Загробные приключения Саши Маузера

Глава пятьдесят седьмая: Игра. Уровень третий. Окончание

Оказалось, что новая попытка прохождения уровня не только нас возвращает на исходную позицию.

Подкравшись к другому берегу, мы опять увидели ту же картину — двое на песке, один в банке на камне. Только в этот раз двое не вели себя так спокойно. Ящер постоянно шумно втягивал носом воздух, бычара нервно мотылял хвостом, и оба они в упор смотрели на мозг. Эге, кажется, я начинаю понимать, в чем тут дело.

— Хорошо, новый план: мы с Ахиллом пойдем искать невидимку, а вы следите за этими.

— Принято, — ответил Ник. — Только вот как вы его найдете?

— С помощью тепловизора.

— А?

Пришлось объяснить, что у меня и андроида есть специальный режим зрения, который позволяет находить любой живой объект в условиях недостаточной видимости при помощи излучаемого им тепла. То есть, человек-хамелеон может сколько угодно менять окраску и сливаться с местностью, но от такого он не спрячется.

— Ну, допустим, — Ник осторожно почесал сломанный еще на втором уровне нос. — А если эти двое тоже пойдут вам искать, нам что делать?

— Да ничего, просто бегите в крепость со всех ног, и прячьтесь. Ну, или можете попробовать их завалить, если желание будет. Кстати, Лобанов, ты у нас один без оружия, не пора ли тебе вообразить свою кувалду?

— Пытался, — отозвался кузнец. — Чёт нифига не получается.

Мы с Ником переглянулись.

— Низкий уровень интеллекта? — предположил он.

— Похоже.

— Да-да, мне еще лекарь говорил, что у меня печень расширена.

— Бухать меньше надо. Ладно, Сеня, так уж и быть, подсоблю.

Закрыв глаза, я напряг воображение, вызывая в памяти картинку любимой кувалды Лобанова, с которой он не расставался еще с тех времен, когда был поселенцем. Кстати, надо заметить, с этим инструментом у кузнеца получалось обращаться намного лучше, чем с любым другим. Помню, был такой случай: разбили мы лагерь в джунглях, сели ужинать, и только Сеня отвлекся, как какой-то отчаянный зверек, подкравшийся к костру, попытался выхватить у него из тарелки кусок мяса. Тогда кузнец, недолго думая, как схватит свой молоток, да ка-а-а-к шмякнет! Так шмякнул, что кровавые ошметки несчастного зверька в тарелки к товарищам полетели. Потом еще по шее получил за лишнюю самодеятельность.

С глухим стуком кувалда приземлилась на песок. Я выдохнул, расслабился, и потер уставшие от постоянного представления предметов глаза.

— Смотри, она?

— Вроде, — Лобанов взял кувалду, и с кряхтеньем перебросил ее из руки в руку. — Только моя потяжелее была.

— Ничего, привыкнешь. Все, мы пошли.

— Погоди! Может, если те двое тоже пойдут вас искать, мы тогда насчет условного сигнала договоримся? — предложил Ник. — Чтобы вы были уже в курсе.

— Хорошая идея. А что это будет за сигнал?

— Не знаю еще. Но вы главное его заметьте, а там мы уже как-то сымпровизируем.

— Принято.

Таким образом, оставив товарищей следить за передвижениями противника, мы с Ахиллом отправились обследовать остров на предмет обнаружения самого хитрого из них. Ну, может, способность менять окраску еще не хитрость, а природный дар, но вот то, что хамелеон-мутант этот дар использует не для собственной защиты, а чтобы сделать нам какую-нибудь подлость — это уже наказуемо. Зайдя в панель настроек своего тела, я ввел в поиске «зрение», нашел специальные режимы, и выбрал тот, что был связан с теплом.

И сразу же вокруг произошли поразительные изменения, весь мир словно окрасился в серый цвет, контуры каждого предмета расплылись до нечетких образов. Повернув голову в сторону Ахилла, я увидел, что рядом стоит пульсирующее желтое пятно с человеческими очертаниями. Поводил вокруг головой — больше никаких желтых пятен не наблюдается, ничего живого в поле зрения кроме нас двоих нет.

— Так, — сделав два шага, я чуть не полетел носом вниз, споткнувшись об камень, который тепла не выделял, а потому почти не просматривался на общем сером фоне. — Все это, конечно, хорошо, но так можно и шею сломать. Посмотрим, что еще есть.

Оказалось, что даже особый режим имеет свои собственные режимы. Переключив один, я с облегчением вздохнул — теперь каждый не выделяющий тепло предмет приобрел черные контуры, легко различимые. Вот так намного лучше. Блин, когда же я уже эту инструкцию к собственному телу прочитаю и запомню? Может, мы бы уже давно выиграли, если бы я знал, что умею пердеть огнем, или лазеры из глаз пускать. Хотя маловероятно. Но все равно, прочитать стоит.

— Ахилл, включил?

— Да.

— Тогда можно и разделиться. Ты посмотри возле крепости, а я пойду, обследую дальний берег. Связь держим между собой, как тогда, на охоте.

Хорошо бы найти какое-нибудь возвышение, и посмотреть оттуда. Хорошо бы.

— Отто, — позвал я негромким голосом. И дернулся, когда возле меня возникла живая голограмма.

— Да, Александр, я вас слушаю.

— Ты можешь попросить своих хозяев, чтобы они дали нам карту острова?

— Сожалею, но такого в правилах игры нет, — и он исчез, успев только развести руками. Ну, и пошел ты тогда, сам как-нибудь справлюсь.

Пройдя еще два шага, я вдруг услышал в своеем мозгу четкий голос Ахилла:

— Есть контакт. Вижу тепловой объект, в трех с половиной метрах от себя. Жду указаний.

— Стой на месте, — послал я ему мысленный приказ, а сам двинулся следом, и быстро догнал, схватив за плечо:

— Где?

Он молча показал рукой направление. Действительно, желтое пятно мигало прямо на земле, сразу за большим кустом между двумя деревьями. Мигало, но не двигалось. В том, что это был хамелеон, у меня не было сомнений.

— Давай, заходим с двух сторон, ты справа, а я слева. Бить только на поражение, ясно?

— Понял.

Вдвоем — он с дубинкой, я с самострелом — мы осторожно окружили желтое пятно. Приготовившись выпустить в невидимого гада сразу всю обойму, а я резко раздвинул ветки куста. На земле тлели горячие головешки костра, и больше ничего.

В следующий миг я получил удар в спину, и полетел бы точно на костер, обпалив себе лицо, если бы не извернулся в последний момент, затормозив падение ладонями. Что-то навалилось сверху, длинный липкий язык обвил самострел, выдернул его у меня из рук, и отбросил в сторону. А потом скользнул мне на шею, и обвился, сдавливая горло. Тело оказалось прижато к земле, правая рука профессионально завернута вверх к лопатке, левая была придавлена коленом. Хватка на шее перекрыла дыхательные пути, я открыл рот, но смог издать только сдавленный, едва слышный хрип. Между тем Ахилл, как и тогда на корабле, даже не шелохнулся, равнодушно наблюдая за происходящим. Я попытался послать ему мысленный приказ, но вместо этого увидел, как мир расплывается перед глазами, и меня уносит в черную темноту….

И снова та же картина — хижина, и в ней четверо, закованные в цепи.

— Сань, прости, это мы виноваты, — покаялся Ник, шмыгая носом. — Как только вы ушли, те двое, ящер и бычара, набросились на нас, мы даже сделать ничего не смогли. Я только и успел, что слово «Рестарт!» крикнуть, а то бы порвали они нас там не моргнув и глазом.

— Да мы тоже лоханулись, — жутко кашляя, я массировал горло, приводя дыхание в норму. — Видимо, мозг просек наши планы, и велел хамелеону подстроить нам с Ахиллом ловушку, снабдив его спичками. К тому же я забыл, что хамелеоны — хладнокровные существа, и выделяют очень мало тепла. В общем, не прокатило.

— Умные, суки, — позволил себе Ник короткое ругательство. — По ходу, это какая-то межгалактическая преступная банда, не иначе. С таким подбором кадров они на любой планете свою власть установят.

— Мда… У кого нибудь есть еще какие-нибудь хорошие идеи, как с ними справиться?

Молчание.

— Я думаю, надо сдаваться, — тихо сказал Ник.

— Чего?!

— А ты сам подумай, нас с ними никак не справиться. Этот мозг, который всем заправляет — дьявольски хитер, и может придумать сотни различных комбинаций, как оставить нас в дураках. Как и в прошлый раз, я уверен, это он послал хамелеона, чтобы напугать Семена. Он с нами играет, как со слепыми котятами.

— Это понятно, но ведь должен же быть какой-то способ его самого перехитрить? Раз на этот уровень отправили именно нас четверых, значит, сообща мы можем придумать способ, надо только его придумать.

— Думаешь, нас послали из-за личных качеств? — хмыкнул Ник. — Да мы с тобой два командира, цапаемся, как коша с собакой, Ахилл без приказа шагу ступить не может, а у Лобанова настолько туго с воображением, что он даже элементарную кувалду замастырить не может. Классический пример команды неудачников.

Его слова заставили меня задуматься. А ведь действительно, с данной точки зрения все это реально смахивает на большую такую, гнилую подставу. Скажем, месть пришельцев за сбитые над Котловиной звездолеты, или еще за что-то.

— Ни о каком добровольном поражении и речи быть не может, — сурово сказал я, как и полагается командиру. — Мы не для того через Ад прошли, чтобы сейчас сдаться. Тем более, когда до конца самый мизер остался.

— И что ты предлагаешь?

— Пробовать. Пытаться снова и снова, пока не найдем нужную тактику, даже если она будет единтвенной правильной из многих десятков. Если они не спешат, то и мы не будем.

**************

И понеслась коза по кочкам.

До наступления ночи мы успели перепробовать еще три варианта нападения на нашего коварного противника. Ни один из них не увенчался успехом.

План ворваться на пляж, внезапно и без предупреждения, был хорош, не спорю. Пока я сцепился с ящером, а Ахилл с бычарой, Ник и Лобанов рванули к мозгу, и кузнец уже уже успел занести кувалду над банкой, как вдруг на них обрушился невесть откуда взявшийся хамелеон. Я отвлекся, и чуть не лишился головы, успевс крикнуть «Рестарт!» уже в тот момент, когда когти ящера сверкали возле моего многострадального горла.

В следующей попытке мы вернулись к изначальному плану вырубить хамелеона, только уже всем вместе. Покопавшись в настройках тела, я вывел свой слух на такой максимально чувствительный уровень, что услышал дыхание нашего врага, и даже стук его сердца. На этот раз получилось лучше, пока он душил Ахилла, остальные забросали его камнями, от чего он потерял сознание и свою невидимость. Выявилось, что мутант-хамелен был самым безобразным из своей команды. Вообразите себе гадину, похожую на человека, только передвигающуюся на четвереньках, с отвратительной лысой серой кожей и выпученными глазами чуть ли не в два раза больше всего лица. Мерзость, самая настоящая. Окрыленные успехом, мы двинулись к пляжу, но оставшуюся троицу там уже не застали. Оказалось, что она самым наглым образом захватили нашу крепость, которую нам же и пришлось штурмовать абсолютно безрезультатно — любой созданный нами предмет сразу исчезал, пробитые в стене дыры тоже. В итоге дотянули до того, что бычара и ящер неожиданно перешли из обороны в нападение, а сзади подтянулся успевший оклематься хамелеон (надо было его связать, да кто ж знал) после чего от пришлось опять начинать все заново.

Следующий план придумал Ник, внеся идею нападения с воздуха. Для этого он, используя свои знания конструкции дирижабля, создал своим воображением целый воздушный шар. Но, то ли знания оказались неполными, то ли воображение подгуляло, а только вместо противоположного берега «капитана» унесло далеко в море, и мы потратили добрых два часа, чтобы его спасти. А когда вернулись на берег, то обнаружили, что наша крепость снова захвачена, и благоразумно отказались от второй безуспешной попытки.

Мы были настолько измучены, что, снова оказавшись в хижине, тупо завалились спать, оставив Ахилла сторожить. Но до самого утра наши противники нас больше не беспокоили. Казалось, что они со спокойствием буддийского монаха ждут, когда мы начнем первые, чтобы все переиграть и уже в который раз выставить нас полными идиотами в собственых глазах.

— Все бесполезно! — окончательно упав духом, Ник меланхолично чертил палкой на песке внутри крепости какие-то линии и круги. — Нам не пройти этот уровень, говорю же, надо сдаваться.

— Сдаваться будем, когда я решу, — примерившись, я швырнул выеденный кокос на кучу таких же, и потянулся за следующим, после всего пережитого жрать хотелось невыносимо сильно. — А пока думаем еще.

— Да о чем тут думать? — вскинулся было он, но осекся под моим тяжелым взглядом. Что-то, а смотреть тяжело я умею, потратив на это немало времени работы с личным охотничьим составом.

— Думаем! — повторил я внушительно и внятно. — Что мы еще не пробовали?

— С моря разве что зайти, как нам в последний раз Лю посоветовал, — пожал он плечами. — Но пока мы будем до них плыть, они опять нашу крепость захватят, и аут!

— Знаю. А может их ожиданием измотать? Скажем, будет торчать в крепости до посинения, пока они сами не сделают какую-нибудь глупость. Пойдут к нам, чтобы напасть, а тут уже мы их вырубим, организовав какую-нибудь подляну, как они нам.

— Ага, на одних кокосах много ты тут проторчишь, умник?

— Немного.

Думай, Маузер, думай. Козырь, нужен козырь, что-нибудь такое, чего они ожидать никак не могут. Поджечь остров к херам, а самим уплыть в море? Не выйдет, мозг обязательно придумает, как потушить пожар, это как раз тот самый случай, когда нельзя недооценивать противника. Моя голова разлеталась на кусочки от бушевавшей внутри нее бури мыслей, сотни невероятно планов рождались, и тут же умирали, не успев набрать силу. Впервые за долгое время мы зашли в по-настоящему глухой тупик, откуда не было выхода. Нет, то есть, выход был, но вел он исключительно к очередному позорному поражению. Даже мой книжно-игровой опыт, который не раз выручал меня в трудных ситуациях, подкидывая какую-нибудь идею, которая уже где-нибудь всплывала, тут оказался бесполезен. Сидя на песке, Ник обхватил плечи руками, глядя в одну точку, весь его вид выражал полное отчаяние и принятие неизбежного. Ахилл, равнодушная машина, молчал, Сеня курил, ожидая, пока за него, как обычно, все решат. Солнце на небе потихоньку набирало силу, обещая новый жаркий день. Напасть ночью? А где гарантия, что эти мутанты спят, а если даже спят, то достаточно крепко? Из нас двоих только мы с биороботом умеем бесшумно двигаться, Ник еще не успел освоить такой навык, а вот Лобанову он от природы недоступен. Забросать противника кокосами, используя их вместо снарядов? Смело, но глупо. И представить больше особо нечего, да и опасно, и так уже силы на грани, не хватало еще реально психом стать.

Дошло до того, что я начал всерьез воспринимать предложение сдаться подобру-поздорову, да свалить отсюда поскорее. Ну, проиграем, и что с того? Не смертельно же. Вообще успех, что мы до финала дошли, могли бы еще в самом начале крякнуться. Но тогда на кону была родная планета, а раз ей теперь ничего не угрожает, то и нам надрываться нет смысла. И так уже жопы рвали, как могли. Да и доказывать кому-то, что у меня, пардон, яйца больше и тверже, чем у кого-нибудь другого, как это было при соревновании с командой «Б.О.Л.Т.» мне опять не хотелось. Спросите у Юны, она подтвердит, если надо.

В мучительном молчании прошел час, пошел второй. Никакой активизации со стороны противника не было, с нашей тоже. Мысли о своем охотничьем лагере, Багире и наконец-то долгожданном отдыхе все больше и больше закрепляли во мне уверенность, что пора прекращать этот ходячий цирк. Пусть на нас смотрят, как на лохов, да пусть это будет даже вся Галактика — пофиг. Я обычный человек, и не подписывался умирать в виртуальной реальности потехи ради. Есть вещи и поважнее всяких побед.

— Короче, — едва я произнес это слово, как три пары глаз с надеждой уставились на меня. — Раз такое дело, то…

Шмяк! Огромный кокос перелетел через стену крепости, и упал на песок, подняв тучу брызг. В следующий миг послышалось торопливое шуршание со стороны джунглей, кто-то убегал от нас подальше. От неожиданности Ник свалился с табуретки, на которой сидел последний час, и матернулся, ударившись головой об стену.

— Что это? — прошипел он, потирая затылок.

— Посмотрим, — я осторожно перевернул кокос ногой, обнаружив, что с другой его стороны химическим карандашом были выведены непонятные каракули. — Ого! Кажется, нам записка.

— От кого это?

— Да вряд ли от Робинзона Крузо. Ахилл, читай, а то я сейчас в таком состоянии, что мне ничего не хочется.

Андроид нагнулся, поднял плод, перевернул его, поднес к свету, и начал читать — громко, старательно, с выражением, словно находился на уроке литературы:

— Моим печально ущербным товарищам по несчастью!

С вами говорит Гарт, самое интеллектуально развитое существо во Вселенной с планеты Фридз, а если точнее, мозг в банке, который вы видели. Пользуясь рукой своего слуги, я отправляю вам это послание в надежде, что ваше скудоумие позволит понять его глубокий смысл.

Хочу вам сообщить, что я также как и вы не намерен растягивать эту Игру на большее количество времени, чем требуется. Ваши нелепые попытки проявить отвагу позабавили меня, но всему есть предел. Если вы придумываете очередной план в том же духе — сразу говорю, даже не пытайтесь. Видите ли, я обладаю телепатическими способностями, и на расстоянии тридцати метров могу залезть вам в головы. Таким образом, стоит вам подойти к нам, и я сразу узнаю, что вы задумали, и найду самый примитивный способ опять заставить вас вернуться в исходное положение, ибо на большее ваши низкопробные мозги самого дешевого качестве просто не способны.

В какой-то момент вам придется смириться с неизбежным, и признать свое поражение. Заранее одобряю это решение, а чтобы ускорить его, предлагаю условия капитуляции, чтобы вы не чувствовали себя обделенными, так как природа и так уже обделила вас хуже некуда.

Видите ли, я крайне раздражен тем, что меня, высокоинтеллектуальное создание, отправили на этот крошечный клочок острова играть в кошки-мышки с представителями низшей ступени эволюции. Я бы и сам не согласился, если бы не некоторые вынужденные обстоятельства. Чтобы успокоиться и сохранить вам жизнь, я прошу отдать мне вашего замечательного биоробота по имени Ахилл, так как собираю коллекцию трофеев, и это один из самых любопытных, что я встречал на космических просторах.

Взамен обещаю принять ваше поражение, и тогда вы выйдите из Игры целыми и невредимыми, ведь умение остаться при своем тоже весьма ценно в некоторых случаях.

Если же вы отказываетесь, то я перехожу из защиты в нападение, и уже к вечеру сегодняшнего дня ваша кровь обагрит песок, а ваши тела будут преданы морским волнам. Вы всего лишь пешки, и церемониться мы с вами не станем. У меня не так много времени, чтобы тратить его впустую, ожидая от вас очередного проявления идиотизма.

Времени на размышления вам два часа, начиная с той секунды, как это послание оказалось у вас в руках. Если вы согласны, то приходите на пляж, а там уже обсудим все детали.

С уважением и недоумением, как вы вообще существуете с таким крошечным мозгом, Гарт.

Закончив читать, Ахилл опустил кокос. Воцарилась гробовая тишина.

— Ах ты, гнида…. — лицо Ника пошло пунцовыми пятнами.

— Согласен, — прорычал я сквозь зубы. Почему-то меня это послание довольно сильно задело — главным образом потому, что нас в нем выставили какими-то тупыми животными, причем сказано это было не прямо, а в вежливо-извращенной форме. И кто это позволил себе сделать? Слизняк в стеклянной банке?

— Значит, так! — грохнул я, и ударил себя кулаком в грудь. — Ни о какой капитуляции не может быть и речи. За два часа мы или придумаем что-нибудь гениально хорошее, либо героически погибнем, отстаивая честь своей человеческой расы. Мы не допустим, чтобы какие-то говорящие мозги нас морально опускали ниже плинтуса! У нас, в конце концов, своя гордость есть!

— Вот именно, — поддержал меня Ник. — Но если забыть про гордость, то условия не такие уж и плохие. Отдадим им Ахилла, и наконец-то разойдемся по домам.

— Издеваешься?

— Нет, я серьезно. Слушай, Маузер, ты помнишь, как мы в первый день нашего знакомства разговаривали на дирижабле?

— Ну, допустим.

— Тогда я тоже сделал тебе предложение, от которого ты гордо отказался. А потом ты начал творить какую-то дичь, устроил пожар, мы все чуть не разбились, и неделю скитались по джунглям. Может, ты хоть сейчас забудешь про свою дурацкую гордость, и немного подумаешь головой для начала?

Мои руки, которыми я жестикулировал, выражая свою негодующую позицию, замерли в воздухе.

— Погоди-ка.… Повтори, что ты сейчас сказал?

— Про то, что нужно сначала подумать головой.

— А раньше?

— Про гордость.

— Да блин! Еще раньше!

— А! Про дирижабль?

— Ага, про дирижабль, — проведя рукой по волосам, я уставился в сторону моря невидящими глазами.

Иногда всего одного слова не хватает, чтобы ухватить ту самую ниточку, что способна распутать весь клубок. Дело в том, что свою дурацкую выходку с дирижаблем, обернувшуюся пожаром и чуть ли не воздушной катастрофой с массовым летальным исходом, я обдумывал во время своего последнего самокопания, которым занимался как раз на пути от шестой базы до своего дома, где должен был сидеть под домашним арестом. И тогда я пришел к выводу, что эта моя безумная попытка утереть нос соперникам была не иначе, как перстом судьбы. Ведь если бы не крушение дирижабля, мы бы не оказались в джунглях без транспорта, и тогда бы не превратились «Б.О.Л.Т.» и «Моя оборона» из двух противоборствующих, конкурирующих организаций в одну большую, дружную команду. А самое главное, я бы не получил шанса сблизиться с Багирой, а также заставить Сэю взглянуть на меня не только, как на преступника. То есть, в данном случае подтвердилась поговорка «Все, что не делается, все к лучшему».

И тогда я задумался: а не это ли один из секретных приемов обретения счастья в жизни? Может, хоть иногда нужно не строить умных планов, просчитывать ходы и возможные неудачи, а просто взять, и сделать первое же простейшее решение, что пришло в голову? Или вот другой случай из моей практики: какому адекватному человеку в здравом уме придет в голову ложиться на операционный стол, и отдавать свое тело на растерзание хирургам-садистам за какой-то вшивый червонец зеленых? А обернулось все так, что я обрел вторую жизнь, насыщенную приключениями в постапокалиптическом мире. И таких случаев по пальцам пересчитать можно. Чувствуя, что дело сдвинулось с мертвой точки, я машинально облизнул пересохшие губы.

— Ахилл, кинь мне еще один кокос.

Глотая нежное кокосовое молочко (превосходный напиток, хоть целый день употребляй, и то не надоест), я наконец-то поймал за хвост из вороха мыслей ту единственно верную, что была мне нужна. Что, если взглянуть на ситуацию под другим углом? Что, если представить, как я встретил этих гадов в джунглях, будучи охотником? Нет, даже не так — что, если я получил на них заказ, с такой крупной оплатой, что хватит на второй дом, не хуже первого? И при этом зная все то, что знаю про них сейчас. Чтобы я сделал тогда?

Постепенно в моей голове начал вырисовываться шикарный охотничий план, такой же примитивный, как захват дирижабля. Но, судя по записке, этот мозг — высокомерная мразь, которая уже давно привыкла считать себя лучше других. Все наши попытки его забавляют не больше, чем намерение шестилетнего ребенка застрелить взрослого дядю из игрушечного пистолета, а значит, и эту попытку он воспримет, как очередной идиотизм. Он даже не воспринимает нас, как противников, скорее раздражен тем, что такое недоразумение, как люди, поставили против него. В этом и будет состоять его главная ошибка.

— Маузер! Саня! — только сейчас я понял, что Ник уже несколько раз настойчиво позвал меня по имени. — Ну вот, сломался.

— Ничего у меня не сломано, — я протер уставшие глаза. — Сколько там у нас, два часа дается?

— Ага.

— Тогда меня не будить, — я лег на песок, и включил в настройках своего тела режим отключения ровно на один час, заодно дав команду за это время максимально пополнить ресурсы организма, вернув ему тонус. — Лучше поспите.

— Да какой тут спать? — удивился Ник. — Ты решил что-то, или нет? — но его последние слова я уже не слышал….

Открыв глаза, я поинтересовался:

— Прошел час?

— Прошел, — пробурчал Ник. — Я не понял, это что было?

— Просто мне нужны были свежие силы, — сунувшись к морю, я с наслаждением опустил голову в прохладную воду, а потом побрызгал ею же на шею и плечи. — Я кое-что придумал, но вам не скажу.

— Это еще почему?

— Чтобы не растрепали.

— А мы и так не собирались.

— А вам и не надо. Начнем с того, что нужен корабль. И думаю, наш «Убийца китов», только в уменьшенной версии, отлично подойдет. Ник, эта задача на тебе.

— Почему на мне?

— Потому что я буду занят другим, но не менее важным делом. Но сказать вам каким — сами понимаете, не могу. Придется вам мне довериться, совершить, так сказать, слепой прыжок веры. Согласны?

— Согласны, — вздохнул Ник. — Но только это последняя попытка, понял?

****************

Надежда умирает последней, но пока она еще не окочурилась, ты наскребешь последние силы, последние остатки. Спустя двадцать минут миниатюрная посудина, имеющая пока что временное название «Убийца китов, версия 2.0» уже рассекала спокойные воды окружающего остров океана.

— А куда плывем? — спросил Лобанов, проявляя сильное беспокойство. Да мы все, если честно, его проявляли — уж слишком свежа была в памяти наша прошлая морская прогулка.

— По заданному маршруту, — ответил я, не вдаваясь в подробности. За рулем опять стоял Ахилл, который уверенно вел корабль вдоль полосы берега, держа курс на ту часть острова, где был расположен лагерь противника. Кстати говоря, уменьшенная копия посудины поселенцев, на которую Ник пустил свое воображения, неплохо справлялась. Что еще раз подтверждает теорию о том, что не бывает бесполезного опыта — ведь не приди мне тогда в голову пуститься вплавь, и мы бы не получили сейчас в свое распоряжение целый корабль.

— Вон их костер, кажется, — когда посудина обогнула мыс, мы сразу увидели поднимающийся к небу дымок. Я схватил появившийся в воздухе бинокль, и навел его на берег, потом передал его Нику.

— Но они же ушли! — изумился тот. — Там никого нет!

— Естественно. Ахилл, давай, разворачивай, плывем обратно тем же курсом.

— Ничего не понимаю, — Ник посмотрел на меня. — Может, уже скажешь, что это значит?

— Не могу, друг, я бы рад, но не могу. Если я вам все расскажу, то мозг может прочитать это в ваших головах, и сразу придумать план контратаки. Поэтому я буду выдавать вам дозированную информацию — не весь расклад сразу, а по частям, на два-три шага вперед.

— Хм! Пожалуй, в этом есть смысл. Наверное, тоже в какой-нибудь книжке вычитал?

— Если бы…

— Ладно, их там нет, а где они, по-твоему?

— Если за нами наблюдает хамелеон, и обо всем докладывает своему гениальному боссу-засранцу, то сейчас они все там же, где и в прошлые разы — в нашей крепости.

Мой расчет строился на том, что мозг, скучающий от всей это Игры, выберет прежнюю непобедимую тактику, но с маленьким изменением — то есть, в этот раз не будет молча посмеиваться над нашими стараниями, а просто-напросто утопит нас всех в море, как тех самых слепых котят. Он поторопился выдать свой козырь, и это было его главной ошибкой. Теперь же мы этой ошибкой и воспользуемся.

Вскоре мы снова увидели нашу родную крепость. Пока Лобанов бросал якорь, я отдал приказ Ахиллу просканировать постройку, не тепловым зрением, как раньше, а радиоволновым излучением — которому, как известно, стены не препятствие. Биоробот выполнил приказ, и доложил, что внутри крепости находятся четыре объекта. То есть, мозг и все остальные. Чувствуя себя игроком за карточным столом, запускающим сложнейшую комбинацию блефа, я прикрыл глаза, и приложил два пальца к левому виску.

Бац! На берегу с глухим стуком приземлилось что-то очень тяжелое. Ник присвистнул, и было от чего — теперь вокруг крепости раскинулась огромная стальная клетка, сваренная из мощных прутьев толщиной в ствол дерева.

— Я понял! Я, кажись, понял! — второй командир чуть не заплясал от радости. — Это же как на охоте, верно? Сейчас мы будем их по одному выпускать, а потом глушить, без риска для жизни, да? Как диких зверей из вольера?

— Верно, — я потер наморщенный лоб. — Зачем нам за ними гоняться, если можно поступить так, как они этого заслуживают?

— Молодец, Саня, молодец! Но… мозг же может заставить клетку исчезнуть, разве нет?

Естественно, этот высокомерный мудозвон не стал делать ничего подобного. Напомнив Нику, что не собираюсь рассказывать ему весь план, я отправил Ахилла на берег — теперь уже озвучить противникам наши требования. Пусть думают, что мы думаем, так, как они хотят, чтобы мы думали. Сложно, да? Ничего, сейчас быстро поймете, что к чему.

Прыгнув в воду, биоробот совершенно спокойно поплыл к берегу, а добравшись, вышел из воды, и, ни капельки не обращая внимания на мокрую одежду, невозмутимо зашагал к крепости. Но это только со стороны могло казаться, что он идет, на самом же деле это я контролировал каждый его шаг через внутреннюю связь.

— Так, а теперь обойди вокруг клетки, и посмотри, нет ли там чего интересного. Только осторожнее!

Осторожность была лишней, связь внезапно прервалась.

— Все, братва, лишились мы Ахилла, — вздохнул я.

— То есть, как это лишились? — опешил Ник.

— А вот так, просчитались мы, обманка это была. Да и пофиг, мне он все равно уже надоел, вечно во всем лучше меня.

— Погоди, я чет не понял… Ты спецом, что ли, Ахилла на смерть отправил?!

— Не на смерть, а на утилизацию.

Все дальнейшее словно воспринималось моим сознанием на двух экранах. На одном — то, что видели зрители, мои товарищи и мои противники, на другом — то, что видел только я. Я не считаю себя гением, уровень интеллекта у меня чуть выше среднего, но зато у меня было преимущество — для меня Игра превратилась в охоту на чудовищ, то есть в то самое дело, где я нашел свое призвание, и сделал карьеру.

Старательно держа расстояние около полукилометра от крепости, мы причалили к берегу. Спрыгнув на песок, я быстро осмотрелся, и скомандовал:

— Заходим через джунгли, держим дистанцию, оружие наготове.

— Нас тоже на убой отправишь? — поинтересовался Лобанов.

— Тебя, Сеня, я бы с удовольствием, но сегодня не получится, извини. Шагайте!

Тропический лес встретил нас девственной тишиной, словно и не разворачивались в нем последние несколько часов напряженные события. Используя свою способность двигаться бесшумно, я пропустил Ника и Лобанова вперед, а сам отстал, скрылся из виду, и вернулся на корабль. Спустя десять минут из джунглей донеслись испуганно-возмущенные крики брошенных друзей. Сожалею, ребятки, но так надо, это часть плана.

Включив тепловые сенсоры, чтобы видеть каждого, кто приближался к кораблю, я снова наладил связь с Ахиллом. Кстати, пока есть свободная минутка времени, можно объяснить, что к чему.

Когда Ахилл, просканировав крепость, доложил, что внутри все четверо, я сразу понял, что это обманка. На самом деле там находились двое, а еще двое прятались снаружи, чтобы напасть на нас со спины, когда мы начнем штурмовать постройку. Когда биоробот подходил к крепости, его настроенное на тепло зрение обнаружило два живых объекта в джунглях, и идентифицировало их по контурам как хамелеона и ящера. А когда ящер бросился на андроида сзади, чтобы свернуть ему шею, я дал Ахиллу приказ отключиться, оставив активированным канал связи. А поскольку мозг не мог прочитать мысли биоробота (главным образом потому, что они никогда не думаю, лишь выполняют приказы), то они даже не заподозрили, что в ответ на их обманку я запустил свою собственную.

— Ахилл, прием! Ты меня слышишь?

— Слышу, — донеслось в ответ. — Тело отключено, сознание работает.

— Не шевелись, и не открывай глаза, а слегка приподними веки, и незаметно оглянись вокруг. Что видишь? Докладывай.

Прошла напряженная минута прежде, чем он начал говорить монотонным тоном:

— Я нахожусь внутри крепости, сижу, привалившись спиной к стене. Напротив меня банка с мозгом, возле моря сидит человек-бык. Оба в неподвижном состоянии.

Хитрые ублюдки, а? Дождались, пока мы войдем в джунгли, после чего мозг убрал клетку, велел быстренько затащить андроида внутрь, и снова вернул ее обратно, типа, она никуда не исчезала. Забрал себе долгожданный трофей, как и предлагал в послании. Теперь стоит Ахиллу дернуться, и его быстро вернут в прежнее бессознательное состояние, а значит, помочь нам он не может. На том и строился мой расчет.

— Продолжай делать вид, будто ты отключен, но связь не вырубай, держи со мной контакт.

— Понял.

В этот миг какой-то тихий всплеск со стороны моря привлек мое внимание. Корабль слегка качнулся, якобы под напором морской волны, но мой настроенный на максимум слух уже засек тихое дыхание, стук сердца и сопение, с которым хамелеон взбирался на посудину. Мозг поступил так, как от него и ожидалось — заполучив Ахилла, он послал хамелеона разбираться со мной, а ящера наверняка отправит, чтобы укокошить Ника и Сеню. Это была его вторая ошибка.

Тем не менее, я не шевельнулся, даже наоборот, расправил плечи и принялся беззаботно напевать что-то под нос, хотя сердце бухало в груди, как артиллерийская канонада, а каждый нерв был натянут, как стальная струна. Капли воды с хамелеона падали на палубу, а голые лапы шуршали об доски, когда он подходил ко мне со спины, готовясь нанести сокрушительный удар. Другой обычный человек ничего бы не заметил, а вот я….

А вот я в последние доли секунды уклонился, выхватил из-за пояса охотничий тесак, и одним ударом пригвоздил к палубе его мерзкий, длинный язык, которым он собрался обвить мою шею. Иллюзия исчезла, хамелеон потерял невидимость, и появился передо мной во всей своей красе. От дикой боли его тело теперь стало совершенно белым, да еще и покрытым отвратительными пунцовыми пятнами, крича во всю глотку, он рухнул на палубу и задергался, пытаясь освободить язык, по доскам растекалась лужа крови. Не мешкая, я схватил появившийся в воздухе кирпич, и обрушил ему на голову, потом еще один, и еще — и так до тех пор, пока он окончательно не затих, распластавшись по палубе нелепой грудой костей и мяса. Ну вот, еще одно из воспоминаний о стройке пригодилось как нельзя кстати. Зачем нужны автоматы и самострелы, если есть кирпич — самое надежное средство нападения? Напоследок я замастырил себе прут стальной арматуры, и пронзил ею бесчувственное тело хамелеона, ориентируясь на стук биения его сердца. Стук сразу прекратился, хамелеон дернулся в последний раз, и окончательно превратился в готовый труп. Конечно, можно было не убивать, но лучше уж подстраховаться.

Спрыгнув с корабля, я со всех ног помчался в джунгли — выручать брошенных товарищей. Вовремя, не успел пробежать и десяти метров, как услышал крики, рев ящера и треск деревьев. Остановившись, я снял со спины самострел (свой я отдал Нику, а себе сделал другой), и навел его на тропинку.

Почти сразу же из джунглей опрометью выскочил Лобанов, несясь сломя голову обратно к кораблю. За ним следовал ящер, сверкая когтями, и только скрытые возможности организма, проявляющиеся в моменты наивысшей опасности, пока что спасали Сеню, потому что он развил скорость раненой антилопы, которую преследует волчья стая. Меня ящер не заметил, за что и поплатился — два десятка стальных стрелок вонзились в его тело, разрывая зеленую плоть на кровавые ошметки.

— Беги, Сеня, — пропустив кузнеца, я остался стоять на месте, ожидая, когда внимание противника переключится на меня. Недоуменно мотая головой, спотыкаясь и падая, ящер двинулся в мою сторону. Новая порция стрел усыпала его голову, особенно досталось глазам, боюсь, что после этого он окончательно потерял способность что-нибудь видеть. Увернувшись от удара хвоста, я выпустил третью обойму, на этот раз в область грудной клетки с левой стороны, и только тогда ящер рухнул на песок, присоединившись к хамелеону на том свете, если для этих гадов-мутантов он существовал. Минус два.

— Ник, эй, Ник! — заорал я. — Выходи уже, хватит прятаться.

На дрожащих ногах второй командир вышел из-за деревьев, лицо у него было белое, как полотно, губы тряслись.

— Скотина ты, Маузер, — пробормотал Ник, без сил присаживаясь на какой-то камень. — Нельзя было хоть намекнуть, что именно ты собираешься делать?

— Я так и подумал, что ты сам обо всем догадаешься.

— Я догадался, но нас же чуть не покромсали! Я уже хотел было опять «Рестарт» кричать, хорошо, что не успел крикнуть.

— Ну, извини, жизнь порой бывает жестока и несправедлива. Бери Лобанова, возвращайтесь на корабль, и отчаливайте. А мы с Ахиллом тут сами закончим. Да, там на нашей посудине труп лежит, спихните его в море, если вам нетрудно. Спасибо.

Похлопав его по плечу на прощание, я бодро зашагал в сторону крепости.

*****************

Итак, подведем итоги: число противников уменьшилось вдвое, с нашей стороны потерь нет. Теперь у мозга два выхода — либо начать уровень заново, как мы, либо придумать что-нибудь эдакое, очередную попытку нас переиграть. И я очень сомневаюсь, что он выберет первое. Ведь начать все заново значило признать поражение гениального существа перед такими ничтожными, ущербными отбросами, как мы. На такое он не пойдет никогда.

— Здорово, нах.!

Сердце у меня от испуга чуть не встало, а самострел в руках дернулся, и послал две стрелы прямо в Салама. К счастью, они пролетели сквозь него, не причинив никакого вреда.

— Фух, блин, напугал! Ты что здесь делаешь?

— Даю подсказку, нах., - буркнул он. — Бычара, который был в крепости, сейчас бежит по берегу вокруг острова. Наверное, хочет опять напасть на мужиков, или же просто спрятаться. В любом случае, сначала разберись с ним.

— Понял, спасибо, — похоже, создатели Игры решили поощрить нас за наш внезапный, стремительный успех. А может, им просто показалось, что пора уже прекращать тянуть лямку, а приблизить долгожданный финал. В любом случае, подсказка мне очень пригодилась.

Засечь передвижение человека-быка было нетрудно, тепловые сенсоры вместе с эффектом «бинокля» дали нужный результат. Рванувшись наперерез, я наткнулся на него как раз в тот момент, когда он торопливо рыл яму в песке, используя рога вместо лопаты. Хитрый ход, мы бы искали его в джунглях, но ни за что не догадались, что он просто зарылся под песок прямо на берегу. В ладонь мне легла любимая кувалда Лобанова, пусть он говорит, что она слишком легкая, но для меня в самый раз. Устойчивое положение ногами, корпус чуть назад, взмах рукой, и инструмент полетел к своей цели.

Ребра хрустнули, и бычара сделал головокружительный кульбит, завязнув рогами в песке. Но тут же уперся руками, выдернул голову, выпустил пар из ноздрей, и на меня. Миг — и перед ним кирпичная стена, аналогичная той, что была в прошлый раз. Еще один охотничий принцип: если что-то оказалось эффективным, то применяй его снова и снова, незачем ломать голову, изобретая велосипед. Бычара успел среагировать, и затормозил, избежав столкновения с препятствием. В ту же минуту я кинулся на него, сжимая в руках охотничий тесак.

Драться врукопашную мне не в первой, да и рефлексы в моем новом теле к этому располагали. Удар ногой в грудь, выпад наискосок, и вот уже тесак, сверкнув лезвием, перерезает бычаре горло. Захлебнувшись собственным ревом, он рухнул мордой вниз, обагряя песок собственной кровью. Минус три.

— Голубой вагон бежит-качается, смысл жизни вряд ли я найду, — пробормотал я под нос, вытирая окровавленный нож об песок. — Наше бытие уже кончается, будем скоро все гореть в Аду…

Остался только мозг. Ну, держись, гнида, тебя я буду убивать с особым удовольствием, даже смерть Асмодея не доставила мне столько радости, сколько принесет твоя. Я уже двинулся было в сторону джунглей, как вдруг:

— Саш, подожди!

Обернувшись через плечо, я вытаращил глаза — в море, по щиколотку в воде, стояла Багира, и помахивала своим кошачьим хвостом.

— Привет! А ты как…

— Нет времени, — перебила она меня. — Подсказка, даю подсказку! У этого существа есть особая награда, которая предназначалась вам. Вернись, и забери ее.

— Точно, спасибо, — я кинулся обратно к трупу бычары, и присел перед ним на корточки. Так, стоп, а что это за награда, и где ее искать? Проблема была в том, что на мертвом теле не было ни клочка одежды, а значит и карманов, которые надо обшарить, тоже. Рог ему отпилить, что ли?

— Разрежь ему бок, — подсказала Багира за спиной. Я подскочил на месте.

— Фу, блин! Вы сговорились сегодня меня пугать, что ли?

— Извини. Награда в нем, разрежь ему правый бок, и сунь руку внутрь.

Я невольно скривился, представив эту не слишком аппетитную картину.

— А это точно поможет?

— Точно, точно, — нетерпеливо ответила кошкодевочка. — Режь скорее!

Пришлось опять доставать тесак. Примерившись, я вонзил лезвие в могучий правый бок бычары, жесткая говядина, или что там у него, едва поддавалась напору. Усилив нажим, я повел лезвие в сторону, вырезая огромный шмат плоти. Откромсал, откинул в сторону, и приблизил пальцы.

— Смелее, смелее, — подбодрила Багира.

Сцепив зубы от отвращения, я погрузил руку в мертвые внутренности, ощущая, как к горлу подступает приступ тошноты. Ну, не люблю я это дело, монстров убивать научился, а копаться в их кишках — нет. Это Мафую у нас маньячка, спец по таким делам. И уже в ту самую секунду, когда я понял, что вот-вот блевану на песок весь кокосовый завтрак, мои пальцы вдруг нащупали, и сжали в кулаке какой-то округлый, твердый предмет. С мерзким чавканьем рука начала выходить наружу, сделав рывок, я выдернул ее совсем. А потом, бросив находку на песок, помчался к морю — блевать в свое удовольствие, надеюсь, многочисленные зрители Галактики успели закрыть глаза, и отвести своих детей от экранов. Ну, что поделаешь, одни от вида крови в обморок падают, другие с мест аварий эти трупы закидывают, как ни в чем не бывало, тут уже физиология у каждого своя. Лично я был где-то посредине между двумя этими вариантами. То есть, в обморок не падал, но и трупы сильно не любил. Монстры не считаются, то по рабочей необходимости, ради денег. Человеческие трупы, я имею в виду.

Вытерев рот, я поднял с песка добытый непонятный округлый предмет, и принялся старательно очищать его от крови, нарвав для этого листьев с ближайшего дерева. Постепенно у меня в руках оказались… часы. Не понял юмора! Какие часы?

А вот такие! Самые обычные наручные часы, с циферблатом и двумя стрелочками, которые время показывают. Озадаченный, я поднял глаза к небу. Да вы издеваетесь?! За три уровня Игры — наручные часы? Серьезно? Досадливо сплюнув на мертвую бычью тушу, я сунул находку в карман камуфляжной куртки, и побрел добивать последнего противника.

******************

Когда я добрался до крепости, то обнаружилось, что ни крепости, ни клетки вокруг нее, ни наших «воображаемых» вещей нет и в помине. Банка с плавающим в ней мозгом сиротливо стояла на песке, словно забытая каким-то рассеянным ученым, приезжавшим сюда на отдых. Но это было только на первый взгляд.

— Ахилл, ты меня слышишь?

— Слышу.

— Включайся, и заходи к нему сзади. Твоя задача — разбить банку. Понял?

— Понял.

Спустя минуту между деревьев показалась крепкая фигура нашего андроида. Стоило ему ступить на полосу берега, как с неба обрушился дождь огненных стрел — мозг всерьез подготовился к предстоящей обороне, надеясь убить нас, пока мы будем идти убивать его. Наивный говнюк. Я взвел боевую пружину самострела, и навел прицел на банку.

Одна из стрел обожгла Ахиллу плечо, но он и глазом не моргнул, хотя до моего носа долетел запах горящей ткани и плоти. Ускорив шаг, биоробот проскочил под огненным дождем, и тут же угодил ногой в медвежий капкан, защелкнувшимся на его ноге с неприятным хрустом ломающейся кости. Невозмутимо нагнувшись, Ахилл развел стальные дужки, высвободил конечность, и заковылял дальше, слегка прихрамывая. Впереди выросла каменная стена — андроид пробил ее плечом, как бумагу. Внезапно сверху на него обрушился громадный булыжник — Ахилл поймал его вытянутыми руками, и швырнул в море. Появилась огненная стена — прошел сквозь нее, совершенно игнорируя обгорелые волосы. Еще пара шагов, и он возле банки, заносит кулак над стеклом.

Я ожидал, что сейчас мозг начнет вопить во весь голос, умолять о пощаде, предлагать все вселенские богатства и власть в придачу, но он этого не сделал. Видимо, он надеялся, что я сам это потребую, но я даже не собирался ничего требовать. Не на того напал, ирод.

Кулак разбил банку, и желтая жидкость потекла по песку, таща на себе пульсирующий комок. Прицелившись, я недрогнувшей рукой нажал на спусковой крючок…