Загробные приключения Саши Маузера

Глава пятидесятая: Игра. Уровень первый

Окружающие меня стены поплыли, а потом и вовсе растаяли в воздухе. И, хотя я продолжал чувствовать, что сижу на холодном стальном полу, все остальное изменилось — появилась абсолютно белая комната, не имеющая ни стен, ни потолка, ни пола; появился большой квадратный стол, и появились четкие, знакомые до боли фигуры, сидевшие за этим столом на деревянных стульях с прямыми спинками.

— Саша! — Багира, от волнения кусающая губы, издала облегченный вздох. — Саш, ты в порядке?

— Голова пухнет! — пожаловался я. — И мозги уже закипают!

— Аналогично, братан, — Ник цыкнул зубом. — Тут, кстати, Никольский сам не свой, страшно за Дашу переживает. Она там, случайно, не с тобой?

— Со мной, со мной. Передайте Владимиру, что с ней все нормально, такая же невыносимая, как и всегда. Ну что, вы уже в курсе?

— Если ты про своего трехглазого синерожего болвана, то он уже к нам приходил, — проворчал Кудасов. — И все рассказал.

— Скорее, обрисовал ситуацию, — поправил полковника Ник. — Маузер, что думаешь?

— Думаю, что здесь определенно какое-то наеб@**во.

— Во-во, я тоже так сразу подумал.

— Опять ваша дурацкая паранойя! — Багира на миг закатила глаза. — Мы уже, кажется, разговаривали об этом на четвертой базе.

— Извини, милая, но уж лучше быть живым параноиком, чем мертвым дураком, — вздохнул я. — Итак, нам предлагают спасти любимую планету, приняв участие в какой-то Игре. Минусы — мы, скорее всего, сдохнем. Плюсы — если не сдохнем, то сможем вернуться домой, где все уже будет тихо и спокойно.

— Еще один минус — о нашем великом подвиге никто не узнает, — добавил Ник. Сразу видно, размышлял он в том же направлении, что и я.

— И еще один плюс — мы все же избавились от Верховного Совета, — подытожил я.

— Опять начинаешь? — прорычал Кудасов, всегда остро реагирующий на мои открытые высказывания по поводу отцов-лидеров человечества.

— Извините, товарищ полковник, само вырвалось.

— Я думаю, надо соглашаться, — сказала Багира без тени сомнения в голосе. — Это наш единственный шанс.

— Давайте голосовать тогда, — предложил Ник. — Кто «за», поднимите руки.

— А не мало ли нас, чтобы голосовать? — усомнился я. — Может, Никольского еще подключим? Он все-таки у нас космический эксперт.

— Тогда он обязательно потребует, чтобы подключили Дашу, — заметил Ник. — Не думаю, что это ускорит процесс принятия решения.

— Верно. Голосуем! Кто «за», поднимают руки.

Багира тут же вздернула вверх свою ладонь — ни дать, ни взять школьная отличница, единственная из всего класса знающая ответ на очень сложный вопрос, и теперь стремящаяся получить заслуженную пятерку. Чуть помедлив, руку поднял и Кудасов.

— Кто «против»? — спросил он, хотя этого и не требовалось. Сразу стало понятно, что «против» будут две руки, моя и Ника.

— Товарищ полковник, может, потрудитесь объяснить свой выбор? — вежливо попросил я.

— Нас уполномочили провести переговоры с пришельцами. Мы это сделали. Нам предложили решение проблемы. Я с ним согласен. Теперь ваша очередь, почему вы против?

— Потому что Маузер уже сказал, что это пахнет очередным нае…

— Обязательно каждый раз использовать это слово? — резко спросила Багира.

— В общем, обманом. Я с ним согласен.

— С террористами переговоров не ведем, — поддержал я его. — Либо пусть идут нахрен подобру-поздорову, либо получат от нас пилюлей за то, что не захотели идти нахрен сразу, как их туда послали.

— А ты бы пошел? — поинтересовался Кудасов.

— Я всегда иду, если вежливо просят, мне нетрудно.

— Но ты же невежливо попросил.

— А вежливо они и не заслужили.

— Короче! — кошкодевочка обвела всех обжигающим взглядом горящих глаз. — Неважно, хотят ли нас обмануть, важно лишь то, что мы можем сделать, чтобы этого не случилось.

— А тут ты ничего не сделаешь, — я развел руками. — Чтобы вы понимали, я десять минут назад свой собственный труп разглядывал. Скажете, невозможно? Так я тоже так думал, пока эти уроды на своих звездолетах не приперлись.

— Ты не имеешь никакого права принимать здесь решения, основанные на личных проблемах, — грубо сказал Кудасов. — Вектор, ты тоже хорош. Мало ли, что говорит Маузер, у него одни тараканы в голове.

— Товарищ полковник, но вы же армеец! Вы в первую очередь должны учитывать вероятность того, что ваш противник замыслил военную хитрость!

— Конечно, должен. Но я не хочу упускать единственный шанс разрешить все мирным путем, не прибегая к открытому насилию.

— А, типа, лучшая драка — это та, которой не было?

— Типа того. Напоминаю, что Особый Комитет…

— Бла-бла-бла, мы помним. Никакой войны, только мирные переговоры. Багира, а ты почему «за»?

— Я поддерживаю позицию полковника.

— Вот она, благодарность, — вздохнул Ник. — Угробиться самим, лишь бы не дать угробить планету.

— По-моему, вы слишком много значения придаете собственным жизням, — заметил Кудасов. — В то время как речь идет о сотне миллионов других людей!

— Я этих сотни миллионов лично каждого не знаю, а кроме того, они и без нас прекрасно найдут способ попасть на тот свет.

— Кроме того, пока неясно, что конкретно мы от этого получим, — добавил я. — Не забывайте, что мы даже на монстров охотимся не из благородства, а за деньги.

— И ты еще в такой момент можешь думать о собственной выгоде? — с изумлением спросила Багира.

— Конечно! Я, блин, все свои деньги профукал! Должно же мне это хоть как-то возместиться!

— Циничная тварь, — констатировал Кудасов. — Кто о чем, а этот о своем.

— Попрошу без оскорблений! Вы тоже не белые и пушистые. Каждый живет со своими грехами.

С первой секунды было ясно, что наш спор зайдет в тупик. Этого я и добивался. Пусть Отто передаст своим хозяевам, что их надежды не оправдались, и «Моя оборона» в своем новом, улучшенном составе руководителей не смогла принять нужное решение. Правда, я больше рассчитывал, что меня поддержит Кудасов, но так тоже неплохо получилось.

Не поймите меня неправильно, про деньги я сказал нарочно. На самом деле у меня была особая цель — не дать инопланетянам использовать нас, как пушечное мясо. А именно это они и хотели сделать, прикрывшись какой-то своей непонятной Игрой. Не знаю, как насчет всех присутствующих, а меня каждый раз по нелепой случайности умирать до крайности задолбало.

Внезапно на двух свободных стульях справа от стола заклубился туман, который быстро принял очертания неразлучной влюбленной парочки голубков.

— О чем спорите? — тут же спросила Даша, бесцеремонно выставляя на стол локти.

— Не можем решить, соглашаться ли нам на Игру, или нет, — ответила за всех Багира. — Уже даже голосовали.

— Тогда давайте еще раз, — предложил Никольский, коротко кивнул мне в знак приветствия. — Кто «за», поднимите руки.

Три руки. Хотя нет, четыре — Даша спохватилась, и тоже подняла свою. Вот же блин! Даже с расстояния я услышал, как Ник заскрипел зубами от досады.

— Большинство «за», — удовлетворенно констатировал Кудасов. — Значит, решено. Увидимся на нижней палубе космолета через пятнадцать минут.

Изображения стола, друзей и комнаты исчезли. Я в бешенстве вскочил на ноги.

— Даша, твою мать!

— Я не виновата, меня кто-то подключил к вашей беседе, — начала оправдываться рыжая. — А там я уже просто высказала свое мнение. Или что, мне надо было сидеть, и молчать?

В нескольких метрах от нас материализовался в пространстве Отто.

— Мои хозяева очень рады, что вы приняли верное решение, — сообщил он, широко улыбаясь. — Уверяю, вы не пожалеете.

Я злобно зыркнул в его сторону. Вот же мрази! И ежу понятно, что они опять все идеально спланировали. Ни единого шанса не оставили! Но Отто, словно прочитав мои мысли, вдруг посерьезнел.

— Я понимаю ваше беспокойство, Саша Маузер, — сказал он. — Ваш послужной список начисто исключает возможность вот так просто доверять кому-либо, это факт. Но у моих хозяев есть две веские причины говорить вам правду: первая — они лично в этом заинтересованы; вторая — у них безупречная репутация в бесконечных вселенских просторах. Вы поступили правильно, не сомневайтесь.

— Раз так, то у меня есть дополнительное условие.

— Какой? — он ничуть не удивился, очевидно, ждал этого вопроса.

— Вы вернете мне мое тело, и не будете использовать его, чтобы превратить в оружие.

— Принимается.

— И чтобы нас домой вернули! — потребовала Даша. — Именно на то самое место, откуда взяли!

— Непременно. А теперь прошу идти за мной, вас ждут на нижней палубе.

**************

На этот раз путешествие по космическому кораблю прошло быстро — хотя бы потому, что у нас был проводник. Отто без проблем довел нас до уже знакомого стеклянного лифта, и на нем мы спустились глубоко вниз, в самые дальние отсеки звездолета. Там обстановка кардинально отличалась от той, что мы видели ранее.

Представьте себе колоссальных размеров стальной ангар, тянущийся вперед, насколько хватало взгляда; в стены вделаны огромные, в человеческий рост, иллюминаторы, а на потолке на равных расстояниях закреплены мощные фонари, причем разноцветные — белого, красного, зеленого, желтого, синего цвета…. По этому ангару туда-сюда снуют грузовые големы, тащат какие-то ящики, коробки, тянут за собой прицепы на стальных тросах, набитые какой-то космической всячиной, либо же, тяжело переставляя ноги, несут на себе громадные, упакованные в бумагу железки причудливых форм — наверняка, запчасти корабля для ремонта.

— Сюда, пожалуйста, — изящно лавируя между неуклюжими механическими болванчиками, Отто устремился в дальний конец ангара. Ну, он же нематериальная картинка, ему проще, а вот мы с Дашей едва поспевали, то и дело натыкаясь на очередного голема. Впрочем, они полностью игнорировали наше присутствие, целиком поглощенные работой. Внезапно я остановился — в руках у очередного голема были весьма знакомые вещи.

— Эй! Это же мой самострел! И вещевой мешок! И «перчатка»! Отдай сюда, скотина!

Он не обратил на меня внимания, и продолжил тяжело чеканить армейский шаг, не глядя по сторонам. Я вцепился в его металлические пальцы, но это было все равно, что разжать намертво закрученные тиски. Даже моей богатырской силушки в новом теле было недостаточно. А когда я повис на механическом болванчике мертвым грузом, пытаясь затормозить его ногами, он даже шага не сбавил.

— Даша! Помоги, чего стоишь! — рыжая равнодушно пожала плечами.

— У меня маникюр, не буду я тебе помогать.

— Успокойтесь, Саша Маузер, — заметив, что мы отстали, Отто вернулся назад. — Сейчас этот голем отнесет ваши вещи туда, где находится все остальное, что телепортировалось вместе с вами из Котловины. Уверяю, вы получите их в целости и сохранности чуть позже.

Пришлось отпустить голема, и со скрепящим сердцем проводить взглядом свое охотничье снаряжение, а затем продолжить путь. Дальше ангар пересекала на полу жирная белая черта, за которой начинался настоящий лабиринт — стоящие рядами коробки, ящики, громадные железяки-запчасти, бочки, какие-то механизмы. В дальнем конце ангара над всем этим висело под потолком что-то, в чем я без проблем узнал дирижабль Ника. А перед белой чертой собрались мои друзья — охотники «Моей обороны», команда «Б.О.Л.Т.», и несколько армейцев в лице Кудасова и двух его помощников.

— Привет! — Багира дернулась было ко мне, чтобы обнять, но вовремя остановилась, вспомнив, что на нее смотрят другие люди. Тогда я сам обнял ее, крепко прижимая к себе, и зарывшись носом в ее вкусно пахнущие волосы. А что, у нас же вроде как теперь отношения, надо же это активно развивать. Тем более что Даша сразу к своему жениху кинулась, не постеснялась никого. Кошкодевочка порозовела от смущения, и неловко погладила меня по спине. А когда я указательным пальцем почесал за ее пушистым кошачьим ушком, она отозвалась мурлыканьем, а ее хвостик завилял туда-сюда, выдавая удовольствие хозяйки.

— Ты как, нормально? — спросил я.

— Да, — она зажмурилась, и неловко ткнулась в мои губы, даря быстрый поцелуй. А потом через силу отодвинулась, хотя по ее хвостику и мурлыканью было понятно, что хозяйка не против получить еще порцию ласки. — Давай не сейчас, на нас смотрят.

— Пусть завидуют, — отпустив ее, я пожал руку Нику, Кудасову, Лю, Саламу… короче всем, закончив на Никольском. Да и то, он с трудом высвободил свою руку — повисшая на нем рыжая была намерена не отпускать своего жениха ни на секунду.

— Я рад снова видеть вас, Владимир. Как там, на тринадцатой базе?

— В последнее время неважно, — блеснул Никольский бледной улыбкой. — Космические гости нагрянули без приглашения, очень громко постучались в дверь, а потом еще и насильно забрали нескольких хозяев, чтобы показать им свои собственные апартаменты. Просто какой-то верх невежливости!

— Давайте ближе к делу, нах., - сказал Салам, никогда не тративший время впустую на светскую болтовню. — Эй, ты, с синей рожей, подойди сюда, нах.!

Казалось бы, для Отто наступило самое время обидеться, но он ничуть не обиделся — легко скользнул вперед, и замер между нами.

— Вы хотите что-то спросить?

— Хотим, — буркнул Лю. — Мы все здесь, что дальше?

— Через двадцать минут вас и ваше снаряжение телепортируют на первый уровень Игры. Инструкции вы получите уже на месте. Кстати, хочу обрадовать — я тоже отправляюсь с вами, буду вам помогать и подсказывать.

Воспользовавшись передышкой, я сделал то, что обычно делал в этом случае — определил, все ли здесь присутствуют. И сразу понял, что не все.

— А где граф?

— Без понятия, — лицо китайца, и без того не слишком радостное, окончательно помрачнело. — С тех пор, как он по твоему приказу взорвал космолет, мы его больше не видели. И этот (кивок в сторону Отто) о нем ничего не знает.

Неужели погиб? Блин, как же не вовремя-то! Хотя с другой стороны, разве может хороший человек погибнуть вовремя? Даже если это был не человек, а призрак?

— А может, он просто остался на Земле, — предположила Мафую.

— Теоретически такое возможно, — согласился Никольский. — Если ваш граф был природой нематериального происхождения, при изменении работы межпространственного портала, перенесшего нас всех на космический корабль, технология обнаружения физического объекта могла просто не заметить его, как сам объект.

— Короче, мы в минусе, — подытожил Карлсон. — Такого бойца потеряли!

Мафую дернула плечом — в тренировочном лагере она неплохо сдружилась с Густав-Вяземским, даже несмотря на то, что один — призрак-аристократ, а вторая — флегматичная интровертная японская школьница. Было в этих двоих что-то такое обще-необычное, что создало между ними особую связь. Как у нас с Дашей, чтоб ее черти в Аду во все щели жарили!

— Зато есть и плюс, — хмыкнул Трегуб. — У нас опять пополнение. Эй, ты, иди сюда!

Из-за широкой спины Ахилла выдвинулась богатырская фигура — в черной рясе, подметающей пол ангара, с густой и черной апостоловской бородой, с огромным золоченным крестом на груди и Библией в переплете на поясе.

— Здравствуйте. Глава единственной в мире православной онлайн-церкви, отец Илларион, к вашим услугам.

Так вот ты какой, северный олень! Я вопросительно посмотрел на «сладкую парочку».

— Его вместе с нами похитили, — объяснил Владимир.

— Непонятно только, на кой он кому-то вообще сдался! — фыркнула Даша.

— Я стал жертвой обстоятельств, — с достоинством ответил отец Илларион. — Брат Александр, я правильно понял, Верховного Совета больше нет?

— Похоже на то.

— Слава нашему Господу! — он поднес к губам свой крест на шее, а потом вдруг понес какую-то церковную ахинеею — что-то про злых демонов, семь смертных грехов в человеческом образе, силу молитвы и райские кущи. Я прямо-таки охренел.

— Он немного с приветом, — объяснил Трегуб, поймав мой взгляд. — То говорит нормально, то начинает бредятину толкать! А так мужик нормальный, пообщаться можно.

Кажется, я только что открыл закон сохранения чудиков в природе — одного чудика потеряешь, так непременно другой найдется. И наибольшая их концентрация как раз возле меня. Интересно будет посмотреть, как встретятся граф Густав-Вяземский и отец Илларион, когда все закончится. Думаю, там такое начнется… Предсказанная Отто глобальная катастрофа будет пустяком по сравнению с этим.

— Господа, разрешите напомнить, что у вас есть еще десять минут, — вежливо сказал Отто. — Вы можете воспользоваться этим временем, чтобы принять пищу, привести себя в порядок, либо поговорить на отвлеченные темы.

— Спасибо за совет! — саркастически поблагодарил его Лю — кажется, он, как и я, не испытывал к голографической картинке особого уважения. — Мы и без тебя разберемся, чем нам заняться.

*******************

Лучший способ не сойти с ума — это принять происходящее вокруг, как должное. Типа, ничего особенного бывало всякое, бывает и такое. Казалось бы, абсурдная ситуация — оказаться на корабле у инопланетян, провести с ними переговоры, а потом с их стороны принять участие в какой-то там игре, чтобы спасти родную планету от рейдерского захвата…. Эка, невидаль! Помню, как-то утром после грандиозной пьянки я не смог найти в штанах свое собственное мужское достоинство — вот это был ужас! Даже всерьез начал думать, что потерял его, или Кира забрала, чтобы я ей не изменял. А что может быть худшее для мужика, чем лишиться драгоценных «колокольчиков»? По-моему, ничего хуже быть не может, даже вот это вот все.

Когда слепящий белый свет исчез, и я смог открыть глаза, то на секунду испытал разочарование. И это называется Игра? Плоская, покрытая травой равнина, кое-где виднеются крошечные лесочки деревьев, а вдалеке возвышается каменная громада, и все это под летним, ярко-голубым небом.

— Поздравляю, вы попали на первый уровень, — сообщил Отто, телепортировавшийся сюда вместе с нами. — Ваше задание — дойти до замка, обнаружить опасность, действовать по ситуации. Времени вам двое суток.

— Издеваешься, нах.?! — взревел Салам. — Мы охотники на монстров, а не рыцари-крестоносцы!

Но Отто было невозможно сбить с толку — его «хозяева» хорошо постарались, заложив в программу способность переубедить кого-либо.

— Все, что вы видите перед собой — всего лишь иллюзия полной безопасности, — заявил он на редкость серьезным тоном. — Первый уровень напичкан ловушками, а в самом замке может оказаться опасность, с который вы прежде никогда не сталкивались. Двое суток времени вам тоже даны не просто так, есть вероятность, что вы не уложитесь в срок. Пройдите первый уровень — и если останетесь живы, попадете на второй. Все.

И исчез до следующего момента, когда может понадобиться. Мафую тронула меня за руку, и показала наверх — в небе появились громадные песочные часы, висевшие прямо в воздухе. Миг — и тоненькая струйка песка побежала из верхней, наполненной части, в нижнюю, пустую.

Я мрачно сплюнул на траву. Отступать поздно, придется как-то идти вперед. Чем черт не шутит, может, действительно все получится.

— Ник, у тебя есть в дирижабле что-нибудь полезное для такого случая?

— У меня есть все, что вы оставили в трюме в прошлый раз, — Ник начал загибать пальцы. — Боевой вертолет, фургон подрывника, передвижная лесопилка, цистерна с топливом и два грузовика с едой и оружием.

Я вытаращил глаза.

— И это все время было у тебя в трюме?!

— Нечего на меня кричать, — он пожал плечами. — Я хотел отдать все обратно сразу же, как только мы встретились, но не успел. Слишком много и быстро потом произошло.

— В таком случае, Карлсон заводит боевой вертолет, и летит на воздушную разведку. Посмотрим сначала на тот замок вблизи.

— Ты не охренел, Маузер? — осведомился Кудасов. — Не ты тут командуешь теперь, а я. Меня назначали главным уполномоченным и командиром «Моей обороны», и я сохраняю свой статус несмотря ни на что.

— Да, пожалуйста! Командуйте, товарищ полковник, я вообще молчу.

— Карлсон! (бывший военный летчик вытянулся в струнку). Заводи вертолет, и отправляйся на разведку. С тобой полетят Маузер, Багира, Гурен и Мафую. Вектор — выгрузить все имущество «Моей обороны» из трюма. Остальным разобрать оружие, и построиться в боевом порядке для передвижения по открытой местности.

— Понял, — Карлсон подмигнул мне. Я махнул рукой. Ник козырнул, и направился к зависшему над нашими головами дирижаблю — открывать трюм.

Спустя пятнадцать минут черный красавец «К-111» — единственный имеющийся у «Моей обороны» воздушный транспорт и предмет нашей гордости — был аккуратно спущен на землю. Общими усилиями с него сорвали закрепленный тросами брезент, и Карлсон устроился за штурвалом запускать двигатель и проверять работоспособность систем. Проверил, махнул нам рукой, и вертолет поднялся над землей, унося нас пятерых в своем железном чреве.

Стыдно признаться, но наш первый пробный полет чуть не стал последним: оказалось, что летнее голубое небо над нашими головами — это очень реалистичный твердый потолок, об который мы чуть не разбились, когда попытались подняться на максимальную высоту, чтобы обозреть оттуда всю равнину. Хорошо еще, что Карлсон был очень опытным летчиком — из тех, знаете, лихих парней, которые винтом вертолета срезают кончик сигары, держа ее в зубах, а потом этим же вертолетом воздушной волной задирают девчонкам на земле юбки. Что тут скажешь, хорошее «погоняло» заслужить надо, и он свое определенно заслужил. Короче, все обошлось, нас просто тряхнуло сильнее, чем обычно, а кое-кого (не скажу, кого именно) даже чуть-чуть стошнило. Чтобы вы догадались, скажу, что это был не я, не маленькая охотница, не рубака-летчик и не кошкодевочка. Да-да, думаю, вы поняли.

— Кажется, мы попали в искусственную реальность, — сделала вывод Багира, когда крен на левый борт исчез, и мы смогли восстановить равновесие. — Я про такие читала… в детстве.

— Тоже мне, открыла Америку, — я достал из закрепленного на полу ящика бутылку с водой. — Да любая игра — это искусственная реальность, к тому же, еще и виртуальная. Но если принять за теорию, что все вокруг — ненастоящее, а всего лишь плод задумки автора, то можно ожидать чего угодно, вплоть до самого фантастического развития события, выходящего за пределы нашего воображения.

Гробовое молчание.

— И зачем нам эта информация? — вежливо осведомилась Мафую, и только хорошо знающий ее человек мог уловить в голосе маленькой охотницы откровенную издевку.

— Внимание! — голос Карлсон из кабины, усиленный динамиком передатчика внутренней связи, заставил нас напрячься. — Подлетаем к замку.

Мы приникли к боковым прямоугольным иллюминаторам, жадно ощупывая взглядами землю внизу. Ничего, кроме зеленой травы, редких пеньков и камней.

— Что за хренотень? — голос нашего пилота зазвучал обескуражено. — Он ведь только что был рядом… Погодите, ребята, кажется, у меня со зрением что-то не то.

— Эй, Гастелло, смотри, какую-нибудь гору со своим зрением не пропусти, — на полном серьезе предупредил я. — А то превратиться в кровавый фарш нам тут всем не хочется.

— Раз так, то сам приди, и посмотри! — огрызнулся Карлсон. — Умник, блин!

Пришлось идти — хотя бы для того, чтобы дать ему хороший подзатыльник. Чтобы в следующий раз думал прежде, чем своего любимого командира оскорблять. Оставив прочих липнуть к иллюминаторам, я прошел в кабину пилота.

— В чем дело?

— Либо у меня галюны, либо здесь что-то не то, — мрачно ответил пилот. — Смотри, замок прямо по курсу, мы несемся на него, не сбавляя скорости, так?

— Вроде так, — я посмотрел на приборы, но, разумеется, даже паршивого спидометра на приборной доске не рассмотрел. — Дальше что?

— А дальше напряги зрение, — Карлсон уверенно бросил крылатую машину в крутой вираж, тем самым значительно уменьшив расстояние до каменной громады. Вблизи оказалось, что это даже не замок, а то, что раньше было им — с высоты отлично просматривались покрытые плющом и потемневшие от времени каменные стены, наполовину разрушенная крыша, изъеденные плесенью круглые башни по углам, заросший сорняками внутренний двор с разваленным фонтаном посреди него, пересохший ров, когда-то наполненный водой.… Не успел я это рассмотреть во всех деталях, как вертолет начал набирать высоту, и замок оказался на расстоянии таком далеком, что теперь маячил расплывчатой точкой на горизонте.

— Видел?

— Ага, — я почесал затылок, сразу поняв, отчего он так разволновался. — Иллюзия приближения к цели? Как в Бермудском четырехугольнике?

— Похоже на то. Боюсь, до замка мы сегодня не долетим. Только зря топливо потратим, и заглохнем где-то посредине пути.

— Тогда разворачивай обратно.

Вернувшись обратно к остальным, я обрадовал их второй находкой воздушной разведки (первая была про фальшивое небо). Меня выслушали внимательно, хотя никто ничего не понял.

— А что такое ил… — начала Багира.

— Иллюзия приближения к цели? — закончил я. — Это когда аномальная зона нарочно дает тебе ощущение, будто ты вот-вот пришел туда, куда собирался. Рисует тебе в голове картинку, и ты видишь пункт назначения в нескольких шагах от себя. Радуешься, само собой, предвкушаешь долгожданный отдых. А потом сразу щелк — и оказывается, что ты по-прежнему в него от нескольких километрах, если не дальше.

— Но зачем так делать? — испуганно спросил Гурен.

— Ну, причины разные. Самая первая: аномальная зона не хочет, чтобы ты дошел до намеченной цели, и нарочно выводит тебя, чтобы ты отказался от своей затеи. Как будто там спрятано что-то, что не предназначено для глаз чужака.

— Но Отто сам сказал нам выдвигаться к замку! — возразила Багира. — Зачем тогда делать так, чтобы мы не могли до него добраться?

— Я думаю, расчет был на том, чтобы мы передвигались по земле, преодолевая препятствия. А просто тупо пролететь по воздуху на вертолете и все сверху увидеть — это настоящее читерство. Так, во-первых, не интересно, во-вторых, не имеет смысла, и, в-третьих, слишком легко. А им не нужно, чтобы было легко, им нужно, чтобы было мясо, кишки, кровь и прочее такое.

— Б-р-р-р! — Гурен поежился. — Но мы ведь справимся, да?

Ему никто не ответил. Потому что настоящий охотник никогда не загадывает на будущее, теша себя ложными надеждами. Мы живем сегодняшним днем, и если получится дожить до вечера, не став при этом калекой — уже хорошо.

***************

Свежие разведанные не очень вдохновили Кудасова на успех, но выбора не было, песочные часы в небе неумолимо отсчитывали время, а значит, нужно отправляться в путь, и неважно, какие тут иллюзии подготовила нам коварная природа. Пришлось смириться с тем, что все не так просто, как кажется на первый взгляд.

Для передвижения по открытой, но не изученной, а кроме того, на сто процентов вероятности дьявольски опасной местности полковник применил так называемый армейский прием «черепашек» — его еще Цезарь в свое время изобрел. Суть метода проста: поскольку техники и транспорта у нас мало, а они очень скоро пригодятся, то их надо беречь, как зеницу ока, чем охотники во время передвижения занимаются. Грузовик, тянущий за собой вертолет на прицепе; второй грузовик, тянущий за собой цистерну с топливом; фургон подрывника и передвижная лесопилка — все это образовало четыре «черепашки», вокруг которых панцирем построились вооруженные до зубов охотники. Кроме того, «черепашки» не двигались рядышком одним семейством, а рассыпались по местности, постепенно отдаляясь друг от друга — с таким расчетом, чтобы при подходе к замку окружить его с четырех сторон, начисто исключив возможность любому обитающему там гаду слинять, когда он увидит такое войско. Дирижабль превратился в летающий штаб, и оттуда Кудасов курировал передвижение, задавая направление и предупреждая о тех опасностях, которые были видны сверху. К моей радости, Ник отпустил со мной Багиру, зато забрал взамен Мафую (нельзя же иметь все и сразу), а еще ко мне, как назло, попала «сладкая парочка». И еще, знаете, какую технику повезло охранять мне? Ни за что не догадаетесь! Правильно, фургон подрывника! Тот самый, который может взорваться, оставив после себя глубокую воронку радиусом в триста метров. Нечего и говорить, что я не остался в восторге от такого распределения ролей.

Не тешили тщеславие и стандартные для такого случая армейские позывные. Я-то свои придумывал с оригинальным подходом, с юмором, чтобы как-то скрасить опасную работу охотника, заодно и старался подчеркнуть индивидуальность того, которому данный позывной давался. Но с Кудасовым такое не прокатит, поэтому я получил позывной «Эхо», Карлсон — «Чарли», Салам — «Техас», Михевич — «Оксид». Даже мне непонятно, какое отношение данные слова имеют к нашей ситуации, и что конкретно обозначают. Кажется, я такие в какой-то американской компьютерной стрелялке слышал, но неужели у нынешних вояк так туго с фантазией, что они сплагиатили? Плюс, дирижабль теперь назывался «Пламя» — наверное, с намеком на то, что ослушайся мы приказа, и нас немедленно настигнет кара, небесный огонь. Дурдом, короче.

Короче, прошел целый час прежде, чем мы смогли тронуться с места. К этому времени, выведенный из себя армейскими порядками, дисциплиной и прочим идиотизмом, я уже не чувствовал такого предвкушения приключений, как это было перед каждым новым походом. Больше раздражение, недовольство и усталость.

— Никита Никитич, долго нам еще собираться? У нас так-то двое суток всего, а не три недели!

— Если бы ты лучше своих долбонавтов к порядку приучал, то мы бы тронулись быстрее, — проворчал в рации полковник. — Это не охотники, а какой-то позор!

Спорить с ним было бессмысленно — Кудасов явно вознамерился превратить «Мою оборону» в элитное войско, совершенно забыв о его изначальном происхождении. Пришлось закрыть рот, и ворчать про себя.

Наконец, «черепашки» тронулись в путь, соблюдая строго выдержанную скорость ровно в пять километров в час. Шагая возле черного фургона, за рулем которого восседал Пироман, я мрачно смотрел, как отдаляются от нас другие мои товарищи, размышляя о том, что сейчас самый удобный момент срезать нас уже на первом уровне. Достаточно только дать разойтись на расстояние, с которого мы уже не сможем помочь друг другу в случае беды, потом эту самую беду организовать — и готово, земляне выбыли из Игры благодаря упертости и твердолобости своего главного уполномоченного по переговорам. А виноват опять буду я.

— Ты слишком много берешь на себя, — заметила Багира, шагающая рядом со мной. — Справимся, успокойся.

— Да не в этом дело.

— А в чем?

Отвечать ей не хотелось, но вы не знаете кошкодевочку — у нее женское любопытство было усилено вдвойне, потому что кошки самые любопытные домашние питомцы на свете. К тому же, она искренне переживала за меня, и хотела помочь, если не делом, то хотя бы утешительным словом.

— Саш! Ну, скажи!

— Я про Верховный Совет думаю. Если его не станет, и власть опять отойдет людям, то представляешь, что начнется?

— Не очень, — призналась Багира. — Мне казалось, ты сам всегда втайне мечтал, чтобы власть Верховного Совета исчезла.

— Да, но я тут на досуге обдумал, и понял, что она исчезла слишком… резко, что ли. То есть, люди, которые сто сорок с хером лет слепо подчинялись советникам, доверили им свои жизни, считали их божеством, и знали, что ВС позаботится об их судьбе, вдруг совершенно неожиданно получили возможность самим распоряжаться своей судьбой. Но были к этому совершенно неподготовлены. Это все равно, что маленького ребенка впервые в лес отпустить гулять. А что делать, чтобы там не заблудиться, не объяснили.

— Лес — это джунгли? — догадалась кошкодевочка.

— Джунгли, монстры, пришельцы — все-все беды, которые на нас свалились. Сейчас создали Особый Комитет, а толку? Планета в убитом состоянии, четвертая база полностью уничтожена, тут еще в космической войне вся надежда только на нас. Проиграем, а дальше?

— Мне кажется, зря ты себя накручиваешь, — заметила Багира. — Советников было всего тринадцать, и они прекрасно справлялись, а в Особом Комитете заседает, наверное, человек пятьдесят. Неужели они не найдут верное решение?

— Ага, найдут, — я ее уверенности не разделял. — После того, как перепробуют все остальные. Вот только доживем ли мы до этого момента — хороший вопрос.

— Ты всегда такой пессимист?

— Я реалист, Багира, реалист. Как ты думаешь, кто сейчас заседает в Особом Комитете? Научные гении, великие политики, и всякие другие умные люди? Наверное, их там процентов тридцать. А все остальные — армейские генералы, финансовые воротилы, короче, сливки общества. Мало того, что они прежде всего о своих интересах будут думать, так еще друг другу глотки начнут грызть, если окажется, что интересы не совпадают. Это же как в российском парламенте! Там партия, там партия, там партия. Вроде все ради блага народа стараются, а на самом деле каждый втихаря собственный карман набивает. И к президенту подлизываются, чтобы он разрешал это делать, любое его решение одобряют, даже если это будет самое дебильное решение вроде увеличения пенсионного возраста. Государственная кормушка, мать ее налево!

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — сказала Багира, хотя уверенности в ее голосе значительно поубавилось. — Прошло много лет, люди уже давно не такие, Верховный Совет смог искоренить в них ту гнильцу, что превращала их в первосортных подонков.

— Скажи это Мафую, которую солдаты пытались изнасиловать. Скажи это Кире, Лобанову и Лю, которых хотели вместе с их поселением ядерной бомбой взорвать — чисто для того, чтобы ее мощность проверить. И, наконец, скажи это Даше, которая из-за Координатора родителей потеряла, и двадцать лет в сиротском приюте проторчала. Прошло много лет, а всякие подонки остались, это такое семя, что взойдет на любой почве. Я тебе могу некоторых по пальцам пересчитать — и то только те, про которых лично я знаю.

— А я вот согласен с Александром, — вмешался Никольский, все это время двигающийся позади нас, но внимательно прислушивающийся к нашему разговору. — Мне тоже кажется, что люди пока еще не готовы взять власть в свои руки. Слишком много времени они надеялись на Верховный Совет, чтобы сейчас вот так запросто встать у руля, и задать нужный курс.

— Верно. И вообще, мне кажется, или мы все как-то слишком быстро ВС со счетов списали? Исчез, не выходит на связь — ну, и хер с ним, сами будем рулить. Это говорит о том, что мы все ждали чего-то подобного, с нетерпением ждали, только и мечтали об этом моменте, — Багира приоткрыла было рот, но я ее перебил, — Да-да, я тоже ждал и мечтал, но теперь, когда моя мечта неожиданно исполнилась, я понятия не имею, что мне с этим делать. А у меня еще суд по уголовному делу, а там Сэя, которая в мою сторону явно не ровно дышит. И так все люди на Земле! Начнется хаос, начнется беспорядок, не дай Бог, еще война с поселенцами прилетит, которые потребуют, чтобы их тоже начали считать людьми, и пустили жить на базы. Верховный Совет сто сорок лет решал, или хотя бы держал на контроле такие проблемы, о которых мы даже не догадываемся. Но никому ничего не рассказывал! А теперь, когда его не стало, как мы будем эти проблемы решать?

— Так, минуточку, я что-то не поняла, — Багира отчаянно старалась уловить ход моих мыслей. — Ты хочешь, чтобы Верховный Совет вернулся, или как?

— Да, хочу. Но ненадолго, и с одной целью — чтобы указать, или хотя бы подсказать, в каком направлении нам дальше без него двигаться. Что делать с джунглями, уничтожать их, или пусть дальше будут? А может, есть какой-то план полного и немедленного истребления всех монстров, о котором нам специально не рассказывают? А поселенцы — дальше считать их отребьем, или пусть все-таки встанут наравне с людьми, живущими на базах? Много вопросов, и мало ответов. Будь моя воля, я бы для начала нашел это логово, в котором Верховный Совет все время заседал, и вытряхнул из него все тайны и секреты, что они от нас все это время скрывали. И все их планы — тоже. Тогда появится хоть какая-то определенность.

— А что тебе мешает? — зевнула Даша. Она ехала на подножке фургона, скучала, и от нечего делать тоже вступила в разговор. — Подсказка есть — нулевая база. Переверни ее вверх дном, и вытряхни все, что можно.

— И сделаю! И посмотрим еще, кто был прав. Может, мы все через год должны погибнуть от какой-то гигантской кометы, которая сдуру на полной скорости в нашу планету врежется. А ВС знал об этом, но не сказал, чтобы панику не поднимать. А мы еще обрадовались, что власть народу вернулась. А через год — бах! — и от нас только пыль по всему космосу разлетится.

— Какой же ты все-таки нудный! — рыжая сморщила носик. — Мало того, что трындишь без остановки, как сломанный патефон, так еще все у тебя обязательно должно быть плохо. Багира, бросай его, он тебя своим пессимизмом задолбает.

— Повторяю для тех, кто в танке: я не пессимист, а…

Земля под нашими ногами треснула, и обвалилась с глухим грохотом. В мгновении ока мы оказались на узком, крошечном зеленом островке — а со всех сторон нас окружила бездонная черная пропасть….