Алый осколок (СИ)

Глава 34

Обстановка внутри фабрики была практически неотличима от той, что царила внутри танцевального зала герцогского дворца — после того, как на тот упала люстра, разумеется. Эхо криков, приказов и ругани разносилось по гигантскому зданию сводящим с ума многоголосьем, от жары болела голова и глаза, а мелькающие в полумраке яркие вспышки от горнов, печей и прочих используемых в переработке стекла приспособлений сводили с ума не хуже, чем пытающийся тебя убить Стеклянный Рыцарь. Небольшой коридор, заканчивающийся заваленным бумагами кабинетом, казался здесь самым настоящим островком рая посреди гудящей преисподней. Если добавить к нему любезно предложенную чашку воды — Теолрин бы и вовсе потонул в блаженстве.

Однако воды им никто не предложил.

В принципе, сесть им тоже не предложили, однако в этом вопросе они не стали скромничать и расселись на стулья сразу, как только их пригласили в кабинет. Пожилой мужчина с очками на переносице что-то деловито отмечал в бумагах. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем тот соизволил, надвинув очки на глаза, рассмотреть посетителей. Теолрин постарался принять максимально небрежную позу — как если бы он и в самом деле был аристократом, которому все всё должны; даже меч он демонстративно положил поверх коленей.

— Мне доложили, — прогудел местный секретарь, — что вы ищете одного из наших работников.

— Все так. — Теолрин чуть-чуть, совсем самую малость, наклонил голову. — Его зовут Гелбис.

— Гелбис? — Секретарь снял очки и, уставившись в потолок, принялся медленно крутить их перед лицом. Джейл, сидящая справа от Теолрина, недовольно заерзала на стуле и покосилась на окно, за которым, правда, ничего не было видно. — Гелбис, Гелбис… Нет. Не помню такого.

Кулаки Теолрина непроизвольно разжались.

— Вы уверены? — для приличия спросил он. — Он приехал сюда из Дар-на-Гелиота…

— При всем уважении… милорд, — секретарь нацепил очки на нос и окинул придирчивым взглядом одежду Теолрина, — здесь сотни работников, и я понятия не имею, кто из них откуда сюда приехал.

«Ну вот, — с облегчением подумал Теолрин. — Как я и думал, затея с самого начала была обречена на провал».

— Может, — вновь подал голос секретарь, — у этого Гелбиса были какие-то… ну не знаю, особо яркие внешние данные?

— Ну, он был уже не молодой… — немного неуверенно произнес Теолрин. — Чем-то… похож на вас…

— Молодой человек. При всем уважении, здесь каждому второму уже давно не двадцать и даже не тридцать.

— Да… Охотно верю. — Теолрин взялся за рукоять меча и, чуть поморщившись от болевого выстрела в левой ступне, поднялся со стула. — Ладно. Благодарим за потраченное время и…

— Погодите. — Секретарь снова передвинул очки вплотную к глазам. — Если этот Гелбис переехал в столицу именно по работе, то, должно быть, ему выделили комнату в одном из бараков Третьего Стеклянного квартала. Попробуйте заглянуть туда — глядишь, кто-нибудь из местных да вспомнит этого Гелбиса.

Теолрин мысленно издал протяжный вздох. Похоже, его ноге еще придется изрядно пострадать — Джейл и Клэйв явно не отстанут от него, пока они не перелопатят этот Третий Стеклянный квартал в поисках информации о Гелбисе вдоль и поперек.

* * *

— Я ведь вам говорил, — с нотками самодовольства произнес Теолрин, — гиблое это дело. Только полночи зря потратили.

— Ой, тебе лишь бы поныть. — Клэйв раздраженно отмахнулся.

— Кто ноет? Я констатирую факт. Здешние обитатели, — Теолрин сделал широкий жест рукой вокруг высоких прямоугольных бараков, которыми был застроен весь квартал, — как выяснилось, едва ли знают собственных соседей. Если мой отец и живет в одной из этих башен, мы его днем с огнем не отыщем.

Клэйв, шагавший впереди Теолрина по улице, резко остановился и обернулся.

— Да что такого тебе сделали твои родители, — раздраженно, даже гневно произнес он, — что ты готов скорее сдохнуть в переулке от холода, чем встретиться с ними? Они избивали тебя палками каждый вечер? Заставляли с десяти лет работать?

Остановившись в шаге от Клэйва, Теолрин понурил взгляд в землю.

…возлагали на тебя такие надежды, а ты…

…сволочь, все нервы вытрепал нам!

…закончишь, как твой дружок Сайнли, которого — помяни мое слово — прирежут в какой-нибудь подворотне…

— Ты не поймешь, — тихо, чтобы не привлекать нежелательного внимания, наконец ответил он.

— А, может, пойму?! — Меч, зажатый в правой руке Клэйва, принялся взлетать и опускаться. — Или, думаешь, ты у нас один такой уникальный, да?..

— Клэйв, оставь его. — Джейл, до этого возглавлявшая их небольшой отряд, шагнула к Клэйву и положила ладонь ему на плечо. — Не хочет говорить, значит, не надо…

— Эй! Вы какого дьявола тут разорались?!

Теолрин вздрогнул, услышав голос, и медленно, словно опасаясь его вспугнуть, повернулся на звук. Из окна первого этажа ближайшего к ним дома высунулась пожилая женщина, чей взгляд практически метал в них молнии.

— Почти час ночи! Идите орите куда-нибудь в другое место!

— Извините, мадам, — Джейл слегка стушевалась, — мы сейчас…

— Мама?

Теолрин шагнул вперед, на звук, отчаянно щурясь. Силуэт в оконном проеме застыл в неподвижности.

Повисла пауза. До одури неловкая пауза.

— Тео? — раздался, наконец, неуверенный, робкий голос. — Мальчик мой?

Почти сразу же силуэт исчез из окна, а спустя несколько секунд скрипнула ведущая наружу дверь. Теолрин опустил меч острием в землю и шагнул вперед, в сторону крыльца. Туда, где стоял человек, которого он одновременно не хотел и хотел видеть.

— Милостивые Небодержцы. — Его мама, одетая в бежевый халат и тапочки, бросилась к нему, широко раскинув руки. Теолрин остановился и зажмурился, когда она остановилась рядом и заключила его в объятья. Кажется, она даже всхлипывала. — Мальчик мой, ты жив…

Он не знал, сколько бы все это продолжалось, если бы Джейл в какой-то момент демонстративно не прочистила горло. Теолрин осторожно выпутался из материнских объятий и, постаравшись увести меч за спину, чуть развернул корпус.

— Слушай, мам, я тут… не один. — Сердце билось в его груди быстрее, чем когда он сражался со Стеклянным Рыцарем. Более неловкой встречи с кем-то из родителей он даже представить себе не мог. — Это Клэйв, мой приятель, и Джейл, моя… э-э… подруга… Джейл, Клэйв, это Римми, моя матушка.

Мама, наконец, отлепилась от него и, все еще шмыгая носом, окинула взглядом его товарищей. Губы ее изогнулись в улыбке.

— О, у моего мальчика наконец-то появилась девушка! Я так за вас рада!.. — Теолрин не успел вставить и слова, чтобы объяснить, что он имел в виду под словом «подруга»: маму уже было не остановить. — Знаете, — обратилась она к Джейл, — он как-то завел себе подругу, еще когда учился…

— Мама…

— Так она сразу мне не понравилась. Вся избалованная, наглая, будто бы королевских кровей…

— Мама, я…

— Я ему сразу сказала: с такой избалованной шушарой ты и не заметишь, как закончишь жизнь в петле!..

Теолрин вздохнул, когда понял, что больше ничего не успеет сказать. Ему оставалось лишь смотреть, как постепенно увеличиваются в размерах от охреневания глаза Джейл и Клэйва. Что ж, они сами напросились. Он, как мог, предупреждал их, что дело гиблое.

— …вот по вам сразу видно, что вы девушка приличная. — Теолрин едва сдержался, чтобы не прыснуть от смеху с этих слов. Джейл, судя по тому, как ее передернуло, едва сдержалась, чтобы не выблевать содержимое своего желудка. — Давно мой Тео за вами приглядывает?

— Кто еще тут за кем приглядывает… — тихо пробормотала Джейл, явно находясь в состоянии полнейшего непонимания.

— Ну, не будем же мы стоять на улице! — проигнорировав слова Джейл, воскликнула Римми. — Пойдемте внутрь. Вы, наверное, проголодались, да?..

Она продолжала еще что-то вещать, направляясь к ведущей внутрь дома двери, но Теолрин пропускал большую часть ее словесного потока мимо ушей. Тень сомнений, поселившаяся внутри него, разрасталась с каждым шагом, сокращающим расстояние до двери.

— Мама, — осторожно произнес он, когда они поднялись на крыльцо, — а где отец?

— Отец? — Голос матери как-то странно изменился. В груди Теолрина будто бы что-то ёкнуло, когда он увидел, как плечи матери ссутулились, а сама она как бы невзначай отвела взгляд в сторону. — Отец… — снова произнесла она тихо. — Пойдем… Я покажу тебе.

* * *

Могильная плита на заднем дворе дома была едва заметна среди теней, отбрасываемых двумя кустиками терновника. По ней было видно, что она не новая — голубое стекло поблекло, а местами и вовсе поросло мхом. Теолрин опустился перед плитой на колени, на время забыв о саднящей боли в левой ступне, и попытался вспомнить отца. Простого, спокойного, никогда не лезущего на конфликт ни с ним, ни с матерью — и если раньше Теолрин считал эти качества недостатками, то сейчас видел их в ином свете.

«Я ведь так много не успел ему сказать. Стольким поделиться…»

Одобрил бы отец его авантюру или же отчитал за неоправданный риск? Понравилась бы ему Джейл, или же он счел бы ее не в меру мужеподобной? Какими советами поделился бы с ним? Так много вопросов теперь останется без ответа.

Да, они никогда не были близки так, как это бывало в других семьях — но все-таки… Все-таки они были семьей. И сейчас Теолрин, как никогда, чувствовал себя опустошенным.

— Давно? — сглотнув ком в горле, коротко спросил он, зная, что мать стоит за его спиной.

— Два с половиной года, — глухо отозвалась она.

— Из-за чего?

Мать помолчала, и молчание это решительно не понравилось Теолрину.

— Из-за чего? — повторил он уже требовательнее.

— Работа, — наконец ответила она, вздохнув. — Условия оказались тяжелее, чем он думал. А ради тех денег, которые ему обещали, отцу приходилось работать по четырнадцать часов в сутки. Они пытались как-то бороться с этим произволом, даже устраивали забастовки — но все кончилось тем, что их всех избили и отправили на несколько суток в карцер. Там он и… заболел. — Мать снова шмыгнула носом, и звук этот заставил Теолрин стиснуть ладони в кулаки. — Я говорила ему уйти оттуда или хотя бы передохнуть пару недель, но… Ты же знаешь, он никогда меня не слушал. Говорил, что все в порядке, что он справится, что нужно еще немного подождать, и условия станут лучше… — Ее голос задрожал. — Его отпустили только когда он начал кашлять кровью, и… было уже поздно что-то делать.

«Они уезжали из Дар-на-Гелиота в поисках новой, лучшей жизни… — Теолрин зажмурил веки, чтобы не заплакать от отчаяния. — А по итогу отец нашел лишь произвол и смерть… Разве это правильно? Разве это справедливо?»

Небодержцы держат нас на поводке страха и безоглядной покорности, — вспомнились ему слова проповедника на площади. — Но разве такой жизни мы хотим? Разве для этого трудимся, денно и нощно, в мастерских и фабриках, в кузнях и плавильнях, тягая тяжести и собирая стекла?

— Я не оставлю это безнаказанным, — прошептал Теолрин, мысленно представляя, как поднимает того секретаря за грудки, а потом забрасывает куда-нибудь в жерло плавильни. А потом делает все то же самое со всеми, кто к этому причастен…

Разве Боги даровали всем нам жизнь лишь чтобы мы страдали изо дня в день? Может, пришла пора перестать жить, словно овцы, которых пасут, чтобы позже предать на заклание?

— Не говори ерунды, Тео. — В голосе матери проснулись привычные нравоучительные нотки. — Кому и что ты докажешь? Такова жизнь, и никто, даже Небодержцы, с этим ничего не могут поделать. Иди в дом. Отдохни, а завтра поговорим.

«Завтра… — Теолрин приоткрыл веки. — Завтра мне нужно решить, как достать осколок для Факела… Черт! Почему все проблемы наваливаются разом?»

— Да, мам. — Еще некоторое время поглядев на тусклые грани могильной плиты, Теолрин медленно поднялся. — Ты права. Обсудим все завтра.

Перед его глазами все еще мелькала одинокая фигура проповедника — человека, что знал, что за его слова он вскоре будет схвачен инквизиторами и предан казни. Человека, что любой ценой стремился донести до обычных людей слова о том, что, возможно, стоит что-то поменять. Что-то глобальное…

Я говорю вам: будьте же как дикие кошки, что сами себе хозяева и отгрызут руку любому, кто осмелится диктовать им правила жизни. Я говорю вам: пришла пора нам, Детям Стеклянных Небес, стать хозяевами Таола и вести его к лучшей жизни. Задумайтесь над услышанным, ибо скоро настанет момент, когда каждый из вас должен будет решить — устраивают ли его старые порядки, или же он хочет видеть новый Таол. Таол, свободный от гнета Небодержцев, Летающих и их служителей в масках. Таол, свободный от прихотей алчных графов, герцогов и королей!

Сейчас Теолрин как никогда был уверен в том, что он будет среди тех, кто постарается создать новый Таол.

Лучший, чем тот, что есть сейчас.