Зов орды

Глава 18 Суть Земли.

Глина липла к рукам, требовала внимания и заботы. Вода, что смущала суть земли, заставляла стихию Ту менять форму, от того Желтая сила стонала, просила освободить.

Госра видел, как толкала синяя Шу жёлтые искры, чувствовал любопытные крохи родной стихии, что пузырями надували грязь. Чем дольше он месил глину под внимательным взглядом Мастера, тем больше понимал процесс. С каждым новым движением руки, земля освобождалась от плена воды, становясь более упругой и твёрдой. Сформировав из массы подобие змеи, он посыпал её сухой глиной, укрепляя форму.

— Ты быстро учишься, сын Ветра. Ещё не подмастерье, но уже не ученик, — прокомментировал успехи кудесника Ляо Вэй. — Как я понимаю, ты видишь суть. А Вода слишком быстро уходит из-под твоих рук. Только я не слепой и знаю, что не изгоняешь её, а повелеваешь.

— Да, учитель.

— Не называй меня так, я давно не беру учеников, — громко пробасил Мастер Земли.— ты хочешь овладеть всеми четырьмя стихиями?

— Овладеть? Нет! Приблизиться к пониманию! — восторженно ответил Госра. — Я родной ветер то распознаю через раз, а к воде и вовсе лишь прикоснулся.

— Занятно. А как ты хочешь достичь вершины искусства, если ни в одной не практикуешься? — увидев недоуменный взгляд собеседника, старик продолжил: — Ни воздуха, ни воды не познал полностью, а теперь хочешь не познать землю? К чему?

— Они разные, противоречивые, но их объединяет что-то общее. Я понял это, когда смог явить воду в своей руке. Мне не хватает знаний, опыта для осознания общности. Выбирая что-то одно, теряем больше... — увидев недопонимание в глазах старика, Госра горячо принялся объяснять: — Это как отказаться от ног или рук, стараясь быть лучшим бегуном или кузнецом. Вы же также используете воду, чтобы замесить глину. Греетесь у огня, дышите воздухом.

Мастер земли хлопнул в ладоши, и в тот же миг слуги начали подносить подсохший комплект конечностей будущего истукана. Позже ему подали моток тонкой медной проволоки. Старик медленно со знанием дела, проложил три линии вдоль "костей" а затем намотал кольцами, прижимая продольные нити к заготовке.

— Зачем металл? — спросил Госра, а толстяк лишь шумно засопел. Закончив с первой костью, взялся за вторую.

— Работа с землёй есть терпение и труд!

Следом мастер земли связал меж собой попарно конечности. Получился аналог руки с локтевым суставом и ноги с коленным. Следом принесли среднюю сферу и установили на гончарный круг. В это раз старик привстал с помощью слуг, чтобы тут же опуститься на одно колено. Смачивая в воде инструмент, напоминающий тонкую ложку, он проделал небольшие канавки сверху вниз, отчего заготовка стала напоминать полосатый арбуз. А позже начал прокладывать в полученных каналах проволоку. Для удерживания тут же замазывал глиной.

Отдал слугам среднюю сферу, приступил аналогичным образом с большей. В этот раз количество нитей медной проволокой было больше. Госра ожидал, что с малой сферой Мастер Земли поступит аналогично, но какого его было удивление, когда старик проигнорировал последнюю заготовку, а приступил к сборке.

Так, постепенно на расстеленной тряпице появлялся каркас будущего истукана. Ноги прикрепил к среднему шару, руки к большому, позже соединил две сферы между собой. А затем Мастер земли начал наносить слой за слоем пласты глины, увеличивая объем и плотность. Напоминало это, словно скелет обтягивали мышцами, сухожилиями, а вместо кожи сразу росла броня.

Пытливый Госра старался понять, где заканчивается гончарное искусство и начинается магия, но не преуспел в этом. Как только тело без головы было сформировано, старик начал наносить узоры, вырезать ладони на кистях, обувь на нижних конечностях, элементы брони, щедро просыпая каменной крошкой. Силуэт все больше напоминал тело воина, только из глины и без головы.

Оставив сушиться, мастер переключился на последнюю сферу. Вылепил нос, прорезал глазницы, создал контуры рта. Гребнем нарисовал волосы, брови. Чуть позже вставил в проделанные отверстия два прозрачных мутных камня.

Госра недоумевал. Он ждал, когда старик ставит в "голову" большой жёлтый камень, как тот, что остался в качестве трофея после победы Максуда. Но ничего подобного Мастер Земли не сделал, поднявшись на ноги он насадил на тело последнюю заготовку.

А вот потом начался последний этап создания бинма юм. Старик наложил на голову голема руки и закатил глаза. Тот час рабы пришли в движения. Скупыми, отточенными движениями, они собрали всю глину, что оставалась после работы Ляо, включая мелкую грязь и отнесли подальше. Посему выходило, что в процессе зарождения глиняного воина присутствие лишних кусков и мусора будет мешать. Кудесник решил было и свою подделку отнесли подальше, но стар к жестом остановил Госру.

Поначалу ничего не происходило, лишь трещин и щербин добавилось на теле истукана после высыхания, но даровитый чувствовал, что не только вода вытесняется из тела, а ещё, в той самой маленькой сфере рождается магия. По медной проволоке распределялась ниже, создавая чёткий контур.

Вот и разница между гончаром и мастером земли. Первый лепит фигуры, посуду, игрушки, а второй заставляет глину после высыхания быть подвижной и учит подчиняться приказам. Вглядываясь в куклу, Госра видел, что в ней все меньше синих и белых искр, а жёлтые заполняют тело полностью. Даже пустоты в трех сферах налились силой.

— Встань! — густым басом изрёк Ляо. Бинма юм дернулся, загорелись огнём глаза. Он поднялся на локтях, затем подвернул под себя ноги и рывком поднялся.

— Вытяни руки в сторону, — приказал старик. В тот же миг его приказ был исполнен. Следом слуги принесли медные кольца. Поспешно надели их на плечи и предплечья, усиливая голема и защищая сочленения. Следом водрузили на голову простой шлем.

Первый голем готов. Старик приказал кукле подобрать змею, которую сделал Кудесник, вручил глиняному воину простую дубинку, усиленную кольцами из металла, а затем отправил его в тень, дожидаться приказов.

— Что скажешь, любопытный страж дома Бо?

— Очень интересно. Вы взяли глину, создали сосуд, а затем наполнил его смыслом и сутью, — поделился своими размышлениями Госра. Старик довольно хмыкнул, но промолчал.

— А проволока, как ручей, перебросила мостик между родником и рекой. Потом вы связали между собой все части. Только я не понял каким способом.

— Этому подмастерья учатся десятки лет. Наполнить сосуд самое сложное. С остальным справиться любой.

— Изначально я думал, что фигура полная, чтобы облегчить вес. А после того, как вы сформировали камень в голове, груди и чреслах, понял назначение пустот.

— Камень? Какой камень?—изумился Ляо Вэй.

— Вот тут, — Госра указал на голову, грудь и в районе пояса.

— Это не камень. Это суть Земли, — усмехнулся старик. Кудесник недоверчиво посмотрел на мастера, а позже ушёл в дом, чтобы через пару минут спустя вернуться с трофеем Максуда.

— Вот такой, только живой, — предъявив кристалл мастеру, произнёс Госра.

— И да, и нет. То, что у тебя в руках душа бинма юм. Вероятно, одного из них разрушили, а это лишь нереализованный ресурс, — поделился знаниями Ляо Вэй.

— Запас сил? — уточнил кудесник.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил старик, вновь хлопнул, привлекая внимание слуг.

Второй голем был создан по аналогии с первым. Единственно существенное отличие, так это форма "лица" и его выражение. Если первый напоминал скорее опытного воина, то следующий молодого бойца. На то указывал отсутствие бороды и более длинные пряди. Уже темнело, наступило время ужина, но увлеченный работой Мастер земли и не думал о перерыве.

Когда начался момент наполнения, Госра провалился в пустоту, разглядывая мир внутренним взором. Он видел, как через ноги тянул мастер земли силу тяжело и мучительно, пропуская через свое тело, чтобы позже руками влить суть земли в пустоты сфер. После завершения процесса, излишки энергии терзали тело старика, медленно утекая через больные колени, вздувшиеся жилы, отекшие голени. Мастер Земли испытывал боль при работе с родной стихией, а нереализованные крохи желтой Ту оставались в мышцах, отзываясь спазмами и судорогами.

— Позвольте помочь, Ляо Вэй, — предложил даровитый.

— Я закончил, сын Степи. Помощь уже не требуется, — с вымученной улыбкой ответил старик.

— Ваше тело страдает от камней и глины, ноги забиты родной стихией, а жидкость не выводит или не успевает очистить организм. Ноги, привычные к перекачке, постоянно соприкасаются с Землей, вытягивая каждый миг стихию Ту.

— Таков порядок мироздания, сын ветра, — с болезненной гримасой поделился Мастер. — За любую силу нужно платить. Временем, ресурсами, здоровьем или жизнью. Отвар, горький, как судьба бедняка, дает облегчение, бинты стягивают плоть, не позволяя ей менять форму, а руки из-за постоянной работы с глиной трескаются, потому вечером в толстом слое лечебной мази. Да и предложить мне можешь лишь Шу или Фенг.

— Я бы попробовал.

Старик сомневался. С одной стороны, он привык к постоянной боли при движении, после создания големов или при любом использовании родной стихии, но так хотелось хоть неделю, ночь или час не чувствовать тяжесть, вспомнить про легкость тела и гибкость мышц.

— Чен*, собрать инструменты и остатки материала, я приму приглашение дома Бо и поужинаю, — отдал приказ Мастер Земли Ляо Вэй.

Тотчас началось движение. Вся неиспользованная глина была пересыпана в один мешок, мусор убран, а многочисленные инструменты заняли свое место в большом сундуке. Когда приготовления были закончены, слуги один за другим поклонились, загрузили на плечи поклажу и в строгом порядке убыли.

— Чен, по-вашему слуга? — уточнил Госра, протягивая руку мастеру. Ухватившись за предплечье, тот шумно поднялся, скривившись от боли.

— В общем смысле это так, но для адептов школы равно ученику. Долгие годы они ходят за мастерами в качестве грузчиков и рабочей силы, впитывая мастерство, затем, когда наберут достаточно знаний, их берет в качестве подмастерья один из учителей.

— Старший ученик тащит меньший груз? — улыбнувшись, спросил кудесник. Старик вернул ему ухмылку. Медленно двое одаренных поднялись в дом, затем проследовали в комнату приема пищи. Мастер покосился на Ляосинь, но не произнес ни слова. Чуть позже за столом также молча поглощал пищу. Только , в отличии от худощавого Госры, съел в разы больше. Насытившись, мастер и Госра ушли во внутренний дворик, наслаждаясь вечерней прохладой.

— Так что ты надумал, любопытный страж? — прервал молчание Ляо Вэй.

— Земля стремиться к покою. Рано или поздно осядет и успокоиться. Так и в вашем теле она заилила жилы, забила выходы и поры. Огонь превратит глину в камень, вода может вымыть, ветер развеять.

Старик молчал, крепко задумавшись. Он искал в себе решимость сделать шаг, взвешивал все риски и конечный результат. Постепенно каждый адепт перенимал характер своей стихии. Вот и сейчас монолит Мастера Земли трещал под улыбчивым взглядом сына Ветра и Великой Степи. Вечные смутьяны, которые не в первый раз меняют облик всего на Срединном государстве. Ни стены, ни мертвая пустыня, ни реки их не останавливает. Была бы лишь скудная трава для скота и лошадей, да светил глаз Всеотца.

— Я не понимаю сам процесс. Не размоет ли вода мои меридианы, а ветер иссушит тело?

— По одиночке, каждая сила навредит.

Получив согласие от Мастера, Госра приступил к задуманному. Время бежало, уже высыпался бисер звезд и выглянула луна, а двое так и сидели во внутреннем дворе. Старик на ботике искусственного пруда с погруженными по колено ногами, молодой кудесник за его спиной, творящий волшбу. Чтобы перетерпеть боль, Мастер земли начал рассказывать историю родного края.

— Мы пыль под ногами истинных мастеров Земли. Тех, что лишь своей волей возводил укрепления Великой стены. Заклинал воды и укрощал огонь. Измельчали, перегрызлись между собой, забыли былое величие. А ведь не так давно...

Старик медленно, значительным басом поведал молодому кочевнику историю государства, после которого все остальные лишь тень.

Отгремели все войны периода Весен и Осеней, известных также, как Чуньцю шидай, один из самых горьких периодов в истории Чжунго, где образовывались союзы, чтобы быть преданными и разграбленными. Где любой разбойник назначал себя гуном или князьем, а общее количество таких уездов, провинций и областей насчитывало более ста сорока восьми. И это только те, которых запомнили.

Бывало, что провинция ложилась спать с одним князем и названием, а утром просыпалось с другим лидером. Предыдущий же украшал своей головой копье возле замка. Брат шел на брата, а сын на отца. Заливая кровью землю, как река в разливе. Пока не пришел тот, кто объединил в своём кулаке всех, путем заключения союзов, военным путем и обещаниями.

Так, много лет назад образовалось сильное и могучее государство Хань во главе с великим императором Лю Бань, с тех пор все императоры носили имя рода Лю. Столицей государства являлся город Чанъань, что переводится, как долгий мир. Огромный храмовый комплекс, напоминающий шахматную доску, и ныне там, окруженный толстой стеной, строгими линиями кварталов, прямыми и ровными дорогами и переулками. Там спит сотня сотен воинов, защищавших ранее мир и императора.

Лю Бань перемешал между собой народы и дома, поселив гармонию и порядок. Маг Воды стоял плечом к плечу с Мастером Земли и Адептом Огня. Сильные стороны одной школы нивелировали слабости другой. Тем самым молодое государство выжило, дало отпор ордам с севера, беспокойным соседям с юга, людям песка с запада.

Когда-то давно они были одним народом, живущим по одному закону и правилу, и не было силы, способной сломить их. Империя разрушила сама себя изнутри, когда Огонь захотел быть выше воды, а Шу задирала нос при виде Ту. Первые волнения начались в народе, ропот слышался из каждого потаенного уголка, пока не вылился в мятеж. Восстание желтых повязок. — Старик рассмеялся такому названию. — Земля всегда стремилась к покою. Во все времена. Так было, есть и будет!

С тех пор и появилось три царства, конкурирующих между собой за право называться преемницей дома Ля. Шу, что взяло имя Хань. Ту, основавшая империю Вэй и Сунь, с адептами красной стихии.

— Мы хотим положить конец вечной вражде. Пытались миром и уступками, предлагали союз равных, только ... — Ляо Вэй тяжело вздохнул. Немного помолчав, продолжил: — Только Шу слишком горды, а Сунь заносчивы. Каждый видит на себе корону трех царств. Потому мы начали готовиться к другому варианту воссоединения.

Госра ловил руками искорки синей и белой стихии, а затем вливал их в плечи мастера, принуждая обе стихии пройти сквозь тело. Вода, погоняемая воздухом, вымывала камни и глину, выходя черной, словно деготь, пузырясь от обилия Фенг.

С каждым разом грязи становилось все меньше и меньше, а старик впервые за много лет почувствовал себя настолько легче, что сомлел от отсутствия боли, наполняя уютный двор могучим храпом. С трудом переставляя ослабевшие ноги, Госра вошел в дом, добравшись до дежурившего на первом этаже Батыра, попросил позаботится о Ляо Вэй, а сам рухнул в комнате отдыха без сил.

К обеду его с трудом растолкал Максуд.

— Где Мастер? — с волнением спросил даровитый мечника.

— Очнулся? Ну и горазд ты спать, — рассмеялся побратим. — Ушел большой и крепкий гость, высоко закидывая колени. Сказал, что навестит своего первого и единственного ученика к вечеру. Так что готовься месить глину, сын Орды. Иди пообедай, наш наниматель собирает весь кулак для важного разговора.

Выйдя во двор, чтобы обмыть лицо, посох увидел слуг, что чистили маленький пруд. Еще вчера в нем плавали золотые карпы и цвели кувшинки, сегодня же он представлял из себя заготовку под бинма юм. Лишь глядя на ил, Госра понял сколько грязи тащил в своем теле Мастер Земли Ляо Вэй.