Замок ее мечты

Глава 26 часть 2

Она запустила руку в волосы Кендрика, запрокинула ему голову назад и, взяв за рубашку, притянула ближе к себе. Наклонившись, она впилась ему в губы поцелуем, достойным звезды телеэкрана. Ей не мешало то, что застигнутый врасплох, он не успел ей ответить поцелуем. К тому времени, когда она с ним покончит, шоколадное мороженое превратится в лужицу.

Женевьева не представляла себе точно, как именно ей соблазнить мужа, поэтому она решила импровизировать. Люди всегда прикасались друг к другу губами, а затем пускали в ход языки. Чего ей стоит попробовать? Она склонила голову и прикоснулась к губам Кендрика. Он не обнял ее, но на миг задержал дыхание. Мистер Бесчувственный оказался не таким уж бесчувственным, как ему хотелось. Приободрившись, Женевьева покрепче схватила его за волосы и снова припала к его губам. Раздвинуть ему губы оказалось делом довольно легким, и она двинулась дальше в разведку, надеясь, что не ведет себя как круглая дура.

Коснувшись его языка, Женевьева застонала. Кендрик от замечания воздержался, но снова задержал дыхание; она чувствовала, как тяжело бьется сердце у него в груди. Очень хорошо, притворяйся, что тебе все равно, и посмотрим, что ты получишь взамен. Она толкнула его на спинку дивана и оперлась рядом с ним на одно колено. Запустив обе руки в его густые шелковистые волосы, она продолжала атаковать его рот, делая вид, что полностью владеет ситуацией. А Кендрик сидел неподвижно, как деревянный чурбан, зато язык его работал за все тело. Женевьева стонала каждый раз, когда он нежно и страстно касался ее языка, заманивая его все глубже. Этот урок ей нравился, и она с удовольствием постигала его азы. Может, через пару часов она попросит его, чтобы он повторил тот чудный поцелуй в ванной, перед венчанием. А сейчас она должна дать муженьку почувствовать, что шутки с ней плохи.

Оторвавшись от его губ, Женевьева встала, взяла ведерко с мороженым и небрежно бросила его Кендрику на колени. Затем окинула муженька взглядом. Он выглядел сбитым с толку. Щеки горели румянцем. Женевьева удовлетворенно улыбнулась и подошла к книжной полке, чтобы взять себе книгу. Нужно выбрать какое-нибудь легкое чтиво, не требующее особого умственного напряжения, потому что она с трудом различала предметы, а мысли в голове перепутались. Выбрав немудреный детективный романчик, Женевьева села в противоположном углу дивана, подальше от Кендрика. Она вытянула вперед ноги и пошевелила пальцами перед огнем.

— Ешь свое мороженое, — равнодушно бросила она, уткнувшись носом в книгу.

— Что-то мне расхотелось.

— Я не спрашивала твоего мнения.

Уголком глаз она подсмотрела, что он придвинулся ближе. Женевьева усиленно старалась вникнуть в смысл первой страницы романа. Что за ерунда. Уже три трупа? На протяжении двух абзацев? Да как вообще можно запомнить все эти имена?

Перед ней появилась ложка с мороженым.

— Не хочешь ли попробовать, миледи?

Она попробовала для приличия.

— Что-то оно мне не нравится.

— Ага, — согласился он, — мне тоже.

Еще трупы. На этот раз в библиотеке. А книга-то неплохая. Конечно, сосредоточиться на ее содержании было непросто, потому что Кендрик каждые полминуты скармливал ей по ложке мороженого. Прочитав пятый раз один и тот же отрывок, остро ощущая близкое присутствие мужчины, Женевьева наконец осознала, что сегодняшний вечер вряд ли удастся посвятить чтению. Но не было никакого смысла посвящать Кендрика в свои планы.

Бросив на него украдкой взгляд, она увидела, что он поставил ведерко на стол и начал хмуриться. Потом растянулся на диване и, отодвинув локтем книгу, примостил голову у нее на коленях. Она не отрывала взгляда от книги. Он поймал ее руку, положил себе на голову и сделал несколько плавных движений в надежде, что она начнет поглаживать ему волосы. Женевьева уступила, но даже на него не взглянула. Она все еще не простила его за упоминание о порке.

— Женевьева?

Она надула губы и продолжала читать.

— Ты читаешь вторую страницу вот уже полчаса. Как же ты закончишь книгу в таком медленном темпе?

— А я ею наслаждаюсь.

Он взял книгу и отшвырнул ее прочь.

— Наслаждайся чем-нибудь другим.

— Хочешь еще мороженого?

Он насупил брови.

— Нет.

— Может, мне взять другую книгу?

— Проклятье, Женевьева, ты выводишь меня из себя!

— Так значит, это все же лучше, чем порка, не так ли, милый? — нежным голоском спросила она.

Кендрик снова нахмурился.

— Я просто хотел подшутить над тобой.

— Я знаю.

Он взял ее другую руку и поднес к губам.

— Соблазни меня, — ласково уговаривал он ее. — А я соблазню тебя завтра в ответ.

— Пожалуй, я съем еще мороженого.

— Женевьева…

Она закрыла ему рот ладонью.

— Я пошутила. Давай продолжим с соблазнением. Чего бы тебе хотелось?

— Погладь меня по голове.

Ему хотелось намного больше: она видела это по его глазам.

— Вот так?

— Может, еще парочку скромных поцелуев.

— Больше ничего?

— Больше ничего.

Она наклонилась и нежно его поцеловала. Ох, это даже может войти в привычку, и довольно легко! Она поцеловала его снова, откинулась на спинку дивана и стала медленно поглаживать его по голове.

— Надо бы взять щетку для волос.

— Твои пальцы мне отлично подходят.

Женевьеве пришлось признать, что Кендрик ей тоже идеально подходит. И если сейчас он схватит ее в объятия и подарит пламенный поцелуй, она будет просто счастлива.

Вместо этого он заснул.

Она не знала, почему ее это так удивило. Она подумала, что мерное движение ее пальцев доставило ему удовольствие и помогло расслабиться. По крайней мере, у нее появилась возможность привыкнуть к тяжести его головы на своих коленях и пожатию руки, захватившей в плен ее ладонь.

Для удобства она опустилась чуть ниже и принялась лениво перебирать локоны мужа. Трудно было поверить, что еще вчера ночью она испытывала такой леденящий ужас. Как будто Кендрик мог причинить ей вред.

Она тяжело вздохнула. Может, она расслабилась из-за того, что знала: сегодня ночью они не будут заниматься любовью. Она не знала точно, откуда пришло это знание, просто она была в этом уверена. Может, это потому, что он смог себя сдержать, когда она его целовала. Ведь это на него подействовало. Она не могла сдержаться и не взглянуть украдкой на его брюки. Мужчины просто не в состоянии скрыть свою реакцию. Тем не менее, Кендрик дал ей почувствовать, что она полностью контролирует ситуацию. Она была благодарна ему за это. Он был прав, говоря, что у них было мало времени на то, чтобы стать любовниками. Она знала его достаточно хорошо в плане чувств и мышления, но физически? Вовсе нет. И лучшим лекарем здесь было время. Как хорошо, что Кендрик согласился подождать.

Она откинула волосы ему со лба.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— И я люблю тебя, — шепотом повторил он.

— Так ты не спишь? — удивленно спросила она.

Он открыл один глаз и посмотрел на нее.

— Да. Я уж думал было, что ты уснула. Ты перестала расчесывать мне волосы.

Она прикрыла рот и зевнула.

— Прости. Просто рука устала.

Он взял ее руку и, перевернув, поцеловал раскрытую ладонь.

— Прости, что я не догадался. Сегодня вечером ты доставила мне огромное удовольствие. За это я приготовлю тебе поздний ужин, идет?

— Спасибо, но мне лучше прилечь. Я на самом деле устала.

Он ласково ей улыбнулся.

— Последние дни были тяжелым испытанием, любимая. — Он встал и потянулся. — Давай я провожу тебя в твою комнату. Тебе действительно нужно выспаться.

Ее комната? Конечно же, она ослышалась. Он имел в виду их общую спальню. Женевьева позволила поднять себя на ноги. Видимо, она так устала, что ей уже мерещится бог весть что. Она чувствовала тепло руки Кендрика, когда он вывел ее из библиотеки, провел по большому залу и вверх по лестнице. Проходя с ним по коридору, она вспомнила, как была напугана в первые ночи в замке. Сейчас она знала, что опасаться ей нечего. Потому что рядом с ней шел ее рыцарь. Он защитит ее от всех напастей.

Они остановились у двери спальни, Кендрик развернул ее к себе лицом и поцеловал в лоб.

— Спокойной ночи, любимая.

Она нахмурилась.

— А ты не собираешься прилечь?

— Мне надо вернуться и потушить огонь в камине. Потом я приготовлю себе что-нибудь перекусить.

— Но потом ты придешь, верно?

Он покачал головой.

Она тоже покачала головой в замешательстве.

— Но почему? Ты же не собираешься всю ночь напролет смотреть телевизор?

Он обнял ее пальцами за шею и приподнял лицо вверх.

— Я не лягу с тобой в постель, Женевьева, до тех пор, пока не смогу сделать этого в полном смысле слова. И я не уверен, что ты уже к этому готова.

— Ох.

— Спокойной ночи, любимая.

— Но, — слова ей давались с трудом — где же ты будешь спать?

Подарив ей легкий поцелуй, он отодвинул ее от себя.

— Но, Кендрик… — она крепко обняла его за шею, чтобы он поцеловал ее еще раз. — Мне этого мало…

Он нахмурился, потом крепко ее обнял и притянул к себе.

— Тебе этот мало? Ты бросила несчастного бедолагу внизу на диване, вручила ведерко с мороженым и приказала его съесть, и сейчас ты говоришь «мне этого мало»? Миледи, тебе неизвестно значение этого слова!

О нет, она знала. Женевьева привстала на цыпочки и припала к его губам. Когда она раскрыла рот, Кендрик не сдержался и застонал. Она впилась ему в губы, с удовольствием ощущая рядом с собой его сильное, мускулистое тело. Да, не было ничего лучше, чем быть заключенной в объятия Кендрика и знать, что он никуда ее не отпустит.

Она целовала его до тех пор, пока пальцы ног не начало сводить судорогой, а колени задрожали. Когда Кендрик слегка покачнулся, она поняла, что пришло время остановиться. Она освободилась из его рук и с улыбкой посмотрела на его разнеженное лицо.

— Вот это, милорд, я называю удовлетворением.

С этими словами она влетела к себе в комнату и захлопнула дверь перед его носом. Затем прислонилась к ней и поднесла руку к отчаянно бившемуся сердцу. Удовлетворение? Она чувствовала себя так, словно пробежала марафон.

— Женевьева? — сквозь дверь четко донеслось его низкое рычание.

— Да, мой супруг.

— Ты заплатишь мне за эти муки.

Очень на это надеюсь, подумала она с улыбкой.

— Спокойной ночи, Кендрик.

Он заворчал себе под нос.

— Сладких тебе снов, — добавила она.

— Это война, Джен, — отчетливо произнес он.

— И чтобы тебя клопики не кусали.

Она услышала, как он ругается, к счастью, на старофранцузском языке. У нее было странное чувство, что речь шла о ней. Проклятия утихали по мере того, как Кендрик отдалялся от ее комнаты. Женевьева широко улыбнулась.

Война? Она уже была в предвкушении.