Злодейка должна умереть

Глава 9. Мы же… я же… серьёзно?!

В помещении устанавливается звенящая тишина, нарушаемая лишь глубокими вздохами Вирджинии, корсет которой не давал ей дышать нормально.

– Знание этой информации карается смертью, барон, – предупреждающим голосом произносит король.

– Я не могу не знать об этом, если учесть, что мой отец давал деньги короне на обустройство подземного дворца, – отвечает папа так просто, что у меня в третий раз открывается рот.

Как бы там кто не завёлся… с такими-то открытиями.

– Если бы ваш отец был жив, ему бы пришлось отвечать за утечку тайной информации, – суровым голосом предупреждает король.

– Но мой отец умер, а я продолжаю его славное дело – поддерживаю стабильность в Сумрачном Королевстве, – напоминает отец о своих собственных вложениях.

– Это так. Ваш вклад неоценим. И всё же… Тайная Канцелярия потому и тайная, что никто о ней не должен знать! – чеканит Алер Первый, с недовольством глядя на папу, затем на меня, затем снова на папу… вот только… присутствие Вирджинии его нисколько не напрягает.

Она что, и до этих тайн допущенная?!

– Вы сказали – любой житель Сумрачного Королевства, – спокойно отзывается отец, бессовестно манипулируя хронологией событий, – и я вспомнил о том, кто вызывает моё личное уважение.

– Вы знаете господина Дэльрея лично? – подняв бровь, с холодом уточняет король.

– Нет. Но ещё от отца я слышал историю о молодом служителе порядка, который быстро поднимался вверх по карьерной лестнице лишь благодаря своему труду и личным талантам. Десять лет назад это был ещё совсем юнец, потерявший родителей и стремящийся всего добиться сам. Полагаю, сейчас это уже опытный мужчина. И я хочу, чтобы именно он отвечал за безопасность моей дочери, – отрезает отец, после чего добавляет чуть мягче, – конечно, если это не обременит ваше величество.

– Это… можно устроить, – протягивает король, задумавшись на некоторое время и всё же кивнув, – ваш отец и впрямь мог знать Дэльрея: он тогда только пришёл, но уже наделал шуму. Сколько же лет назад это было?..

– Нашуметь он успел уже девять лет назад. Я это помню хорошо, потому что спустя полгода мой отец умер от лихорадки, – отвечает папа.

А я попыталась вспомнить дедушку, но в памяти всплыли лишь цепкие морщинистые руки. Дед почти не был дома, всё время проводя в делах где-то там, за пределами родных стен…

Трещина в общении деда и отца стала очевидной для меня только сейчас. Но что же их так развело в разные стороны, что я не могла вспомнить лицо деда за семейным ужином?.. Только его спину в дверях или те самые руки, которые он редко тянул в мою строну, так и не решаясь взять меня, – а я в свою очередь боялась нечастого гостя, и предпочитала отворачиваться, утыкаясь лицом в юбку очередной служанки. Или это уже была Игги?..

Как мало я помню о том времени…

– Пошлите за господином Дэльреем, – отдаёт приказ слугам король, не отрывая глаз от моего отца, – надеюсь, вы понимаете последствия данного выбора?

– Разумеется, – сухо отвечает папа.

В следующую секунду внутрь помещения, называвшегося здесь Деревянной Комнатой и предназначенного для приёма самых близких к королю господ, входит безликий слуга и передаёт послание королю.

Тот принимает свиток и отходит к окну, чтобы ознакомиться с содержимым, а я получаю возможность сделать шаг к отцу и шепнуть в его сторону:

– И какие такие последствия ждут нашу семью?

– Ничего нового, – с кислым лицом отзывается отец, взглянув на Вирджинию и Рафаэля, которые в данный момент были заняты какой-то крайне эмоциональной, но такой же тихой, как и у нас, беседой.

– И что это значит? – пытаюсь понять, пока у нас есть такая возможность.

– Раньше я платил за право называть твоим женихом троюродного племянника короля. Сейчас я буду платить за возможность получить в твои телохранители одну из самых известных во дворце личностей.

– Он так хорош? – загораются мои глаза.

– Он жесток. И беспощаден. Говорят, ещё безжалостен настолько, что не видит разницы между закоренелым преступником и подростком, случайно ступившим на скользкую дорожку… по поводу женщин и старух тоже кто-то что-то говорил, но этому я уже не верю, – почесав подбородок, неуверенно заканчивает отец.

– Что это за монстр такой?! – в ужасе спрашиваю его.

– Это человек, который подчиняется исключительно закону, и никакие другие авторитеты для него не имеют значения. В нашем случае… – отец поворачивает ко мне голову и заглядывает в глаза, – это идеальный вариант.

– Как скажете, – бормочу, без особой радости поглядывая на дверь.

Отцу и впрямь виднее, но отчего-то описание законопослушного убийцы, обитающего в подвале дворца, не вызывает у меня особых восторгов.

Скорее оторопь.

– Ксавье! – зовёт отца по имени король, и подобная фамильярность вызывает у меня неприкрытое недоумение.

– Всё в порядке. Когда Алер зол, недоволен или смущен, он становится довольно простым в общении, – успокаивающим голосом шепчет мне папа и идёт к королю.

А ко мне тихонько крадутся Рафаэль и Вирджиния…

– Вайолет, если ты не желаешь, чтобы этот страшный человек охранял тебя, только скажи, – прочистив горло, предлагает Рафаэль, – я, конечно, не смогу быть подле тебя каждый день, но, уверен, леди Вирджиния сможет навещать тебя довольно часто – особенно после твоего сегодняшнего признания в желании помириться!

Эти двое, почаще, у меня дома – все эти слова провоцируют появление мурашек на коже.

Даже описание этого Дэльрея, как страшного человека, из уст Рафаэля не напрягает меня так сильно, как мысль о том, что пара моих будущих убийц будет топтать порог моего дома по моему же согласию.

– Я благодарна за ваш доблестный и невероятно благородный порыв, но, пожалуй, откажусь, – растягиваю губы в улыбке.

– Леди Вайолет, мы с вами теперь что-то вроде сестёр по несчастью! – взволнованная, Вирджиния пытается сократить между нами расстояние, но я успеваю вовремя отступить, сделав вид, что поправила юбку.

– Мне жаль слышать, что не я одна была подвергнута подобному испытанию, – отделываюсь сухой вежливостью.

– Но, Вайолет… вас и впрямь успели… пырнуть ножом? – переходит на шепот леди-блондинка, изображая лицом священный ужас.

– «Пырнули» – немного неподходящее для леди слово, не находите? – наклонив голову, приподнимаю бровь, – Меня ударили в грудь кинжалом не для того, чтобы забрать мои деньги в подворотне и успеть сбежать до того, как я позову на помощь… а потому что хотели убить.

Не то, чтобы я чётко ощущала разницу в употреблении словосочетаний «пырнуть ножом» или «ударить ножом», но от первого явно веяло каким-то мелко-преступным душком. А на меня покушались не случайно-мимо-проходившие хулиганы.

– Ты не можешь этого знать, Вайолет, – переходит на неофициальный тон общения Рафаэль.

– Твой троюродный дядя только что сказал, что нападения на нас не случайны, – напоминаю ему, тоже переходя на «ты».

А что? Раз ему можно при Вирджинии, то и мне можно при Вирджинии! Рафаэлю мой логичный расклад не понравился, но он лишь сморщился, решив не заострять внимание на, неожиданно нависшем над всеми в этой комнате, духе панибратства.

– И тем не менее, ты жива. И смогла ходить на следующий день после, как ты говоришь, «удара кинжалом в грудь», – замечает Рафаэль, и я не очень понимаю, к чему он ведёт.

– Мне вновь продемонстрировать вам свою рану? Или свести вас с лекарем, который её осматривал после вашего ухода? – смотрю на него без эмоций, уже не ожидая ничего хорошего.

– Я не сомневаюсь в том, что рана есть, но… – сухо протягивает Рафаэль, отводя взгляд.

– Но к вашему недовольству, я слишком живучая – вы это хотели сказать? – перебиваю его.

– Это просто странно. Но я ни в коем случае не «недоволен», – встречаясь со мной глазами, четко произносит мой бывший жених, и я впервые не понимаю, что значит его взгляд.

Почему он столь интенсивен и неоднозначен? Мне начинать волноваться?

– Позволите высказать своё мнение? – совсем тихо просит Вирджиния, и я… позволяю. Снисходительно и великодушно.

И плевать, что одно противоречит другому!

– Мне кажется, вы стали жертвой не по своей вине, – делится своими «догадками» протеже короля, а я едва удерживаюсь от высокомерного фырканья, – предполагаю, причина здесь в роде деятельности вашего отца.

Ах ты ж… хитрая лисица! Захотела меня с папой рассорить, решив, что наши отношения нестабильны? Это Рафаэль доложил ей о нашем последнем совместном разговоре?!

– Если это так, то, чем же занимаются ваши родители? – не успеваю удержать в себе колкость… как вспоминаю, что Вирджиния – сирота.

Уже хочу, было, извиниться, как замечаю на её лице смешанные чувства.

Это…

– Вайолет, как ты смеешь?! – шипит на меня Рафаэль, – Тебе прекрасно известно, что родители леди Вирджинии мертвы!

– Мне это неизвестно. Так мне сказали. Вы. И она, – киваю на леди-с-секретом, – также мне неизвестно, кем были её родители.

– Ты переходишь черту! Каждый человек имеет право хранить свои секреты! – не унимается Рафаэль.

– Выходит, леди Вирджиния может позволить себе указать на деятельность моего отца, а я ничего не могу сказать в ответ? – уточняю у него.

– Выходит, что так! – кивает Рафаэль, в чьих глазах я вновь вижу знакомую мне холодную отстранённость.

Что ж, не долго продлилась оттепель.

И я в очередной раз получила доказательства предвзятости и ограниченности одного конкретного молодого человека.

– Как же я рада, что закончила эту пытку, – вздыхаю, качая головой.

– Какую пытку? – хмурится мой бывший жених, раздувая ноздри.

– Нашу с тобой помолвку. Это воистину было правильным решением. Возможно, первым правильным в моей жизни, – бесцветно отзываюсь и отхожу от этой парочки.

– Ты… – сверкают очи Рафаэля, как его перебивают:

– Господин Дэльрей, – предупреждает всех присутствующих слуга, широко раскрывший дверь, а я ловлю себя на том, что мне совершенно безразлично, кто там сейчас зайдёт и как при этом будет выглядеть.

Мне что-то так домой захотелось…

Шаги вошедшего я едва слышу, хотя вижу боковым зрением, что человек уже зашёл. Странно. Он идёт так тихо, хотя не выглядит маленьким. Нет, это вполне себе высокий мужчина, даже вроде плечистый… хотя я, признаюсь, ожидала увидеть верзилу или монстра с горбом и топором в той руке, что была заметно длиннее… ох, моя фантазия…

Итак, мужчина был самым обыкновенным, одетым в строгую форму из грубого и крайне прочного на вид сукна графитового цвета, состоящую из удлиненного камзола с высокой горловиной и прямых брюк. Его шея тоже не пугала бугристыми мышцами, подбородок не был тяжелым, зато был хорошо выбритым и гладким. Губы… губы я могла разглядеть со своего места, и это говорило о многом – как минимум, о том, что они не были тонкими и имели красивую форму. Нос прямой. И какой-то до боли знакомый. Как и скулы. Волосы аккуратно убраны, с целью открыть красивый высокий лоб, а светло-серые глаза…

Чувствую, как щеки наливаются кровью, а лицо начинает полыхать от жара.

Передо мной стоял Кристиан. Собственной персоной. Кристиан Дэльрей.

И смотрел на меня.

А я смотрела на него. Не мигая. Застыв на месте.

– Это и есть тот самый дознаватель? – несмело спрашивает Вирджиния у Рафаэля, а я, наконец, отмираю и окидываю быстрым взглядом всех присутствующих в Деревянной Комнате.

Вроде, никто не заметил.

Но как это вообще возможно, чтобы…!!!

Выдыхаю, прикрываю глаза.

Ладно, стоит признаться, что это самое логичное стечение обстоятельств.

– Дэльрей, – обращается к Кристиану король, поманив того пальцем.

Кристиан, не изменившись в лице, делает несколько шагов вперёд и останавливается в паре метров от Алера Первого, – я вынужден оторвать тебя от привычной работы и просить поработать телохранителем. Эта молодая девушка, – тут король позволяет себе указать на, застывшую как столб, меня скупым взмахом руки, – нуждается в защите. На днях она стала жертвой нападения, и её отец попросил меня выделить ей лучшего охранника. Тебя. Что скажешь?

– Как прикажете, – ровным голосом отвечает Кристиан, после чего поворачивает голову ко мне, – Когда мне следует приступить к новым обязанностям?

Какой он прямолинейный. И красивый… Форма ему идёт. Столько благородства в чертах и во взгляде. А как хорошо он притворяется незнакомцем - будто и впрямь не знает меня! Хотя сам целовал в карете… я хорошо это помню! И как приблизился ко мне, и как прикоснулся…

– Приступай сегодня же вечером, когда передашь все свои дела заместителю, – распоряжается Алер Первый, в очередной раз возвращая меня в Деревянную Комнату откуда-то из непристойных фантазий.

– У меня нет заместителей, – тем же ровным голосом замечает Кристиан, и мне почему-то хочется рассмеяться.

Это нервное. Я просто любуюсь. Почему я им любуюсь?! Он же тайный дознаватель! Он, как минимум, опасен! Как максимум, он ОЧЕНЬ опасен, если вспомнить подвал в его доме! Если он заподозрит меня в чём-то нехорошем, всё может закончиться как в тот раз, в будущем! Правда, что нехорошего я могу замышлять?..

Осекаюсь, испытав странное ощущение – словно… словно мне обязательно надо о чём-то вспомнить! Это воспоминание зудит где-то в подкорке, но я никак не могу его уловить…

– Тогда тебе следует поторопиться и найти его, – едва не по слогам предлагает король, наградив господина тайного дознавателя тяжелым взглядом.

– Как прикажете, – кивает Кристиан и разворачивается к двери.

– Он не похож на безжалостного убийцу! Такой спокойный и послушный, – шепчет Вирджиния Рафаэлю, не отрывая заинтересованных глаз от моего нового охранника.

И что-то темное вдруг заклокотало внутри меня, когда я увидела этот её интерес…

Кристиан, к слову, тоже услышал её высказывание и повернул к ней голову, проходя мимо.

Выходит, они не были знакомы? И что за взгляд такой он ей подарил, что Вирджиния нахмурилась?..

– Полагаю, к вечеру Дэльрей освободится, – собирает наше внимание Алер Первый, когда дверь за Кристианом закрывается, – приготовь ему комнату, Ксавье. Не уверен, что он согласится жить у вас, но вдруг заленится вставать каждое утро и ехать к вам – в другую часть столицы?

– Непременно. Благодарю за заботу, ваше величество, – кивает отец, а я ненадолго задумываюсь.

Выходит, король знает, где живёт Кристиан? А также знает, где мы живём?.. Зачем ему эта информация?

И что ещё важнее… КРИСТИАН БУДЕТ ЖИТЬ У НАС?!?!

– Что с тобой? – шепчет Рафаэль, с какой-то стати вновь оказавшийся рядом со мной. Хочу, было, отшатнуться от него, но бывший жених удерживает меня за локоть, – Вайолет?

– Зачем ты держишь меня? – начинаю шипеть на него, исподлобья глядя на короля, подозвавшего Вирджинию к себе в этот момент… затем перевожу взгляд на отца, но тот лишь поднимает бровь, заметив нашу близость.

А что я могу поделать? Меня вообще-то насильно рядом удерживают! Ничего не хотите сделать, папа?..

Но отец по какой-то причине решает не вмешиваться, а посчитать мух в Деревянной Комнате: ничем иным его блуждающий взгляд по стенам я оправдать не могу.

– Я видел, как ты смотрела на дознавателя! Если ты боишься его, то я настаиваю… – упорно шепчет мне Рафаэль, как я его перебиваю:

– Ты думаешь, это был страх в моих глазах? – поворачиваюсь к бывшему жениху всем телом и заглядываю в глаза, – Серьёзно?..

– Ты… ты была напряжена, я видел, – немного неуверенно отвечает Рафаэль, но руку мою не отпускает, напротив, словно даже усиливает хват.

– Я напряжена только одним – твоей близостью! Всё остальное меня не напрягает, – фыркаю и вырываю свою руку силой, – иди к своей подопечной и забудь обо мне со спокойной совестью: я совершенно точно не нуждаюсь в твоей защите!

– Вайолет, мы знакомы с детства. Ты не можешь так просто просить меня забыть тебя! – цедит Рафаэль, делая шаг ко мне.

Да что ж его всё тянет расстояние сократить?!

– Очень даже могу, – вновь отступаю.

– Ты же любила меня всю жизнь! – вновь подступает ко мне Рафаэль.

– Ну, уж прям всю жизнь!..

– Как минимум, год! Или даже два года!

– И зря тратила своё драгоценное время…

– Ты всегда цеплялась за меня!

– А теперь великодушно отпускаю в свободное плавание, – мягко отмахиваюсь, ладошками указывая направление.

– Так не бывает! Почему?! – восклицает Рафаэль, на мгновенье забываясь.

– Потому что около года назад ты сам «так просто» решил, что я недостойна твоего внимания. Да что там – внимания… я не достойна была даже одного единственного объяснения в связи с новыми обстоятельствами! – красноречиво перевожу взгляд на Вирджинию, обернувшуюся на нас после его крика, – Ты оставил меня одну со всеми моими страхами, со всеми моими догадками, со всеми насмешками знати и слухами о моём «перспективном» браке… тебе было плевать на меня, Рафаэль, – спокойно произношу, глядя ему в глаза, – и, знаешь, теперь я совсем даже не против такого расклада. Потому что сейчас могу сказать абсолютно искренне – мне точно так же плевать на тебя и на твою жизнь. Делай, что хочешь! Только больше не бросай тень на нашу семью своим поведением.

– Еще совсем недавно именно ты бросала тень на свою семью своим собственным поведением! – цедит Рафаэль, сузив глаза.

– Заметь, как всё меняется, – философски протягиваю, – мир не стоит на месте. Я не стою на месте. Только ты почему-то застрял в наших прошлых отношениях и никак не хочешь отпустить меня. Это что, зависимость?

– Ты!!! – шипит на меня бывший жених, в очередной раз делая шаг вперёд, однако, в очередной раз отступив от него, я попадаю в руки своего отца…

– Ну-ну-ну, поговорили и хорошо. К чему выходить из себя? – мягко обращается папа к Рафаэлю, после чего разворачивается к королю и дарит ему вежливый поклон, – На этом мы оставим вас, ваше величество: мне необходимо произвести некоторые расчёты дома, чтобы оправдать ваши ожидания.

– Разумеется. Не задерживаю вас, – вяло отмахивается Алер Первый, и мы с отцом, наконец, получаем свободу.

– Твой бывший жених был похож на облитого водой кота. Что ты такое ему сказала? – с едва заметной улыбкой спрашивает папа, когда мы покидаем дворец.

– Сказала, что отпускаю его в свободное плавание и больше не буду ждать на праздники, – фыркаю, встряхнув платком и оценив его внешний вид.

Придется вернуть, хотя он мне понравился. Такой мягонький…

– Судя по всему, свобода Милорда не обрадовала? – скептично уточняет папа.

– И я этого никак не могу понять, – задумавшись, отвечаю, – он же не любит меня, от слова – совсем.

– Ещё – нет, – загадочно улыбается папа, – но, кто знает, что будет в будущем?..

Я знаю.

Не надо мне такого счастья.