Дан
– Ты уехал в её день рождения!
– У меня деловая поездка, Дан. А ей уже все равно.
– Как удачно всё сложилось, да? Зачем же ты свою игрушку прихватил? Чтоб не страшно спать одному? Дай угадаю, мисс Гревье – редкий талант в вопросах бизнеса. Или переводов? Хотя нет же. Догадываюсь, что там за таланты.
– Миссис Мортимер. Она моя жена, если ты забыл.
– Не провоцируй меня, мы оба знаем, что в моих силах это очень быстро изменить.
– Ты забываешься! – На фоне какие-то шумы, но мне плевать, слышит ли мачеха наш диалог. Вряд ли отец включил громкую. Он бы не стал так рисковать.
– Забывчивые у нас только вы, сэр.
– Ты не посмеешь! – Но в голосе чувствуется напряжение. Потому что я посмею. В какой-то момент могу перестать быть хорошим мальчиком, и отец это знает. Поэтому и пытается то уговаривать, то приказывать. Только вот на меня ни то, ни другое не действует.
– А то что? Лишишь меня наследства? – Да и пожалуйста. Я ж не Латимер, за родословную не трясусь.
– Лишу тебя всего. В том числе права находиться на территориях, принадлежащих Мортимерам. – В голосе по ту сторону холод и второе дно. Он знает, что я считал угрозу. Поджимаю губы. Осталось полгода до окончания Мура. Диплом и свободная взрослая жизнь полноправного члена общества, а не жалкого недоучки. Вот тогда и поговорим. Недолго осталось, я потерплю.
Расценив молчание за победу, отец вздыхает:
– Веди себя подобающим образом с Люкой.
– Я понял, иначе лишишь меня всего. – Не дожидаясь продолжения разговора, первым сбрасываю звонок.
Я услышал тебя, отец. И запомнил.
Ещё один черный камень на чашу весов.
– Сэр? Я могу войти? – Телефон летит в смятые простыни на кровати. Свежие, белые, как фата невесты.
– Пожалуйста.
Надин, привычно безупречная, сдержанная и строгая. Идеальная экономка идеальной семьи. Воспитанный мальчик бы повернулся поприветствовать вошедшую, но я уже давно не тот мальчик.
– Сынок, нужно относиться с уважением ко всем. К слугам, к беднякам и безродным. Все мы люди, и надо обращаться с другими так, как ждёшь от них, – так говорила мама. Мягкая, добрая и слишком чистая для этого мира. Не успел тебе сказать, мама: эта формула не работает. К сожалению, всё не так.
– Приготовить вам вещи к ужину, милорд?
– Оставь это, Надин. Ты же знаешь, как я не люблю…
Судя по звуку шагов, она останавливается где-то у рабочего стола. Смотрю в окно. В отражении красивое лицо, уже не молодое, но ухоженное и аристократичное, хоть Надин и не имеет родословной длиной с экватор. Красивый костюм. Мама настояла, чтобы экономка не носила форму прислуги.
– Сегодня был неудачный день… – Это не вопрос. Она знает. Слишком хорошо меня знает, ведь служит нам много лет. Позволяю напряжённым плечам устало опуститься. – Может быть, подать ужин в комнаты?
– Нет. Я спущусь.
Как бы то ни было, пусть отец уехал со своей новой куклой в свадебное путешествие (хоть тысячу раз назови его рабочей поездкой, суть не меняется), пусть младшая Гревье только ухудшит этот вечер, я всё равно спущусь в столовую. Потому что это единственное, что осталось в доме после неё. Традиции. Семейный ужин за красивым столом, переодеться в вечерний костюм ради того, чтобы подчеркнуть торжественную обстановку, беседовать за едой, обсуждая планы и события. Традиция, которая имела огромное значение для мамы.
– Зачем мы каждый раз переодеваемся? Все эти красивые свечи, как будто у нас приём? Мы ждём гостей? – Я в детстве не понимал смысла всего этого.
– Самые важные гости уже здесь. Ты, я, отец. Почему ты думаешь, что красивый ужин – это только для приёмов?
– Тогда почему мы просто не можем сесть и поесть, кто в чём пожелает, каждый в своей комнате?
– Потому что мы семья. И однажды, когда меня не будет рядом, ты станешь вспоминать эти вечера, наши разговоры и ощущение тёплого семейного вечера… – Мама любила переодеваться к ужину. Или мне казалось тогда, что любила… Теперь всё как будто иначе.
– В твоей семье тоже так было заведено? Ужинать вместе? – С семьёй матери мы отчего-то почти не общаемся. Живут они довольно далеко и навещают нас крайне редко.
– Моя семья – это вы с отцом.
– И Надин? – Наша экономка мне нравится. Она хоть и сдержанная, но глаза добрые. И голос не как у злыдни.
– Конечно. Она тоже.
– …Мисс Гревье нет дома. Она обещала вернуться, но, – мы оба знаем, что эта девчонка с удовольствием пойдёт против устоев дома, чтобы выразить протест. Она если и терпела всё вокруг, только ради мамаши. Думал, сбежит в первые пару дней, вкусив все прелести Мура, но нет. Уже неделю продержалась и ни одной жалобы.
Очень хочешь счастья мамочке, Люка? Тогда лучше вам бежать со всех ног. Быстрее. Хотя нет. Поздно. Вы уже по уши.
– Если мисс Гревье не вернётся к ужину, оставьте её голодной.
– Эйдан?
– Это приказ, Надин.