Высокие отношения

Глава 24 «…Если нужно сплести два шнура в один…»

Монастырь громоздился на холме великанским рыцарским замком. Мартин даже выругался от восхищения. В такие моменты куда легче верилось, что раньше и люди были лучше, и трава зеленее, и вода мокрее. Нынешним-то, поставить задачу такое построить! Десять лет только выбирать будут, кого старшим назначить…

Высоченные стены, локтей в двадцать — двадцать пять, не меньше! Основание из дикого камня, явно уходящее глубоко под землю — от подкопов. И дальше красный кирпич.

К сожалению, время не пощадило сей шедевр! Чем ближе они подъезжали, тем яснее это становилось. Пообваливались зубцы на стенах. Рассыпались кирпичи, выветрился раствор, их скрепляющий. Даже хорошо, что Ланекса схарчила неведомая пещерная тварь! Отставной стенолаз сейчас бы закатил долгий и нужный рассказ об особенностях кладки, смеси и преимуществах и недостатках различных цементов. А потом начал бы горько вздыхать, сожалея, что не был при сией грандиозной стройке хотя бы маленьким прорабчиком.

— Любуешься? — подъехал поближе Кэлпи.

Огромный, под стать своему монастырю, монах и коня подобрал соответствующего. Здоровенный тяжеловоз — копыта как тарелки, хвост по земле волочится, грива как ковер… И стоит, наверное, дороже всех лошадей компании — чего греха таить, совершенно не подходящих для войны.

— Прикидываю, — ответил ди Бестиа. — Знавал лучшие времена?

— Увы, яко сама Пайперия от поругания убереглась, но от старости представилась, тако и монастырю ее имени подобная судьба уготована провиденьем Пантократовым и его попущением… — горестно вздохнул монах, и продолжил, уже по-человечески, — паломников почти нет, местность разорена войнами и драками бономов. Еще и Руэ со своими хамскими претензиями на лес…

Мартин деликатно промолчал. Кэлпи ввел его в курс происходящего еще в кабаке, и рыцарь не видел необходимости повторяться.

— Отойдет к нему лес, положим зубы на полку. Если не случится чуда, то нам пиздец, — подытожил монах грустные размышления. Совершенно по-солдатски.

— Ну, ты-то всяко не пропадешь, — подмигнул грустному Кэлпи рыцарь, — вон, здоровый какой! Опять же, вернешься к прошлому. Сомневаюсь, что ты тут всю жизнь, с младенчества провел. Очень сомневаюсь!

— То был не я, — отрезал Кэлпи, отвернувшись. — К прошлому возврата нет.

— Не зарекайся! — хмыкнул Мартин. — Я всю жизнь зарекаюсь, и всю жизнь получается какая-то хрень.

Поддерживая командира, горестно завыла-залаяла Судьба из хвоста компании.

— Вот в чем и разница, друг Мартин, — Кэлпи провел ладонью по горлу, ткнул пальцем в сторону монастыря. — Ты рыцарь, боящийся зарекаться, а я монах, верный своему слову.

— Но оба мы едем в монастырь.

— Разные дороги, одна цель! — засмеялся монах. — Только ты там, явно не останешься.

— Даже сойди ваша Пайперия с небес, и предложи себя в поругание!

Кэлпи зашелся в приступе неудержимого смеха, со стонами, слезящимися глазами, и соплями из носу. Чуть из седла не вывалился от избытка чувств.

Мартин пожал плечами, но уточнять не стал — мало ли какие сложности у привратника с этой самой святой. Божьи люди, они с тем еще ветром в голове!

Монах отсмеялся лишь у самых ворот. Кое-как разогнулся, вытер слезы…

— Прости, друг Мартин! Накатило что-то.

— Да что уж тут, бывает! — ответил ди Бестиа, внимательно изучая ворота.

Хороши! Локтей десять в высоту. Окованы толстыми полосами. Само дерево как камень… Ну хоть тут проще… Осталось лишь решить вопрос со стенами. Ведь даже лестниц не надо!

Рыцарь ощутил, как из желудка поднимается мерзкая кислая волна. Будто с перепою или от чего-то не того съеденного. Усилием воли, он запретил себе что либо ощущать. Успеем еще пострадать!

— Обождете немного? — произнес Кэлпи.

— Куда же мы денемся!

— Да мало ли, вдруг передумаете в последний момент, — покачал головой монах.

— Мы даже аванса не получили, чтобы взять и сбежать! — уточнил Керф.

Монах слез со своего мрачного коня, подошел к стене, надавил на неприметный камень. Скрипнуло так, что снова завыла испугавшаяся Судьба, и заволновались лошади.

В кирпичной кладке образовался небольшой проем, из которого высунулось два копейных острия. Стражники, узнав Кэлпи, высунули оружие подальше. Монах ухватился за древки, тут же поникшие к земле. Подтянувшись, исчез в потайном ходе. Тот за его широкой спиной мгновенно закрылся — только облачко пыли взлетело.

— А сейчас, со стены, на нас сбросят два бревна и польют кипятком, — неторопливо жуя сухарь, произнес Тенд.

— Почему два? — не понял Керф.

— Одно собьет с ног лошадей, а второе прокатится по нам, — пояснил наемник, отвинчивая пробку фляги.

— И будет записано в умных книгах, как пришла компания жадных, но глупых надругателей, дабы осквернить, — протянул ди Бестиа, — но были они сами повержены…

— А трупы обобраны, что и позволит сему монастырю пережить еще пару месяцев, не затягивая пояса! — жизнерадостно завершил цепь рассуждений командира безухий мечник.

— Не, а что, — вмешался Флер, — все может быть! Монахи, они же страсть, какие хитрые и умные!

— Просто времени на размышления много!

— И читают всякое! — поддержали братья.

— Или им сам Пантократор в уши дует! — сказал свое веское слово Рыжий, недобро посматривая на стену.

Спору не суждено было перерасти в диспут, а после в драку. За воротами послышалась возня. Одна из створок медленно-медленно, словно беременная улитка по склону горы, начала отворяться.

— Это ж сколько они тут сиднем сидят? — спросил Керф, глядя, как, будто от плуга, рыхлится земля и отпадает ломтями, бесстыдно показывая корни трав…

— Тридцать лет и три года, друг Керф, не меньше, — задумчиво произнес ди Бестиа.

— Жуть!

Наконец, ворота раскрылись настолько, что туда можно было протиснуться на коне, не рискуя ободрать ему бока. Высунулась довольная физиономия Кэлпи.

— Пожалуйте бриться, господа наемники!

— Чего⁉ — оскорбился Рыжий. — Тебе моя борода не нравится⁉

— Рот закрой, — одернул арбалетчика напарник, щеголявший голым подбородком в любое время. — Это монашеская поговорка.

— Аааа… Дурью маются, так и понял! — облегченно выдохнул Рыжий.

— Поехали, — произнес Мартин, и махнул рукой.

Компания втянулась сквозь ворота. Заминка вышла с повозкой Фазана, но, объединив усилия, монахи с наемниками сумели отодвинуть тяжеленную створку еще на пару ладоней — и кое-как обоз тоже оказался внутри. А что на телеге добавилось несколько задиров — так ей привычно. Не рассыпалась — уже хорошо.

Пока шла возня с повозкой, Кэлпи снова умчался. Вернулся, впрочем, быстро, компания и заскучать не успела.

— Рыцарь Мартин ди Бестаиа! — с внезапной торжественностью объявил привратник — рыцарь аж вздрогнул и начал нашаривать меч, — отец Вертекс примет вас чуть позже! Ибо — дела!

— Молится? — уточнил Мартин, с ухмылкой.

Кэлпи махнул рукой.

— Наши дуболомы поймали каких-то беженцев, утверждают, что те людоловы. Якобы один из близлежащих хуторов разнесли. Отец настоятель сейчас с ними разбирается.

— С дуболомами, беженцами или людоловами? — уточнил Керф, прослушавший большую часть.

— Со всеми, — отрезал Кэлпи.

— Времена сложные, — покивал замотанной окровавленной тряпкой головой мечник, — приходится совмещать.

— Керф, заткнись! — попросил командир.

— Слышу плохо, но по кулаку вижу, что лучше замолчать.

Со стороны ворот раздались какие-то вопли — словно там кого-то убивали крайне мучительным образом. Лицо привратника вытянулось.

— Это там кого бесы еще принесли⁈

Завыла Судьба.

Монастырь, открывшийся после очередного поворота, показался пряничным домиком из сказки. Домиком, в котором живет злющая ведьма, так и желающая сожрать невезучих путников.

— Йорж, ты уверен, что нам туда?

Циркач крутнулся в седле, посмотрел непонимающе.

— А куда же еще? Монастырь святой Пайперии. Куда хотели, туда и приехали.

— Я сюда не хотела, — прошептала Ди.

Йорж в который раз пропустил мимо ушей. Он себя уже раз сто, нет, двести, проклял за глупость! Но как изменить то, что получилось, он не знал. Оставалось жить дальше и внимательно смотреть по сторонам. Вдруг да появится возможность свернуть на новую тропу, оставив шанс вернуться, если что, на нынешнюю…

— Поехали, — твердо произнес циркач, направляя коня вперед.

— Поехали, — тоскливым эхом отозвалась Русалка.

Вблизи, монастырь оказался еще страшнее. Древние стены, казалось, упирались в небо. А лозы дикого винограда и побеги плюща, словно только и делали, что выжидали момента, чтобы упасть сверху прочной сетью. И утащить в глубокие монастырские подвалы, где крысы, вода и темень…

На подъехавших путников никто не обратил ни малейшего внимания. Ни кричали сверху, спрашивая, ни распахивали гостеприимно старинные ворота… Ничего! А ведь совсем недавно кого-то пускали внутрь — вон как распахано тут все! И следы от многочисленных копыт…

Йорж постучал в ворота. Звук вышел совершенно неубедительным, будто утонул в толстом слое дерева.

— Может, лучше, позвать? — предложила Ди. — И не смотри так на стены! Тут слишком высоко!

— Не слишком, — огрызнулся Йорж, но прикидывать как бы половчее забраться, перестал. Могут не понять столь наглого вторжения. И вместо торжественного приема стрельнут из арбалета. Или камень швырнут. В голову…

— Открываете! — не слишком громко, так, размяться, крикнул циркач. Естественно, без ответа.

Повторил громче. Затем еще и еще… Горло начало болеть…

— Да еб вашу мать в перехлест, сучьи вы дети! — завопил он из последних сил, понимая, что впереди неделя полного безмолвия — связки не поймут. Звонкости добавила и Русалка, завизжав, словно тигуар, чей хвост зажали дверью.

Одна из половинок ворот начала потихоньку отворяться. Йорж тут же замолчал, разминая глотку. В щель сунулась крайне знакомая физиономия.

— Кэлпи! — завопил на радостях циркач.

— Стьюи… — удивилась Русалка.

— Тиана, — пробормотал пораженный монах, перевел взгляд на циркача, — Йорж…?

— Тиана и Стьюи? — удивился циркач.

— Что вы тут делаете⁈ — спросил удивленный Кэлпи, не отрываясь, глядя на Русалку.

— Ты что тут делаешь⁈ — ответила ему Ди, глядя столь же пристально.

— Вы знакомы⁈

— Ты догадлив, как всегда, — мрачно кивнул ему Кэлпи. — Подождите, сейчас ворота приоткроем, чтобы проехать можно было.

Монах исчез так же бесшумно, как появился.

— Тиана⁈

— Да! — с вызовом ответила она. — Когда-то меня звали именно так. А откуда ты знаешь Стьюи?

— Работали вместе. Он же великолепный борец! А ты его откуда знаешь?

— Мы тоже работали. У братьев Юсеф.

— Альбом «Девочка на шаре»⁈ — пораженно произнес Йорж. — Стьюи Ле Гару и Тиана Ная! Стьюи и еще тогда брил голову…

— Я была молода! — с вызовом сказала Ди. — И мне нужны были деньги!

— Хороший же альбом получился! Восхитительные рисунки! Я, бывало, долгими вечерами… Нет, не скажу!

Пораженный циркач почесал затылок. Жизнь полна самых разнообразных поворотов и кувырков! Но то, что Ди работала у Братьев?.. С другой стороны, а что в этом плохого? Его бы позвали — разве отказался? Мва-ха-ха три раза! За те деньги, да за ту работу!..

Ворота раскрылись пошире. Йорж направил коня в проход. Ди последовала за ним.

За стенами монастырь оказался куда меньше, и совсем не таким зловещим — будто у строителей на стенах кончился запал. И дальше строили кое-как, лишь бы отвязаться. Возраст, опять же. Облетела краска, посыпалась штукатурка и черепица…

Куда больше, Ди заинтересовали люди, толпившиеся у невысокой, вросшей в землю постройки, от которой тянуло едой — кухня? С десяток наемников. Мрачнейшие типы! И телега у них, и боевая гиена… И командир — высоченный бородач с длинным мечом. Надо бы Йоржа держать от них подальше! А то начнет что-то доказывать ей и себе, беды не избежать!

Кэлпи отошел от наемников, двинулся к Ди и Йоржу, застывшим в неуверенности сразу у ворот.

— С отцом Вертексом, это наш настоятель, я, разумеется, не поговорил. Не до вас сейчас. У нас тут все сложно.

— Как у Братьев, без мыла? — гнусно заржал циркач.

— Иди нахер, Йорж. Я не по тем делам, — грубо обрезал шуточки монах. — Вас пока разместим в странноприимном доме, а после, как схлынет все, я приду, и мы обязательно обсудим. И прошлое, и настоящее.

— И будущее! — пискнула Ди.

— Будущее лучше не обсуждать, — странно улыбнулся старой знакомой Кэлпи. — Ну его!

Тропинка, выложенная желтым кирпичом, вела их вдоль собора, вглубь монастырского двора.

— Тут у нас трапезная, — показывал местные достопримечательности Кэлпи. — Тут конюшня, тут кельи монашеские… Здесь послушники раньше обитали. Но их сейчас меньше десятка, поэтому, живут средь монахов.

По левую руку стояло полуразрушенное здание с обвалившейся крышей…

— Тут для паломников дом, но не тот, куда идем, а другой!

— Знаю я вас, можете и здесь разместить, — не поворачиваясь к провожатому, сказал Йорж, — те еще затейники.

Ди засмеялась в кулачок, а Кэлпи гневно фыркнул обиженным ежиком.

— А тут у нас склады… — по правую руку протянулись многочисленные амбары и сараи. Среди них затесалось несколько каменных построек.

— Зачем так много? — удивилась Ди. — Мы тут уже столько времени, а я монахов видела — на пальцах пересчитать!

— Монастырь умирает, милая Тиана. Когда-то он был знаменит и славен. Не только со всей округи съезжались… Со всей Империи приходили! Но, былая слава прошла. А в наше сложное время, кому нужна та вера…

Тропинку пересек вынырнувший из-за угла мяур. Прошествовал гордо, неся пушистый хвост словно знамя.

— Какой милашка! — восхитилась женщина.

Кэлпи проследил его путь, покачал головой.

— Вот же приблуда наглючий! Второй день у нас, а уже словно иеромонах какой!

— Сам пришел или с паломниками какими случайными? — спросил Йорж.

— Вроде и сам, вроде и с паломниками, — туманно ответил монах.

— Это как⁉ — потребовала разъяснений Ди.

— У нас тут людоловы шалят по округе, — пояснил Кэлпи побледневшей женщине. — А мы за ними гоняемся. Ну и в одном селе, на месте разбоя, нашли троих. Привезли их сюда, а не прошло и полдня, как эта зверюга прискакала. По всему монастырю бегал, пока не нашел. Теперь у той кладовой трется, где и разместили.

— Удивительные дела рассказываешь! — ткнул Йорж монаха в плечо раскрытой ладонью. — Чтобы мяур, и с разбойниками дружил? И настолько, чтобы за ними потом в монастырь прибежал?

— Не похожи они на разбойников, правды ради, — не стал запираться Кэлпи. — Беженцы. Парень светлый такой. Лет двадцать с мелочью. Тощий, но резкий. И две девчонки. Одна рыжая — драться весьма горазда. И вторая, помладше. Волосы еще смешные, как и Тианы крашенные, но выцвели давно.

— Где они⁉ — завопил вдруг Йорж, хватая монаха за грудки. — Где⁈

Кэлпи неуловимым движением сбил захват, перекрутил циркача в воздухе, швырнул в кусты. Те захрустели. Посмотрел удивленно на свои руки, выругался чуть слышно.

Ди зашипела сквозь зубы.

Монах обернулся к ней, погрозил пальцем.

— Не шали. И не хватайся за стилет. Прошлое прошлым, но не надо.

Из кустов выбрался ошалевший Йорж, с ветками и сухими листьями в волосах. Из носа текла кровь. А правую руку он держал на весу. Легка не уверенно.

— Не сломал, — сказал ему Кэлпи, — не боись.

— Где она? — злобно проговорил Йорж. Взбучка ему на пользу явно не пошла.

— Рыжая или синяя? — уточнил монах, оглядываясь по сторонам, не видел ли кто кто произошедшего?

— Ее зовут Мейви, — пророкотал циркач, и дополнил, — синяя.

— В лазарете. Девчонка простужена напрочь. И обессилена.

Йорж кивнул. Молча подошел, встал напротив Кэлпи.

— Прости. Погорячился.

Монах подал ему кусок тряпки, вытереть разбитый нос.

— Прости и ты. Я тоже погорячился.

— Горячие цирковые парни, — улыбнулась Ди. — И теперь, когда мир восстановлен… Стьюи, то есть, Кэлпи, давай, мы закончим наше размещение.

Женщина шумно потянула носом.

— Не хочу оказаться в лазарете рядом с Мейви, — Русалка посмотрела на насупленного Йоржа. — Я понимаю, что сейчас окажусь там совсем не к месту.