Загробные приключения Саши Маузера

Глава пятьдесят пятая: Игра. Уровень третий

Отдых, покой, глубокий сон — вот, что мне сейчас было необходимо. И благословенная темнота дарила все это, не требуя ничего взамен. Я словно растворился в темноте, и там же исчезли все проблемы, все неприятности, все неудачи и падения. Остались только тишина, и полная умиротворенность.

А потом пришла боль.

Она разрушила все оковы, и заставила мое сознание вернуться в мое искусственное произведенное, премиум класса тело. Боль сдавливала тисками голову, заставляла мозги плавиться, как сливочное масло на солнце, пульсировала в висках и припекала в области глаз. Дернув рукой, я попытался схватиться за голову, но рука осталась на месте, а темноту прорезал стальной лязг. Какого…

Немного времени потребовалось, чтобы определить — я больше не сижу за рулем бронированной тачки, мчавшейся на полном ходу в портал. Более того, я вообще не сижу, а лежу лицом вниз, на какой-то твердой поверхности. И вообще, у меня болит голова, хотя должны болеть сломанные ребра, коли я уж самостоятельно отключил свою регенерацию. Странно, и совсем не логично.

— Что происходит? — темноту прорезал мрачный, недовольный голос. — Есть тут кто-нибудь, блин?

Су-у-у-к-а-а-а…. Этот голос, его ни с чем не спутаешь. Тот самый голос, который я был бы рад больше не слышать никогда в своей гребанной жизни.

— Лобанов, ты тоже здесь?

— Маузер? — кузнец тяжело задышал, и снова послышалось лязганье, только чуть в стороне от меня. — Ты где?

— Здесь, — обнаружив, что вторая рука может свободно двигаться, я приложил ее ко лбу, машинально отметив, что он холодный, как лед.

— Где здесь, а?

— Не ори, дебил, и так хреново! Где-то возле тебя. Ты что-нибудь видишь?

— Ничего не вижу, только темнота вокруг.

— Саня? Сеня? — еще один голос. Фух, Слава тебе Господи!

— Ник, ты?

— Я, я. Мужики, что происходит? Куда мы попали?

— В Ад, наверное, — буркнул Лобанов. — И щас придет черт, чтобы кинуть нас в котел.

— Сеня, заткнись. Во-первых, в Аду жарче, чем в тропиках, а во-вторых, я с тобой в один котел не собираюсь. Я лучше второй раз душу продам, но вечность с тобой коротать не буду.

— А в первый раз ты кому продал, интересно?

— Тому, кто меня после смерти в ваш загнивающий мир отправил.

Небольшая пауза, только шевеление справа и слева, дыхание и лязганье.

— Моя нога прикована цепью к чему-то, — поделился наблюдением Ник. — А у вас?

— У меня рука.

— А у меня на шее ошейник, — ответил Лобанов. — И не расстегивается, зараза!

— Интересно, мы тут одни? Должен же быть кто-нибудь еще.

— Если бы был, он бы отозвался, — заметил я. — Эй, кто-нибудь! Даша! Мафую! Багира! Владимир! Ахилл…

— Я вас слушаю, Александр, — немедленно отозвался биоробот из темноты.

— О, так ты тоже здесь? А чего тогда молчишь?

— Потому что ты меня ни о чем не спрашивал.

— Так, блин! Если здесь есть кто-нибудь еще, то лучше сразу скажите, пока я не разозлился.

Глухая тишина.

— Похоже, здесь только мы вчетвером, — сказал Ник. — Наверное, это и есть третий уровень, на который по непонятной причине попали только мы.

— Хорошенькое дельце, ничего не скажешь! Ладно, мы трое, мы на втором уровне были. Но Лобанов сюда откуда упал?

— Так я же с вами был, — ответил кузнец. — Меня Мафую вытащила, я с ней в машине ехал.

— Сука… Хорошо, допустим. Но если игра продолжается, то почему вокруг темнота, и ничего больше?

— Думаю, нам просто нужно немного подождать, — произнес Ник успокаивающим тоном. — Руководители Игры просто не знают, что мы пришли в себя, и готовы продолжать.

Звучало вполне обоснованно, хотя я лично совсем не готов был продолжать, а наоборот, ощущал дикое желание оказаться в своей уютной командирской палатке в охотничьем лагере, упасть на постель, и заснуть. И не просыпаться ближайшие несколько суток, пусть даже небо на землю обрушится.

Внезапно вспыхнувшие сверху лампы застали нас врасплох, и мы все, исключая Ахилла, дружно завопили — свет оказался слишком ярким для наших привыкших к темноте глаз. Зажмурившись, я услышал радостный голос Отто:

— Привет всем! Поздравляю с прохождением второго уровня, и переходом на третий!

Медленно моргая, чтобы дать зрачкам приспособиться, я огляделся. Вокруг сомкнулись стены, сложенные из шлакоблоков, вверху торчал деревянный потолок, с которого свисала на проводе большая круглая лампа, пол под ногами был земляной, утоптанный. Окон не было, зато была дверь в стене, плотно закрытая, и, судя по всему, запертая на ключ.

Сам я лежал на узкой, каменной полке, вделанной в стену. На левой руке торчал стальной браслет, от которого шла тяжелая ржавая цепь, другой ее конец был приделан к крюку, тоже вбитом в стену, длина цепи достигала от силы метра полтора. Мои товарищи расположились вокруг, каждый у своей стены, только у Ника, как уже было ранее сказано, в цепь была закована нога, у Лобанова ошейник на шее, а ноги Ахилла по щиколотку вросли в цементный нарост на полу, отчего он сидел, не имея возможности встать. А еще над его головой висел большой плоский экран, с которого на нас смотрело доброжелательное лицо Отто.

— Слышь, ты, хмырь! — если раньше я испытывал симпатию к этой говорящей голограмме, то сейчас симпатия быстро испарилась. — Передай своим хозяевам инопланетным, что если я до них доберусь, то они у меня будут свои собственные кишки жрать. Мы там, в тюрьме, чуть не погибли!

— Сожалею, но некоторые из тех, о котором я вам рассказывал, решили нагло смухлевать, — сообщил Отто тоном, действительно полным сожаления. — А когда они увидели гибель Асмодея, то пришли в неописуемое бешенство, и потребовали вас уничтожить, а заодно и ваших товарищей, оставшихся на космическом корабле. Но эта неконтролируемая ярость позволила старому руководству расы Z, или межгалактической торговой корпорации, как мы ее называем, выдвинуть молодым — которые хотели отобрать вашу планету, не дав ничего взамен — обвинение, касательно их деятельности и разрушающим планам. Состоялось грандиозное совещание, возможно, самое грандиозное за всю историю существования Вселенной. В качестве представителей потерпевший стороны туда были допущены ваш командир, полковник Кудасов, и его помощник, дипломат Владимир Никольский.

— И это все за несколько минут? — изумился Ник.

— На самом деле, вы были введены в криогенный сон, и прошло несколько земных суток, — ответил Отто. А, так вот, почему у меня дико раскалывается голова. — На совещании, где, кстати, присутствовали отцы-основатели расы Z (а это очень могущественные и влиятельные во Вселенной существа), было принято решение окончательно отстранить молодое руководство от управления торговой корпорацией, всех их планы признать недействительными, а механизм порабощения вашей планеты сначала остановить, а потом и убрать, вернув ее в то состояние, в котором она находилась до нашего появления.

— Что, и джунгли уберете? — недоверчиво спросил я. — И монстров?

— Не настолько в идеальное состояние, — улыбнулся Отто. — С этим, к сожалению, вы должны справиться сами.

— Ладно, я так понял, все тип-топ, и конца света не будет, — Ник выразительно потряс своей цепью. — Тогда почему мы находимся здесь, раз уж все разрешилось таким великолепным образом?

— Дело в том, что Игру нельзя так просто прекратить. Если начали — идите до конца. Поэтому… — его голос стал торжественно-официальным, — позвольте поприветствовать вас на третьем, последнем уровне!

— Издеваешься? — взревел я, гремя цепью. — Мы только что побывали в фактически горячей точке, и чудом пережили жуткую бойню с инопланетными гадами, которые рядом с нашими земными монстрами и близко не стояли! Какой еще к херам третий уровень?

— Сожалею, но таковы правила, — Отто развел руками. — Зато вас ждет хорошая награда, если вы справитесь.

— В деньгах? — мгновенно встрепенулся Лобанов. — Если чё, я подписываюсь.

— Ой, Сеня, заглохни, а? — я помолчал, но упоминание о деньгах все-таки разожгло мое любопытство. Недаром во мне есть определенная коммерческая жилка. — И что за награда?

— Обо всем этом договорятся ваш командир, полковник Кудасов, и его помощник, дипломат Владимир Никольский, — разочаровал меня Отто. — От вас требуется всего лишь выиграть.

— Спасибо, успокоил, нах.!

— Маузер, перестань, — попросил Ник. — И какие будут инструкции к третьему уровню?

— Вы находитесь в хижине на безлюдном острове посреди океана, — начал Отто. — С другой стороны острова — вражеская команда, которую будет вам противостоять. Она была и в тюрьме, но так случилось, что все ее участники попали в засаду еще на входе, и были дисквалифицированы, а потому вы с ними не встретились.

— И почему обязательно опять надо кого-то убивать? — мрачно осведомился я. — Почему нет такого задания, где надо сожрать полторы тонны шоколадных кексов, выпить залпом бочку пива, трахнуть подряд десять красавиц, ну, или на худой конец, отжаться от земли кто сколько сможет?

— На самом деле, убивать их не обязательно, нужно просто вывести из игры любыми доступными вам способами. Кроме того, у одного из них находится ваша личная, персональная награда. Кто заберет ее, тому она и достанется. А как только вы справитесь, Игра автоматически будет закончена.

— Отлично! — Ник приподнялся на локтях. — Только вот как нам справиться, если мы в цепях, а ключа и близко не наблюдается?

— А это и есть главная особенность третьего уровня, — широко улыбнувшись, сообщил Отто. — На острове создано тоже управляемое биополе, которое было на космическом корабле. А это значит, что стоит вам включить воображение, и любой предмет материализуется в пространстве. В том числе и ключ, либо же инструмент, который может его заменить.

— В том числе и оружие, — закончил я его мысль. — Звучит вроде бы неплохо.

— Рад, что вам пришлась по душе оригинальность создателей Игры, — вежливо ответил Отто. — Кроме того, на этом уровне вы можете в любой момент начать все заново, это как кнопка «рестарт» в компьютерной игре, для этого надо отдать команду «Новая попытка!». Но должен предупредить, что здесь биополе требует еще больше сосредоточенности и воображения, чем то, что было на звездолете. Если вы не представите вещь в мелочах, то она не получится так, как надо, либо же совсем не появится. А еще здесь вещи не исчезают сразу, как только перестаешь о них думать, для этого нужен определенный период времени.

— Ладно, это понятно, — перебил его я. — Последний вопрос: время у нас здесь тоже ограничено?

— Никак нет, время не ограничено.

— Класс! Тогда я полежу немного на пляже, позагораю, сто лет уже так не отдыхал.

— Напротив, мы сделаем все быстро, чтобы вернуться к тем, кто сейчас на звездолете, — возразил Ник. — Не забывай, что тебя ждут твои друзья-товарищи, а меня Багира.

— Эй, Багира и меня ждет тоже!

— Тем более, надо поторопиться.

— Согласен.

— Если вопросов больше нет, то я удаляюсь, — сказал Отто, и исчез с экрана, который тут же погас. Оставшись одни, мы еще некоторое время сидели, переваривая полученную информацию.

— Знаете, я видел фильм, где все начиналось точно также, — я потряс цепью. — И там все ничем хорошим не кончилось.

— Так, ладно! — Ник решительно тряхнул головой. — Для начала, надо освободиться. Что лучше представить: ключ от замка, или ножовку, чтобы перепилить цепь?

— Лучше ключ. Если ты перепилишь цепь, то ее часть все равно будет болтаться на твоей ноге вместе с браслетом.

— И я так думаю. Но чтобы проверить, не наврали ли нам и здесь, я буду представлять ключ, а ты ножовку.

— Хорошо, я попытаюсь.

Вспомнив, как было на корабле, я закрыл глаза, вытаскивая из своей зрительной памяти нужную картинку, а потом дополняя ее в мельчайших деталях. Несмотря на дикую головную боль, получилось легко — когда человек в чем-то действительно нуждается, он сможет и горы свернуть. А мгновение спустя до моих ноздрей долетел упоительный аромат, а ладони ощутили приятную, горячую тяжесть….

— Получилось! — Ник повертел в ладони маленький железный ключик. — Ну-ка… блин, не подходит! Эй, Маузер, что там с ножовкой? Маузер?

Схватив появившуюся в воздухе чашку, я жадно втянул носом аромат благородного напитка — свежезаваренного кофе. Не той бурды, что делают сейчас под контролем ВС, чтобы ограничить вред на организм человечества, а настоящего, крепкого, и очень сладкого. Поднеся чашку к губам, я с наслаждением сделал глоток. И сразу почувствовал, как головная боль обреченно махнула рукой, и начала собирать вещи, собираясь покинуть мою голову. Мол, куда мне уже с этим тягаться?

— Маузер!

— Да что? Не мешай, не видишь, я занят.

— Ты же должен был сделать инструмент, чтобы перепилить цепи!

— Подождут твои цепи, дай кофейку попить. Судя по всему, нас ждет очередная напряженная беготня с перестрелками и мордобоем, а это мой обычный рабочий день, а ни один рабочий день у меня не начинается без кофе.

— А сигарету тоже можно так сделать? — спросил Лобанов. — А то курить охота, аж зубы ломит!

— Ты же вроде бросил.

— Да, бросил, но тут, пожалуй, снова начнешь.

— Мужики, да вы чего? — попытался Ник воззвать к нашему благоразумию. — Вас что, ни капельки не смущает, что на нас вообще-то вся Галактика сейчас смотрит!

— Да и пусть смотрят, слюной давятся. Регулярное употребление кофе очень полезно для организма, и пусть другие люди начнут кричать, что они бросили эту пагубную привычку, и отлично себя чувствуют, я им скажу: идите в зад, лучше перестаньте необдуманно размножаться, по сравнению с этим кофе так, детская забава, а не пагубная привычка. Вон и Ахилл даже знает, что чашка кофе очень полезна. Ахилл, скажи?

— Александр прав, кофеин повышает уровень дофамина, который заставляет нас чувствовать себя веселее и бодрее. Также кофеин благоприятно влияет на нервную систему, улучшает настроение, повышает умственную и физическую активность.

— Вот, сразу видно, наш человек!

— Кроме кофеина в качестве лечебной дозы для организма рекомендуется также алкоголь….

— Все, Ахилл, спасибо за то, что прочитал нам отрывок из «Википедии», — сделав еще пару глотков горячего напитка, я отставил чашку в сторону, и вытянул ладони. Глаза закрывать не стал, а просто уставился на них, представляя, как они держат то, что мне нужно. Раздалось приглушенное шипение, Лобанов присвистнул.

— Это даже еще лучше, — открыв банку с пивом, я внимательно осмотрел ее со всех сторон. Это оказался «Карлсберг» в упаковке десятилетней давности, запомнившийся мне еще со времен моей старой жизни. Собственно, это было единственное фирменное пиво, которое я когда-либо пробовал, наше собственное охотничье пойло домашнего приготовления все-таки отличалось и градусом, и качеством утреннего похмелья.

— Ну, за ваше здоровье! — пиво было холодным, и невероятно вкусным, после охотничьего пойла оно словно ласкало своей мягкостью. Осушив банку, я с удовлетворением ощутил, как головная боль начала стремительно утихать, окончательно сдав позиции.

— А мне?

— А ты, Сеня, сам себе сделай, не маленький уже.

— Ладно, попытаюсь, — Лобанов старательно зажмурился, и зашевелил губами.

— Охренели? — без намека на улыбку осведомился Ник. — Вы что устроили?

— Цыц, а то сейчас представлю здоровенного негра с дубинкой, — пригрозил я ему. — Как любил говорить Жванецкий, земля ему пухом — лучше живот от пива, чем горб от работы. И почему бы и не выпить? Тем более, у нас есть для этого целых две причины. Первая: мы заслужили. Вторая: можно отпраздновать то, что нашу планету оставили в покое, и больше не будет никаких черных «огурцов», Котловины и всей прочей дичи, которую нам довелось пережить. Кстати, есть еще и третья: если простые люди останутся в неведении насчет произошедшего, то Верховный Совет точно в курсе, а значит, нас просто осыплют золотом, и выполнят любое наше желание в благодарность за спасение всей Земли.

— Верховный Совет исчез.

— Пес с ним, сами придем и возьмем, что нам нужно. Ну, за красивую жизнь! — вторая банка пошла уже медленнее, теперь я не спеша смаковал, делая маленькие глотки. — Друг, да расслабься ты. Хочешь, и тебе пивка организую?

— Ну, давай, что ли, — вздохнул Ник, сраженный наповал моими железобетонными аргументами.

— Держи, — я неуклюже кинул ему банку свободной рукой, и он легко поймал ее. — Сеня, и ты тоже. Бухаем, мужики!

После второй банки проснулся и аппетит. Однако тут-то и вскрылась подлая сущность управляемого биополя. Все было, как и на звездолете — еда имела вкус, но нифигашеньки не насыщала. В холостую заточив жареную куриную ножку, и не ощутив ничего кроме ее иллюзорного вкуса, я вынужден был признать, что не все так идеально, как казалось на первый взгляд.

— Кому еще пивка?

Экран на стене над головой Ахилла неожиданно вспыхнул, и с него оттуда на нас глянуло лицо Кудасова.

— Маузер! — прогремел он так громко, что мы все вжали головы в плечи. — Ты вообще уже страх потерял?

— Э-э-э… здрасьте, товарищ полковник, — я машинально спрятал банку за спину. — А вы чего это тут?

— Я чего? Да мы там все за вами наблюдаем, волнуемся, некоторые уже в истерике бьются, а вы тут пива попить решили? Ну-ка быстро подорвался, и пошел проходить третий уровень! И чтобы я такого больше не видел, ясно?

— Ясно, — только и мог, что сказать я. Кудасов пропал, а вместо него снова появился Отто.

— Забыл сказать, — виновато вздохнул он. — Ваши товарищи могут время от времени выходить с вами на связь, и давать вам подсказки. По мнению организаторов Игры, так будет еще интереснее.

— Да чтоб тебя в следующей жизни в роддоме забыли, голограмма проклятая, — я допил пиво уже без всякого удовольствия. Блин, и почему вечно так? Только начнешь расслабляться, как приходит начальство, и морально жарит тебя во все щели за то, что ты начал расслабляться, в то время как должен работать. Оглядев ошарашенное лицо Ника, испуганное Лобанова и равнодушное Ахилла, я поинтересовался:

— Ну, и чего сидим, глазками хлопаем? Кто там что про ножовку говорил, и про то, что первым делом освободиться надо? Действуйте!

****************

Покинув хижину, мы оказались под палящими лучами тропического солнца. Вокруг раскинулись самые настоящие пальмы, под ногами была широкая полоса белого песка, а за ним начиналась раскинувшаяся до самого горизонта синяя гладь океана. К сожалению, эта картина оставила меня равнодушной — после нашего мореплавания я уже не так сильно буду мечтать поехать в Сочи.

— Не соврали все-таки, — пробормотал Ник, присаживая на широкий каменный валун, и втыкая рядом в песок маленькую железную пилочку. Именно ею мы перепилили наши с ним браслеты, а что касается Ахилла, то послушный приказам биоробот просто выдернул ноги из застывшего цемента также легко, как я открыл банку пива.

— Вы освободились, а я? — возмущенно спросил Лобанов, дергая себя за обрывок цепи, свисавшей почти до пояса.

— А ты, Сеня, в ошейнике пока походи, ты нам таким больше нравится. Может, хоть чуточку посмирнее станешь, — я зачерпнул ладонью горсть песка, и, как гладиатор в фильме, поднес ее к носу. — Похоже, что все вокруг настоящее, а не иллюзия. Это слабо, но обнадеживает.

— Тюрьма тоже была настоящей, — напомнил Ник. — Ладно, ларики-хипарики, дальше что?

Дальше? Обследовать остров, либо же найти высокую точку, с которой можно осмотреться, выявить врага, изыскать средства и разработать два плана — основной и запасной — по его уничтожению. Все, как в учебнике по охоте на монстров, который я, кстати, уже давно подумывал начать составлять, взяв в соавторы Мафую. Только стимула, чтобы заставить себя сесть за его написание, не хватает.

— Предлагаю наколдовать лодку. Двое поплывут вокруг острова, двое пойдут напрямик пешком. Так мы его быстрее осмотрим.

— А может лучше сразу дельтаплан, чтобы взлететь, и с воздуха все осмотреть?

— А ты знаешь, как устроен двигатель дельтаплана? — задал я встречный вопрос. Ник немного подумал, и покачал головой. — Ну вот. Сеня, а ты что думаешь?

— Я? — Лобанов удивленно приоткрыл рот. Потому что впервые к нему обратились, чтобы узнать его мнение, обычно он был простым исполнителем, и его просто пинали в нужном направлении, доступно объяснив задачу.

— Ты, ты. Говори уже, все равно тут больше спросить некого.

— Ну… Я думаю, что хорошо было бы в этот раз не идти опасности навстречу, а ждать, когда она появится сама. Сделать какую-нибудь крепость, и сидеть там, пока эти… гады сами нас не найдут. А как найдут, то уже дальше видно будет.

Это была настолько простая и гениальная мысль, что мы с Ником на несколько секунд лишились дара речи. Оно и понятно — профессия охотника на монстров подразумевает то, что ты будешь бегать по джунглям, и этих монстров искать, поэтому какая-либо другая стратегия никогда даже не рассматривалась в принципе. Потому что если просто сидеть на одном месте, и ждать, пока монстр сам тебя найдет, то можно просидеть там до глубокой старости, если от голода раньше не подохнешь.

— Кажется, устами младенца глаголит истина, — изрек я солидно. — Сеня, молодец.

— Ага, я такой, — он самодовольно ухмыльнулся.

— Крепость, говоришь? — задумчиво повторил Ник. — И как это сделать?

— Спокойно, как ваш личный консультант по компьютерным играм заявляю: я играл в «Эпоху империй 3», и примерно представляю, как создать защищенную колонию, если ты сидишь на острове. Щас все будет!

— Э-э-э, только ты не надрывайся в одиночку, мы тоже хотим поучаствовать.

— Тогда встаньте по сторонам и смотрите в оба, вдруг противники появятся раньше, чем мы закончим. И еще… Ахилл, принеси мне какую-нибудь палку.

Андроид расправил плечи, выпрямил спину, и шагнул в тропические джунгли. Раздался громкий треск, стайка красивых сине-зеленых птиц взлетела вверх. Вернувшись, он протянул мне обломок ветки — судя по всему, оторванной от первого же дерева, что попалось ему на глаза.

— Спасибо.

Ну-с, приступим. В любом строительстве главное воображение и перспектива, а с этим у меня всегда все было в порядке. Правда, я сам процесс строительства не сильно переношу, но одно дело строить новую четвертую базу, а совсем другое — маленький форт у берега океана. Разница все-таки есть.

Начал я с того, что провел на песке длинную линию, постаравшись сделать ее как можно ровнее, а потом, отступив вдоль берега тридцать-сорок шагов, прочертил вторую, соединив ее с первой поперечной линией. Получилось что-то вроде прямоугольника, только вместо одной стороны океан. Красиво вышло, не правда ли? Теперь я понимаю, зачем в школе черчение преподают, реально полезный предмет, оказывается.

Встав внутри прямоугольника, я напряг зрительную память — пожалуй, она тут играет самую значительную роль. Когда ты знаешь, как выглядит нужный тебе предмет, то и представить его будет намного проще. Зрительная память сразу услужливо нарисовала картину толстых, плотно пригнанных друг к другу дубовых бревен, воображение дополнило ее деталями — скажем, специальными пазами, на которых эти бревна друг на друге держатся. А ладони прямо ощущали их гладкую теплую твердость, а нос даже почуял запах дерева, который никогда ни с чем не спутаешь. Поворачивая голову то вправо, то влево, я дополнял детали, не забыл даже про то, насколько бревна должны подступать к морской воде. А когда открыл глаза, то даже сам прифигел. Потому что с трех сторон, четко по нарисованным линиям, теперь высились три высокие, соединенные друг с другом бревенчатые стены. Не веря своим глазам, я осторожно коснулся рукой одной из них, ожидая, что сейчас она или рухнет, как картон, либо вовсе рассыплется, как песок. Нет, ладони наяву ощутили ту же упругую твердость, которую я представил. Очуметь — не встать!

— Эй, парни, вы видели?

— Видели, видели, — отозвался Ник с другой стороны стены. — Только как нам теперь внутрь зайти?

— Ага, теперь будете платить мне деньги за вход, нет денег — собирайте кокосы… Ладно, шучу, сейчас что-нибудь придумаю.

Первой мыслью было сделать дверь в стене, но потом я передумал. Ибо дверь это такая ненадежная штука, что ее всегда можно выломать, и пофиг, какой там замок стоит, английского или отечественного производства. Так что я просто уставился в стену, и представил, как посреди нее появляется сквозной прямоугольный проем, и как из него открывается вид на тропические джунгли. Сработало, проем действительно появился, и трое моих товарищей немедленно втиснулись внутрь крепости.

— А закрывать как? — спросил Сеня.

— А вот так, — еще десять секунд, и проема как не бывало. Правда, начала слегка побаливать голова от всех этих зрительно-памятных концентраций, но я решил не обращать на это внимания. — Ну что, как вам?

— Миленько, — Ник почесал затылок. — Только почему стены всего три? А если эти гады со стороны моря полезут?

— Так на том и расчет. Вместо того чтобы отражать атаки со всех сторон, мы их заманим на одну, и спокойно нейтрализуем.

— Хорошая идея. Тогда я, пожалуй, займусь оружием.

Но я уже не обратил на его слова никакого внимания — меня захватил полет фантазий, то самое чувство, которое известно любому творческому человеку, когда он пишет книгу, картину или музыку. Стены крепости получились на славу, хоть сейчас на обложку журнала «Строительство для чайников», и теперь нужно было подумать о крыше.

Сев на весьма кстати оказавший внутри крепости камень, я начал думать-вспоминать, как можно бы сделать крышу. Главная причина, почему я так ненавидел процесс строительства, заключалась в том, что в период юности, где-то на рубеже между отметками пятнадцать и семнадцать лет я подрабатывал в деревне на стройке, проще говоря, шабашил за копейки. Конечно, серьезную работу мне, сопливому пацану, не поручали, но на подхвате подай-принеси-перетащи я был всегда. А уж там, где строили всякие дома, гаражи, сараи, курятники и коровники, а один раз даже церковь, я вдоволь насмотрелся, как воздвигается на всех этих зданиях крыша. И понял, что мне такое не потянуть, слишком много всяких мелочей. Крыша — это тебе не стены, которые поставил на твердую поверхность, и они стоят себе до первого землетрясения. Крыша и на голову упасть может, если там что-то неправильно продумать.

Но кое-что полезное мне все равно вспомнилось. Когда строится крыша, то вдоль стен укладываются мощные поперечные балки, которые и являются опорой всей конструкции. Обычно их кладут несколько, на равном расстоянии друг от друга, причем та, что посередине, самая большая и сильная из всех остальных. Вспомнив, как выглядят эти самые балки, я снова напряг воображение, представляя, как они лежат поверх стен крепости, только здесь их будет много, и будут они находиться близко друг к другу. А поверх балок еще и крепкие доски, чтобы можно было ходить по ним, неся караул. И лестница, чтобы можно было наверх забраться.

Не зря говорят, что любой жизненный опыт, даже тот, что вспоминать не хочется, всегда окажется полезным в будущем. Пришлось достаточно сильно напрячь голову, но зато получилось точнехонько, как я планировал. И балки появились, и доски. Лестница, правда, почему-то была обычная садовая из дерева, но зато ее длины как раз хватало на высоту стены. Массируя виски, я мрачно подумал, что неплохо бы в следующий раз «навоображать» себе какие-нибудь таблетки, вряд моя регенерация справится с тем, что от перегруза мозговой активности я стану полноценным дурачком.

— Ахилл, поднимайся наверх, и заступай на вахту.

— Слушаюсь.

Между тем у Ника, который поставил себе цель вооружить крепость хорошим арсеналом, с этим делом не ладилось. Беда в том, что наш второй командир хоть и представлял, как выглядит огнестрельное оружие, но понятия не имел, из каких деталей оно состоит внутри. В итоге после попыток сделать автомат, карабин или хотя бы винтовку получились такие бесполезные железяки, что ими можно было орудовать только в качестве дубинок. Пришлось Нику сменить тактику, и сосредоточиться на первобытном, примитивном оружии, которое хоть и не обладает эффективностью огнестрельного, но зато хотя бы простое и незатейливое в изготовлении. После еще нескольких попыток Нику удалось «соорудить» несколько дикарских дубинок (палка с насаженным на нее твердым камнем), длинное копье, лук со стрелами и пару широких тесаков. Вот только одну мелочь он упустил из виду.

— Все, это, конечно, хорошо, но только они же нифига не режут, — взяв один тесак, я для наглядности рубанул им себя по шее. — Лезвие тупое, как сибирский валенок.

— Раз такой умный, то сделай лучше, — огрызнулся он.

— Не могу, я занят.

Занят я был тем, что озаботился наличием транспорта на случай непредвиденной эвакуации — спасибо предыдущему уровню за бесценный опыт. Лучше, конечно, морской транспорт, потому что море рядом. Однако и тут встала проблема — единственный корабль, который я когда-либо видел в реальности, был «Убийца китов», а возвращаться на него после всего случившегося как-то не хотелось. А если с картинки представлять, то не то пальто получится.

Так что я полностью сосредоточился на лодке — самой обычной лодке, которая могла бы держаться на воде, и не тонуть. Здесь тоже немного помогла деревенская шабашка, так как в той деревне было озеро, и шабашники частенько устраивали рыбалку с утра пораньше перед работой. Наконец, силой воображения у меня получилась самая простая деревянная плоскодонка. Но когда я запрыгнул в нее, чтобы поплыть, она сразу молча ушла на дно, не выдержав моей мышечной массы.

— У меня ножи не режут, а у него лодки не плавают, — подначил Ник, когда я пристыженный неудачей вернулся на берег. Сделав вид, что не слышу, я сел на песок, и начал расшнуровывать ботинки, чтобы вытряхнуть из них воду. Хорошо, попытка номер два, пусть посудина не будет отличаться элегантностью, главное, чтобы не тонула.

Однако после второй попытки на поверхности воды закачалось нечто настолько уродливое, что больше напоминало громадное корыто, потехи ради спущенное на воду. Плюнув, я окончательно оставил эту идею. Проще «наколдовать» инструменты, срубить пару деревьев, и сделать нормальный плот, чем так мучиться.

— Ахилл, ну что там, никого не видно?

— Признаков присутствия на острове других людей, монстров либо же неопознанных существ биологического происхождения не обнаружено, — доложил андроид. — Только местная фауна, пока что не представляющая для нас опасности.

— Жрать хочется, — сказал Лобанов, сидя на корточках и куря сигарету. Пришлось с ним согласиться, а я еще на втором уровне ощущал легкий голод, а теперь он превратился просто в зверский после всех этих манипуляций с воображением. Плюс, еще та проклятая куриная ножка, которая не насыщала, только раззадорила — желудок «увидел» еду, и взбунтовался.

— И мне, — признался Ник, устало присаживаясь на плетеный стул. — Надо поохотиться, или порыбачить, как тогда.

— Тогда мы были на своей родной планете, — напомнил я. — А здесь искусственная реальность, и еще неизвестно, как тут обстоят дела с дичью или рыбой. Вполне возможно, что нет ни того, ни другого. Специально, чтобы мы с голодухи наделали как можно больше ошибок.

— Но это же издевательство! — как человек, выросший на девятой базе, да еще в обеспеченной семье тамошнего финансового воротилы, Ник искренне не понимал, как это — остаться совсем без еды. Для него получать вовремя завтраки, обеды и ужины было само собой разумеющимся делом. Другое дело я, который в старой жизни мог сутки ничего плотного не есть, просиживая штаны за компьютером, и перебиваясь бутербродами с чаем. — Должны же быть тут какие-то кокосы, я не знаю. Надо послать Ахилла, чтобы поискал.

— Но-но, не трогай моего биоробота. Если к вечеру на нас никто не нападет, то я сам схожу.

Теперь, когда крепость была готова, оставалось только ждать. В джунглях нам нередко приходилось устраивать охотничьи засады — например, когда ты обнаружил логово монстра, и точно знаешь, что он туда вернется. Но сейчас логово было у нас, а чего ожидать в данной ситуации я пока еще плохо представлял.

— Лобанов, а ты чего расселся, как на поминках? Помоги нам чем-нибудь!

— Так я же уже помог.

— То, что ты впервые за всю свою жизнь родил умную идею, еще не избавляет тебя от остальной работы. Давай-давай, напряги свою единственную извилину. Представь нам… пианино, например.

— Кого?!

— Ну, или что-то такое, что могло бы привлечь внимание наших соперников. А то получится, что мы здесь ждем их, а они где-то там ждут нас.… Будем сидеть трое суток каждый на своем месте, как дэбилы.

— Надо бы разведку провести, — кряхтя, Ник встал на колени и наклонился над водой, чтобы ополоснуть разгоряченное солнцем лицо. — Посмотреть, может, и нет тут никого. Типа, нас на*б@*и, расходимся.

— Я не против, но как это сделать? Нам же в этот раз ничего вообще не дали, ни вертолета, ни дирижабля.

— На дерево надо взобраться, так Багира делала, помнишь?

— Ну, Багире проще, она же кошкодевочка…. А я лично высоты боюсь.

— Ты же летал на дирижабле и вертолете!

— Я такой высоты боюсь, когда только от меня зависит, нагребнусь я или нет.

— Тогда надо послать Ахилла обследовать остров.

— Да отстань ты от Ахилла уже! Замочат его там по-тихому, и останемся без самого ценного участника нашей команды.

— Почему это он самый ценный?

— Потому что делает то, что ему говорят, любую задачу выполняет качественно на сто процентов, и никогда не спорит, в отличие от некоторых.

— Вот и пусть качественно на сто процентов выполнит задачу провести разведку. Я уверен, у него такая функция тоже заложена.

— Лучше послать Лобанова, он хотя бы громко закричит, если его какие-нибудь местные дикари резать начнут.

— Я не хочу, чтобы меня резали.

— А дикарям пох..! Короче, мужики, мы для того крепость и построили, чтобы в безопасности сидеть, а не шариться опять, где попало. Обойдемся без разведки.

«Вообразив» себе уютный лежак, точь-в-точь такой же, какой был у меня в командирской палатке, я с удовольствием вытянулся на нем, посасывая мятную конфетку, надеясь ее иллюзорным вкусом хоть чуть-чуть перебить чувство голода. Мужики переглянулись, но спорить не стали, признавая мой авторитет. Да оно и понятно, никому не хотелось опять лезть в драку почем зря. Иногда профессия охотника требует остановиться, и задать себе вопрос: а надо ли оно мне вообще? Только нельзя слишком часто себе его задавать, а то привыкнешь.

Интересно, как там остальные наши? Смотрят ли сейчас за нами через экран вместе с другими зрителями, переживают ли? Если смотрели и второй уровень, то я примерно представляю, какая там была реакция. Багира, наверное, все свои кошачьи когти вместо ногтей изгрызла, Салам за один час больше матов выдал, чем за всю жизнь, а Лю так вообще поседел, превратившись в старого китайца-наставника из классических фильмов про кунг-фу. А уж что было с Никольским, который переживал за свою драгоценную невесту, подумать страшно! А уж как рвал на себе волосы от досады Кудасов, когда мы (в частности, я) делали грубейшие ошибки — это вообще отдельная история.

Да, все мы делаем ошибки, никто из нас не идеален. Ну, разве что кроме Ахилла, но он андроид, так что не считается. Но ведь с помощью ошибок и приобретается жизненный опыт. Даже в тех же играх.

В играх… ошибки… игры… ошибки… Внезапно эти два слова закрутились у меня в голове, появилась какая-то мысль, связывающая их. Что-то было там, что-то важное, только я так сильно устал от всей нашей беготни, что не мог сообразить, что именно. Было лень даже мозгами шевелить, хотелось просто лежать с закрытыми глазами, и чтобы тебя никто не трогал.

— Мужики! — я принял сидячее положение, а потом и вовсе вскочил на ноги. — Быстрее, сюда!

— В чем дело? — Ник, смотревший на море, повернулся ко мне. Не тратя времени на объяснения, я закрыл глаза, и приложил два пальца к виску. Спокойно, немного сосредоточимся… Результат оказался ошеломляющим — посреди крепости появился деревянный стол, на котором стоял запотевший стеклянный график с водкой, три стакана, тарелка с нарезанными огурцами и вторая тарелка с горбушкой черного хлеба. В общем, та самая картина, которую я каждый день видел на той самой деревенской шабашке.

— Вздрогнем?

— Спятил? — спросил Ник без улыбки.

— Спокойно, это для генератора безумных идей, — я взял графин, вытащил стеклянную пробку, и разлил чистую, как слеза, жидкость по стаканам. — В фильмах и книгах люди с широкой славянской душой вроде меня, если заходят в тупик, сразу начинают пить водку. И тогда у них рождаются самые безумные идеи, позволяющие им из этого тупика выйти. Принцип понятен? Отлично. Ну что, за победу?

— А?

— Лобанов, когда я говорю «Ну что, за победу?», надо всегда отвечать «За нашу победу». Сколько раз тебе повторять? Попробуем еще раз. Ну что, за победу?

— За нашу победу.

— Другое дело.

В отличие от других предметов еды, созданная мною водка не имела абсолютно никакого вкуса — главным образом потому, что я ее не пил никогда в жизни, и совершенно не представлял, какой у нее вкус должен быть. Но со стереотипами не поспоришь, так что я, как заправский алкаш, дерябнул, крякнул, зажмурился, занюхал хлебом, и захрустел огурцом.

— Ну, как говорится, между первой и второй…

— Саня, заканчивай свои идиотские шуточки, — Ник решительно смахнул со стола все содержимое прямо на песок. — Если придумал что, так говори.

— Так просто не интересно, надо эффектно, как в фильме.

— Сейчас я тебе фильм «Техасская резня бензопилой» организую, если будешь выпендриваться! Быстрее говори, скоро смеркаться начнет.

— Вот знаешь, обидно, когда люди думают, что ты выпендриваешься, а ты просто веселый человек, и тебе скучно, — такое недопонимание со стороны друзей меня искренне возмутило. — Ладно, раз вы такие неблагодарные, то не буду больше делать так, чтобы вам было интересно играть.

— А нам и не надо, — пробурчал Лобанов. — Нам надо поскорее закончить эту дурацкую игру, и вернуться домой.

— Колоссально! Тогда я лучше действительно скажу все, как есть, — взяв палку, которой чертил линии для стен, я провел короткую линию на песке. — Это третий уровень?

— Да, — ответил Ник.

— И наверняка последний?

— Не наверняка, а точно.

— Что было на первом?

— Замок, орки и дракон.

— На втором?

— Бронемашины, тюрьма и инопланетные… короче, существа.

— Что у этих двух уровней общего?

— То, что мы чуть там не сдохли.

— Сеня, заглохни, пей водку лучше. Ник?

— Не знаю я! — раздраженно ответил второй командир. — То, что были для них созданы специальные искусственные реальности?

— Тюрьма-то была настоящей.

— Тогда точно не знаю.

— Общего у них то, что и там, и там мы действовали по определенному шаблону. То есть, на первом у нас было конкретное задание и конкретное направление — замок, где надо найти ключ, а на втором тюрьма, где надо было найти пленников. Здесь же мы предоставленным самим себе, можем творить, что хотим, любыми способами, еще и награда там какая-то отдельная полагается. То есть, совсем другое направление, вернее его отсутствие.

— Почему, нам же надо нейтрализовать вражескую команду, разве нет?

— Да, но ведь конкретного направления все равно не дали. Мы можем их убить, можем просто оглушить, можем с ними договориться, можем взорвать вместе с островом — никаких ограничений.

— Ну… в общем-то, верно. И что дальше?

— А ничего, — я недоуменно пожал плечами. — Дальше ты мне скажи.

— Если ограничений нет, и мы можем просто договориться… — повторил Ник. — Намекаешь, что можно не сидеть здесь, а прямо сейчас пойти, и попытаться с ними поговорить?

— Верно.

— Ничего не верно. Пойти прямо в лагерь врага — это самая большая ошибка, которую можно сделать.

— В том-то и соль моего плана. А что, если здесь нужно сделать то, что в играх считается, как ошибка? Ведь до сих пор мы старались все делать идеально правильно — мочили орков, взрывали стены, гоняли на бешеной скорости и старались уложиться в строго отведенное нам время. Но нельзя забывать, что в играх логика иногда рассчитана именно на ее отсутствие. То есть, это как чит-код — введи, и выиграешь. Ведь мы даже не знаем, реально ли существуют наши противники.

— А если они все-таки там есть?

— Тогда возвращаемся сюда, и держимся первоначального плана — ждем, когда они сами к нам придут.

— А нафига тогда идти к ним, если мы уже ждем, что они сами к нам придут?

— Чтобы сказать им, что мы их ждем, а то вдруг они сами не догадаются, что идти нужно.

— Короче! — Ник наморщил лоб, стараясь связать все частички этого бреда воедино. — Ты все-таки предлагаешь провести разведку вопреки тому, что говорил полчаса назад?

— Тогда я был условно трезвым. И не просто разведку, а попробовать вступить в переговоры с противником под белым флагом.

— И откуда такая идея?

— Из книги, про остров сокровищ.

— Погоди, но ведь там переговоры ничем хорошим не кончились?

— А нам и не надо, нам надо убедиться, не дурят ли нас. И не имеет ли правдивость моя теория о том, что здесь надо действовать не по шаблону, а делать ошибки.

— А зачем мы крепость тогда строили?

— На всякий случай.

— А если нас там грохнут?

— Успеем крикнуть «Рестарт!», и начнем все заново.

— Что, и цепи заново надо будет снимать?

— Вот тогда и узнаем.

— А если не успеем?

— Уж постараемся.

Пауза.

— Сойдемся на том, что я уже окончательно перестал что-либо понимать, — Ник рассеянно провел ладонью по коротким, темно-русым волосам. — Но поскольку мне, как и Сене, хочется побыстрее домой, а твоя алкашно-дебильно-нестандартная идея может ускорить процесс, то я ее поддержу.

— Сам дурак. Тогда Лобанов и Ахилл будут охранять крепость, а мы с тобой прогуляемся.

— Нет уж, бери Ахилла, а мы с Лобановым останемся. Каждому командиру своего исполнителя, так будет лучше.

— Натюрлих! Ахилл, за мной. Да, и вы сильно не расслабляйтесь, а мы постараемся раздобыть хоть какой-то еды.

— Постарайтесь. Как говорится, муж и жена — одна сатана…

— В смысле? Это пословица вообще не об этом.

— Другой нет, вали уже.