Глава 11


Глава 11

Продолжение приключений на борту Навуходоносора

История и судьба бабочки

1

Линда молча передала профессору и руководителю экспедиции ленту новостей.

Лос-Анжелес, 27 февраля 2023 года.

«В районе Голливуд ночью оказался убит в своей постели напавшим невесть откуда появившимся индейцем известный кинопродюсер Смит Блехем.

Реакция Хьяльти была предсказуемой.

— Хватить забивать голову всякой чепухой желтой прессы, — было видно, что Хьяльти чем-то обеспокоен, но пытается прогнать дурные мысли.

***

«Разве может быть мир прекрасней, чем этот день!» — выкрикнул Ни-Зги, поднимая над головой бокал пива…

Он был пьян и счастлив. Только не понятно, чему счастлив. Сквозь пьяные мысли и плавающие блики перед глазами, он увидел перед собой сверкающего мотылька, который так нежно убаюкивал танцем, вычерчивая за каждым движением оранжевые завитые линии.

— Ты и вправду думаешь, что лучше всех? — спросил хриплый голос.

Ни-Зги продолжал смотреть на мотылька, который приземлившись на скамейку, внезапно преобразовался в прекрасную женщину. Она сложила перепончатые крылья, спрятала за спиной и в упор обожгла человека неотразимым взглядом глаз неземной красоты. Её пурпурное тело обжигало таким жаром, словно на нем только что затушили факел, который продолжал дымиться, а сквозь зрачки глаз пробивалось пучками, когда моргала, оранжевое солнце. Взгляд был такой обжигающий, что Ни-Зги невольно зажмурил глаза. Но потом, что-то заставило открыть их, несмотря на боль. Мужчина не отводил взгляда от чуда, явившемуся ему, не сомневаясь в том, что пьяное видение скоро выветрится вместе с хмелем из головы.

— Я ведь задала вопрос! — сказала она — Ты и вправду думаешь, что сегодня, тебе лучше, чем вчера, преступник?

Бокал пива выпал из рук, а мужчина всё ещё смотрел, обомлев…

На женщине не было ничего, кроме «одежды Афродиты». Она была абсолютно нагая.

Наконец, Ни-Зги отвел с трудом взгляд, уставившись тупо в палубу, и спросил:

— Ты себя чувствуешь хорошо?

— A что? — в голосе женщины ветерком пронеслось удивление.

— Ты же, совсем раздетая, тебе не холодно, и не стыдно?

— А почему должно быть стыдно? — в словах незнакомки проскальзывала наивность.

— Как ты не понимаешь, в присутствии людей противоположного пола, принято скрывать свою наготу.

— A я не знала, — удивленно произнесла незнакомка.

Ни-Зги снял с себя рубашку и попросил женщину прикрыться, хотя, нижняя часть живота с манящими подробностями все же осталась на виду. Мужчина с трудом отвел глаза и пыхтя от возбуждения, обнажил свой торс, сняв лямчатаю майку, разорвал по швам и попросил прикрыть нижнюю часть тела.

— Ты кто? — спросил Ни-Зги.

— Я мотылёк и пришла за тобой, — сказала незнакомка, выполняя странную для нее просьбу, — тебе ведь нравится этот день, а его конец, вернее твой? Я как юпитер, отбирающий у спутника атмосферу…

Вдруг, неожиданно сзади, послышался голос Вагни:

— Я осведомлен об этом, но, разве мы оказались в твоей тени? — сказал парень, совсем не подозревая, что вопрос задала женщина-мотылёк.

Незнакомка вздрогнула. Она не ожидала увидеть ещё одного человека. И вмиг, её глаза обрели естественный карий цвет, а на лице засветилась зловещая улыбка. Ни-Зги тут же очнулся от гипноза и посмотрел на Вагни… потом на женщину.

— Вы мне ответите? — переспросил астроном.

Пришелица из ниоткуда внезапно произнесла:

— Молодой человек, кажется, Вагни, лично вы в моих услугах не нуждаетесь, чип вам не положен, я вижу, что вы проверены.

А Ни-Зги… — посмотрев на Вагни, резко ответил женщина-мотылёк, — сейчас получит по заслугам.

— Ничего не понимаю! О каких услугах… какая проверка, что за чип? И откуда вы знайте моё имя? — спросил удивлённый Ни-Зги.

Мотылёк ничуть не растерялся…

— Я слышала, как вас ребята называют… хм… в ресторане. — ответила крылатая женщина. Полупрозрачные хитиновые крылышки за ее спиной затрепетали.

— Вы тоже сбежали от пылевой бури? — более спокойным тоном, пытаясь собраться с мыслями, спросил Вагни,

— Я недавно зашла на борт! Сидела на скамейке, и тут слышу, мужчина кричит, что лучшего дня чем сегодня не видел. А ему положен чип! Пропустили!

— У Ни-Зги каждый день, как последний. И мы с ним действительно пропустили по стаканчику виски и чипсами закусили, если вы это имеете в виду, — засмеялся астроном.

Вагни смотрел обалдело, всё ещё не осознавал происходящего, с трудом улыбаясь, растерянно поглядывал на странное видение и астронома. Но в душе Ни-Зги закралось какое-то щемящее чувство. Он не знал когда и как, но что-то подсказывало: с этой женщиной-мотыльком будет как-то связана его дальнейшая жизнь. Человек провел по лицу рукой, словно стряхнув паутину марева…

В это время, людей на верхней палубе становилось больше. Женщина-мотылёк почувствовала скованность, когда к скамейке подошли Эйрик, Хьяльти с семьей.

— Ни-Зги, тебя что, током ударило? — спросила Свен, увидев разбитый бокал под ногами мужчины, а так же полуголое тело.

— Да я так, задумался и случайно обронил. А одежду, — посмотрел на мотылька мужчина, — одежду я — (растерянный вид Ни-Зги, ясно давал понять, что произошло непонятное ему самому), — одежду я подарил женщине, свою она на стирку закинула, — заикаясь ответил мужчина. Сознавая, что сморозил глупость, от стыда зажмурил глаза и повернулся спиной к присутствующим.

Члены экспедиции улыбнулись и понимающе посмотрели друг на друга. И каждый из них воспринял происходящее. Но допытывать участника экспедиции не стали. Мало ли что могло произойти…

На палубе вновь послышалась индейская речь… Ута и её брат подошли к членам экспедиции. Поприветствовав друг друга, люди начали с радостью обсуждать всякие бредни, последние сплетни и новости с «большой земли». Индеец молча смотрел на горизонт, облокотившись о перила борта, а индианка время от времени загадочно поглядывала на Эйрика. Внезапно взгляд Уты упал на женщину на скамейке, тут же смуглое ее лицо покрылось бардовыми пятнами страха. А женщина-мотылёк упорно избегала прямого взгляда индейца и самой Уты…

— Кто-нибудь познакомит нас? — не выдержала индианка. Разговор компании оборвался на полуслове…

— А я не знаю и сам. — ответил Хьяльти. — Кстати, а как вас звать? — спросил он женщину-мотылька.

Краснокожая женщина, натянуто улыбаясь, ответила:

— Моё имя Юпитер!

Индианка, преодолев страх, посмотрела злобно и подозрительно на незнакомку.

— Юпитер?! Интересное имя, откуда оно? Может из самого Юпитера, а? Откуда вы? — почти перейдя на крик продолжила девушка.

— Я из племени Тихуара.

Ута, взяв себя в руки, вдруг заговорила на непонятном, и даже не на индейском языке, что заставило её брата подойти ближе к экспедиции:

— Хочешь сказать, что ты из мифического племени «Тихуара»? Его давно не существует, как и языка, на котором сейчас говорю! — взволнованным голосом говорила индианка, — зачем ты тут? Разве мы нарушили завет?

— Нет! — ответила Юпитер — Кое-кто остался непомеченным! Я тоже выполняю порученное мне задание. И пришлось с непомеченным вступить в контакт.

Люди растерянно оглядывались друг на друга, не понимая произносимых слов.

— И кто же этот счастливчик, кто остался? — бросила грозно Ута.

— А тот, кто корчит из себя совершенного, — произнесла женщина-мотылёк, взглянув на Ни-Зги, — а на самом деле весь опутан паутиной загадок и недомолвок, в которых может скрываться все-что угодно…

— Здесь есть светловолосый парень, а как же он? — спросила индианка, не отвлекаясь на взгляды людей, а Тэкода, тут же посмотрел недовольно на астронома Эйрика. Кулаки его непроизвольно сжались при этих словах.

— Тот, к кому ты проявила неравнодушие? — переспросила Юпитер.

— Глупость! Совсем не так. Он знает о двенадцати связующих цепочках жизни.

— Прямо знает? — повторила женщина-мотылек, и готова была в ту же секунду пометить Эйрика смертью, но…

— Не смей, — выкрикнула Ута, словно догадавшись о желании незнакомки — он не знает. Это для него, словно бред сумасшедшего, или очередная выдумка разума.

Люди устали слушать непонятную речь и Хьяльти вмешался:

— Стоп, стоп, стоп! — выкрикнул археолог. — Вы что, с другой планеты? Разговаривайте так, чтобы поняли все!

— Да, говорите на нашем, — донёсся со стороны голос Тони, который обнимал довольную Даджару.

Команда экспедиции посмотрела на незнакомцев…

— А вы кто такие? — спросил Ни-Зги.

— Мы тоже жертва случая. Убежали от бури и вот, решили присоединиться к вашей приятной компании.

Женщина-мотылёк в душе разгневалась и была готова пометить всех чипом смерти, но…

— А вы что такой любопытный, журналист что ли? — спросила Юпитер.

— Уже нет, — ответил пьяный Тони, — в прошлой жизни, — стараясь пошутить, добавил он, не предполагая, как близок к истине.

Женщина на скамейке не могла ничего сделать в сложившейся ситуации. Она понимала, что ещё немного и может всё открыться. Только что, преобразовавшаяся из мотылька человек другого мира впитывала информацию, как губка. Она уже знала о присутствующих всё, что необходимо и даже больше. Ей удалось проникнуть в тайные отделы мозга и ужаснуться от происходящего. И это люди, те, кто пришел после атлантов? Ужас! Как же деградировала цивилизация людей! Всех, всех подряд нужно метить чипами смерти. Пусть придут исполнители!

Женщина-мотылёк возбудилась настолько, что холод переборки корабля, впитавший туман, стал обжигать. С трудом женщина взяла себя в руки. Она даже не подозревала, что это сказалась природа атлантки — у неё сохранились гены, подавившие возбуждение. Стресс прошёл, и что-то подсказывало, что надо удалиться. Юпитер решила покинуть общество, сославшись на головную боль и усталость, вспомнила, что людей нужно помечать в спокойном состоянии.

Ну, а где же тестер? И теперь, превратившись на несколько часов в человека, робот вовсе пропал из виду. Какая рассеянная…

— Господа, я немного устала, пойду ка я спать! — произнесла Юпитер.

— Но мы ведь только познакомились, мотылёк! — произнёс Ни-Зги и вдруг все взглянули на него.

— Мотылёк?! — улыбнувшись, переспросила Даджара, — прикольно ты её назвал. А с чего бы это?

— Да с того, — вмешалась Ута, и посмотрела на женщину-юпитера.

Когда, краснокожая женщина скрылась из виду, на палубу поднимались Джессика, Кир-Ки и вслед за парочкой, хвостиком шёл Плинтон и пытался прикурить сигарету. Женщина-мотылёк запомнила всех и осталась только главное, пометить чипом смерти достойных этого.

Люди долго обсуждали разные темы. Кто говорил о себе, а кто о друге, кто о любви, ну, а некоторые просто молчали. Ута поглядывала на Эйрика, Ни-Зги на гордо оттопыренную грудь Даджары, а Хьяльти с семьей гулял по палубе. Вагни наскучила вся эта болтовня, и он решил нырнуть в воспоминания. Пройдя на другой конец корабля, облокотился на перила и смотрел вдаль на бегущую за кораблем в желтой воде Амазонки дорожкой…

***

Говорят, что ночь проявление искренних чувств, что ночью даже фея плачет. Именно сейчас, среди шумных голосов и смеха, вспомнил любовь, которая не давала себя забыть.

…Это было ранним утром! Они собирались пойти с Милой на рынок, накупить обновок к осени. Вот уже три года как они вместе. И так хотелось, чтобы это продлилось на всю оставшуюся жизнь.

— Вагни, не упрямься. Я выберу тебе суперские вещи. Избавься наконец от этого хлама.

— Мил, может, не пойдём. Воскресный день. Полежим, отдохнём.

— Нет, решили, значит пойдём.

— Ну, хорошо, хорошо…. А позавтракать то мы успеем?

— Тоже нет. Позавтракаем в универмаге. Там делают классный кофе.

Пока мы собирались, раздался телефонный звонок — это был Эйрик. Голос друга звучал «убитым», а может, просто сонным. Он говорил, что попал в больницу и что нужна помощь. У меня наступило раздвоение личности. Одна половинки рвалась к Эйрику, вторая не могла отказать Миле. Беда еще в том, что Мила Эйрика не выносила на дух. Ситуация меня поставила «к стенке». Всячески пытался объяснить другу (а у самого кошки скребли на душе), что занят и обещал Миле пойти на рынок. Но с моей стороны было бы подло не оказаться рядом с Эйриком в трудную минуту. Так можно и друга потерять.

С трудом уговорил Милу подождать один час. Поцеловав и вдохнув аромат её волос, я тут же сорвался с места как антилопа в студенческую больницу…

Этот запах больницы сводит с ума, «фу», пахнет: то ли жизнью, то ли смертью. Хотя, может где-то там, на другом свете и есть другой незнакомый мир, такой белый и светлый, как больница…

Эйрик сидел возле регистратуры с рукой в гипсе и что-то бурчал под нос, рассматривая бегущую строку на экране телевизора…

— Ты, балда. Как ты здесь оказался? — возмущенно спросил я, заслонив телевизор перед его взором.

Эйрик оправдывался:

— Зараза, скользкая дорога. Представляешь, упал, а теперь жду, когда гипс засохнет.

— И сколько тебе ходить с этой «искусственной» рукой?

— Не знаю. Может месяц, а может и три, — ответил расстроенный друг.

— Ну, хорошо, допустим, ты сломал руку, наложили гипс. Ходить то ты можешь! Зачем я тебе? — постукивая пальцем по груди, спросил Вагни, с яростью.

— Да, на рынок надо сходить! — расстроенно ответил светловолосый парень, будто планировал — продуктов накупить. — В холодильнике ветер свищет, вакуум полный. А тут с рукой беда!

Вагни ещё больше взбесился на друга…

— Я же давал тебе деньги три дня назад. Попросил тебя сходить и купить продуктов, — произнёс кареглазый астроном.

— Ну, как видишь, сходить я захотел сегодня. Теперь то не унесу сам, однорукий и нужна будет помощь. А ты что, сильно был занят?

— Да… с Милой в универмаг собирались. Хотели приодеться, — на выдохе, ответил парень, понимая, что гневаться на скользкую дорогу бессмысленно.

— Во, как раз тебе и обновки купим, как в старые добрые времена — с радостью на лице сказал Эйрик.

И так, ждали полчаса, пока засохнет гипс, а потом направились на рынок, находившийся неподалёку от общежития, примерно в двух кварталах. Теперь, осталось самое сложное — объяснить ситуацию Миле. И стоило подумать о возлюбленной, как тут же раздался телефонный звонок, симфония номер шесть Моцарта.

… Мои разъяснения не волновали её и, конечно же, её не волновал Эйрик. Но, что мне делать? Взять, и бросить человека, который непременно обидится и раздует мой отказ в помощи, как преступление. Ведь на самом то деле, насколько бы не был Эйрик плохим для других, он мой друг, а друзей не бросают в беде…

С тех пор, как швырнула трубку Мила, прошёл час, а может и два, а мы ещё выбирали на рынке репчатый лук. А Мила?… А что Мила?!… Она сказала, чтобы больше не появлялся у порога. И теперь, придётся покупать не обновки к осени, а хороший подарок и в придачу букетом красных роз для отмаливания грехов. «Ну Эйрик, ну друг». А ему то что, для него отношения с девушкой, это просто отношения.

Внезапно стрелка времени качнулась вперед на несколько лет и из тумана воспоминаний парня вывел Хьяльти.

— О чём думаешь Вагни? — спросил он, держа за руку Йодиса.

Астроном молча обернулся…

— Да так, задумался, кое-что вспомнил, — грустно ответил он.

Археолог попросил жену забрать сына в каюту, а сам, пристроившись ближе, продолжил беседу.

— Вспоминать полезно,

— Ну да! — кивнул в ответ Вагни, — а что хорошего в этих воспоминаниях?

— Да то, что это как чёрная дыра в галактике, может стать задней дверью, для выхода из любой ситуации.

— То есть, вы говорите о гравитационной сингулярности? Дефект геометрического пространство времени? — Вагни вопросительно посмотрел на руководителя экспедиции.

— Я подозреваю — ты читал про исследования испанских физиков — засмеялся Хьяльти.

— Да… память наша, как крохотная сферическая линза, которая пропускает все события через себя и возвращает обратно, — почесав затылок, произнёс астроном.

— Что-то вроде круговорота воды в природе, — добавил археолог.

— Да-а-а… — улыбнулся парень и сменил тему — вы, Хьяльти, куда нас поведёте?

— Туда, куда не просто попасть, и откуда не просто вернуться! Ну, на кудыкину гору, — отшутился не желающий еще раскрывать все свои планы археолог. Ты же мне обещал не задавать лишних вопросов. Общая цель — найти сокровища и библиотеку богов, а детали я пока обдумываю, рано обнародовать зеленые мысли.

— Там опасно? — настойчиво продолжал гнуть свою линию Вагни.

— А ты боишься что ли? — улыбнулся археолог, — A на вид такой храбрец… там будет не опасно, а интересно…

После слов Хьяльти, наступило молчание и казалось мертвая тишина сковала мир в свои кандалы.

И только редкие огоньки селений, словно боясь этого молчания и прося мир о помощи, призывно светились вдали, где-то там, среди джунглей.

И стория и судьба бабочки


А в это время женщина-мотылёк забрела на верхнюю палубу, где осталась в одиночестве. Не скажешь же людям, что нет каюты, спального места, не поверят. И зачем она перевоплотилась в женщину? Оставалась бы незаметной песчинкой в пылевой туче. А вот амазонские леса пленили, отстала от пылевой бури. Захотелось экзотики. Она подумала:

«Люди даже не подозревают, что пыль живая. Что каждая пылинка — яркая индивидуальность. Признают рои пчел, как организованную массу, а пылевая буря вызывает у людей только неприятные ассоциации. Ищут пришельцев, а пришельцы рядом, — только руку протяни.

Каждая пылинка — это живая индивидуальность. А пылевая туга — тот же рой пчёл, только более организованный.

Когда заканчивается пылевая буря (собрание), то каждая пылинка ложится на грунт и начинает вести индивидуальную жизнь; пылинки — это форма живой материи, которая имеет другую основу, нежели человек и животное. У людей, растений и животных углеродистая структура, а у песчинок — кремниевая. По сути — это мелкие песчинки. Но и мы, песчинки, тоже живая материя, мыслящие существа. И в отличие от людей, способны менять на время структурную основу, и также на временное перевоплощение, пока нас опять не призовёт стая — пылевая буря. А наш Бог, Ветер, он объединяет и несёт нас куда-то, давая поручения. Эх! Люди. Очень жаль, но сейчас вы в нашей власти. Правда только те, кто совершил в жизни много недостойных поступков. Вы ещё отблагодарите, помянете добрым словом, когда войдете в новую реальность без изгоев. Ведь песчинки помечают чипами смерти тех, кто тормозит развитие человечества.

Конечно, такая хрупкая форма жизни, как люди, не способны конкурировать с нами. Но они, как хрупкий цветок, который хочется сохранить в оранжерее разумных цивилизаций».

Окунувшись в воспоминания, женщина-мотылёк рассеивала сомнения о себе, и о своём существовании в целом. И что-то подсказывало, что до песчинок, она была ещё кем-то, но кем? Может люди помогут процедить сознание до последних глубин, и вспомнит далекое прошлое. Не верила она, что всегда была песчинкой. Когда-нибудь придёт правда. А пока…

"Я помню, — металась в мире мыслей, которая по своей прихоти стала сначала мотыльком, а потом перевоплотилась в женщину, как тихо отдыхала после очередной песчаной бури, и пришёл он… тестер, искусственный интеллект Внешне такой же, как я — маленькая пылинка. Но, после беседы с нашим повелителем, Ветром, я поняла, что отныне будем выполнять его волю. Ветер согласился. Он не мог противиться воле Владык Вселенной. Теперь смыслом нашей жизни стало метить чипами смерти недостойных будущего людей. Странно, раньше не обращала внимания на них, а оказывается — человечество считает себя самой высокоорганизованной формой жизни на планете. А я думала, что мир принадлежит только нам, песчинкам и пылинкам. Неужели кто-то на Земле сильнее? Когда мы объединяемся под руководством Ветра в песчано-пылевые бури, то все замолкают, никто не способен перечить — наше могущество превращаться в смерч, водовороты, торнадо. И кто тогда способен противостоять? — Никто. А тут, какой-то человек возник из небытия. И почему я раньше не замечала? Наверное, мы живём на одной территории, но в разных мирах. И увидав мотылька на пути песчаной нити, я пожелала перевоплотиться в него. И сейчас, я стала красивой бабочкой. Собственно из-за этого и отстала от тучи, части пылевой бури. Но, и на этом не остановилась, когда на корабле увидела прекрасного человека и скопировала сущность его — это оказалась женщина. И теперь я человек, и жалею. Став женщиной, я приобрела и качества этого существа. Поддалась эмоциям, разозлилась, и чуть было не пометила чипами смерти всю компанию на корабле. Нет! Нельзя было воплощаться из бабочки в женщину.

А смогу ли я вернуться к своей семье? Если опять превращусь в пылинку, то меня найдет владыка Бог Ветер и покарает. У нас есть страшное наказание — ветер будет швырять меня о скалу столько раз, пока не выбьет всё сознание, и превращусь в послушную пылинку-зомби. Да, наше общество состоит уже в основном из песчинок и пылинок-зомби, выполняющих любую прихоть властелина Ветра. Он, как и Бог иудеев Яхве, невидим. Как мы его боимся. Моя цивилизация постепенно превратилась в одних зомби«.

Наконец до бывшей пылинки, а теперь женщины с перепончатыми крыльями мотылька дошло, почему все случилось. И ведь она совершила немыслимый поступок — думала. А размышлять было запрещено в ее сообществе, это каралось наказанием.

«Долго скрывая, что осталось сознание, я, не просто гонимая ветром, давно хотела сбежать. И сейчас ищу способ избежать наказания Ветра и остаться мыслящей. Я не хочу возвращаться в тучу песчинок-зомби. Ветер меня уничтожит. Моя судьба предрешена».

Ставшая на время человеком, она с горечью думала о своем бедственном положении. Ведь возможно, и не исключено, что через несколько часов превратится обратно в пылинку. Станет песчинкой, видимой для Ветра, и тогда не будет пощады. Он выколотит из неё остатки сознания. А женщина-мотылёк хочет мыслить, пусть и думы мысли доставляют страдания. Она не хочет превращаться в тупую зомби. Да, ее цивилизация была изначально ущербной. Почти все песчинки и пылинки уже стали зомбированными. Неужели Бог создал их цивилизацию, как шутку, а этот прикол обернулся бедой миллионов? Хотя, они уже этого не понимают, они послушные рабы.

Внезапно, Юпитер увидела на другом конце палубы парня в капюшоне. Её тянула к нему необъяснимая сила, она поднялась по аварийной лестнице, где скрылась от людей и подойдя, молча стояла…

— Я, Гомс, — представился он. — Это я, тестер, который дал приказ Ветру и его подчиненным тестировать всех людей и метить чипами смерти тех, кто заслужил. Мне было неизвестно что у вас зомбированное общество. Но ничего не могу поделать. Песочная цивилизация — тупиковая ветка развития разума. А у людей есть шанс! Я вижу, ты хочешь спастись от властелина Ветра… — повернулся к женщине парень в капюшоне и, подняв пленяющий взгляд, произнёс, — у тебя тоже есть шанс остаться с людьми. Ты перевоплотилась в женщину, так и оставайся ею. Единственно, одно условие — если, кто-то вступит с тобой в брачные узы за десять часов, то останешься человеком, а если нет, то снова станешь песчинкой или пылинкой, мне все равно чем, и тогда не миновать наказания Ветра.

Мотылёк врезался мыслями куда-то в глубину сознания, то ли обдумывая, то ли недопонимая её желания остаться человеком.

— Я согласна! — с щемящим чувством страха говорила Юпитер, — ты такой могущественный. Ты приказал нашему Богу, и он, тебя послушался. А теперь я с тобою разговариваю, невероятно. Скажи, ты поможешь мне?

— Нет, я не человек, я высокоорганизованная искусственная система. Робот. Я временно обратился в человека. Слушай меня внимательно. Тебе нужно сделать так, чтобы кто-то из людей сошёлся с тобой в брачных узах.

— Кто он? — вырвалось у женщины.

— Прости, я не могу сказать. Иди в ресторан, там все сейчас развлекаются. Возможно, кто-то из мужчин и обратит на тебя внимание. Только помни, у тебя есть десять часов, или, ты вновь станешь той кем была. И тогда, тебе не уйти от наказания властелина Ветра. А это не самое приятное, сама знаешь. Иди и лови свой шанс.

Сейчас, мне нужно ввести информацию о тебе в свою память….

"Оказывается, песчаная буря состоит из пылинок и песчинок. Они представительницы небелковой жизни, основанной на кремнии в отличие от людей, которые белковые и ДНК основано на углероде. Песчинки являются разумными существами, но их зомбировал повелитель Ветер. Правда не всех, остались отдельные индивидуумы, сохранившие способность думать.

Потом Гомс опять обратился к испуганной насмерть женщине с крыльями, просветил ее, что нужно делать и предупредил, что это будет сопряжено с болью и страданием.

Юпитер мужественно произнесла:

— Я согласна!


Бракосочетание


Индеец прожил долгую и сложную жизнь. Имя Скользкая Тень наводило страх на врагов и за ним шли в смертельный поход воины шуара, потому что знали его верность, отчаянную смелость и непередаваемую хитрость. Но жизнь неумолимо подводила к последней черте. И все меньше оставалось тех, кто помнил в нем непобедимого воина. Сейчас любимым другом стало одиночество. Он не любил, глядя на кристалл времени, уходить в свое прошлое. Там не было ничего, что согревало душу. В основном кровь и смерть, которая перебивалась редкими островками семейного недолговечного счастья. Жена стала давно старой и неприглядной женщиной и не могла простить смерти дочери. Вот так он и продолжать жить с чужим человеком, поскольку разводы в племени не существовал. Прикасаясь к супруге порой, когда будоражило мужское начало, Скользкая Тень чувствовал холод сопротивления и казалось ему, что совершает грех и насилие. Каждый раз после подобного индеец надолго уходил в горы и молился богам о прощении.

Холодный очаг и символ жены, вместо любимого человека заставляли побольше находиться вне дома. Он завидовал Сверкающему Лучу, тому не терпелось дождаться сменщика и, едва завидев Скользкую Тень, шуар мчался домой, как молодой олень.

А старик оставался со своим давним другом Одиночеством. Сейчас он внезапно решился сделать то, что давно отвергал: окунуться в свое прошлое, чтобы пройтись по давно забытым тропам мечом совести. И шуар отодвинул кристалл времени в сторону, его память сама открыла скрипучие двери.

Но было ли это прошлое?

***

Окунувшись всем телом в термальный источник в пещере, старый индеец с закрытыми веками погружался в свое эго. Горячая вода растопила холодный разум, а внутренне я, вело по таинственным тропам. «Что это за лань, грустит в моем внутреннем мире? Я чувствую её тепло, её страсть… Тихуара», — непроизвольно вырывается из уст имя мифического племени.

В этот миг, войдя в глубокий транс, индеец качал головой и соскребал ногтями выделявшейся потом жир со старого морщинистого лица. Руки, измазанные то ли смолой, то ли глиной… «хр-р-р» — внутренний голос зарычал, словно ягуар подстерегал добычу…

…Скользкая Тень открыл глаза…

Очи его напряженно всматривались в открывшийся мир.

«Неужели…? — произнёс шёпотом старик, разглядывая таинственную незнакомку. — Она вернулась, — продолжил монолог индеец, снова царапая морщинистое лицо грязными ногтями, — я ждал много лет. Не даром вещал шаман, что вернётся женщина из мифического племени, и что она, будет птицей».

Вдруг из груди воина вырвался не победный крик, а оглушающий его самого омерзительный хрип и настолько сильный, что эхо колыхнуло деревья, а вода зашипела, словно кобра. В прыжке схватив появившийся над головой кристалл времени, и сделав отчаянный вдох, охранник пещеры погрузился на дно горячего термального источника.

— Тихуара, — призывал внутренним голосом пленительную незнакомку, которая появилась в кристалле, — Тихуара-а-а.

Женщина-мотылёк в отчаянии собирала мысли, складывая сюжет человеческой любви, пытаясь понять доселе неизведанное и не испытанное. Внезапно что-то заиграло в ней, Кто-то назвал выплывшее из тумана памяти яркое и необъяснимое имя её племени «Тихуара».

— Кто здесь? — спросила, оглядываясь по сторонам — я…. я из племени Тихуара.

Голос индейца заглушала вода, а видимость пар.

— Тихуара — снова прокричал Скользкая Тень.

— Я Юпитер, — взволновано ответила женщина, — кто ты? И где тебя искать?

— Я потомок племени Шуара, хранитель завета. Ты должна помнить завет!

— Я знаю завет! — ответила она неожиданно для себя самой — моё племя исчезло в глубокой древности с лица земли. Единственное, что сохранилось от атлантов, это разум, помещенный в крохотную пылинку, и который сейчас спасается от порабощение земного… Ты кто, поможешь сохранить мою память и помочь тысячам атлантов, страдающих и обманутых? Я единственная, кто по воле случая вырвался из мира зомби, то есть атлантов, превращенных в пыль! Если откажешь, то я вернусь на расправу Ветру и будет утерян последний шанс для атлантов возродиться. Молю, ответь!

Скользкая Тень вынырнул из воды, так как не хватало дыхание продолжить разговор. Он прокручивал в голове всё происходящее, как знак свыше. Говорили ему с самого детства, что вернётся разум человека из мифических племён Тихаура. И любым способом он должен сохранить его, ведь все последние годы его звание — хранитель. А не хранит ли он именно знания самих атлантов, которые и есть боги?

Но, чем может помочь старый индеец, ведь даже не знает, где находится этот разум, и кто этот Юпитер.

Древние шаманы говорили, что атланты сохранили свои дары в птице разноцветной, но, Тихуара человек. И здесь, явно что-то не так…

Индеец, вновь набрав воздуха в лёгкие, погрузился на дно водоема. И увидев очаровательную женщину, снова вступил в контакт.

— Тихуара, — донёсся голос, сквозь булькающую воду.

— Да, — отозвалась она, оглядываясь по сторонам, — ты вернулся?

— Ты сказала, что тебе нужна помощь? Чем я могу помочь? — спросил Скользкая Тень.

Женщина торопливо ответила:

— Спасибо тебе, что дал вспомнить, кто я на самом деле.

— Я вовсе не человек, я мотылёк, который в скором времени превратиться в пылинку и тогда, навсегда покинет несущий в себе разум. Остаться рабом ветра — вот моя учесть. Я навсегда стану скользить в пространстве, послушно следуя пылинкам-зомби, которые так и привыкли существовать, не имея ничего кроме крохотной жизни. Я должна остаться человеком, а поможет в этом судьба потомка хранителей тайн!

— Судьба?! — переспросил старый индеец с недопониманием, — в каком смысле — судьба?

— Сойтись в брачных узах с человеком, который принадлежит к хранителям тайны. Ты потомок хранителей, и мне нужна твоя судьба!

Старый индеец обомлел от удивления. А ведь ни что не вечно, как и его жизнь. И при иссякших временем сил, он послан помочь ей…

— Я слишком стар, — ответил Скользкая Тень, — быть ли мне твоим спасителем? Мне сто три года.

— Шуара, я и сама ждала этого дня, когда придёт судный день апокалипсиса для человечества, атланты уже пережили такое однажды и были обмануты. Мне двести веков, и всё это время мне предназначалась одна цель — возродить человеческую расу в новом свете, изгнав из этого мира достойных смерти. Сейчас эта цель осуществима. И пускай твоё храброе сердце заполнится новыми силами, новой жизнью. Я должна помочь тебе преодолеть все трудности. Я стану твоей птицей, которая видит с высока. Я стану твоей бабочкой, которая слышит издали, но сначала спаси меня! Соединись со мною браком.

Скользкая Тень снова вынырнул из воды. Его мысли замерли, покинув на время этот бренный мир. Горячий термальный источник, больше не обжигал кожу, а наоборот, стало холодно, что мурашки по коже. Некогда выдыхающий пар источник покрылся кусочками льда, но, сердце индейца разожглось ярким пламенем и его чувства стали недосягаемы для окутавшего тело холода.

Скользкая Тень долго размышлял, как совершить обряд бракосочетания. И решил прервать связь с Юпитером, чтобы выйти на совет с шаманом племени, который не раз пророчил про возвращение мифического племени Тихуара. Но сначала ему нужно было стать вдовцом.

Старая женщина облегчила задачу. Она почувствовав неладное (близкое кружение смерти), сама наложила на себя руки, выпив яд перед сном. Индейцу оставалось только похоронить ее.

Он недолго постоял над могилой, подумав, что судьба на этот раз избавила его от обряда ритуального убийства. И тут же мысли индейца переключились на другое.

***

Сейчас в душе старого человека пробудились давно забытое чувство. Он понимал, что выступит спасителем человека, которому обещана смерть, если Скользкая Тень откажет, не решится. Но как мог он сказать: «Нет?» Разве пугает индейца огонь и страдания если взамен он получит родственную душу и пожизненную благодарность. Подвиг для Скользкой Тени был нормой жизни, поэтому в душе не возникло и тени сомнения, когда попросила прекрасная женщина. Да, за такую, он готов откусить себе язык не то что взойти на костер.

Порой душевные страдания полезно снимать реальными.

Среди буйной растительности, на высокой горе стоял вигвам. Из выпирающей трубы жилища шамана поднимался дым, образовывая вокруг облако, защищающее провидца от злых духов. Его звали «Покоритель Истины».

Скользкая Тень с трудом пробирался сквозь острые кусты с шипами, джунгли зорко и жестоко оберегали свои тайны. А дальняя дорога в гору утомила, забрав у него немало сил.

Старый индеец уселся на камне, пытаясь выдохнуть усталость через скоблящий горло кашель. И смотрел он на вигвам в пятидесяти метрах от себя…

— Закури трубку мой друг — произнёс разукрашенный татуировками с головы до пят шаман племени шуара.

Скользкая Тень сделал глубокую затяжку из трубки шамана, и закашлял ещё сильнее…

— Вот, пришел к тебе, — произнёс он сквозь кашель.

Высокий, широкоплечий шаман уселся рядом со своим ровесником, стариком индейцем.

— Я увидел тебя, когда ты ещё только думал идти ко мне, — посмотрел шаман на изнурённое лицо хранителя.

Гость, разглядывая висячие на шее шамана разные фигурки, сточенные из костей животных, спросил:

— Ты говорил о… — не успел договорить Скользкая Тень, как хозяин перебил его.

— я говорил о пророчестве! Ты пришёл за любовью — это я увидел в священном дыму вигвама. Расскажи, что конкретно нужно?

Скользкая Тень не удивился словам колдуна, а просто, поднялся на ноги и направился в сторону его жилища…

— Покоритель Истины, ты говорил, что она придёт в образе птицы, а в кристалле…, — индеец запнулся, едва не выдав тайну пещеры сокровищ, — ну, когда спал, я увидел человека?!.

Шаман посмотрел удивленно на индейца.

— Не может быть! В пророчестве говорилось, что разум храниться в красивом крылатом создании. Но, как же это может быть человек? Ты уверен?

— Она рассказала всё, что говорил мне ты. — с упрёком произнёс Скользкая Тень, — Я общался с незнакомкой. И она, попросила спасти её, связав судьбу в брачных узах.

Шаман отрешённо посмотрел на горизонт, где под горой расстилались джунгли.

Продолжив раскуривать трубку, он созерцал введение, закатив зрачки глаз.

— У-у-у! — с хрипом донёсся звук из уст колдуна, и через мгновение, он пришёл в естественное состояние. — Мой брат, пойдём в вигвам. Мне необходимо окунутся в твои чувства.

***

Серый дым окутал вигвам шамана. Скользкая Тень сидел напротив и разглядывал разноцветные обереги с высушенными головами животных и людей на них. А тем временем, провидец крутил орлиным пером, разгоняя дым перед собой. У входящего в транс старого индейца всё сильнее выступал пот на теле. Шаман бил пером по его голове и твердил что-то, сглатывая окончания слов. Он проник в недра сознания хранителя и был очарован красотой женщины племени Тихуара. Среди густого дыма в вигваме к шаману пришло некое видение — это был образ человека. Его голова была обвита серебряной косой, а с пряди косы свисали до плеч белые распущенные волосы. Он говорил, что если разум захочет остаться птицей, придётся Скользкой Тени стать орлом-кондором, но если истинный разум живёт в человеке, то быть связанным брачными узами с хранителем тайны. Это был могучий атлант племени Тихуара. Его золотые доспехи, прожигали взор. В руке атланта была плитка, где было расписано пророчество…

Старый индеец не видел этого, так как находился в трансе.

Долго смотрел грустными глазами могучий атлант и понемножку растворялся в дыму. А через пару секунд, вовсе исчез. И как в тот же миг, окутанный дымом вигвам, просветлел, а густой смог развеялся. Сосуд для разжигания трав, потух.

Скользкая Тень качался в разные стороны, как маятник, а потом, свалился на бок…

И ждал провидец, когда очнётся вождь…, — он закурил трубку снова.


***

Едкий табачный дым разбудил старого индейца.

Скользкая Тень, спросонья разглядывал совершающего поющего очередной колдовской обряд шамана и поющего какую-то заунывную мелодию.

— Покоритель Истины, тебе удалось узнать? — спросил взволнованный индеец.

Шаман, продолжал петь, а глаза его были прикрытыми. Он раскачивался из стороны в сторону.

— Узел бракосочетания, — произнёс провидец, — ты скрестишь телепатически. Женщина-мотылек на твоём пути, — договорил шаман и снова запел…

— Что ещё было? — спросил Скользкая Тень с мольбой.

— Слиться тебе в пылающей любви, и разлить змеиного яда в чаши — ответил он и продолжил напевать колдовской мотив… — после извержение семени твоего, опустошишь чашу с ядом до дна. И скажи об этом спутнице! Она должна выпить яд вместе с тобой!

Старый индеец не знал, как понять слова шамана…

— Как мне заняться любовью, если она далеко. Как выпить ей яд, если…

Покоритель Истины приостановил свой марш и, открыв глаза, произнёс:

— Она обязана найти человека, который вступит с ней в интимную связь. А по поводу яда, — попроси её поставить рядом с ложей стакан воды. Во время тесных отношений, жидкость превратиться в яд. Её душа вольётся в тебя, и ты, предашься огню. Разум, будет пытаться проникнуть в твоё сознание — будет немного больно, когда войдешь в костёр. На самом деле тебе будет сначала больно от реального огня, а вот испепеляющее пламя любви заглушит реальную боль, и ты, воспаришь над страданием. Тебе повезло! Я только что увидел, что эта женщина в прошлом атлантка, она еще сама об этом не знает. Расскажешь ей это ты, когда реально встретитесь в будущем, но не ранее того. И запомни, у тебя только один шанс… Надеюсь, ты всё понял. А чтобы излить своё семя в огонь возьмешь овечку. Когда потеряешь от страданий сознание, вступишь в связь. В подобных свадебных обедах допустимо соединение человека с животным. Или же, ты должен обесчестить невинную девушку.

— Нет, твердо ответил индеец, — я не хочу никому калечить жизнь. Ты прав, Покоритель Истины. Придётся пройти и через боль и через этот позор.

Но только кристалл, — он опять прикусил себе язык, зачем шаману знать про кристалл времени? Его будущая невеста уже вспомнила свое прошлое… к чему нагружать шамана лишней тайной?

— Какой кристалл? — удивился провидец, — Ты о нем уже не первый раз говоришь.

— Я бы посвятил тебя в эту тайну, но после этого должен буду себя убить.

— Нет, живи! Такой ценой мне тайны не нужны. Да и ни к чему мне это, — отмахнулся шаман.

У хранителя тайны богов гора упала с плеч, его невеста уже знала свое прошлое атлантки.

Скользкая Тень не мог поверить, что после стольких лет и, казалось бы, повидал всё на свете, придётся вновь, изведать непонятное и необъяснимое. Ведь шаман сказал, что если оборвётся нить во время процесса бракосочетания, то его нельзя будет повторить.

Старый индеец еле поднялся с места. В бессилии духа, он вышел из вигвама и, обернувшись, взглянул в глаза провидца. В ответ, колдун пожелал удачи и кивнул.

***

Женщина-мотылёк, стояла на верхней палубе и смотрела на вечно чёрное небо, показавшееся ей вечностью. Вокруг ни души. Этот поздний вечер сопровождал её мысли звуками двигателя корабля. Целый час простояла Юпитер, словно замертво застыла. И будучи человеком, обретя мозг в более широком пространстве, разум начал открывать все тайны подсознания. Память возрастала, и непонятные образы мелькали перед глазами.

Были сильные ливни, а затем, огненный звездопад. И эти лица…. они улыбались и смотрели в глаза, будто видят в ней кого-то другого, похоже, человека. «Юпитер…. твоё имя Юпитер и ты из племени Тихуара. Носи имя племени в сердце и протащи через десятки тысяч лет» — произнёс белобородый старик в золотых доспехах, а в руках у него была окровавленная тоненькая нить. Тихуара, дочь вождя атлантов (еще не зная о своем происхождении), видела собственными глазами, как растворяется, пропитываясь в эту тоненькую нить… — гром прогремел над палубой корабля. Женщина-мотылёк открыла глаза, «вспомнила», — произнесла шепотом.

Среди глубин микроскопической пыли, а может это был прах. Она слилась среди тестеров, которые уничтожали её племя, её семью, ее потомков — людей. Пылинка с разумом атланта, ничем не мог помочь, и чтобы исполнить завет, который наложило на нее племя, должна была подражать тестерам-убийцам, следуя за ними повсюду. И вот теперь, и вот сегодня имеется шанс вознести долгожданный долг человечеству. «И за что же моё племя заслужило такое» — думала про себя женщина — «неужели, неразумный человек, повторяет ошибки. Нет, всеми силами надо выжить».

Внезапно, послышался голос, такой нежный и пьянящий: «Что вы, столь позднее время не спите?» — спросил астроном — Эйрик.

Тихуара всё сильнее узнавала этот мир. И начала уже, как женщина, обладать внутренним предчувствием.

— А я вижу, вы влюбленный, что не спите в поздний час! — ответила она.

— А вы заметили? Я не удивлён! Но, и я могу кое-что заметить! Вижу вам плохо? — спросил он. — Мог бы я помочь?

— Нет, вы не сможете мне помочь. Оставьте меня — грубовато бросила Юпитер.

Эйрик хмыкнул…

— Странное у вас имя, Юпитер. Откуда оно? Вроде, это мужского рода. Или, вас назвали в честь планеты? — любопытно поинтересовался астроном — я знаю Марс! И такое имя есть…

— А что ты ещё знаешь о Марсе? — недовольно возразила женщина.

Парень улыбнулся реакции Тихуара…

— Ну, о Марсе?! Я знаю, что овраги на красной планете формировались без участия жидкой воды, то есть…

— То есть, — перебила женщина — ты о Марсе не знаешь ничего?

— Почему это? — гордо возразил Эйрик.

Тихуара грустно улыбнулась…

— Знал ли ты о циклах восьми планет? Когда царица правила всеми нами и когда, мы разрушили его. Месть, всех нас ожидает месть! — повторила со злобой женщина-мотылек, словно уже вычеркнув из памяти то, что атлантка и ей нужно спасать свой народ и себя.

Эйрик отстранился…

— Оу-оу, успокойся. Я вижу, ты действительно не в духе — улыбался парень — моя каюта шестьдесят семь. Если нужна помощь, я буду там и вряд ли теперь усну — махнув рукой, астроном покинул Юпитер.

Она снова стояла в одиночестве «Я живу для того, чтобы умереть, но не так быстро» — подумала Тихуара и как раз в тот же момент, неожиданно вернулся голос индейца.

— Не стоит грустить, спасительница жизни — произнёс Скользкая Тень, разглядывая через кристалл, её тень под лунным светом.

— Ты вернулся?! — спросила она взволнованно, выходя из оцепенения забывчивости, — Ты нашёл выход? Мы сохраним наши судьбы?

Старый индеец был ещё совсем слаб, но успел он передать тайны обряда: «Найди человека, для воссоединения плоти — сквозь голос, слышен шум бурлящего источника — поставь перед ложем стакан воды».

Женщина торопилась выслушать индейца и постоянно перебивала…

— Найди просторы, — говорил Скользкая Тень, — остуди свой пожар в душе в холодном пламени костра.

— Где мне взять костёр? — напугано произнесла Юпитер, но, индеец пропал.

Хранитель вынырнул из реки, и лёгкие наполнились прохладным кислородом. Он понимал, что весь процесс должен выполнить он сам — в одиночестве. Взор и любопытство иных людей, может привнести в брак злобу и не честолюбие.

Она недолго корила себя в том, что на время начисто забыло разговор с индейцем и ее же мольбу, обращенную к нему.

— Свойство женской памяти — многое забывать, — лишь отметил ее разум. Но времени на размышления на эту тему не было. Сейчас нужно решить кардинальный вопрос: с кем же вступить в интимные отношения? И тут, вспомнила Эйрика, который ей предлагал помощь. Но, не догадывалась женщина-мотылёк, что подобная просьба помощи, может оказаться дикостью для парня.

Тихуара побежала к каютам корабля. Она беспокойно искала номер шестьдесят семь и ударами кулака, стучала в дверь. Но ошиблась и стала стучать в каюту шестьдесят восемь.

На пороге стоял заспанный Ни-Зги.

— Сказилась что ли? Так стучишь, будто крышку гроба забиваешь — произнёс, сонно появившись у двери в клетчатых семейных трусах и завёрнутый одеялом.

— Ты что, спишь? Ты же сказал, что не уснёшь. Я думала, ты влюблён! — с упрёком бросила Юпитер — в темноте она перепутала Эйрика с Ни-Зги.

— Ну… может я и влюблён, но спать-то хочется! — ответил с насмешкой мужчина — И что ты хотела, а?

Юпитер поняла, что перепутала каюты, но времени не было — она должна скорее найти мужчину. И тут, женщина решила идти «ва-банк».

— Мне нужна близость, — отрезала Тихуара.

— Что? — обомлел парень. — Ты точно больная. Иди, проспись —, сказал Ни-Зги и попытался закрыть дверь, но, краснокожая женщина удержала ее рукой.

— Что? — вновь спросил парень и высунул голову через порог.

Юпитер долго не думала! Схватила парня за волосы и потащила за собой — тот вскрикнул от боли:

— Ты чего, сумасшедшая? — придерживая её руки, впившиеся в голову.

Выйдя на нижнюю палубу, она снова произнесла: «Нужна близость».

— Ладно, ладно, — выкрикнул Ни-Зги, — отпусти меня.

Женщина разомкнула ладонь…

— Что, так нужна близость? — спросил недовольно мужчина.

— Ужасно надо! Или, я умру — дико произнесла Юпитер.

Парень не знал, что ответить. Но, единственное, что его влекло, это сексуальная зависимость. Он и сам не прочь разгрузить скопившуюся энергию. Да и женщина привлекательная, даже очаровательная.

Ни-Зги посмотрел в сторону, а затем на краснокожую Тихуару.

Но тут, представительница племени Тихуара не выдержала и со всего размаху ударила парня по лицу — тот дёрнулся.

— Взбесилась точно, — констатировал он, побледнев от неожиданности.

— Ты смеялся! — ответила она. Нам нужно ложе, для воссоединения.

Парень задумался…

— Верхняя каюта всегда свободна, это кабинет Хьяльти. Капитан выделил, для научных работ.

— Так пойдём туда, — произнесла Тихуара.

— Мы пойдём туда, но пока ты жди здесь, а я посмотрю, нет ли кого в каюте. Если нет, то необходимо попросить ключи у самого Хьяльти.

Ни-Зги направился в каюту, а тем временем, Тихуара решила подготовиться к обряду воссоединения, хотя даже не догадывалась, что это такое и как обряд совершают.

Но мужчина, по-видимому, в курсе дела, нужно ему довериться.


***

Скользкая Тень выжидал сообщения из кристалла времени Он построил вигвам посреди джунглей, где не было никого, только звуки журчащей реки и хруста догорающих дров. И над водой сверкал синий кристалл, который индеец поклялся вернуть в хранилище сразу вслед за обрядом.

Старый индеец не отводил взора от сверкающего треугольника, настроенного на грань настоящего, всё ждал, когда будет готова женщина-мотылёк связать судьбу в брачных узах. И этот час настал, Юпитер отозвался: «я готова».

Скользкая Тень побежал к реке… Он схватил кристалл и нырнул вместе с ним под грот.

Кровь в старом теле начала набирать обороты, а сердце билось, будто вырвется из груди. Доносящиеся стоны любви обволакивали пеленой его разум, и думать хотелось лишь об одном — о счастье.

Страсть старого индейца расцветала внутри. Эти крики женщины от наслаждения любви, когда-то слышал раньше, в далекой молодости. Стакан с ядом начал закипать и испаряться жёлтым паром. Старик почувствовал резкий отток сил в организме. Он видел через призму кристалла, как жадно, Ни-Зги двигался на теле Юпитера, запотевая от сладости чувств. Его спина покрылась потом, а женщина в плену страсти царапала его спину.

Чашка воды у ложа, закипала, переливаясь в жёлтый цвет. Парень от удовольствия не замечал появившийся желтый пар вокруг себя.

Женщина смотрела на парня и плавно двигала талией, а Ни-Зги, сильнее сжимал её.

Краснокожая женщина обливалась потом, «мой спаситель» — произнесла сквозь эйфорию, а старый индеец, тонул в недрах телепатического наслаждения.


Ни-Зги привстав, прижал тихуарку к себе и был готов разорвать зубами бархатное тело. Парень придержал скользящую в руках талию Юпитера, и она остановилась. Дыхание молодого человека ускорилось, а движение замерли. Женщина-мотылёк закатила глаза от пришедшей неги тела.

В её воображении появился Скользкая Тень, который от удовольствия, лежал неподвижно на воде, словно умер.

— Что дальше? — тревожно произнесла Тихуара, к которой на миг вернулась способность мыслить.

Старый индеец открыл глаза, и поплыл к берегу.

Он схватил стакан ядовитой воды…

— Выпей воду — прокричал он в изображение Юпитера на кристалле…

Юпитер слезла с парня и, схватив чашу жёлтой воды, выпила на одном дыхании.

Женщина-мотылёк знала, что после яда, ей предстоит окунуться в пламя, чтобы нейтрализовать принятый яд.

— Скорее, о где же пламя?

Ни-Зги на ложе оставался неподвижным. Удивлённо наблюдая за движениями «сумасшедшей» женщины, он горел удовольствием, огонь сексуального притяжения вспыхнул второй искрой. Но, Тихуара после яда, покраснела, а глаза приобрели такое выражение, что казалось, лопнут от крика. «Где ты, возлюбленный» — прокричала она во весь голос, призывая Скользкую Тень, который на данный момент чувствовал то же самое, только тело его покрылось мурашками от холода. Он взвыл от предчувствия боли и побежал прямо на костёр голый, таща за собой сопротивляющуюся овечку.

Юпитер в воображении видела, как в пламени костра горит старый индеец. Она должна найти костёр, который потушит прожигающее пламя изнутри.

Потом до неё дошло, что огонь страсти может заменить реальный. Она бросилась на Ни-Зги, как разъяренный зверь и заставила опять слиться с ней в приступе животного порыва похоти. Ни-Зги, уже теряя сознание, ощутил облечение своей мужской сущности.

А в это самое время обгоревший Скользкая Тень в пламени костра слился с овечкой… Две жидкости, несущие жизнь, соединившись в огне, закипели и взорвались внутри особей женского пола. Овечка сразу умерла, а Юпитер почувствовала облегчение. Она выдержала испытание, поскольку была атланткой.

Женщина выбежала голышом из каюты, а Ни-Зги, прикрывшись одеялом, последовал за ней.

Тихуара металась по верхней палубе, как ошпаренная… Мужчина обомлел, «ничего себе, блин, а это не заразно» — испугано произнёс он.

В криках прожигающей боли, которая реально передалась ей от страдающего индейца, Юпитер забралась на бортовую перегородку палубы и, распахнув руки, бросилась вниз, в реку.

Ни-Зги подбежал, от удивления, не мог выговорить и слова. Видел только под собою брызги и шипение воды, сопровождающиеся паром. «Что это было?» — подумал он.


***

Тихуару в бессознательном состоянии выкинуло течением на берег реки. Совершенна обнажённой, прекрасная краснокожая женщина осталась жить человеком. И теперь, Скользкая Тень найдёт её, или предстоит вернуться на корабль — но как?…

Загрузка...