Я не боюсь

Глава 16. Дженни

Кит притормозил у моего дома и повернулся ко мне, положив руку на спинку кресла.

— Ты сонная, — с нежностью заметил он, убирая прядь волос с моего лица.

Я выдавила улыбку в ответ. День не задался с самого утра. После ссоры с Хью навалилась смертельная усталость. Раздражение и злость, которые он источал, едва выйдя из машины, передались мне. Я подавляла их, сколько хватало сил, но под конец не выдержала. Он не поверил мне! Не поверил ни единому слову, как будто считал абсолютно чужим и не заслуживающим доверия человеком. Словно никогда и не любил.

Осознав это, я в который раз пожалела, что так никогда и не рассказывала ему, что являюсь эмпатом. В подростковом возрасте боялась, что узнав правду, Хью отвернется от меня или посчитает дурой. Видимо, не зря это предполагала. Теперь, когда почти призналась ему, что не такая как все, он просто обозвал меня скаутом и разозлился. С другой стороны, у него и не имелось причин мне доверять. Десять лет моего молчания разделили нас незримой пропастью.

— Ну и свидание у нас получилось, — продолжил Кит, — ужас!

— Да. Свидания со мной обычно так и происходят, — пошутила я, вспомнив, что в прошлую встречу тоже спасла его из лап феромагера.

— С тобой не соскучишься?

— Скорее замучаешься.

— Что ж, я готов, — он наклонился и поцеловал меня в уголок губ. — Еще увижу тебя?

— Конечно. Мы живем в паре кварталов друг от друга.

— Нет, я не об этом. Сходишь со мной куда-нибудь?

Его пальцы погладили меня по плечу, прошлись по руке до локтя и обратно. Я почувствовала, как новые волны желания начинают плескаться между нами, но внутри себя вместо страсти обнаружила лишь пустоту и бессилие.

— Схожу, Кит. Только посплю немного.

— Хорошо, — он тут же убрал руку. — Ловлю тебя на слове и спокойной ночи.

Я вышла из машины, добрела до крыльца, и только тут поняла, что, убежав с вечеринки с Китом, не взяла ключи. Пришлось стучать в дверь, чтобы открыли.

— Завтрак накрыт в малой гостиной, — сообщила мне с порога Роза, скептически оглядев с ног до головы.

Я хотела прошмыгнуть в спальню, но урчание в желудке и слабость напомнили, что неплохо было бы подкрепиться, прежде чем лечь спать — а спать хотелось просто ужасно, учитывая, что за всю ночь так и не довелось сомкнуть глаз. Устало пошатываясь, я поплелась за Розой. В доме пахло чистящим средством, туда-сюда носились люди в комбинезонах с логотипом фирмы «Фреш-энд-Клин» с метелками и тряпками наперевес. Сара продумала не только вечеринку, но и как быстро навести лоск после нее. Что ж, это похвально, но меня почему-то разозлила мысль, что пока буду спать, в коридоре кто-то начнет жужжать пылесосом.

Еще на подходе я услышала радостные голоса сестер.

— … хорошо, что ты пригласила их, мам! — по-моему, это была Келли. — Сколько мы просили Алишу познакомить нас с братом, а тут появилась отличная возможность.

— Да, — подхватила Мина. — Он так посмотрел на меня! Кажется, мы друг другу понравились.

— Это на меня он так посмотрел! И вообще, ты двигаешься как бревно, а Кит тусит по лучшим клубам и классно танцует. Ты ему не пара.

— Он выбирает только самых красивых девчонок, а ты толстая!

— Такая же, как и ты!

— Девочки, не ссорьтесь, — донесся ласковый голос Сары. — У этого молодого человека не самая лучшая репутация. Мы с папой еще не решили, стоит ли вам так о нем переживать.

В гостиной, за небольшим круглым столом, накрытым на четверых, я увидела семейство. Близняшки выглядели так, словно крепко спали всю ночь, на лице мачехи тоже не заметила ни следа усталости. Все трое посмотрели на меня с нескрываемым любопытством, и только отец нахмурился.

— Где ты была? — спросил он, пока я придвигала к столу еще один стул и усаживалась.

— Гуляла.

— Тебя никто не обидел? — с тревогой спросила Сара.

— Нет.

— Но у тебя царапина на шее!

— Ерунда.

Роза поставила передо мной тарелку с дымящимся омлетом и кусочками ветчины, а также кружку кофе, и я с благодарностью кивнула.

— Будьте добры, закройте двери, — обратился отец к горничной, — уборщики галдят, а мы хотим поесть в тишине.

Та послала мне взгляд, в котором сквозило «готовься к расстрелу» и величаво выплыла из гостиной, плотно закрыв за собой двойную дверь.

— Сара сказала, что вчера ты весь вечер отиралась возле какого-то парня, — прошипел отец, — я надеюсь, тебе не надо напоминать, что ты из приличной семьи и не должна позорить фамилию Макклейн, дорвавшись до долгожданной свободы!

Я посмотрела на него исподлобья.

— Я совершеннолетняя. Признана дееспособной. Могу пить пиво и выходить из дома после девяти вечера. Кто ты такой, чтобы мне указывать?

Близняшки отложили вилки и выпучили глаза. Сара нервно затеребила салфетку. Отец побагровел, и показалось, что у него из ушей сейчас повалит пар.

— Да как ты смеешь так разговаривать? Я кормлю тебя, оплачиваю твои расходы — вот кто я такой!

В другой раз я бы заставила себя промолчать. Но услышанное вчера в его кабинете терзало мне душу противным маленьким червячком, а от усталости уже не оставалось сил для самоконтроля.

— Ты когда-нибудь любил мою маму? — спросила я, понимая, что сейчас спущу на отца всех собак.

— Дженни… — умоляюще протянула мачеха.

— Молчи, — оборвала я ее и снова посмотрела на отца. — Так что? Все хочу у тебя спросить: а, в самом деле, зачем ты держишь меня в доме — такую неудобную дочь от нелюбимой женщины?

Он покосился на Сару, потом на близняшек, отодвинул тарелку и поправил воротник рубашки, словно тот душил его.

— Кто тебе сказал, что не любил?

Голос отца прозвучал неуверенно. Ну конечно, не хочет обсуждать такие щекотливые темы при жене и дочерях. Но я знала, что наедине он будет хитрить и лгать, а здесь, находясь в растерянности, может и выболтает правду.

— Я недавно посчитала кое-что. Вот послушай. Мне двадцать семь, а Мине и Келли почти двадцать два. Между нами чуть более пяти лет разницы. Когда мама умерла, Сара наверняка уже была беременна. Как же это случилось? Она была твоей любовницей?

Отец побледнел, сестры открыли рты, а мачеха вдруг со звоном отбросила вилку.

— Ну хватит! — завопила она. — Я не позволю вести такие разговоры при моих дочерях!

— При твоих дочерях, — вкрадчивым голосом повторила я, — ты говорила, что считаешь меня дочерью тоже. Или уже нет?

Мачеха несколько секунд оставалась с открытым ртом, а потом закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Близняшки притихли и выглядели очень испуганными. Отец залпом отпил полкружки кофе и прочистил горло.

— Не надо, Бобби! — сквозь слезы попросила Сара.

— Они уже взрослые, пусть знают.

Отец посмотрел на меня.

— Ты точная копия матери. Ровена тоже вечно была одержима какими-то сумасшедшими идеями. Я не понимал ее, а она — меня. Но мы любили друг друга — ради тебя в том числе. — Он перевел взгляд на близняшек. — Ваша мама работала у меня специалистом по рекламе. Это было совсем другое чувство, но преодолеть его мы не смогли. Я собирался развестись с матерью Джен и жениться на вашей матери, когда мы узнали, что будет ребенок. Но случилась трагедия…

— Как вовремя она случилась, — заметила я. — Значит, ты все-таки не любил мою мать?

Отец ударил по столу кулаком и, оперевшись на руку, склонился ближе ко мне. Его глаза метали молнии.

— Знаешь, что нужно мужчине в браке? Еда. Ласка. Любовь. Внимание. Чистота и уют. Постель, черт возьми!

— Бобби! — опять жалобно вскрикнула мачеха, но отец остановил ее тяжелым взглядом.

— Она задает взрослые вопросы, значит, получит взрослые ответы!

— Продолжай, — спокойно произнесла я.

— Знаешь, что давала мне Ровена? Крики по ночам, потому что ей снились кошмары. Паническая боязнь незнакомых людей. Бредовые идеи о том, что все хотят ее убить. Пустой холодильник и грязные полы. Она была сумасшедшей, а у меня не поднялась рука уложить ее в психушку.

— Зато на меня рука поднялась.

— Только из любви к тебе, — покачал он головой. — Хотел как лучше. Посмотри на себя, — он окинул меня презрительным взглядом. — Как я могу выдать тебя замуж и спать спокойно? Что ты дашь мужчине, который тебя выберет? То же самое, что Ровена давала мне — бесконечный кошмар?

Я почувствовала, как боль цепкими пальцами сжимает сердце. Отец нащупал и ударил меня в слабое место. Но он был прав.

— Это знаю и без тебя, — пробормотала я.

— Ну все, я не могу это слушать, — Сара вскочила, отбросила салфетку и выбежала из гостиной, толкнув двери.

— Мама, мама! — близняшки тоже бросились за ней.

— И все-таки я ее любил, — тихо продолжил отец, когда мы остались одни.

— Ты хотел с ней развестись!

— Иногда можно любить человека, даже расставшись с ним, — пожал он плечами. — Ровена сама разлюбила меня задолго до того, как умерла. Я хотел купить вам дом и обеспечить круглосуточную охрану, чтобы развеять ее страхи. Работал ради этого как проклятый. Ну и еще чтобы не бывать ночами дома и не просыпаться от того, что любимая женщина колотит меня руками и ногами, приняв за какое-то чудовище.

— А если чудовища на самом деле угрожали ей? — спросила я. — Тебе не приходило в голову, что человека мало любить, ему надо еще и верить?

Отец вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Чего ты хочешь от меня теперь, Джен? Воскресить твою мать и проверить, правда это или вымысел, я не могу.

— Я хочу знать, зачем ты мне лжешь.

Он поднял одну бровь и сложил руки на груди, всем видом показывая, что не понимает смысл вопроса. Но у меня был готов и другой.

— Хорошо. Тогда я хочу денег.

— У тебя есть депозит, разве нет?

— Я хочу много денег.

— Насколько много?

— Непозволительно много. Мне нужен стартовый капитал.

У отца вырвался вздох облегчения.

— Ты хочешь заняться бизнесом? Могла бы прямо сказать. У тебя нет опыта, поделись идеей, и я подумаю.

Я усмехнулась. Ну конечно, когда человек говорит «подумаю», чаще всего он имеет в виду «нет». Да и не хотелось раскрывать карты раньше времени.

— У меня есть диктофонная запись, на которой ты просишь Чедвика избавиться от меня, — сблефовала я.

— Откуда… — лицо отца дернулось, — ты подслушивала?

Я кивнула.

— Отнесу запись в полицию и напишу заявление. В том случае, если не получу обещанных денег. Если у тебя их нет, попроси у своего друга и подельника Чедвика взаймы.

Отец выглядел так, словно его вот-вот хватит сердечный приступ.

— Хорошо. Все будет, как ты хочешь.

— Замечательно, пап, — я глотнула остывший кофе, похлопала его по плечу и поднялась.

— Ну ты и сука, Джен, — бросил он мне в спину.

Я обернулась и улыбнулась ему.

— Спасибо, пап. Мне было у кого поучиться.

Поднимаясь по лестнице, я подумала, что все-таки слишком сурово обошлась с Сарой. Нет, мне не было стыдно за то, что раскрыла секрет ее отношений с отцом, но, возможно, не стоило этого делать при сестрах. Родителям всегда особенно больно, когда их авторитет рушится на глазах детей. Постояв немного на верхних ступенях, я пересилила себя и пошла в правое крыло. Несмотря на то, что обстановку давно сменили, нахождение здесь вызывало мурашки на коже.

Сару я нашла, как и предполагала, в их с отцом спальне. Она рыдала, упав ничком на кровать, а сестры сидели по обеим сторонам от матери и гладили ее по волосам и спине, пытаясь утешить.

— Ну ты и сука, Джен, — прошипела Келли, едва я вошла.

— Да, отец только что сказал то же самое, — согласилась я. — И не завидуй, тебе до меня еще расти и расти.

Услышав это, мачеха зарыдала еще громче, и я спохватилась.

— Сара, — позвала я. — Прости меня. Пришла извиниться, а сама только и делаю, что говорю гадости без остановки.

Она подняла перекошенное и залитое слезами лицо.

— За что ты так с нами? Что мы тебе сделали? Что я тебе сделала?

Я вздохнула. Легко извиниться и уйти не получалось.

— Сара, не заставляй меня снова перечислять. Просто скажи, что простила, и я уйду.

Мачеха села на кровати, вытерла глаза и уже хотела что-то сказать, но в дверь постучали. После разрешения войти двое посыльных с трудом втащили в комнату огромную корзину красных роз. Следом за ними вошла Роза.

— Только что привезли из доставки цветов, — пояснила она. — Мистер Макклейн предположил, что это кому-то из девочек или вам, миссис Макклейн, в качестве благодарности за прекрасный вечер.

Мачеха растерянно посмотрела на нее. Сестры переменились в лице, спрыгнули с кровати и подбежали к корзине.

— Здесь должна быть карточка! — наперебой повторяли они, роясь в цветах.

Наконец, карточка была найдена и открыта.

— «Спасибо за прекрасный вечер и ужасное утро. Кит Стюарт», — прочла Мина и обвела взглядом всех собравшихся. — Что бы это могло значить?

Я переступила с ноги на ногу.

— Кажется, это мне. Отнесите в спальню в левом крыле.

Роза кивнула посыльным, те подхватили корзину и потащили обратно. Я почувствовала, что пора уходить: сестры позеленели от злости.

— Прости, Сара, — повторила я, отступая к дверям.

— Кит Стюарт? — завопила Келли, переводя взгляд с меня на мачеху и обратно. — Мам, она что, вчера была с ним?!

Я быстро захлопнула за собой створку. Похоже, теперь в этом доме меня ненавидели все.