой лучшие друзья.

То, как он передал сообщение трудно было повторить. Ну, да ладно, Гомс убедился, что можно, немножко попотев отправить сообщение и без кода. Ах! Да! Как он мог забыть! Нужно было уничтожить фантом сообщения. Гомс прицелился в пространство и выпустил из себя убивающий сигнал. Этим сигналом он убивал и все живое, которое ему было поручено уничтожить. А тут на земле перепоручил функцию смерти пыли и индейцам. Уже забыв сладостное ощущение, Гомс предался неге. Люди получают удовольствие в соединении с противоположным полом, а его оргазм совсем другого свойства, его оргазм связан со смертью. Подождав, пока пройдет истома от посыла сигнала, развивающаяся система отправилась в поход по сельве. Нужно было разгрузить камеру своего восприятия. Перезагрузка ему нужна была, как человеку ночной отдых. А Скользкая Тень, перед которым пронеслась вся сцена, в тот момент глубоко выдохнул в пещере.

— Все! Не могу больше смотреть на это свинство! А если и боги такие же, как и этот посланник? — подумал индеец и отвернулся от грани прошлого. Потом он увидел еще несколько страниц из памяти кристалла. Тот жалобно пискнул и выпал из рук. Скользкой Тени после всего увиденного даже не хотелось поднимать то, что он с таким уважением только что держал в руках. Он в первый раз не положил Кристалл времени

на место. Нужно было возвращаться в лагерь экспедиции. Там ждала Линда. Но проводник уже знал, что ему делать.

А по пути к ней омерзительная правда еще и еще раз, как застрявшая пластинка, продолжала издеваться над сознанием, преследовала и, повторяясь, каждый раз больно травмировала душу.

***

— Мы тебя любим, Линда, ты лучший член нашей экспедиции! Все хором в тысячный раз повторяли эти слова, как заклинание. Коллективный транс волнами поступал в сознание женщины и оно перестало сопротивляться.

— Который час? — Линда открыла глаза.

— Ну слава богу? Пойди посмотри сама на солнечные часы при входе. — произнес Тони.

Линда, как ни в чем ни бывало вскочила на ноги и быстро направилась через комнату и выглянула наружу.

Она не чувствовала никакой боли. Все произошедшее изгладилось из памяти. Внезапно женщина посмотрела на свои руки и ноги, вся кожа там где еще она осталась, свисала клочьями.

— Что это? — вслух сказала она.

Кожа стала послушно заползать на старое место, а там, где ее не было, образовалась розовая плёночка, которая быстро приобрела белый цвет.

— Тебе не больно? — спросила вышедшая и едва поспевающая за ней Джессика.

— Ты шутишь? От чего мне должно быть больно, я чудно выспалась, только не помню свой сон. Но уверена, что снилось что-то очень приятное!

— Мда! — вырвалось у Скользкой Тени. — Умеют там на небесах чудить.

«А вдруг и ему все это приснилось там в пещере и никакого Гомса и в помине не было?»- он решил проверить себя. Опять пошел в пещеру. Никак не мог разыскать Кристалл. Он забыл, что уронил его на дно водоема в пещере-хранилище. Потом услышал голос:

— C каких это пор ты перестал уважать то, что охраняешь! Я, как хранитель пещеры, запрещаю тебе больше сюда появляться. Сторожи вход, как сторожевая собака и все! Пошел вон!

Скользкой Тени стало стыдно. Он наклонился, поднял кристалл времени, в последний раз посмотрел на него, бережно вытер тканью своей куртки и положил в нишу на место.

«Да! Он всего-навсего сторожевой пес! Забылся!»

И Скользкая Тень неожиданно засмеялся. Это был смех отчаяния. Смех человека, потерпевшего крах. Уши его ужаснулись этому гомерическому хохоту, который он не мог остановить. Своды пещеры усиливали рыдающий смех в несколько сотен раз, ушные перепонки уже не выдерживали. Но индеец в конце концов остановил свой приступ. Он не привык быть тряпкой, он был человеком действия.

Лучше бы он не возвращался после исцеления Линды опять в пещеру с библиотекой. На этот раз кроме правды о случившемся с Линдой словно обухом по голове индейца ударила и правда о том, кем он является в звене решения богов. Правда была ужасна. Он готов был растоптать ее ногами, снять с нее скальп, сделать тсандзу, но был бессилен. Он оказался винтиков в большом механизме. Вся деятельность Скользкой Тени по охране входа в святилище и библиотеку теперь казалась ничтожной и недостойной высокого звания индейского воина. А он думал, что выполняет великую миссию! Библиотека то оказывается не богов, а атлантов, а боги сами за ней охотятся! И охранник должен будет в конце концов отдать сокровища в чужие руки! Как это он мог быть так жестоко обманут судьбой. Шуар верой и правдой служил ворам и убийцам! Вся жизнь оказалась большой ошибкой.

***

Уже находясь в пещере-спасительнице все опять напились айяаваяски. Соблазн был велик — страна грез. Ну недаром же их Кир-Ки утащил из деревни сосуд с айяваяской? Как всем хотелось после последних ужасов второго пленения забыться.

Члены команды Хьяльти пробыли в отключке довольно долго, первым из них пробудился Вагни. Видимо перенасытившись, его организм уже не воспринимал галлюциногенный препарат, и наступило привыкание. Он смотрел на людей, как сон. Потрепав головой, пытался прийти в себя. Астроном дёрнул Фреда за плечо, но тот лежал, словно умер. И если бы астроном не заметил в каком все состоянии и не вспомнил бы про свой план. А сейчас, был самый подходящий момент.

С трудом поднявшись на ноги, он проковылял до женского вигвама. Стал рыться в вещах Свен, с опаской поглядывая на ее блаженную улыбку во сне.

В бардаке жилища было не разобрать где и для кого всё здесь валяется. Детские вещи были разбросаны по всему периметру, а так же среди них лежали презервативы, женские трусы, и клочки волос.

— Фу! — скривив лицо от отвращения, произнёс астроном — и как с ней жил Хьяльти. Совсем женщина от рук отбилась.

Вагни с отвращением перебирал шмотьё, и нашёл рюкзачок. Внутри портфеля астроном обнаружил лишь косметику и пару пачек прокладок, парень задумался.

— Куда же делась эта страница? — думал про себя Вагни.

Парень торопливо и нервно стал разбрасывать вещи и к счастью, нашёл ещё один рюкзак, но детский. С рисунком зайца с мультика «Ну погоди». В боковом кармане он нашёл то что, искал. По словам Гомса: страницы — копии из манускрипта. Да, так оно и есть.

Астронома не осчастливила находка. Теперь, перед ним загадка прошлого и ему предстоит её разгадать…

Вагни сидел у берега реки и всматривался на выкраденную страничку дневника. Не понимая надписей, он лишь выискивал знакомые символы, но, всё понапрасну. И тогда, астроном, наконец «пробудился» и понял, что вокруг никого нет. А ребята все без сознания.

Сложив листок в карман, он хотел пойти к экспедиции, но внезапно дротик вонзился в шею и парень упал в воду — недалеко от берега, за деревьями показался Плинтон. Он был разукрашен татуировками, а в руках была духовая трубка.

— Вот ты и попался голубчик, — произнёс ботаник.

***

Говорят, что ночь это проявление искренних чувств, что ночью даже фея плачет. Но, это была не ночь, а полдень, когда Вагни несли в мешке два индейца.

Шаман приблизил свое красное лицо и сказал астроному: «А сейчас будет немножко больно, потерпи, белый человек».

Сон, радужный сон посетил его, как подарок к кончине жизни.

И пусть этот сон, как повторение, второй раз снился ему, Вагни воспринимал его, как в первый раз.

— О, возлюбленная Мила! — кричал парень с радужного моста, который соединял их души.

Девушка шла по реке, а её роскошные волосы порхали, и ветер разбрасывал её фиалковый запах её тела. Она остановилась под мостом и посмотрела на него, как на что-то невероятное и недосягаемое.

— Когда ты вернёшься? — спросила Мила — я помню о тебе. Я вижу тебя.

— Мила, я слышу запах твоего тела, как это возможно?

— Вагни, Вагни — кричала она, и голос отражался эхом в голове.

Из глубины померкшего сознания, астроном ощутил боль в шеи. И после глубокого вдоха открыл глаза. Перед ним была Ута, державшая его голову на коленях, а рядом Эйрик.

— Вагни, — произнесла девушка, испытующе всматриваясь в лицо раненого.

Но парень с трудом понимал что происходит. И только слышал тот запах, тот запах тела Милы, который вдруг чувствовался ещё сильней.

Астроном поднял голову, и увидел Плинтона, который без сознания лежал у дерева.

— Что произошло, Эйрик? — спросил Вагни.

— Плинтон взбесился от двойной дозы, чуть тебя не отправил на тот свет. Хорошо, что мы вовремя влили тебе в рот противоядие. Будешь его вызывать на «дуэль?»

— Вот этого слизняка? — Вагни поморщился от боли, но усилием воли вернулся в реальность, — сам подохнет.

— Он не виноват! — Вагни, ты должен знать правду. Мы оказались в эпицентре войны двух племен.

Нас немного, мы должны объединиться в борьбе за свою жизнь.

Самая длинная и фантастическая ночь, в жизни Вагни, растянувшаяся на двое суток, закончилась. Если бы он знал, что его Мила или Шамшир, как ее называли индейцы сейчас недалеко, то побежал бы из последних сил.