Злодейка должна умереть

Глава 15. Истинные лица

– Что там за артефакт у вас такой, что позволяет выжить после смертельного ранения? – будничным тоном задаёт вопрос Кристиан, когда мы вместе идём по узким коридорам с камерами по обеим сторонам.

Натягиваю капюшон ещё ниже и некоторое время обдумываю ответ.

Я и не ожидала, что всё будет честно. Разумеется, тайный дознаватель не мог не подслушать наш разговор… Однако, я была так увлечена беседой с Себастьяном, что забыла о такой возможности и, возможно, наговорила лишнего.

– Я ведь имею право хранить свои секреты? – уточняю.

– Нет. Ведь вы сказали мне в лицо, что понятия не имеете, почему выжили и так быстро исцелились, – отрезает Кристиан с ощутимым холодом.

Так и есть. Я говорила правду. Выдыхаю, собираясь с мыслями, и поворачиваю голову к своему спутнику:

– Как думаете, может такой, как Себастьян, поверить, что я выздоровела за пару дней без артефакта?

– Думаю, что человеку, живущему в Великой Пустоши, между загадочным Галаардом и Сумрачным Королевством, в котором нет никакой мистической легенды, будет довольно трудно поверить, что вы способны исцеляться просто так, – протягивает Дэльрей, не глядя на меня.

– Вот, и я так подумала. Себастьян хорошо подготовился и, судя по всему, следил за многими знатными семьями прежде, чем нашёл Вирджинию в моём доме. Он не мог знать, что его подруга детства живёт во дворце под защитой короля… и теперь у меня нет сомнений в причине такого удивительного возвышения этой чужестранки и беглянки из Великой Пустоши: она в почёте из-за своих родителей! Которые успели что-то сделать – вполне возможно, что-то великое или ужасное… и теперь, полагаю, она ищет хоть какую-то информацию о них, а король ей в этом помогает. Но зачем? – качаю головой, никак не понимая, что она могла предложить ему, не имея связи со своей семьей, – Что ему было обещано за такую ценную помощь?

Неужели она в курсе того, над чем работали её родители? И главный вопрос – живы ли они или и впрямь умерли, как принято считать?

– Леди Вайолет, – неожиданно отстранённым голосом произносит Кристиан, вынуждая меня остановиться.

– Да, господин Дэльрей? – разворачиваюсь к нему.

– Всё, что вы услышали здесь, всё, что узнали в ходе свидания с заключенным… всё это секретная информация, которая не должна достичь чужих ушей. Никогда.

– Вы так серьёзны. Неужели намерены убить меня здесь и сейчас, чтобы избавиться от свидетельницы? – хмыкаю, чуть отклонив голову назад и взглянув ему в глаза.

– Вы не боитесь… – замечает Кристиан.

Умереть? Не боюсь. Это странно, но больше – нет.

– У меня впереди день рождения, на котором я могу стать едва ли не предательницей родины из-за плана, который придумала сама и предложила вам… Мне уже особо терять нечего. А вот вам – есть что терять!

– И что же это? – на губах Кристиана появляется тень от усмешки.

– Человека, согласного замарать руки ради поиска истины. Много у вас таких в запасе?

– Ни одного, – признаёт Дэльрей.

– Что и требовалось доказать, – киваю и отворачиваюсь от него, – доведёте меня до выхода из тюрьмы или мне стоит попрощаться с жизнью прямо сейчас?

Звук тихих шагов за моей спиной всколыхнули внутри какие-то смутные воспоминания…

– Я проведу вас до выхода. И довезу до дома. Не могу же я рисковать жизнью такого ценного свидетеля, – произносит Дэльрей мне на самое ухо, затем аккуратно подхватывает меня под локоть и ведёт вперёд.

Не знаю, почему, но я ощущаю облегчение. Словно моя смерть и впрямь была совсем близко, но я сумела избежать встречи с ней и вновь – жила.

Кристиан Дэльрей мог очаровываться мной в любой из прожитых жизней, но он оставался тайным дознавателем из канцелярии, которая не особо ценила человеческую жизнь и какие-либо права, и свободы граждан своей страны. Они занимаются поиском и добычей информации; остальное их мало волнует. И сейчас я способна прочувствовать разницу между Кристианом, исполняющим свой долг, и Кристианом, флиртующим со мной в свободное время.

Эта разница колоссальна.

Встретиться с ним в пыточной я не хотела от слов «вообще», «никогда», и «прошу небо, пожалуйста, не надо!» …

Весь путь до дома мы оба молчали, а когда я вышла из кареты без опознавательных знаков, то испытала настоящее облегчение.

Кажется, весь последний час я была дико напряжена.

– Вы возвращаетесь? – уточняю безмятежно, в очередной раз пряча чувства глубоко внутри.

– У меня остались дела, – звучит бесцветный ответ.

– Что насчёт моего положения? Стоит ли ждать кого-то ещё из дворца, желающего найти у меня хвост или кошачьи ушки? – пытаюсь отшутиться, хотя тему затрагиваю серьёзную.

– Ваше положение будет стабильно до вашего дня рождения. А там всё будет зависеть от того, насколько вы умны… если вы решили разыграть меня, предлагаю прямо сейчас собрать свои вещи для побега из страны, – с вежливой улыбкой протягивает Кристиан, вынуждая меня застыть с гулко бьющимся сердцем.

Всё-таки он жестокий и пугающий.

Серьёзно! Я не должна забывать об этом – ни в одной из реальностей.

– А если вы говорили правду, и сможете столкнуть меня с настоящей химерой, я сделаю всё, чтобы найти объяснение для короля, весьма обеспокоенного вашим невероятным здоровьем, – продолжает Дэльрей, глядя на меня из окна кареты.

– Он обеспокоен тем, что я могу пережить его? – фыркаю и ловлю на себе весьма странный взгляд.

Ничего не понимаю… это же логично: я в любом случае его переживу!

– Прошу прощения за крамольные мысли. Разумеется, наш прекрасный король будет жить вечно, – выдавливаю из себя очередную шутку, задача которой, скорее, расслабить меня, чем снять общее напряжение.

– У вас довольно занимательное чувство юмора. Мне оно импонирует. Что касается кошачьих ушек… думаю, вам бы подошло, – произносит Кристиан и даёт знак кучеру, чтобы трогал.

Первые секунды стою, пытаясь осознать, что сейчас услышала и почему. А затем… замечаю кое-что любопытное. Карета, на которой мы вернулись из городской тюрьмы, не принадлежала Кристиану, поскольку его карету я успела хорошо рассмотреть в прошлый раз – и отлично помнила, что кучера у него точно не было.

Так, вот, эта карета имела темный окрас и также не была отмечена какими-либо опознавательными знаками, однако… что-то в ней показалось мне знакомым. Форма? Размер колёс? Отсутствие каких-либо украшений?

Я определённо видела такую карету раньше и не просто «проезжавшей мимо»!

– Дочь! Ты вернулась? – выходит ко мне папа, перед которым стража послушно открывает ворота.

– Отец, это была карета Министерства Порядка, верно? – спрашиваю, стягивая капюшон с головы и глядя ей вслед.

– Верно. Довольно типичная на вид, но выкрашенная в темно-графитовый цвет и без резьбы, характерной для богатых домов. А почему ты спрашиваешь, Вайолет?

– Пытаюсь понять, кто нам друг, а кто враг, – отзываюсь задумчиво и вхожу в дом.

– Куда вы ездили с господином Дэльреем?

– В Министерство Порядка, – решаю привязать ответ к предыдущему вопросу и не уточнять по сути, после чего захожу в дом.

Почему Кристиан отвез меня домой именно на ней? Он, считай, сдал меня Министерству, – и себя заодно! Ведь им нетрудно будет уточнить у кучера, что за человек посещал Себастьяна вместе с тайным дознавателем, и куда его отвезли после визита в тюрьму!

Тогда зачем нужен был спектакль с капюшоном и сокрытием личности? Он намеренно привлекает чьё-то внимание? Но чьё?..

– Вайолет, что происходит? – папа подходит ко мне и кладёт ладонь на сгиб моего локтя.

– Кажется, в этот раз мы серьёзно влипли. Но до дня рождения нас точно не тронут: он постарается, – отзываюсь тихо и иду на кухню, к печенью.

Кажется, у меня опять стресс. Или что-то вроде…

– О чём ты, дочь? – отец идет за мной.

– Судя по всему, Сумрачное Королевство начинает пожинать плоды от соседства с Великой Пустошью, – протягиваю, стянув печеньку с тарелки под осуждающим взглядом Игги, стоявшей у плиты, – алхимики, бежавшие оттуда, обосновались в столице и творят то, что в родной стране им творить строго запретили, – говорю, как есть, и наблюдаю самое странное явление в своей жизни. Я наблюдаю, как лицо отца расслабляется, а в глазах появляется столько тепла и гордости, что я невольно оборачиваюсь: мало ли кто за спиной появился, на кого это всё было направлено?

Но нет, вроде на меня…

– Дочь, ты так внезапно выросла, что я даже не знаю, нравится мне это или нет…

– Да очевидно же, что нравится, – ни с того ни с сего ворчит Игги и ставит перед нами две чаши с ароматным чаем, недвусмысленно намекая, что есть в сухомятку – такая себе идея.

– Это они похищают людей с улиц? – сосредоточенно смотрю на папу, и тот медленно кивает, – Для своих опытов?..

– Думаю, да, – отец берет чашку и делает глоток терпкого напитка.

– И король в курсе?..

– В курсе.

– И его реакция?.. – предлагаю ему продолжить.

– В нашей стране создана целая тайная канцелярия для борьбы со всем мистическим и чужеземным. Ты имела возможность познакомиться с господином Дэльреем – он что-то вроде легенды среди тайных дознавателей. Карьерист и очень талантливый малый. Он ищет тех, кто может быть связан с сектой, и добивается от них таких детальных показаний, что скоро тайная канцелярия будет знать буквально всё про всех жителей Сумрачного Королевства, – невесело хмыкает папа.

– А зачем им информация обо всех жителях? Разве они не должны собирать информацию обо всех прибывших в страну из Великой Пустоши или из Галаарда? – удивленно переспрашиваю.

– Эти прибывшие где-то прячутся. Значит, точно имеют связи с местными, – отвечает папа.

– И откуда ты об этом знаешь? – осторожно спрашиваю.

– Твой дед как-то раз обмолвился о том, какие планы по расширению деятельности Тайной Канцелярии имеет король… это было в период, когда на территории дворца шло строительство, за счёт средств из нашего кармана, – уклончиво отвечает отец, а я понятливо киваю.

Дед имел отношение к появлению подземного дворца, где сейчас расположена Тайная Канцелярия. Я помню, как отец говорил об этом при Алере Первом, Вирджинии и Рафаэле, когда мы оба были приглашены пред очи его величества.

Выходит, наша семья приложила руку к появлению архива информации едва ли не обо всех жителях страны и к расширению штата Тайной Канцелярии. Сказать, что ли, об этом Дэльрею? Боюсь, даже если скажу, никаких плюшек мне это не принесет. Скорее, господин дознаватель станет ещё серьёзнее…

Хотя, кого я пытаюсь успокоить? Скорее всего Кристиан всё знает. Не зря же он прямо сказал, что пришёл в наш дом не как мой защитник, а как мой обвинитель. И его «расположение» ко мне, которое он периодически демонстрирует, не более, чем уловка. Вполне возможно, это «не более, чем уловка» – во всех моих жизнях… Папа не раз говорил про него, что он карьерист и в целом очень неглупый малый. А это значит, что мои сказки про «расклады карт» Кристиан будет принимать лишь до поры до времени. Разумеется, он заинтригован тем, что я быстро исцеляюсь и могу узнавать информацию, недоступную для простых смертных. Но расколоть меня он не может – по крайней мере до тех пор, пока наша семья имеет хорошую репутацию…

А это значит, лишение меня защиты нашей фамилии и папиного авторитета в целом для него – выгодный исход событий.

Растираю лицо, подготавливая себя к самому сложному витку событий во всех моих жизнях.

Стоит ли ждать провокаций именно от него? Или провокации уже состоялись, и теперь нужно ждать их последствий?..

И главное – всё это происходит из-за меня? Или всё началось намного раньше, и по заказу сверху?

– Папа, мы можем попасть в немилость короля? Даже не так… что произойдёт, если мы попадём в немилость? – задаю вопрос, крепко вцепившись в хрупкую чашку.

– Скорее всего от нас захотят избавиться, но не запачкав рук. Предполагаю, на нас навесят какой-нибудь ярлык типа предателей, – рассуждает папа, попивая чай и глядя вперёд с философским спокойствием, – а почему ты спрашиваешь?

Ха-ха… ха-ха-ха…

Начинаю беззвучно смеяться и не замечаю, как на глазах выступают слёзы.

– Доченька, что случилось? – папа смотрит на меня с таким глубоким пониманием моих переживаний, что этот его вопрос кажется мне каким-то лишним и ненужным грузом слов.

– Наша семья… чем она мешает королю? – спрашиваю, опустив взгляд вниз.

– Ему мешают все богатые и влиятельные семьи Сумрачного Королевства. А я торгую оружием с Великой Пустошью и другими, более мелкими странами. У меня есть связи с многими богатыми людьми… да что там – я знаком с парой представителей Двенадцати Великих Домов Галаарда! – усмехается папа, подпирая подбородок ладонью. – Алер не любит, когда кто-то имеет больший авторитет, чем он – пусть даже это будет авторитет в какой-то одной, конкретной области. Ты же видишь, он даже наследниками не обзавёлся, не желая делиться с ними своей властью. Нам достался достаточно опасный правитель, скажу тебе честно. Но ты не должна бояться, моя хорошая. Мне хватит сил и влияния устоять перед его натиском.

– Папа… – протягиваю, глубоко вздохнув и поборов внутри приступ слабости, которая заключалась в желании поверить ему на слово и не перепроверять всё, что услышала, – это всё, конечно, складно звучит, и я не спорю, что это правда. Часть правды… Скажи честно, что такого в нашей семье, что отличает нас от остальных?

Смотрю на отца и понимаю – он не ответит. Не хочет отвечать. Не желает затрагивать тему.

– Если я скажу, ты всё равно не поймёшь…

– Папа, я уже слишком много знаю для того, чтобы слышать эти слова. Они причиняют мне боль. Неужели не понятно, что от этого сейчас зависит?

– Ты ещё очень наивная, Вайолет. Если ты полагаешь, что то, что я пытаюсь утаить, важнее того, что я уже озвучил, то ты ошибаешься. Но раз хочешь собрать все сплетни Сумрачного Королевства, то – пожалуйста… Алер предполагает, что я скрыл правду о том, кто твоя мать. Он думает, что она – какая-то важная персона из Великой Пустоши, которая, родив тебя, отбыла на родину и с тех пор наращивает там своё влияние. Мои довольно-таки выгодные торговые договора с соседней страной доказывают теорию Алера: у нашей семьи и впрямь довольно тесные связи с Великой Пустошью… Однако, твоя мать – из Галаарда, и никакой угрозы Сумрачному Королевству не несёт. Это страхи самого Алера, раздутые до паранойи. К реальности они отношения не имеют. Тем более, он видел Женевьеву лишь один раз, когда она была беременна тобой…

Из всего сказанного я не нашла ничего из того, что было бы трудно понять. Так в чём суть претензий нашего короля к нашей же семье? Он ищет, к чему придраться, или…

– Король думает, что Великая Пустошь хочет войны с Сумрачным Королевством? – изумленно переспрашиваю.

А затем вспоминаю, что в той самой первой жизни, где я была лишь жалкой пародией на человека, папа умер как раз где-то на границе с Великой Пустошью; война тогда ещё не началась, но напряжение между двумя странами ощущалось, – и присутствие отца могло бы его снять, но из-за моих подлых интриг он отправился в горячую точку без подмоги и сгинул во время столкновения войск… В тот момент мне было плевать на всех: я желала иметь всю власть в своих руках для того, чтобы бороться с Вирджинией и вернуть себе Рафаэля, брак с которым в перспективе гарантировал мне трон под попой.

После этих воспоминаний захотелось помыться. Но такая грязь… разве она смывается? Я была настоящей злодейкой, не ведающей, что она творит, и заслуживающей смерти.

Определенно заслуживающей смерти.

А если вспомнить, сколько раз я умирала после этого…

…нервный смешок вырывается сам по себе.

– Я думаю, Алер не просто так наращивает вооружение. Он готовится к чему-то. К чему-то великому, как я полагаю. И до тех пор, пока он не будет полностью готов… наша семья в безопасности, – ровным голосом отвечает папа.

Встаю из-за стола и прохожу по кухне.

– Папа…

– Да, дочь? – он оборачивается на меня.

– Никуда не ходи без охраны. Никуда не выезжай без охраны. Не покидай столицу в принципе. Пожалуйста, – на последнем слове голос даёт слабину, и в него прорывается всхлип.

Когда отец подходит и заключает меня в крепкие объятия, я совсем раскисаю.

У нас есть только мы, и больше никого. Мы двое против всех, против всего мира! И, самое смешное, что мы даже не хотели быть «против», но кто-то слишком осторожный и предусмотрительный, боящийся потерять власть и идущий по головам из-за страха однажды встретить преграду на своём пути, сделал всё, чтобы настроить нас против себя и своего наследия.

«Король. Дал. Добро»

Так сказал Рафаэль, когда пришел в мой дом рубить мне голову.

А Кристиан занёс над моей шеей меч, – сейчас не следует предаваться фантазиям и пытаться игнорировать этот факт…

Кристиан Дэльрей убил меня. И он же запустил процесс моего перерождения, как личности.